МАНУИЛ

Мануил (Лемешевский), архиеп. Чебоксарский. Фотография. 50-е гг. ХХ в. (Лемешевский Виктор Викторович; 18.04.1884, г. Луга С.-Петербургской губ.- 12.08.1968, Куйбышев (ныне Самара)), митр. Куйбышевский и Сызранский, историк Церкви. Род. в семье податного инспектора, потомственного дворянина. В 1903 г. окончил Николаевскую классическую гимназию в г. Либаве Гробинского у. Курляндской губ. (ныне Лиепая, Латвия) и поступил на юридический фак-т С.-Петербургского ун-та. Организовал в ун-те библиографический кружок, составил каталоги ряда б-к, с 1906 г. являлся членом Русского библиографического об-ва (до 1917), разработал проект учреждения Русского библиографического ин-та. Во время учебы занимался лит. деятельностью, написал романы в оккультно-мистическом жанре «На пути к иному миру» (СПб., 1908) и «Их было четыре» (СПб., 1909). Летом 1909 г., во время тяжелой болезни брата Павла, дал обет принять монашеский постриг, если тот поправится. После выздоровления брата в нач. 1910 г. ушел из ун-та с последнего курса и 29 апр. того же года стал послушником Николо-Столпенской пуст. в Вышневолоцком у. Тверской губ. 2 июня 1911 г. пострижен в монашество с именем Мануил. 10 дек. 1911 г. рукоположен во диакона. Летом 1912 г. назначен в Киргизскую духовную миссию Русской Православной Церкви, действовавшую в Степном генерал-губернаторстве (сев. и сев.-вост. части совр. Казахстана). 16 сент. того же года рукоположен начальником миссии Семипалатинским еп. Киприаном (Комаровским; впосл. архиепископ) во иерея. Занимал должность помощника начальника миссии, одновременно был законоучителем и зав. начальной и сельскохозяйственной школ Центрального стана миссии в г. Семипалатинске (ныне Семей, Казахстан). Начал составлять каталоги б-к миссии, собирать материалы для иконографии «Знамения Божией Матери», сотрудничал в издании «Сибирского патерика».

В авг. 1916 г. поступил в Петроградскую ДА. С 1917 г. работал помощником библиотекаря академии, составил неск. тематических библиографий и указателей лит-ры. Не смог окончить академию в связи с ее закрытием в 1918 г. В авг. того же года выехал в научную командировку в Олонецкую губ. для обследования и описания памятников местной церковной старины. С осени того же года состоял в братии Муромского в честь Успения Пресвятой Богородицы мужского монастыря в Олонецкой губернии. С апр. 1919 г. исполнял обязанности настоятеля домовой ц. свт. Николая Чудотворца Александро-Невского об-ва трезвости на Спасской ул. в Петрограде. 15 авг. того же года назначен настоятелем санкт-петербургской Троице-Сергиевой мужской пустыни, но не был принят ее братией и вернулся к служению в храме во имя свт. Николая на Спасской ул. 20 сент. 1919 г. официально утвержден в должности настоятеля (до апр. 1923). В марте 1920 г. основал при своем приходе благотворительное Спасское братство, открыл при храме бесплатную столовую для нуждавшихся.

Был вынужден совмещать пастырское служение со светской работой, т. к. являлся настоятелем маленького бедного храма. Окончил Петроградские высшие библиотечные курсы при Институте внешкольного образования, работал старшим библиотекарем при Всероссийском центральном педагогическом музее Главпрофобра Наркомпроса РСФСР. Одновременно был библиотекарем Центральной б-ки 1-го городского района Петрограда. В янв.-февр. 1921 г. уволен с обеих должностей как служитель религиозного культа. Поступил на службу конторщиком адм. службы в управление Муромской железной дороги в Петрограде. В янв. 1922 г. был уволен. В 1921-1923 гг. преподавал Свящ. Писание ВЗ на богословских пастырских курсах в Петрограде. В это время М. был малоизвестен в образованной церковной среде, однако его благотворительная деятельность создавала ему популярность среди бедных слоев населения. «К нему на исповедь шли простые, обиженные судьбой люди. К нему льнул «мелкий люд», которого так много было тогда в Питере - кухарки, почтальоны, кондукторы,- они знали, что у него они всегда найдут слово утешения и помощи - у этого сгорбленного иеромонаха с быстрыми, порывистыми движениями, с громким молодым голосом» (Левитин, Шавров. Очерки смуты. С. 359).

