ДЕРЖАВИН

Гавриил Романович (3.07.1743, Казань (по др. сведениям, дер. Кармачи или Сокуры под Казанью) - 8.07.1816, с. Званка Новгородского у. и губ.), поэт, гос. деятель. Из мелкопоместного дворянского рода татар. происхождения. В 1759-1762 гг. учился в Казанской гимназии, находившейся в ведении Московского ун-та. В 1762-1771 гг. служил в нижних чинах в лейб-гвардии Преображенском полку в С.-Петербурге, в 1772 г. произведен в чин прапорщика. В 1773-1774 гг. состоял в Секретной комиссии по расследованию причин Пугачёвского бунта, деятельно участвовал в его усмирении. 15 февр. 1777 г. отставлен от военной службы с чином капитан-поручика, переведен на статскую службу с чином коллежского советника и награжден имением в Белоруссии. В авг. 1777 г. назначен экзекутором 1-го департамента Сената. В дек. 1780 г. переведен в новоучрежденную Экспедицию о гос. доходах, составил инструкцию («начертание должности»), регламентировавшую ее деятельность. В февр. 1784 г. из-за разногласий с ген.-прокурором кн. А. А. Вяземским Д. был отправлен в отставку, но уже в мае 1784 г. назначен на должность губернатора новоучрежденной Олонецкой губ. В дек. 1785 г. переведен губернатором в Тамбов, где при нем было открыто главное народное уч-ще (сент. 1786) и начала действовать типография (нояб. 1787). В 1787 г. усилиями Д. были открыты народные школы в др. городах губернии (Козлов, Лебедянь, Елатьма, Шацк, Липецк, Спасск, Темников). В кон. 1788 г. из-за конфликтов с ген.-губернатором И. В. Гудовичем Д. был отставлен от должности губернатора и отдан под суд. В сер. 1789 г. полностью оправдан, а в дек. 1791 г. стал статс-секретарем имп. Екатерины II с поручением наблюдать за законностью решений Сената. В сент. 1793 г. стал сенатором, а в янв. 1794 г. президентом Коммерц-коллегии. В этой должности Д. взялся за борьбу со злоупотреблениями таможенной службы и иностранных купцов, в результате чего ему было передано распоряжение императрицы никакими делами больше не заниматься и числиться президентом Коммерц-коллегии, «ни во что не мешаясь».

При вступлении имп. Павла I на российский престол Д. был назначен правителем канцелярии Совета при Его Императорском Величестве, но уже 22 нояб. 1796 г. император особым указом оповестил Сенат, что Д. «за непристойный ответ, им пред нами учиненный, отсылается к прежнему его месту», т. е. остается только сенатором. В этот период Д. часто выступал в качестве третейского судьи в совестных судах, где ему удалось разрешить множество тяжб о наследстве и разделе имущества. С 1799 г. Павел I стал давать ему частные поручения. В 1800 г. Д. был командирован в Белоруссию, где сумел предотвратить надвигавшийся голод. Здесь же составил обширную записку «Мнение о евреях», предлагая ряд мер, чтобы «поставить евреев, относительно общежительных обязанностей, наравне с прочими России подвластными народами и подвергнуть единому государственному закону». В результате в 1802 г. была создана комиссия для изучения евр. вопроса, в к-рую вошел Д. (см.: Голицын Н. Н. История рус. законодательства о евреях. СПб., 1886. Т. 1. С. 208-272). За деятельность в Белоруссии Д. был награжден чином действительного тайного советника, в авг. 1800 г. назначен президентом Коммерц-коллегии, а в нояб. того же года гос. казначеем, членом Совета при Его Императорском Величестве, присутствующим в 1-м департаменте Сената. При имп. Александре I вновь был освобожден от всех должностей, оставшись только сенатором. По словам Д., тогда же он написал бумагу, в к-рой советовал «хотя видом одним произвесть следствие» о гибели Павла I и наказать преступников, трижды ездил во дворец с этой бумагой, «но был приближенными… не допущен» (Избр. проза. С. 207). В сент. 1802 г. при учреждении мин-в Д. был назначен министром юстиции и членом Непременного совета. Отстаивая неприкосновенность самодержавной власти и существующих законов (в т. ч. крепостного права), протестовал против реформаторских замыслов членов Негласного комитета и после ряда острых конфликтов с ними в окт. 1803 г. был окончательно уволен от дел (на последней аудиенции император заметил Д.: «Ты очень ревностно служишь»).

