МАКАРИЙ ТКОУСКИЙ

[Копт. makarios Ntkwou ] († 451/2), еп. г. Ткоу (Антеополь, араб. Кау-эль-Кабир) в В. Египте, почитаемый в Коптской Церкви как cвятой (пам. копт. 27 паопе (24 окт.)), принявший смерть за противостояние Халкидонскому Собору (Вселенский IV Собор, 451). Главным источником сведений о М. Т. служит Похвальное слово в его честь, ложно приписанное Диоскору, архиеп. Александрийскому (CPG, N 5465). По мнению большинства исследователей, оно было составлено не раньше 2-й четв. VI в. на греч. языке в Александрии или ее окрестностях, по всей видимости, на основе повествующих о М. Т. эпизодов из «Истории Диоскора» (CPG, N 5470). Панегирик сохранился в переводах на саидский (изд. и англ. пер.: A Panegyric. 1980) и бохайрский (изд. и франц. пер.: Amélineau. 1888) диалекты копт. языка, известно также несколько рукописей с араб. переводом (издание по одной из них с нем. пер.: Moawad. 2010). Панегирик построен как речь Диоскора, произнесенная в похвалу М. Т. перед группой монахов, которые посетили его в cсылке в Ганграх. Главной задачей агиографа было создать идеальный образ духоносного копт. епископа и пламенного борца с Халкидоном, отвечающий ожиданиям монофизитской среды в Египте, поэтому не все сообщаемые им сведения достоверны. Впосл. текст был использован в редакции «Истории Александрийских патриархов», ошибочно приписываемой Юсабу, еп. Фувы, и датируемой XVII в.

Автор Похвального слова не приводит к.-л. сведений о жизни М. Т. до епископства. Его образ характеризуется традиц. агиографическими чертами (нестяжательство, прозорливость, чудотворения). Часть описываемых событий, происходящих в Египте, представляется вполне правдоподобной, напр. деятельность М. Т. по разрушению языческих храмов (в частности, идола по имени Кофос - см.: Frankfurter. 2007); она носила целенаправленный характер уже во времена Александрийского архиеп. Феофила I (384-412), но неизвестно, чтобы кто-то кроме М. Т. ставил себе задачей предать огню не только капище, но и его служителя-жреца. Агиограф изображает М. Т. как единственного егип. архиерея, не откупившегося от посланников имп. Маркиана и отправившегося по его повелению с Диоскором в К-поль (согласно греч. источникам, Диоскора сопровождали 19 епископов). По прибытии в столицу М. Т. сначала не был допущен во дворец из-за нищенского одеяния, которое добровольно носил, но потом вместе с Диоскором присутствовал на аудиенции у императора, хотя и не мог участвовать в их разговоре за отсутствием переводчика, поскольку не владел греческим языком. Это уникальное сообщение о «конференции» в имп. дворце с участием М. Т. и Диоскора накануне Халкидонского Cобора еще в кон. XIX в. привлекло особое внимание исследователей. Э. Ревийу считал ее реальным событием, сведения о к-ром сохранились только в копт. традиции, но В. В. Болотов убедительно доказал апокрифичность рассказа. Отсутствие М. Т. на Халкидонском Соборе агиограф объясняет тем, что Диоскор узнал о готовившемся на епископа покушении и отослал его в Египет. После окончания Собора в Александрию прибыл посланник императора с требованием к епископам подписать Томос свт. Льва I Великого. Когда М. Т. отказался, посланник так сильно его ударил, что тот скончался на месте. По другой версии, отраженной в «Книге Соборов» Севира ибн аль-Мукаффы, еп. Эль-Ашмунейна (X в.), и в копто-араб. Синаксаре (XIII-XIV вв.), М. Т. вместе с Диоскором был сослан в Гангры и уже оттуда Диоскор направил его в Александрию, предрекая ему мученическую кончину.

По греч. источникам М. Т. известен только как участник Вселенского III Собора (431), подписавший акты 1-го и 6-го заседаний и высказавшийся по вопросу Православия посланий свт. Кирилла Александрийского и неправославия посланий Нестория (ДВС. Т. 1. С. 217, 233, 242, 263, 339; ср. копт. акты: Bouriant U. La Bibliothèque du Deïr-Amba Shenoudi. P., 1892. Pt. 2: Actes du concile d'Éphèse. P. 69, 127).

