ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ

Вид Константинополя. Гравюра из кн.: Schedel H. Liber chronicarum. 1493. Fol. 257r.

Вторжение тюрок-сельджуков во 2-й пол. XI в. в М. Азию привело в этом регионе к краху гос. структур Византийской империи и к кризису епархиальной системы К-польской Православной Церкви, к исходу значительной части визант. христ. населения из внутренних районов М. Азии. Степи в центральной части Анатолийского плато были заняты скотоводческими племенами тюрок, чьи кочевья перемежались с уцелевшими анклавами городской и земледельческой культуры. Визант. государственность сохранилась лишь в прибрежных областях М. Азии, защищенных горными хребтами (Зап. Анатолия, Вифиния, Ликия, Памфилия, Киликия, Понт). На завоеванных землях тюрки-сельджуки образовали ряд своих гос-в, наиболее значительным из к-рых к кон. XII в. стал Иконийский султанат. В сер. XIII в. монгольского завоевания вызвали новую волну миграции тюрок в Анатолию. Предки рода Османов восходят к одному из племен 2-й волны переселенцев, кайи, к-рое появилось в М. Азии незадолго до или во время монг. нашествия. После поражения от монголов в 1243 г. сельджуки М. Азии оказались в вассальной зависимости от монг. улуса Хулагуидов. К нач. XIV в. Иконийский султанат распался, уступив место конгломерату примерно из 20 бейликов (княжеств), частью нестабильных и недолговечных. Эпоха бейликов - период политической раздробленности в М. Азии (сер. XIII - нач. XV в.). В это время тюрк. племена не имели возможности подчинить друг друга и направляли свою экспансию на сопредельные христ. земли. Одним из крупнейших бейликов был Караман, возникший в 60-х гг. XIII в. в горах Тавр и распространивший свою власть на Иконий (Конью) с прилегающими равнинами и часть юж. побережья М. Азии. Беи Карамана считали себя преемниками Сельджукидов и претендовали на гегемонию в М. Азии. Наиболее динамично развивалась группа бейликов Зап. Анатолии, к-рые в кон. XIII - нач. XIV в. овладели приморскими долинами и эгейским побережьем. Среди них были Сарухан со столицей в Манисе, Ментеше, Айдын (с 1329 ему подчинялся крупнейший порт Смирна, ныне Измир). Эти бейлики находились на острие завоевательных войн тюрок против Византии, им доставалось больше всего добычи и пленных, сюда шел основной приток кочевников, стремившихся принять участие в набегах. Однако тюрки из приморских бейликов не пытались закрепиться ни на Балканах ни на островах, возм., в силу ограниченности своих воинских сил. Выйдя к морю, тюрки в 10-х гг. XIV в. начали создавать пиратские эскадры. В 40-х гг. XIV в. войска айдынского эмира Гази Умур-бея и других бейликов принимали участие в гражданской войне в Византии, на обеих сторонах. В 1344 г. в ответ на пиратские набеги коалиция европ. гос-в (Римская курия и Венеция) совместно с орденом иоаннитов (см. Мальтийский орден) предприняла крестовый поход, морскую экспедицию, к-рая увенчалась взятием Смирны и блокадой эгейского побережья. В 1348 г. в борьбе с крестоносцами Умур-бей погиб, а Айдын постепенно пришел в упадок. Военный и экономический потенциал приморских княжеств был подорван. Со временем наиболее значительным среди тюрк. гос-в этого региона стал Османский бейлик, возникший в континентальных районах исторических областей Сев. Фригия и Троада (близ совр. городов Эскишехир и Биледжик).

Бейлики М. Азии были типологически сходны. Для их экономики, особенно в континентальных районах, были характерны большая роль кочевого уклада, расширение пастбищ за счет сельскохозяйственных земель. Города были невелики. Сельджукская сеть караван-сараев не росла ввиду малых масштабов внутренней торговли. По количеству, качеству и содержанию серебра монеты бейликов существенно уступали монетам эпохи Сельджукидов. Политическая власть держалась на системе феодальных земельных держаний - тимаров, к-рые раздавали беи на условиях несения военной службы.

Наплыв номадов в М. Азию привел к варваризации региона в XII-XV вв., к росту удельного веса тюрок в составе населения, к усилению роли родоплеменных отношений и институтов военной демократии. Однако в XII-XIII вв. этническое самосознание тюрок было еще в зачаточном состоянии; при дворе сельджукских султанов преобладала персидская культура. В период раздробленности варваризация означала уже падение роли не только греческого и армянского, но и персид. языка. Тюрк. знать, сменившая Сельджукидов, как правило, знала только родной язык, поощряла переводы религиозной, художественной и научной лит-ры на старотурецкий (анатолийский тюркский) язык, к-рый стал употребляться и в делопроизводстве. Эти столетия в М. Азии были эпохой интенсивных идейных исканий. Широкую популярность обрели тарикаты (суфийские братства), сыгравшие главную роль в процессе исламизации греч. и арм. населения. Особенно влиятельными были возникшие во 2-й пол. XIII в. тарикаты бекташей и мевлевитов. Их адепты восприняли элементы христ. обрядов, тюрк. шаманизма, а также идеи пантеизма, далекие от ортодоксального ислама. Нек-рые из суфийских духовных лидеров проповедовали равенство христиан и мусульман как поклоняющихся единому для всех Богу. Из рядов суфийских проповедников вышли поэты, положившие начало тур. литературе, такие как основатель ордена мевлевитов Джалал ад-Дин Руми (ум. в 1273). Взаимная ассимиляция тюрк. племен и исламизированного автохтонного населения М. Азии постепенно привела к сложению тур. этноса. Этот процесс в целом завершился к сер. XV в.

Первые османские исторические сочинения были созданы лишь в нач. XV в. и донесли до нас уже существенно искаженный образ прошлого. Мн. даты и детали раннеосманской истории, изложенные в позднейших источниках, являются плодом мифотворчества и пропаганды династии Османов. Первый из беев рода Османов, Эртогрул, является фигурой в основном легендарной. Единственное аутентичное свидетельство историчности Эртогрула - монеты его сына Османа (1280/88-1324). До кон. XIII в. Османский бейлик, вероятно, признавал верховную власть Хулагуидских ильханов. Ок. 1300 г. Османы добились независимости. Географическое положение и политическая ситуация способствовали их подъему. Одним из важнейших преимуществ Османов было соседство со слабеющей Византией. Войны против нее позволяли постепенно увеличивать территорию и стимулировали приток с Востока тюрок, присоединявшихся к завоеваниям. Установление контроля над побережьем Вифинии позволило Османам очень рано начать экспансию на Балканский п-ов и постепенно сконцентрировать в своих руках ресурсы, многократно превосходившие силы др. бейликов. В научной лит-ре долго бытовало представление об исключительной роли в ранних османских завоеваниях ахи (военных братств кочевников), вдохновлявшихся идеей газавата. В наст. время, однако, считается, что первые завоевания едва ли были религиозно мотивированы; это были лишь грабительские походы (тур. «акын», их участники - «акынджи»). При этом в грабежах участвовали не только мусульмане, но и нек-рая часть христ. населения Вифинии.

В нач. XIV в. силы Османа постепенно продвигались на север по долине р. Сангарий (Сакарья) к плодородным приморским районам Вифинии. В 1302 г. Осман разбил визант. войско под Никомидией (ныне Измит) и за следующие 10 лет овладел прибрежными землями от Никомидии до равнины Прусы. Не умея брать укрепленные города, тюрки поставили под контроль их окрестности, а сами города блокировали и обложили данью. Полного разрушения земледельческого уклада при этом не происходило: тюрки-скотоводы заняли луга на горных склонах, лежавшие выше возделанных долин. Изолированные остатки визант. владений поддерживали связь с К-полем только по морю. В 1321 г. Осман захватил порт Муданья, тем самым отрезав Прусу от моря. В правление сына Османа Орхана (1324-1360/62) города Вифинии один за другим перешли в руки тюрок. Пруса сдалась в 1326 г. и стала столицей османов. В 1329 г. тюрки отразили поход византийцев во главе с имп. Андроником III Палеологом, после чего Византия более не предпринимала серьезных попыток отстоять Вифинию. Никея (ныне Изник) пала в 1331 г., Никомидия - в 1337 г. Несколько позже Османы овладели соседним бейликом Кареси (земли вдоль юж. берега Мраморного м. и Дарданелл). В 40-х гг. XIV в. распад улуса Хулагуидов позволил Османам поставить под свой контроль бывш. монг. территорию в сев.-зап. части М. Азии, до Анкары. Визант. имп. Иоанн Кантакузин в 1346 г. заключил союз с Орханом и привлекал его силы к визант. гражданской войне во Фракии. Это позволило Османам получить представление о ландшафте и ресурсах Балкан. В 1353 г. Кантакузин предоставил Орхану порт Цимпа (Чимпе) в Дарданеллах. В марте 1354 г. Османы захватили Галлиполи, воспользовавшись тем, что землетрясение разрушило городские стены. Отсюда они предпринимали дальнейшие походы во Фракию, сопровождавшиеся переселениями больших групп тюрок из М. Азии на Балканы.

В XIV-XV вв. для Османского государства было характерно сосуществование и противоборство центробежных и центростремительных тенденций. Первую из них составляли тюрк. военная аристократия (включавшая бывш. христиан из анатолийских греков), племена кочевников и разбойничьи группировки акынджей. Вторую формировали институты создающегося бюрократического гос-ва, чиновники христ. происхождения и мусульм. богословы-правоведы. Внутреннее управление постепенно эволюционировало от примитивной племенной демократии кочевников к оседлой государственности со своей столицей; появился управленческий аппарат во главе с везиром. В гос-ве сочетались элементы тюрк. политической традиции и классического ислам. и визант. наследия. Появилось адм. деление, началась чеканка монеты (акче), наблюдался переход от малоуправляемого племенного ополчения к организованной армии, включавшей в себя как конные, так и пехотные подразделения. Воины получали тимары (земельные наделы), им стали платить жалованье. Распространялись ислам. религ. учреждения - мечети, медресе и обители дервишей, владевшие земельными угодьями, пожалованными правящей элитой. Были заметны и элементы христианско-мусульманского симбиоза, имели место случаи вовлечения христиан в гос. управление. Почти все османские правители XIV-XV вв. были женаты на представительницах визант. или южнослав. аристократии, вслед за к-рыми при дворе появлялись группы советников и чиновников-христиан. По мере приближения адм. устройства к моделям, характерным для городской цивилизации, племена кочевников, бывшие когда-то основой Османского бейлика, стали рассматриваться как деструктивная сила. Их пытались поставить под контроль и обложить налогами. Закрепившись на Балканах, Османы стали переселять племена беспокойных тюрок (туркмен) на земли вдоль своих границ в Европе, используя их в дальнейших завоеваниях.

При Мураде I (1360/62-1389) Османы развернули экспансию вглубь М. Азии, на севере вышли к Чёрному м., овладев Ираклией Понтийской (ныне Эрегли). К кон. 70-х гг. были захвачены бейлики Гермиян (столица Кютахья), Хамид, часть Карамана; Османы вышли к Средиземному м. близ Атталии (ныне Анталья). В 80-х гг. Мурад принял титул султана, отражающий растущее могущество и амбиции О. и.

Основной сферой интересов и политическим ядром владений О. и. на следующие почти полтора века (кон. XIV - нач. XVI в.) стали Балканы. Во 2-й пол. XIV в. Османы наращивали свое присутствие в Европе куда более быстрыми темпами, чем в М. Азии. Инициатива значительной части их экспансии принадлежала не самому султану, но была делом предводителей разбойничьих дружин, лишь номинально признававших султанскую власть. Успехи Османов объясняются, с одной стороны, их широкой веротерпимостью, готовностью инкорпорировать в свою политическую систему местные христ. элиты и, с др. стороны, разобщенностью и взаимным соперничеством христ. гос-в. С 1361 г. турки повели активное наступление на Балканах; ок. 1361 г. овладели Адрианополем и перенесли туда свою столицу (по др. данным, перенос столицы произошел в правление Баязида I); в 1363 г. они взяли Филиппополь (Пловдив). В 1371 г. на Балканах сложилась 1-я христ. коалиция, попытавшаяся противостоять натиску О. и. Ее составили войска серб. кор. Вукашина (правителя Зап. Македонии), его брата Иоанна Углеши, силы боснийцев и венгров. Однако в сент. 1371 г. союзники были разгромлены в битве при Черномене (на р. Марице, близ Адрианополя). Оба серб. правителя погибли; сыновья Вукашина, др. правители македон. земель, визант. император и болг. царь признали вассальную зависимость от О. и. Мурад I активно использовал войска своих вассалов-христиан в дальнейшей борьбе с бейликами М. Азии. Развивая успех, турки предприняли ряд новых походов: овладели черноморским побережьем Фракии, отрезав К-поль с окрестностями от др. европ. земель, захватили Серры (1384), Софию (1386) и Фессалонику (1387). На их пути встала новая коалиция западнобалканских владетелей - во главе с серб. кн. мч. Лазарем, состоящая из сербов, болгар, влахов, боснийцев и албанцев. На стороне Мурада выступили вассальные болг. и серб. князья и союзные ему беи М. Азии. 15 июня 1389 г. произошла битва на Косовом поле, к-рая в исторической памяти балканских народов стала событием эпического масштаба. Османы одержали победу; в битве погиб Мурад I, а кн. Лазарь, взятый в плен, был казнен по приказу наследника Мурада Баязида I.

При Баязиде I (1389-1402), к-рый получил прозвище Йылдырым (Молниеносный) за стремительность своих военных операций, углубились противоречия между тюркской военной аристократией, с одной стороны, и вассальными христ. князьями и корпорацией «капыкулу» (государевых рабов), занимавших важные гос. посты,- с другой. Беи пограничных территорий настаивали на продолжении завоеваний на Балканах, а противостоящая им группировка подталкивала Баязида к завоеванию бейликов М. Азии. Сам Баязид, сын гречанки, был в значительной мере ставленником своих христ. вассалов. Анатолийские беи, прежние союзники Мурада, откололись от Баязида и заключили союз с Караманом и кади Бурханеддином, правителем Сиваса.