К 1779 г. Д. «избрал свой совсем особый путь» в поэзии (Соч.: В 9 т. Т. 6. С. 443) и опубликовал ряд принципиально новаторских стихотворений («На смерть князя Мещерского», «На рождение в Севере порфирородного отрока», «Ключ», «К первому соседу» и др.). На его становление оказало влияние участие в кружке Н. А. Львова. Отказавшись от «подражания образцам», Д. писал стихотворения, в которых находилось место частной жизни и быту автора, его друзьям и знакомым, всей «зримой и звучащей» реальности природы и общества. Преодолевая классицистическую иерархию жанров и стилей, свободно смешивал «высокие» славянизмы и «низкие» просторечия, легко переходил от философствования и морализаторства к насмешкам и даже балагурству. Так, в оде «Фелица» (1782) он практически нейтрализовал оппозицию оды и сатиры, причем, даже создавая идеализированный портрет имп. Екатерины II, добился его житейской достоверности и сходства с оригиналом (как и в сатирических портретах вельмож). Благодаря этому произведению приобрел лит. известность и обратил на себя внимание императрицы. Свои лит. заслуги Д. впосл. видел в том, что умел «в забавном русском слоге / О добродетелях Фелицы возгласить, / В сердечной простоте беседовать о Боге / И истину царям с улыбкой говорить» (Памятник. 1795).

В 1795 г. Д. подал имп. Екатерине II рукописный том своих стихотворений, проиллюстрированный А. Н. Олениным, для одобрения к публикации, но получил отказ (Д. сообщал, что в его переложении Пс 81 «Властителям и судиям» был усмотрен «якобинский дух», и, оправдываясь, говорил, что «царь Давид не был якобинец»). В янв. 1797 г. Д. сумел добиться расположения Павла I, передав ему оду «На новый 1797 год». В 1798 г. получил от него награду за оды «На рождение великого князя Михаила Павловича» и «На Мальтийский орден». В том же году вышла 1-я ч. «Сочинений» Д. (изд. не было продолжено).

Предпосылкой ярко индивидуального, «державинского» стиля было новое представление о личности поэта и характере поэтического вдохновения. Наиболее полно оно изложено в его позднем трактате «Рассуждение о лирической поэзии, или Об оде» (1811-1815; части 1-2 опубл. в 1811-1812; части 3-4 - в кн.: XVIII век. Л., 1986. Сб. 15. С. 229-283; 1989. Сб. 16. С. 289-318). Поэт в представлении Д.- это творческий «гений», а «у всякого гения есть своя собственность, или печать его дара, которым он от других отличается» (Там же. Сб. 16. С. 304), т. е. поэт не обязан подчиняться заранее данным «правилам». Он вдохновляется непосредственно «свыше»: «Вдохновение не что иное есть, как живое ощущение, дар Неба, луч Божества. Поэт, в полном упоении чувств своих, разгораяся свышним оным пламенем… приходит в восторг, схватывает лиру и поет, что ему велит сердце» (Соч.: В 9 т. Т. 7. С. 519). Поэт у Д. наделяется чертами богодухновенного пророка, не нуждающегося в посредниках для общения с Творцом: «Сей дух в пророках предвещает, / Парит в пиитах в высоту…» (Бессмертие души. 1796). Даже высказываясь на светские темы (напр., в «победных» одах или «анакреонтических» стихотворениях), поэт, если только его вдохновение подлинно, вдохновляется Богом: «Если я блистал восторгом, / С струн моих огонь летел, / Не собой блистал я - Богом; / Вне себя я Бога пел» (Признание. 1808). Отсюда особая весомость духовной поэзии и религиозно-философских размышлений в обширном и разнообразном наследии Д.

Я. К. Грот, крупнейший знаток творчества Д., видел в нем «замечательного коренного русского по воспитанию, быту, уму и нраву» и отмечал, что «во всех сочинениях Державина явственно проглядывает… его давнее слияние с Церковью, его совершенное знание славянской Библии и богослужебных песен» (Грот. 1997. С. 683). Д. читал творения св. отцов и живо интересовался совр. ему богословской литературой (в т. ч. европейской), но был чужд характерным для его времени масонским религ. исканиям. Всегда осознавал себя верным сыном правосл. Церкви и в духовных стихотворениях стремился сохранить «богословское православной нашей веры понятие» (Соч.: В 9 т. Т. 3. С. 593).

