КАСТАЛЬСКИЙ

Александр Дмитриевич (16.11.1856, Москва - 17.12. 1926, там же), композитор, педагог, регент, фольклорист. Род. в семье священника ц. Жен-мироносиц и Марии Магдалины при московском Ремесленном училище (ныне МГТУ им. Н. Э. Баумана) Димитрия Ивановича Кастальского, до рукоположения - преподавателя МДС, автора ряда публикаций, в т. ч. книг «О богослужении» (М., 1874, 1880 2, 1896 3) и «О домашнем чтении Слова Божьего у христиан первых веков» (М., 1876). В 1870-1876 гг. учился во 2-й московской гимназии, в 1876-1881 гг.- в Московской консерватории, в классе специального фортепиано у П. Т. Конева, теоретические предметы и композицию изучал под рук. П. И. Чайковского, Н. А. Губерта, С. И. Танеева; в 1893 г. сдал экзамены экстерном и получил звание свободного художника.

А. Д. Кастальский. Фотография. 1913 г.В 1881 г. К. служил вольноопределяющимся в 3-й батарее 1-й гренадерской артиллерийской бригады им. Карла Прусского в Москве, в 1882-1884 гг. работал учителем музыки в техническом училище Рязано-Козловской железной дороги (г. Козлов, ныне Мичуринск Тамбовской обл.). Вернувшись в Москву, руководил хором рабочих Прохоровской Трехгорной мануфактуры, давал частные уроки музыки, выступал как пианист-аккомпаниатор, делал первые опыты в композиции.

20 окт. 1887 г. К. был принят на службу в московское Синодальное училище церковного пения на должность учителя фортепиано. Впосл. преподавал там сольфеджио, контрапункт свободного стиля, народную музыку, методику церковного и школьно-хорового пения, обычное и уставное пение, формы муз. сочинений. 4 февр. 1899 г. был назначен штатным членом Наблюдательного совета при Синодальном училище. С 1887 г. работал учителем музыки в московских городских школах, в 1912-1922 гг.- в Музыкально-драматическом уч-ще Московского филармонического об-ва.

Регентская деятельность К. была связана с Синодальным хором, малолетние певчие к-рого обучались в Синодальном училище. Происходивший от хора патриарших певчих дьяков Синодальный хор пел на службах в Успенском соборе Московского Кремля. 2 авг. 1891 г. К. был допущен к исполнению обязанностей помощника регента - В. С. Орлова, 15 мая 1897 г. был назначен «исправляющим должность помощника регента», с мая 1903 по 1907 г. был «исправляющим должность регента», с 1907 по февр. 1910 г.- регентом. В 1896 г. для Синодального хора им были написаны первые духовные произведения; для этого же хора композитор предназначал большинство последующих сочинений.

Н. М. Данилин, А. Д. Кастальский и П. Г. Чесноков со студентами. Фотография. 1926 г.К. был одним из наиболее заметных деятелей Нового направления, к-рое стало последним до 1917 г. историческим звеном в цепи попыток «возвращения» отечественной духовной музыки к национальным истокам. Музыка композиторов Нового направления была созвучна «новому русскому стилю» в изобразительном искусстве (творчество В. М. и А. М. Васнецовых, М. В. Нестерова и др.). Как и др. композиторы Нового направления (А. Т. Гречанинов, Н. И. Компанейский, А. В. Никольский, С. В. Рахманинов, П. Г. Чесноков), К. обращался к наследию прошлого и воплощал в духовной музыке исконные рус. традиции. Созданный К. стиль оказал сильное влияние на духовную музыку др. авторов.

К. удалось органично претворить в литургической музыке старинный рус. мелос. Основой его творчества являются старинные распевы, их попевки и интонационные фрагменты, изложенные с применением техники рус. подголосочной полифонии. Муз. ткань композиций К. образована «из мелодического (горизонтального) поступательного и дыханием обусловленного движения. Живое звучание, а не механическая подстановка средних голосов в пространстве между верхним и нижним голосом организует его музыку… Вокальная динамика управляет звучностью и приемами формирования… Когда же из искусства Кастальского выросли великолепные циклические хоровые композиции Рахманинова (Литургия и особенно Всенощная), то сомнений уже не могло быть. Народился напевно-полифонический стиль, в котором богатейшее мелодическое наследие прошлого дало новые пышные всходы» (Асафьев Б. В. Русская музыка: XIX и нач. XX в. Л., 1979. С. 134). К. стремился к максимальному раскрытию смысла и образов богослужебного текста, этой цели служат все средства муз. выразительности. Большое значение К. придавал хоровой фактуре и вокальным тембрам. Фактурные приемы отличаются огромным разнообразием и восходят к литургической и народной музыке. К. использует переклички хоровых групп, солирующие подголоски, «исоны» (выдержанные, педальные звуки в гармонии) и др. (см. работу К. «Хоровые краски»: РДМДМ. Т. 5. С. 218-224).

