МОНАРХИЯ

В ВЗ слово  используется для указания на царя, единоличного правителя. Слово «царь» - одно из наиболее часто используемых в Библии (более 2 тыс. раз). Впервые корень   засвидетельствован уже в текстах III тыс. до Р. Х. из Эблы в составе теофорных имен (Garbini G. La lingua di Ebla // La parola del passato. 1978. N 33. P. 254); образованные от этого корня слова   и   используются в ВЗ для обозначения любых форм единоличного правления - от небольших государств-городов эпохи поздней бронзы до ближневосточных империй. Царская власть в повествовании ВЗ принадлежит почти всегда мужчинам, исключения составляют царица Савская (   - 3 Цар 10) и Гофолия (4 Цар 11).

В Книге Судей руководство Израилем осуществляется Самим Богом через посылаемых Им судей ( ), благодаря к-рым народу удается избавиться от различных опасностей. Судьи, однако, правили не постоянно, их власть над народом была в значительной мере духовной и не наследовалась. Одной из причин перехода израильского народа к М., согласно рассказу 1-й Книги Царств, стали неудачные военные столкновения с филистимлянами, к-рые не раз могли привести к потере Израилем своей независимости. Катастрофой стало поражение израильтян в одной из битв, во время к-рой было убито 30 тыс. воинов, в т. ч. сыновья первосвященника Илия Офни и Финеес; в этой битве ковчег завета был захвачен филистимлянами (1 Цар 4) и оставался у них неск. месяцев. Обратившись с покаянием к Богу по призыву прор. Самуила, Израиль на какое-то время справился с нападениями филистимлян и жил относительно спокойно, пока «был Самуил судьею Израиля» (1 Цар 7. 15). Однако, когда Самуил состарился, его сыновья «уклонились в корысть и брали подарки, и судили превратно» (1 Цар 8. 3), что побудило израильских старейшин прийти к Самуилу и просить его поставить царя, к-рый мог бы судить Израиль и управлять им так, «как у прочих народов» (1 Цар 8. 5). Самуил в смятении молится Богу, Который отвечает на его молитву и называет просьбу израильтян богоотступничеством: «...не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними» (1 Цар 8. 7). Несмотря на предостережения Самуила, народ продолжает просить царя, желая быть «как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши». Бог разрешает Самуилу поставить царя: первым царем Израиля становится Саул, который, однако, оказался недостойным правителем; вместо него воцаряется Давид, основатель иудейской царской династии, из к-рой происходил и Господь Иисус Христос.

Помимо резко негативного отношения к М., нашедшего выражение в рассказе о приходе старейшин к Самуилу, в ВЗ присутствует и др. подход. Призвание Саула сопровождается божественными знамениями и чудесами, о буд. помазании Саула Сам Господь говорит Самуилу (1 Цар 9). Царствование же Давида становится «золотым веком» для Израиля, когда «Господь успокоил его от всех окрестных врагов его» (2 Цар 7. 1). Сам Бог через прор. Нафана обещает Давиду, что Он утвердит «престол царства» его навеки и что Он не отнимет Своей милости от потомков Давида (2 Цар 7. 12-16).

Оба этих подхода к феномену М. в ВЗ восходят к идеям теократии, согласно которым истинным царем Израиля является Яхве (Исх 15. 18; Числ 23. 21; Суд 8. 23; 1 Цар 8. 7; 10. 19; 12. 12; Пс 46. 3-9 и др.). Отличие заключается в том, что в первом случае поставление царя рассматривается как посягательство на власть Бога, а во втором - как продолжение власти Бога: власть царя дарована ему Самим Господом.

В средние века под влиянием толкований Книги прор. Даниила (Дан 2. 31-45; 7. 2, 17) была популярна концепция, согласно к-рой мировая история представляет собой последовательную смену четырех М. (подробнее см. в ст. Даниил).

В греч. тексте Библии слово μόναρχος (монарх) употребляется лишь однажды: не имея возможности воспрепятствовать царю Египта Птолемею IV Филопатору, к-рый решил войти в святилище (3 Мак 1. 10), первосвященник Симон вместе с народом коленопреклоненно молил Бога о помощи, называя Его «Единовластвующим» (μόναρχε - 3 Мак 2. 2).

