МИШУКОВЫ

Оклад иконы «Спас Нерукотворный». 80-е гг. XIX в. Мастерская Ф. Я. Мишукова (частное собрание). (Далее - Я. Ф.) (1858-1900) стал основателем династии ювелиров. В возрасте 13-14 лет Я. Ф. поступил учеником к серебряных дел мастеру. После обучения, в 1880 г., он основал собственное дело. Был женат на Павле Александровне (в девичестве Тяпкиной, 1861-1932). У них родились 2 дочери и 3 сына - Федор (1881-1966), Алексей (1885-1929; имена обоих имеются в списке прихожан храмов старообрядческого Рогожского Богадельного дома за 1903 г.- РГБ. Ф. 246. К. 9. Д. 9), Василий (1888-1919). М. жили в Лефортово, недалеко от Рогожского кладбища, в собственном доме «близ Немецкого рынка, Госпитальный пер., 12», где была мастерская по производству серебряных изделий. В 1-й период существования мастерской (с 1880 по 1900) ее основатель на своих изделиях ставил клейма-именники - «ЯМ» и «Я. Ф. Мишуковъ». Серебряные предметы этого времени были выполнены в стиле историзма и, как правило, ориентированы на образцы русского серебряного дела XVII в. Мастерская получала много заказов от храмов Рогожского кладбища и др. старообрядческих общин. Так, в Покровском соборе на Рогожском кладбище сохранился серебряный потир, выполненный в 80-х гг. XIX в. в стиле историзма с гравированными изображениями Деисуса и креста в овальных медальонах на чаше и евангельских сцен на поддоне (см.: Древности и духовные святыни старообрядчества. 2005. Кат. 130. С. 196). В 1882 г. для Покровского храма были сделаны серебряный позолоченный чеканный оклад Евангелия, а также серебряный золоченый чеканный набор для Евхаристии. Место нахождения этих предметов неизвестно, возможно, они были переплавлены в 20-х гг. XX в., во время кампании по изъятию церковных ценностей. В кон. XIX в. мастерская М. принимала участие в крупномасштабных работах по реставрации Покровского храма на Рогожском кладбище - серебрении и золочении светильников, бронзовых решеток, «возобновлении риз» (Юхименко. 2005. С. 79-80). Из работ 1-го периода сохранились серебряные оклады на иконы: «Святые Адриан и Наталия» (80-е гг. XX в., СПГИАХМЗ); «Великомученицы Варвара, Екатерина и вмч. Антипа» (1885, СПГИАХМЗ); «Спас Вседержитель, со святыми на полях» (1885, частное собрание); «Благовещение» (украшен гравированным растительным орнаментом; 80-е гг. XIX в., частное собрание); «Спас Нерукотворный» (80-е гг. XIX в., частное собрание); «Спас Нерукотворный» (кон. XIX в., ГТГ).

После смерти Я. Ф. его дело продолжили вдова и трое сыновей. Это 2-й этап деятельности мастерской (1900-1912), когда она получила название «Фабрика серебряных и бронзовых изделий Я. Ф. Мишукова и наследники», а произведения стали клеймить «Я. Ф. Мишукова н<аследни>-ки» или «ПМ» (инициалы Павлы Александровны) (Постникова-Лосева, Платонова, Ульянова. 1983. № 2999, 2817. С. 225, 230).

