КОДЕКС ФЕОДОСИЯ
Том XXXVI , С. 194-202
опубликовано: 22 мая 2019г.

КОДЕКС ФЕОДОСИЯ

Содержание

(лат. Codex Theodosianus), один из важнейших памятников постклассического рим. права, первый офиц. сборник конституций рим. императоров; составлен по распоряжению имп. Феодосия II, был обнародован в вост. части Римской империи 15 февр. 438 г. и вступил в силу 1 янв. 439 г.

Издание К. Ф. было одним из значительных этапов систематизации рим. права, к-рая началась с создания Законов XII таблиц (451-449 до Р. Х.), продолжилась затем в неосуществленных планах кодификации Юлия Цезаря; в Вечном Эдикте Сальвия Юлиана, который осуществил в нач. II в. по поручению имп. Адриана окончательную систематизацию преторского права; в кодексах имп. конституций (в Грегориановом и Гермогениановом кодексах) и завершилась созданием Институций Юстиниана, «Дигест» Юстиниана и Кодекса Юстиниана в 528-534 гг. Некоторые исследователи выражают мнение (см., напр.: Falchi. 1989. P. 242; Barone Adesi. 1998. P. 77. N 64; Сильвестрова. 2007. С. 8-15), что завершением процесса систематизации рим. права можно считать и создание «Василик» или же всю работу по «очищению древних законов», предпринятую императорами Македонской династии Василием I Македонянином и Львом VI Мудрым во 2-й пол. IX - нач. X в. Язык К. Ф.- латынь (единственное исключение - написанное на греческом постановление CTh. IX 5. 4; см.: Stolte. 2008).

Создание К. Ф.

Предпосылки систематизации

Непосредственными предшественниками К. Ф. считают составленные в кон. III в. в правление имп. Диоклетиана Грегорианов и Гермогенианов кодексы, к-рые также представляли собой сборники имп. постановлений, однако не получили офиц. признания. Оригинальный текст кодексов не сохранился, за исключением недавно обнаруженных фрагментов Грегорианова кодекса (Corcoran, Salway. 2010. S. 677-678). О составе кодексов можно судить по их фрагментам, включенным в более поздние своды, в основном в Кодекс Юстиниана. Грегорианов кодекс состоял по меньшей мере из 13 книг. В него вошли преимущественно частные имп. рескрипты, а также эдикты и письма, начиная с правления имп. Адриана и заканчивая правлением имп. Диоклетиана. Затем в Гермогенианов кодекс были добавлены имп. постановления нач. IV в.

Гермогенианов кодекс включал в себя одну книгу и состоял почти исключительно из частных рескриптов от 293-294 гг. Его автором был юрист Аврелий Гермогениан, magister libellorum (чиновник имп. канцелярии, который должен был рассматривать просьбы частных лиц, адресованных императору, и готовить проекты ответов - собственно рескриптов - на эти обращения) имп. Диоклетиана. Он, по всей видимости, использовал в своем сочинении рескрипты, к-рые составил, исполняя должностные обязанности.

Что касается Грегория (Gregorius), или Грегориана (Gregorianus), то о нем ничего не известно (Turpin. 1987. P. 625. N 19).

Оба кодекса имели характер частных собраний имп. конституций (Wenger. Quellen. S. 534; вопреки общепринятому мнению офиц. характер сводов отстаивается в: Turpin. 1987. P. 620, 624-626; о кодексах см.: Liebs. 1964; Cenderelli. 1965; Corcoran. 2000. P. 25-42, 85-94).

Создание этих кодексов не могло решить проблему систематизации имп. конституций, которые в эпоху поздней империи становятся основным источником права. На протяжении IV в. было принято большое количество имп. конституций различного рода, поэтому назрела потребность в создании нового кодекса.

Существенной проблемой, требовавшей решения, являлась и необходимость систематизации т. н. права юристов. Юридическая доктрина по-прежнему оставалась одной из форм позитивации права, хотя и получила значение субсидиарного (дополнительного) источника права по отношению к имп. конституциям. Нормативно-правовой материал, представленный в сочинениях рим. юристов классического периода, необходимо было упорядочить, организовать т. о., чтобы исключить из него устаревшие положения, устранить противоречия и сделать его удобным для практического использования.

Издание К. Ф. преследовало определенные задачи, одной из которых было удовлетворение информационных потребностей юридической практики в рамках реализации программы обеспечения определенности права. Избыточность правоустановительных актов, неясность и противоречивость правовых норм приводили к негативным последствиям в области правового регулирования различного рода отношений, и прежде всего к произволу судей при разрешении споров в судах. Проблема неопределенности правовых установлений ясно осознавалась уже в IV в. Так, 2-й пол. IV в. датируется соч. «De rebus bellicis» (О военных делах), в к-ром оставшийся неизвестным автор указывает на необходимость очистить право от противоречий и обеспечить определенность правовых норм (De rebus bellicis. XXI 1; см.: Thompson. 1952. P. 105). В 1-й новелле имп. Феодосия II от 438 г. также указывается на общее состояние неопределенности правовых норм до издания К. Ф.: «Дабы никто... не спорил, а не помешает ли нам огромное количество сочинений, разнообразие исков и сложность оснований... не преградит ли стеной, словно густой туман спустившейся на землю тьмы, доступ к знаниям... масса... постановлений, мы сочли именно это действительной задачей Нашего правления и, разогнав тьму благодаря сжатости изложения, пролили свет на императорские постановления» (Novell. Theod. Ipr.).

Программа 429 г.

Первоначальная программа создания К. Ф. 429 г. (CTh. I 1. 5) отличалась от проекта 435 г. (CTh. I 1. 6). Программа 429 г. предполагала неск. стадий систематизации правоустановительных актов. Имп. Феодосий II предписывал собрать все имп. конституции, изданные имп. св. Константином и последующими императорами. В новый законодательный свод должны были войти только те конституции, которые были изданы в форме эдикта и «всеобщего закона» (lex generalis). Новый свод должен был быть составлен по образцу Грегорианова и Гермогенианова кодексов, что означало признание со стороны имп. власти юридической силы «диоклетиановых» кодексов. Использование предшествующих кодексов должно было повлиять и на методы работы составителей К. Ф., и на его структуру: нек-рые исследователи полагают, что он построен в соответствии с порядком расположения материала имп. конституций в «диоклетиановых» сводах (Scherillo. 1934).

В программе 429 г. определяются методы работы составителей с нормативноправовым материалом: конституции можно разбивать на отдельные фрагменты и размещать их в хронологическом порядке, с указанием даты принятия каждого акта и имен консулов, в различные титулы, в к-рых должны содержаться правовые нормы, регулирующие однотипные правоотношения. Отдельные фрагменты конституций могут не воспроизводиться в тексте кодекса: в него должны быть помещены только те части конституций, к-рые выражают суть соответствующих норм права.

Согласно провозглашенной цели создания К. Ф., он предназначен для «профессионального рвения правоведов» (scholasticae intentioni diligentiorum). На основании этого выражения большинство исследователей пришли к выводу, что первый кодекс, созданный Феодосием, как и Грегорианов и Гермогенианов кодексы, предназначался для ученых-юристов (diligentiores), к-рым в соответствии с их «научным рвением» (scholastica intentio) подобает знать не только действующие, но и утратившие юридическую силу нормативно-правовые акты (Wenger. Quellen. S. 536; Schulz. 1946. P. 281). Однако термин diligentiores обозначает скорее лиц, сведущих в праве, а термин scholasticus - правоведа, адвоката. Поэтому более адекватной представляется интерпретация, согласно которой новый кодекс был предназначен для юристов в целом, прежде всего адвокатов. Они должны были знать и уже отмененные нормативные акты, к-рые продолжали в какой-то мере действовать и распространялись на длящиеся отношения, возникшие до их отмены (Turpin. 1987. P. 621-622; Manfredini. 1981. P. 394. N 11).

Второй этап систематизации предусматривал издание еще одного кодекса. Из 3 кодексов - Грегорианова, Гермогенианова и нового - предполагалось создать 4-й, в каждом титуле которого вместе с имп. конституциями поместить фрагменты сочинений классических юристов. В этом кодексе следовало устранить все противоречия и неясности, а называться он должен был в честь самого императора, т. е. Кодексом Феодосия. Ему придавалось значение «жизненного руководства» (magisterium vitae). Согласно общепринятой т. зр., имп. Феодосий II действительно намеревался систематизировать «право юристов» и поместить фрагменты сочинений классических юристов в свой 2-й кодекс (Gaudemet. 1965. Col. 1216; Archi. Teodosio II. 1976. P. 27; Barone Adesi. 1998. P. 77; Bianchini. 1976).