Несмотря на то что М., как правило, противопоставляется республике, бесспорных исторических и юридических оснований для такого противопоставления нет, поскольку, в частности, принципат, доминат и затем имп. власть в Римской империи, включая и христианский, или византийский, период ее истории (Новый Рим, Ромейская империя), рассматриваемые как разновидности монархического правления, совмещались с офиц. определением этого гос. строя как республика (лат. res publica - «дела общественные, или публичные»), а в позднейшую эпоху именно так, республика - в переводе на польский Речь Посполита - называлось гос-во, главой которого был при этом монарх с титулом короля.

На протяжении большей части истории существования гос-в они имели монархическое устройство. М. принято называть в первую очередь такое гос. устройство, в к-ром верховная власть или главенство принадлежит одному лицу (это вытекает из этимологии слова); тем не менее не раз в истории имело место соцарствование двух и более лиц, в частности в России в кон. XVII в., когда царский титул носили Иоанн V Алексеевич и Петр I Алексеевич при правительнице царевне Софии Алексеевне. Тетрархия, введенная имп. Диоклетианом и продержавшаяся с кон. III до нач. IV в., предполагала, что, несмотря на верховенство самого Диоклетиана и затем его преемников, соправители с титулами августов и цезарей также не рассматривались как частные лица или чиновники, но обладали долей верховной власти. Гос. строй древней Спарты предусматривал соправительство двух династических архагетов, или царей, имевших равные полномочия, к-рые заключались гл. обр. в командовании вооруженными силами полиса. Еще один признак монархического правления заключается в том, что монарх пользуется властью по собственному праву, эта власть не делегируется ему на ограниченный срок, но является пожизненной. Хотя обычно монарх правит пожизненно, в истории имели место многочисленные факты свержения правящего монарха, обыкновенно сопряженные с его убийством, и реже случаи отречения. Традиционно монарх является лицом неподсудным, практически всегда судебное преследование монарха имело место в контексте революции или гос. переворота.

Типичная М.- это наследственная власть, при этом сам порядок наследования может быть разным. Наследование, однако, не является непременным атрибутом М.: в Риме и позднее в Византии имп. власть лишь по факту (во мн. случаях, но далеко не всегда), а не по праву передавалась по наследству в отличие от наследственных российской или западноевропейских М. В Зап. Европе существовала в течение мн. веков практика избрания монарха, иерархически стоявшего на самой высокой ступени: император Свящ. Римской империи герм. нации, хотя и принадлежал к правящей династии, тем не менее избирался с XIII в. узкой коллегией из 7 светских и церковных князей - курфюрстов. Избираемым монархом, обладающим при этом неограниченной властью в своем гос-ве, является и папа Римский.

Важнейший признак монархического правления - его сакральный характер, усвоение правителю божественной санкции, к-рая в христ. осмыслении соответствует мистической реальности тогда, когда правитель получает церковное освящение, в частности через миропомазание, при восшествии на престол. Поэтому в свете христ. этики и христ. права властвование монарха призвано быть исполнением воли Божией, служением во благо, духовное и материальное, земное, народа, к-рым правит монарх, т. е. его подданных. Воля монарха, как и всякого человека, остается всегда свободной и, следов., может быть направлена в целом или в отдельных актах не во благо, а во зло, так что в акте миропомазания и в целом в богопоставленности монарха нет гарантии праведного правления. Впрочем, идея сакральности гос-ва и гос. власти в разные эпохи и в разных странах усваивалась и республикам: напр., в соответствии с рим. правом Римская республика также носила сакральный характер.

Типология форм гос. правления восходит к классификации Аристотеля, к-рый, аналитически разработав и обосновав ее, придал ей характер научной систематики (совр. теории гос. права опираются на классификацию Аристотеля, лишь модифицируя ее). В «Политике» Аристотель различал М., когда гос. воля и власть принадлежат одному лицу, аристократию, когда власть принадлежит неск. лицам, и полити́ю, когда верховная власть принадлежит всем свободным и полноправным гражданам. От этих правильных форм правления, при к-рых власть служит общему благу, он отличал неправильные, когда каждый из сформулированных им принципов правления действует в извращенном виде, а носители власти преследуют личные или групповые интересы и цели. Таковыми он считал тиранию, олигархию и демократию. В истории Аристотель наблюдает смену одних форм гос. строя другими, при этом он устанавливает и наиболее типичную последовательность такой эволюции: из М. вырастает аристократия, та в свою очередь сменяется политией, а затем наступает черед неправильных форм - сначала олигархии, к-рая сменяется тиранией; когда же свергают тирана, то устанавливается демократическое правление. Характеризуя действительно существовавшие формы гос. устройства в современных ему полисах, а также известные ему из истории, Аристотель практически во всех случаях находит сочетание неск. форм, хотя и при доминировании одной из них.