Не пытаясь добиться подчинения Сербии, Баязид довольствовался тем, что серб. деспот Стефан, сын Лазаря, правитель Приштины Вук Бранкович и князья Сев. Албании признали верховную власть О. и. Используя войска своих балканских вассалов, оснащенные огнестрельным оружием, Баязид в 1390-1392 гг. быстро завоевал бейлики Зап. Анатолии (Сарухан, Айдын, Ментеше, часть Карамана и Исфендияр с городами Синоп и Кастамону). Потом султан задействовал войска анатолийских беев на Балканах, где венг. кор. Сигизмунд атаковал тур. крепости на Дунае и привлек на свою сторону болгарского царя Шишмана. В 1393 г. Баязид захватил Тырново, столицу Второго Болгарского царства. В 1394 г. турки впервые перешли Дунай и вторглись в Валахию и Венгрию. В 1395 г., после смерти кор. Марко, Македония перешла под прямое управление О. и. В сент. 1396 г. в битве под Никополем османы разгромили совершавших крестовый поход европ. рыцарей, венгров, валахов и болгар под командованием венг. кор. Сигизмунда. В том же году был взят Видин, последний очаг государственности Болгарии. Баязид неск. раз осаждал К-поль и в 1396 г. возвел на вост. берегу Босфора крепость Анадолухисары, закрывавшую подступы к визант. столице с Чёрного м.

Сокрушив врагов на западе, Баязид снова повернул на восток, выступив против Карамана. Отклонив мирные предложения караманского бея, Баязид разгромил его и казнил (1397), а обширные земли Карамана вплоть до Киликии и Приевфратья включил в состав своих владений. Вскоре О. и. захватила и земли бывшего гос-ва кади Бурханеддина (Сивас, Кайсери, Токат, Никсар), к-рое распалось в 1398 г.

На рубеже XIV и XV вв. Османы были гегемонами как на Балканах, так и в М. Азии. Однако череду их успехов прервало вторжение в М. Азию войск азиатского завоевателя Тимура (Тамерлана), при дворе которого нашли убежище свергнутые Османами правители тюрк. бейликов. 20 июля 1402 г. в сражении под Анкарой армия Баязида I была раздавлена превосходящими силами Тимура. Свою роль в разгроме сыграло и предательство ряда анатолийских беев, покинувших Баязида в ходе сражения. Баязид закончил свою жизнь в плену, а О. и. оказалась на грани краха.

Османская армия. Роспись ц. Благовещения Пресв. Богородицы мон-ря Молдовица, Румыния. 1532 г. В XIV-XV вв. мусульмане составляли меньшинство населения Османского государства. На Балканах они образовали лишь отдельные колонии в приграничных областях и вокруг военно-адм. центров. Османы старались не менять традиц. уклад на завоеванных землях и постепенно интегрировать в свою среду визант., слав. и албан. элиты. Местная аристократия сохранила свои земельные владения и служила султанам на тех же условиях, что и прежним христ. государям. На низовом уровне были широко распространены религ. синкретизм и смешанные браки, причем от женщин-христианок, выходивших замуж за мусульман, не требовалось менять веру. Постепенно усложнялись гос. структура и придворный ритуал. Султаны стали изолировать себя от подданных, делегировав решение задач текущего управления везирам, из круга к-рых ок. 1360 г. выделился верховный везир, садразам, глава исполнительной власти. В кон. XIV - 1-й пол. XV в. пост великого везира занимали с некоторыми перерывами представители знатного тюрк. клана Чандарлы. При Мураде I окончательно оформились система тимаров и практика учета имущества подданных для налогообложения. Тимариоты лично не занимались ведением хозяйства, но получали выплаты с переданных им территорий. Тимары обеспечивали воспроизводство «мужей меча» - феодальной конницы сипахи. Захват новых земель и раздача их в держание способствовали не только усилению военного потенциала О. и., но и изживанию провинциального сепаратизма. Анатолийские сипахи получали имения на Балканах и отныне связывали свои интересы с успехами османской экспансии.

Члены сипахийского военного сословия создавали низовые адм. единицы алай (подразделение), к-рые объединялись в более крупные военно-территориальные образования санджак или лива (знамя) во главе с санджакбеями. Наверху адм. структуры стояли бейлербеи, управлявшие эялетами (провинциями). Изначально в О. и. было 2 эялета: Румелия (Балканы) и Анатолия, но постепенно адм. система стала усложняться.

Раздача тимаров вела к усилению тюрк. военной аристократии, беев пограничных балканских территорий. Как противовес племенным ополчениям и тюрк. кланам султаны использовали войска своих вассалов-христиан и корпорацию капыкулу. Изначально это были рабы и военнопленные, из к-рых создавались элитные пехотные части янычар (ени чери - «новое войско»). Начиная с эпохи Мурада I, османы обратились к практике комплектации янычарского корпуса посредством девширме - принудительного набора мальчиков из среды христиан, гл. обр. славян и албанцев, к-рых обращали в ислам и воспитывали в духе преданности падишаху. Баязид I расширил эту практику, используя капыкулу как на военной, так и на гражданской службе.

При Баязиде режим мягкой гегемонии сменила политика централизации, поглощения зависимых областей, введения общеимперской системы военно-ленного землевладения и замены автохтонной аристократии наместниками из султанских рабов. Однако эти мероприятия вызывали болезненную реакцию не только среди населения завоеванных земель, но и в самом османском обществе, к-рое считало эти шаги нарушением старых традиций. Недовольство тюрк. аристократии, к-рую оттесняли капыкулу, стало одной из причин катастрофы под Анкарой, когда султана покинули многие его вассалы.

Карта Константинополя. Рисунок из кн.: Cris-toforo Buondelmonti. Liber insularum Arcipelagi. 1420–1430 гг. (Marc. Cod. Ware. Lat. XIV; 25-4595. Fol. 123) Поражение под Анкарой отбросило О. и. и окружавшие ее страны на поколение назад; христ. противники О. и. получили передышку. Тимур восстановил анатолийские бейлики, ранее завоеванные Баязидом, а оставшиеся османские владения разделил между сыновьями Баязида. Сулейман был утвержден правителем Балкан, Иса получил Бурсу, а Мехмед Челеби - вост. земли с городами Амасья и Токат. Братья сразу начали междоусобную войну (1403-1413), победителем в к-рой стал султан Мехмед I (1413-1421). В процессе внутренней борьбы турки были вынуждены уступать часть своих владений соседним гос-вам. Византии была возвращена Фессалоника, Сербии - Ниш, Валахии - Добруджа. В 1413 г. Мехмед I снова собрал воедино О. и., быстро подчинил бейлики зап. М. Азии (1414-1415) и нанес поражение Караману. Была возвращена и часть территорий на Балканах, утраченных ранее; возобновились нападения на Трансильванию, Боснию, Морею, что вскоре вынудило воевод Валахии, королей Боснии и албан. князей снова признать себя вассалами О. и.

Укрепление О. и. вело к поляризации общества и ужесточению налогового пресса на райю (податное население). Особенно недовольны были туркмены-кочевники и племенная верхушка, терявшая свою роль в армии. Кроме того, туркмены в большинстве были приверженцами еретических вероучений, далеких от суннитского ислама. Кризис нач. XV в. резко усилил социальное недовольство и вылился в мощное протестное движение под предводительством суфийского мыслителя шейха Бедреддина Симави (1358-1416). Сложный путь духовных исканий привел его к идеям пантеизма, проповеди братства людей всех религий, осуждению неравенства. Огромная популярность обеспечила Бедреддину пост кадиаскера (верховного судьи) при дворе султана Мусы (брата Мехмеда I). После его падения шейх, которого консервативные улемы считали еретиком, был отправлен в ссылку в Изник, где он пришел к мыслям о необходимости радикального переустройства мира. В нач. 1415 г. ученики Бедреддина подняли восстание в Зап. Анатолии под лозунгами всеобщего равенства. Шейх бежал в Валахию и объявил себя махди (мессией), посланным очистить мир от несправедливости. Мехмед I сумел разбить повстанцев. Бедреддин был схвачен и казнен в кон. 1416 г. В новейшее время он стал весьма почитаемой фигурой в идеологии турецкого коммунистического движения. Положение Мехмеда I осложнило также выступление в Фессалии самозванца Лже-Мустафы, выдававшего себя за сына Баязида Мустафу. В 1418 г. он захватил на время Эдирне и провозгласил себя султаном, но в 1420 г. потерпел поражение и бежал к византийцам.

Мурад II (1421-1444, 1446-1451) в начале правления выдержал борьбу за престол с неск. соперниками. Против него выступали Лже-Мустафа и Джунейд, бывш. правитель Айдына, за к-рыми стояли христ. соседи, балканские и анатолийские беи. Возобновив войну, Лже-Мустафа быстро овладел Балканами, но в М. Азии был разбит под Улуабатом и вскоре погиб (1422). Мурад II осадил К-поль, но был вынужден снова вернуться в Анатолию, где против него выступили его брат Мустафа, бей Карамана и вожди туркмен. племен. Союзники осадили Бурсу, но Мурад и им нанес поражение и казнил Мустафу (1423). После неск. лет борьбы, к кон. 20-х гг. XV в., Мурад II окончательно присоединил бейлики М. Азии, кроме Карамана.

Утвердившись на престоле, Мурад II сумел ослабить позиции пограничных беев. Его опорой была тюрк. знать во главе с кланом Чандарлы, к-рая поддерживала развитие централизованного гос-ва, а также капыкулу, выходцы из к-рых заняли все ключевые посты в провинциях. Соперничество этих группировок позволяло султану поддерживать баланс в системе власти. Капыкулу выступали за продолжение обогащавшей их экспансии, столичная бюрократия отстаивала более миролюбивую политику, не желая усиления капыкулу.

Продвижение на Балканах привело О. и. к конфликту с Венецией в Средиземноморье. Венециано-тур. война 1425-1430 гг. вынудила О. и. озаботиться созданием сильного флота, к-рый в 1430 г. вновь овладел Фессалоникой. После смерти бездетного серб. кор. Стефана Лазаревича в 1427 г. Мурад присоединил значительную часть его земель, ссылаясь на династические браки Османов с представителями серб. правящего дома. Главным врагом турок на Балканах к тому времени стала Венгрия, на поддержку к-рой ориентировались правители Боснии, Сербии и Валахии. Отчаянное положение К-поля, давно окруженного владениями О. и. и выдержавшего неск. осад, побудило часть визант. элиты искать помощи в Зап. Европе. Однако элита О. и. успешно играла на общем для мусульман и православных чувстве враждебности к латинскому Западу, искусно стимулировала туркофильские настроения среди византийцев и тем самым усугубляла внутренние противоречия в Византии.

Ферраро-Флорентийский Собор (1438-1445) активизировал планы крестового похода Европы против О. и. Во главе крестоносцев встал венг. полководец Янош Хуньяди, уже прославившийся рядом побед над турками. В 1443 г. войско крестоносцев вступило в пределы О. и. на Балканах. Это движение началось одновременно с очередным наступлением Карамана и восстанием против османской власти правителей горной Албании, объединившихся вокруг Скандербега. Хуньяди продвигался по землям Юж. Сербии, где к нему присоединился Георгий Бранкович, овладел Софией, но наступившая зима заставила крестоносцев отойти в Венгрию. Мурад II был атакован с разных направлений. Его янычарское войско было немногочисленно, казна истощена, а пограничные беи все громче требовали отречения султана в пользу его сына Мехмеда, который своей воинственностью больше импонировал сторонникам завоевательной политики. Не дожидаясь нового вторжения крестоносцев, Мурад II пошел на заключение тяжелого мирного договора: согласился на территориальные уступки, в т. ч. восстановление Сербии в границах 1427 г. под упр. Бранковича и переход Валахии под венг. сюзеренитет. Подписав мир, в авг. 1444 г. Мурад передал власть своему сыну и удалился в Манису в обитель дервишей.

Однако молодой Мехмед II оказался не в состоянии противостоять вызовам, обрушившимся на государство. Многие лидеры крестоносцев отвергли примирение с О. и. и настояли на продолжении войны. Римский папа Феликс V объявил недействительными клятвы, данные неверным. Войско Хуньяди и польско-венгерского кор. Владислава снова двинулось на восток. Под Варной оно столкнулось с османской армией, которую вновь возглавил Мурад, вернувшийся из затвора по настоянию везира Чандарлы и тюрк. знати. В сражении 10 нояб. 1444 г. крестоносное войско было уничтожено, Владислав погиб. В Вост. Европе не осталось силы, способной противостоять О. и.

В 1446 г. Мурад II официально вернулся к власти, сохранив за своим сыном титул султана. В последние годы своего правления он принял масштабные меры по тюркизации и исламизации Болгарии, чья знать ранее поддержала крестоносцев, заставил признать свою власть визант. правителей Морейского деспотата и отразил еще одно вторжение Хуньяди, одержав победу во 2-й битве на Косовом поле - в 1448 г.

Правление Мехмеда II (1451-1481) началось с давно планировавшейся кампании по захвату К-поля. После его взятия в мае 1453 г. Мехмед получил прозвище Фатих (Завоеватель), в истории О. и. открылась новая глава; К-поль стал столицей. Установление контроля над черноморскими проливами сулило огромные экономические выгоды, облегчало экспансию и на Запад и на Восток. На Востоке Мехмед в 1461 г. ликвидировал Трапезундскую империю, завоевал Караман (1466-1471), в 1473 г. нанес поражение султану гос-ва Ак-Коюнлу Узун-Хасану в Каппадокии и продвинул вост. границы О. и. до верховьев Евфрата; к 1475 г. отнял у генуэзцев причерноморские колонии Каффа и Тана и принудил Крымское ханство признать зависимость от О. и. Это имело большое военное значение, т. к. Крым стал поставлять султанам многочисленное вспомогательное войско. Тем самым О. и. пришла в соприкосновение с Великим княжеством Литовским и Польшей. Опустошительный набег 1476 г. утвердил османское присутствие в Молдавском княжестве.