После попытки в мае 1922 г. захвата церковной власти обновленческим Высшим церковным управлением возглавляемый М. приход, один из немногих в Петрограде, оставался в Патриаршей Церкви. 29 июня того же года М. был арестован по делу петроградских правосл. братств. Находился в Доме предварительного заключения (бывш. Шпалерная тюрьма), затем во 2-м исправительном доме (бывш. Пересыльная тюрьма). Дал сведения о руководстве православных братств Петрограда. 18 авг. освобожден под подписку о невыезде. 14 сент. решением Петроградского губотдела ГПУ дело М. было прекращено. В кон. окт. 1922 г. был вновь арестован, но вскоре освобожден. В авг. 1923 г. из-за закрытия Николаевской ц. перешел с членами Спасского братства в храм во имя святых Космы и Дамиана. К тому времени были арестованы и высланы из Петрограда все не признававшие обновленцев викарные епископы, к-рые управляли епархией после казни Петроградского митр. сщмч. Вениамина (Казанского; † 13 авг. 1922); из 123 городских приходов 115 пребывали в обновленчестве. Между тем освобождение в Москве в июне 1923 г. из заключения патриарха Московского и всея России свт. Тихона создавало возможности для возрождения канонической Петроградской епархии. По имеющимся сведениям, в Патриархии намечалось назначение на Петроградскую кафедру Волоколамского еп. Феодора (Поздеевского), однако еп. Феодор отказался от назначения. Отказались от управления Петроградской епархией и др. архиереи, опасавшиеся преследований со стороны советских властей, активно поддерживавших обновленцев. В таких условиях авторитетные в Петрограде церковные деятели прот. Михаил Прудников и Л. Д. Аксёнов (арендатор бывшего епархиального свечного завода, близкий знакомый патриарха Тихона) предложили М. в качестве кандидата в епископы. 21 сент. 1923 г. в Даниловом во имя преподобного Даниила Столпника московском мужском монастыре он был возведен еп. Феодором (Поздеевским) в сан архимандрита. В тот же день в Михайловской ц. московского Донской иконы Божией Матери мужского монастыря состоялось наречение М. во епископа Лужского, викария Петроградской епархии. Хиротонию 23 сент. того же года в московском храме во имя св. Димитрия Солунского на Благуше возглавил патриарх Тихон. М. был назначен управляющим Петроградской епархией. Вручая епископский жезл, свт. Тихон напутствовал новопоставленного архиерея: «Посылаю тебя на страдания, ибо кресты и скорби ждут тебя на новом поприще твоего служения, но мужайся и верни мне епархию».

29 сент. 1923 г. М. прибыл в Петроград. Четыре месяца, в течение к-рых он управлял Петроградской епархией (до февр. 1924), стали наиболее ярким и по-своему героическим периодом в его биографии. С первых дней пребывания в Петрограде М. выступал смелым обличителем обновленческого раскола, возглавив широкое движение верующих против обновленцев, стремительно терявших свои позиции в городе. Уже в окт. 1924 г. бо́льшая часть приходов вернулась под омофор патриарха свт. Тихона. Всего за время управления М. епархией из обновленчества вернулись 83 петроградских прихода, Александро-Невская в честь Св. Троицы лавра (29 окт. 1923) и Воскресенский Новодевичий мон-рь. М. действовал с большой энергией: служил литургию почти каждый день, по праздникам совершал богослужения 3 раза в разных городских храмах. За каждым богослужением он произносил проповеди в защиту Патриаршей Церкви и против обновленцев. Им был введен особый «чин покаяния» возвращавшихся из обновленчества иереев, утвержденный патриархом. М. назначил своих ближайших помощников - архим. Серафима (Протопопова), протоиереев Николая Вертоградского, Сергия Тихомирова и Иоанна Благодатова - духовниками 4 округов, на которые был разделен город. Они принимали публичное покаяние у возвращавшегося из обновленчества духовенства и выступали с проповедями в храмах. За время «мануиловщины», как называли обновленцы период управления М. Петроградской епархией, их движение там пришло в полный упадок. В дек. 1923 г. в Патриаршую Церковь перешел даже глава обновленческой Петроградской епархии «митрополит» Артемий (Ильинский; епископ бывш. Лужский, впосл. архиепископ), к-рый после покаяния в неск. храмах ушел на покой. Восстановление позиций обновленчества в Петрограде стало возможным только после ареста М., чему обновленцы активно способствовали.