Открытия К. в области муз. языка оценили многие его современники, в т. ч. Н. А. Римский-Корсаков, которому принадлежит следующее высказывание о К.: «Пока жив Александр Дмитриевич - жива русская музыка. Он владеет русским голосоведением и доведет свое уменье до высшего мастерства» (Асафьев Б. В. Из устных преданий и личных моих встреч-бесед // РДМДМ. Т. 5. C. 382).

В наст. время выявлено 110 опубликованных композиций К., созданных в 1896-1926 гг. В это число входят и отдельные песнопения, и богослужебные циклы (см. списки в изд.: Там же. Т. 5. С. 959-966; Каталог духовно-музыкальных сочинений, изданных фирмой «П. Юргенсон» в Москве в 1874-1918 гг. / Ред.: А. А. Наумов, вступ. ст.: А. А. Семенюк. М., 2011. С. 70-71, 113, 116, 118). Уже в первые годы творчества К. написал ряд выдающихся, основанных на старинных унисонных распевах произведений: Херувимскую песнь (знаменный распев), «Бог Господь» и тропари в Великую субботу (болгарский и знаменный распев), «Милосердия двери отверзи нам» (опыт обработки обиходных мелодий), икос «Сам Един еси безсмертный», «С нами Бог» и «Милость мира» № 2 (знаменный распев). Если во 2-й пол. 90-х гг. XIX в. композитора чаще всего привлекали песнопения литургии, то в 1900-х гг. он стремился пополнить и репертуар всенощного бдения, панихиды, венчания и праздничных служб. К. также предпринял попытку реформы совр. осмогласия: образцы новой муз. обработки стихир с пояснениями автора были изданы в работе «Практическое руководство к выразительному пению стихир при помощи различных гармонизаций» (1909). Под редакцией К. был опубликован «Обиход», который отразил клиросный репертуар Синодального хора (М.: [В. Гроссе, 1912]. Ч. 1: Всенощное бдение; [1914]. Ч. 2: Литургия, архиерейское служение, молебны, панихида, отпевание, праздничные прокимны и антифоны).

В нач. XX в. К. создал хоровые сочинения исторического и патриотического характера: «Две русские песни» (изд.: М., ценз. 1902) и «Песни к Родине» (изд.: М.; Лпц.: П. Юргенсон, ценз. 1904). Увлечение муз. археологией, возникшее под влиянием С. В. Смоленского, выразилось в создании музыкально-археологических «реставраций». К. пытался найти в музыке прошлого доказательства богатства ее форм и красок. Первой работой такого рода стали «Образцы церковного пения на Руси в ХV-XVII вв.» (соч. 1901, изд.: М.: П. Юргенсон, [1915]). Распевы были заимствованы К. из рукописей древлехранилища Синодального уч-ща и самостоятельно расшифрованы.

В основу цикла «Из минувших веков: Опыт музыкальных реставраций», написанного для фортепиано (или пения и фортепиано), были положены образцы древней музыки разных народов мира (изд.: М.; Лпц.: П. Юргенсон, [1904]. Тетр. 1. № 1: «Китай», № 2: «Индия», № 3: «Египет»; М., [1906]. Тетр. 2. № 4: «Иудея». № 5: «Эллада». № 6: «На родине ислама»; [1910]. Тетр. 3: «Христиане»; [1914]. Тетр. 4: «Русь. Торжище в старину на Руси»: Для вокального исполнения на сцене, с фортепиано).