В Новое время классик теории гос. права Т. Гоббс пришел к заключению, что между политией и демократией, между аристократией и олигархией, а также между М. и тиранией нет принципиальных отличий, что квалификация той или иной формы правления как М., аристократии или политии предполагает позитивную оценку, а характеристика гос. строя как тирании, олигархии или демократии указывает на негативное отношение к нему; при этом в обоих случаях имеет место субъективный подход, так что одно и то же гос-во те, кто к его устройству или только к политике относятся одобрительно, характеризуют как М., а относящиеся к нему негативно - как тиранию. Равным образом обстоит дело и с различением аристократии и олигархии, а также политии и демократии. Поэтому, считал Гоббс, реально существует лишь 3 формы правления: М., олигархия и демократия.

Но не все теоретики права Нового времени отказываются от различения правильных и неправильных форм правления, применительно к системе единовластия - к различению М., с одной стороны, и тирании, или деспотии,- с другой. При этом разными авторами и школами приводятся разные основания для подобного различения. Уже в античную и визант. эпохи слово «тирания» указывало, напр., не на негативный этос (служение не общественному благу, а личным интересам правителя), а на незаконность происхождения власти, напр. в результате переворота; такие оценки, если они имели офиц. статус, зависели от фактического положения дел, так что тираном объявлялся либо свергнутый император (василевс), либо лицо, чья попытка захвата верховной власти закончилась провалом, а успешно захватившего власть императора именовали тираном лишь его противники, в глазах правительства бывшие гос. преступниками. Ш. Л. де Монтескьё находил разницу между М. и деспотией в том, что деспотия не ограничена ничем - напр., власть фараонов и др. подобных фараонам властителей гос-в Др. Востока, к-рые, как и фараоны, нередко обожествлялись; в то время как власть монарха ограничена неотъемлемыми привилегиями одного или неск. сословий - именно так обстояло дело в современных Монтескьё абсолютистских М. Запада, в частности Франции с привилегированным статусом в ней первого (католич. духовенство) и второго (дворянство) сословий. И. Кант усматривал признак деспотизма в соединении в лице монарха законодательной, судебной и исполнительной власти - в отсутствии разделения властей. Согласно воззрениям рус. юриста А. Д. Градовского, М. характеризуется действием в ней принципа законности в противоположность произволу деспотии. Монархи, как это было в Российской империи, осуществляют властные акты на основании и в рамках законов и установлений, исходящих от их же самодержавной имп. власти, пока они этой властью не отменены в установленном порядке, в то время как в деспотии не имеется рамок для осуществления власти правителем. Его распоряжения и повеления могут противоречить им же ранее изданным законам и установлениям без необходимости их предварительной отмены, и эти повеления все равно подлежат неукоснительному исполнению.

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», изданных Архиерейским Юбилейным Собором 2000 г., выделены 3 основных вида гос. устройства, имеющие разную духовную природу, а именно: истинная теократия, какой она представлена в ВЗ, прежде всего в Книге Судей, М., при реальной полноте гос. власти у монарха, и демократия, существующая как в республиках, так и в гос-вах с конституционной М., где монарх, являясь главой гос-ва, не обладает верховной властью. Единственной истинной теократией было управление Израилем судьями, но теократическими принято ныне называть и такие политические режимы, в к-рых верховная власть принадлежит духовным лицам (церковные гос-ва средневек. Европы, совр. Ватикан и, с известными ограничениями, Иран, в прошлом - халифат).