Нек-рые исследователи полагают, что составление кодекса «жизненного руководства» не предполагало систематизации «права юристов» и в него не должны были войти фрагменты юридических сочинений (Ebrard. 1949; Idem. 1953. P. 583-586; Manfredini. 1981. P. 409-410. N 46). Вместе с тем сторонники общепринятой т. зр. и их оппоненты согласны в том, что юридической доктрине в любом случае придавалось значение субсидиарного источника права.

По мнению большинства исследователей, если бы программа 429 г. по созданию кодекса «жизненного руководства», включающего в себя имп. конституции и фрагменты сочинений юристов, была реализована полностью, имп. Юстиниану I не пришлось бы проводить систематизацию правоустановительных актов столетие спустя. План 429 г. был по неустановленным причинам реализован только частично.

Программа 435 г.

В первую очередь имп. Феодосий II отказался от проекта включения в новый кодекс фрагментов сочинений классических юристов. Вместо этого в К. Ф. вошел знаменитый «закон о цитировании» (lex citandi), как принято называть фрагмент изданной в 426 г. конституции имп. Валентиниана III (CTh. I 4. 3). «Законом о цитировании» была придана общеобязательная юридическая сила положениям неск. авторитетных юристов: Гая, Папиниана, Павла, Ульпиана и Модестина; признавалось правовое значение положений и ряда др. рим. юристов классической эпохи.

В программе 435 г. предусматривалось издание только одного кодекса имп. конституций. В К. Ф. должны были войти имп. конституции, изданные в форме эдикта и действовавшие в отдельных провинциях, хотя в первоначальном варианте программы предписывалось включать только те конституции, к-рые были изданы в форме эдикта и действовали на всей территории империи. Причину подобного отступления от первоначального замысла исследователи усматривают в практических трудностях, с к-рыми столкнулись составители К. Ф. при собирании конституций, когда невозможно было в существующих имп. или частных архивах найти оригинал конституции императора, действующей на всей территории империи, и приходилось использовать текст конституции, содержащей аналогичную норму, но изданной для отдельной провинции или городской общины (Matthews. 2000. P. 60-61). Кроме того, существенно расширялись полномочия составителей кодекса по редактированию текстов имп. конституций.

Комиссия (комиссии) составителей

Члены комиссии составителей К. Ф. перечислены в программах 429 и 435 гг. (CTh. I 1. 5-6). В первом случае названы 9 человек, и все они, за исключением одного юриста (адвоката), являются имп. чиновниками высокого ранга, занимавшими высшие посты в служебной иерархии империи. Комиссия составителей была тесно связана с имп. советом (consistorium - Falchi. 1995). Нет точных данных о том, была ли в 435 г. сформирована новая комиссия или же был просто расширен состав комиссии 429 г., а на место выбывших членов комиссии назначены новые, однако между комиссиями, несомненно, существовала преемственность - упомянуты нек-рые из тех, кто уже были названы в составе комиссии 429 г. В комиссию 435 г. входило 16 чел., все они также были высокопоставленными чиновниками; двое из них названы «знатоками права» (iuris doctorеs); возглавил комиссию, по-видимому, консул (с 431) Антиох Хузон (Honoré. 1998. P. 116-117).

Введение К. Ф. в действие

Работа над созданием К. Ф. была завершена в 437 г. Имп. Феодосий II конституцией от 15 февр. 438 г. (Novell. Theod. I) вводит К. Ф. в действие с 1 янв. 439 г. в Восточной империи. Отменяются имп. конституции, принятые со времен имп. св. Константина I Великого. В судах позволяется ссылаться (за немногими исключениями) только на вошедшие в К. Ф. конституции, причем только на ту их редакцию, к-рая приведена в нем. Те имп. постановления, к-рые относятся к периоду до имп. Константина Великого, в частности те, к-рые вошли в Грегорианов и Гермогенианов кодексы и не были отменены последующими имп. конституциями, сохранили юридическую силу.

Конституции, изданные императорами вост. или зап. частей империи после обнародования К. Ф., вступают в силу в др. ее части только после их утверждения императором этой части посредством издания собственного постановления (Novell. Theod. I). Вступление в законную силу К. Ф. знаменует собой разделение de iure Римской империи на Западную и Восточную, фактически случившееся раньше - в 395 г.

К. Ф. вступил в силу в Западной империи, по-видимому, после утверждения сенатом Рима на внеочередном заседании; протокол заседания сохранился и был опубликован Т. Моммзеном (Gesta Senatus Romani de Theodosiano publicando, Постановление рим. сената об опубликовании К. Ф.- Theodosiani libri XVI cum constitutionibus Sirmondianis / Ed. Th. Mommsen. B., 1905. Pars 1. Vol. 1. P. 1-4). Как убедительно показала итал. исследовательница Л. Атцери, этот документ следует датировать 25 мая 438 г.; заседание сената, т. о., состоялось во 2-й пол. мая 438 г. (Atzeri. 2008. P. 129-132). В протоколе воспроизведены обращенная к сенаторам речь префекта претория Италии Фауста, текст имп. конституции 429 г. (CTh. I 1. 5), а также аккламации сенаторов. Большинство исследователей полагают, что именно на этом заседании сената К. Ф. был официально принят для западной части империи (Wenger. Quellen. S. 538; De Marini Avonzo. 1975. P. 130-133; Gaudemet. La formation. 1957. P. 51). Вместе с тем не сохранилось к.-л. постановления имп. Валентиниана III, аналогичного конституции Феодосия II, о введении К. Ф. в действие в Западной империи: в протоколе заседания сената подобное постановление не упоминается. Высказывались сомнения в том, что на этом заседании состоялось офиц. утверждение и принятие К. Ф. для Запада. Как полагает Атцери, заседание было одним из этапов офиц. обнародования К. Ф. на Западе, а введен в действие он был несохранившимся, принятым еще до заседания сената постановлением имп. Валентиниана III (Atzeri. 2008. P. 171-211). По мнению Б. Сиркса, офиц. рецепции К. Ф. на Западе вообще не было, а на заседании сената К. Ф. был лишь представлен сенаторам и одобрен ими. В то же время в Западной империи несомненно признавался нормативный характер К. Ф. Как полагает Сиркс, К. Ф. постепенно стал на Западе авторитетным сборником имп. постановлений (аналогично Грегорианову и Гермогенианову кодексам - Sirks. 1986; Idem. 2007. P. 198-214).

Источники К. Ф.

Виды источников и их происхождение

В соответствии с программными конституциями CTh. I 1. 5 и CTh. I 1. 6 в К. Ф. должны были войти «всеобщие законы» (leges generales), т. е. «всеобщие» имп. конституции и конституции, приравненные по своей юридической силе к эдиктам (edictales generalesque constitutiones). Определение «всеобщего закона» приводится в конституции имп. Валентиниана III от 426 г., фрагмент к-рой воспроизведен в Кодексе Юстиниана (CJ. I 14. 3). Согласно этой конституции, к «всеобщим законам» должны были быть отнесены послания императора сенату, имп. эдикты и имп. постановления, которые наместники провинций должны были опубликовать в форме собственных эдиктов. Моделью «всеобщего закона» служил имп. эдикт, для к-рого образцом в свою очередь стал эдикт римского магистрата (Schwind. 1940. S. 130). Основной особенностью имп. эдикта, отличавшей его от др. видов правовых актов, издававшихся императором, было наличие в нем общеобязательных правовых норм (Van der Wal. 1981). Действие эдикта могло распространяться на всю империю, на часть империи, на отдельную провинцию или на город (Voci. 1985).

Большую часть К. Ф. составляют письма (послания) императора высшим чиновникам, прежде всего префектам претория, а также викариям и проконсулам провинций; в К. Ф. включены и имп. послания сенату. Публикация имп. постановления в форме эдикта наместника провинции или принятие сенатом послания императора в форме сенатусконсульта (постановления сената) имело правовые последствия, однако ни наместник, ни сенаторы не могли в эпоху поздней империи изменить нормативно-правовое содержание имп. письма. По этой причине подобные письма приобрели юридическую силу собственно имп. эдиктов. В К. Ф. получили преобладание не имп. эдикты или сенатусконсульты, а имп. письма наместникам провинций (leges edictales) и послания сенату (см.: Sirks. 1986; Idem. 2007. P. 85, 86; Van der Wal. 1981).

