ИЛАРИОН

(Лежайский; 1657, Чернигов - 1717, Пекин), архим., начальник 1-й Пекинской духовной миссии. Окончил Киево-Могилянскую академию, служил помощником архиеп. Черниговского свт. Иоанна (Максимовича), переведенного позднее в Тобольск. В 1702 г. вместе с назначенным на Тобольскую и Сибирскую кафедру митр. Филофеем (Лещинским) переехал в Тобольск и в сане иеромонаха некоторое время служил проповедником или экономом при архиерейском доме. В 1709 г. был возведен в сан архимандрита, назначен настоятелем якутского в честь Преображения Господня мон-ря, а также заказчиком (управителем) Киренского и Илимского острогов с уездами. В нач. 1713 г. митр. Тобольский и Сибирский Иоанн (Максимович) избрал И. начальником 1-й Пекинской духовной миссии и направил в Китай вместе с 7 причетниками (Иосифом Дьяконовым, Никанором Клюсовым, Петром Якутовым, Григорием Смагиным, Феодором Колесниковым, Андреем Поповым, Иосифом Афанасьевым), иеродиак. Филимоном, иером. Лаврентием.

В российских исторических архивах не сохранилось достаточных сведений о начальном периоде существования Пекинской миссии. Воссоздать историческую картину можно лишь по воспоминаниям членов более поздних миссий или католич. миссионеров, находившихся в то время в Китае. Совр. историки объясняют этот факт тем, что «момент посылки Лежайского относится к середине 10-х гг. XVIII в., когда в России фактически еще не было центрального учреждения, ведавшего церковными делами». Кроме того, «Тобольский митрополит, так же как и сибирский губернатор в гражданских делах, имел огромные права в решении местных церковных вопросов. На то, что вопрос о посылке священника в Пекин мог быть признан в Тобольске местным, указывает практика того времени, когда волей митрополита назначались священники к едущим в Пекин караванам, к посольствам в пограничные районы и деловым посылкам в Ургу и Наун» (Русско-китайские отношения. 1978. Т. 1. С. 31).

Среди историков не существует единой т. зр. в вопросе о том, когда миссия прибыла в Пекин. Рус. архивные источники указывают 2 даты: 20 апр. 1715 г. и 11 янв. 1716 г. (Там же. С. 611-612. Примеч. 2). Кит. источники дают только год - «54-й год правления Канси», что соответствует периоду с 4 февр. 1715 по 23 янв. 1716 г. При этом известно, что миссия прибыла в Пекин вместе с кит. посольством Тулишеня, возвращавшимся из поволжских степей от калм. Аюки-хана. В «Записках о чужеземном крае» («И-юй лу») Тулишень пишет, что он вернулся в столицу в 27-й день 3-го месяца 54-го года правления Канси (Иманиси Сюнцзю. 1964. С. 341). Эта дата соответствует 30 апр. 1715 г. по европ. календарю, и ее можно принять за день приезда И. и членов его миссии в Пекин.

Первая миссия в Пекине была принята с особенным вниманием. «Богдыхан зачислил членов ее в высшее сословие государства, а именно: архимандрита пожаловал мандарином (т. е. чиновником.- Т. П.) 5-й степени, священника с диаконом - мандаринами 7-й степени, а учеников причислил к сословию солдат. Всем членам миссии были отведены казенные квартиры подле албазинской церкви и, вероятно, участки земли, а также временное пособие... Сверх того, от трибунала [иностранных дел] определено было производить им ежемесячное жалование» (Николай (Адоратский). 1997. С. 71-72).

Сначала дела миссии шли, по-видимому, довольно успешно. К ее членам ежемесячно приезжал посланник кит. императора справиться о здоровье начальника и о нуждах миссии. И. устроил «правильное и стройное богослужение, чем привлекал в православную церковь не только албазинцев, но и других язычествующих жителей Пекина...» (Там же. С. 73). Однако вскоре выяснилось, что в миссии не хватает богослужебных книг, а жизнь в Китае для ее членов представляет значительные трудности. Возможно, именно для пополнения библиотечного фонда миссии в Россию в 1717 г. были отправлены Андрей Попов, Феодор Колесников и Иосиф Афанасьев, ни один из них не вернулся обратно. Вскоре начались и материальные трудности из-за нерегулярности денежных переводов из России.

