НИКИФОР

Никифор (Феотоки), архиеп. Астраханский. Портрет. Сер. XIX в. (РГБ ОР. Ф. 213. К. 113. № 16)

(Феотоки (Феотокис) Николай; 15.02.1731, о-в Корфу (Керкира), Венецианская республика - 31.05.1800, Данилов монастырь, Москва), архиеп. Астраханский и Ставропольский. Грек по происхождению, род. в православной семье Стефана и Анастасии Феотоки, у которых было 7 детей: 5 сыновей и 2 дочери. Сохранился родительский дом иерарха на о-ве Керкира, где размещается филармония. Крещен свящ. Спиридоном Санторином в ц. свт. Николая Чудотворца. С малых лет родители Н. Феотоки привили ему любовь к Богу. Первые учителя Николая - духовник семьи иером. Иеремия (Каввадия), один из почитаемых керкирских учителей, а также иером. Евфимий Парамифиот. У них Николай обучался греческому языку, поэзии, риторике, основам Аристотелевой философии и богословию. Иером. Иеремия (Каввадия) стал для него не только учителем в светских науках, но и его духовным наставником. Руководствуясь личным примером и советом иером. Иеремии, юноша избрал путь священноучителя (иеродидаскала), т. е. образованного монаха - аскета в миру, посвятившего себя просвещению греч. народа.

6 авг. 1745 г. в храме свт. Спиридона Тримифунтского Н. Феотоки был поставлен в чтецы и канонархи. В 17 лет он принял решение стать монахом и священником. На рукоположение столь юного диакона требовалось особое разрешение смотрителя Керкиры, поскольку на острове, находящемся под управлением венецианцев, на возведение в священный сан необходимо было согласие не только церковных, но и светских властей. По закону, действовавшему на Керкире с 25 мая 1631 г., кандидат в диаконы должен был сдать экзамены перед светскими и церковными комиссиями: правлением, Советническим заседанием и пятичисленным Советом клира. Кроме того, обязательным условием для рукоположения во диакона было достижение 25-летнего возраста, а для рукоположения во иерея - 30-летнего. Указ предусматривал снижение возрастного ценза лишь для исключительно образованных клириков, уже находящихся в диаконском сане и желающих стать пресвитерами. Феотоки выдержал все положенные экзамены и вопреки существующему указу получил разрешение светских и церковных властей на рукоположение во диакона. 17 сент. 1748 г. в ц. апостолов Иасона и Сосипатра, просветителей о-ва Керкира, Григорием, еп. Дельвинским и Химерским, он был пострижен в монашество с наречением имени в честь свт. Никифора, патриарха К-польского. На следующий день Н. был рукоположен во диакона. Однако 25 июня 1749 г. генеральный смотритель Керкиры М. А. Кавалли, осознав незаконность этого рукоположения, направил протопопу Сакелларию указ о наложении запрета на служение Н. до достижения им 25-летнего возраста. Позже власти пошли на уступки, запрет был снят ранее положенного указом времени, и 11 апр. 1753 г. еп. Григорий Дельвинский в Богородичном храме рукоположил не достигшего 25-летнего возраста Н. во иерея.

В 1753 г. по совету духовника Н. продолжил образование в Италии, обучался в Падуанском и Болонском ун-тах математике, основам высшей геометрии, астрономии и экспериментальной физике. Учителями Н. были видные зап. ученые той эпохи В. де Риккати, Л. М. Басси, Э. Дзанотти, Дж. Суцци, Дж. де Полени. Именно на основе знаний, полученных в Италии, Н. позже опубликовал греч. учебник по математике.

В 1755 г. Н. вернулся на о-в Керкира и занялся преподаванием, мечтая послужить просвещению греч. народа. Сначала он был домашним учителем, затем устроил у себя в доме небольшую школу для детей. 11 дек. 1757 г. Н. и Иеремия (Каввадия) направили в Совет Керкиры прошение об учреждении бесплатного учебного заведения. Для осуществления этой цели они просили предоставить подходящее здание и назначить школе 2 попечителей из местной знати. В 1758 г. разрешение было получено. Учебная программа керкирской школы, к-рая называлась общей подготовительной, соответствовала лицейской и программе первых лет обучения в иностранных ун-тах, высокий уровень подготовки быстро привлек на о-в Керкира учеников из разных регионов Греции. В 1758 г. прихожане ц. во имя св. Иоанна Предтечи и св. Параскевы избрали Н. священником вместо почившего иерея Гавриила. В этом храме Н. служил и проповедовал вплоть до своего отъезда с Керкиры. Здесь на протяжении 3 лет он произносил призывающие к покаянию проповеди во время Великого поста, которые позже были изданы по настоянию и благословению Иеремии (Каввадии).

Слава Н. как преподавателя и проповедника распространилась за пределы Керкиры и достигла К-поля, о чем свидетельствует приглашение Н. возглавить работу Афонской богословской школы (Афониады), переданное от патриарха К-польского Иоанникия III и великого драгомана Османской империи Григоре (Григория) III Гики. Духовная и просветительская деятельность Н. обеспокоила местных ученых католиков-прозелитов, обладавших монополией на образовательную деятельность на Керкире. На протяжении 3 лет они предпринимали многочисленные попытки закрыть его школу.