Ф. Я. Мишуков. Фотография. 50-е гг. XX в. (Далее - Ф. Я.), старший из сыновей, фактически возглавил мастерскую. После 1905 г. братья Алексей и Василий выбрали др. профессию и отошли от дел. По воспоминаниям родных, в доме, где жили М., находилась и мастерская: «...с утра до вечера из мастерской раздавался перестук молотков чеканщиков, сливающийся в один сплошной звук. Семья была религиозной старообрядческой. Рабочие жили артельно, около 30 человек, включая учеников. Мастерская располагалась в двух этажах. Наверху работали мастера всех основных профессий, а внизу, в полуподвале, была гальваническая мастерская. Федор Яковлевич взял на себя руководство производством в возрасте 19 лет. На нем лежало техническое и художественное руководство мастерской и учеба в Строгановском училище». В 1903 г. Ф. Я. получил диплом художника по металлу. Серебряные изделия этого времени сохраняют традиции родоначальника мастерской: мотивы орнаментации, излюбленные мастерами, близкими к старообрядчеству, ориентированы на памятники XVII в. Прежде всего это узоры, часто встречающиеся на старообрядческих меднолитых крестах, складнях,- густой орнамент виноградных листьев, фантастические цветы, виноградные гроздья, репьи на плотно заштрихованном или эмалевом фоне. Примером может служить серебряный оклад Евангелия нач. XX в. в Покровском храме на Рогожском кладбище - с ромбовидным средником, с чеканным Распятием и предстоящими и 4 наугольниками с образами евангелистов на фоне чеканного растительного орнамента в виде тонких извивающихся и закручивающихся стеблей трав, репьев, цветков и остроконечных листков. Корешок оклада украшен тонко гравированным пышным растительным узором. В Покровском храме сохранились также серебряные оклады икон, сделанные в мастерской М. с 1900 по 1912 г., о чем свидетельствуют клейма. Среди этих работ есть, напр., серебряный оклад иконы «Вмч. Прокопий и св. Иов» и др. (см.: Древности и духовные святыни старообрядчества. 2005. Кат. 68, 121, 138. С. 111, 173, 206, 185). Кроме того, в хранении СПГИАХМЗ находится серебряный оклад иконы «Мученики Косма, Дамиан, Домна, св. Иоанн Предтеча», в ГРМ - роскошные оклады икон «Прп. Никон Печерский» и «Св. Александр Невский».

В нач. XX в. в мастерской М. изготавливались различные предметы церковной утвари и храмового убранства в разнообразных техниках: басмы, скани, чеканки, гравировки, оброна, черни, эмали по скани и оброну, литья, золотой наводки по меди и др. С небольшими изменениями копировали древние образцы, делали стилизации или реплики в «древненовгородском» и «византийском» стилях. К произведениям, выполненным в «византийском» стиле, относится богато украшенный золочением, камнями и жемчугом серебряный оклад греч. иконы «Великомученицы Варвара, Параскева и Екатерина» (1906, ГЭ; см.: Синай, Византия, Русь. 2000. С. 206. S-21). В это же время делаются попытки воспроизведения стилистики древнерусских памятников XV-XVI вв. и домонгольского периода. Часто на одном предмете совмещаются разновременные элементы древнерусского искусства, отмеченные большим вкусом и выполненные с использованием сложнейших и разнообразных технологических приемов на высоком техническом уровне.

В нач. XX в. Ф. Я. с братьями принимал участие в создании окладов икон и предметов церковной утвари для «русских» построек в Царском Селе (ныне Пушкин) - Федоровского собора и храма прп. Серафима Саровского, созданных по проекту В. М. Васнецова (Федотов А. С. В. М. Васнецов и создание Федоровского городка в Царском Селе // Москва в нач. XX в. М., 1997. С. 333-334). В мастерской М. изготовлен складень в серебряном басменном окладе «Прп. Серафим Саровский» с надписью: «Исполнено въ мастерской бр[атьев] Мишуковыхъ» (ГЭ; Синай, Византия, Русь. 2000. С. 458-459. R-253). В то же время для собора Феодоровской иконы Божией Матери в С.-Петербурге был создан ковчег (ГРМ), повторяющий формы сундуков-подголовников XVII в., сделанных холмогорскими мастерами,- деревянный, обитый узорчатой серебряной басмой, местами расцвеченной эмалью, с чеканным изображением Голгофского креста (Гилодо А. А., Лобанева Т. А. Русские сундучные изделия с кованой железной отделкой XVII-XVIII вв. // ПКНО, 1989. М., 1990. С. 352. Ил. на с. 355, 356; Золотая кладовая Русского музея. СПб., 1998. Ил. 200. Кат. 252. С. 212; Игошев. 2004. Кат. 2. С. 41; Он же. 2009. С. 623).

В 1908 г. для московского старообрядческого храма Успения на Апухтинке были изготовлены по проектам и при непосредственном участии Ф. Я. мн. предметы церковной утвари и храмового убранства, в т. ч. 5-ярусный иконостас: «Вместо тяжелого ремесленного серебра и грубой позолоты мы видим здесь повсюду лишь тонкую серебряную басму, превосходно подобранную по старинным образцам» (Муратов П. П. Художественные заметки: Неизвестная Москва // Рус. вед. 1913. № 87. С. 3). Убранство храма было уничтожено после его закрытия в годы советской власти, некоторые иконы в окладах работы Ф. Я. сохранились в музеях: в ГТГ - оклад псковской иконы «Богоматерь «Знамение»» 1-й пол. XVI в. (см.: Игошев. 2009. С. 632. Кат. 12); оклад иконы «Богоматерь Владимирская» XIX в. (?) (см.: Богоматерь Владимирская. 1995. С. 184); оклад иконы «Свт. Николай Чудотворец» кон. XV - нач. XVI в. (Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 1. С. 198).