Русская Церковь выразила свою оценку разных форм гос. устройства: «Формы и методы правления во многом обусловливаются духовным и нравственным состоянием общества. Зная это, Церковь принимает соответствующий выбор людей или по крайней мере не противится ему. При судействе - общественном строе, описанном в Книге Судей,- власть действовала не через принуждение, а силой авторитета, причем авторитет этот сообщался Божественной санкцией. Чтобы такая власть действенно осуществлялась, вера в обществе должна быть весьма сильной. При монархии власть остается богоданной, но для своей реализации использует уже не столько духовный авторитет, сколько принуждение. Переход от судейства к монархии свидетельствовал об ослаблении веры, отчего и возникла потребность заменить Царя Незримого царем видимым. Современные демократии, в т. ч. монархические по форме, не ищут Божественной санкции власти. Они представляют собой форму власти в секулярном обществе, предполагающую право каждого дееспособного гражданина на волеизъявление посредством выборов» (Основы социальной концепции РПЦ. III 7).

Относительно перспектив перемены форм правления Архиерейский Собор 2000 г. сформулировал следующий принципиальный подход: «Изменение властной формы на более религиозно укорененную без одухотворения самого общества неизбежно выродится в ложь и лицемерие, обессилит эту форму и обесценит ее в глазах людей. Однако нельзя вовсе исключать возможность такого духовного возрождения, когда религиозно более высокая форма государственного устройства станет естественной» (Там же. I 7). Вместе с тем «Церковь должна уделять главное внимание не системе внешней организации государства, а состоянию сердец своих членов. Посему Церковь не считает для себя возможным становиться инициатором изменения формы правления», а Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 1994 года подчеркнул правильность позиции о «непредпочтительности для Церкви какого-либо государственного строя, какой-либо из существующих политических доктрин» (Там же. III 7).

Совр. типология М. разделяет их на абсолютные (неограниченные) и ограниченные. Абсолютная М. предполагает безраздельную полноту власти монарха, исключительную принадлежность ему законодательной, исполнительной (административной) и судебной власти. Классический пример подобной М.- абсолютистская Франция в эпоху от Людовика XIV до революции 1789 г. В наст. время монархи с неограниченной властью правят в Саудовской Аравии, Брунее и Свазиленде. Предметом полемики является вопрос, представляла ли собой разновидность абсолютной М. самодержавная власть российских монархов. Ограниченные М. в свою очередь могут быть 3 видов: представительная (также используется наименование сословно-представительная), дуалистическая (двойственная) и конституционная.

Представительная М. являлась преобладающим видом правления в средневек. Европе. Власть монарха в гос-вах такого типа ограничена законосовещательными полномочиями сословно-представительных органов, состоявших из аристократии, представителей рядового дворянства, духовенства, с участием или неучастием в таковых учреждениях депутатов от подданных третьего сословия (Земский собор и Боярская дума в России, сейм и сенат в Речи Посполитой, рейхстаг в Свящ. Римской империи герм. нации, генеральные штаты во Франции, кортесы в Испании, парламент из 2 палат - палаты лордов и палаты общин - в Великобритании, где в известной мере палата лордов до наст. времени сохранила сословный характер). При этом в отличие от совр. конституционных М. подобные представительные органы созывались, как правило, в сроки по усмотрению монарха, а их полномочия носили скорее законосовещательный, чем законодательный, характер, хотя, разумеется, объем этих полномочий в разных гос-вах и в разные эпохи не был одинаковым, приближаясь в отдельные периоды к законодательным.

Дуалистическая М.- это гос-во, в к-ром власть разделена между монархом, формирующим правительство, и парламентом, обладающим законодательными полномочиями; правительство несет ответственность лишь перед монархом, при этом за монархом закрепляется право налагать вето на законы, принятые парламентом. Российская империя после издания Октябрьского манифеста 1905 г. и избрания Гос. думы представляла собой (с известными ограничениями, вытекавшими из права монарха распускать Думу по своему усмотрению и издавать своей единоличной властью акты, по силе равные законам, в период от роспуска Думы до избрания ее в новом составе) дуалистическую М. Таковой являлась также Германская империя Гогенцоллернов - Второй рейх, Австро-Венгерская империя, Япония с 1889 по 1945 г. В наст. время дуалистическая М. существует в Иордании.