В 1765 г. Н. отправляется в Лейпциг, чтобы издать свои избранные проповеди («Поучительные слова на св. Четыредесятницу…», 1766) и учебное пособие по естественным наукам, необходимое для преподавания в школе («Начальные основания физики...», 1766 (т. 1); 1767 (т. 2)). Этому начинанию способствовали его видный соотечественник Евгений (Булгарис), проживавший тогда в Лейпциге, и греч. меценат Фома Мандакаси. «Начальные основания физики...» Н. посвятил Григоре Гике в благодарность за покровительство наукам и приглашение возглавить Афонскую школу. В Лейпциге Н. продолжил свое образование, посещая уроки физики в научной лаборатории И. Г. Винклера.

Весной 1767 г. Н. отправился в К-поль, чтобы посетить Афон и вернуться на родину, но задержался в столице в связи с приглашением Григоре Гики, в доме к-рого Н. был тепло принят, прожил около года и стал учителем Георге (Георгия), сына Гики. Занимаясь в богатой б-ке Гики, он нашел рукопись, содержащую святоотеческие толкования на книги ВЗ, «Цепь 51 толкования», переписал ее и начал готовить к изданию. Эта находка впосл. подтолкнула Н. к тщательному изысканию подобных рукописных толкований в др. б-ках, в т. ч. на о-ве Халки и в Лейпциге. Одновременно Н. занимался переводом с латинского на греч. язык кн. «Златое сочинение, изобличающее заблуждение иудейское» Самуила Марокканского (Самуил Абу Наср ибн Аббас). Кроме того, биографы Н. отмечают, что он исполнял обязанности ритора.

Никифор (Феотоки), архиеп. Астраханский. Литография. 1862 г. Мастерская А. И. Прокофьева (РГБ)

В этот период произошел инцидент, который, по всей видимости, повлиял на взаимоотношения Н. и патриарха К-польского Самуила. В Слове, произнесенном на похоронах Елены Гики, матери Григоре, Н. выразил свою благодарность и любовь к почившей, описав ее многочисленные добродетели. Эта речь вызвала недовольство патриарха, заметившего, что Н. «превознес смертную женщину выше Матери Божией». Некоторые исследователи считают это событие одной из вероятных причин отъезда Н. из К-поля вслед за Гикой в 1769 г., хотя из переписки известно, что основной целью Н. было намерение издать в Валахии свои труды Н., не увенчавшееся успехом из-за русско-тур. войны 1768-1774 гг. Н. вернулся в Лейпциг и в том же году опубликовал свой перевод «Златого сочинения...», а также продолжил работу над изданием «Цепи 51 толкования», начатую в К-поле. В течение неск. лет Н. собирал и изучал рукописи толкований на ВЗ и дополнял текст рукописи, найденной в б-ке Гики. Кроме того, в марте 1770 г. в Лейпциге Н. подготовил к изданию поучения прп. Исаака Сирина, проделав кропотливую работу по изучению рукописей этого сочинения. Сравнивая списки, он исправил ошибки переписчиков, впервые представив читателям проверенный текст. Это издание Н. осуществил по благословению и при поддержке патриарха Иерусалимского Ефрема II.

В Лейпциге Н. получил неожиданное известие о том, что греч. община Венеции избрала его своим епископом. Правосл. община Венеции имела свою многовековую историю. В 70-х гг. XVI в. здесь был построен храм во имя вмч. Георгия Победоносца. С 1577 г. греч. община стала обладательницей собственной епископской кафедры, перенесенной по благословению К-польского патриарха из Филадельфии в Венецию. Крайне сложным был вопрос о взаимоотношениях православных греков с Римским престолом. Несмотря на указы пап Льва X и Климента VII о свободе совершения правосл. богослужений и независимости православных греков от римско-католич. властей, предпринимались попытки перевести греков в папскую юрисдикцию (папские указы 1534 и 1542 гг. предписывали греч. общине присоединиться к Флорентийской унии). В 1713 г. архиеп. Мелетий (Типалд), канонически избранный в 1685 г. на Филадельфийскую кафедру, принял римско-католич. исповедание и был низложен К-польским патриархом. С этого времени Филадельфийская кафедра вдовствовала, кандидаты на ее замещение не получали одобрения К-польского Патриархата.

В таких обстоятельствах 26 янв. 1772 г. на эту кафедру избрали Н., а на следующий день правление Совета десяти одобрило его кандидатуру. Известие об этом привело Н. в замешательство. Он, по собственному признанию, не стремился к архиерейскому служению, желал вернуться на родину и поселиться в одном из мон-рей. Н. не допускал возможности компромиссов в отношении канонического общения с латинянами, а за время недолгого пребывания в Венеции в период учебы не участвовал в церковной жизни ее греч. общины и даже не приобрел друзей среди местных греков.