Под влиянием А. В. Щусева и Васнецова в мастерской М. выполнялись работы в новорус. стиле, созданном при взаимодействии различных течений модерна и рус. национальных мотивов и особенно широко применявшемся в России в нач. XX в. в архитектуре и декоративно-прикладном искусстве, а также в скульптуре, живописи и графике. Для серебряных окладов икон и предметов церковной утвари, созданных в этом стиле, характерны особые формы и декор, к-рые нередко совмещаются с традиц. формами и орнаментом, повторяющими лучшие образцы прошлых эпох. Новорус. стиль был хорошо известен в творческих работах студентов и преподавателей Имп. Строгановского центрального художественно-промышленного училища, в произведениях церковного серебра и оказал влияние на работы выпускника Строгановского уч-ща Ф. Я.

Под рук. Щусева Ф. Я. сделал в 1911 г. басменные оклады иконостаса, медные кадила и лампады для Спасо-Васильевской ц. в г. Овруче Волынской губ. (проект храма - Щусев; Глаголев И. Т. Древнейшая святыня в городе Овруче Волынской губ. Житомир, 1912. С. 24). В 1912 г. по эскизам Щусева на средства фирмы «И. Г. Харитоненко с сыном» и князей Юсуповых были созданы оклады иконостаса и церковная утварь для храма Покрова Пресв. Богородицы Марфо-Мариинской обители на Б. Ордынке в Москве. В марте 1912 г. некоторые из созданных для обители работ выставлялись в «зале совета» Академии художеств - 2 креста и 2 Евангелия в серебряных сканых окладах, украшенные эмалями и драгоценными камнями (малое Евангелие в серебряном окладе, хранится в ГММК (см.: 1000-летие рус. худож. культуры. 1988. Кат. 349. С. 398. Ил. на с. 254), большое Евангелие известно по описанию (ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Ед. хр. 227; см.: Новое время. 1912. № 12937. От 18(31) марта. С. 54), водосвятная чаша (ГММК; см.: 1000-летие рус. худож. культуры. 1988. Кат. 351. С. 398. Ил. на с. 254). В 1913 г. изображения иконостаса (в наст. время в храме Покрова Пресв. Богородицы Марфо-Мариинской обители), кувшина для водосвятия (ГИМ; см.: Россия, Православие, культура: Кат. выст. ГИМ. М., 2001. Кат. 319. С. 101), запрестольного креста и икон были опубликованы в Ежегоднике Об-ва архитекторов-художников (СПб., 1913. Вып. 8. С. 211-218). Для Марфо-Мариинской обители в новорусском стиле изготовлено также блюдо для благословения хлебов. В центральной части большого блюда на высоком поддоне в виде цилиндра с чеканными изображениями ангелов крепится малое блюдо с 3 подсвечниками. Чеканные ангелы на фоне ажурного растительного орнамента изображены с поднятыми руками, как бы поддерживающими малое блюдо. Композиция выполнена в новорусском стиле под влиянием серебряного панагиара 1435 г. из новгородского Софийского собора (Декоративно-прикладное искусство Вел. Новгорода. 1996. С. 171, 176). В основании цилиндрического поддона с чеканными ангелами по окружности сделана чеканная надпись вязью: «ЛЕТА 7420 (1912) ЗДЕЛАНО БЫСТЬ СIЕ БЛЮДО В ХРАМ ПОКРОВА П[РЕСВЯТОЙ] Б[ОГОРОДИЦЫ] ЧТО НА ОРДЫНКЕ». По краю блюда расположены 3 небольших серебряных сосуда на поддонах для пшеницы, вина и елея, 2 из них, одинаковые, украшенные растительным орнаментом, выполнены в виде цилиндров на конусообразных поддонах с крышкой, 3-й схож с новгородскими кадилами XVII в., украшенными выпуклыми чеканными косыми ложками. В 1912 г. Ф. Я. изготовил серебряную дарохранительницу в виде миниатюрной модели древнерус. шатрового храма с узорчатыми кокошниками, установленную на литых ножках в виде павлинов, напоминающих сказочных жар-птиц работы худож. И. Я. Билибина. Поверхность дарохранительницы украшена тончайшей работы священными изображениями, навеянными визант. образцами; они выполнены в технике многоцветной эмали в сочетании с чеканными переплетающимися ажурными стеблями трав (ГТГ; см.: Сокровища Третьяковской галереи. М., 2014. С. 10-11, 42-43).

