КЛЮЧЕВСКИЙ

К. являются опубликованные им работы, письма, документы учреждений, в которых К. учился и преподавал, протоколы заседаний с участием К., а также воспоминания современников. Наряду с изданными документами и работами К. важные сведения о его жизни и творчестве содержат материалы его архива. Основная часть, хранящаяся в ОР РГБ (Ф. 131), включает в себя 907 дел, относящихся к 1860-1911 гг. Отдельные документы из архива К. также представлены в др. фондах ОР РГБ (напр., Ф. 172) и иных архивохранилищах: РГАЛИ, РГИА, РГАДА, Научном архиве ИРИ РАН, ОПИ ГИМ, Архиве РАН и др. Ряд важных материалов, раскрывающих биографию К., представлен в архиве Пензенской ДС, ныне хранящемся в Гос. архиве Пензенской обл. (опубл.: ЧОИДР. 1914. Кн. 1. С. 17-315). значительную часть архива составляет переписка К. с разными лицами и рядом учреждений, а также материалы к общим и специальным работам и курсам: черновые заметки о А. Л. Шлёцере, И. Н. Болтине и др., выписки из копийных книг Троице-Сергиевой лавры, архива Кириллова Белозерского в честь Успения Пресвятой Богородицы мужского монастыря, отдельных житий святых (напр., прмч. Адриана Пошехонского, прп. Антония Дымского и др.), сказаний иностранцев о России (Дж. Флетчера и др.), актов. В архиве К. также хранятся наброски лекций, тексты выступлений К. на магистерских и докторских диспутах в Московском ун-те и МДА (рецензии на работы М. К. Любавского, А. А. Кизеветтера, П. Н. Милюкова, Н. Ф. Каптерева, Н. И. Серебрянского и др.), отзывы К. на сочинения студентов МДА и т. д. в архив К. входят автографы курсовых сочинений студентов МДА (Зимин. 1951).

К. происходил из духовного сословия Пензенской губ. Отец К. Иосиф Васильевич (он принял фамилию Ключевский по названию родного с. Ключи), окончив Пензенскую семинарию (1838), служил диаконом, позднее - священником в церквах восточной части Пензенской епархии. Мать К. Анна Федоровна (урожд. Мошкова) - дочь прот. пензенской Духосошественской ц. Ф. И. Мошкова (совершил крещение К.; см.: ЧОИДР. 1914. Кн. 1. С. III-IV, 1-16).

После смерти И. В. Ключевского в 1850 г. его вдова вместе с 3 детьми (Василием, Елизаветой и Надеждой) переехала в Пензу. Семья проживала в небольшом доме, расположенном в приходе ц. Боголюбской иконы Божией Матери, в к-рой служил родственник К. по матери (муж ее сестры). В сент. 1851 г. К. был зачислен в Пензенское приходское уч-ще (1851-1856), продолжил обучение в Пензенской ДС (1856-1860), где отличной успеваемостью снискал похвалы преподавателей. В семинарии К. познакомился с основными трудами крупнейших историков, филологов и юристов этого времени - Т. Н. Грановского, С. М. Соловьёва, Ф. И. Буслаева, К. Д. Кавелина, Б. Н. Чичерина, Н. И. Костомарова и др. В свободное время К. зарабатывал преподаванием: готовил учеников к экзаменам в Московский ун-т.

Не окончив семинарию, в 1861 г. К. поступил на историко-филологический фак-т Московского ун-та. Там он слушал лекции Буслаева (по истории рус. лит-ры), С. В. Ешевского (по всеобщей истории), Соловьёва (по рус. истории) и др., посещал лекции К. П. Победоносцева и Чичерина, преподававших на юридическом фак-те. В 1861-1863 гг. К. особенно близко сошелся с Буслаевым: он пользовался его домашней б-кой, под его руководством работал в Синодальной б-ке, на его кафедре защитил реферат «Сравнительный очерк народно-религиозных воззрений». С 1863/64 г. К. начал сближаться с Соловьёвым, под его руководством К. написал дипломное соч. «Сказания иностранцев о Московском государстве» (М., 1866).

По окончании Московского ун-та по рекомендации Соловьёва К. был оставлен для подготовки к профессорскому званию на кафедре рус. истории. Под рук. Соловьёва К. трудился над магист. дис. «Древнерусские жития святых как исторический источник» (1871), к-рую защитил в Московском ун-те в 1872 г. (возможно, тему диссертации К. избрал под влиянием Буслаева; впрочем, Соловьёв также активно привлекал агиографический материал к написанию «Истории России...», использовав не менее 40 житий святых).