После мучительных раздумий Н. отправил ответ греч. общине, началась переписка, тянувшаяся более 3 лет (1-е письмо Н.- 4 февр. 1772 из Лейпцига, последнее - 8 нояб. 1775 из Ясс). Он выдвинул 2 основных требования: во-первых, греч. община должна добиться полной независимости от Папского престола и следовать догматам православной Церкви, находясь в юрисдикции К-польского Патриархата, и, во-вторых, его избрание во епископа Филадельфийского должен утвердить патриарх К-польский. В течение неск. лет Н. побуждал греч. общину отстаивать чистоту вероисповедания. Видя тщетность своих усилий и безразличие венецианских греков, он неоднократно заявлял о своей отставке, ждал разрешения ситуации, несмотря на отсутствие средств и возможности далее оставаться в Лейпциге. Н. был непоколебим в своем отказе вступить на Венецианскую землю до получения общиной независимости от папы Римского, т. к. приезд в качестве епископа до решения этого вопроса ставил бы Н. перед необходимостью принятия унии. В итоге в нояб. 1775 г. Н. уже в Яссах заявил венецианской общине о своем окончательном отказе и отправил краткое письмо об отречении патриарху К-польскому Софронию II.

Никифор (Феотоки), архиеп. Астраханский. Портрет. Кон. XVIII в. (после 1797 г.) (ЦАК МДА)

В 1773 г. Н. оставил Лейпциг и весной 1774 г. переехал в Вену, затем, в сент. того же года,- из Вены в Пожонь (ныне Братислава), а летом 1775 г.- в Яссы, где по приглашению Григоре Гики (в то время господаря Молдавии), митрополита Ясского и вельмож возглавил господарскую школу: занимал должность схоларха (ректора), а также преподавал математику и геометрию. Примерно через год Н. был вынужден оставить эту должность. Как полагают исследователи, методы его преподавания, а также предметы, включенные в школьную программу (математика, физика и география на базе новых научных знаний), вызвали многочисленные возражения. В письмах Н. нет сведений, позволяющих подтвердить это предположение, из них известно, что он практически не имел средств к существованию. Обещанные при вступлении в должность блага Н. так и не получил, влиятельные лица, дававшие обещания, прикрывались его именем в своих целях и присваивали школьные деньги. Также Н. писал о плачевном духовном состоянии греков, проживавших в Яссах, об их ежегодном участии в неких нечестивых праздниках, а позже в качестве др. причины, приведшей к его отъезду, называл угрозы от турок Григоре Гике и его окружению. Современники и биографы Н. утверждали, что его отъезд из Ясс был тайным и внезапным, но сам Н. упоминал о полученном от господаря разрешении, о выданных отпустительных паспортах и о том, что весь город знал, куда, когда и с кем он отправлялся. Первый отъезд Н. в Германию с врачом Феодоракисом не состоялся потому, что его остановил Гика, которому Н. сообщил о своем твердом намерении уехать. Через 20 дней, 30 июля 1776 г., он действительно покинул город тайно, ночью. До кон. окт. 1776 г. Н. переезжал с места на место, не находя себе пристанища. В итоге он решил принять предложение Евгения (Булгариса), своего близкого друга и соотечественника, к-рый приглашал его в Россию еще в окт. 1775 г., и вместе с 3 архимандритами отправился туда.

Славянская и Херсонская епархия, к-рую окормлял архиеп. Евгений (Булгарис), учреждена в 1775 г. на территории Новороссийской и Азовской губерний. Сюда переселились греки, принимавшие участие в русско-турецкой войне 1768-1774 гг. и в Орловском восстании (т. н. албанское войско). В указе Святейшему Синоду имп. Екатерина II Алексеевна отметила, что эта часть населения не знает рус. языка, но исповедует Православие. Поэтому для управления епархией был необходим епископ, к-рый владел бы греч. языком и смог бы помочь своим соотечественникам закрепиться на новых землях. Кроме того, от епископа этой кафедры правительство ожидало помощи в консолидации населения в крае. Архиеп. Евгений (Булгарис) приехал в епархию из С.-Петербурга 23 окт. 1776 г., его резиденцией был назначен полтавский в честь Воздвижения Креста Господня монастырь, куда в кон. 1776 г. прибыл и Н. Сразу после приезда Н. принялся за изучение рус. языка, без знания к-рого не представлял своего пастырского служения, и, по сообщениям биографов, уже через год владел им довольно свободно. В мае 1777 г. архиеп. Евгений назначил Н. инспектором всех епархиальных школ.

До приезда архиеп. Евгения в Славянской епархии существовали лишь начальные школы грамотности. 24 янв. 1777 г. архиеп. Евгений повелел своему администратору, архим. Феоктисту (Мочульскому), устроить при Крестовоздвиженском монастыре архиерейскую школу для 10 мальчиков, умеющих писать и читать, и обучать их основам латыни и к.-л. другого языка, краткому катехизису, арифметике, географии и истории, а в февр. 1777 г. направил в Синод прошение о необходимости открыть семинарию. В марте гр. К. Г. Разумовский по просьбе иерарха пожертвовал принадлежавший ему обветшалый дом, в к-ром было устроено епархиальное уч-ще (отделка заняла более года). Ответ от Синода на прошение не последовал, и архиеп. Евгений решил действовать самостоятельно: 27 нояб. 1778 г. он открыл уч-ще в новом здании, внес собственные средства на его расширение и призвал к пожертвованиям духовенство и население епархии. В мае 1777 г. уч-ще возглавил Н., под руководством к-рого детей обучали канцелярист консистории Григорий Богуновский и бывш. учитель Крутицкой семинарии Петр Станиславский. Первым куратором уч-ща был гражданин Полтавы бунчуковый товарищ П. Ф. Паскевич. Это было всесословное учебное заведение, куда принимали не только детей духовенства.