Г. Р. Державин. Портрет. Худож. В. Л. Боровиковский. 1795 г. (ГТГ)Д. принадлежит 27 переложений псалмов (каждому он дал особое заглавие). Из их выбора видно, что поэта волновали вопросы практической личной и общественной морали. Во мн. переложениях говорится о правосудии и земных властителях, что явно соотносится со служебной деятельностью поэта: «Властителям и судиям» (Пс 81. 1780, 1795), «Праведный судия» (Пс 100. 1789), «Радость о правосудии» (Пс 74. 1794), «Введение Соломона в судилище» (Пс 71. 1799), «Воцарение правды» (Пс 96. 1813). Темы других - о блаженстве праведников: «Счастливое семейство» (Пс 127. 1780, 1785), «Истинное счастье» (Пс 1. 1789), «Братское согласие» (Пс 132. 1799); о покаянии: «Покаяние» (Пс 50. 1813); о величестве Божием, о кознях нечестивцев и т. д. В переложения псалмов Д. часто вносит намеки личного характера, а иногда непосредственно «применяет» их к определенным людям и событиям. Так, переложение Пс 90 (Победителю. 1789) адресовано Г. А. Потёмкину по случаю взятия Очакова, Пс 20 озаглавлено «На коронацию императора» (1801). Среди др. библейских переложений - «Соломон и Суламита» из Песни Песней (1808), «Целение Саула» из 1-й книги Царств (1811; подражание англ. поэту Дж. Брауну), «Вторая песнь Моисеева» из кн. Второзаконие (10-е гг. XIX в.).

Большая часть духовных од Д. являются оригинальными, хотя и пронизаны библейскими реминисценциями. Во многих, особенно в ранних одах прослеживается полемика со скептической философией Просвещения (в частности, с философскими одами прусского кор. Фридриха II, к-рые Д. перевел в прозе в 1774 и включил в свой 1-й поэтический сб. «Оды, переведенные и сочиненные при горе Читалагае» (1777)). Так, в оде «Успокоенное неверие» (1779) мрачные рассуждения о ничтожестве человеческой жизни опровергнуты апелляцией к вере: «Придите, обымите Веру: / Она одна спокоит вас…» В оде «На смерть князя Мещерского» (1779, 1783) дан образ смерти, к-рою «звезды сокрушатся» и «солнцы потушатся», но завершается она сентенцией в духе христ. приятия жизни: «И с чистою твоей душою / Благословляй судеб удар».

Главным своим творением поэт считал оду «Бог», задуманную на пасхальной заутрене в 1780 г. и завершенную в 1784 г. (этим произведением Д. начинал собрания своих сочинений). В торжественном гимне величию Божию от строфы к строфе изложены доказательства Его бытия (космологическое, телеологическое, онтологическое, психологическое: «Я есмь - конечно, есть и Ты!»). Но все попытки определить бытие Божие относительно тварного мира и его атрибутов (пространства, времени, движения, причинности и др.) оказываются безуспешны (все миры «перед Тобой - как нощь пред днем»). В центре оды - мысль о том, что бесконечный, предвечный, непостижимый Бог «изобразил» Себя в ничтожном (меньше «точки») человеке, поставленном «в средине естества», который, одновременно являясь и тварью и образом своего Создателя, тоже оказывается непостижимым: «Я телом в прахе истлеваю, / Умом громам повелеваю, / Я - царь, я - раб, я - червь, я - бог!» В конечном счете достоинство и жизнь человека основываются только на бытии его Создателя и вере в Него: «Ты есть - и я уж не ничто». Эта мысль была дорога Д., и она по-разному звучит во мн. одах. На бытии Божием основано наше бессмертие: «Да на краю воскликну бездны: / Жив Бог - жива душа моя!» (Бессмертие души. 1796); возможность торжества над земной судьбой: «Рок низлагать - молитвой и Богом» (Снигирь. 1800); совесть, правдолюбие и любовь к ближним: «Он совесть - внутрь, Он правда - вне», «Да токмо за Тобой стремлюся /… / Любя Тебя, да всех люблю» (Истина. 1810); послушание властям: «Твоей лишь воле в угожденье / В лице царя Твой образ чтил» (Молитва [«О Боже, душ Творец бессмертных…»]. 1796).

В 1814 г. Д. написал и опубликовал еще одну «богословскую» оду - «Христос», ее прохождению через духовную цензуру способствовал архим. Филарет (Дроздов; впосл. митрополит Московский). Оды «Бог» и «Христос» составили своеобразную «духовную дилогию». В оде «Христос» сквозная мысль - о непостижимости слияния человеческой и божественной природы в Спасителе и совершенного Им искупления рода человеческого. Треть ее строф начинается с недоуменного вопроса «Кто Ты?..»: «Ты Бог - но Ты страдал от мук! / Ты человек - но чужд был мести! / Ты смертен - но истнил скиптр смерти! / Ты вечен - но Твой издше дух». Но только таким, непостижимым и страшным, образом оказалось возможным наше спасение: «Адам бы падше не восстал, / Когда б в Христе не воскресился, / Не воскресясь - не воссиял, / Не воссияв - не возродился / В блаженство первородно вновь. / Се, как смирением, терпеньем, / Страданьем, скорбью, умерщвленьем / Возводит всех к себе Любовь». Он - начало и конец, альфа и омега, предел человеческих стремлений: «Христа нашедши, все находим, / Эдем свой за собою водим, / И храм Его - святы сердца». Вся эта пространная ода построена на новозаветных цитатах, к-рые автор указал в примечаниях (на 38 строф приходится 82 сноски). Т. о. он желал продемонстрировать свою богословскую эрудицию и добросовестность и верность правосл. традиции. Подобными обстоятельными примечаниями чуть раньше Д. снабдил «Гимн лироэпический на прогнание французов из отечества» (1813), во многом построенный на образах из Апокалипсиса.