При подготовке магистерской диссертации К. работал в основных архивохранилищах, содержащих славяно-русские списки житий святых: в б-ках Синодальной, Румянцевского музея, Имп. Публичной (гл. обр. с рукописями собрания М. П. Погодина). Он также получил доступ к богатым рукописным коллекциям Е. В. Барсова, Н. С. Тихонравова, А. С. Уварова и В. М. Ундольского. Кроме того, К. работал в б-ке Казанской ДА, в к-рой в те годы находилось собрание рукописей Соловецкого в честь Преображения Господня мужского монастыря. К. неоднократно ездил и в Троицкую лавру, изучал троицкие и волоколамские рукописи в б-ке МДА.

В 1879 г., после смерти Соловьёва, К. занял кафедру рус. истории Московского ун-та, на которой преподавал в должности сначала доцента, а затем - профессора (с 1882 экстраординарного, с 1885 ординарного). В ун-те К. читал общий курс рус. истории, а также специальные курсы. В 1887-1889 гг. К. занимал должность декана историко-филологического фак-та, в 1889-1890 гг.- помощника ректора.

В 1871 г. К. был избран приват-доцентом МДА. В 1872 г. К. стал доцентом, в 1879 г.- профессором, в 1882 г.- ординарным профессором, в 1897 г.- заслуженным профессором кафедры рус. гражданской истории академии, в к-рой он читал курс рус. гражданской истории. В 1906 г. К. покинул МДА; в том же году был избран почетным членом МДА (утвержден в 1907).

В Александровском военном училище К. читал лекции по политической истории, всеобщей и русской (1867-1883). Кроме того, К. преподавал историю на Высших жен. курсах в Москве (1872-1888) и в Московском уч-ще живописи, ваяния и зодчества (1898-1910). В 1893-1895 гг. К. читал курс «Новейшая история Западной Европы в связи с историей России» вел. кн. Георгию Александровичу.

Свидетельством признания заслуг историка является избрание его членом Общества истории и древностей российских (1872; в 1893-1905 К. являлся его председателем), Московского археологического об-ва (1882), Об-ва любителей российской словесности (1874; с 1909 почетный член), Московского литературно-художественного кружка (1910). В 1889 г. К. был избран членом-корреспондентом Имп. АН по разряду истории и древностей российских, в 1900 г. утвержден сверхштатным ординарным академиком, в 1908 г.- почетным членом академии по разряду изящной словесности.

В. О. Ключевский. Портрет историка. 1909 г. Худож. Л. О. ПастернакОтпевание К. в университетской церкви мц. Татианы совершили епископы Анастасий (Грибановский) и Трифон (Туркестанов) в сослужении 15 священников. К. был похоронен на кладбище Донского мон-ря (за алтарем Большого собора). В Пензе, в доме, где жил К., с 1991 г. действует Мемориальный музей (ул. Ключевского, 66). В 2008 г. в Пензе был установлен памятник К. Президиумом РАН в 1993 г. была утверждена премия им. В. О. Ключевского за выдающийся вклад в развитие исторической науки. В научных, научно-образовательных и научно-просветительских заведениях России проходят конференции, посвященные памяти К. (Ключевские чтения).

Первое крупное сочинение К. было посвящено сказаниям иностранцев о России. Он исследовал ок. 40 памятников XV-XVII вв., многие из которых в это время еще не были переведены на русский язык. В нем, а также в магистерской диссертации проявились качества К.-источниковеда. Он собрал материал в максимальном объеме, его тщательно и всесторонне рассмотрел, провел сравнительный анализ данных разножанровых источников. К источниковедческой проблематике К. обращался и в более поздних работах. Ряд сочинений К. (О хлебной мере в Древней Руси // Древности: Тр. МАО. 1885. Т. 10. Протоколы. С. 68-69; Рус. рубль XVI-XVIII вв. в его отношении к нынешнему // ЧОИДР. 1884. Кн. 1. С. 1-72 и др.), а также его специальные курсы («Источниковедение», «Методология русской истории», «Источники русской истории» и др.), прочитанные им в Московском ун-те, во многом заложили основы для развития вспомогательных исторических дисциплин в XX в. К. принадлежит курс лекций по рус. историографии, а также ряд историографических работ, посвященных отдельным периодам развития русской исторической мысли. В них рассмотрены исторические труды Болтина, Н. М. Карамзина, Соловьёва, Д. И. Иловайского, И. Е. Забелина, Костомарова и др.