В первые годы пребывания в епархии Н. также был присутственным членом консистории, вникал в проблемы епархии и духовенства. Когда в нач. 1779 г. архиеп. Евгений (Булгарис) подал прошение об отставке и имп. Екатерина II попросила его указать возможного преемника, архиеп. Евгений назвал Н. Указ об отставке архиеп. Евгения подписан 5 мая 1779 г., и 10 мая Синод подал имп. Екатерине доклад о поставлении епископа на освободившуюся кафедру. В докладе Синода отмечалось, что в епархии проживает много иностранцев, поэтому предыдущий архиерей был поставлен из греков. Ввиду этого желательно, чтобы и новый архиепископ знал иностранные языки, в особенности греческий. Императрице предложили на выбор 2 кандидатуры - Н. и ректора Киевской академии, настоятеля Киево-Братского мон-ря архим. Кассиана (Ляхницкого), и на вопрос, кому быть архиереем Славянской епархии, имп. Екатерина II ответила, написав напротив имени Н.: «Сему».

Архиерейская хиротония Н. состоялась 6 авг. 1779 г., в праздник Преображения Господня, в С.-Петербурге в соборной церкви Преображенского полка в присутствии имп. Екатерины II и всего имп. двора. Хиротонию совершили Гавриил (Петров), архиеп. Новгородский и С.-Петербургский, и Иннокентий (Нечаев), архиеп. Псковский и Рижский, в присутствии греч. митрополитов Игнатия (Газадини) и Венедикта Нафплийского, причисленных к собору рус. архиереев с сохранением титула. После хиротонии Н. произнес благодарственную речь императрице.

Н. пробыл в С.-Петербурге до окт. 1779 г., ходатайствовал о нуждах паствы и епархии, неск. раз обращался к имп. Екатерине II с просьбой о выделении средств на организацию семинарии. В результате 22 сент. 1779 г. издан имп. указ об учреждении семинарии в Славянской епархии и ассигновано на ее содержание 2000 р. в год.

Никифор (Феотоки), архиеп. Астраханский. Портрет (ц. св. Иоанна Предтечи, св. Параскевы и свт. Дионисия Закинофского в г. Керкира, Греция)

По возвращении в Полтаву Н. заручился письменным согласием гр. Разумовского об уступке дома под семинарию. Вскоре были открыты классы латыни и риторики, а также общежитие (бурса) для сирот. В 1780 г. были введены классы греч., франц. и нем. языков, а также арифметики и рисования. В сент. 1783 г. семинария торжественно праздновала открытие богословского класса. Различные науки вводились в семинарии последовательно и с большой задержкой, вероятно, в силу того, что средства, ассигнованные императрицей, семинария получала через Курское правление с большими задержками и после долгих хлопот Н.: напр., из его рапорта в Синод следует, что учрежденная в окт. 1779 г. семинария к сер. 1780 г. не получила ни копейки за текущий год. Но несмотря на все трудности, это учебное заведение стало одним из первых очагов просвещения в новообразованном крае.

Н. регулярно посещал приходы епархии, лично знакомился с паствой. Особое внимание он уделял священству, заботясь о том, чтобы в сан рукополагали достойных людей, известных своей непорочной жизнью.

Одной из наиболее серьезных проблем в многонациональной, многоязычной и обширной епархии для Н. было наличие раскольников и униатов. С 50-х гг. XVIII в. Новороссийский край быстро заселялся старообрядцами, к-рых правительство манифестами от 16 марта 1754 г. и от 4 сент. 1755 г. пригласило вернуться из Польши и Молдавии на новые земли Российской империи. Н., обладавший большими знаниями в области канонического права и правосл. традиции, вник в проблемы старообрядчества и понял, что у старообрядцев нет канонических препятствий к воссоединению с православной Церковью. Он стал одним из первых иерархов, воплотивших в жизнь идею единоверия еще до появления этого термина.