Похвальное слово в честь М. Т. представляет интерес как текст, во мн. отношениях показательный для развития копт. лит-ры. Так, с связи с борьбой М. Т. против язычества в нем появляются фигуры Аполлона, имп. Диоклетиана, дракона из бездны, к-рые станут основными образами язычества в последующих копт. агиографических текстах, известных в научной лит-ре под названием «циклы». М. Т. отличают готовность и даже вызывающее стремление к мученичеству - характерная черта буд. героев копт. агиографии. Незнание М. Т. греч. языка, которое никак не умаляет в глазах агиографа его значимости в богословском диспуте перед визант. императором, предвосхищает идею важности копт. языка для сохранения веры, к-рая получит развитие в кругах патриарха Дамиана (578-607). Важную роль играют связи, к-рые автор устанавливает между М. Т. и ключевыми фигурами копт. традиции - Псоте, еп. Псоя, главным антагонистом имп. Диоклетиана в коптской агиографии, апой Шенуте, стоящим у истоков национальной Коптской Церкви, Александрийским предстоятелем, пахомианскими монахами. Похвальное слово в честь М. Т. вошло в число источников, которые позволили М. ван Эсбруку объяснить установление в Коптской Церкви двукратного празднования Успения Пресв. Богородицы (Esbroeck. 1992).

Тело М. Т., согласно агиографическим источникам, было погребено рядом с мощами св. Иоанна Предтечи и прор. Елисея, привезенными в Александрию из Иерусалима в IV в. В араб. эпоху его останки были перенесены в монастырь прп. Макария Великого (Дейр-Анба-Макар) в Скиту (Вади-эн-Натрун), по нек-рым сведениям при патриархе Михаиле III (880-907). По сообщению «Истории Александрийских патриархов» в редакции Псевдо-Юсаба, еп. Фувы, при патриархе Христодуле (1046-1077) была предпринята неудачная попытка увезти останки М. Т. в К-поль. В настоящее время мощи еп. Макария, отождествляемого с М. Т., почитаются вместе с мощами прп. Макария Великого и прп. Макария Александрийского в ц. св. Макария в Дейр-Анба-Макар (о нахождении здесь мощей 3 Макариев свидетельствовал еще мусульманский писатель XIV-XV вв. аль-Макризи). Обретение в 1976 г. в этом же монастыре предполагаемых мощей св. Иоанна Предтечи и прор. Елисея может подтверждать аутентичность агиографического предания об останках М. Т.

Под именем М. Т. сохранилась Гомилия в честь арх. Михаила на саидском диалекте копт. языка (NY Morgan. М. 592, IX в.(?); изд. и лат. пер.: Lafontaine G. Un éloge copte de Saint Michel attribué à Macaire de Tkow // Le Muséon. Louvain, 1979. Vol. 92. P. 301-320; нем. пер.: Moawad. 2009. S. 16-26).

Лит.: Revillout E. Récits de Dioscore exilé à Gangres sur le Concile de Chalcédoine // Revue égyptologique. P., 1880. Vol. 1. P. 187-189; 1882. Vol. 2. P. 21-25; 1885. Vol. 3. P. 17-24; Болотов В. В. Из церковной истории Египта // ХЧ. 1884. Ч. 2. № 11/12. С. 581-625; 1885. Ч. 1. № 1/2. С. 9-94; Лебедев А. П. Коптские и арабские источники по истории древней, преимущественно Египетской, Церкви // БВ. 1892. Т. 1. № 1. С. 233-258; Orlandi T. Elementi di lingua e letteratura copta. Mil., 1970. P. 90-92; Johnson D. W. Macarius of Tkow, Saint // CoptE. Vol. 5. P. 1492-1494; Esbroeck M., van. La Dormition chez les Coptes // Actes du IVe Congrès copte / Éd. M. Rassart-Debergh, J. Ries. Louvain-la-Neuve, 1992. Vol. 2. P. 436-445; Emmel S. Immer erst das Kleingedruckte lesen: «Die Pointe verstehen» in dem koptischen Panegyrikos auf Makarios von Tko ou // Ägypten - Münster / Hrsg. A. I. Blöbaum et al. Wiesbaden, 2003. S. 91-104; Frankfurter D. Illuminating the Cult of Kothos: The «Panegyric on Macarius» and Local Religion in Fifth-Century Egypt // The World of Early Egyptian Christianity: Language, Literature, and Social Context / Ed. J. Goehring, J. Timbie. Wash., 2007. P. 176-188; Moawad S. Exegese des Makarios von Tko ou über den Erzengel Michael // Le Muséon. 2009. Vol. 122. P. 11-26; idem. Untersuchungen zum Panegyrikos auf Makarios von Tko ou und zu seiner Überlieferung. Wiesbaden, 2010 (рец.: Klein K. // Plekos. 2014. N 16. P. 55-78 [Электр. изд.]).