В 1907 г. К. написал «Пещное действо» для хора и солистов на основе одноименного средневек. литургического действа о трех вавилонских отроках (изд.: М.: П. Юргенсон, 1909) В апр. 1909 г. состоялось театрализованное исполнение «Пещного действа» в зале Синодального училища: певчие были одеты в новые парадные костюмы, сшитые по эскизам В. М. Васнецова. На концерте присутствовала вел. кнг. Елисавета Феодоровна - большая почитательница Синодального хора.

По мнению Б. В. Асафьева, К. стал родоначальником нового жанра - муз. действа: «Сущность «действа»… сводится к отрицанию обычных элементов драмы: завязки, нарастания борьбы и ее разрешения, словом, всякого развития действия, обусловленного придуманным сюжетом. То же, что было в драме или комедии фоном или рамкой (быт), становится теперь самодовлеющей ценностью, при условии выявления сокрытой во внешних формах быта и обряда их религиозной основы, их первобытной сущности» (Игорь Глебов, псевд. (Асафьев Б. В.). От «опытов» к новым достижениям: (По поводу муз. «реставраций» Кастальского) // РДМДМ. Т. 5. С. 267).

Реконструкция музыки прошлого у К. сочеталась с изучением русского фольклора. В 1902 г. композитор начал сотрудничать с Музыкально-этнографической комиссией (МЭК) при Императорском об-ве любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском ун-те. Помимо собирания народных песен и их изучения члены МЭК устраивали лекции и концерты, издавали музыкально-этнографические материалы и научные труды. В 1906 г. в Москве они учредили Народную консерваторию, где наряду с Е. Э. Линёвой, Танеевым и др. преподавал и К. В том же году он занялся муз. этнографией. В 1913 г. К. был избран товарищем председателя МЭК.

Отступлением от основной творческой линии стала лирико-драматическая опера «Клара Милич» (по одноименной повести И. С. Тургенева), которую К. сочинял в 1905-1907 гг. Сильной стороной этого сочинения является его яркий мелодизм и реалистичные бытовые сцены. Премьера «Клары Милич» состоялась 11 нояб. 1916 г. в Опере С. И. Зимина в Москве.

Будучи одаренным писателем и полемистом, К. с нач. 1900-х гг. неоднократно выступал в периодической печати. К 10-м гг. XX в. у композитора складывается концепция рус. стиля в музыке. К. старался использовать ее в учебном процессе Синодального уч-ща, директором к-рого он был в 1910-1918 гг. К. стремился к тому, чтобы училище выпускало «свободных художников» в области церковного пения и духовных композиторов, воспитанных в национальных культурных традициях. Он много внимания уделял совершенствованию учебных программ, разработал курсы «Церковно-музыкальные формы», «Инструментовка», «Церковный стиль». В 1913 г. под его руководством была развернута кампания по присвоению училищу статуса высшего учебного заведения (см. публ. архивных мат-лов: РДМДМ. Т. 2. Кн. 2. С. 1091-1213).

В 1910-1917 гг. композитор создал ряд кантат и близких по жанру произведений. К памятным и юбилейным дням он сочинил кантаты «В память 1812 года» (на слова П. Зуева; изд.: СПб.: И. Юргенсон, [1911]), «Триста лет» (к юбилею царствования дома Романовых; для смешанного хора с фортепиано; на слова С. Шамбинаго; изд.: СПб.: В. Гейнц, [1912]) и «Чтение дьяком люду московскому послания патриарха Ермогена к тушинским изменникам в 1609 году» (изд.: М.: П. Юргенсон, [1913]). В 1911 г. к 25-летнему юбилею реформы Синодального уч-ща им была написана кантата (текст и музыка) «Стих о церковном русском пении» (изд.: М.; Лпц.: П. Юргенсон, [1912]), языком былинного сказа повествующая о становлении церковного пения на Руси (текст кантаты был сочинен композитором совместно с супругой Н. Л. Кастальской). В 1913 г. был создан цикл «Праздники» («Славление и заклинание весны», «Юрьев день», «Радоница», «Семик и русалии», «Ярилин день», «Купальская ночь», «Осенние празднования и обряды», «Святки и Новый год», «Масленица»). Сочинение было написано для фортепиано, сопровождалось текстами песен и комментариями автора, к-рый стремился ознакомить любителей музыки с народными обрядами. В произведении для солистов, хора и фортепиано «Русь. Торжище в старину на Руси» (изд.: М., 1914) представлены картины жизни древнерус. города. Основанное на народных песнях, былинах, духовных стихах, инструментальных наигрышах и т. д., оно содержит элементы театрализации.