Старообрядцы сел. Знаменка обращались еще к архиеп. Евгению (Булгарису) с просьбой разрешить им «построить церковь, иметь священника из своей среды и употреблять старинныя книги» и направили такое же прошение Н. не позднее июня 1780 г. Точно неизвестно, до этого обращения или после, 25 марта 1780 г. Н. составил «Окружное послание всем именующим себя староверами, в Славенской и Херсонской епархии обитающим», адресованное раскольникам сел. Знаменка и мест. Злынка Елисаветградского у., с внушением о присоединении к Церкви. Видя искреннее обращение раскольников, основываясь на церковных канонах о снисхождении к обрядовым особенностям при единстве веры и догматов и принимая во внимание книгу архиеп. Платона (Левшина) «Увещание в утверждение истины», выпущенную Синодом в 1765 г., в к-рой употребление старых книг считалось дозволительным, Н. без предварительных переговоров с Синодом удовлетворил просьбу раскольников. Для проведения чина воссоединения их с Церковью он направил им елисаветградского прот. Димитрия Смолодовича, а когда была построена церковь, сам совершил ее освящение и литургию в ней. 3 авг. 1780 г. Н., охваченный чувством благодарности Богу за присоединение к правосл. Церкви «заблудших овец», отправил восторженное письмо архиеп. Новгородскому Гавриилу, уведомил его о происшедших событиях, а также приложил к письму офиц. донесения в Синод. В Синоде вопреки ожиданию Н. действия ревностного архиерея не вызвали радостного отклика, ответа на его послание не было более года. Затем архиеп. Гавриил в письме Н. от 11 окт. 1781 г. выразил мнение о недопустимости такого снисхождения к раскольникам, указывая на правила «Духовного регламента» имп. Петра I и данную Н. архиерейскую присягу. Н., готовый подчиниться решению высшего церковного правительственного органа, был тем не менее уверен в правильности своего решения и поэтому отправил в Синод послание с изложением оснований и причин своих действий - «Краткое повествование о обращении раскольников селения Знаменки…». События в Знаменке и действия Славянского архиепископа подтолкнули Синод к окончательному признанию и узаконению единоверия.

Старообрядцы Бахмутского у., ознакомившись с «Окружным посланием...» Н., направили ему т. н. Соловецкую челобитную со множеством собственных дополнений, на к-рую Н. составил «Ответы...» на базе русскоязычной противораскольнической лит-ры с резкими обличениями и вразумлениями, не убедившие раскольников.

Униатов, к-рые переселялись в Новороссийскую губ. с польск. земель, Н. принимал в церковное общение, но униатов-священников отказывался поставлять на приходы, принимая их как мирян. По этому поводу он направил в Синод «Рассуждение, содержащее причины, доказывающие, что с рукоположенными от униатских епископов поступать надлежит так, как с мирскими». Др. трудом Н. против лат. обычаев было «Окружное послание против обливательного крещения всечестным протоиереям и честным иереям, во Славянской епархии состоящим». В послании архипастырь убеждал священников своей епархии отказаться от обливательного крещения, распространенного в Малороссии, и крестить как в Великороссии - через полное погружение.

Пребывая в Крестовоздвиженском мон-ре, Н. расширил архиерейский дом пристройкой здания для епископа, при нем была возведена величественная 4-ярусная колокольня, подобная колокольне Киево-Печерской лавры, к-рая стала украшением обители.

28 нояб. 1786 г. имп. Екатерина II подписала указ о перемещении Н. на Астраханскую кафедру. 3 дек. указ был подписан в Синоде и 26 дек. дошел до Н. Биографы Н. предлагают разные объяснения этому перемещению. Одни считают поводом случай, происшедший при посещении кн. Г. А. Потёмкиным Славянской епархии. Н. был приглашен на пышный обед для знатных лиц города. День был постный, но на столе стояли скоромные яства. Войдя в зал, Н. отказался благословить трапезу и, поклонившись, вышел. По мнению нек-рых биографов, этот поступок стал причиной опалы, поэтому Н. и перевели на др. кафедру. Однако А. С. Стурдза относил это происшествие к Астраханскому периоду служения иерарха, к-рое, по его мнению, ускорило просьбу Н. об отставке. Др. авторы склоняются к тому, что причиной перемещения была его излишняя пастырская ревность, в особенности в отношении униатов, вызвавшая недовольство членов Синода. Совр. исследователь Г. Л. Брюс пришел к выводу, что перевод Н. на др. кафедру был обусловлен его прекрасными архипастырскими способностями по устроению многонациональной епархии.

5 мая 1787 г. Н. прибыл в Астрахань и поселился в архиерейской резиденции, которая располагалась в астраханском в честь Преображения Господня мужском монастыре. На следующий день, в праздник Вознесения Господня, он участвовал в крестном ходе из Николаевской ц., что на кремлевских воротах, внутрь кремля, к кафедральному Успенскому собору, в к-ром служил первую литургию в новой епархии и произнес проповедь о любви.

Одной из первых и главных забот Н. стала организация семинарии в Астрахани. Она была учреждена в 1776 г. (с наивысшим штатным окладом в 2 тыс. р.) и торжественно открыта 6 янв. 1778 г., однако предшественник Н., архиеп. Антоний (Румовский), смог наладить обучение лишь первоначальной школы. В помощь Н. был приглашен иером. Сильвестр (Лебединский), учитель поэзии Харьковской коллегии - одной из известнейших российских семинарий. В сент. 1787 г. иером. Сильвестр был назначен префектом семинарии и вместе с Н. начал заниматься ее переустройством. Семинария была реорганизована в высшую и низшую школу с введением всех необходимых предметов. В июле 1789 г. Н. пригласил еще одного учителя, иером. Парфения (Базилевича), выпускника КДА и московской Славяно-греко-латинской академии, к-рый был назначен 1-м ректором Астраханской ДС. В 1791 г. этот пост занял Сильвестр (Лебединский), к-рый впосл. стал ректором КазДА (1794).