В К. Ф. вошли также нек-рые рескрипты (предположительно CTh. II 8. 22; XII 1. 166) и фрагменты протоколов судебных заседаний, возглавлявшихся императором (CTh. VIII 15. 1).

Ряд важных имп. постановлений («всеобщих законов»), о существовании к-рых известно из К. Ф. и из др. источников, в К. Ф. не вошел. Так, приведен лишь небольшой фрагмент обширного эдикта Константина «De accusationibus» (Об обвинениях - CTh. IX 5. 1); не были включены известные по эпиграфическим источникам постановления императоров Валентиниана и Валента об управлении городским имуществом и о созыве провинциальных собраний. Не была включена имп. конституция о епископском суде, известная по Сирмондиевым конституциям (Const. Sirm. 1). В К. Ф. есть ссылки на имп. постановления, которые в тексте не приведены (CTh. I 15. 5; VI 31. 1; XI 7. 11). Причинами подобных лакун могут быть плохая сохранность нек-рых книг К. Ф., неполнота использовавшихся при его составлении архивов, спешка или небрежность составителей (Manfredini. 1981. P. 387; Sargenti. 1995).

По вопросу использования составителями К. Ф. архивов в науке существует две т. зр. Согласно одной из них, выдвинутой О. Зеком (Seeck. 1919; в наст. время этой концепции придерживается, напр., Дж. Мэтьюс: Matthews. 2000. P. 60-61, 68), использовался не только архив имп. канцелярии в К-поле, но и зап. имп. архив в Равенне, а также провинциальные архивы документов, прежде всего архивы канцелярий наместников провинций. В том случае, когда в подписи к фрагменту имп. конституции, приводимому в К. Ф., указывается место получения постановления (accepta…) или его публикации (proposita…), речь идет, по мнению Зека, об экземпляре, обнаруженном составителями в провинциальном архиве. Следов., если в подписи указывается только место принятия постановления (data…), можно сделать вывод, что оно находилось в центральном архиве. В некоторых случаях составители могли размещать в К. Ф. фрагменты одной и той же конституции, обнаруженные в разных архивах.

Представитель др. т. зр.- Сиркс, напротив, полагает, что составители пользовались лишь центральными архивами. В имп. канцелярии регистрировались и копировались все имп. послания, высылаемые провинциальным чиновникам с указанием имени получателя, поэтому составители К. Ф. пользовались, за редкими исключениями, архивами имп. канцелярий К-поля, Рима и Равенны, для того чтобы найти соответствующие имп. послания, обладавшие признаками «всеобщих законов» (Sirks. 2007. P. 109-138). Составители могли также пользоваться и архивами префектов претория в К-поле и Риме. Кроме того, наместники провинций обязаны были вести протоколы (acta) собственной деятельности, в к-рых регистрировались и копировались все полученные и отправленные офиц. письма (ср.: P. Chester Beatty Panopolis // Papiri greci e latini: Pubblicazioni d. Società Italiana per la ricercà dei papiri greci e latini in Egitto. Firenze, 1932. Vol. 10. N 1125; Lyd. Mag. 3. 27). Как полагает Р. Дельмер, копии протоколов наместники должны были отсылать в имп. канцелярию, поэтому составители К. Ф. могли использовать копии соответствующих записей провинциальных наместников, хранящиеся в центральных архивах (Les lois religieuses. 2005. P. 16-17).

Не существует единого мнения относительно того, вошли ли в К. Ф. помимо действующих имп. конституций также конституции, утратившие юридическую силу. Исследователи основывают свои суждения по этому поводу только на анализе вводных конституций К. Ф. и не рассматривают правоприменительную практику, связанную с имп. постановлениями, включенными в него (Archi. Teodosio II. 1976. P. 36-37, 51-53).

Редактирование текстов императорских конституций. Проблема интерполяций. Leges geminatae (повторяющиеся постановления).

В К. Ф. вошли лишь фрагменты имп. конституций - нет ни одного имп. постановления, к-рое было бы приведено целиком. Сокращая имп. постановления, составители должны были исключить из текста конституции всё, «не относящееся к сути нормы» (ad vim sanctionis non pertinentia), т. е. не имеющие правового значения фрагменты, и оставить только тот текст, который выражал содержание нормы права (CTh. I 1. 5-6). Они могли разбивать текст имп. конституций на отдельные фрагменты и помещать их в определенные титулы в соответствии с тематическим содержанием. Зачастую составители вставляли слова «после прочего» (post alia) или «и так далее» (et cetera) соответственно в начале или в конце воспроизводимого фрагмента конституции, дабы тем самым обозначить, что остальные фрагменты этой же конституции помещены в др. разделы К. Ф. Примером подобного деления имп. постановления на множество фрагментов является конституция имп. Валентиниана III от 7 нояб. 426 г., к-рая была распределена по разным книгам и титулам (CTh. I 4. 3; IV 1. 1; V 1. 8; VII 13. 6; VIII 18. 9-10; 19. 1). Кроме того, неск. фрагментов этой конституции сохранилось только в Кодексе Юстиниана (CJ. I 14. 2-3; 19. 7; 22. 5; VI 30. 18), что предположительно объясняется плохой сохранностью первых книг К. Ф., куда эти фрагменты могли быть первоначально включены.

Вместе с тем полномочия составителей К. Ф. по редактированию текста имп. конституций не были столь широкими, как права составителей Кодекса Юстиниана. В основном текст сокращался, напр. устранялись указания на обстоятельства издания конституции (occasio legis - Van der Wal. 1980). Сопоставление текстов имп. постановлений, известных из др. источников (напр., из Сирмондиевых конституций), с фрагментами этих текстов в К. Ф. показало, что в отличие от Кодекса Юстиниана в К. Ф. тексты конституций воспроизводятся достаточно близко к оригиналу. В результате поиск в тексте К. Ф. интерполяций, сделанных его составителями, оказался непродуктивным (Honoré. 1998. P. 152-53).

Разделение имп. конституций на фрагменты привело к тому, что в К. Ф. имеются ошибки, связанные, как правило, или с повторением одного и того же фрагмента в разных титулах (leges geminatae), или с размещением фрагментов одной и той же конституции последовательно в одном и том же титуле (leges in eodem titulo divisae). Наименьшее количество повторений одних и тех же фрагментов (иногда с небольшими изменениями) приходится на первые 4 книги К. Ф.; в тексте 6-12-й книг число повторений растет, наибольшее количество повторений одних и тех же фрагментов приходится на 16-ю книгу (Gaudemet. Un problème de la codification théodosienne. 1957). Чаще всего одни и те же фрагменты, в большинстве случаев имеющие между собой лишь небольшие различия, приводятся в разных книгах. В тех немногих случаях, когда фрагмент приводится неск. раз в одном и том же титуле, можно предполагать, что это ошибка составителей, обусловленная плохой организацией работы или спешкой; ошибку могли сделать не во время подготовки текстов, а на этапе их копирования и включения в К. Ф. В ряде случаев формальные повторения по существу таковыми не являются, поскольку между якобы одинаковыми текстами есть определенные различия (напр., по сфере их территориального действия: CTh. XV 7. 4 (Рим) и XV 7. 9 (Африка) - Sirks. 2007. P. 160-162).

Еще одна особенность К. Ф.- последовательное размещение в титуле фрагментов одной и той же конституции, имеющих различное нормативно-правовое содержание; оно встречается с наибольшей частотой в книгах 6-12 и 16. Обнаружившая этот факт итал. исследовательница М. Бьянкини связывает его с особенностью работы комиссии составителей, а точнее, со сменой комиссии, работавшей по программе 429 г., комиссией 435 г. По ее мнению, 1-я комиссия успела только собрать необходимый нормативно-правовой материал, а 2-я комиссия, действуя в спешке, не смогла распределить его по надлежащим титулам и ограничилась включением в один и тот же титул фрагментов одного и того же постановления. Проблема не коснулась книг, посвященных частному праву, поскольку в этой области составители могли руководствоваться моделью, предложенной в Грегориановом и Гермогениановом кодексах, и им не нужно было разрабатывать новые титулы (Bianchini. 2003).

Датировка конституций

Обязательным элементом оформления имп. постановления было указание времени его принятия. Кроме того, имп. Феодосий II предписал расположить в каждом титуле К. Ф. фрагменты имп. конституций в хронологическом порядке (CTh. I 1. 5-6). Поэтому все (или почти все) имп. конституции, помещенные в К. Ф., содержат указание дня их принятия и имен консулов, избранных в год их принятия. Эти данные содержатся в подписи (subscriptio) конституций. В заглавии (inscriptio) конституций указываются имена издавших их императоров, а также адресаты имп. эдиктов или посланий (писем).