На события первой мировой войны К. откликнулся соч. «Братское поминовение», к-рое посвятил павшим на поле брани воинам рус. и союзных армий. В кон. 1915 г. была завершена 1-я редакция сочинения, написанная в форме реквиема для хора, солистов и органа. В его основу положен муз. материал Русской Православной, Католической и Англиканской Церквей. Песнопения изложены на лат., церковнослав. и англ. языках. Годом позже композитор создал 2-ю редакцию «Братского поминовения» для хора, солистов и оркестра, на рус. языке (сочинение также приспособлено для исполнения на англ. и франц. языках). Во 2-ю ред. включены 2 дополнительные оркестровые интерлюдии, посвященные инд. и япон. союзникам (см. изд.: Братское поминовение: Перелож. автора для пения с фортепиано: [Партитура. 1. «Requiem aeternam». 2. «Kyrie eleison». 3. «Rex tremendae». 4. «Ingemisсo». 5. «Confutatis». 6. «Lacrymosa». 7. «Domine Jesu». 8. «Hostias». Interludium. 9. «Sanctus». 10. «Agnus Dei». 11. «Kyrie eleison». Interludium. 12. «Requiem aeternam»]. М., 1916). Премьера этой редакции состоялась 7 янв. 1917 г. в Петрограде в исполнении оркестра и хора Мариинского театра под упр. А. И. Зилоти. В 1917 г. К. написал 3 дополнительные части в память о румын., греч., португ. и амер. союзниках (изд. 1918). Отражавшее вступление в войну различных стран «Братское поминовение» стало своеобразной хроникой первой мировой войны и единственным в рус. музыке посвященным ей памятником.

В духовно-муз. наследии 1910-1917 гг.- и традиц. богослужебные песнопения (Задостойник в день Св. Троицы, Тропарь сщмч. Ермогену), и художественные хоровые миниатюры («Разбойника благоразумнаго», «Тебе поем» грузинское), уместные для исполнения как на клиросе, так и на эстраде, а также развернутые, концертного плана композиции для тенора-соло и хора («Чертог Твой», «Свете тихий» № 4). Венчает дореволюционный период сочинение К. для хора a cappella «Вечная память героям. Избранные песнопения из панихиды» (изд. 1917), написанное на основе 1-й редакции реквиема «Братское поминовение», из которого композитор заимствовал соответствующий православной панихиде музыкальный материал, дополняя его вновь сочиненной музыкой. Художественные достоинства и идейная глубина этого последнего дореволюционного духовно-музыкального произведения К. позволяют поставить его в один ряд с лучшими русскими хоровыми композициями циклической формы.

Февральскую революцию 1917 г. К. воспринял с надеждой на возможность проведения радикальных преобразований рус. искусства на народных началах; он полагал, что наступит звездный час Синодального уч-ща, в к-ром получали образование дети из низших сословий. К. выступал на мн. собраниях и в периодике, пытаясь убедить власти максимально позаботиться о церковном и народном пении. Композитор принимал участие в обсуждениях проекта постановлений по церковному пению Поместного Собора РПЦ 1917-1918 гг., а также был членом хозяйственно-распорядительного совещания при Соборном Совете.

Весной 1918 г. Синодальное уч-ще было национализировано советской властью: в июле 1918 г. оно было преобразовано в Народную хоровую академию. Назначенный ее управляющим, К. предполагал, что новое учебное заведение станет развивать отечественные хоровые традиции. В его программах было сохранено церковное пение. Однако в 1923 г. академия, несмотря на все попытки К. ее сохранить, была расформирована. На ее основе создан хоровой подотдел Московской консерватории, где К. преподавал в звании профессора. В сент. 1926 г. подотдел также был упразднен.