В сент. 1788 г. в Астрахани открыли главное народное уч-ще. К 1791 г. в епархии было 19 частных рус. школ. Н. также возглавлял Моздокскую школу, устроенную в 1777 г. для просвещения горцев при Осетинской комиссии, к-рая была организована в 1771 г. Русской Церковью с целью миссионерства на Сев. Кавказе. Школа славилась своими учителями, Н. часто приглашал их для преподавания в Астраханской ДС. В июле 1790 г. его стараниями было открыто духовное уч-ще в Саратове, разместившееся в стенах саратовского в честь Преображения Господня монастыря.

В Астраханской епархии Н. продолжил начатую им еще на Славянской кафедре единоверческую политику по отношению к старообрядцам. Сразу после приезда в епархию он отправил «Окружное послание» к пастве (вероятно, то же, которое было написано в Славянской епархии), призывая «заблудших сынов» вернуться в лоно Церкви. В июле 1790 г., когда Н. совершал пастырский объезд епархии и находился в Саратове, к нему обратилась группа старообрядцев - поповцев Иргиза во главе со строителем мон-ря Сергием и уставщиком Прохором с просьбой ответить на 15 вопросов по поводу единоверия. Н. охотно ответил, но в отличие от «Ответов...» старообрядцам Славянской епархии в этот раз он больше опирался на Свящ. Писание и церковные правила. Сергий признал единоверие как истину и написал свое знаменитое «Зеркало для старообрядцев».

Астраханский край был заселен народами не только разных национальностей, но и различного вероисповедания, среди к-рых было много мусульман, армяно-григориан и небольшое число католиков и лютеран. Н. удалось обратить в Православие и часть мусульман, что всегда считалось особенно трудной задачей. Он принимал участие и в Осетинской кампании по просвещению горцев-осетин, из к-рых, по данным архива Синода, к 1792 г. 8,2 тыс. чел. обратились в Православие.

Н. в течение 5 лет окормлял Астраханскую епархию, но тяжелые труды по борьбе с расколами и ересями, а также неподходящий для него климат подорвали его здоровье, и он попросил Синод об отставке. Имп. Екатерина II приняла прошение архипастыря и 16 апр. 1792 г. повелела Синоду уволить Н. от управления епархией. 15 июня он служил в кафедральном Успенском соборе последнюю литургию и произнес прощальное слово к пастве, глубоко взволновавшее всех присутствующих. Н. оставался в Астрахани до 14 июля 1792 г., исполняя повеление Синода о предоставлении хозяйственного и экономического отчета и ожидая определения места своего дальнейшего пребывания. В последующих имп. указах ему была назначена пенсия 1 тыс. р. в год (указ от 7 июля 1792), в качестве места пребывания определен второклассный переславский Данилов мон-рь Суздальской епархии. В сент. 1792 г. Н. отправил в Синод прошение о предоставлении ему возможности проживать в Москве. Синод удовлетворил просьбу иерарха и предоставил ему в управление третьеклассный Данилов мон-рь. При поиске подходящего места для пребывания Н. были учтены и удовлетворены пожелания почтенного архиерея о его совершенной непричастности к адм. занятиям и хлопотам.

В Даниловом мон-ре Н. провел последние годы жизни, посвященные молитве и написанию трудов для духовного и научного просвещения своих соотечественников. В 1796 г. в греч. типографии в Москве были изданы на греч. языке толкования и беседы на евангельские чтения, первые 2 тома 4-томного труда «Кириакодромион» (Путь по дням Господним). Тираж издания (2 тыс. экз.) был роздан греч. архиереям и направлен в храмы Греции и закончился так быстро, что уже на следующий год решили выпустить 2-е издание в Яссах. Н. продолжил работу и составил толкования и беседы на апостольские чтения, к-рые были опубликованы в 1808 г., уже после его кончины, в той же типографии. «Кириакодромион», составленный Н. в Даниловом мон-ре, стал основной книгой для воскресных проповедей в Греции, его повсеместно читали в греч. храмах и мон-рях, в т. ч. на Св. Горе Афон, и он был признан лучшим из всех существовавших тогда сборников проповедей. Кроме того, Н. переработал рукописные пособия по математике и в 1798-1799 гг. издал для соотечественников «Начальные основания математики...». В 1797 г., во время торжеств по случаю коронации имп. Павла I, Н. был награжден орденом св. Анны 1-й степени.

Прошло уже более 30 лет, как Н. покинул Керкиру, а жители острова не теряли надежду вернуть любимого пастыря и проповедника. Когда 7 июня 1799 г. на Керкире была восстановлена архиерейская кафедра, народ пожелал видеть архиепископом Н. А. М. Каподистрия, убедил Н., который не хотел участвовать в этом мероприятии, поставить свою кандидатуру на голосование. 11 окт. 1799 г. по результатам выборов на кафедру был избран Петр (Вулгарис), но Вселенский патриарх не утвердил его кандидатуру. Новые выборы были назначены на 27 дек. Утром 27-го на острове началось восстание, жители вышли на улицы и, потрясая русскими знаменами, потребовали избрания Н. Начальник русской крепости М. М. Бороздин был вынужден пообещать керкирцам, что вызовет пастыря. На следующий день при активном вмешательстве Феодора Ушакова на кафедру был избран архим. Иерофей (Кигалас).