Решительно борясь с обновленчеством, М. одновременно предпринимал попытки нормализовать отношения с гос. властями. В окт. 1923 г., вскоре после прибытия в Петроград, он посетил местные органы власти, работавшие с религ. орг-циями (губ. исполком, прокуратуру, губ. отдел ГПУ), дав обязательства действовать в рамках советских законов. В нояб. того же года М. встречался в Москве с зам. наркома юстиции П. А. Красиковым, начальником 8-го отдела по проведению в жизнь декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» Наркомата юстиции, чтобы выяснить условия, при которых возможна легализация деятельности православной Церкви. В дек. 1923 - янв. 1924 г. М. пытался добиться от петроградских властей согласия на организацию епархиальной канцелярии, но не получил на это разрешения. Несмотря на заверения М. о полной лояльности к советской власти, ОГПУ выражало беспокойство по поводу успехов его борьбы против обновленцев. В информационной сводке VI (антицерковного) отд-ния Секретного отдела ОГПУ от 1 янв. 1924 г. о ситуации в Петроградской губ. говорилось, что «поставленный патриархом Тихоном епископ Мануил открыто громит обновленцев... ежедневно можно видеть освещение бывших обновленческих церквей и переход их к Тихоновщине». В сводке отмечалось, что петроградские обновленцы «в данный момент никакой активной работы не ведут... а этим временем Тихоновщина все усиливается и укрепляется» (Политбюро и Церковь. Кн. 2. С. 374). 2 февр. 1924 г. М. был арестован в Ленинграде органами ОГПУ, содержался в Доме предварительного заключения. Вместе с ним по одному следственному делу было арестовано еще 42 чел. из числа петроградского духовенства и мирян. М. был обвинен в привлечении к епархиальному управлению монархически настроенных лиц, ведении антисоветской агитации во время проповедей и публичных выступлений, а также в «организации нелегального братства». На допросах М. присутствовал прибывший в Петроград начальник VI отделения Секретного отдела ОГПУ Е. А. Тучков.

В марте 1924 г., находясь в тюрьме, М. написал на имя председателя ЦИК СССР М. И. Калинина и зам. наркома юстиции Красикова «Декларацию по вопросу о взаимоотношении Российской Православной Церкви и советской власти «Новые пути Церкви»». М. писал, что поддерживает Октябрьскую революцию 1917 г. как «приближение к христианскому идеалу». По его мнению, благодаря советской власти «Россия, ставшая в государственной жизни на путь приближения к идеалу людей, является самой удобной ареной для углубления и осуществления христианских заветов». М. писал, что Церковь должна прекратить любое, даже косвенное вмешательство в гос. жизнь и передать гос-ву все свои ценности. До созыва Поместного Собора, считал М., следовало на время отложить все разногласия между Патриаршей Церковью и обновленцами. Созванный с разрешения советских властей Поместный Собор должен был «выработать схемы новой организации Российской Христовой Церкви, реформу приходской общины, регламентировать новые формы быта духовенства (ношение светского платья и проч.), решить вопросы об уничтожении всяких наград для духовенства, об упрощении внешней формы богослужения, с приближением ее к древнехристианскому, с упразднением пережитков царского византизма». Также Поместный Собор должен был «определенно выявить свое отношение к главе Православной Российской Церкви», т. е. «обсудить вопрос о предании формальному суду Св[ятейшего] Патриарха или о прощении ему всех упущений и ошибок по церковному водительству» (Кривошеева, Королева. 2009. С. 116-117).

М. писал, что предлагаемые им «новые церковные пути... ни в коем случае не являются нарушением незыблемости канонов Православной Вселенской Церкви и православно-христианской догматики» и «зиждутся на безусловном признании существующего ныне патриаршего строя Российской Церкви во главе с Патриархом», хотя мн. положения его «декларации» имели сходство с заявлениями обновленцев, пытавшихся в это время при поддержке властей добиться «объединения» Церкви на своих условиях. М. заканчивал «декларацию» словами: «Обновленная и реорганизованная церковная жизнь должна безоговорочно принять существующий государственный строй, памятуя завет апостольский «несть же власть, аще не от Бога»» (Там же. С. 120). В обращениях к следствию М. частично признал вину в предъявленных ему обвинениях и просил опубликовать в газетах сообщение «о моем чистосердечном раскаянии перед Советской властью в тех проступках, кои послужили причиной моего ареста». М. просил о своем освобождении, а также об освобождении др. обвиняемых, «вина коих проистекала из моих поступков или тесно переплеталась с моей виной» (Там же. С. 136).

