ИПОСТАСИ

Большие ипостаси в Протеории XIV в. (РНБ. Греч. № 494. Л. 2 об.– 3)В древнегреч. риторике этот термин обозначал фигуру речи, служащую для полного выражения или для развития к.-л. идеи (см.: Greek-English Lexicon: With a Suppl. / Ed. H. G. Liddel et al. R., 1968. Oxf., 1990. P. 1895). В визант. певч. искусстве И. получил развитие в контексте средневизант. нотации (XII - сер. XIX в.) и был тесно связан с хирономией - искусством управления хором с помощью особых жестов (см.: Moran. 1986; Hickmann. 1996; Σπυράκου. 2008). Мн. формы И. в качестве составных знаков появились уже в ранневизант. нотации (сер. X - кон. XII в.; см.: Floros. 1965), некоторые из И. сохранились в нотации Нового метода (с 1814; см.: Χρύσανθος ἐκ Μαδύτων. 1832; Καράς. 1955, 1976, 1982).

С XIV в. в теоретических трактатах термин μεγάλαι ὑποστάσεις использовался как синоним терминов μεγάλα σημάδια (большие знаки) или ἄφωνα σημάδια (неинтервальные знаки) и обозначал группу из порядка 40 знаков, к-рые противопоставляются т. н. звучащим, т. е. интервальным, знакам (ἔμφωνα σημάδια). См. таблицу 1, составленную по Пропедии 1713 г. Филофея, сына Аги Жипы (изд.: Filothei, sin Agăi Jipei. Psaltichia Rumănească / Ed. S. Barbu-Bucur. Bucureşti, 1984. T. 2: Anastasimatar P. 65-67, 113-120. (Izvoare ale muzicii româneşti; VII B)), и по Пападики XV в. (Vat. Barb. gr. 300. Fol. 2-4v; изд.: Floros. 1970. Bd. 3. Platten 3-8; см. также: Alexandru. 2000), а также таблицу 7 в ст. «Византийская нотация».

Перечень И. содержится, напр., в Протеории XIV в. РНБ. Греч. № 494 (Л. 2 об.- 3; см. ил.). Перечисление И. предваряется рубрикой (Л. 2) «О других знаках (σχήματα) большой хирономии, которые также называются великими ипостасями» (см.: Герцман. 1994. С. 35-81, факсимиле: Л. I-XIV). В списке содержится 40 простых и составных знаков, включая некоторые из «больших удлиняющих знаков» (аргий) и различных фтор (модуляционных знаков и/или знаков альтерации). В более поздних перечнях фторы образуют независимую категорию знаков, в то время как нек-рые удлиняющие знаки остаются в числе И.

В трактате иером. Гавриила из монастыря Ксанфопулов (1-я пол.- сер. XV в.) перечислено 36 μεγάλα σημάδια: дипли, параклитики, кратима, килизма, антикенокилизма, тромикон, стрептон, тромикосинагма, псифистон, псифистосинагма, горгон, аргон, ставрос, антикенома, омалон, тематизмос эсо, этерос эксо, эпегерма, паракалезма, этерон, ксирон клазма, аргосинтетон, горгосинтетон, уранизма, аподерма, тес ке апотес, тема аплун, хоревма, псифистопаракалезма, тромикопаракалезма, пиазма, сизма, синагма, энарксис, лигизма, вариа (Gabriel Hieromonachos. 1985. S. 64-65. Zeilen 290-297). В целом Гавриил отмечает, что большие знаки, похожие на знаки просодии в грамматике, служат для ориентации в муз. тексте и устанавливают ритм, динамические характеристики и «другие идеи» мелодии (Ibid. S. 60-61. Zeilen 241-250). Он объясняет большие И. одну за другой, основываясь на их этимологии. Так, об эпегерме (от ἐπεγείρω - пробуждать, возбуждать, возводить) Гавриил пишет, что она «врывается как ниспадающий горный поток и воспроизводит интервалы» (Ibid. S. 70-71. Zeilen 363-364).Большие ипостаси средневизантийской нотации

Эпегерма. 1. Начертания и лигатурыЭпегерма. 2. Формула (тесис) и ее транскрипцииПеречни невм и учебные песнопения визант. и поствизант. периодов дают репрезентативную выборку формул (т. н. тесисов), связанных с И. В таблице 2 представлены различные начертания знака эпегермы, формула (тесис) эпегермы из «Большого исона» прп. Иоанна Кукузеля (1-я пол. XIV в.) (по Аколуфии Athen. Bibl. Nat. 2458, 1336 г.), а также ее пространный «экзегезис», выполненный хартофилаксом Хурмузием Гиамалисом (нач. XIX в.) (изложен по изд.: Ταμεῖον ἀνθολογίας. 1980. Σ. 460-461; под нотным станом указаны нек-рые слоги «псевдопараллаги», напр.: ΨΚε - «псевдоке», т. е. транспонированная ступень «ке»; см. также: Floros. 1970. Bd. 1. S. 144-146; Alexandrou. 2000. Bd. 1. S. 121; Bd. 2. S. 45; Bd. 3. S. 3). Пространный «экзегезис» представляет собой традиц. расшифровку-перевод эпегермы согласно способам интерпретации, называемым δρόμος ὀργανικός (букв.- органический путь) и ἀργὸν μέλος (пространный мелос) (см. рукописи Апостола Констаса Хиосского, нач. XIX в.).