На Западе Мехмед II также добился впечатляющих военных успехов. Опираясь на Фракию и Македонию, он двинулся на серб. земли. Смерть Яноша Хуньяди позволила Мехмеду в 1459 г. покончить с самоуправлением Сербии и преобразовать ее в Семендрийский санджак; лишь Белград оставался в руках венгров. В 1458 г. было завоевано Афинское герц-ство, в 1460 г.- Морейский деспотат. На Балканах вне контроля О. и. оставались только нек-рые приморские города, находившиеся под властью Венеции. В 1462 г. Мехмед II присоединил Лесбос, окончательно утвердил верховенство в Валахии; в 1463 г. покорил большую часть Боснии, в 1467 г.- Албанию, затем Герцеговину. Успехи на Эгейском м. привели О. и. к столкновению с Венецией. В союзе с ней состояли Неаполитанское королевство, Римская курия, Караман и Ак-Коюнлу. С 1463 г. османо-венецианские морские войны вспыхивали неоднократно; в 1470 г. турки захватили Эвбею. В 1479 г. в К-поле был заключен мир между О. и. и Венецией, по к-рому во владение Османов окончательно перешли ряд эгейских островов, несколько городов на Пелопоннесе и Скутари (ныне Шкодер) на Адриатике. В 1479 г. турки отняли у неаполитанцев Ионические о-ва, а в 1480 г. захватили Отранто (Италия). Размещенный там тур. гарнизон не получал подкреплений и был оттуда вытеснен в 1481 г. Тем не менее только смерть Мехмеда II в мае 1481 г. помешала О. и. продолжить вторжение в Италию.

Османский шлем. Кон. XV — нач. XVI в. (Музей Метрополитен, Нью-Йорк)Сразу после смерти Мехмеда его младший сын, шахзаде Джем (в европ. источниках Зизим), пользуясь тем, что старший сын, Баязид II (1481-1512), отсутствовал в К-поле, провозгласил себя государем. Но Баязид, собрав оставшиеся ему верными войска, разбил Джема при Анкаре, вынудил бежать на Родос, а оттуда в Зап. Европу. Джем вскоре был принят при дворе франц. кор. Карла VIII, затем в Риме при дворе папы Александра VI Борджа. Последний предложил Баязиду устранить соперника за 300 тыс. дукатов и, получив эту сумму, в февр. 1495 г. покончил с Джемом. Против Баязида II неоднократно восставали его сыновья, к-рых он каждый раз побеждал и казнил.

Во внешней политике О. и. в правление Баязида II европ. вектор внешней политики преобладал над азиатским. В это время активизировались дипломатические контакты со странами Европы. Помимо европ. дворов в отношения с О. и. вступило Московское великое княжество. В 1495 г. Баязиду II представились послы вел. кн. Иоанна III Васильевича, стремившегося обеспечить рус. купцам беспрепятственную торговлю в О. и. Завоевания стали более локальными. Санджакбеи Боснии и Семендрии часто опустошали Далмацию, Штирию, Каринтию и Крайну, в 1483 г. закрепились в Герцеговине, но их неоднократные попытки захватить Белград были неудачны. В 1492-1503 гг. турки вели войну против Венгрии, но успехов не добились; венгры признали право О. и. взимать дань с Молдавии и Валахии. Подстрекаемый рядом итал. гос-в (Неаполь, Флоренция, Милан), Баязид напал на владения Венеции: в 1498 г. турки заняли Лепанто, в 1499 г. боснийский санджакбей вторгся во Фриули и дошел до Виченцы. В 1500 г. на Пелопоннесе Баязид, возглавив армию, захватил Модон, Наварин и Корон, но потерпел неудачу под Навплием. Чтобы остановить это наступление, Венеция вступила в союз с Венгрией и Римом, благодаря чему Римский папа Юлий II постарался заручиться поддержкой Кастилии, Арагона, Португалии и Франции. В 1501-1502 гг. объединенный флот христиан уничтожил 2 тур. эскадры, опустошил побережье М. Азии и захватил о-в Св. Маврикия (Лефкада). В 1503 г. Баязид заключил мир с Венецией, по к-рому она передала О. и. Наварин, Модон и Корон.

На Востоке Баязид вел безуспешные войны с Мамлюкским султанатом. В 1510 г. в Анатолии произошло 1-е столкновение О. и. с Ираном, где правил шах Исмаил I из династии Сефевидов. Однако в начале похода младший сын Баязида Селим поднял против отца янычарский корпус. В апр. 1512 г. Баязид II был низложен и вскоре умер близ Эдирне (вероятно, был отравлен). Захватив власть, Селим I (1512-1520) приказал истребить своих братьев (впервые в истории династии Османов), за что получил прозвище Явуз (Грозный). В 1513 г. он начал жестокие гонения на шиитов М. Азии, которых обвинял в пособничестве Ирану. В 1514 г. он нанес иранцам сокрушительное поражение при Чалдыране, занял Тебриз, но вскоре приостановил наступление. Продолжая преследование шиитов, Селим приказывал уничтожать тысячи пленных из войска Сефевидов. В 1515 г. был заключен мир, по к-рому Иран уступил О. и. часть Иранского Азербайджана и В. Месопотамию (Джазиру). В 1516 г. Селим двинулся на юг. Он приказал перебить послов, отправленных к нему султаном Египта и Сирии Кансаухом аль-Гаури. В авг. 1516 г. произошло сражение турок с мамлюками в долине Мардж-Дабик, близ Халеба. Благодаря использованию артиллерии Селим обратил противника в бегство, во время к-рого погиб султан аль-Гаури. Дамаск, Палестина и Хиджаз сдались без сопротивления. В 1517 г. турки вторглись в Египет. Мамлюкский султан Туман-бай впустил в Каир авангард тур. войска, но ночью напал на него и перебил его значительную часть в городе. Селим не мог бы овладеть Каиром без упорной борьбы и предложил жителям сдаться, обещав различные милости. Но когда те согласились и турки заняли город, они начали в нем резню; Туман-бай был вскоре пленен и повешен на воротах Каира. По утверждению османских хронистов, накануне в беседе с ним Селим произнес речь, в к-рой заявил о притязаниях представителей своего рода (как преемников визант. императоров, ромейских кесарей) на все земли, когда-либо входившие в состав Византии. Из Каира Селим вывез в К-поль последнего представителя Аббасидов, к-рый ранее пребывал при дворе Мамлюков. Это символизировало переход к дому Османов халифского достоинства с правами на покровительство ислам. святыням Мекки и Медины, т. е. на главенство среди всех суннитских государей. Т. о., в результате походов Селима владения О. и. удвоились. В последние годы жизни Селим с характерной для него жестокостью (за 8 лет своего правления он казнил 7 везиров) укреплял дисциплину среди янычар, заботился о строительстве флота и одновременно готовился к возобновлению войны с Ираном. В 1520 г. он умер во время поездки из К-поля в Эдирне с целью набора войск для большого вост. похода.

Единственный сын Селима I Сулейман I (1520-1566) в правление своего отца занимал пост бейлербея Манисы. При Сулеймане О. и. достигла наивысшего могущества ценой постоянного напряжения усилий. Свое восшествие 25-летний Сулейман ознаменовал демонстрацией милосердия и справедливости. Были возвращены конфискованные его отцом имения, строго наказаны виновные в произволе вельможи, получили щедрое денежное вознаграждение европ. торговцы шелком, пострадавшие ранее. В 1520 г. Сулейман вынужден был усмирять Египет, которому Селим предоставил самоуправление и к-рый теперь восстал против О. и. Подавив мятеж, Сулейман, понимая невозможность управления долиной Нила без опоры на местные элиты, пошел на сохранение властных позиций для 24 мамлюкских командиров, к-рые отныне считались подчиненными бейлербею Египта, но имели право обжаловать его решения перед султаном. Были освобождены неск. сот егип. пленников из знатных семей, содержавшихся при Селиме в цепях.

Главные усилия своей политики Сулейман направил на Запад, где противоборствовал с империей Габсбургов и достиг теснейшего военно-стратегического сближения с Францией. Уже в 1520 г. Сулейман отправил большое войско против венгров. В 1521 г. были захвачены крепости Шабац и Землин (Земун). После отчаянной обороны туркам сдался гарнизон Белграда вслед. измены серб. и болг. союзников и восстания в городе. Граница О. и. передвинулась от Савы к Драве. В 1521 г. Сулейман также заключил договор с Венецией, признавший за венецианцами свободу и безопасность торговли в О. и.; обе стороны обязались выдавать друг другу беглых преступников.

Следующей целью завоеваний Сулеймана стал Родос, оплот ордена иоаннитов, которые под лозунгом крестовых походов вели корсарскую войну на Эгейском м. В июле 1522 г. великий магистр ордена Вилье де Лиль-Адан отказал Сулейману в требовании сдать крепость взамен гарантий личной свободы и сохранения собственности рыцарей. Высадившись на острове, в авг. Сулейман начал обстрел цитадели и штурмы, к-рые обернулись огромными потерями для турок, но сделали положение рыцарей безнадежным; в дек. они капитулировали и переселились на Мальту.

Мехмед-паша Соколлу в венгерском замке Ксанада с командующим замка. Миниатюра из рукописи «Прекрасные завоевания». 1557/58 г. (Музей Топкапы, Стамбул. Harine 1523. Fol. 8r)

С 20-х гг. XVI в. начал формироваться союз О. и. и Франции. Сулейман рассчитывал использовать силы франц. кор. Франциска I как союзника против Венгрии и Свящ. Римской империи Габсбургов. В 1525 г., когда Франциск находился в плену, он отправил султану посланца с предложением союза, призывая О. и. напасть на Венгрию и обещая в свою очередь объявить войну Испании. Встречные предложения поступили в К-поль и от герм. имп. Карла V, но были отвергнуты. В апр. 1526 г. Сулейман выступил в поход со 100-тысячной армией, оснащенной 300 орудиями, а в авг. в битве при Мохаче наголову разбил войско венг. кор. Лайоша, который погиб в бою. Буда открыла туркам ворота, большая часть Венгрии была опустошена, десятки тысяч человек уведены в плен. В 1528 г. Франциск запросил К-поль о восстановлении в Иерусалиме иерархии Римско-католической Церкви, но получил от Сулеймана решительный отказ, смягченный обещанием покровительства христианам и охраны их безопасности. В 1529 г. Сулейман вновь двинулся на Венгрию, где действия туркам облегчало соперничество за венг. трон эрцгерц. Фердинанда Габсбурга и местного магната Яноша Запольяи, к-рый отдался под покровительство султана. Сулейман разорил Буду и велел короновать Запольяи, после чего двинулся на Вену, в сент.-окт. 1529 г. осадил ее, но овладеть городом не смог. Несмотря на неудачу при осаде, турки опустошили Юж. Германию до Регенсбурга, сожгли Брюнн (ныне Брно, Чехия) и др. города габсбургских владений.

Нашествие О. и. произвело глубокое впечатление на Зап. Европу и поставило кор. Франциска в затруднительное положение. В авг. 1529 г. он заключил мир с Карлом V в Камбре, начал переговоры о возможной войне против турок. Сулейман в это же время вел переговоры с Фердинандом Австрийским и Запольяи, но, когда габсбургские войска вступили в Венгрию и осадили Запольяи в Буде, Сулейман взял Гюнц и опустошил Штирию. Тогда же венецианцы перенесли войну в Грецию, флот христиан взял Корон, Патры и Лепанто. К нач. 30-х гг. XVI в. обе стороны уже желали закончить войну. Сулейман намечал поход на Иран, Карл V стремился стабилизировать положение внутри своей империи, где росло движение Реформации. Мир был заключен в 1533 г.; О. и. был возвращен Корон, за Габсбургами сохранилась часть Венгрии, к-рую на тот момент занимали войска Фердинанда.

В 1536 г. французам были дарованы капитуляции (договор «о мире, дружбе и торговле»), которые заложили фундамент их буд. мощного влияния в Леванте, предоставили им возможность иметь постоянного посла в К-поле и консула в Александрии и предусматривали наряду с консульским судом для франц. подданных и консульской защитой в случае их тяжб с подданными султана право беспрепятственного передвижения и свободной торговли (с пошлиной 5%). Кроме того, французам гарантировались религ. свобода, возможность посещения св. мест и принятия под покровительство христиан, постоянно проживающих в О. и. Когда союз Франциска с Сулейманом получил огласку, в 1537 г. Карл V выступил против Франции. Франциск призвал на помощь Сулеймана; тур. флот Х. Барбароссы совместно с французами произвел нападение на берега Италии, гос-в - союзников Карла, овладел венецианскими островами на Эгейском м., но не смог взять Корфу. В кон. 30-х гг. XVI в. флоты О. и. действовали одновременно в Средиземном м. и бассейне Индийского океана. В 1538 г. флот христиан был разгромлен турками у Превезы. В это же время португальцы были изгнаны из Адена (Йемен), турки разграбили их колонии в Оманском зал. В 1540 г. Венеция заключила мир, по к-рому отдала О. и. все свои владения в Греции, кроме Крита, Тиноса и Миконоса.

Развязав себе руки для борьбы с Габсбургами в Венгрии, Сулейман вступил в соглашения с местными магнатами - противниками Фердинанда. К берегам Италии он послал эскадру, чтобы поддержать франц. кор. Франциска в борьбе против Карла V. В 1541 г. он бросил войска на Ср. Подунавье; они дважды громили габсбургские силы, овладели Граном (ныне Эстергом, Венгрия) и Штульвайсенбургом (ныне Секешфехервар, Венгрия). Война завершилась в 1547 г. новым перемирием с Габсбургами, к-рые обязались ежегодно приносить О. и. «почетные дары» за оставшуюся под их скипетром «королевскую» Венгрию (50 тыс. дукатов; выплачивались до 1699). За О. и. признавались Буда, Ср. Подунавье ниже ее и Трансильвания, где как вассал О. и. правил сын Запольяи Янош Жигмонд.

Вост. направление не было основным для Сулеймана. Однако здесь он также предпринял ряд кампаний, в основном против Ирана, пользуясь временными перемириями в Европе. Его 1-й поход против Ирана был организован в 1533 г. как продолжение идеологической борьбы против шиитов. Он завоевал Н. Месопотамию, восток Курдистана и Армянского нагорья, взял Багдад, преобразовав его в центр отдельного эялета. В 1535 г. он вступил в Тебриз, но не смог навязать противнику решающего сражения. Второй (1547-1548) и 3-й (1553-1555) иранские походы не принесли заметных результатов. В 1555 г. Сулейман был встревожен разногласиями из-за престолонаследия среди своих сыновей и заключил с Ираном Амасийский мир, по к-рому закрепил свои приобретения (включая Грузию), но отказался от присоединения Иранского Азербайджана и Вост. Кавказа. Защищая мусульм. гегемонию на торговых путях с Ближ. Востока до Китая от притязаний Португалии на море, он распорядился занять основные порты на Красном м. и направил флот в Персидский зал.