В докт. дис. «Боярская дума Древней Руси» (М., 1881), в «Курсе русской истории» и ряде других работ проявился талант К.-историка, продемонстрировавшего склонность к синтезу, к построению целостной картины прошлого. Если в магистерской диссертации К. обращался к источниковедческим вопросам, то в докторской диссертации на основе анализа источников решал конкретные исторические задачи.

К. развивал ряд положений своего учителя Соловьёва. К. вслед за Соловьёвым особое внимание уделил колонизации в рус. истории (согласно К., это был «основной факт» рус. ист. процесса), при этом отстаивал ее «народный» (стихийный) характер в отличие от своего учителя, рассматривавшего ее как часть гос. политики, направленной на присоединение новых территорий. К. разделял основные положения «родовой теории», являвшейся теоретическим ядром т. н. государственной (историко-юридической) школы, к которой принадлежал Соловьёв (в частности, о «закрепощении» и «раскрепощении» сословий в России); К. воспроизводил и основные оценки своего учителя (взгляд на XVII в. как на период подготовки реформ Петра I и т. д.).

В то же время в отличие от гегельянца Соловьёва К., на к-рого определяющее влияние оказал позитивизм, был склонен к представлению более объемной картины исторического процесса, не ограничиваясь анализом историко-юридических и политических реалий, как это делали представители историко-юридической школы. Следуя теории многофакторности, К. рассматривал прошлое как результат «многообразных и изменчивых, счастливых и неудачных сочетаний» различных фактов и явлений. В своих работах, особенно в «Курсе...», К. уделял внимание не только изучению политической истории и истории отдельных гос. институтов, но и законодательству (Боярская дума Древней Руси. М., 1881; Состав представительства на земских соборах // Рус. мысль. 1890. № 1. С. 140-178; 1891. № 1. С. 132-147; 1892. № 1. С. 140-172; [О Судебнике царя Федора Ивановича] // Судебник царя Федора Ивановича 1589 г.: По списку собр. Ф. Ф. Мазурина. М., 1900. С. XXV-XXXVIII и др.), истории культуры (прежде всего разделы, написанные К. для «Истории общественного и частного быта» П. Ф. Кирхмана (изд. на рус. яз.: М., 1867)), истории Русской Церкви. В период т. н. великих реформ К. посвятил ряд работ рассмотрению социально-экономической истории, прежде всего оформлению крепостного права (Крепостной вопрос накануне законодательного его возбуждения // Критическое обозрение. 1879. № 3. С. 1-14; Право и факт в истории крестьянского вопроса // Русь. 1881. № 28. С. 14-17; Происхождение крепостного права в России // Рус. мысль. 1885. № 8. С. 1-36; № 10. С. 1-46; Подушная подать и отмена холопства в России // Там же. № 5. С. 106-127; № 7. С. 1-19; № 9. С. 72-87; № 10. С. 1-20; курс лекций «История сословий в России» (1886; 1-е полное изд.- М., 1913) и др.).

Работа над «Курсом русской истории» продолжалась с 70-х гг. XIX в. до 1911 г. В полном виде он был издан в конце жизни К. (М., 1904-1910) (в 70-х гг. XIX - нач. XX в. по студенческим конспектам было осуществлено не менее 22 литографированных изданий). Популярности курса лекций способствовало блестящее в лит. отношении изложение материала.

Ряд работ К. посвящен русской литературе как историческому источнику («Евгений Онегин и его предки» (1887), «Грусть: (Памяти М. Ю. Лермонтова)» (1891), «Воспоминание о H. И. Новикове и его времени» (1895) и др.).

С именем К. связывают сложившуюся в Московском ун-те в кон. XIX - нач. ХХ в. историческую школу, в которую входили в первую очередь его ученики: П. Н. Милюков, М. М. Богословский, А. А. Кизеветтер, М. К. Любавский, Н. А. Рожков, М. Н. Покровский, Б. И. Сыромятников, Ю. В. Готье, А. И. Яковлев, В. И. Пичета, С. В. Бахрушин, Я. Л. Барсков и др. К. также оказал значительное влияние на становление С. К. Богоявленского, Г. В. Вернадского, М. А. Дьяконова, С. Ф. Платонова и др. Ученики К. развивали научные направления, заложенные в трудах учителя: историческую географию и историю колонизации (Любавский, Готье), деятельность органов гос. власти (Любавский, Кизеветтер, Богословский и др.), историографию (Милюков, Кизеветтер, Покровский), историю русской культуры (Милюков), социально-экономические отношения (Кизеветтер, Рожков, Покровский, Богословский, Готье) и др. Историк Церкви С. И. Смирнов продолжил начатое К. источниковедческое изучение древнерус. житий; ему также принадлежит обзор трудов К. по рус. агиографии (ЧОИДР. 1914. Кн. 1. С. 53-63).