26 сент. 1924 г. особое совещание при Коллегии ОГПУ приговорило М. за «антисоветскую агитацию и пропаганду», а также за «распространение в контрреволюционных целях ложных слухов» к 3 годам ИТЛ. 22 окт. того же года он был отправлен в СЛОН, где работал библиотекарем, был сотрудником Соловецкого об-ва краеведения. Во время заключения М. написал работы «Соловецкий некрополь», «Соловецкие письма о епископстве», «Новый Соловецкий патерик», «Соловецкие синодики. Их образование в период XV-XVII вв. Состав их и судьба их в Русской Церкви». Поддержал «Декларацию» 1927 г. заместителя патриаршего местоблюстителя митр. Сергия (Страгородского; впосл. патриарх Московский и всея Руси). Согласно постановлению особого совещания при Коллегии ОГПУ от 16 сент. 1927 г. был освобожден из лагеря с ограничениями права проживания в ряде мест. В конце того же года выехал с Соловков, но был задержан в пересыльном пункте в г. Кемь из-за обнаруженных у него при обыске рукописей. Находился в заключении в лагерном отд-нии в Кеми до нач. февр. 1928 г., после чего был этапирован в Москву и помещен в Бутырскую тюрьму, затем в тюремную больницу. Вскоре освобожден под подписку о невыезде, проживал на территории московского Данилова мон-ря. Постановлением особого совещания при Коллегии ОГПУ от 9 марта 1928 г. М. было разрешено свободное проживание на всей территории СССР. Согласно материалам ряда следственных дел, с кон. 20-х гг. ХХ в. давал обязательства о секретном сотрудничестве с органами ОГПУ (позднее НКВД), что не спасало его от арестов.

25 апр. 1928 г. назначен епископом Серпуховским, викарием Московской епархии. Вскоре был направлен заместителем патриаршего местоблюстителя в Ленинград, чтобы поддержать назначенного Ленинградским митрополитом сщмч. Серафима (Чичагова) в борьбе с иосифлянством. Пробыл в Ленинграде 5 дней (28 апр.- 2 мая), совершал в храмах совместные богослужения с митр. Серафимом, произносил проповеди с обличением руководителей иосифлянского движения как «разрушителей церковного единства», оправдывал наложенные на них митр. Сергием запрещения. При этом, однако, М. с уважением отзывался о своих оппонентах. Так, в проповеди 29 апр. в Троицком соборе он говорил: «Отпали, откололись наилучшие пастыри, которые своей непорочностью в борьбе с обновленчеством стояли много выше других». В Ленинграде М. провел переговоры с представителями иосифлян во главе с протоиереями Василием Верюжским и Феодором Андреевым, на к-рых сторонам не удалось прийти к согласию. 5 мая того же года М. прибыл в Серпухов, являвшийся главным центром иосифлянства в Подмосковье. К тому времени к иосифлянскому движению присоединились 12 из 18 серпуховских приходов. Летом 1928 г. М. удалось вернуть в юрисдикцию митр. Сергия 4 прихода, однако после назначения в окт. того же года на иосифлянскую Серпуховскую кафедру еп. Максима (Жижиленко) большинство приходов Серпухова вновь присоединились к иосифлянству. Еп. Максим служил в Троицком соборе, а М.- в Никольском соборе (храме Николы Белого) Серпухова. По свидетельству очевидцев, епископы, встречаясь по пути каждый в свой собор, обменивались легкими поклонами. В Серпухове М. старался избегать жесткого противостояния с иосифлянами, характер его проповедей «носил оттенок мирной отечественной беседы без каких-либо острых выпадов против раскольников или резких против них обличений» (Иоанн (Снычев). Церк. расколы. С. 225). С дек. 1928 г. М. помимо Серпуховского также управлял Каширским викариатством. В апр.-мае 1929 г. иосифлянский Серпуховский еп. Максим и большая группа подчиненных ему иереев были арестованы, а их храмы закрыты. В это же время в Серпухове были закрыты и мн. храмы в юрисдикции митр. Сергия, в т. ч. Никольский собор. В период пребывания в Серпухове М. подготовил рукописи «Патерик Серпуховский» и «Синодик Сибирских просветителей, исповедников, подвижников и ревнителей благочестия и боголюбцев, церковных историков и писателей духовных о Сибири».

