КИРИОПАСХА

Поскольку 25 марта празднуется Благовещение Пресв. Богородицы, К. обычно определяется как совпадение Пасхи и Благовещения (соответственно в правосл. Церквах, перешедших после 1923 на новый календарь, такого совпадения быть не может, поскольку самая ранняя возможная Пасха по «новоюлианскому» календарю - 4 апр.). Однако смысл самого слова «Кириопасха» заключается не в совпадении праздников Воскресения Христова и Благовещения, а в том, что древняя церковная традиция полагает, что историческое событие воскресения (или же распятия) Господа Иисуса Христа состоялось именно 25 марта по юлианскому календарю.

Уже в III в. Тертуллиан (Tertull. Adv. Iud. 8) и Ипполит (обычно отождествляемый с Ипполитом Римским), автор комментария на Книгу прор. Даниила (Hipp. In Dan. IV 23-24), утверждали, что Христос был распят 25 марта; об этом же пишет и блж. Августин, еп. Гиппонский (Aug. De civ. Dei. XVIII 54). Из этого отождествления следует, что Христос воскрес 27 марта. Именно так полагал и автор ошибочно приписываемого свт. Иоанну Златоусту Пасхального слова (7-е, согласно позднейшей нумерации), составленного в 387 г.: Пасху, выпадающую на 27 марта, он называет «истинной и верной» (ἀληθίνον κα κύριον πάσχα - PG. 59. Col. 751). Это 1-е известное упоминание выражения «Кириопасха».

Впрочем, на христианском Востоке под влиянием александрийской хронологической традиции гораздо шире распространилось мнение, что 25 марта было днем не распятия, а воскресения Спасителя. Об этом можно судить уже на основании хронологии Юлия Африкана († ок. 240) (см.: Кузенков П. В. Христианские хронологические системы и их отражение в византийской хронографии (От раннехристианских писателей до Георгия Синкелла и Феофана Исповедника): Дис. / ИВИ РАН. М., 2006. С. 117-118); то же и в других древних хронологиях: Анатолия Лаодикийского († ок. 282), Андрея Византийского (ок. 350), в Александрийской хронике Анниана (не ранее 412) и зависящих от последней хронологических системах (Там же. С. 207, 213, 238-239). Как заметил свящ. Д. Лебедев, александрийской пасхалии придерживался и автор приписываемого свт. Иоанну Златоусту 7-го Пасхального слова, причем он не учел, что, согласно александрийской пасхалии, ни в один год правления рим. имп. Тиберия Пасха не могла совпасть с 27 марта (Лебедев Д., свящ. Почему праздник Пасхи 25 марта называется «Кириопасха»? // БВ. 1905. Т. 2. № 5. С. 118-128), следов., его утверждение о К. 27 марта противоречиво.

Важно отметить, что в древних христ. пасхалистических трудах воскресенье, попадающее на 25 марта, обладает особой мистической символикой. Уже некий анонимный пасхалист (Псевдо-Киприан) в 243 г. считал, что в этот день Бог приступил к творению мира и произошло воплощение Спасителя (т. е. Благовещение) (см.: Кузенков. С. 134). В хронологии Андрея Византийского (хотя не исключено, что еще раньше - в хронологиях Анатолия Лаодикийского или даже Юлия Африкана) устанавливается своеобразная мистическая последовательность воплощения Спасителя и Его воскресения, к-рые произошли в один и тот же день - в воскресенье 25 марта, а пятница 23 марта, истолковывается как день сотворения первозданного Адама и распятия «нового Адама» - Христа (см.: Там же. С. 213). Поэтому весьма вероятно, что само установление праздника Благовещения 25 марта связано как раз с тем, что этот день - К. Согласно Александрийской хронике Анниана, воскресенье 25 марта сочетает в себе 3 ключевых события мировой истории: начало творения мира, воплощение Спасителя и Его воскресение (см.: Там же. С. 238).

Согласно александрийской пасхалии, К. празднуется 12 раз в течение каждого великого индиктиона (532-летний период, по прошествии к-рого все даты пасхалии повторяются вновь), т. е. 1, 2, максимум 3 раза в столетие. Впрочем, визант. канонист иером. Матфей Властарь в «Алфавитной синтагме» (1335) прилагает название «Кириопасха» не ко всякой Пасхе (Οὐκ ἀε δὲ κύριον γίνεται Πάσχα...- «Однако же не всегда бывает истинной Пасха...» - см.: PG. 145. Col. 73), совпадающей с 25 марта, но лишь к той, которая приходится на 15-й день лунного месяца (т. е. на следующий день после иудейской пасхи),- в таком случае К. празднуется лишь 4 раза в 532 года. В XX в. К. была в 1912 г. (для Церквей, перешедших на «новоюлианский» календарь, это была последняя К. в истории) и в 1991 г., в XXI в. К. будет отмечаться в 2075 и 2086 гг.

В греч. богослужебных книгах термин «Кириопасха» фиксируется с XIV-XV вв. (напр., см.: Дмитриевский. Описание. Т. 3. С. 195, 269), а в славянских - лишь в пореформенных печатных изданиях (напр.: Устав. М., 1695. Л. 322), хотя в рукописях XIV-XVII вв. и дониконовских печатных книгах греч. «Κύριον πάσχα/ὅ ἐστ κύριον πάσχα» могло передаваться как «  » (см.: Миркович. Типикон. Л. 101а) или «[ ]     » (напр., см.: РГБ. Троиц. № 259, 1-я пол. XV в. Л. 187; Устав. М., 1633. Л. 111).