Идеи К. оказывали значительное влияние на историков и в советский период, в частности представление К. о Руси «городовой» и «торговой» (Покровский, И. Я. Фроянов и др.), а также отдельные оценки К. царствования Иоанна IV Васильевича Грозного (С. Б. Веселовский, В. Б. Кобрин и др.) и т. д. (см.: Усачёв А. С. Longue duréе российской историографии // Общественные науки и современность. М., 2002. № 2. С. 102-113).

К. уделил значительное внимание изучению различных аспектов церковной истории. Согласно подсчетам С. А. Голубцова, этим проблемам он посвятил более 20 публикаций.

Начало изучению церковной проблематики было положено К. в магист. дис. «Древнерусские жития святых как исторический источник». Вероятно, работа задумывалась еще в период написания соч. «Сказания иностранцев…», в к-ром К. уже привлекал памятники агиографии (в частности, Житие Стефана Пермского). В магистерской диссертации историк, желая расширить круг источников по истории освоения Сев.-Вост. Руси, обратился к житиям рус. средневек. святых, которые нередко являлись основателями обителей и организаторами крупных монастырских хозяйств. Историк проанализировал ок. 250 редакций жизнеописаний 166 рус. святых (святителей Леонтия Ростовского, Петра, Алексия и Ионы Московских, св. блгв. кн. Александра Ярославича Невского, прп. Сергия Радонежского и др.), всего было исследовано ок. 5 тыс. списков житий святых. К. разработал методику критики этих текстов. Он установил время и место составления как памятников, так и их списков, рассмотрел вопросы об их авторстве и источниках. Достоинства работы были отмечены его офиц. оппонентами Соловьёвым и Н. А. Поповым, а также присутствовавшими на защите Буслаевым, Тихонравовым, Барсовым и др. Барсов обратил особое внимание на «нравственную сторону» труда К., отметив, что он «первым решился подвергнуть жития святых исторической и литературной критике», проанализировав множество их списков, «писанных в разное время, различными старинными почерками, со всевозможными ошибками малограмотных переписчиков» (цит. по: ЧОИДР. 1914. Кн. 1. С. 70).

В магистерской диссертации К. пришел к выводу о подражательности русских агиографов литературным образцам, отражавшим общехрист. духовно-нравственные идеалы. К. заключил, что взгляд авторов житий «на описываемые лица и события оставался, в сущности, всегда одинаковым, и общественные перемены, совершившиеся в XV и XVI веках, отразились на агиобиографии в этом отношении очень слабо» (цит. по: Там же. С. 66), и скептически оценил достоверность житий как источников для изучения исторических событий и явлений. Впосл. К. изменил отношение к источниковедческой ценности агиографических памятников и использовал жития при характеристике истории, экономики, культуры, быта и народного сознания средневек. Руси в последующих работах (прежде всего в «Боярской думе Древней Руси» и в «Курсе русской истории»). Осознавая источниковедческую ценность житий, содержащих массу бытовых подробностей, К. отмечал, что «в житиях [представлена] жизнь, которой вы не найдете в актах» (Там же. С. 62-63).

Продолжая изучение историко-церковной проблематики, связанное с работой над магистерской диссертацией, К. обратился к исследованию экономического освоения малонаселенных земель иноками рус. обителей. В работе «Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае» (М., 1867), написанной на основе анализа грамот мон-ря, писцовых книг и житий святых (прежде всего Жития преподобных Зосимы и Савватия Соловецких), он рассматривал особенности освоения соловецкими иноками Русского Севера, дав сжатый очерк его социально-экономического развития в XV-XVII вв.

В работе «Содействие Церкви успехам русского гражданского права и порядка» (ПрТСО. 1888. Ч. 42. С. 382-412) К. дал обзор истории взаимоотношений Церкви, общества и гос-ва в России. Особое внимание историк уделил воспитательной роли Русской Церкви. Оценивая ее деятельность в целом, К. отметил направленность на то, чтобы «сделать гражданский закон проводником нравственного начала, построить гражданский союз, в котором закон опирался бы на нравственное чувство и даже им заменялся, наконец, настроить личную волю к отречению от своих законных прав во имя нравственного чувства» (Православие в России. 2000. С. 342).