30 янв. 1930 г. подал митр. Сергию рапорт об увольнении на покой, который был принят. На следующий день был подвергнут кратковременному аресту. Переехал из Серпухова в Москву, где служил в храме Воскресения в Кадашах. Сблизился с «непоминающим» духовенством, оппозиционным к заместителю патриаршего местоблюстителя. Прекратил поминать за богослужением митр. Сергия, но через нек-рое время воссоединился с ним. В кон. дек. 1931 г. был в очередной раз арестован. Находился в заключении во внутреннем изоляторе ОГПУ на Лубянке. Проходил по групповому делу «Контрреволюционной организации церковников «Истинно Православная Церковь»». На допросах дал показания против др. подследственных. В кон. мая 1932 г. был освобожден из тюрьмы, 4 июня по решению Коллегии ОГПУ дело против М. было прекращено. 20 дек. 1933 г. (по др. сведениям, 3 янв. 1934) вновь арестован в Москве по обвинению в «участии в контрреволюционной церковно-монархической организации». 3 марта 1934 г. приговорен особым совещанием при Коллегии ОГПУ к 3 годам ИТЛ. Отбывал заключение в Сиблаге близ г. Мариинска (ныне в Кемеровской обл.). После освобождения жил в деревнях и поселках под Москвой, затем в с. Завидове Калининской обл. В 1937 г. составил «Словарь советских сокращений и условных наименований». По просьбе прот. сщмч. Сергия Мечёва тайно рукоположил для его общины неск. священников. 1 мая 1939 г. арестован в Завидове. Во время следствия находился в заключении в московских Лубянской и Бутырской тюрьмах. Проходил по групповому следственному делу московского духовенства и мирян. На допросах дал подробные показания против др. лиц, что имело тяжелые последствия для многих членов общины прот. Сергия Мечёва. 31 янв. 1940 г. как «участник нелегальной антисоветской организации», приговорен к 10 годам ИТЛ. Отбывал срок в г. Канске Красноярского края. Мн. рукописи М., находившиеся в Москве и Ленинграде, в годы Великой Отечественной войны были утрачены.

16 сент. 1944 г. особое совещание НКВД СССР приняло решение об условно-досрочном освобождении М. 4 окт. он был доставлен в Москву, однако 6 окт. патриарший местоблюститель митр. Алексий (Симанский; c февр. 1945 патриарх Московский и всея Руси Алексий I) отказал ему в назначении на кафедру. С нояб. 1944 г. М. находился в Тамбове в распоряжении Тамбовского архиеп. священноисп. Луки (Войно-Ясенецкого). 14 февр. 1945 г. назначен правящим архиереем Чкаловской епархии (по кафедральному центру г. Чкалову (ныне Оренбург)), с июля 1945 г. носил титул «епископ Чкаловский и Бузулукский». 21 апр. 1946 г. был возведен в сан архиепископа. К моменту его назначения на Чкаловскую кафедру в епархии было только 2 храма, открытые в 1944 г. М. сразу приступил к активной работе по восстановлению в епархии полноценной церковной жизни. За 2,5 года его архиерейского служения на Чкаловской кафедре количество действующих храмов в епархии увеличилось до 21. Принимая представителей православных общин из разных районов Чкаловской обл., М. предлагал им не ждать офиц. разрешения на открытие церкви или молитвенного дома, а благословлял их самим устраивать место для молитвы в подходящем помещении. Также архиерей поощрял в условиях отсутствия действующих церквей проведение богослужений священниками у себя на дому или в домах верующих. Усилия М. по возрождению церковной жизни в епархии вызвали недовольство Совета по делам Русской Православной Церкви. После доклада уполномоченного Совета по Чкаловской обл. от 27 июня 1946 г. о роли М. «в деле неофициального насаждения молитвенных домов в области» председатель Совета Г. Г. Карпов распорядился вызвать М. в Москву и указать ему на нежелательность подобных действий. Московская Патриархия по требованию Совета по делам РПЦ была вынуждена направить в Чкаловскую епархию для проверки деятельности правящего архиерея Можайского еп. Макария (Даева). Во время пребывания в Чкалове М. начал работу над каталогом рус. архиереев, составил «Патерик Оренбургский» (1946), «Патерик Бузулукский» (1946), «Алфавитный указатель имен всех русских святых, местночтимых подвижников и праведников благочестия с X в. до 1917 г.» (1947), «Словарь русских святых и местночтимых (988 - XVII вв.)» (1947. 3 ч.) и написал ряд др. работ.