С 1918 г. К. в качестве педагога-методиста и этнографа сотрудничал с рядом новых организаций. В 1918-1919 гг. он участвовал в деятельности различных подразделений Музыкального отдела (МУЗО) Наркомпроса. С 1919 г. состоял членом его музыкально-этнографической секции, принимал участие в работе Детского подотдела. В 1919-1921 гг. К. работал в этнографической секции МУЗО, писал докладные записки и планы по организации этнографической работы в стране. «Не было, кажется, ни одного делового собрания, в котором он не принимал участия, где он не выступал бы «в защиту» народной песни. В какую-то минуту этот скромный тихий человек вставал, просил слова и читал заранее заготовленное воззвание, призывающее сосредоточить внимание на народном искусстве» (Брюсова Н. Я. Хоровая культура в первые годы после Октября. Кастальский и Давиденко // РГАЛИ. Ф. 2009. Оп. 1. № 581. Л. 41-41 об.).

С июня 1919 (или с февр. 1920) по 1922 г. К. являлся заведующим секцией методов работы МУЗО московского Пролеткульта, где занимался проблемами собирания и популяризации памятников народного творчества. В 1919 г. К. сотрудничал с Военным комиссариатом: составлял инструкции для красноармейских оркестров и хоров, выступал консультантом по организации музыкально-просветительной работы.

В 1921 г., когда на основе музыкально-научных организаций при МУЗО Наркомпроса и московского Пролеткульта был основан Гос. ин-т муз. науки (ГИМН), К. стал действительным членом его этнографической секции. В 1922 г. он стал работать еще и в Российской академии художественных наук (РАХН). К. до конца жизни занимался изучением проблем муз. фольклора, главной его темой были особенности муз. языка народной песни. В 1923 г. некоторые результаты исследований К. были опубликованы в брошюре «Особенности народно-русской музыкальной системы», основной материал вошел в книгу «Основы народного многоголосия» (1948).

После революции К. сделал многочисленные обработки народных песен. На основе фольклорного материала написаны и центральные сочинения этого периода - «Сельскохозяйственная симфония» (или «Деревенская симфония») для симфонического оркестра и 2 певцов-солистов и цикл «Сельские работы в народных песнях» для смешанного хора в сопровождении рус. народных инструментов (изд.: М.; Пг., [1923]. 4 тетр.) (оба сочинения созданы по случаю 1-й сельскохозяйственной выставки в Москве (1923)). К столетию со дня рождения муз. и художественного критика В. В. Стасова К. написал хоровое произведение «Русь» на слова Н. А. Некрасова (изд.: М.; Пг., 1923).

Немало усилий было приложено К. к осуществлению новой, но так и не доведенной до конца редакции цикла «Праздники» («Картины народных празднований»). В это же время композитор сочинял песни и хоры на революционные темы (лучшие образцы - «Тройка» и «Поезд» для смешанного хора и инструментов на слова П. Орешина, изд. в сб.: Красный Октябрь. М.; Пг., 1923. [Вып. 1]; 1924. [Вып. 2]), писал театральную музыку.

В 1924 г. К. планировал переехать в США, где при посредстве амер. мецената Ч. Р. Крейна и благотворительной организации «The Rescue and Education of Russian Children and Youth in Exile» К. было найдено место преподавателя музыки в Антиок-колледже в шт. Огайо. По всей видимости, отъезду композитора помешала тяжелая болезнь.

В те же годы на К. и нек-рых др. музыкантов начались нападки со стороны Ассоциации совр. музыки (АСМ): они обвинялись в «проповеди» великорусского национализма. Стремясь найти поддержку среди нек-рых бывш. учеников, разделявших его взгляды на ценность национальных традиций, К. примкнул к Ассоциации пролетарских музыкантов (АПМ).

В советский период К. продолжал сочинять духовную музыку. В нач. 1918 г. он создал цикл для хора a cappella «Из патриаршего и архиерейского облачения» («От восток солнца», «Достойно» входное, «Тон деспотин», «Вошел еси во церковь», «Исполла эти деспота»). Впервые сочинение было исполнено певцами Синодального хора 21 янв. 1918 г. на богослужении патриарха Тихона в московском во имя прп. Алексия, человека Божия, жен. мон-ре. В 20-х гг. XX в. оно исполнялось и в др. храмах. В 1921 г. К. написал Тропарь Преображения Господня большого знаменного распева, в 1925 г.- Многолетие для баса-соло и смешанного хора по случаю юбилея П. Г. Чеснокова и др. В последние недели жизни К. сочинял музыку на текст заповедей блаженства «Во Царствии Твоем» - рукопись была обнаружена под подушкой покойного композитора. Отпевание К. было совершено в ц. Бориса и Глеба на Арбатской пл. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.