Данные в заглавиях и подписях приведены в К. Ф. с многочисленными ошибками, связанными с неверным указанием дня или месяца принятия конституции, имен консулов, дат принятия и издания конституции, имен принявших конституцию императоров и т. п. Напр., ошибки в именах императоров связаны с тем, что составители вместо перечисления императоров используют нередко формулу «тот же самый Август» или «те же самые Августы» в том случае, когда последующий фрагмент одного и того же титула атрибутируется тем же императорам, что и предшествующий ему текст. Так, в 5-м титуле 16-й кн. в качестве императоров, принявших 5-ю конституцию, указаны Грациан, Валентиниан II и Феодосий I (CTh. XVI 5. 5). В последующих конституциях титула (CTh. XVI 5. 6-16) используется формула «те же Августы», тогда как конституции 12-16 были приняты после смерти Грациана (383). Другие ошибки (напр., неверное указание консулов, дня и/или месяца) могут быть связаны с неточными архивными данными, небрежностью и поспешностью составителей, ошибками переписчиков. Самое раннее постановление, включенное в К. Ф.,- CTh. X 10. 1 от 313 г. (2-й его фрагмент, судя по всему,- CTh. XIII 10. 1); самое позднее - CTh. VI 23. 4 от 437 г. (см.: Mommsen. 1905. P. CCIX-CCCVI).

Структура

К. Ф. состоит из 16 книг, разделенных на титулы. Каждый из титулов содержит расположенные в хронологическом порядке фрагменты имп. конституций, регулирующих к.-л. область правоотношений (правовой институт). К. Ф. построен в основном по традиционной для классических рим. юридических сочинений схеме, т. е. в соответствии с системой Вечного Эдикта (Scherillo. 1934. P. 247-323; Idem. 1935. P. 513-538). По этой схеме выстроены титулы, посвященные частноправовой проблематике; титулы, содержащие нормы публичного права, следует считать «приложением» к той части К. Ф., к-рая построена по системе преторского эдикта (точнее, дигест).

Нормативный материал публичноправового характера преобладает в К. Ф. над частноправовым (De Robertis. 2003). Это может объясняться плохой сохранностью книг, к-рые содержат частноправовые нормы. Возможно также, что положения частноправового характера, содержавшиеся в сочинениях классических юристов и имп. постановлениях эпохи Принципата, все еще сохраняли юридическую силу и не были включены в К. Ф. Кроме того, основным механизмом правового регулирования в сфере частноправовых отношений в отличие от публичноправовых по-прежнему мог оставаться имп. рескрипт, а не эдикт или «всеобщий закон». В К. Ф. рескрипты практически не были включены; эдикты и «всеобщие законы» касались в основном публичноправовых отношений (Сильвестрова. 2006).

Книга 1 посвящена проблеме источников права и системе высших должностей в империи; книги 2-5 - частному праву, согласно системе Эдикта; кн. 6 - иерархии и привилегиям отдельных должностных лиц; кн. 7 - «военному» праву. В 8-й кн. в первых 11 титулах рассматривается вопрос о низших должностях, в остальных содержатся нормы частного права (касающиеся институтов дарения, материнского имущества и т. д.). Кн. 9 посвящена уголовному праву; кн. 10 - праву фиска (казны); титулы 1-28 кн. 11 - налогам, титулы 29-38 - апелляции; книги 12-15 - «муниципальному» праву; кн. 16 - вопросам государственно-конфессиональных отношений, «религиозному праву» в целом.

Нововведением составителей К. Ф. является структура 1-й кн., в к-рой первые 4 титула рассматривают источники позитивного права; подобная структура была свойственна жанру институций (Gai Inst. 1. 1-7), а не произведениям, построенным в соответствии с системой Эдикта.

Раздел 1-й кн., посвященный высшей служебной иерархии империи, как и 6-я кн., касающаяся должностных лиц более низкого ранга, могли быть созданы по модели «Расписания должностей» (Notitia Dignitatum - Giomaro. 2003. P. 167). 16-я кн. К. Ф. представляет собой результат творческих усилий составителей и является их вкладом в процесс систематизации права поздней империи.

Сохранность текста. Рукописная традиция

Текст К. Ф. сохранился только во фрагментах - не существует рукописи, к-рая воспроизводила бы его полностью. Однако имеющиеся сведения и источники позволяют произвести практически полную реконструкцию кодекса.

Источником сведений о К. Ф. являются рукописи, содержащие его различные фрагменты; Бревиарий Алариха (или Римский закон вестготов - Lex Romana Visigothorum), Кодекс Юстиниана, а также нек-рые др. памятники.

На Востоке К. Ф. действовал недолгое время и был уже через столетие после издания заменен Кодексом Юстиниана. Соответственно, помимо Кодекса Юстиниана, практически не осталось источников вост. происхождения, содержащих тексты К. Ф. В Кодексе Юстиниана приводятся тексты К. Ф., однако они подверглись редактированию; нек-рые фрагменты конституций К. Ф. были включены непосредственно в тексты имп. постановлений Кодекса Юстиниана, без сохранения заглавий и подписей; поэтому подобные фрагменты реконструкции не подлежат.

Помимо Кодекса Юстиниана некоторые сведения о текстах К. Ф. сохранились в др. источниках вост. происхождения, в частности в папирусах. Фрагмент 7-й кн. воспроизводится в P. Oxy. XV 1813 (Krüger. 1922); фрагмент, возможно, 5-й кн. - в P. Vindob. L81 (Mitthof. 2006). Ссылки на К. Ф. есть в рукописи Sch. Sin. 1. 2-3; в греч. переводах и комментариях к Юстинианову Своду, фрагменты к-рых приведены в «Василиках» и схолиях к ним и показывают, что тексты К. Ф. были известны юстиниановским юристам (см.: Zachariä von Lingenthal. 1872; Idem. 1887; см. также: Krüger. 1915). Однако в основном текст К. Ф. сохранился в зап. традиции, поскольку на Западе он гораздо дольше имел правовое значение, особенно в составе др. правовых сборников, прежде всего Бревиария Алариха.

Важнейшие рукописи, в к-рых воспроизводится непосредственно текст К. Ф.: Paris. lat. 9643 - содержит почти полный текст 6, 7 и 8-й книг; Vat. Reg. Christin. 886 - весь текст книг с 9-й по 16-ю, за исключением лакуны в середине 16-й кн.; Туринский кодекс (Fragmenta Taurinensia) - фрагменты книг с 1-й по 6-ю, с 8-й по 11-ю, а также 13, 14 и 16-ю. Туринский кодекс погиб в пожаре 1903 г.; П. Крюгер успел опубликовать его в 1880 г. (Krüger. 1880).

Рукопись из гимназии г. Хальберштадта включает имп. конституции из 12-й и 14-й книг (Schum. 1888). Рукопись Vat. 5766 - фрагменты 14, 15 и 16-й книг. В рукописи Ambros. C. 29 inf. наряду с сочинениями Цицерона и Институциями Юстиниана приводится текст Протокола заседания римского сената о публикации К. Ф. (Gesta senatus Romani de Theodosiano publicando), постановление о конституционариях (constitutio de constitutionariis - постановление Валентиниана III от 443 г.), Список титулов (Index titulorum) К. Ф. в редакции Бревиария Алариха, но с дополнениями, Novell. Theod. I, а также тексты первых книг К. Ф. в той же редакции вплоть до CTh. II 4. 6 (Atzeri. 2008. P. 37-77).

Подобное дробление К. Ф. на фрагменты и отсутствие свидетельств существования рукописи, содержащей текст целиком, можно объяснить тем, что текст К. Ф. был разбит на 3 части, первая из к-рых включала книги с 1-й по 5-ю, вторая - с 6-й по 8-ю, третья - с 9-й по 16-ю (Code Théodosien, livres VI-VIII: Reproduction réduite du manuscript en onciale, latin 9643 de la Bibliothèque nationale / Éd. H. Omont. P., 1909. P. 2). Сиркс критикует эту концепцию: по его мнению, частей было две (Sirks. 2007. P. 171. N 479).