С т. зр. церковного устава богослужение на К. представляет собой соединение последований праздников Пасхи и Благовещения. Так, в К-поле в IX-XII вв., согласно указаниям Типикона Великой ц., на К. сразу после окончания утрени в храме Св. Софии певцы начинали петь тропарь Благовещения и совершался крестный ход (лития) в Халкопратийский храм. Там читались Апостол и Евангелие, и процессия возвращалась в храм Св. Софии для совершения пасхальной литургии, а один из священников оставался в Халкопратийском храме и служил литургию с песнопениями в честь Благовещения (Mateos. Typicon. T. 1. P. 256-259). Правила такого соединения содержатся в благовещенских главах, подробно разработанных уже в различных Типиконах студийской традиции и оттуда перешедших в Иерусалимский устав.

В Студийско-Алексиевском Типиконе 1034 г., наиболее точно отражающем традиции к-польского Студийского мон-ря IX-X вв. (Пентковский. Типикон. С. 339-340), соединены последования Пасхи и Благовещения: на вечерне Великой субботы поются стихиры и читаются паремии обоих праздников; на Светлой заутрене к песнопениям Пасхи прибавлены канон и проч. песнопения Благовещения, а также по 6-й песни канона - Евангелие Благовещения; на литургии песнопения - пасхальные, но Апостол и Евангелие - обоих праздников, причем пасхальное Евангелие читается игуменом монастыря в алтаре, а Благовещения - диаконом на амвоне.

В Евергетидском Типиконе 2-й пол. XI в. к-польского мон-ря Пресв. Богородицы Евергетиссы, восходящем к литургической практике М. Азии, но оказавшем большое влияние на богослужение мн. обителей К-поля и Византии в целом, а также отчасти славянских стран, предложены несколько вариантов службы в пасхальные ночь и утро (чин вечерни и литургии Великой субботы везде один и тот же, с соединением текстов 2 праздников). Первый близок к описанному в Студийско-Алексиевском Типиконе (Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 441-442), причем составитель Евергетидского Типикона приписывает его текст патриарху К-польскому Антонию (вероятно, Антонию III Студиту, † 983). Второй вариант предполагает, что при наличии в мон-ре храма во имя Пресв. Богородицы там могут совершаться утреня и литургия только в честь Благовещения, тогда как в основном соборе мон-ря Светлая заутреня и литургия должны совершаться полностью по пасхальному чину, без к.-л. прибавлений (Там же. С. 442). Наконец, 3-й вариант, отражающий практику монастырей в области г. Олимп, заключается в совершении благовещенской утрени от начала до конца, затем - пасхальной, а литургия должна совершаться параллельно: в главном алтаре - пасхальная, в приделе - благовещенская (Там же. С. 443).

К последнему варианту близки указания зап. редакций Студийского устава: афонского Георгия Мтацминдели Типикона, сер. XI в. (Кекелидзе. Литургические груз. памятники. С. 259-260), и южноитал. греч. уставов, начиная с Мессинского Типикона 1131 г. (Arranz. Typicon. P. 142-143): во всех этих памятниках предписано совершать 2 утрени подряд, благовещенскую и пасхальную, но литургия - только одна, с чтениями обоих праздников.

В различных редакциях Иерусалимского устава, начиная с ранних рукописных (напр., Sinait. gr. 1094, XII-XIII вв.- см.: Lossky. Typicon. P. 205-207) и вплоть до современных, последования Пасхи и Благовещения на К. соединяются по типу, близкому к зафиксированному в Студийско-Алексиевском и Евергетидском (по 1-му варианту) Типиконах: на вечерне Великой субботы соединены стихиры воскресные, Великой субботы и Благовещения, паремии - 1-я Великой субботы, затем - 5 Благовещения и оставшиеся 14 Великой субботы. На «пасхальной полунощнице» (т. е. паннихис, сохранившейся со студийских времен) - 2 канона: Благовещения и Великой субботы (аналогичное указание имелось уже в Евергетидском Типиконе). На Светлой заутрене также 2 канона: Пасхи (на 8) и Благовещения (на 8), с пением в конце каждой песни ирмоса Пасхи, затем ирмоса Благовещения и, наконец, катавасии - снова Пасхи. Кондак и икос Пасхи исполняются по 3-й песни канона, а Благовещения - по 6-й, после чего поется прокимен и читается Евангелие Благовещения, а затем идут обычные «Воскресение Христово видевше» и проч.; стихиры обоих праздников также соединены. Интересная особенность Светлой заутрени на К., согласно богослужебному уставу, заключается в том, что на ней должны читаться оба Пасхальных слова свт. Григория Богослова: одно - по 3-й песни канона, другое - по 6-й (между икосом и прокимном), тогда как на Светлой заутрене в обычные годы, когда К. нет, должно читаться только второе из них. На Божественной литургии песнопения Пасхи и Благовещения соединены, чтение Апостола и Евангелий - также обоих праздников, но с той разницей, что пасхальное Евангелие читается по особому чину (с повторениями и ударами в колокол) многими священнослужителями, в алтаре и в храме, а благовещенское - по обычному, только одним стоящим на амвоне диаконом и без сопровождения колокольными ударами (см., напр., принятый ныне в РПЦ Типикон: Т. 1. Л. 283 об.- 285).