Сохранились сделанные в мастерской М. к раке свт. Ермогена в Успенском соборе Московского Кремля 3 сканые лампады, подвешенные к литой Казанской иконе Божией Матери, с ажурными надписями в 2 строки по сторонам образа (ГММК; Русское серебро. 1984. С. 208, 242. № 189; Чугреева Н. Н. О прославлении в Моск. Кремле Святейшего Патриарха Ермогена // Православные святыни Моск. Кремля в истории и культуре России: К 200-летию Музеев Моск. Кремля. М., 2006. С. 95).

В числе работ, выполненных Ф. Я. по рис. Щусева, в экспозиции икон в Русском музее им. имп. Александра III в С.-Петербурге (ныне ГРМ) были «филигранные и эмалевые рамы, утварь и вся чеканно-басменая оправа витрин отдела древнерусской живописи» (ГММК ОРПГФ. Ф. 26, ед. хр. 164, д. № 160), а также хорос, подвешенный на цепях в новгородской иконной палате (Вздорнов Г. И. Реставрация и наука: Очерки по истории открытия и изучения древнерус. живописи. М., 2006. № 39).

В 1912-1917 гг.- 3-й этап работы мастерской М., ее владельцем стал Ф. Я.; на предметах ставилось клеймо: «Ф. Я. Мишуковъ» или «ФМ» (Постникова-Лосева, Платонова, Ульянова. 1983. № 2962, 2982. С. 229). Скорее всего мастерская унаследовала весь инструмент, использовавшийся со времени ее основания (стальной инструмент мастерской М.- чеканы, пуансоны, штихели, сечки и др. в количестве нескольких сотен единиц - хранится в ГИМ; о матрицах для тиснения см.: Игошев. 2004. С. 39). Работы мастерской в этот период нередко воспроизводят образцы новгородской драгоценной церковной утвари: это, напр., серебряный потир (ГИМ), сделанный для собора Покрова на Рву и копирующий новгородский серебряный «потир архиеп. Моисея» 1329 г. (ГММК; Декоративно-прикладное искусство Вел. Новгорода. 1996. С. 126). В воспоминаниях Ф. Я. упоминал, что в нач. XX в. им были сделаны для собора Покрова на Рву «работы филигранные и басемные» (ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Ед. хр. 164. Д. № 160). Сохранились и др. произведения, созданные Ф. Я. в «новгородском» стиле: басменные оклады икон «Арх. Михаил и ап. Андрей Первозванный», «Сошествие Св. Духа» (ЦАК МДА; Игошев. 2004. С. 68-71; Он же. 2009. С. 627-629, 645) и проч. (Игошев. 2009. С. 64-65. Прил. 2; Кат. 32-34. С. 645-647).

В 1912-1913 гг. Ф. Я. по авторскому рисунку сделал в технике золотой наводки по красной меди украшенные 8 клеймами со священными изображениями и орнаментом входные двери для церкви в нижнем ярусе колокольни, построенной в 1913 г. на Рогожском кладбище в Москве в память распечатывания алтарей 16 апр. 1905 г. Эти двери являются копией сев. дверей сер. XVI в. Благовещенского собора Московского Кремля, но в отличие от оригинала на копии отсутствуют 2 нижних клейма с изображениями 4 ветхозаветных мудрецов и внесены композиционные изменения практически в каждое клеймо. В этом же храме находятся выполненные из золоченого серебра в 1910-1912 гг. в мастерской М. басменный иконостас и 2 напольных подсвечника цилиндрической формы, украшенные растительным орнаментом. Серебряная басма иконостаса, изготовленная на высоком техническом и художественном уровне, копирует лучшие образцы древнерус. басмы XVI в.