Основным источником сведений о К. Ф. остается Бревиарий Алариха, хотя в рукописях Бревиария текст К. Ф. приводится не полностью и, возможно, с изменениями. В частности, в Бревиарии имп. постановления К. Ф. сопровождаются толкованиями (interpretationes). Они отсутствовали в первоначальной редакции К. Ф., о чем свидетельствуют его рукописи, относящиеся к традиции, не связанной с Lex Romana Visigothorum. Эти толкования были заимствованы составителями Бревиария из различных юридических сочинений 2-й пол. V в., к-рые могли быть как непосредственно толкованиями к конституциям К. Ф., так и объяснениями терминов и понятий, юридическими трактатами и т. п. (Wieacker. 1933). Моммзен включил эти комментарии в свое издание К. Ф.

Т. о., известны не все тексты изначальной редакции К. Ф., причем хуже всего сохранились первые книги, вплоть до 2-го титула 6-й кн. (до CTh. VI 2. 12). Моммзен полагал, что традиция сохранила только треть текстов первых 5 книг К. Ф. (Mommsen. 1905. P. XXXVIII; о рукописной традиции см.: P. XXXVIII-CVI). Сохранность книг с 6-й по 16-ю гораздо выше, однако в 6-й и 8-й книгах есть лакуны. Крюгер полагал, что в целом не дошла до наст. времени пятая часть текстов К. Ф. (Krüger. 1917).

Издания и переводы

В 1517 г. вышло 1-е издание К. Ф. Еще неск. изданий также относится к XVI в., в т. ч. издание Я. Куяция (Жака Кюжа) 1566 г. Не утратило своей актуальности издание Я. Готофреда (Жака Годфруа), вышедшее уже после его смерти, в 1665 г., благодаря пространным комментариям, которыми он снабдил тексты имп. постановлений; впосл. было переиздано: Codex Theodosianus cum perpetuis commentariis J. Gothofredi. 1736-1745. В XIX в. вышло неск. изданий: в 1824 г. (А. Пейрон), в 1839 г. (К. Бауди ди Весме), в 1842 г. (Г. Ф. Хенель); каждое последующее издание дополнялось новооткрытыми текстами.

Лучшим считается издание Моммзена, в подготовке к-рого ему помогал Крюгер. Кроме того, П. М. Майер, используя мат-лы Моммзена, издал пост-Феодосиевы новеллы (Novellae posttheodosianae - имп. постановления, опубликованные после вступления К. Ф. в силу). Издание вышло в свет уже после смерти Моммзена. Помимо собственно К. Ф. оно содержит обширное введение, написанное Моммзеном (Mommsen. 1905), Gesta senatus Romani, Сирмондиевы конституции и пост-Феодосиевы новеллы: Theodosiani libri XVI cum constitutionibus Sirmondianis et leges novellae ad Theodosianum pertinentes. B., 1905. 2 vol. Крюгер подверг издание Моммзена критике, поскольку полагал, что первые книги К. Ф. можно было реконструировать, опираясь на Кодекс Юстиниана. Моммзен же произвел реконструкцию первых книг К. Ф., основываясь на сопоставлении Вечного Эдикта в интерпретации О. Ленеля (Lenel O. Palingenesia iuris civilis. Lipsiae, 1889. Vol. I-II), Грегорианова кодекса и Кодекса Юстиниана. При этом он включил в свое издание только конституции, содержавшиеся в Бревиарии Алариха. Тексты же из Кодекса Юстиниана, к-рые должны были быть заимствованы из К. Ф., Моммзен отказался включать в издание, поскольку полагал, что они были интерполированы юстиниановскими юристами. Крюгер же считал, что эти тексты необходимо включить в К. Ф., т. к. они все же не подверглись существенным искажениям (Krüger. 1905). В результате Крюгер предпринял собственное издание К. Ф., однако смог опубликовать только текст книг 1-8: Krüger P. Codex Theodosianus B., 1923. Fasc. 1: Liber I-VI; 1926. Fasc. 2: Liber VII-VIII.

Существует неск. совр. переводов К. Ф. В 1952 г. был опубликован перевод на англ. язык (Pharr. 1952). Вышло 2 издания выполненного проф. Ж. Руже перевода 16-й кн. К. Ф. на франц. язык (Magnou-Nortier. 2002; Les lois religieuses. 2005). Переведена на французский и 5-я кн. К. Ф.: Le code Théodosien V / Texte latin Th. Mommsen; trad., introd. et not. S. Crogiez-Pétrequin, P. Jaillette, J.-M. Poinsotte. Turnhout, 2009. Неск. фрагментов К. Ф. в переводе на рус. язык было опубликовано в изданиях: История Древнего Рима: Тексты и док-ты. М., 2005. Ч. 2: Римское право и общество; Сильвестрова. 2009; Она же. 2010.

Законодательство о религии в К. Ф.

Принято считать К. Ф. «христианским» (Biondi B. Il diritto romano cristiano. Mil., 1952. Vol. 1. P. 4-8) - это определяется прежде всего его хронологическими рамками. В программных конституциях CTh. I 1. 5-6 император предписывает создать такой кодекс, в к-рый должны быть включены конституции, изданные имп. Константином Великим и его преемниками, включая самого Феодосия II. Новый кодекс должен был быть построен по образцу Гермогенианова и Грегорианова кодексов. Однако известно, что и Грегорианов и Гермогенианов кодексы «покрывали» правление Диоклетиана далеко не полностью, не говоря уже о конституциях, изданных в период, предшествовавший приходу Константина Великого к власти. Поэтому выбор имп. Феодосия II обусловлен скорее не соображениями хронологического характера, а причинами идеологическими: конституции имп. Константина становятся отправным пунктом систематизации именно потому, что Константин был первым императором-христианином (Turpin. 1985. P. 344; Volterra. 1981. P. 114. N 9; De Marini Avonzo. 1975. P. 110). В К. Ф., т. о., должны были быть собраны конституции императоров новой, христ. империи в противовес прежней, языческой. Сам кодекс имп. конституций должен был стать кодексом нового, христ. правопорядка (Turpin. 1985. P. 352; см. также: Volterra. 1983. P. 218, 232; Salzman. 1993; Hunt. 1993). Наконец, впервые в кодекс имп. конституций была включена книга, целиком посвященная религ. проблематике, преимущественно вопросам внутреннего устройства христ. Церкви и ее взаимодействия с внешним миром. Впрочем, в Кодексе Юстиниана конституции, посвященные церковной проблематике, помещены в 1-ю кн. (титулы 1-13), а конституция самого имп. Юстиниана, вводящая в действие его кодекс 2-го издания (Cordi), начинается словами: «In nomine Domini nostri Ihesu Christi…» (Во имя Господа нашего Иисуса Христа…). Кодекс Юстиниана, по мнению исследователей, имел гораздо более явно выраженную идеологическую направленность по сравнению с К. Ф.: в нем «сообщество христианское» совпадает с «сообществом гражданским» (Falchi. 1985. P. 381).

Некоторые ученые считают, что 16-я кн. была составлена в спешке и включена в К. Ф. скорее случайно, что привело к многочисленным ошибкам в датировке и размещении имп. конституций, а также к неустраненным противоречиям между содержащимися в них правовыми нормами. Само появление 16-й кн. обусловлено тем, что имп. власть была поставлена перед необходимостью реагировать на события церковной жизни, связанные с Вселенским III Собором 431 г. (De Marini Avonzo. 1983. P. 108-119; Crifò. 1997; Sirks. 2007. P. 81-82, 185-186).

Существуют, однако, убедительные возражения против тезиса о случайности 16-й кн. В ней собраны только такие конституции, к-рые не вписывались в традиционную для рим. юридических сочинений схему (ср.: Barone Adesi. 1998; Falchi. 1985. P. 379). Те конституции, к-рые могли быть включены в эту схему, помещены составителями К. Ф. в др. разделы (CTh. I 27. 1; IV 7. 1; VIII 16. 1; IX 45. 1; XI 36. 20; 39. 10 и др.). Само создание особой книги К. Ф., посвященной религ. проблематике, можно рассматривать как удовлетворение имп. канцелярией общественной потребности в офиц. признании и законодательной фиксации новых правоотношений, обусловленных институционализацией христ. Церкви. Расположение же книги о «религиозном праве» не в начале, а в конце К. Ф. соответствует общим принципам его построения, когда в первых книгах помещены разделы, посвященные источникам права, различным структурам управления империей, а затем следуют книги, касающиеся статуса различных категорий лиц, как, напр., 12-я кн., содержащая имп. конституции о правах (привилегиях) и обязанностях декурионов.