Во время пребывания Н. на покое в Даниловом мон-ре его соотечественники и духовные чада, С. Стурдза и А. Маврокордат, стремились при любой возможности пообщаться с любимым пастырем. В 1819 г. Маврокордат был похоронен рядом с Н.

Н. погребли 2 июня 1800 г., в день его ангела, с юж. стороны от алтаря храма во имя св. Отцов семи Вселенских Соборов. На его могиле были установлены 4-конечный крест из белого мрамора и плита с 4 эпитафиями, составленными на разных языках. На славянском языке начертала эпитафию братия мон-ря, восхваляя своего настоятеля за истинную веру в Бога, щедрые благотворения к ближним, пастырскую кротость к подчиненным, чистоту сердца и незлобие. На греческом языке почтили память святителя его друг и предшественник на Славянской кафедре архиеп. Евгений (Булгарис) и кн. Маврокордат. Архиеп. Могилёвский и Белорусский Анастасий (Братановский-Романенко) запечатлел память Н. в стихах на лат. языке.

Некрополь Данилова мон-ря был уничтожен в нач. 30-х гг. XX в., надгробия снесены. Сразу после возрождения обители на поминальных братских службах усердно возносились молитвы о Н., в первых печатных изданиях обители были помещены его жизнеописания и сочинения. Почитатели архиепископа собирали сведения о настоятеле, в т. ч. и устные предания старожилов о предполагаемом месте его захоронения.

Летом 2006 г. по благословению патриарха Московского и всея Руси Алексия II стараниями наместника Даниловой обители архим. Алексия (Поликарпова) и эконома игум. Иннокентия (Ольхового) проведена научная и архивная работа и начаты археологические раскопки под рук. проф. Л. А. Беляева на месте предполагаемого захоронения Н. Эти работы имеют большое значение для изучения не только истории некрополя Данилова мон-ря, но и в целом истории Москвы. По результатам раскопок подготовлены ряд научных статей и монография по некрополю Данилова мон-ря. 1 дек. 2006 г. обретено захоронение Н. под лестницей, между стеной четверика ц. св. Отцов (с севера) и опорным столбом ее галереи (с юга). Примерно в 16 ч., когда гробницу Н. открыли, среди темного, покрытого тучами неба стало пробиваться солнце и над мон-рем появилась радуга. Гробница была изготовлена из обтесанных и отполированных блоков известняка, имитирующих греч. мрамор. Останки Н. были перезахоронены в доступном для поклонения месте с юж. стороны храма, где установили мраморный крест и надгробие с надписью на русском и греческом языках.

Иконография

Никифор (Феотоки), архиеп. Астраханский. Гравюра. 1843 г. Гравер В. Храмцев (ЦАК МДА)

Сохранились неск. живописных и графических портретов Н., большинство из к-рых имеют надпись с его именем. Все они относятся к последним годам жизни иерарха (т. е. запечатлели его достоверный внешний облик) или выполнены после его смерти. Наиболее раннее известное живописное произведение датируется по стилистическим признакам кон. XVIII в. (после 1797, когда Н. был награжден орденом св. Анны 1-й степени, хранится в ЦАК МДА). Н. представлен по пояс, вполоборота вправо, в темной рясе и архиерейской мантии, голова покрыта клобуком, на груди панагия в драгоценной оправе, звезда и орденский знак св. Анны. У владыки правильные аристократические черты лица, указывающие на его греч. происхождение, бледная кожа с легким румянцем на щеках, сравнительно короткая округлая темная борода с небольшой проседью; правой рукой Н. именословно благословляет, в левой держит высокий архиерейский жезл с белым сулоком. Справа вверху на темном фоне изображен герб (вероятно, родовой герб Феотокиев); возле верхнего края надпись: «Преωсщеннѣйшïй Нïкифωръ [Θеотокïй], архïеп(с)къ Астраханскïй и Стаνропольскïй». К тому же типу изображения принадлежит другой живописный портрет Н., представляющий его более моложавым (Митрополичий дворец, Керкира; см.: Βυζαντινή και μεταβυζαντινή τέχνη στιν Κέρκυρα: Μνημεία, εικόνες, καιμήλια, πολιτισμός. Κέρκυρα, 1994; Архиепископ Никифор Феотокис. 2006. С. 42). Оплечный вариант этого портрета находится на амвоне в интерьере ц. св. Иоанна Предтечи, св. Параскевы и свт. Дионисия Закинфского (см.: Коккинопулос. 2011. С. 17, [48]). Возможно, Н. запечатлен также на близком по иконографии портрете неизвестного епископа сер. XIX в. (НКПИКЗ; по др. версии, изображен архиеп. Полтавский Гедеон (Вишневский), также удостоенный ордена св. Анны).