В хранении НКПИКЗ имеется серебряная дарохранительница, изготовленная Ф. Я. в 1914 г. по образу малого сиона 1486 г. (см.: Киево-Печерский гос. историко-культурный музей-заповедник: Альбом / Сост.: Ю. Д. Кибальник. К., 1984. С. 225, 243). Для иконы «Свт. Петр, митр. Московский» из Успенского собора Московского Кремля Ф. Я. в 1915 г. сделал серебряный басменный венец. В 1916 г. был изготовлен серебряный золоченый оклад Евангелия (ГТГ. Инв. № 22976), повторяющий серебряный оклад Евангелия 1532-1533 гг. (ГИМ) - вклад Новгородского архиеп. Макария в Пафнутиев Боровский мон-рь (Декоративно-прикладное искусство Вел. Новгорода. 2008. Кат. 59. С. 330-332). В том же году Ф. Я. был руководителем работ по чеканке предметов внутреннего убранства для Никольского храма в Ялте, построенного архит. В. Н. Максимовым.

Для изделий, созданных по проектам и непосредственно Ф. Я. в нач. XX в., характерно совмещение форм и декора произведений разных эпох. Это стилизации серебряных произведений домонг. Руси, памятников новгородского и псковского серебряного дела XIV-XVII вв., а также произведений московского, ярославского и строгановского узорочья позднего средневековья. В отличие от предметов из серебра ведущих московских ювелирных фирм, таких как фабрики Овчинникова, Хлебникова, Оловянишникова, Курлюкова и др., работы мастерской М. этого периода зачастую повторяли не только стиль, но и утраченные древние технологии изготовления серебряных изделий. Для таких произведений характерно творческое переосмысление и воспроизведение предметов древнерус. церковной утвари. К числу лучших работ Ф. Я. относятся также и предметы, изготовленные в новорус. стиле, где причудливые, плавно текучие, изменчивые формы европ. модерна совмещаются с рус. национальными мотивами орнаментики и элементами раннехрист. символики. Такие изделия, отмеченные высоким художественным уровнем исполнения, являются новациями, и в то же время они ориентированы на древнерусские образцы.

Оклад иконы «Архангел Михаил и ап. Андрей Первозванный». Между 1912 и 1917 гг. Мастер Ф. Я. Мишуков (ЦАК МДА)Ф. Я. был одним из 65 учредителей Об-ва возрождения художественной Руси, созданного в марте 1915 г. В 1915-1916 гг. он купил дом на Ирининской ул. (после 1922 - ул. Ф. Энгельса) в Немецкой слободе. Здесь же, в кирпичном 2-этажном с флигелем доме, была и мастерская, которая просуществовала до 1918 г. В 1917 г. Ф. Я. ушел добровольцем в Красную Армию. В 1918 г., после закрытия собственной ювелирной мастерской, он руководил Художественной артелью мастеров-металлистов, работал ювелиром. Ф. Я. принимал участие в деле сохранения древнерус. художественного наследия, являлся основателем научной реставрации металлических предметов, разработал методики консервации уникальных музейных памятников художественного металла (ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Ед. хр. 164. Д. № 160. Авг. 1943). В 1918 г. поступил на службу в Главмузей, состоял членом Всероссийской эвакуационной комиссии, консультантом по вопросам реставрации памятников металла в Гос. мастерских при ГТГ, Музее восточных культур и др. Был экспертом в Комиссии по приемке ценностей Троице-Сергиевой лавры (Записки Ф. Я. по работе по приемке ценностей Троице-Сергиевой лавры с выписками из описей предметов - ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Ед. хр. 106. Утварь Троицкой Лавры), а также в Комиссии по приемке церковного имущества Кремля, делал письменные заключения об исторической и художественной ценности уникальных памятников золотого и серебряного дела. Вместе с И. Э. Грабарем, А. И. Анисимовым и др. специалистами Ф. Я. 14 дек. 1918 г. проводил визуальное исследование сохранности Владимирской иконы Божией Матери и ее драгоценного убора в Успенском соборе Московского Кремля, о чем составлен подробный Акт осмотра иконы (Богоматерь Владимирская. 1995. С. 26-28). Работал в Оружейной палате (с сент. 1918 по июнь 1922 - хранитель; с 1924 по 1935 - научный сотрудник), в 1936-1939 гг. являлся старшим научным сотрудником и художником-реставратором ГИМ. Занимался педагогической деятельностью, готовя художников-металлистов во ВХУТЕМАСе (с 1918), где был профессором (1944-1952) и деканом металлообрабатывающего фак-та; заведовал кафедрой обработки металла в Ин-те прикладного и декоративного искусства (1939-1941); был профессором Московского высшего художественно-промышленного уч-ща (бывш. Строгановское) (1952-1961). Член МОСХ (с 1944; ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Д. № 15).