4 сент. 1948 г. арестован в Чкалове по обвинению в организации антисоветских групп, в вину ему также ставилась дискредитация власти организацией благотворительных обедов. Признал себя виновным. 16 апр. 1949 г. приговорен к 10 годам ИТЛ. Отбывал срок заключения в Дубравном лагере (Дубравлаг, Особый лагерь № 3) близ пос. Явас Мордовской АССР. Был занят на плетении рыболовных сетей, работал каптером. 11 дек. 1955 г. освобожден по амнистии. 21 дек. того же года назначен временно управляющим Чебоксарской епархией. 7 февр. 1956 г. утвержден архиепископом Чебоксарским и Чувашским. В период пребывания в Чебоксарах активно работал над собранной им огромной картотекой архиереев (на 2,2 тыс. чел.). К кон. 1956 г. в основном закончил составление «Каталога обновленческих архиереев» и «Каталога русских православных архиереев периода с 1897 по 1957 гг.». 12 марта 1960 г. патриарх Алексий I утвердил постановление Совета МДА о присвоении М. за эти работы ученой степени кандидата богословия. Архиерейское служение М. на Чебоксарской кафедре совпало с новой антицерковной кампанией, начатой по инициативе Н. С. Хрущёва. Во 2-й пол. 50-х гг. в епархии, несмотря на сопротивление архиерея и верующих, было закрыто 6 храмов. 22 марта 1960 г. М. был назначен архиепископом Куйбышевским и Сызранским. 25 февр. 1962 г. возведен в сан митрополита. Несмотря на то что архиерейское служение М. на Куйбышевской кафедре пришлось на наиболее тяжелый период антицерковной кампании, ему удалось сохранить практически все имевшиеся в епархии на тот момент действующие храмы, при этом местные власти активно добивались уничтожения приходов путем разложения приходских советов. За годы управления М. епархией был снят с регистрации всего один сельский храм, хотя в др. епархиях в это время происходило их массовое закрытие. Стойкая позиция М. по защите Церкви вызывала недовольство как областных, так и центральных властей. В 1961-1962 гг. в отношении М. велось расследование о якобы невыплате им крупной суммы налогов в период пребывания на Чебоксарской кафедре, которое в клеветническом духе освещалось в местной печати (Подмарицын А. Г., диак. О неправильном обложении налогами митр. Мануила (Лемешевского) по Чебоксарской епархии в 1961 г. // Вестн. Чувашского ун-та. 2013. № 4. С. 58-63). Практически аналогичное дело, возбужденное в это же время против Казанского архиеп. Иова (Кресовича), закончилось осуждением архиерея на длительный срок тюремного заключения. В случае с М. дело не было доведено до суда, но использовалось властями для его дискредитации и запугивания.

25 нояб. 1965 г. М. был уволен на покой с правом служения и пребыванием в Куйбышеве. Прошение об увольнении, формально поданное М. по причине болезни, в действительности было вызвано давлением Совета по делам религий. По просьбе М. в день увольнения на покой его ученику и духовному сыну архим. Иоанну (Снычёву; впосл. митрополит) было определено быть епископом Сызранским, викарием и временным управляющим Куйбышевской епархией. Находясь на покое, М. работал над магист. дис. «Русские православные иерархи периода 1893-1965 гг.», а также собирал биографические сведения обо всех архиереях Русской Церкви начиная со времени Крещения Руси. В нач. 1967 г. М. подал свой труд в Совет МДА, но не дожил до присвоения ему ученой степени магистра богословия.

Скончался в Куйбышеве. Отпевание было совершено еп. Иоанном (Снычёвым). Чин погребения 13 авг. 1968 г. возглавил Крутицкий и Коломенский митр. Пимен (Извеков; впосл. патриарх Московский и всея Руси). М. был похоронен в притворе кафедрального Покровского собора.

М. был известным духовным писателем и историком Церкви. В 1956 г. составил чин архиерейского отпевания, утвержденный 13 дек. 1963 г. Свящ. Синодом РПЦ. Также составил ряд др. богослужебных текстов. Написал более 10 научных работ по истории Церкви, важнейшим из которых был 6-томный биографический справочник «Русские православные архиереи периода 1893-1965 гг.» (1979-1989; после кончины М. доработан еп. Иоанном и опубл. посмертно в ФРГ на рус. и нем. языках). Этот труд оказал значительное влияние на позднейших исследователей истории Русской Церкви, однако в наст. время представляет в основном историографическую ценность, т. к. М. были недоступны гос. архивы и он не имел возможности открыто писать о гонениях на Церковь в советский период.