Др. поясной вариант изображения Н. известен на живописном портрете сер. XIX в. из собрания Оптиной пуст., очевидно исполненном монастырскими художниками (РГБ ОР. Ф. 213. К. 113. Д. 16). Архиепископ обращен влево, он стоит возле стола, положив правую руку на раскрытую книгу с греч. текстом, левой сжимает жезл (без сулока). Н. облачен в черную рясу и темно-голубую архиерейскую мантию, на панагии образ Спасителя, награда - орденский знак и звезда св. Анны, клобук имеет характерную греч. форму. У владыки крупные черты лица, дугообразные черные брови, карие глаза и орлиный нос, борода темная, средней величины, почти без проседи. Возле нижнего края подпись: «Никифоръ Архiепископъ Астраханскiй и Ставрополскiй». Аналогичный по деталям изображения портрет, по-видимому восходящий к тому же оригиналу, с идентичной надписью, имеется в коллекции ЦАК МДА. Не исключено, что оба произведения созданы в одной мастерской, связанной с оптинскими художественными традициями. Судя по описаниям, живописный портрет Н. находился на зап. стене в приемной комнате прп. Макария (Иванова) в скиту Оптиной пуст. (Жизнеописание оптинского старца иеросхим. Макария. М., 1997. С. 68). По сведениям Д. А. Ровинского, в 80-х гг. XIX в. еще один портрет Н. хранился в музее Одесского об-ва истории и древностей (Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 4. Стб. 296; Исторические портреты, находящиеся в зале Об-ва // ЗапООИД. 1848. Т. 2. С. 840). Изображения архиепископа существуют и в греч. собраниях (Παγκόσμιο βιογραφικό λεξικό. Αθήνα, 1985. Τ. 4. Σ. 73).

Иконография Н. в тиражной графике отличается более сложными композиционными решениями. На двух «зеркальных» по композиции гравюрах кон. XVIII - нач. XIX в. (Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 2. Стб. 1352. № 1, 2) Н. представлен поколенно: он сидит в кресле возле стола на фоне портьеры и книжного шкафа, обратившись лицом в противоположную сторону. Владыка в келейной одежде - рясе и клобуке, с панагией и орденом св. Анны на груди, в правой руке - перо, на столе - раскрытая книга, тетради, перья. Под изображением - герб с архиерейскими регалиями и посвященные Н. строки на греч. языке. Одна из гравюр (ГМИИ; на ней стол показан слева, левая рука владыки внизу с указующим перстом), выполненная пунктиром, предназначалась, согласно Ровинскому, для греч. толкового Евангелия (вероятно, для одного из изданий «Кириакодромиона»). Др. гравюра - работа А. П. Грачёва (резец, карандашная манера, пунктир; оттиски в ГМИИ, Тамбовском обл. КМ) - отличается в основном жестом рук: в правой, опущенной, Н. держит перо, левая лежит на столе. Композиция и подпись точно повторяются на гравюре резцом и пунктиром 1840 г. (ГМИИ; см.: Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 2. Стб. 1353. № 4; подобный эстамп приложен к изд.: Νικηφόρου Θεοτόκου τοῦ ᾿Αστραχανίου κὰι Σταυρουπόλεως ἀρχιεπισκόπου. Κυριακοδρόμιον, ἤτοι ῾Ερμηνεία κα μετ᾿ αὐτήν ἠθική ὁμιλία εἰς τὰς τῶν ᾿Αποστόλων Πράξεις... ᾿Αθῆναι, 1840. Τ. 1, и др.). В упрощенном поясном варианте (в овале) портрет Н. работы Грачёва воспроизведен В. Храмцевым в серии гравюр, изданных по заказу П. П. Бекетова (ГИМ, ЦАК МДА, ГПИБ; см.: Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 2. Стб. 1353. № 3; [Бекетов П. П.] Портреты именитых мужей Рос. Церкви, с прил. их кр. жизнеописания. М., 1843). Кроме того, известны гравюра Н. с книгой в руках (Архиепископ Никифор Феотокис. 2006. С. 18), литографии с изображением Н. в мантии и клобуке, без ордена, с жезлом в руке (напр.: 1862, мастерская А. И. Прокофьева, экземпляры в ГМИИ, РГБ; под изображением цитата из поучения Н. в Неделю мясопустную).

Лит.: Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 2. Стб. 1352-1353; Т. 4. Стб. 296; Духовные светочи России. С. 101-105. Кат. 87-90; «Угодно в очах Божиих дело сие…»: Сокровища ЦАК МДА / ТСЛ, МДА, ЦМиАР. Серг. П., 2004. С. 306-307; Архиепископ Никифор Феотокис: Благословенным христианам Греции и России. М., 2006; Зеленина Я. Э. От портрета к иконе: Очерки рус. иконографии XVIII - нач. XX в. М., 2009. С. 28, 36-38, 40. Ил. 17; Коккинопулос А. Х., прот. Исторический священный храм св. Иоанна Предтечи г. Керкира: Кр. история священного храма с 1480 г. до сегодняшних дней. Керкира, 2011. С. 17, [48].

Я. Э. Зеленина