Противоречия, якобы встречающиеся в 16-й кн., нередко лишь кажущиеся. Так, в 1-й титул помещены, с одной стороны, проникейский эдикт Феодосия I от 380 г. (CTh. XVI 1. 2), а с другой - проарианское постановление Валентиниана II от 386 г. (CTh. XVI 1. 4). Однако конституция Валентиниана II приведена в К. Ф. в такой редакции, что ее проарианская направленность утрачивает всякое значение. Включение этой конституции Валентиниана II в 1-й титул 16-й кн. было обусловлено скорее всего тем, что она соответствовала, по мнению составителей К. Ф., принципу, лежащему в основе всего титула: правовое обеспечение «мира в Церкви» посредством имп. нормотворчества (Dovere. 1995. P. 177-178).

Шестнадцатая книга: структура и проблематика.

В 16-й кн., содержащей 11 титулов, собран 201 фрагмент имп. конституций. Первый титул касается общих вопросов христ. веры и представляет собой своего рода введение; 2-й титул посвящен правам, привилегиям и обязанностям клириков; 3-й - монахам; 4-й - догматическим спорам в Церкви; 5-й - различным ересям и еретикам; 6-й - запрету повторного крещения; 7-й - вероотступникам; 8-й - иудеям; 9-й - запрету иудеям владеть рабами-христианами; 10-й - языческим верованиям; 11-й - различным религ. вопросам.

Права и привилегии клириков регламентируются в деталях. Клирики освобождаются от различного рода повинностей и налогов (CTh. XVI 2. 2, 6-11). Им предоставляется привилегия подсудности (privilegium fori - дела с их участием относятся к компетенции церковных судов) (CTh. XVI 2. 12, 23, 41; CTh. XVI 11. 1).

Устанавливаются критерии доступа в сословие клириков, в основном имущественные: состоятельные лица должны были становиться членами городских курий и нести повинности декурионов, от к-рых клирики были освобождены (CTh. XVI 2. 3, 6, 11, 17 и др.). 2-й титул 16-й кн. аналогичен 1-му титулу 12-й кн. CTh. XII. 1 «De decurionibus» в том смысле, что и в том и в др. случае регламентируется доступ в соответствующее сословие, а принадлежащие к нему лица наделяются определенными правами и привилегиями.

Особое внимание в 16-й кн. уделяется ересям и еретикам (различие между еретиками и раскольниками не проводится). Им посвящено 66 фрагментов 5-го титула, 7 текстов 6-го титула, 24-я конституция 10-го титула и 2-я - 11-го. Упоминаются еретики и раскольники самых различных толков: ариане (CTh. XVI 5. 6, 8, 11-13, 16, 59-60, 65); донатисты (Ibid. 5. 37-41, 43-44, 46, 52, 54-55, 65; 6. 1-5); евномиане (Ibid. 5. 6, 8, 11-13, 17, 23, 25, 27, 31-32, 34, 36, 49, 58-61; 6. 7); манихеи (Ibid. 5. 3, 7, 9, 11, 18, 35, 38, 40-41, 43, 59, 62, 64-65; 7. 3; 10. 24); монтанисты (Ibid. 5. 34, 48, 57, 65; 6. 5); несториане (Ibid. 5. 66); новациане (Ibid. 5. 2, 59, 65; 6. 6) и др.

По отношению к еретикам применялись такие меры, как запрет проводить религ. собрания; конфискация храмовых зданий и мест проведения религ. мероприятий; изгнание клириков - сторонников ереси из крупных (или любых) городов; ограничение активной и пассивной завещательной правоспособности; запрет свидетельствовать в суде; запрет замещать должности гос. службы; конфискация и уничтожение запрещенных еретических сочинений и т. д. Более суровые наказания предусматривались в отношении манихеев (Ibid. 5. 18: изгнание и конфискация имущества; ср.: 5. 35, 62, 64-65) и донатистов (Ibid. 5. 52, 54: штрафы, конфискация имущества).

По отношению к отступникам от христ. веры (ставшим язычниками) также применялось ограничение активной и пассивной завещательной правоспособности (Ibid. 7. 1-4, 6-7). Имущество христиан, обратившихся в иудаизм, подлежало конфискации (Ibid. 8. 7); подобное отступничество квалифицировалось как crimen maiestatis («оскорбление величества», т. е. гос. преступление) (Ibid. 8. 19).

Иудеям было запрещено обращать христиан в свою веру (Ibid. 8. 26; 9. 1; 8. 22: запрет обрезания рабов-христиан и вообще всех рабов-неиудеев), приобретать рабов-христиан (Ibid. 9. 2, 4, 5); запрещались браки между христианами и иудеями (Ibid. 8. 6); была предусмотрена законодательная защита обратившихся в христианство иудеев от их необращенных собратьев (Ibid. 8. 1, 5, 28).

В 10-м титуле 16-й кн. содержится «антиязыческое» законодательство, к-рое со временем ужесточалось: если первоначально был введен запрет совершать только публичные языческие жертвоприношения, то к кон. IV в. были запрещены любые формы языческой практики.

Религиозная тематика в остальных книгах К. Ф.

В книгах 1-16 обнаружено 166 фрагментов имп. конституций по религ. проблематике, из них 93 фрагмента постановлений касаются христиан (Les lois religieuses. 2009. P. 7-10). Эти постановления в наименьшей степени затрагивают иудеев, в наибольшей - язычников.

В отношении христиан предметом правового регулирования стали следующие вопросы: судебные полномочия епископов (audientia episcopalis) (CTh. I 27. 1-2); отпуск рабов на волю в церкви (manumissio in ecclesia) (Ibid. IV 7. 1); предоставление убежища в церкви (Ibid. IX 45. 1-5); церковное имущество (освобождение от налогов и др. привилегии (Ibid. XI 1. 1, 33, 37; Ibid. 16. 15, 18, 21); вхождение в сословие клириков (Ibid. VIII 4. 7; 5. 46; XII 1. 49-50, 59, 84, 104, 115, 121, 123, 163, 172; XIV 3. 11; 4. 8); праздники и праздничные дни (Ibid. I 8. 1, 18-25; VIII 8. 1, 3; IX 3. 7; 35. 4-5, 7; 38. 3-4, 6-8; XV 5. 2, 5) и т. д.