Научную ценность имеют документы из личного архива Ф. Я. Еще в юности он начал делать обмеры, кальки, зарисовки лучших образцов церковной утвари и храмового убранства, сохранившихся в древних мон-рях и храмах Москвы, Вел. Новгорода, Пскова, Ярославля, Рязани, Суздаля, Кириллова, Ферапонтова, Сольвычегодска, Чернигова, Сергиева Посада, Ст. Руссы, Серпухова и мн. др. городов. Это изображения или фрагменты царских врат, патриарших мест, бронзовых ажурных решеток, богослужебных крестов, киотов, складней, окладов икон и Евангелий, панагий, светильников, колоколов и мн. др. В документах содержатся сведения о типологии, назначении, материалах и технике изготовления. На обмерах часто приводятся резные, чеканные и литые надписи, даются прориси и цветовые раскладки орнаментов и изображений, перерисовываются клейма, отпечатанные на серебре. Изучение этих архивных материалов позволяет получить представление о месте бытования большого числа памятников в нач. XX в., а также идентифицировать их изображения с предметами, сохранившимися в музейных собраниях. Такие материалы имеют большую ценность, поскольку некоторые зафиксированные мастером предметы не сохранились. Напр., Ф. Я. сделал обмеры в масштабе 1:1 ныне утраченного древнейшего бронзового кадила кон. XIV - нач. XV в. из суздальского Спасо-Евфимиева мон-ря (Игошев. 2012. С. 181-184); сохранилось неск. калек и эскизов в цвете (ГММК ОРПГФ. 26. Ед. хр. 173), сделанных Ф. Я. с фрагментов царских врат сольвычегодского Благовещенского собора (бордюрные узоры, киотцы, фрагмент коруны), изготовленных в технике ажурного оловянного литья в посл. четв. XVI в. в лучших традициях новгородского искусства; было «изготовлено ок. 20 медных чеканных «прессформ» с разнообразным орнаментальным узором», копия царских врат предназначалась для храма в С.-Петербурге, устроенного дирекцией Дворянского и Крестьянского банков по проекту архит. А. В. Друкера для своих служащих на Адмиралтейской набережной, д. 12.

Большой интерес представляют описания различных технологических приемов изготовления произведений художественного металла, сделанные Ф. Я. на основании глубоких знаний традиций и опыта практической работы в ряде трудов: «Рабочая тетрадь Ф. Я. Мишукова с записями по истории и технике исполнения эмали, черни...» (рукопись - ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Ед. хр. 174), «Художественная обработка металла» (машинописный экземпляр 1945 г. и типографский экземпляр 1948 г. с правкой автора - ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Ед. хр. 169, 170), а также другие материалы, которые позволяют реконструировать последовательность операций при создании древнерусских памятников художественного металла (в автобиографии указаны также «Статьи по вопросам обработки худ[ожественного] металла в каталоге Загорского музея 1922 г., из Оружейной палаты в 1930, в Ленинградское отд[еление] академии Материальной Культуры 1940 г.» - ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Д. № 15). Ф. Я. оставил многочисленные технологические «наставления», рецептурные записи, где приводятся сведения о составе и способах приготовления припоев, черни, «открасов» и других разнообразных технологических приемах среброделия,- сведения, которые передавались серебряниками из поколения в поколение от средневековья до нач. XX в. В автобиографии Ф. Я. писал, что «наборная филигрань применена мною впервые. Также открыты мною приемы неизвестные нашей и западной науке - золотой и серебряной наводки на красную медь… а также неизвестного Западной Европе ажурного оловянного литья, забытого у нас со времени XVII века и техники «басма»» (ГММК ОРПГФ. Ф. 26. Д. № 15). Большой пласт письменных и изобразительных материалов, в т. ч. записи технологического характера, содержащиеся в тетрадях и альбомах Ф. Я., до настоящего времени не изучены.