Конституционная М. предполагает не только наделение парламента законодательными функциями в соответствии с конституцией или иными законодательными актами конституционного статуса, как в Великобритании, но и формирование правительства парламентом на базе парламентского большинства. При этом функции монарха по преимуществу носят репрезентативный характер, и хотя ему принадлежит право утверждать законы, его вето преодолевается парламентским большинством, в отдельных случаях квалифицированным. До известной степени в конституционной М. в юридическую формальность выливается и право монарха назначать главу правительства либо также министров, поскольку у него отсутствует реальная возможность сформировать правительство, не пользующееся поддержкой парламентского большинства. Исторически первой конституционной М. (хотя и парадоксальным образом без конституции) стало Соединенное королевство Великобритании и Ирландии после т. н. Славной революции 1688 г. Большинство совр. М. являются конституционными, напр. Испанское, Датское, Бельгийское королевства.

Монархи носят разные титулы, которые на уровне международного протокола выстраиваются в иерархическом порядке. Первенствующее место в протоколе закреплено за Святейшим престолом, иначе говоря за Римским папой, гос-во к-рого неофициально именуется по месту его расположения Ватикан. Вслед за папой традиционно следовали императоры. В наст. время этим титулом обладает лишь глава Японии - его титул, «микадо», переводится на европ. языки как «император».

В европ. истории имп. титул восходит к правителям Римского гос-ва, начиная с Юлия Цезаря и Октавиана Августа, личные имена которых впосл. также стали титулами монархов, их соправителей или самых высокопоставленных сановников, почти всегда из близких родственников монарха. У имп. титула республиканское происхождение. В республиканскую эпоху истории Рима это было звание магистрата, наделенного «империумом» (временным правом высшей военной власти), позже - звание полководца, осуществлявшего командование самостоятельно действующей армией и одержавшего победу. Этим званием полководца удостаивал сенат обычно вместе с триумфом в его честь и в честь победоносного войска. Октавиана Августа принято в исторической науке рассматривать как первого монарха в истории Рима постреспубликанской эпохи, хотя нек-рые историки первым монархом в истории Рима, если не иметь в виду царей дореспубликанского периода (от Ромула до Тарквиния Гордого), считают Гая Юлия Цезаря. Среди титулов их обоих был и императорский, но Август и его преемники более важным считали звание принцепса сената. Позже из титулов правителей Римской империи на первое место выходит императорский. Его носили и христ. монархи, правившие империей со столицей в К-поле. При этом греческим переводом этого лат. титула было слово «автократор». Ираклий первым стал носить также титул василевса, аналогичный тому, который носили правители эллинистической эпохи и династические цари эллинского мира архаической и классической эпох, а также племенные вожди более раннего периода. Имп. титул принадлежал правителям Ромейской (Византийской) империи до конца ее существования, до 1453 г.

Первым императором в средневек. Зап. Европе был Карл Великий. Впосл. Западная империя стала по преимуществу германской и именовалась Свящ. Римская империя герм. нации. С XVI в. резиденцией императоров (по-немецки «кайзеров» - Kaiser) была Вена. В 1804 г. Франц II Габсбург принял титул австр. императора, а в 1806 г. Свящ. Римская империя прекратила свое существование. С 1867 г. правители Австро-Венгрии носили титул австро-венгерских императоров. С 1871 по 1918 г. существовала Германская империя со столицей в Берлине.

Францией правили монархи с титулом императора с 1804 по 1814 г. и затем «сто дней» в 1815 г. (Наполеон I) и с 1852 по 1870 г. (Наполеон III) - Первая и Вторая империи.

На Руси в связи с учением о Москве как Третьем Риме в 1547 г. было совершено венчание вел. князя Московского Иоанна IV на царство. Царский титул российских самодержцев рассматривался как эквивалент императорского, и в Москве равными рус. царям считали лишь герм. императоров (в Вене), именовавшихся цесарями (царь, цесарь, Kaiser - это трансформации имени и титула Цезарь). В cвязи с политикой вестернизации России, проводившейся Петром I, в 1721 г. он принял преподнесенный ему Правительствующим сенатом титул императора, к-рый затем носили его преемники до 1917 г. В 1876 г. кор. Британии Виктории был усвоен титул императрицы Индии, к-рый ее наследники носили до 1947 г., пока Индия оставалась брит. колонией.