Изд.: Codex Theodosianus cum perpetuis commentariis I. Gothofredi. Lipsiae, 1736-1743. 6 vol.; Theodosiani libri XVI cum constitutionibus Sirmondianis. B., 1905. Hildesheim, 20005. Vol. 1. Pars prior: Prolegomena / Ed. P. Krueger, Th. Mommsen; Pars posterior: Textus cum apparatu; Vol. 2: Leges novellae ad Theodosianum pertinentes / Ed. Th. Mommsen, P. M. Meyer; Les lois religieuses des empereurs romains de Constantin à Théodose II (312-438). P., 2005. Vol. 1: Code Théodosien: Livre XVI / Texte latin Th. Mommsen, trad. J. Rougé, introd. et not. R. Delmaire, F. Richard; 2009. (SC; 497). Vol. 2: Code Théodosien 1-15. Code Justinien. Constitutions Sirmondiennes / Trad. J. Rougé; introd. et not. R. Delmaire, O. Huck, F. Richard, L. Guichard. (SC; 531).
Лит.: Zachariä von Lingenthal E. Über die griechischen Bearbeitungen des Justinianeischen Codex // ZRG. 1872. Bd. 10. S. 48-69; idem. Von den griechischen Bearbeitungen des Codex // ZSRG.R. 1887. Bd. 8. S. 1-75; Krüger P. Codicis Theodosiani Fragmenta Taurinensia. B., 1880; idem. Über Mommsens Ausgabe des Codex Theodosianus // Ibid. 1905. Bd. 26. S. 316-331; idem. Über wirkliche und scheinbare Überlieferung vorjustinianischen Wortlauts im Kommentar des Thalelaeus zum Codex Iustinianus // ZSRG.R. 1915. Bd. 36. S. 82-95; idem. Beiträge zum Codex Theodosianus: V. Über Ergänzung des Theodosianus aus dem Justinianus // Ibid. 1917. Bd. 38. S. 20-34; idem. Neue juristische Funde aus Ägypten // Ibid. 1922. Bd. 43. S. 560-563; Schum W. Ueber das Halberstädter Bruchstück einer Handschrift des Codex Theodosianus // Ibid. 1888. Bd. 9. S. 365-375; Seeck O. Die Zeitfolge der Gesetze Constantins // Ibid. 1889. Bd. 10. S. 1-44, 177-251; idem. Regesten der Kaiser und Päpste für die Jahre 311 bis 476 n. Chr. Stuttg., 1919. Fr./M., 19642; Mommsen T. Das theodosische Gesetzbuch // ZSRG.R. 1900. Bd. 21. S. 149-190; Boyd W. K. The Ecclesiastical Edicts of the Theodosian Code. N. Y., 1905; Génestal R. Les origines du privilège clérical // NRHDFE. 1908. Vol. 32. P. 161-212; Savagnone G. Le origini del sinodo diocesiano e la «interpretatio» alla c. 23 Th 16, 2 // Studi B. Brugi. Palermo, 1910. P. 566-600; Rotondi G. Studi sulle fonti del Codice Giustinianeo. R., 1913-1916. 2 t.; Wieacker F. Lateinische Kommentare zum Codex Theodosianus // Symbolae friburgenses in honorem O. Lenel. Lpz., [1933]. S. 259-356; Scherillo G. Teodosiano, Gregoriano, Ermogeniano // Studi U. Ratti. Mil., 1934. P. 247-323; idem. Il sistema del Codice Teodosiano // Studi A. Albertoni. Padova, 1935. Vol. 1. P. 513-538; idem. La critica del Codice Teodosiano e la legge delle citazioni di Valentiniano III // SDHI. 1942. Vol. 8. P. 5-22; Archi G. G. Contributo alla critica del Codice Teodosiano // Ibid. 1936. Vol. 2. P. 44-74; idem. Nuove prospettive nello studio del Codice Teodosiano // Istituzioni giuridiche e realtà politiche nel Tardo Impero (III-V sec. D. C.): Atti di un incontro tra storici e giuristi, Firenze, 2-4 Maggio 1974 / A cura di G. G. Archi. Mil., 1976. P. 281-313; idem. Teodosio II e la sua codificazione. Napoli, 1976; idem. Problemi e modelli legislativi all'epoca di Teodosio II e di Giustiniano // SDHI. 1984. Vol. 50. P. 341-354; idem. Sulla cosidetta ‘massimazione' delle costituzioni imperiali // Ibid. 1986. Vol. 52. P. 161-194; idem. Aspetti giuridici dell'Occidente postteodosiano // Studi in onore di C. Sanfilippo. Mil., 1987. Vol. 7. P. 3-29; idem. Le codificazioni postclassiche // La certezza del diritto nell'esperienza giuridica romana: Atti del Conv. Pavia 26-27 aprile 1985. Padova, 1987. P. 149-168; idem. Studi sulle fonti del diritto nel Tardo impero romano: Teodosio II e Giustiniano. Cagliari, 1987; idem. I principi generali del diritto: Compilazione teodosiana e legislazione giustinianea // SDHI. 1991. Vol. 57. P. 124-157; Biscardi A. Studi sulla legislazione del Basso Impero: 1. La legge delle citazioni // Studi Senesi. Siena, 1939. Vol. 28(53). P. 405-417; Schwind F. Zur Frage der Publikation im römischen Recht. Münch., 1940; De Francisci P. Storia del diritto romano. Mil., 1943. Vol. 3. 1; Solazzi S. Glossemi e interpolazioni nel Codice Teodosiano // SDHI. 1944. Vol. 10. P. 208-239; Schulz F. History of Roman Legal Science. Oxf., 1946; Ebrard F. Le projet de l'an 429, d'un «constitutionum codex cohaerentibus prudentium tractatibus et responsis» // RHDFE. 1949. Vol. 27. P. 488-490; idem. Das theodosische Projekt eines «Predigesto» // Studi E. Albertario. 1953. Vol. 1. P. 581-586; De Visscher F. Le Digeste, couronnement de la politique des Empereurs vis-à-vis des Prudents // Idem. Nouvelles études de droit Romain public et privé. Mil., 1949. P. 329-352; Mazzarino S. Aspetti sociali del IV sec. R., 1951; Pharr C., transl. The Theodosian Code and Novels and the Sirmondian Constitutions. Princeton, 1952; Thompson E. A. A Roman Reformer and Inventor. Oxf., 1952; Arangio-Ruiz V. Storia del diritto romano. Napoli, 19577; Gaudemet J. La formation du droit séculier et di droit de l'Église aux IVe e Ve siècles. P., 1957, 19792; idem. Un problème de la codification théodosienne: Les constitutions géminées // RIDA. Sér. 3. 1957. Vol. 4. P. 253-267; idem. Théodosien (code) // DDC. 1965. T. 7. Col. 1215-1246; idem. L'édit de Thessalonique: Police locale ou déclaration de principe? // Aspects of the Fourth Century A.D. Leiden, 1997. P. 43-51; Pringsheim F. Zur Textgeschichte des Zitiergesetzes // SDHI. 1961. Vol. 27. P. 235-240; Nörr D. Zu den geistigen und sozialen Grundlagen der spätantiken Kodifikationsbewegung // ZSRG.R. 1963. Bd. 80. S. 109-140; Bove L. Immunità fondiaria di Chiese e chierici nel Basso Impero // Synteleia: V. Arangio-Ruiz. Napoli, 1964. Vol. 2. P. 886-902; Liebs D. Hermogenians iuris epitomae: Zum Stand der römischen Jurisprudenz im Zeitalter Diokletians. Gött., 1964; Cenderelli A. Ricerche sul «Codex Hermogenianus». Mil., 1965; Kaser M. Römische Rechtsgeschichte. Gött., 19672; Das römische Privatrecht. Münch., 19752. Vol. 2: Die nachklassischen Entwicklungen; Selb W. Episcopalis audientia von der Zeit Konstantins bis zur Nov. XXXV Valentinians III // ZSRG.R. 1967. Bd. 84. S. 162-217; Fusco S.-A. «Constitutiones principum» und Kodifikation in der Spätantike // Chiron. Münch., 1974. Bd. 4. S. 609-628; De Marini Avonzo F. La politica legislativa di Valentiniano III e Teodosio II. Torino, 19752; idem. Codice Teodosiano e Concilio di Efeso // AARC, 5. 1983. P. 105-122; Bianchini M. Rileggendo CTh. 1. 1. 5 // Contributi di Storia antica A. Garzetti. Gen., 1976. P. 223-239; eadem. Caso concreto e «lex generalis»: Per lo studio della tecnica e della politica normativa da Costantino a Teodosio II. Mil., 1979; idem. Intorno alla composizione di alcuni titoli del Codice Teodosiano // AARC, 14. 2003. P. 241-251; Barone Adesi G. Il ruolo sociale dei patrimoni ecclesiastici nel Codice Teodosiano // BIDR. 1980. T. 83. P. 221-245; idem. Eresie «sociali» ed inquisizione teodosiana // AARC, 6. 1986. P. 119-166; idem. Ricerche sui corpora normativi dell'impero romano. Torino, 1998. Vol. 1: I corpora degli iura tardoimperiali; De Giovanni L. Chiesa e Stato nel Codice Teodosiano: Saggio sul libro XVI. Napoli, 1980, 20005; idem. Il libro XVI del Codice Teodosiano: Alle origini della codificazione in tema di rapporti Chiesa-Stato. Napoli, 1985; idem. Mondo tardoantico e formazione del «diritto romano cristiano»: Riflesioni su CTh. 9, 16, 1-2 // Nozione Formazione e Interpretazione del diritto dall'età romana alle esperienze moderne: Ricerche dedicate al prof. F. Gallo. Napoli, 1997. Vol. 1. P. 165-184; Van der Wal N. Die Textfassung der spätrömischen Kaisergesetze in den Codices // BIDR. 1980. T. 83. P. 1-27; idem. Edictum und lex edictalis: Form und Inhalt der Kaisergesetze im spätrömischen Reich // RIDA. Sér. 3. 