INTERCESSIO

[лат.- ходатайство], в научной лит-ре название одного из разделов евхаристической молитвы (анафоры), к-рый содержит перечисление имен святых, поминовения живых и усопших верных, церковных иерархов, светских правителей, а также моления о разных нуждах церковной общины. В лат. литургических книгах и у средневековых авторов термин «intercessio» по отношению к евхаристическим молитвам систематически не использовался. Обычно он употреблялся в более широком богословском значении для указания на заступничество святых, Пресв. Девы Марии или Церкви. В качестве термина, обобщающего разнообразные по содержанию моления анафоры, его стали употреблять только ученые XIX-XX вв.

Как стабильная часть евхаристической молитвы I. появилось в IV в. В более ранних свидетельствах I. не зафиксировано, хотя особые прошения о Церкви имеются уже в молитвах Евхаристии из «Дидахе» (Didache. 10. 5), однако вопрос о назначении этих молитв является предметом научной дискуссии (см. ст. «Дидахе»).

В классических анафорах местоположение I. нестабильно. В большинстве случаев I. располагается ближе к концу текста, после освящения Даров, как в западносир., иерусалимских, арм. и визант. анафорах. В греч. анафорах александрийского типа I. располагается в самом начале (такой же порядок сохр. в ряде эфиоп. анафор), но в греч. егип. анафорах, не относящихся к александрийскому типу (напр., егип. версии анафоры свт. Василия Великого), I. расположено в заключительной части молитвы (поэтому в совр. копт. практике I. переносится в конец молитвы даже в анафоре свт. Кирилла Александрийского / ап. Марка, древнейшей александрийской евхаристической молитве). В зап. обрядах ввиду дробности евхаристического канона отдельные части I. распределены по всему тексту. В галликанской и испано-мосарабской традициях I. находится за пределами евхаристического канона. На основании этого большинство ученых считают I. одним из самых поздних по времени происхождения элементов анафоры, к-рый во мн. случаях интерполирован в уже сложившиеся тексты молитв. Источником I., вероятно, являются общие молитвы верных. I. также тесно связано с эволюцией ектений и с появлением в составе литургии такого элемента, как чтение диптихов о живых и об усопших (Taft. 1991).

Структуру I. можно определить в самых общих чертах. В большинстве традиций установлен следующий порядок поминовения: сначала прошения о живых, затем перечисление чинов и имен святых, наконец, прошения об усопших. В визант. анафорах Василия Великого и Иоанна Златоуста усопшие поминаются прежде живых (но в первоначальной редакции, по крайней мере визант. анафоры свт. Василия Великого, I. о живых предваряло перечисление чинов и имен святых - см.: Fenwick. 1992).

Богословское значение I. определяется идеей единения всех верных в Евхаристии (Taft. 1995). При этом I. не связано с учением об «общении святых» (communio sanctorum), получившим развитие в средневековом богословии (хотя такое выражение встречается, напр., в анафоре Василия и в лат. евхаристических молитвах). Наиболее подробный богословский анализ I. дан св. Николаем Кавасилой (Nicolas Cabasilas. Explication de la divine liturgie. P., 1943. (SC; 4)).

В правосл. традиции I., несмотря на значительную степень фиксации в XVII в., эволюционирует до сих пор (особенно в части прошений о светских властях, что заметно при сравнении изданий Служебника, выходивших до 1917, при советской власти и в последние годы). Визант. период истории I. анафоры Василия Великого изучен И. Энгбердингом (Engberding. 1931), анафоры Иоанна Златоуста - Г. Винклер (Winkler. Interzessionen. 1970, 1971; Еadem. Randbemerkungen. 1971).