На венг. рубежах, несмотря на перемирие, постоянно сохранялась напряженность: приграничные правители и атаманы, как мусульманские, так и христианские, регулярно совершали набеги на земли противника, что привело к созданию своеобразных полупреступных и полуповстанческих групп гайдуков, ускоков, морлаков, дели, акынджи и др. Те или иные округа, включая замки, периодически захватывали отряды, по сути не подчинявшиеся никому, что создавало почву для возобновления противостояния при любом предлоге. Продолжая поддерживать своего вассала Яноша Жигмонда, Сулейман планировал передать ему трон Трансильвании и Темешварского баната. Против этого выступила часть венг. магнатов, которые вступили в сговор, стремясь к союзу с Габсбургами. В 1551-1552 гг. Сулейман вторгся в Венгрию, изгнал габсбургские войска из Трансильвании и баната. Военные действия 1551-1559 гг. шли гл. обр. на море: тур. капуданы Драгут и Шали нанесли поражение христианам близ Неаполя, нападали на берега Корсики, Италии и Балеарские о-ва, но успеха не добились. С 1559 г. на сухопутных границах О. и. в Европе происходили только мелкие столкновения. В 1562 г. был заключен договор в Париже, по к-рому имп. Фердинанд I обязался платить О. и. дань (30 тыс. дукатов), уступить все крепости в Трансильвании и даровать прощение опальным магнатам.

Тугра султана Сулеймана I. 1555–1560 гг. (Музей Метрополитен, Нью-Йорк)Стремясь укрепиться в Зап. Средиземноморье, уже в 30-х гг. Сулейман отправил флот Барбароссы на завоевание Туниса. В ходе этих кампаний О. и. утвердилась почти на всем африкан. побережье Средиземного м., кроме Туниса. Тунис был завоеван в 1574 г., уже после смерти Сулеймана. В мае 1565 г. Сулейман направил свой флот против Мальты. Однако рыцари под командованием великого магистра Жана Паризо де Ла Валлетта отбили приступ, турки понесли огромные потери, и рыцари продержались в осаде до сент., когда Мальту разблокировал испано-итальянский флот.

С нач. 1566 г. Сулейман готовил широкое наступление на владения имп. Максимилиана II Габсбурга. С апр. капудан-бей Пияле-паша сумел захватить Хиос, Наксос, Кос, Сифнос, Китнос и Андрос. В мае султан, сопровождаемый везиром Мехмед-пашой Соколлу, с войском двинулся на Венгрию. В авг.-сент. маленькая крепость Сигетвар задержала его почти на месяц. Так и не увидев конца осады, Сулейман скончался.

Смерть Сулеймана обозначила первые признаки династического кризиса, отчасти вызванного тем, что он при жизни физически устранил почти всех своих сыновей, чтобы освободить дорогу к престолу отпрыску своей любимой жены Хюррем-султан (Роксоланы). Но ее сын Селим II (1566-1574) оказался слабым правителем, предпочитая гос. делам кутежи и гарем. Успехи его правления, прежде всего поддержание темпов экспансии, приписываются гл. обр. дарованиям его великого везира Мехмед-паши Соколлу. Он завершил покорение большей части Аравии, ранее находившейся лишь в слабой зависимости от О. и. С Соколлу связаны также 2 неосуществленных плана по стратегическому обустройству водных коммуникаций: соединение Дона и Волги каналом, призванное упрочить влияние О. и. в Крыму, отвоевание Астрахани у России и восстановление Суэцкого канала. Провал экспедиции на Астрахань в 1569 г. не умерил амбиций Соколлу. В 1570 г. Соколлу потребовал от Венеции уступки Кипра, что привело к новой войне. Летом Пияле-паша и Лала-Мустафа-паша с флотом подошли к Кипру и взяли Никосию. В 1571 г. взятие Фамагусты сопровождалось особыми зверствами турок. В ответ эскадра христ. Священной лиги (Римская курия, Венеция, Испания, Мальта) под командованием Хуана Австрийского нанесла тур. флоту сокрушительное поражение при Лепанто. Однако отсутствие единодушия и нерешительность победителей помогли туркам, восстановив свои силы, в 1572 г. спустить на воду 250 новых судов и навязать европейцам выгодные условия мира. По договору 1573 г. О. и. сохранила Кипр, получила от Венеции 300 тыс. дукатов контрибуции и дань в 1,5 тыс. дукатов за о-в Закинф.

К сер. XVI в. О. и. представляла собой гигантскую державу, расположенную на 3 частях света, с населением ок. 22 млн чел. Несмотря на огромное этническое, лингвистическое и религ. многообразие, О. и. сохраняла высокий уровень стабильности. Устойчивость О. и. базировалась на системе управления, сочетавшей силу и гибкость как на центральном, так и на региональном уровне.

Правитель О. и. в соответствии с многообразием ее традиций именовался арабским термином «султан», персидским «падишах» и тюркским «хан». Он обладал огромными политическими и религ. полномочиями, являлся верховным главнокомандующим, назначал на должности высших гражданских, военных и духовных лиц, мусульман и немусульман. Воля правителя транслировалась подданным посредством высочайших указов-фирманов, скрепленных его эмблемой-тугрой. В отличие от глав ряда др. великих мусульм. держав средневековья представители дома Османа не могли утверждать, что правомочность их власти основана на высоком происхождении; их род не восходил ни к Чингисхану, ни к Мухаммаду. Пока О. и. была относительно невелика, ее правители обосновывали свои права тем, что они являются подлинными лидерами джихада - священной войны против иноверцев. По мере разрастания О. и. потребовалась новая идеология, легитимизирующая претензии на лидерство во всем мусульм. мире. Ею стала концепция гос-ва всеобщей справедливости, естественно в ислам. парадигме. Огромная власть султана не могла считаться абсолютной, поскольку была ограничена нормами имперской идеологии, важнейшим компонентом к-рых являлись правовые традиции шариата. Султан являлся главой суннитской общины, «тенью Аллаха на земле», но также считался «покровителем» подвластных ему христиан и иудеев.

Средоточием власти были государь и его двор. Наиболее примечательные правления оставили в летописании О. и. и у зап. современников достаточно многообразную память, которую подкрепляет и индивидуальное наследие каждого из владык. Так, пороки Мехмеда II (братоубийство при вступлении на престол, частые приказы о казнях и массовых истреблениях, распущенность в личной жизни) как внутренние, так и внешние источники уравновешивают рассказами о его заботе о внутреннем благоустройстве гос-ва (возведение школ, мечетей, приютов и постройка городов), о покровительстве наукам и поэзии, в к-рой при нем закрепилась традиция подражания персид. стихотворству, и покровительства поэтам - выходцам из Ирана. Ту же традицию продолжил его сын Баязид II, к-рый в османском историописании обычно изображался как Вели (Угодник), миролюбивый и кроткий покровитель искусства и лит-ры, государь-суфий, не лишенный пристрастия к роскоши, немало способствовавший украшению К-поля и Эдирне новыми постройками и восстановлению обветшавших зданий. Селим I был запечатлен в османской традиции как свирепый и непредсказуемый деспот, но, как и его отец и дед, он покровительствовал изящной словесности и сам оставил сборник стихов на персид. языке, демонстрирующий незаурядное поэтическое дарование. Блестяще образованный Сулейман I, также автор стихотворного сборника, в свою очередь покровительствовал традиц. наукам и искусству, тратя значительную часть богатств О. и. на возведение культовых, погребальных, крепостных, дворцовых сооружений и общественное строительство, преимущественно в столицах (большие мечети архитектора Синана - Шахзаде и Сулеймание в К-поле, Селимие в Эдирне, гробницы, караван-сараи и др.). Султанские дворцы в К-поле поражали пышностью европейцев, что принесло ему славу как Сулеймана Великолепного.

Султан управлял посредством имперского совета - диван-и-хумаюн. Совет рассматривал основные вопросы, касавшиеся объявления войны и заключения мира, оперативного управления огромным гос-вом, а также играл роль верховного суда, в к-рый мог обратиться каждый подданный. С 1654 г. заседания дивана стали все чаще переносить в резиденцию садразама (так с XVI в. именовали великого везира) Баб-и-Али (Высокие врата); отсюда в европ. языках Блистательная, или Высокая, Порта. Политические структуры О. и. как в центре, так и на местах формировались по принципу единства власти (в противоположность принципу разделения властей) и коллективного руководства. Последнее подразумевало совместное обсуждение и принятие решений, считавшихся выражением воли всех мусульман и требовавших общего согласия (принцип шура). Вслед. этого в О. и. не было четкого размежевания между ветвями власти, а также между религиозными и светскими адм. функциями. Все они находились в одних руках, взаимно дополняли друг друга.

Имперский совет (Высокую Порту) возглавлял садразам, формально 2-й человек в гос-ве. Он являлся «неограниченным представителем» султана, к-рый ему делегировал значительную долю властных полномочий. Однако фактически власть садразама имела значительные ограничения. С одной стороны, он должен был регулярно отчитываться перед султаном, с другой - принимать решения только по итогу их обсуждения в совете. Для произведения различных выплат и совершения трат садразаму требовалось получить согласие главного финансового контролера - дефтердар-паши. Вне власти великого везира находились корпус богословов-улема, янычарский корпус, дворцовая охрана, придворные службы.

О. и. являлась гос-вом «торжествующего ислама». Каждый ее подданный должен был существовать в системе взаимоотношений, определенных шариатом. Вопросы интерпретации положений «божественного закона» являлись прерогативой наиболее авторитетных богословов-муфтиев. Даже султан, обладавший правом определять их должности в гос. духовно-судебной системе, должен был подчиняться выносимым ими вердиктам (фетвам). Функционирование права осуществлялось корпусом судей (кади). Несмотря на то что ислам не предусматривает существования духовной организации и иерархии, подобной христ. Церкви, османские власти выстроили офиц. иерархию мусульм. законоведов и теологов, к-рую с огромной долей допущения можно считать аналогом правосл. церковной орг-ции. Эту не имевшую прецедентов в суннитской религ. традиции иерархию возглавляли кадиаскеры Румелии и Анатолии и высший духовно-правовой авторитет, муфтий столицы, носивший звание «шейх уль-ислам». Несмотря на заботу о лояльности этих высших законоведов державы, они подчас выступали сильными противниками того или иного правителя и иногда санкционировали дворцовые перевороты. При Баязиде II, Селиме I и особенно при Сулеймане усилившаяся корпорация улема контролировала огромные земельные угодья и др. имущество на правах вакфа и оказывала всевозрастающее влияние на чиновничество и войско. Отправляемое кади правосудие касалось прежде всего мусульман. Представители иных религ. общин предпочитали решать внутренние вопросы в церковных или раввинальных судах. Тем не менее каждый немусульманин имел право обратиться в шариатский суд с просьбой вынести приговор; вмешательство кади происходило чаще, если истец с ответчиком принадлежали к разным конфессиям, и носило обязательный характер, если один из них исповедовал ислам.

О. и. делилась на эялеты (так с 1590 именовались бейлербейства), в 1610 г. их число достигло 32. Они не зависели друг от друга, каждый непосредственно подчинялся центральной власти в К-поле. Наместник бейлербей (с 1590 вали) носил титул паши и соединял функции главы администрации и военного командующего. Высшие чиновники провинции подлежали постоянной ротации (наместники - ежегодной), каждый из них подчинялся собственному руководству в столице. Эялет подразделялся на санджаки, а те в свою очередь - на каза. Также в пределах О. и. существовал ряд вассальных гос. образований с фактическим статусом протекторатов: Крымское ханство, Хиджаз (округа Мекки и Медины), Молдавия, Валахия, Трансильвания, Рагузинская (Дубровницкая) республика; в различные периоды автономию имели Египет, Мингрелия, Имеретия (Зап. Грузия), епископальное княжество Черногория и ряд др. Эти территории пользовались широкими правами самоуправления, а их зависимость от султана ограничивалась отправкой ежегодной дани и оказанием военной помощи.

Во 2-й пол. XV - 1-й пол. XVI в. ускорился процесс ассимиляции греко-армянского и славянского элемента в этнополитическую общность турок, одним из главных механизмов к-рого была вербовка в ряды капыкуллары («дворцовых рабов»). В становление социальной структуры О. и. в этот период значительный вклад внесла работорговля, процветавшая во многих крупных приморских городах, прежде всего в К-поле. На завоеванных территориях османская верхушка и рядовые воины получали в виде наград или иным способом приобретали значительные чифтлики (земельные владения), выступали как хозяева по отношению к местному населению, к-рое превращалось в прикрепленных к тем или иным наделам арендаторов. Среди мелких землевладельцев-крестьян преобладали исламизированные греки, армяне и южные славяне (смена религии позволяла сохранить преимущественные права на недвижимую собственность). Тем не менее огромную долю райя (податного населения) составляли христиане, сохранившие верность правосл. халкидонской Церкви или нехалкидонским Церквам (армяне, копты, сиро-яковиты). Их общины пользовались самоуправлением, в т. ч. в религиозно-юридическом отношении.

Тюркоязычные мусульмане составили аскери (господствующую прослойку), будучи представлены в основном корпорациями сейфийе («людей меча») и отчасти калемийе («людей пера»). Эти группы тем не менее были открыты для притока свежих сил. Так, султан Мехмед II Фатих впервые назначил на пост великого везира Махмуд-пашу, сына православных серба и гречанки. Эти же аскери первоначально играли решающую роль в управлении покоренными областями. Воинской повинности для немусульман не существовало, хотя отмечен набор христ. ополчений в вооруженные силы как вспомогательных отрядов.