Ни в кит., ни в рус. архивах не сохранилось сведений о личности архимандрита. Однако в материалах посланника Римского папы в Пекине есть воспоминания о встречах с начальником и членами правосл. миссии: «В Пекине был настоятель и двенадцать священников (sic!), которые были посланы Петром Великим для духовной поддержки русских военнопленных. Поскольку ходило много странных слухов об этих священнослужителях, то я решил лично познакомиться с ними с намерением в дальнейшем написать полный отчет в Пропаганду [Веры]. Следуя традициям страны, в которой мы находились, я сначала послал настоятелю подарок, а затем стал ждать его самого. Я нашел его манеры благородными и учтивыми, он был исключительно опрятен в одежде и вещах. Всякий раз, когда он выходил из церкви, на груди его было распятие, а в руках он держал пастораль (архимандритский посох.- Т. П.). Он был схизматик, но при мне он притворялся католиком. Он говорил на латинском достаточно, чтобы его можно было понять… Настоятель сказал, что количество христиан его общины с трудом достигает пятидесяти, и они являлись потомками военнопленных, один из которых еще жив, но очень стар. Я спросил, правда ли, что он крестил большое количество китайцев. На что он ответил, что крещение ограничилось членами семей военнопленных, и что он не общался с китайцами из-за незнания их языка, и что плачевное состояние его общины требовало все его внимание... Хотя настоятель был элегантен в одежде, у его подчиненных священнослужителей был потрепанный и жалкий вид. Я даже видел некоторых из них играющими на улице перед церковью, что для Китая особенно недопустимо и невозможно для хоть немного приличных людей» (Ripa. 1846. P. 102-103).

Известно, что члены миссии часто предавались пьянству, плохо выполняли свои обязанности,- это послужило причиной расстройства здоровья И. Считается, что он страдал ревматизмом и ездил для лечения на горячие источники в 22 верстах от Пекина.

Документы дают разные даты смерти И.: в одних указывается 14 окт. 1717 г. или 26 апр. 1718 г. (Русско-кит. отношения. 1990. Т. 2. С. 561-562. Примеч. 3), в других - 1719 г. (Бантыш-Каменский. 1882. С. 84). По сообщениям католич. миссионеров, И. был похоронен на рус. кладбище к северу от городской стены, по-видимому недалеко от могилы Максима Леонтьева - 1-го рус. священника из Албазина. К нач. XIX в. могила И. не сохранилась, однако, по свидетельствам европейцев, в кон. XIX в. на рус. кладбище находился камень с могилы И., испорченный кит. надписями (Widmer. 1976. P. 197). К 2009 г. на территории бывш. русского кладбища разбит парк, сведений о местонахождении надгробия нет. Тем не менее в Национальной б-ке Китая имеется снятый с этого надгробия эстампаж, который был опубликован в 1991 г. в «Сводном каталоге маньчжурских документов, хранящихся в Китае». В разд. «Эстампы» под № 0401 хранятся 2 листа. На одном (лицевая сторона камня) тексты на кит. языке - «Христианский священник архимандрит Илаливань Леласыцзи. 17-й день 8-го месяца 57-го года правления Канси» (11 сент. 1718) и на маньчжурском языке - «Христианский священник архимандрит Илаливань Леласги. Тело захоронено 10-го дня 8-го месяца 57-го года Элхэ Тайфинь» (3 сент. 1718). На др. листе (тыльная сторона камня) надпись на церковнослав. языке - «1717го преставися раб Божий священноархимандрит Иларион прозванием Лежайский родом из Польши поживе лет 60 и погребен здесь». Тексты этого эстампажа позволяют уточнить некоторые даты: маньчжурская надпись указывает дату захоронения, а китайская - дату установления надгробия. Поскольку известно, что И. род. в 1657 г., то в 1717 г. ему как раз исполнилось 60 лет. Т. о., годом кончины И. следует считать 1717 г., возможно 14 окт. (как указано в одном из рус. документов), когда он возвращался с горячих источников в Туншане, недалеко от Пекина (Pavlovsky. 1949. P. 162). Предание тела земле (или скорее освящение могилы) произошло почти через год, 3 сент. 1718 г. (что не противоречит кит. обрядовой практике), неск. днями позже, т. е. 11 сент. 1718 г., на могиле был установлен надгробный камень.

После кончины И. кит. правительство направило иеродиак. Филимона и Григория Смагина в Россию сообщить сибир. ген.-губернатору М. П. Гагарину о кончине главы миссии. Оставшимся 4 членам миссии пришлось испытать все тяготы кит. жизни вплоть до приезда новых миссионеров из России в 1729 г. Тобольский и Сибирский митр. Филофей (Лещинский), узнав о кончине И., писал весной 1719 г. ген.-губернатору Гагарину, что «есть надежда на прославление имени Божия среди китайцев... доложите его царскому величеству, и, избрав доброго и мудрого человека, туда в царство китайское пошлите не замедляя» (Николай (Адоратский), иером. Правосл. миссия в Китае за 200 лет ее существования // ПС. 1887. № 4. С. 480).