В обстоятельной рецензии на труд В. С. Иконникова «Исследование о главных направлениях в науке русской истории в связи с ходом образованности» (ПО. 1869. № 10. С. 439-469; № 12. С. 737-759) К. затронул ряд вопросов истории церковной и культурной жизни на Руси в связи с визант. влиянием (последнее, по замечанию К., составляет «едва ли не половину истории религиозно-нравственного и умственного развития Древней Руси»; см.: Православие в России. 2000. С. 412). К. пришел к выводу, что это влияние при всей его значимости не стоит переоценивать (в частности, такой феномен в истории Русской Церкви, как монастырская колонизация, явно имел рус. происхождение; см.: Там же. С. 461).

В речи «Значение преподобного Сергия Радонежского для русского народа и государства» (БВ. 1892. № 11. С. 190-204) К. затронул ряд аспектов истории Русской Церкви 2-й пол. XIV в. Как отметил ученый, ключевые фигуры в церковной истории этого времени - святые митр. Алексий, Сергий Радонежский и Стефан Пермский, «подвизаясь каждый на своем поприще, делали одно общее дело, которое простиралось далеко за пределы церковной жизни и широко захватывало политическое положение всего народа», сплачивая его в единое целое. Именно благодаря духовно-воспитательной деятельности этих подвижников их последователям удалось «так успешно собрать в своих руках материальные, политические силы русского народа», что сделало возможным его духовное возрождение после векового монгольского ига (Там же. С. 312).

В работе, посвященной истории благотворительности в Др. Руси (Добрые люди Древней Руси // БВ. 1892. № 1. С. 77-96), К. на конкретно-историческом материале рассмотрел, как на практике применялся христианский принцип любви к ближнему. На Руси он принял формы «общественного человеколюбия» в ходе раздачи милостыни нищим, которая была массовым явлением.

Историко-церковной тематике К. посвятил и ряд др. работ: «Образцовые писатели русских житий в XV в.» (ПО. 1870. № 8. С. 178-210; № 9. С. 228-353; № 10. С. 478-503), «Греческая церковь в Лондоне в первой половине XVIII в.» (ПО. 1871. № 1. С. 43-62), «Аллилуия и отец Пафнутий» (Совр. известия. 1872. № 75. С. 2), «Псковские споры» (ПО. 1872. № 2. С. 283-307; № 10. С. 466-491; № 12. С. 711-741), «Новооткрытый памятник по истории раскола» (БВ. 1896. № 3. С. 490-499), «О просветительной роли Стефана Пермского» (1898, не опубл.).

К. принял активное участие в издании ряда важных источников по истории Русской Церкви. В приложении к «Древнерусским житиям святых» он опубликовал «Записку Иннокентия о последних днях учителя его Пафнутия Боровского» (основной источник Жития прп. Пафнутия), фиксирующую начало почитания преподобного, «Слово… о житии и о хождении и о погребении» свт. Николая Чудотворца, фрагмент Жития прп. Зосимы Соловецкого. Также К. издал важный для истории рус. канонизации рассказ «О новых чудотворцах», помещенный в Житии митр. Ионы 3-й редакции (сер. XVI в.), повествующий о Соборах 1547-1549 гг. Этот фрагмент содержит древнейший перечень лиц, причтенных к лику святых на этих Соборах (см.: Древнерус. жития святых. 1871. С. 439-463, прил. I-IV. Кроме того, К. написал предисловия к публикациям Сказания о чудесах Владимирской иконы Божией Матери (СПб., 1878) и Жития прп. Филиппа Ирапского (СПб., 1879. (ОЛДрП; 46)).

К. неоднократно рецензировал книги по церковной тематике. Так, в 1871 г. он сделал обстоятельный разбор работы М. И. Горчакова «О земельных владениях всероссийских митрополитов, патриархов и Св. Синода. (988-1738 гг.)» (ПО. 1871. № 9. С. 328-340). В публикации 1868 г. К. рассмотрел особенности издания сентябрьского тома Великих Четьих-Миней (Москва: Газ. 1868. № 90). В 1870 г. историк привлек внимание читателей к составленному А. Е. Викторовым описанию славяно-русских рукописных книг собрания Ундольского (Рукописная б-ка В. М. Ундольского // ПО. 1870. № 5. С. 872-894); в собрании имелось значительное число списков русских оригинальных и переводных житий. К. проанализировал работы Н. Ф. Каптерева «Сношения Иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством, 1669-1707» и «Патриарх Никон и его противники в деле исправления церковных обрядов», С. К. Смирнова «История Московской Духовной Академии до ее преобразования (1814-1870)», Н. С. Суворова «О церковных наказаниях: опыт исследования по церковному праву», С. И. Смирнова «Древнерусский духовник» и др. К. написал не менее 36 отзывов на кандидатские, магистерские и докторские сочинения, представленные к защите в академии (опубл.: ЧОИДР. 1914. Кн. 1. С. 80-122).