Султан Мехмед II вручает Патриарху Геннадию фирман в подтверждением патриарших привилегий. Мозаика в резиденции К-польского патриархата в Фанаре, Стамбул. XX в.Крупных конфликтов со своими подданными-христианами О. и. в XVI-XVII вв. не знала. Сразу после взятия К-поля в 1453 г. греко-правосл. духовенство получило предложение избрать нового патриарха. Избранник Свящ. Синода К-польской Церкви патриарх Геннадий II Схоларий немедленно был утвержден султаном. К нему была прикреплена стража из янычар, что поставило его в один ряд с высшими чиновниками О. и. Это было сделано в первую очередь для того, чтобы возвратить разбежавшееся население павшей столицы, обеспечив основной его массе свободу вероисповедания и относительную автономию. Прерогативы адм. и судебного порядка сделали патриарха вместе со Свящ. Синодом главой рум миллети («ромейской общины»). Он получил право самостоятельно судить свою паству и назначать ей наказания, вплоть до смертной казни. Приговоры патриаршего суда обыкновенно без возражений приводились османскими властями в исполнение. Аналогичные установления существовали в отношении др. миллетов.

Численность армии О. и. к кон. XV в. достигла 250 тыс. чел. (не считая воинов, несших гарнизонную службу). Сулейман в отличие от большинства предшественников был склонен избегать участия в военных походах, но все же лично руководил 13 кампаниями. Не отказываясь от военной экспансии, он как для достижения стратегических целей, так и ради укрепления символического авторитета державы делал особый упор на дипломатические средства, в т. ч. используя выходцев из евр. общины, к-рой особо покровительствовал.

Хлынувший в сер. XVI-XVII в. в О. и. поток золота и серебра, вывозимого испанцами с рудников Америки, спровоцировал девальвацию монеты и т. н. революцию цен. Прежде стабильная османская экономика оказалась на грани банкротства. Падение покупательной способности денег провоцировало Порту преодолевать бюджетный дефицит путем порчи монет. Вес основной османской монеты - акче, в начале правления Сулеймана I доходивший до 1,35 г серебра, к концу его пребывания у власти снизился до 0,68 г, к 1600 г.- до 0,32 г, к 1659 г.- до 0,25 г, а к 1688 г.- до 0,18 г и продолжил снижаться в дальнейшем. Необходимость удовлетворять растущие потребности янычарского корпуса, придворных и чиновников, военные затраты приводили к неуклонному росту дефицита бюджета (к сер. XVII в. он достиг 30%). Разъедавшая госаппарат коррупция урезала доходы казны. Покрывая недостачу, Порта прибегала к введению дополнительных налогов и порче монеты, что еще более усугубляло финансовый кризис и приводило к волнениям.

Жесткое управление хозяйством позволило первоначально в значительной мере нейтрализовать последствия революции цен. Канун-наме (законодательные кодексы) Сулеймана были направлены на упрочение существующего строя и расширение привилегий светской и духовной элиты. Они продолжили использование законодательства его предшественников в намерении согласовывать действующие судебные практики с шариатской теорией, развивать торговлю и ремесла, упорядочить адм. устройство и финансы, уточнить статус отдельных эялетов (напр., Египта - Канун-наме Миср), регламентировать ленную систему, формы землевладения, повинности податного населения и т. п. Благодаря деятельности в сфере юриспруденции Сулеймана прозвали Кануни (Законодателем).

В условиях гегемонии О. и. происходило ослабление владений аристократии покоренных народов (особенно на Балканах), что сопровождалось централизацией, к-рая сначала способствовала социально-экономической стабильности и даже относительному процветанию. Двор обогащался от сбора налогов с многократно увеличившегося податного населения (часто сдававшихся на откуп), от пошлин на импорт, экспорт и транзит, от дани от зависимых княжеств. Хотя нек-рые из захваченных в сер. XVI в. земель были вскоре утрачены (напр., Дагестан и Ширван на Юго-Вост. Кавказе) или сохранили фактическую независимость (Йемен, Черногория), границы О. и. сохраняли относительную стабильность.

По причине консерватизма военно-ленной системы активизация товарно-денежного обмена заставляла сипахи усиливать давление на райю (произвольные поборы, издольщина, иногда отработки). Уже с сер. XVI в. перестал соблюдаться запрет на сосредоточение неск. ленов в одних руках. Над потомками старой тюрк. знати одержали верх выходцы из каныкуллары, овладевшие их ленами и потеснившие их с ключевых позиций в войске. Систему подтачивал и укрепившийся ростовщический капитал. Как следствие, сокращалась численность и падала дисциплина армии, что ярко выразилось в джелялийской смуте (1605-1608) в М. Азии, в к-рой наряду с крестьянами участвовали и мн. тимариоты.

Падал боевой потенциал и тех соединений, к-рые состояли на денежном содержании. Янычары в нарушение правил обзаводились семьями, перерождаясь в привилегированную прослойку, в к-рую вливались и те представители купечества и цехов, к-рые не имели отношения к военному делу. Участие султанов в придворных распрях и постоянный страх с кон. XVI в. перед угрозой свержения побуждали их содержать своих сыновей-наследников под строгим наблюдением. К нач. XVII в. произошел отказ от прежних традиций престолонаследия; утвердился сеньоратный принцип передачи власти (к старшему в роду). Наследники в ожидании своей очереди, как правило, проживали при дворе, не получая опыта управления и командования (как то было в XV-XVI вв.), да и султаны после Сулеймана редко ходили лично в походы и все менее влияли на гос. дела. Фактическую власть они все более делегировали Высокой Порте. Первыми приметами такой тенденции наряду с правлением Мехмед-паши Соколлу стали постепенное отстранение султана от присутствия на заседаниях дивана, где важное значение получило участие садразама, рост влияния гарема на назначение высокопоставленных сановников, везиров и бейлербеев, а также участившиеся случаи фактической покупки должностей за денежные подношения султанскому окружению. Последнее явление, обусловленное дефицитом монеты, к-рый обозначился вслед. обесценения серебра, сравнительно быстро превратилось в норму и способствовало разложению гос. аппарата, сопровождалось нарастанием престижных расходов на содержание двора, домочадцев и челяди султана, к-рые, кроме того, становились получателями земельных пожалований и условных держаний.

В посл. четв. XVI в. экспансия О. и. пошла на убыль. Ослабление системы управления О. и. продолжилось при Мураде III (1574-1595). В это время, однако, удачная кампания против Ирана завершилась присоединением большей части Закавказья, Вост. Курдистана, Лурестана и Хузестана. Османская дипломатия продолжала рассматривать Австрию, Венецию и Польшу как данниц О. и., хотя Османы уже не могли подтвердить свои позиции военными успехами. В 1592 г. с подачи садразама Синан-паши Мурад III объявил Габсбургам войну (до 1606). В 1594 г. на сторону императора перешел господарь Валахии Михай Храбрый, что привело к поражению турок. Новый султан, Мехмед III (1595-1603), под давлением придворных принял на себя командование, в 1596 г. одержал победу при Керестеше на р. Тисе, но закрепить этот успех не удалось. Война, опустошившая обширные пространства Вост. Европы, длилась 14 лет и не увенчалась привычным для Османов триумфом; более того, им пришлось уступить ряд территорий. Трудностями О. и. воспользовался иранский шах Аббас, который в 1602 г. возобновил боевые действия и занял Грузию, Азербайджан и Вост. Анатолию. На фоне военных неудач и нарастающих экономических трудностей непокорность проявили правители Киликии и Ливана, по провинциям прокатилась волна бунтов. Наиболее масштабное восстание, движение джеляли, вспыхнуло в Центр. Анатолии (1605-1608). Порте с огромным трудом удалось подавить мятежи и добиться перелома в войне с Ираном. Мирный договор 1612 г. восстановил прежнюю османо-иранскую границу.

Войны кон. XVI - нач. XVII в. продемонстрировали, что О. и. более неспособна противостоять противникам одновременно на неск. фронтах. Помимо остановки экспансии, ослабление империи проявлялось и в падении престижа падишаха, к-рый уже не рассматривался как сакральная неприкасаемая фигура. С XVII в. резко пошла на убыль практика уничтожения потенциальных претендентов на трон внутри династии. Братьев и племянников правителя стали запирать в секретных помещениях дворца Топкапы, называвшихся «клетка». В результате дворцовых переворотов на трон возводили султанов, к-рые провели в «клетке» много лет и не обладали необходимыми навыками управления. Психика многих из них была серьезно повреждена, круг интересов и горизонт познаний ограниченны, поведение инфантильно. Итогом стал переход властных прерогатив от султана к гарему и дворцовому окружению, раздираемому борьбой различных клик.

В XVII в. постепенно исчезла традиция, согласно к-рой султан возглавлял войска в походе; эта прерогатива перешла к садрамазу. После гибели в 1579 г. Мехмед-паши Соколлу влияние столичной бюрократии на султана ослабело. Неформальный переход власти от имперского совета к гарему выразился и в более частой ротации великих везирей. Если в XVI в. на посту главы имперского дивана сменилось 39 чел., то впосл. их число увеличилось до 64 - в XVII в. и 65 - в XVIII в., причем 12% были казнены. Борьба за власть в окружении султана, ответственность за военные поражения и ситуацию в столице, дворцовые и правительственные интриги, обвинения в нелояльности и коррупции - все это приводило к тому, что редко кому из великих везирей удавалось продержаться на своей должности дольше года. Параллельно с ослаблением позиций глав Порты усиливалось влияние шейх-уль-ислама. Главы мусульм. духовной иерархии, начиная с воспитателя Мехмеда III Саад ад-Дина-эфенди, вмешивались в адм. вопросы и вели борьбу за назначение на высшие должности угодных им кандидатов.

В кон. XVI в. Мехмед III предоставил контроль над гос. делами своей матери Сафийе Султан, которая за 8 лет сменила 11 великих везирей. При султане Ахмеде I (1603-1617) наступил период нек-рой стабилизации. Однако преемником султана вслед. гаремных интриг стал его слабоумный брат Мустафа I (1617-1618), к-рый находился на троне 3 месяца и был смещен в результате заговора. К власти пришел 14-летний Осман II (1618-1622), к-рый проявил себя не по годам волевым, реформаторски настроенным монархом. Но его яркое правление завершилось трагически: в результате янычарского бунта Осман был впервые не только низложен, но и казнен. На трон вернулся Мустафа I (1622-1623). Фракции внутри гарема продолжали борьбу за власть, по столице и Анатолии прокатилась волна мятежей. Победителем в этой схватке стала группировка, сплотившаяся вокруг вдовы султана Ахмеда Кёсем Махпейкер и ее 11-летнего сына Мурада IV (1623-1640).

Воцарившаяся в К-поле анархия подтолкнула иран. шаха Аббаса к возобновлению военных действий. Сефевиды овладели большей частью Ирака, включая Багдад. Властям О. и. пришлось одновременно отражать персид. агрессию и восстанавливать порядок внутри своих владений. Объединившиеся вокруг наместника Эрзурума Абаза Мехмед-паши отряды бунтовщиков чуть не взяли столицу, волнениями были охвачены Крым, Румелия, ряд араб. провинций. Только в 1634 г. Мураду IV удалось подавить мятежи, отразить нападение Речи Посполитой (1633-1634) и начать генеральное контрнаступление на востоке. В 1638 г. Багдад был отбит, а в 1639 г. с Ираном был заключен Зохабский мир, восстановивший прежнюю границу и положивший конец 125-летнему противоборству 2 держав. Значительное внимание Мурад IV уделял восстановлению ислам. морали, что имело целью помочь возродить величие О. и. По его приказанию было запрещено употребление кофе, вина и табака, закрыты питейные заведения. Члены немусульм. общин должны были соблюдать ограничения на езду на лошадях и ношение определенных видов одежды. \tab

Короткий период восстановления престижа, мощи и единства султаната прервался с восшествием на престол Ибрахима I (1640-1648), прозванного Безумным. Упадок власти продолжился, центральную роль в гос. политике вновь стал играть гарем. Очередной мятеж янычар, поддержанный столичными богословами, привел к низложению и казни Ибрахима. Трон перешел к его 6-летнему сыну Мехмеду IV (1648-1687), к-рый самостоятельным правителем так и не стал. В 1644-1656 гг. сменилось 18 садразамов, 12 шейх-уль-исламов, 22 главы финансового ведомства и 12 командующих флотом. Высшие должности стали почти открыто продаваться и покупаться. Борьба дворцовых группировок достигала провинций, где периодически вспыхивали волнения. Деградация системы управления усугублялась финансовыми проблемами. О. и. утратила динамику предыдущего столетия, экспансия остановилась, и военная добыча почти не пополняла казну.

Устав от десятилетий кризиса, наиболее дальновидные представители властных элит решили сделать ставку на восстановление влияния имперского совета. Ради этого правящей династии пришлось вновь разделить с главами Порты свою власть и сферы влияния. Приостановить политический развал и наладить исправное функционирование гос. институтов смогла плеяда садразамов из албан. рода Кёпрюлю: Мехмед-паша (1656-1661), его сын Фазыл Ахмед (1661-1676) и зять Мерзифонлу Кара Мустафа (1676-1683). Несмотря на то что «эпохой Кёпрюлю» именуется период с 1656 по 1683 г., представители этого клана неоднократно становились во главе Порты до 1711 г., а в политической системе К-поля господствовали чиновники, связанные с Кёпрюлю узами родства, клиентеллы, обязанные им своим воспитанием и карьерой.

Мехмед-паша начал правление с решительного восстановления дисциплины. По столице и провинциям прокатилась волна показательных жестоких казней бунтовщиков и возможных конкурентов в борьбе за влияние на султана и его окружение. В частности, был убит К-польский патриарх Парфений III. Наглядно продемонстрировав решительность своих намерений, Кёпрюлю приступили к мобилизации ресурсов О. и. Был налажен сбор налогов, сбалансирован бюджет, что позволило укрепить армию и флот. Политика Кёпрюлю предусматривала ужесточение контроля над соблюдением религ. предписаний. Принятые в 60-70-х гг. XVII в. правительственные постановления относились преимущественно к мусульманам, но нек-рые касались и иноверцев. Так, с 1664 г. вводился запрет на совместные межконфессиональные молитвы о ниспослании успеха султанским войскам. В 1670 г. было запрещено продавать вино в К-поле и его окрестностях. Волна обращений христиан и иудеев в ислам побудила опубликовать в 1676-1677 гг. «закон о новых мусульманах», регламентировавший процедуру смены веры.