К царскому титулу на Руси приравнивался ханский титул правителей Золотой Орды и др. кочевых и полукочевых орд. К императорскому приравнивается также титул шаха или шахиншаха (что значит «царь царей») Ирана. Хотя по происхождению титул султана ниже ханского и, следов. императорского (он приблизительно соответствует славянскому «князь» или западноевроп. «герцог»), после завоевания Византии султан Османской империи имел еще титул Кайсар-и-Рум (кесарь Рима), т. е. считался наследником Византийской (Римской) империи; на этом основании он считался равным императору Свящ. Римской империи; ему принадлежали также титулы халифа и шахиншаха. К имп. титулу приравнивались титулы эфиопского (абиссинского) негуса и кит. богдыхана, притом что в самом Китае богдыхан, правитель Поднебесной, протокольно ставился выше всех иных монархов, к-рые рассматривались в Китае как его вассалы независимо от характера их действительных взаимоотношений или отсутствия таковых.

Ниже императорского стоит королевский титул. В совр. Европе он восходит к титулу вождей герм. племен (King, Konung, Koenig). Франц. слово «roi», переводимое как «король» (равно как и итал. «re»), является словом, производным от латинского «rex», что переводится обычно как «царь». Рус. слово «король», как и южнославянское «краль» или польское «круль», образовано от личного имени имп. Карла Великого. Короли правят ныне в Великобритании, Испании, Швеции и ряде др. стран Европы. Титулы монархов таких мусульм. стран, как Саудовская Аравия, Марокко, Иордания, а также Таиланда, Камбоджи, признаются равными королевскому и в переводе на европ. языки при этом используются слова, обозначающие королевский титул. Это относится и к королям тех гос-в, где монархическое правление было впосл. заменено республиканским, в частности к монархам Египта, Ирака, Ливии, Афганистана, Непала.

Монархи могут также носить титулы, к-рые в международном дипломатическом протоколе ставятся ниже королевского, а именно вел. герцогов, эрцгерцогов, герцогов, вел. князей, князей, в мусульм. гос-вах - эмиров или султанов, напр. вел. герцог Люксембурга, князь Монако, эмиры Кувейта, Бахрейна, султан Брунея.

Монархические гос-ва могут быть суверенными или иметь ограниченный суверенитет. Так, монархом брит. доминионов (Канада, Австралия и Нов. Зеландия) и некоторых гос-в, в прошлом бывших брит. колониями, входившими в состав брит. Содружества наций, является король Соединённого королевства (в наст. время королева), высшим должностным лицом в доминионах при этом является генерал-губернатор, назначаемый из метрополии.

В настоящее время имеются также композитарные (федеративные) М., в частности Объединённые Арабские Эмираты и Малайзия, где при наличии единого правительства в субъектах федерации правят монархи (в Малайзии с титулом султанов). В прошлом существовали также монархические конфедерации в виде т. н. личной унии, когда два союзных гос-ва со своими отдельными конституциями, правовыми системами имели одного монарха, напр. Польское королевство (корона) и Великое княжество Литовское (княжество) в период после Городельской унии (1413) и до унии Люблинской (1569), после к-рой в составе единой Речи Посполитой княжество обладало лишь нек-рыми элементами автономии. С известными ограничениями можно считать унией характер взаимоотношений между Российской империей и Царством Польским в период от Венского конгресса (1814-1815) до Польского восстания 1830-1831 гг., после к-рого степень автономии Царства Польского была существенно понижена. К унии приближался также статус взаимоотношений между Австрийской императорской (Цислейтания) и Венгерской королевской (Транслейтания) частями империи Габсбургов, с тех пор как она в 1867 г. стала именоваться Австро-Венгрия.