Место первоначального захоронения Г. Р. Державина в Преображенском соборе Варлаамиева Хутынского мон-ря. Фотография. 2006 г.

По выходе в отставку Д. лето проводил в Званке, а зиму в С.-Петербурге. Занялся изданием своих сочинений: в 1804 г. вышел сб. «Анакреонтические песни», а в 1808 г.- 4-томное собрание сочинений (в 1815 вышел 5-й т. со стихами, написанными после 1808, и драматическими произведениями). Много сил в это время отдавал драматургии. Написал трагедию на сюжет из Иосифа Флавия «Ирод и Мариамна» (1807), трагедии из рус. истории «Евпраксия» и «Темный» (обе 1808), оперы «Добрыня» (1804), «Пожарский, или Освобождение Москвы» (1806), «Грозный, или Покорение Казани» (1814), комические оперы «Дурочка умнее умных» и «Рудокопы» (обе до 1812) и др. Большая часть драматических сочинений при жизни Д. не была опубликована, в т. ч. опера на библейский сюжет «Эсфирь» (1814; опубл.: XVIII век. СПб., 2002. Сб. 22. С. 368-408). Из поздних духовных од помимо оды «Христос» и переложений псалмов наиболее значителен цикл стихотворений, созданных в 1810 г.: «Идолопоклонство», «Добродетель», «Истина», «Проблеск», а также «Тоска души» и «Предвестие» (последние - переводы из нем. поэта и богослова Л. Козегартена).

Дом Д. на Фонтанной набережной стал одним из центров лит. жизни столицы. Вокруг Д. и А. С. Шишкова сложился кружок «архаистов», ревнителей старины, любителей церковных книг, народных песен и одической поэзии. В 1811 г. ими было создано официальное лит. об-во «Беседа любителей русского слова», один из «разрядов» которого возглавил Д. Собрания «Беседы...» проходили преимущественно в его доме (со смертью поэта об-во прекратило существование). В 1805 г. в Званке Д. познакомился со Старорусским еп. Евгением (Болховитиновым). Ему адресованы стихотворения «Евгению. Жизнь Званская» (1807) и «Эхо» (1811). Их переписка продолжалась до последнего дня жизни поэта. К еп. Евгению Д. обращался за советами по богословским, историческим и лит. вопросам, хотя и не всегда следовал им. Епископ помогал ему в сборе материалов для «Рассуждения о лирической поэзии» и в свою очередь просил у Д. материалы для «Словаря русских писателей», над к-рым в это время работал. По его просьбе в 1805 г. Д. составил краткие «Примечания» к своим сочинениям (опубл.: Вопр. рус. лит-ры. 1973. Вып. 2. С. 107-117; 1974. Вып. 1. С. 81-94; 1975. Вып. 1. С. 110-125), впосл. выросшие в обширные «Объяснения», которые Д. продиктовал в 1809-1810 гг. на материале 4-томного издания 1808 г. (полностью опубл. Гротом в 1870). В 1805 г. для «Словаря русских писателей» еп. Евгения Д. подготовил краткую автобиографическую справку. Возможно, работа над ней и подала Д. мысль о создании мемуаров - «Записок из известных всем происшествиев и подлинных дел, заключающих в себе жизнь Гаврилы Романовича Державина» (1811-1813; опубл. П. И. Бартеневым в 1859).

Член Российской академии (1783), почетный член Общества любителей российской словесности (1812) и СПбДА (1814). Награжден орденами св. Владимира 3-й (1786) и 2-й (1793) степени, св. Анны 1-й степени (1798), св. Александра Невского (1801), почетным командорским крестом Мальтийского ордена (1800). Похоронен в Варлаамиевом Хутынском мон-ре. В 1959 г. его прах был перевезен в Новгородский кремль и захоронен у зап. стены Софийского собора. В Званке по завещанию вдовы поэта Д. А. Державиной на пожертвованную ею сумму в 1869 г. были открыты Знаменский жен. мон-рь и при нем Державинское 3-классное уч-ще для девиц духовного звания.