Внутриполитические успехи возродили в османской элите надежду на возможность возобновления внешней экспансии. Изнурительные войны с Венецией (1645-1669) и Речью Посполитой (1672-1676) закончились для Порты успешно: к О. и. были присоединены Крит и Подолия. Однако уже война с Россией (1676-1681) не принесла Османам желаемых результатов. Следующая военная кампания - против Австрии (1683-1699) - обернулась сокрушительным поражением под Веной (1683), которое было воспринято в К-поле как катастрофа. Предвкушение возможности положить конец османским завоеваниям сплотило европ. противников О. и. В 1684 г. при поддержке Римской курии была образована Священная лига в составе Австрии, Речи Посполитой и Венеции; в 1686 г. к ним примкнула Россия. Противостояние блоку христ. держав потребовало от О. и. максимальной мобилизации ресурсов, введения дополнительных податей и чрезвычайных налогов, задержки выплаты жалованья и дальнейшей порчи монеты. Ответом стали янычарский бунт и свержение султана Мехмеда IV в 1687 г. Столица погрузилась в атмосферу хаоса. Политика Кёпрюлю исчерпала себя.

Война со Священной лигой продолжалась при 3 следующих султанах: Сулеймане II (1687-1691), Ахмеде II (1691-1695) и Мустафе II (1695-1703) - и завершилась в 1699 г. подписанием Карловицкого мирного договора. В соответствии с ним О. и. потеряла Венгрию, Трансильванию, Подолию, Морею и ряд др. территорий; Россия получила Азов. Это поражение является вехой, с к-рой О. и. начала медленное, но неотвратимое отступление с захваченных европ. рубежей.

Для истории О. и. XVII век стал эрой перехода от фазы апогея к фазе упадка. Ко времени заключения Карловицкого мира О. и. уже во многом утратила свое великолепие, поражавшее всех столетием раньше. Отблеск величия могущественных падишахов XVI в. лишь изредка отражался на их потомках. Султан являлся светским и духовным главой державы, но его фигура становилась менее сакральной, а волеизъявления - не столь неоспоримыми. Военные мятежи, народные восстания и дворцовые перевороты все чаще сотрясали О. и. Система адм. управления делалась все более неэффективной, формализованной и архаичной. В XVII в. постепенно теряет значение институт девширме, исправно пополнявший состав военно-адм. костяка империи в XV-XVI вв. Последнее упоминание о принудительном отборе детей из христ. семей Румелии датировано 1705 г. Корпуса янычар, прежняя основа армии, не смогли адаптироваться к развивающейся военной тактике и техническим новшествам. Их боеспособность постепенно падала, и власти, прежде всего в провинции, были вынуждены прибегать к набору военных или полувоенных добровольческих формирований либо просто принимать наемников. Эти отряды порождали угрозу военных бунтов и становились опорой мятежных наместников.

По мере угасания политики экспансии все меньшую роль играла система тимаров. Часть выделяемых за военную службу пожалований отходила правительству либо приближенным к власти лицам, часть - закреплялась тимариотами в качестве наследуемых владений. Постепенно служилая знать превращалась в знать родовую: потомки сипахов-тимариотов становились землевладельцами-деребеями или аянами. Эта провинциальная знать, значительно усилившаяся в XVII в., укрепляла свою власть над крестьянами. Взимая с них подати, она заставляла земледельцев залезать в долги и отдавать свои наделы, превращая их в батраков либо вытесняя из деревни в город. Следствием этого процесса стал рост банд, состоявших из потерявших землю бывш. крестьян.

Однако О. и. все еще представляла силу, с к-рой приходилось считаться соседним державам. На протяжении XVII в. Османам удалось закрепить завоевание Ирака и Багдада, захватить Крит, привести огромную армию на осаду Вены. Поражение под Веной и в войне со Священной лигой убедило Европу в слабости военной машины О. и. и создало кардинально новую атмосферу для дипломатических переговоров с ней.

Внешнеполитические отношения империи были преимущественно плохими с близкими соседями: империей Габсбургов, Речью Посполитой, Россией, Ираном - и вполне дружественными - с державами, удаленными от ее границ: Англией, Голландией, Францией, империей Великих Моголов. Происшедшее в XVII в. изменение соотношения сил между О. и. и христ. миром выражалось в усилении зап. присутствия в К-поле и в ряде провинций, в торговом проникновении, в первых попытках Франции и России распространить свое влияние на местные христ. общины.

Первые 3 четв. XVIII в. стали временем неуклонного ослабления центральной власти и усиления региональной аянской знати. Порта теряла рычаги эффективного руководства провинциями, в к-рых усилились центробежные тенденции. Рушилась идея единого гос-ва, управляемого признанным всеми сюзереном. Крестьяне и ремесленники, торговцы и богословы, мусульмане и христиане утрачивали веру в способность султана стоять на страже шариатской морали и справедливости. Параллельно в османской элите нарастало противостояние реформистски и консервативно настроенных группировок, ориентированных либо на структурные преобразования, либо на консервацию существовавших институтов. Упоение предыдущими успехами и пиетет перед памятью великих предшественников заставляли многих выдающихся османских гос. деятелей смотреть в прошлое, а не в будущее. Власть не могла предложить адекватный ответ вызовам, к-рые ставила перед ней новая эпоха. Административно-политическая структура, утратив наступательный порыв, начала явственно разрушаться как под давлением внутренних проблем, так и под внешним нажимом.

Султан Ахмед III (1703-1730) более интересовался не гос. проблемами, а устройством гарема и прекрасных садов, в которых цвели тысячи тюльпанов (его правление получило название «эпоха тюльпанов»). В веренице садразамов, сменявших друг друга в течение первых 15 лет его правления, доминировали сторонники пересмотра итогов Карловицкого мира. Под влиянием реваншистской группировки О. и. возобновила военные действия против участников Священной лиги: сначала России (1710-1713), затем Венеции (1714-1718) и Австрии (1716-1718). Одолев первых 2 противников, Османы потерпели поражение от Габсбургов и были вынуждены уступить им часть Сербии и Валахии. Восполнить потери на Балканах Порта попыталась на востоке, вновь вступив в противоборство с Ираном (османо-иран. война шла в 1723-1746, с перерывами в 1727-1730 и 1736-1743). В это же время в результате серии переворотов в Магрибе власть захватили военные группировки: командующие сипахи в Тунисе (1702-1705), янычарские командиры в Триполи и Алжире (1711). Они продолжали считать султана духовным главой и верховным сюзереном, но фактически действовали самостоятельно, лишь эпизодически оказывая Порте военно-политическую поддержку.

Тяжелые итоги войны с Австрией и констатация роста военной мощи ведущих европ. держав привели к усилению в О. и. реформаторской группировки. Садразам Дамад Ибрахим-паша (занимал должность в 1718-1730) направил дипломатические миссии в Вену, Париж, Москву и Варшаву. Развернутые доклады посланников послужили основой для начала частичной вестернизации придворной жизни. Административно-политические преобразования были крайне ограниченными. Усилия Порты в это время были направлены на исправление недостатков, а не на коренную трансформацию основных институтов общества. Тем не менее модные зап. веяния способствовали осознанию того, что настали новые времена, и тур. главенство на Балканах и в Средиземноморье сменилось необходимостью догонять ведущие европ. державы. «Эпоха тюльпанов» ознаменовалась рядом трактатов османских интеллектуалов, исследовавших причины столь быстрого прогресса христ. мира. По инициативе Мехмеда-эфенди, сына османского посланника в Париже, в К-поле была открыта 1-я типография; возглавил ее принявший ислам венгр Ибрагим Мютеферрика.

Насколько зыбким было благополучие «эпохи тюльпанов», продемонстрировал вспыхнувший в 1730 г. бунт столичных янычар, которые отказались отправляться на войну с Ираном. К-поль был переполнен беженцами из оставленных Османами балканских провинций, и в городе возникла благодатная почва для распространения восстания. Мятежники под рук. Патрона Халила громили дворцы, поджигали разбитые вдоль бухты Золотого Рога сады, убивали представителей знати и погрузили столицу в атмосферу террора. Дамад Ибрахим-паша был казнен, Ахмед III отрекся от трона, и его сменил его племянник Махмуд I (1730-1754).

Новые войны с Ираном, Россией (1735-1739) и Австрией (1737-1739) потребовали от О. и. предельного напряжения сил и продемонстрировали низкую боеспособность и управляемость янычар. Отставание в военном деле достигло критического уровня. Власти пытались решить эти проблемы, приглашая иностранных советников, таких как граф де Бонневаль в 1731 г., барон де Тотт в 1773 г. Но попытки военных реформ вызывали противодействие янычар, пользовавшихся особым статусом, включая судебный и налоговый иммунитет, и не желавших никаких изменений. Неспособные реорганизовать армию, власти избрали оборонительную военную стратегию. При помощи европ. инженеров на сев.-зап. границах (в основном на Дунае и в Сев. Причерноморье) были перестроены крепости согласно новейшим представлениям инженерной науки, в них дислоцированы многочисленные гарнизоны. Отгораживаясь от России, Австрии и Польши цепью таких бастионов, Порта, несмотря на усилия ряда зап. дипломатов и реваншистские настроения внутри собственной элиты, придерживалась политики невмешательства в конфликты между странами Европы. Это дало О. и. возможность выдержать необычно продолжительный период мира - с 1746 по 1768 г.

Во 2-й трети XVIII в. адм. контроль Порты сосредоточивается преимущественно на провинциях Румелии и Анатолии, к-рые рассматриваются как оплот гос-ва и главный источник пополнения казны. В араб. провинциях К-поль с переменным успехом пытался сохранить под своим непосредственным контролем Сирию и фактически уступил бразды правления мамлюкским «домам» в Египте и Ираке.

После блеклого правления султана Османа III (1754-1757) власть перешла к сыну Ахмеда III Мустафе III (1757-1774). На начало его правления пришлась одна из самых значимых попыток реформ, связанных с именем садразама Коджа Мехмед Рагиб-паши (1757-1763). Его стараниями была систематизирована деятельность шариатских судов, усилен контроль над землевладельцами, держателями тимаров и налоговых откупов. Успешное начало правления Мустафы III завершилось самым тяжелым кризисом О. и. со времен нашествия Тимура. В 1768 г. под предлогом вмешательства рус. имп. Екатерины II в дела Речи Посполитой Порта объявила России войну, к-рая вскоре обернулась для О. и. небывалой катастрофой. Под напором рус. войск пограничные крепости рушились одна за другой, османские армии неизменно терпели поражения. Рус. войска перешли Дунай и вступили в Болгарию, заняли Крым, рус. флот господствовал в Вост. Средиземноморье. Успехи рус. войск вдохновили на восстания жителей Балкан, Мореи и островной Греции, мятежи подняли правители Египта, Палестины и Ливана, непокорность султану проявляли паши Албании. Внутренняя слабость О. и. стала очевидна для всей Европы. Ход войны, завершивший ее Кючюк-Кайнарджийский мир (1774), заключенный уже братом Мустафы III, Абдул-Хамидом I (1774-1789), а также последовавшее присоединение Россией Крыма (1783) потрясли османское общество. До этого времени О. и. утрачивала в войнах с христ. державами лишь окраинные земли, где проживало небольшое число мусульман. Отдать под власть христ. державы территорию с преобладающим мусульм. населением, многовекового вассала и союзника, было деянием, абсолютно недопустимым для султана как «защитника правоверных». Порта не имела иного выхода, кроме как вскоре вновь объявить войну России.

Новая русско-тур. война - 1787-1791 гг., к к-рой в 1788 г. на стороне России присоединилась Австрия, также была для Порты крайне неудачна. Турок преследовала череда поражений от россиян и на суше и на море. Не оправдала себя и оборонительная стратегия: одна за другой русскими были взяты Хотин, Очаков, Измаил и ряд др. крепостей. Ясский мирный договор (1791) зафиксировал окончательную утрату О. и. Сев. Причерноморья.

Войны с Россией и Австрией, необходимость выплачивать репарации, утрата ряда провинций, падение товарооборота с революционной Францией пагубным образом сказались на финансах О. и. Традиц. методы пополнения казны не могли покрыть растущий дефицит, поэтому Порта прибегла к системе общественных займов и обратилась за денежной помощью к союзным гос-вам. Не имея достаточных средств для мобилизации и снабжения войск, центральное правительство было вынуждено передать эти функции региональной знати, чем та и воспользовалась с явной выгодой для себя. Провинциальные вельможи, наделенные теперь значительными экономическими и военными полномочиями, явно стремились упрочить и свои политические позиции. Усилились сепаратистские тенденции. Типичными представителями новой знати, контролировавшей огромные территории, были Пасван-оглы Осман-паша из Видина (Сев. Болгария), Али-паша из Янины (Сев. Греция), клан Бушатли из Сев. Албании, Ахмад Джаззар-паша из Акко (Палестина), Чапаногуллары из Центр. М. Азии, Каникли из Северной, Шейхзаде из Восточной и Караосманогуллары из Зап. М. Азии. Правительство пыталось бороться с сепаратистскими тенденциями, натравливая одних провинциальных лидеров на других, что подчас приводило к междоусобным войнам. Лояльность мн. региональных властителей Порта покупала, распределяя между ними посты наместников.

Пришедший к власти в самые тяжелые годы войны с Россией племянник Абдул-Хамида I султан Селим III (1789-1807) видел глубину поразившего О. и. кризиса, осознавал необходимость модернизации, прежде всего армии и флота. Военную реформу Селим III предпринял, не покушаясь на привилегии янычар, а организуя параллельно совр. части низам-е джедид («нового порядка»). Вводимый Селимом «новый порядок» объединил против себя и стремившихся к автономии местных лидеров, и недовольных нововведениями и ущемлением своих прав представителей старой знати. Стремление Селима модернизировать О. и. по зап. образцу отразилось и на дипломатической активности. Если прежде Османы лишь отправляли посольства к европ. дворам, то теперь были учреждены постоянные представительства в Лондоне (1793), Вене (1794), Берлине (1795) и Париже (1797). Планировавшееся в 1793-1795 гг. открытие посольства в С.-Петербурге так и не состоялось.

