МЕННОНИТЫ

Создание 1-й общины анабаптистов относится к 21 янв. 1525 г., когда небольшая группа верующих из Цюриха (Швейцария) под предводительством К. Гребеля (1489-1526) и Ф. Манца (1498-1527) совершили взаимное крещение. Эти люди считали себя подлинными наследниками и завершителями Реформации, которую, по их мнению, предали прежние лидеры, приверженцы церковно-гос. протестантизма. Т. к. Церковь совершила «грехопадение» еще при имп. Константине, то необходимо было «восстановление» церковной жизни. Правильное устройство церковной жизни, с т. зр. анабаптистов, заключалось в самостоятельности отдельных церковных общин и добровольном членстве в них, в отделении церкви от государства. Они отвергали суды, присягу, военную службу, как противоречащие принципам христианства. С момента возникновения движения его сторонники подвергались жестоким преследованиям. Власти сочли принцип добровольного членства в церкви особенно опасным на фоне разгоревшейся Крестьянской войны в Германии (1524-1526). Вначале были запрещены повторные крещения, затем введена практика штрафов за отказ крестить детей, изгнание из мест проживания с конфискацией имущества, аресты, а по мере разрастания движения - публичные казни. Несмотря на суровые репрессии, анабаптисты, называвшие себя «Швейцарскими братьями» (нем. Schweizer Bruder), быстро распространили свои идеи в Центр. Европе, в Моравии, где отношение к анабаптистам было более терпимое, далее в Баварии (города Ульм, Аугсбург и др. места Юж. Германии), а затем в Австрии (в Тироле). Др. ветвь движения успешно развивалась в Сев. Германии и Нидерландах: в Эмдене в Вост. Фризии (совр. северо-запад Германии), в Гронингене во Фрисландии и др. голл. и бельг. провинциях. В Сев. Германии общины были основаны в Шлезвиг-Гольштейне, Вестфалии (на северо-западе Германии) и Рейнланд-Пфальце.

В этих странах анабаптистское движение привлекает активных последователей своего учения. В Центральной Германии выдвинулись лидеры Г. Гут (ум. в 1527), Г. Денк (1500-1527), в Юж. Германии - Пилгрим Марпек (1492-1556), анабаптистский беженец из Австрии. В Сев. Германии и Нидерландах влиятельным анабаптистским проповедником был визионер и мистик Гофман. Религ. и социально-политические требования этих групп были очень разнообразны. Конрад Гребель, Менно, Марпек придерживались умеренных позиций, Ян Матис и Иоанн Лейденский, испытывавшие сильное влияние учения Гофмана,- радикальных взглядов. Они попытались установить «Царство Божие на земле» силой оружия и создали в 1534-1535 гг. в Мюнстере т. н. Королевство святых, где были отменены деньги и частная собственность и существовало распределение предметов потребления между горожанами. Особенностью «Мюнстерской коммуны» была необычная для др. анабаптистов сосредоточенность на изучении ВЗ. После захвата Мюнстера объединенной протестантско-католической армией оставшиеся в живых анабаптисты были казнены. В Европе после кровавых гонений анабаптисты отказались от участия в политической жизни общества; эта позиция стала центральным пунктом анабаптистско-меннонитской теологии, развитие получила идея непозволительности для «Божиих избранников» ношения и применения оружия, усилилась убежденность в греховности войны. Непротивление злу насилием составило основу анабаптистской этики. Именно на этом принципе построил свое учение Менно Симонс, изначально не принимавший идеи социального революционного протеста. Разделяя анабаптистские положения о сознательном крещении взрослых и полной самостоятельности отдельных церковных общин, он в отличие от радикальных анабаптистов призывал к отказу от политической борьбы и любой формы насилия, запрещал своим приверженцам поступать на военную службу и занимать государственные должности, требовал от единомышленников нравственного совершенствования. Благодаря влиянию Менно Симонса голландские и северо-германские анабаптисты заняли пацифистскую позицию и смогли сохраниться как религ. движение. В течение 25 лет он объединял разрозненные группы, а по сути воссоздавал заново и реорганизовывал разгромленные общины на территории совр. сев.-зап. герм. федеральных земель Н. Саксония и Шлезвиг-Гольштейн. С 1536 г. в качестве странствующего проповедника Менно организовал независимые церковные группы во Фрисландии, в Кёльне, Юж. Германии, Мекленбурге. Он привлек большое число последователей, проводил повторные крещения верующих и в 1543 г. принял звание старейшины М. Во Фрисландии, в то время бывшей частью Свящ. Римской империи, голова Менно Симонса в 1540-1542 гг. была оценена имп. Карлом V в 100 гульденов. Один из его единоверцев, Тьярд Реникс из дер. Кимсверд, в янв. 1539 г. был казнен только за то, что предоставил ему ночлег.

Казнь меннонитов в Дордрехте в 1572 г. Гравюра из кн.: Miroir des martyrs. XVI в.