Своеобразное устройство имела Германская империя Гогенцоллернов, верховная власть в к-рой принадлежала герм. императору, носившему также титул короля Пруссии. При этом империя представляла собой федерацию или союз гос-в во главе с монархами, носившими разные титулы: королей (Пруссия - он же и император, Бавария, Саксония, Вюртемберг), вел. герцогов (Баден, Мекленбург-Шверин, Гессен, Ольденбург, Саксен-Веймар, Мекленбург-Стрелиц), герцогов (Брауншвейг, Анхальт, Саксен-Мейнинген, Саксен-Кобург-Гота, Саксен-Альтенбург), князей (Вальдек, Липпе, Шаумбург-Липпе, Шварцбург-Рудольштадт, Шварцбург-Зондерсгаузен, Рейсс-Шлейц, Рейсс-Грейц), обладавших ограниченным суверенитетом, но со своими вооруженными силами, подчинявшимися при этом верховному командованию императора и генеральному штабу в Берлине, со своими правительствами, парламентами (ландтагами) и дворами. В состав империи входили также вольные города Гамбург, Любек и Бремен с республиканским правлением, две особые области - Эльзас и Лотарингия, отвоеванные у Франции в результате франко-прусской войны 1870-1871 гг. и находившиеся под прямым управлением императора и его правительства, а также заморские колонии и протектораты. В состав Российской империи входили обладавшее частичной автономией Великое княжество Финляндское, монархом к-рого был император, а также вассальные гос-ва Бухарский эмират и Хивинское ханство со своими монархами, законодательной, административной и судебной автономией.

Для феодальных М. средневек. Европы характерно распыление верховной власти и суверенитета, так что верховенство первенствующего монарха гос-ва сохранялось в рамках принципа «первый среди равных» (primus inter pares). Законодательной, административной и судебной автономией обладали его вассалы, носившие, напр. во Франции, монархические титулы герцогов, маркизов (в Германии маркграфов), графов. Прямые вассалы короля признавались пэрами, т. е. монархами, равными королю, за к-рым признавалось лишь первенство среди них. Властными адм. и судебными полномочиями обладали также вассалы пэров с титулами графов, виконтов, баронов. Для них пэр Франции был сеньором, а король - сюзереном, в своих властных правах по отношению к этим подвассалам ограниченный принципом «вассал моего вассала не мой вассал». Имелись также вассалы низшего уровня с титулами барона или шателена (в Германии - бургграфа), владевшие замками, имевшие своих вассалов - рыцарей и обладавшие некоторыми публично-правовыми властными полномочиями.

В средневек. Европе, особенно в Германии (где подобное образование продержалось до нач. XIX в.), помимо Папской обл., или патримония св. Петра, существовали также иные церковные гос-ва, в к-рых монархической властью обладали архиепископы и епископы, напр. имевшие статус курфюрстов архиепископы Кёльна, Майнца, Трира, реже также аббаты, к-рые сами были вассалами вышестоящих монархов (императора или королей) и при этом могли иметь своими вассалами не только землевладельцев, рыцарей или дворян, но также и графов, виконтов, баронов, обладавших известным суверенитетом в своих владениях.

На Руси в эпоху удельной раздробленности суверенитет был также распылен между монархами с титулами вел. князей и зависевшими от них князьями, но при этом не сложилось системы вассалитета в его классических феодальных формах, поскольку отсутствовал такой институт, как феод или лен: вотчина скорее соответствовала западноевроп. аллоду, а поместье, в известных отношениях напоминающее феод,- это уже институт эпохи, когда удельная раздробленность была преодолена и было восстановлено или создано централизованное гос-во. Институты, отчасти похожие на те, что сложились в Зап. Европе в средневековье, но не идентичные им, существовали и в др. странах, напр. в Японии.

В совр. мире существуют следующие суверенные монархические государства: Андорра, Бахрейн, Бельгия, Бруней, Бутан, Ватикан, Великобритания, Дания, Камбоджа, Иордания, Испания, Катар, Кувейт, Лесото, Лихтенштейн, Люксембург, Малайзия, Марокко, Монако, Нидерланды, Нов. Зеландия, Норвегия, Оман, Саудовская Аравия, Свазиленд, Объединённые Арабские Эмираты, Таиланд, Тонга, Швеция, Япония. Монархом следующих брит. доминионов и бывш. брит. колоний является король (ныне королева) Соединённого королевства Великобритании и Сев. Ирландии: Австралия, Антигуа и Барбуда, Багамские Острова, Барбадос, Белиз, Гренада, Канада, Нов. Зеландия, Папуа - Нов. Гвинея, Сент-Винсент и Гренадины, Сент-Китс и Невис, Сент-Люсия, Соломоновы Острова, Тувалу, Ямайка.