В XVIII в. меняется характер взаимоотношений Порты с зап. миром: К-поль постепенно превращается в слабого партнера, к-рому европ. державы навязывают свою волю и заставляют выполнять свои требования. Исповедуемая Европой политика меркантилизма и антимеркантилистская политэкономия Порты привели к хроническому дефициту османской внешней торговли, в которой объемы импорта постоянно превышали экспорт. Оживление как региональной, так и международной коммерции увеличивало таможенные платежи в казну, что было жизненно важно для Порты. Кроме того, О. и. постепенно попадала в экономическую зависимость от Зап. Европы, превращаясь в поставщика сырья. Свидетельством этих процессов была эволюция системы капитуляций. С XVI в. султаны подписывали договоры с рядом европ. монархов, по к-рым их подданным предоставляли привилегии в праве ведения торговых операций, личной безопасности, условиях уплаты таможенных и иных пошлин. Эти соглашения, к-рые в Европе назывались капитуляциями, были заключены с Францией (1569; регулярно возобновлялись в 1581, 1597, 1604, 1673, 1740), Англией (1580), Голландией (1612), Австрией и Польшей, со Швецией (1737), с Данией (1746), Пруссией (1761), Испанией (1782), Россией (1783). Условия капитуляций с течением времени становились все менее выгодными для О. и., превращаясь в ее односторонние обязательства. В крупнейших торговых центрах О. и. стала разрастаться сеть зап. консульств. При этом характер консульской деятельности менялся: из простых защитников торговых интересов консулы превращались в полномочных представителей своих держав. В качестве служащих (переводчиков, секретарей и др.) европ. дипломаты набирали представителей местных религ. меньшинств (прежде всего христиан). Статус консульского работника подтверждался бератом (удостоверением), его обладатели, бератлы, пользовались судебным и налоговым иммунитетом. Напр., одним из положений Кючюк-Кайнарджийского мира 1774 г. стало право России построить в К-поле церковь с позволением оказывать покровительство всем проживавшим в османской столице православным. Это право постепенно стало расширительно применяться российскими дипломатами по отношению к правосл. населению Румелии, а затем и всей империи.

Казнь патриарха Григория V во время восстания в К-поле в апр. 1821 г. Гравюра. 20-е гг. XIX в. (Геннадиевская б-ка, Афины) К кон. XVIII в. христиане составляли не менее трети населения О. и., а в ряде балкан. провинций численно преобладали над мусульманами. Несмотря на ряд ограничений в рамках системы миллетов, христиане не подвергались гонениям, а в городской среде мн. торговцы-христиане пользовались привилегиями благодаря протекции европ. консулов. Тем не менее в дальнейшем по мере нарастания отставания О. и. от Европы вопрос об отношении ислам. гос-ва к христианам приобретал все большее значение. По мере роста национального самосознания христианских народов прежнее господство мусульман в империи уже не было столь бесспорным, и в течение XIX в. постепенно оформился глубокий раскол османского общества по религ. признаку. Он стал поводом для растущего вмешательства европейских держав в дела О. и., привел к ряду трагических событий как для христиан, так и для мусульман и в конечном счете - к падению О. и.

Начало реформ при Селиме III не смогло предотвратить новую серию военных неудач О. и. на рубеже XVIII и XIX вв., в ходе франц. оккупации Египта (1798-1801) и в русско-тур. войне (1806-1812). В эту же эпоху подъем национализма в ряде стран Европы под влиянием идей Французской революции и наполеоновских войн затронул Балканы, способствуя формированию национально-освободительных движений, прежде всего среди сербов и греков.

Свержение Селима III (1807) и крах его военных реформ привели к дальнейшему ослаблению контроля со стороны Стамбула над ситуацией в ряде провинций. Восстания в Сербии (1804-1813 и 1815-1817) и Национально-освободительная революция в Греции (1821-1829) создали тяжелый кризис в отношениях между османскими властями и христианским населением Балкан (Рум-миллет). К-польский патриарх Григорий V в 1821 г. не поддержал восстание в Греции, но был казнен. В К-поле и ряде др. городов и местностей прошли погромы греков. Создание Греческого гос-ва в результате войны греков за независимость и русско-тур. войны 1828-1829 гг. означало формирование альтернативного центра влияния для правосл. греч. населения О. и. При этом к-польские греки-фанариоты (см. Фанар) ощущали угрозу своему традиц. привилегированному положению, а султан и его правительство опасались сепаратизма и стремления к воссоединению с Грецией греч. населения Македонии, островов Эгейского м. и др. областей, не вошедших в состав Греческого гос-ва. Монопольные политические позиции К-польского Патриархата в отношении правосл. населения Балкан постепенно ослабевали в связи с созданием автономной Белградской (Сербской) митрополии (1832), провозглашением автокефалии Элладской Православной Церкви (1833; официально признана К-польским Патриархатом в 1850) и утратой контроля О. и. над Юж. Грецией, Сербией и Дунайскими княжествами.

Централизаторская политика султана Махмуда II (1808-1839), важнейшими проявлениями к-рой стали ликвидация янычарского корпуса (1826), создание новой регулярной армии и борьба с непокорными наместниками в ряде провинций, способствовала вновь постепенной консолидации гос. власти. Но в 1831-1840 гг. султану и его правительству пришлось вести борьбу с могущественным наместником Египта Мухаммадом Али-пашой, к-рый создал сильную армию по европ. образцам и стремился подчинить себе сир. провинции О. и. В 1833 г., после серии военных поражений, султан обратился за помощью к России. Пребывание корпуса рус. войск на берегах Босфора для защиты Стамбула и Ункяр-Искелесийский договор о военном союзе между О. и. и Россией вызвал обеспокоенность Великобритании, к-рая в 1840 г. предприняла военную кампанию с целью изгнания войск Мухаммада Али из Сирии и сумела установить свое доминирующее дипломатическое влияние на Порту. Заключенная в 1838 г. англо-тур. торговая конвенция открыла рынки О. и. для потока брит. промышленных товаров.

В 1839 г. вступивший на трон султан Абдул-Меджид I (1839-1861) провозгласил Гюльханейский Хатт-и шериф, документ, ознаменовавший начало эпохи реформ в О. и., известной как Танзимат. Османское правительство взяло курс на постепенное уравнивание немусульман (христиан и иудеев) в правах с мусульманами. По замыслу османских гос. деятелей это должно было препятствовать росту национализма и сепаратизма среди христ. народов, а также иностранному вмешательству в дела О. и. Тем не менее национальные идеи греческих, сербских, болгарских, валашских, молдавских и армянских интеллектуалов все больше вступали в противоречие с принципом сохранения османского суверенитета и правосл. миллета в традиц. виде. Среди греков, а также части валахов, славян и албанцев-христиан распространялась т. н. Мегали идеа (Великая идея) воссоздания на месте Османской державы «Великой Греции» или Византии со столицей в К-поле. Одним из вариантов этого проекта была идея эллинства, продвигавшаяся правящими кругами Греции, мечтавшими о включении в состав Греческого гос-ва областей исторического проживания греков в древности, в т. ч. Балкан, М. Азии и Кипра. В то же время среди правосл. болгар по примеру греческого и сербского национальных движений в 20-30-х гг. XIX в. стали распространяться требования выдвижения церковных иерархов болг. происхождения в епископы, использования церковнослав. языка вместо греческого в богослужении и церковном образовании. Эти первые проявления болг. этнического национализма стали конкурировать в рамках Рум-миллета как с традиц. представлением о доминировании греков-фанариотов, так и с параллельно растущими идеями греч. национализма.

В 30-70-х гг. XIX в. одним из проявлений кризиса системы миллетов стало их дробление и офиц. признание правительством нек-рых новых религ. общин благодаря поддержке со стороны ряда зап. держав (особенно Англии, Франции и Пруссии). В 1830 г. султан Махмуд II издал фирман, утвердивший права католич. общины как самостоятельного миллета в О. и. В 1835 г. такое же офиц. признание получили греко- и армяно-католики, а в 1850 г. был учрежден протестантский миллет. Стремление каждой христ. конфессии получить статус самостоятельного миллета в О. и. привело к тому, что к кон. XIX в. таковых было уже 12. Дробление миллетов сопровождалось постепенной утратой высшим духовенством монополии на управление ими, особенно в том, что касалось налогообложения, судопроизводства и образования. В руководстве миллетов все большую роль играли богатые и влиятельные миряне, входящие в состав формируемых адм. советов своих общин.

В 50-х гг. XIX в. произошло новое обострение «Восточного вопроса», кульминацией к-рого стала Крымская война. Стремление российского имп. Николая I добиться полного вывода Молдавии и Валахии из-под контроля О. и. и распространить российское влияние на Балканах также и к югу от Дуная встретило жесткое противодействие со стороны Великобритании и Франции. В результате войны, завершившейся Парижским мирным договором (1856), О. и., формально будучи в числе победителей, оказалась в еще большей политической зависимости от Великобритании и Франции, к-рые требовали углубления реформ в сфере статуса немусульман.

Султанский хатт-и хумаюн 1856 г., изданный под давлением англ. и франц. дипломатии, подчеркивал равноправие мусульман и немусульман в О. и.: христианам и иудеям гарантировалась свобода вероисповедания, позволялось строить культовые сооружения и школы без особого разрешения властей в местах компактного проживания, а также поступать на гос. службу наравне с мусульманами. С 1856 г. прекратилось взимание джизьи с немусульман. При этом за освобождение их от призыва на военную службу вводился особый налог (бедел-и аскери). Введение в действие принципов хатт-и хумаюна вызвало противоречивую реакцию в османском обществе: мн. христиане восприняли дарованное султаном равноправие с мусульманами как факт признания Османским гос-вом превосходства христианства над исламом. Среди мусульм. большинства населения тем временем распространялись тревожные слухи о нежелании христиан повиноваться властям и о возможных новых интервенциях европ. держав. В 1860 г. в горном Ливане произошел Друзско-маронитский конфликт, в ходе к-рого мн. марониты погибли и стали беженцами, спасаясь от резни. На фоне этих событий отказ христиан Дамаска от выплаты налога за освобождение от военной службы стал причиной антихрист. погрома, в ходе к-рого погибло от 5 до 20 тыс. чел. В то же время мн. христиане были спасены местными мусульманами. Эта трагедия стала поводом к вводу в Ливан франц. войск. Османские власти сурово покарали зачинщиков и участников резни.

Храм Гроба Господня в Иерусалиме. Гравюра Л. Майера. 1804 г. (Нью-Йоркская публичная б-ка)В эпоху реформ Танзимата также активизировалась борьба болг. патриотов за религ. автономию. После создания болг. церковного прихода в К-поле в 1849 г. его руководители наладили прямые контакты с османским правительством в обход контролируемого греками-фанариотами К-польского Патриархата. С 1860 г. в населенных болгарами местностях духовенство стало отказываться от упоминания имени К-польского патриарха во время пасхальных литургий, началось изгнание греч. духовенства из болг. приходов и епархий. В 1870 г. болг. выборные представители добились султанского фирмана об учреждении Болгарского Экзархата с адм. правами отдельного миллета. В состав Экзархата вошли епархии с преобладающим болг. населением. Согласно фирману, управление Экзархатом вручалось высшему по чину болгарскому митрополиту с титулом экзарха и состоящему при нем Синоду. К-польский патриарх не имел права вмешиваться в духовные дела Болгарского Экзархата. Болг. церковно-народный Собор, прошедший в К-поле, утвердил синодальное устройство Болгарской Православной Церкви. В 1872 г. экзархом был избран митр. Видинский Анфим I (Чалыков). В ответ Поместный Собор К-польской Церкви объявил болгар схизматиками, обвинив их в ереси филетизма. Создание Болгарского Экзархата было воспринято мн. болгарами как признание особого статуса и прав болг. нации в О. и. и стимулировало дальнейший рост национализма.

Второй по численности христ. общиной после правосл. Церкви в О. и. XIX в. являлась община Армянской Апостольской Церкви. С кон. XVIII в. на деятельность К-польского армянского патриарха в качестве миллетбаши (главы миллета) все большее влияние оказывали богатые арм. купцы и откупщики. Рост влияния светской арм. знати способствовал созданию школ, в программы к-рых включали дисциплины по образцу европ. школ. В эпоху Танзимата миряне воспользовались новыми гос. установлениями, регулировавшими деятельность миллетов, и в 1860-1863 гг. разработали и обнародовали национальную конституцию арм. миллета. Согласно ей, патриарх оставался главой исполнительной власти миллета, но должен был избираться Генеральной Ассамблеей в составе как духовенства, так и мирян. Ассамблея могла отстранять патриарха от должности в случае доказанности выдвинутых против него обвинений. Конституция также предусматривала создание провинциальных ассамблей и исполнительных советов. Монополия патриарха на регулирование общественной жизни арм. миллета де-факто ликвидировалась, а миряне получали возможность формировать представительные органы власти и активно влиять на их работу.

Коптская Церковь сохраняла свои позиции крупнейшей христ. конфессии в Египте. В период франц. оккупации Египта (1798-1801) часть копт. общины сотрудничала с франц. военной администрацией. Наместник Египта Мухаммед Али-паша (1805-1848) благоволил христианам, поддерживал хорошие отношения с копт. патриархом Петром VII и предоставил коптам право строить церкви. В 50-х гг. XIX в. патриарх Кирилл IV добился освобождения коптов от военной службы, основал школы и учредил типографию. Копты-миряне убедили свое духовенство учредить религ. Маджлис аль-милли (Совет общины) для надзора за финансовыми и гражданскими делами общины. Хедив Исмаил (1863-1879) одобрил создание этого учреждения в 1874 г. и постановил, что копты-миряне будут непосредственно избирать членов совета, призванных контролировать деятельность приходов и школ. Эта реформа встретила сопротивление копт. патриарха Кирилла V (1874-1927), к-рый пытался препятствовать деятельности совета в сфере образования и управления церковным имуществом.