В Нидерландах в обстановке непрекращавшихся гонений М. сталкивались с внутренними проблемами. В 1554-1555 гг. произошел раскол из-за разногласий среди М. по поводу методов поддержания дисциплины в общинах (Yemeinde). Т. н. ватерландцы выступили против применения церковного проклятия и исключения из общения провинившихся, т. к. часто по истечении времени причина отлучения забывалась, а отлучение продолжало действовать. Общины, поддерживавшие Д. Филипса, требовали безусловного отлучения и видели в этом единственный путь для сохранения своей «чистоты». Нек-рые пункты соблюдения внутрицерковной дисциплины, особенно в области регулирования супружеских отношений, нелегко было трактовать однозначно. В 1554 г. в Висмаре состоялась встреча пресвитеров и старейшин под председательством Менно Симонса, на которой присутствовали также Д. Филипс и его сторонник Л. Бауэнс (1515-1582). Здесь были приняты обязательные для исполнения в общинах решения, к-рые показали, как велико было влияние общины на супружескую и семейную жизнь ее членов. Вступившие в брак вне общины подлежали исключению из нее; чтобы быть вновь принятым в общину, надо было прервать супружеские отношения с отлученным, но этот разрыв должен был быть «не вопреки совести». Если в смешанном браке «неверующая сторона» нарушала супружескую верность, то брак считался расторгнутым; супружеские отношения могли быть восстановлены только в том случае, если виновный каялся в своем проступке и обещал исправиться. Если же инаковерующая сторона хотела расторгнуть брак по причине веры партнера, то супруг-ватерландец должен был хранить верность и не мог вступить в новый брак. Дети верующих родителей не могли вступать в брак без их согласия. Если же они уже самостоятельны и почитают родителей, то последние не должны мешать им. Если родители не дают своего согласия на брак, этот вопрос обсуждается в общине. Одни пресвитеры стремились педантично придерживаться этих правил, а другие, и в их числе Менно Симонс, не проявляли излишнюю строгость в таких вопросах. Т. о. «Висмарские решения» представляли собой компромисс, к-рый не удовлетворял полностью ни одну из сторон. В 1555 г. Гиллис фон Акен, в 1542 г. рукоположенный Менно Симонсом во пресвитера, попытался ввести воздержание между верующим и неверующим супругами в ватерландских общинах на севере Нидерландов. Те категорически воспротивились и обратились за помощью к Менно Симонсу, который в письме от 13 нояб. 1555 г. выразил надежду на примирение и призвал остерегаться введения новшеств, не основанных на Свящ. Писании. Затем он посетил ватерландские общины, что позволило сохранить их единство. Споры на нек-рое время утихли, однако в том же году возникли новые разногласия, на этот раз во Франекере (Фрисландия). Их причиной стали действия Бауэнса, заявившего, что изгонять из общины ее членов можно безо всякого предупреждения. Когда он потребовал более строгого обращения с отлученными братьями, лидеры умеренного крыла общины Х. Налдеман и Й. Хейнс выступили против. Менно Симонс также считал, что отлучение как крайняя мера воздействия может применяться только после 3-кратного предупреждения. Тогда Бауэнс отлучил Налдемана и Хейнса, и конфликт во Франекере продолжился с новой силой. В целях достижения мира и согласия между братьями Менно Симонс был готов сотрудничать и с отлученными, но 2 его ближайших сподвижника, Д. Филипс и Бауэнс, не захотели пойти на компромисс. Они считали, что церковь, как невеста Христа, должна «блюсти себя без пятна и порока». В 1556 г. разгорелся новый конфликт. Бауэнс потребовал, чтобы Сван Рютгерс из общины в Эмдене, к-рая продолжала жить со своим отлученным супругом, покинула своего мужа. Менно Симонс выступил против этого решения, обратившись 12 нояб. 1556 г. с письмом к общине, в к-ром напоминал одно из «Висмарских решений»: воздержание между супругами не должно противоречить велению совести. Тем не менее за непослушание Рютгерс была отлучена. Бауэнс и его сторонники отказали умеренным единоверцам в церковном общении, и это привело к расколу. В знак протеста умеренные из числа ватерландцев образовали собственную общину, к-рую Бауэнс назвал «телегой для мусора».