1981. Vol. 28. P. 277-313; Manfredini A. D. Osservazioni sulla compilazione teodosiana (CTh. 1, 1, 5. 6. e Nov. Theod. I), in margine a CTh. 9, 34 (de famosis libellis) // AARC, 4. 1981. P. 385-428; Volterra E. Intorno alla formazione del Codice Teodosiano // BIDR. 1981. T. 84. P. 85-124; idem. Sulla legge delle citazioni // MRAL. Ser. 8. 1983. Vol. 27. Fasc. 4. P. 185-267; Bassanelli Sommariva G. La legge di Valentiniano III del 7 Novembre 426 // Labeo. Napoli, 1983. Vol. 29. P. 280-313; eadem. L'imperatore unico creatore ed interprete delle leggi e l'autonomia del giudice nel diritto Giustinianeo. Mil., 1983; Viden G. The Roman Chancery Tradition: Studies in the Language of Codex Theodosius and Cassiodorus' «Variae». Göteborg, 1984; Albanese B. Sul programma legislativo esposto nel 429 da Teodosio II // Annali del Seminario Giuridico dell' Università di Palermo. 1985. Vol. 38. P. 253-269; Falchi G. L. Osservazioni sul fondamento ideologico della collocazione della materia ecclesiastica nel Codice di Giustiniano e nel Basilici // I diritti fondamentali della persona umana e la libertà religiosa: Atti del V Colloquio giuridico (8-10 Marzo 1984) / A cura di F. Biffi. R., 1985. P. 379-382; idem. Legislazione e politica ecclesiastica nell'Impero Romano dal 380 d.C. al Codice Teodosiano // AARC, 6. 1986. P. 179-212; idem. Sulla codificazione del diritto romano nel V e VI sec. R., 1989. P. 9-13; idem. Il ‘consistorium' imperiale e la codificazione del diritto romano nei sec. V e VI // AARC, 10. 1995. P. 195-202; Turpin W. The Law Codes and Late Roman Law // RIDA. Sér. 3. 1985. Vol. 32. P. 339-353; idem. The Purpose of the Roman Law Codes // ZSRG.R. 1987. Bd. 104. S. 620-630; Voci P. Note sull'efficacia delle costituzioni imperiali: 1. Dal principato alla fine del IV sec. // Idem. Studi di diritto romano. Padova, 1985. Vol. 2. P. 276-350; Sirks A. J. B. From the Theodosian to the Justinian Code // AARC, 6. 1986. P. 265-302; idem. The Sources of the Code // The Theodosian Code / Ed. J. Harries, I. Wood. L., 1993. P. 45-67; idem, ed. Summaria Antiqua Codicis Theodosiani: Rédition avec les glosses publiées dans Codicis Theodosiani fragmenta Taurinensia (ed. P. Kruger). Amst., 1996; idem. Observations on the Theodosian Code: Lex Generalis, Validity of Laws // AARC, 14. 2003. P. 145-154; idem. The Theodosian Code: A study. Friedrichsdorf, 2007; Di Mauro Todini A. Aspetti della legislazione religiosa del IV sec. R., 1990; Gemmiti D. La chiesa privilegiata nel Codice Teodosiano: Vescovo, Clero e Monaci: Aspetti emblematici. Napoli; R., 1991; Hunt D. Christianising the Roman Empire: The Evidence of the Code // The Theodosian Code: Studies in the Imperial Law of Late Antiquity / Ed. J. Harries, I. Wood. L., 1993. P. 143-158; Matthews J. The Making of the Text // The Theodosian Code. L., 1993. P. 19-44; idem. Laying Down the Law: A Study of the Theodosian Code. New Haven; L., 2000; Salzman M. R. The Evidence for the Conversion of the Roman Empire to Christianity in Book 16 of the «Theodosian Code» // Historia: Zschr. f. Alte Geschichte. Bd. 42. H. 3. 1993. S. 362-378; Ducloux A. Ad ecclesiam confugere: Naissance du droit d'asile dans les églises (IVe - milieu du Ve siècle). P., 1994; Коптев А. В. От прав гражданства к праву колоната: Формирование крепостного права в поздней Римской империи. Вологда, 1995; он же. Кодификация Феодосия II и ее предпосылки // Древнее право. М., 1996. № 1. С. 247-261; он же. Кодекс Феодосия и римский колонат. Вологда, 1996; Dovere E. «Ius principale» e «catholica lex»: Dal Teodosiano agli editti su Calcedonia. Napoli, 1995, 19992; Sargenti M. Il Codice Teodosiano: Tra mito e realtà // SDHI. 1995. Vol. 61. P. 373-398; Corcoran S. The Empire of the Tetrarchs: Imperial Pronouncements and Government, AD 284-324. N. Y., 1996 (Rev. ed.: Oxf., 2000); Vincenti U. Codice Teodosiano e interpretazione sistematica // Index. Napoli, 1996. Vol. 24. P. 111-131; idem. La tendenza verso la codificazione nell'esperienza giuridica romana dei sec. IV-VI d. C. // L'eredità dell'Europa: Momenti di formazione dell'identità europea nei sec. V-VIII / A cura di C. Tugnoli. Bologna, 1997. P. 27-37; Caron P. G. I Tribunali della Chiesa nel diritto del Tardo Impero // AARC, 11. 1997. P. 245-263; Crifò G. La Chiesa e l'Impero nella storia del diritto da Costantino a Giustiniano // Cristianesimo e istituzioni politiche da Costantino a Giustiniano / A cura di E. dal Covolo, R. Uglione. R., 1997. P. 171-196; Honoré T. Law in the Crisis of Empire, 379-455 AD: The Theodosian Dynasty and its Quaestors. Oxf., 1998; Сильвестрова Е. В. Муниципальное право в системе Кодекса Феодосия // ВДИ. 2001. № 2. С. 38-45; eadem (Silvestrova E.) Il titolo CTh. 1, 29 «De defensoribus civitatum» e il sistema del Codice Teodosiano // AARC, 14. 2003. P. 253-260; она же. Императорский рескрипт в кодексе Феодосия и кодексе Юстиниана // ВДИ. 2006. № 2. С. 43-52; она же. Lex generalis: Императорская конституция в системе источников греко-римского права V-X вв. н. э. М., 2007. С. 8-20; eadem. Imperial rescripts and the Theodosian Code // Fides, humanitas, ius: Studi in onore di L. Labruna. Napoli, 2007. Vol. 7. P. 5157-5163; она же. Первый титул шестнадцатой книги Кодекса Феодосия: Вводная ст., пер., кр. ист.-правовой коммент. // Вестн. ПСТГУ. Сер. 1: Богословие. Философия. 2009. Вып. 2(26). С. 7-20; она же. Второй титул шестнадцатой книги Кодекса Феодосия: Пер., кр. ист.-правовой коммент. // Там же. 2010. Вып. 2(30). С. 34-64; Giomaro A. M. Il «Codex repetitae praelectionis»: Contributi allo studio dello schema delle raccolte normative da Teodosio a Giustiniano. Mil., 2001; eadem. Differenze di «sistema» fra il codice di Teodosio II (439) e il codice di Giustiniano (534): I grandi spostamenti di materia fra lo schema dell'uno e dell'altro codice // AARC, 14. 2003. P. 155-195; Magnou-Nortier É., ed. Le Code Théodosien livre XVI et sa réception au Moyen Âge. P., 2002; De Robertis F. M. La «grande lacuna» - per la materia privatistica - nel Codice Teodosiano // AARC, 14. 2003. P. 261-264; Huck O. À propos de CTh 1,27,1 et CSirm 1: Sur deux textes controversés relatifs à l'episcopalis audientia constantienne // ZSRG.R. 2003. Bd. 120. S. 78-105; Mitthof F. Neue Evidenz zur Verbreitung juristischer Fachliteratur im spätantiken Ägypten // Symposion 2003: Vorträge zur griechischen und hellenistischen Rechtsgeschichte / Hrsg. H.-A. Rupprecht. W., 2006. S. 415-422; Atzeri L. Gesta senatus Romani de Theodosiano publicando: Il Codice Teodosiano e la sua diffusione ufficiale in Occidente. B., 2008; Empire Chrétien et Église aux IVe et Ve siècles: Intégration ou «concordat»?: Le témoignage du Code Théodosien: Actes du Colloque intern. (Lyon, 6, 7 et 8 oct. 2005) / Éd. J.-N.Guinot, F. Richard. P., 2008; Stolte B. The Use of Greek in the Theodosian Code // Aspects of Law in Late Antiquity / Ed. A. J. B. Sirks. Friedrichsdorf, 2008. P. 81-99; Corcoran S., Salway B. A Lost Law-Code Rediscovered?: The Fragmenta Londiniensia Anteiustiniana // ZSRG.R. 2010. Bd. 127. S. 677-678.
Е. В. Сильвестрова
Рубрики
Ключевые слова
См.также
  • КАПИТУЛЯРИИ в раннесредневек. Зап. Европе законодательные и адм. акты, разделенные на главы
  • КОДЕКС ЮСТИНИАНА один из крупнейших памятников римского права
  • КОНКУБИНАТ в рим. праве длительное фактическое сожительство мужчины и женщины, называемой в этом случае конкубиной (concubina), по различным причинам не признававшееся браком
  • CORPUS IURIS CIVILIS наименование свода памятников законодательства имп. св. Юстиниана