В 30-50-х гг. XIX в. в О. и. активизировалась деятельность зап. католич. и протестант. миссионеров (в основном, французских, британских и американских). Их усилиями с согласия османских властей были созданы миссионерские учебные заведения для местных христиан. В Бейруте амер. миссионеры учредили школы, типографию и научное об-во, что способствовало формированию группы местных арабоязычных христиан различных конфессий, получивших образование по зап. стандартам. Католич. миссионеры (в основном французы) расширяли в Сирии и Ливане сеть своих учебных заведений, укреплялись связи маронитов с Францией. В 1841 г. в Иерусалиме учреждено англо-прусское протестант. еп-ство. В 1847 г. при поддержке Франции воссоздан католич. лат. Иерусалимский Патриархат. Активизация католич. и протестант. прозелитизма на Св. земле все более тревожила политиков и церковную общественность в России. 11(23) февр. 1847 г. резолюцией рус. имп. Николая I Павловича была учреждена Русская духовная миссия в Иерусалиме, которую вскоре возглавил архим. Порфирий (Успенский). Главными задачами миссии стали поддержка рус. паломников, развитие братских отношений с Иерусалимской Православной Церковью, распространение образования среди правосл. арабов, жителей Св. земли. После перерыва, вызванного Крымской войной 1853-1856 гг., деятельность РДМ вновь активизировалась.

Правление султана Абдул-Азиза завершилось новой серией переворотов. В мае 1876 г. реформистское крыло османской элиты во главе с Мидхат-пашой, вдохновленное идеями общества «новых османов», свергло Абдул-Азиза и посадило на трон его племянника душевнобольного Мурада V, но спустя 3 месяца его сменил младший брат Мурада Абдул-Хамид II (1876-1909). Политическим кризисом не замедлили воспользоваться как балканские христиане, так и европ. державы. Летом 1876 г. Сербия и Черногория начали войну при поддержке рус. добровольцев. В дек. в К-поле состоялась дипломатическая конференция, на которой европ. державы требовали реформ для христиан. В этой обстановке Абдул-Хамид по настоянию Михдат-паши 23 дек. 1876 г. опубликовал Конституцию О. и. Тем не менее конференция завершилась безрезультатно; правительство О. и. отказалось предоставлять права автономии Боснии, Герцеговине и Болгарии, что привело к дальнейшему обострению ситуации и к вступлению России в войну против О. и. весной 1877 г. После русско-тур. войны 1877-1878 гг. и Берлинского конгресса 1878 г. О. и. утратила значительные территории на Балканах преимущественно с христ. населением, произошло значительное переустройство этого региона (окончательно признан суверенитет Сербии, получила автономию и вскоре независимость Болгария, расширены владения Греции и др. стран за счет О. и., Кипр передан англичанам, Босния перешла под протекторат Австрии).

В Конституции 1876 г. были подтверждены равные права всех османских подданных (османлы) вне зависимости от вероисповедания. Тем не менее далеко не все статьи конституции были реализованы, хотя формально Абдул-Хамид ее не отменял. В 1878 г. парламент был распущен и не созывался до 1908 г. Лидеры реформистского течения в османской элите, в т. ч. Михдат-паша, подверглись репрессиям; вину за поражение в войне султан возложил на своих полководцев. В следующие десятилетия Абдул-Хамид правил самовластно при поддержке группы верных приближенных и министров. На всех уровнях подчеркивались принцип сакральности власти султана как халифа всех мусульман и обязанность подданых безоговорочно подчиняться его воле. Доля мусульман в провинциях, оставшихся под контролем Порты, значительно выросла за счет притока мусульм. переселенцев (мухаджиров) с Балкан и Сев. Кавказа. Султан уделял большое внимание развитию гос. системы образования и инфраструктуры (строилась Хиджазская железная дорога). Положение финансов империи оставалось тяжелым (в 1882 О. и. объявила себя банкротом). В то же время укрепление христ. гос-в на Балканах создало для христиан в О. и. новые возможности для развития. С международным признанием суверенитета Сербии Сербская Православная Церковь в 1879 г. получила автокефалию, признанную К-польской Патриархией. Болгарская Православная Церковь (БПЦ) де-факто была разделена на 2 части. В получившем автономию Болгарском княжестве Церковь управлялась Свящ. Синодом и представителем Экзархата в Софии. После 1885 г., когда Болгарии отошла и Вост. Румелия, этот порядок был распространен и на этот регион. Другая часть БПЦ, возглавляемая болг. экзархом в К-поле, оставалась османским институтом, но получала субсидии из бюджета Болгарии. Под контролем экзарха оставались болг. епархии в Македонии, Сев. Греции и во Фракии.

По мере ослабления влияния К-польского Патриархата правосл. Церкви не только на Балканах, но и на Св. земле становились все более самостоятельными; монопольные прежде позиции греков среди высшего духовенства все чаще оспаривались. Деятельность российского Палестинского православного общества (ППО; создано в 1882) способствовала росту самосознания арабоязычного правосл. населения Сирии, Ливана и Палестины. К нач. XX в. стараниями ППО на территории Иерусалимского и Антиохийского Патриархатов была создана сеть школ, образование в к-рых получили представители неск. поколений араб. правосл. интеллигенции. Рус. школы ППО на Св. земле стали успешно конкурировать с католич. и протестант. учебными заведениями. В 1899 г. при активном содействии ППО и российской дипломатии Свящ. Синод Антиохийской Православной Церкви впервые за долгое время избрал патриархом не грека, а араба-сирийца Мелетия II (Думани). Итогом соперничества между греками и арабами среди епископата и монашества стало преобладание арабоязычного правосл. духовенства в руководстве Антиохийского Патриархата, в то время как Иерусалимский Патриархат остался под контролем греков.

Отношения между О. и. и Армянской Апостольской Церковью начали ухудшаться после Берлинского конгресса 1878 г., когда статус армян в составе империи приобрел международное значение. 61-я статья Берлинского трактата гласила: «Блистательная Порта обязуется осуществить, без дальнейшего замедления, улучшения и реформы, вызываемые местными потребностями в областях, населенных армянами, и обеспечить их безопасность от черкесов и курдов. Она будет периодически сообщать о мерах, принятых ею для этой цели, державам, которые будут наблюдать за их применением». Международное давление и активность арм. националистических орг-ций усиливали подозрительность султана Абдул-Хамида в нелояльности арм. общины и в стремлении армян добиться независимости провинций Вост. Анатолии от О. и. по примеру Болгарии. Давление на местное христ. население провоцировало повстанческое движение, в целях подавления к-рого власти в свою очередь усиливали репрессии. В ходе массовых убийств армян и ассирийцев в 1894-1896 гг. в Вост. Анатолии жертвами тур. иррегулярных формирований, действовавших при попустительстве властей, стали десятки тысяч человек. В то же время некоторые христиане (в т. ч. греки и армяне) в правление Абдул-Хамида делали успешную карьеру на гос. службе, занимая министерские посты и получая ранг паши (напр., А. Каратеодори-паша, А. Дадян-паша). К кон. XIX в. среди христ. общин ассир. Церкви Востока, проживавших в Вост. Анатолии и Сев. Ираке, постепенно распространяется этническое самоназвание «атурая» (ассирийцы); наряду с ним продолжал использоваться этноним «сурая» (сирийцы). Несмотря на усилия католич. миссионеров, ассир. патриархи отказывались от общения с Римско-католической Церковью или от слияния с Халдейской католической Церковью.

Крупные территориальные потери, понесенные О. и. во 2-й пол. XIX в., привели к сокращению доли христиан в общем составе населения империи. Это было связано как с выходом из состава О. и. большинства Балканских стран, так и с массовым переселением мусульман с Балкан и Сев. Кавказа в К-поль, М. Азию и Сирию. Тем не менее в нач. XX в., согласно османским переписям, население О. и. составляло 20 млн чел. и из них христианами было ок. 23%. Наиболее крупной конфессией среди них оставались православные (более 13% от всего населения О. и.) (Karpat. 1985. P. 162-169).

Долгое правление Абдул-Хамида II постепенно приводило к росту протестных настроений среди либерально настроенной части османской элиты, прежде всего среди офицерства. В 1889 г. была образована нелегальная партия «Единение и прогресс» (в лит-ре известна как движение «младотурок»), нацеленная на то, чтобы любой ценой добиваться от правительства введения конституции в действие, дальнейших реформ и модернизации О. и. Летом 1908 г. группа офицеров подняла мятеж в Македонии и вскоре во главе большой армии из всех балканских эялетов подошла к К-полю. Под их давлением Абдул-Хамид 24 июля 1908 г. объявил о созыве нового парламента; «младотурки» установили контроль над армией и гос. аппаратом. В ходе дальнейшей политической борьбы в апр. 1909 г. в К-поле произошел мятеж в поддержку султана. В ответ руководство партии двинуло на К-поль войска, заняло столицу и 27 апр. объявило султана Абдул-Хамида II низложенным. Парламент О. и. избрал новым султаном его брата Мехмеда V (1909-1918), но его власть была уже существенно ограничена в пользу правительства «младотурок», ответственного перед парламентом.

«Младотурецкая» революция не привела к существенным переменам в жизни христиан О. и. Нек-рые христиане (особенно те, кто получили образование в гос. школах и поступали на гос. службу) идентифицировали себя как османлы наравне с мусульманами. Другие предпочитали сохранять традиц. образ жизни и конфессиональную идентичность. Церкви сохраняли контроль над религ. образованием, взаимодействуя с местными общественными советами. Согласно последней переписи населения О. и. в 1914 г., численность православных превышала 1,7 млн чел., правосл. Церковь оставалась крупнейшей христ. конфессией, несмотря на переход части ее духовенства и паствы в лоно национальных правосл. Церквей (Shaw St. J. The Ottoman Census System and Population, 1831-1914 // IJMES. 1978. Vol. 9. N 3. P. 336). К началу Балканских войн (1912) Болгарский Экзархат расширился, несмотря на конфронтацию с К-польской Патриархией и Сербской Православной Церковью в борьбе за права юрисдикции над Македонией. После 2-й Балканской войны (1913) подавляющее большинство болгар оказалось за пределами вновь сократившихся владений О. и., а Болгарский Экзархат был вынужден переехать из К-поля в Софию, оставив представителя в османской столице. «Младотурецкая» революция позволила надеяться на улучшение отношений между О. и. и Армянской Церковью, но с усилением централизаторской политики «младотурок» это становилось все менее вероятным.

В 10-х гг. XX в. О. и. переживала новую череду кризисов. Темпы реформ и развития империи уже фатально не успевали за нарастающими внешними и внутренними проблемами. В ходе итало-турецкой (1911-1912) и Балканских войн (1912-1913) О. и. лишилась еще части территорий на Балканах и в Эгейском м. Ответом на эти события стал переворот, организованный «младотурками» в янв. 1913 г., в результате к-рого реальная власть в О. и. была сосредоточена в руках руководства партии, а правительство возглавил «триумвират» с участием Энвер-паши, Талаат-паши и Джемаль-паши. Осенью 1914 г. лидеры «младотурок», будучи во многом самонадеянны и рассчитывая взять реванш за предыдущие военные неудачи, втянули О. и. в первую мировую войну на стороне Германии и Австро-Венгрии.

Первая мировая война стала катастрофой для христиан Закавказья, М. Азии и ряда др. ближневосточных стран (армян, греков-понтийцев и ассирийцев). «Младотурецкое» руководство, оказавшись перед угрозой поражения османской армии от наступавших в Закавказье рус. войск, весной 1915 г. приняло решение о массовой депортации христианского (в первую очередь армянского, а также греческого и ассирийского) населения из широкой прифронтовой полосы, включавшей целые провинции. В качестве предлога для депортации использовались случаи вооруженного сопротивления армян призыву в «трудовые батальоны», в к-рых мобилизованные христиане умирали от непосильного, каторжного труда. Жертвами депортаций в пустынные вост. районы Сирии, сопровождавшихся массовыми убийствами и грабежами, а также гибелью переселенцев от голода, стали в общей сложности сотни тысяч армян, понтийских греков и ассирийцев. Спастись от резни и депортаций удавалось лишь тем, кто бежали под защиту рус. войск и повстанческих отрядов сопротивления. Ко времени окончания первой мировой войны (1918) большинство христиан Вост. и Центр. Анатолии погибли или были изгнаны с территорий исторического проживания. Христ. население Сирии, Ливана, Палестины и Ирака оказалось на территориях, занятых войсками Антанты. Первая мировая война обернулась для О. и. окончательным военно-политическим крахом, оккупацией и разделом территории. 3 июля 1918 г., когда положение О. и. в войне было уже безнадежным, Мехмед V скончался.

Последним султаном рода Османов стал Мехмед VI (1918-1922), сын Абдул-Меджида I. 30 окт. 1918 г. О. и. заключила со странами Антанты Мудросское перемирие, фактически капитулировав; 13-14 нояб. войска и флот союзников заняли К-поль; лидеры правительства и партии «младотурок» бежали в Германию. Правительство Мехмеда VI было сформировано из членов партии «Свобода и согласие», оппозиционной «младотуркам», и поставлено под контроль верховного комиссара Антанты. Мехмед VI оказался марионеткой зап. держав. В 1919 г. в ходе начавшейся греко-тур. войны его правительство не могло активно противостоять вторжению греч. войск в М. Азию, а с нач. 1920 г. пыталось выступать против тур. национального движения М. Кемаль-паши. Созванное кемалистами в апр. 1920 г. Великое национальное собрание турок в Анкаре объявило, что султан находится «в плену у неверных» и поэтому его приказы не подлежат исполнению. В авг. 1920 г. под давлением Антанты правительство Мехмеда VI подписало Севрский мирный договор, подразумевавший расчленение владений О. и. в М. Азии и у черноморских проливов. Под властью султана должны были остаться К-поль и сев. часть М. Азии; остальные земли передавались Греции, Италии, Франции, Великобритании и Армении. Однако в 1922 г. греч. армия в М. Азии потерпела поражение от кемалистов, что еще более подорвало авторитет султанского правительства в К-поле в глазах большинства турок. 1 нояб. 1922 г. Великое национальное собрание объявило о разделении властных прерогатив султаната и халифата и об упразднении султаната. Тем самым Мехмед VI был объявлен низложенным и 17 нояб. покинул К-поль на брит. корабле. 18 нояб. он также был лишен полномочий халифа, которые были переданы Абдул-Меджиду II, сыну султана Абдул-Азиза. По условиям Лозаннского мирного договора (1923) были установлены новые границы Турции, после эвакуации войск Антанты в Стамбул вступили войска кемалистов. 23 окт. 1923 г. было официально провозглашено создание республики Турция; О. и. упразднялась. Вопрос о сохранении статуса халифа в Турции некоторое время обсуждался, однако 3 марта 1924 г. Национальное собрание издало закон об изгнании из страны всех членов династии Османов и о прекращении полномочий халифа.