В рукописях со средневизантийской нотацией И. записаны черными или красными чернилами. В поздней традиции (напр., в рукописях Апостола Констаса) различие по цвету стало связываться со значением знака, т. е. с полным (длительным) «действием» (ἐνέργεια), в случае когда чернила черные, и с частичным (кратким) «действием» для знаков, написанных красными чернилами.

И. обычно расположены под интервальными знаками. Если на ранней, развивающейся и развитой стадиях средневизант. нотации И. использовались умеренно, то на поздней стадии, связанной с появлением и распространением калофонического пения (гл. обр. с нач. XIV в.), увеличиваются количество И. и число их разновидностей, многие из них стали записываться красными чернилами. Частое использование красных И. в новом украшенном стиле периода возрождения греч. певч. искусства (1650-1720, согласно М. Хадзиякумису) может быть связано с графической кодификацией хирономии в то время, когда развитое искусство управления хором стало предаваться забвению.

В этот же период (с 1670, начиная со свящ. Баласиса) в качестве параллельного феномена появляется фиксируемый муз. «экзегезис», для к-рого характерна запись мелодического рисунка более аналитическим способом, т. е. с использованием большего числа интервальных знаков и меньшего числа различных видов И.

И. исследовали многие ученые начиная с кон. XVIII в. (напр., Г. А. Виллото, О. Флетчер, К. Псахос, Г. Тильярд, Э. Веллес, Д. Кономос, С. Карас, К. Флорос, Г. Статис, Г. Амаргианакис, Ф. Апостолопулос, И. Арванитис, К. Трёльсгор и др.). Мн. зап. палеографы интепретируют И. прежде всего как знаки выразительности, в то время как ученые в Греции, придерживающиеся традиционного направления, подчеркивают связь И. с различными формами «экзегезиса», особенно в процессе «расширения» мелоса в «пространном» методе интерпретации (см. таблицу 2). На совр. уровне изучения проблемы можно заключить, что И. принадлежат к муз. традиции, в к-рой устная практика имела решающее значение. В средневизантийской нотации И. связаны со структурированием мелоса и с муз. формообразованием (англ. shaping; нем. Gestaltung) в областях 1) времени (ритма, агогики), 2) ладового пространства (различных уровней орнаментации - от простых украшений до сложных трансформаций мелодического «остова» и модуляций/альтераций), 3) выразительных средств (динамики, артикуляции, расцвечивания, фразировки, характера). В частности, понятие орнаментации (украшения) в визант. пении обозначает многоуровневый феномен и не может быть сведено к простому расцвечиванию в смысле, принятом в зап. музыке трех последних веков. В мелизматических типах «экзегезиса» украшение может включать в себя расширение амбитуса и ладового пространства с помощью модуляций. Т. о., запись в средневизант. нотации песнопения, относящегося к пападическому или к древнему стихирарическому стилю (англ. genre), являет собой музыкальный «остов», т. е. фиксирует только основные тоны, к-рые предлагается называть «метрофонической структурой» (т. е. основными интервалами) мелодического рисунка, к-рый, однако, должен быть воспроизведен особым мелизматическим образом согласно устной традиции, чтобы в итоге получить адекватную звуковую картину песнопения (подробнее см. в исслед.: Alexandrou. 2000. Bd. 1. S. 196-362; Bd. 3. S. 8-112). Использование И. помогало определить способ исполнения невменного текста, облегчало его запоминание и позволяло певцам и мелургам быстро использовать свои навыки (см.: Sloboda. 1985; Danuser. 1998). По крайней мере до XVII в. И. были связаны с разработанной системой жестов (хирономией). Более того, стало очевидным, что существуют различные традиц. способы расшифровки («экзегезиса») - силлабическая, краткая мелизматическая и пространная мелизматическая (ср. работы И. Арванитиса и С. Караса) - и что средневизант. невмы развились в течение веков в контекстно-зависимую нотацию (context sensitive - термин Д. Янну; см.: Πρακτικά. 2001), где конкретное значение каждой И. могло зависеть от неск. факторов: 1) от типа мелоса (напр., древнего, классического, калофонического, нового украшенного, нового краткого), стиля (англ. genre; напр., стихирарического или пападического), жанра (напр., славника или херувимской), способа интерпретации (т. н. δρόμος, связанного с мелодической тканью песнопения, напр. быстрой силлабической или медленной мелизматической), темпа; 2) от формулы и ее положения в муз. фразе; 3) от мелодического (звуковысотного) уровня и гласа, в к-ром употребляется формула; 4) от условий исполнения (степени праздничности, места, хорового или сольного исполнения), а также от исполнительского стиля (школы или певца).

Контекстно-независимая (англ. context insensitive) транскрипция И. с помощью 5-линейной нотации, не учитывающая мелодических особенностей, может считаться лишь схематической (diplomatic transcription - Lingas. 2003). Палеографические исследования последнего десятилетия и дальнейшие изыскания, вероятно, позволят раскрыть конкретное муз. значение И. в контексте различных типов мелоса, стилей и жанров певч. искусства в определенные периоды их исторического существования.