Пытаясь преодолеть все углублявшийся раскол, Менно Симонс посетил Фрисландию в 1557 г. Но на конференции в Харлингене доминировали «строгие» М. во главе с Бауэнсом и Д. Филипсом, «умеренные» вместе с Менно Симонсом, к-рый им симпатизировал, потерпели поражение. Менно Симонс был вынужден принять сторону большинства, а умеренные М. были соборно отлучены от церкви. С этого момента и вплоть до своей кончины Менно Симонс вынужден был поддерживать жесткую позицию Бауэнса и Д. Филипса - отказ от церковного общения и общения в быту с отлученными и изгнание их из общины. «Умеренные» отказались от названия «меннониты», т. к. больше не считали себя последователями Менно Симонса, но это название осталось за «строгими братьями». Отделение умеренного крыла М. во главе с Налдеманом имело печальные последствия для единства братьев не только в Нидерландах, но и в др. странах. Вскоре это привело к полному разрыву «строгих» М. с единоверцами, проживавшими в низовьях р. Рейн, т. н. верхнегерманскими М., считавшими себя последователями Менно Симонса. Лидерами этих общин были Цилис Якобс (ум. в 1565) и Лемке, с к-рыми Менно Симонс в мае 1556 г. уже обсуждал вопросы запретов и отлучений от церкви внутри семей. Они знали и разделяли его прежнюю, до конференции в Харлингене, умеренную позицию. И когда Менно Симонс, чтобы не потерять расположения старых друзей, отправился в Кёльн с целью убедить их изменить свои взгляды, они на встречу не явились. В 1557 г. в Страсбурге в ответ на введение строгих запретов и отлучений в Нидерландах состоялся съезд, в котором приняло участие ок. 50 пресвитеров и проповедников из Моравии, Швабии, Эльзаса, Швейцарии, Вюртемберга и Брайсгау. Они единогласно осудили суровую практику отлучений в Нидерландах и на граничавших с ними северогерм. землях. По окончании конференции Цилис и Лемке в письме информировали об этом Менно Симонса; одновременно они высказали пожелание, чтобы братья в Нидерландах при отлучении не нарушали отношения между супругами, поскольку это принесет больше вреда, чем пользы, послужит поводом для осуждения и не будет способствовать прославлению Бога и спасению души. В письме они также укорили Менно Симонса за измену своим прежним взглядам (Doopsgezinde. Bijdragen, 1894. P. 36, 47-53, 58, 60). Менно ответил им только год спустя. 11 июня 1558 г. вышел его трактат об отлучении, к-рый окончательно разочаровал его прежних сторонников. Цилис и Лемке назвали бывш. вождя изменником, а Менно Симонс ответил им анафемой. В 1559 г. Д. Филипс и Бауэнс отлучили Цилиса, Лемке и поддерживавших их верхнегерм. М., после чего многие из них, окончательно порвав со «строгими братьями», примкнули к «Швейцарским братьям», к-рые никогда не практиковали отлучение одного из супругов. Если один из супругов в семье избегает контактов с другим, это фактически означает развод и ведение раздельного хозяйства, что осложняло жизнь М., и без того гонимых как католическими, так и протестантскими правителями. Власти не вникали во внутрицерковные распри, не делали различий между расколовшимися партиями внутри движения, а преследовали всех как сектантов. Пацифизм М., отказ от военной службы и уплаты налогов на войну неизбежно вступали в противоречие с интересами государств, в которых они проживали, что породило феномен массовой эмиграции М. В различных кантонах Швейцарии гонения продолжались до 1710 г., что привело к массовому бегству верующих в Моравию, Юж. Германию и Нидерланды. Усиление репрессий в Нидерландах заставило мн. М. покинуть родные места.

Первая волна эмиграции пришлась на 40-50-е гг. XVI в., когда деятельность католической инквизиции, направленная против еретиков, вынудила анабаптистов-меннонитов переселиться сначала в Вост. Фрисландию и Сев. Германию, а позднее - в Вост. и Зап. Пруссию (Ипатов. 1978. С. 11). В начале деятельности Менно Симонса Нидерланды входили в империю Карла V (император Свящ. Римской империи и король Испании), ревностного католика, преследовавшего всех протестантов без исключения. Его сын Филипп II, унаследовавший в 1555 г. империю отца, передал управление Нидерландами, в состав к-рых входили совр. Нидерланды, Бельгия и Сев.-Зап. Франция, своей сестре Маргарите Пармской. Она поручила бороться с инакомыслящими кард. А. Перено Гранвелю (Гранвелу), действовавшему по принципу «лучше пустыня, чем страна, населенная еретиками». После отправки в Нидерланды Ф. Альвареса де Толедо, герцога Альбы, с 10-тысячным войском там началась травля протестантов, продолжавшаяся в 1567-1573 гг. Многие М. благодаря своему трудолюбию были довольно зажиточными. Герцог преследовал их с особенным рвением, чтобы владеть их имуществом. В одних только Нидерландах было казнено ок. 100 М. В этот период М. находят убежище в Польше, точнее в т. н. Западной, или Королевской, Пруссии. Здесь, на берегу оз. Друзно (до 1949 носило нем. название Драузензе), уже существовала колония Прусская Голландия, куда ок. 1540 г., при кор. Сигизмунде I Старом, переселились и М. В 50-60-х гг. XVI в., уже при кор. Сигизмунде II Августе (1546-1572), сюда прибыли новые группы М., одни по своей инициативе, другие по офиц. приглашению польск. короля. Последние получили различные привилегии (Klassen М. Geschichte der wehrlosen Taufgesinnten Gemeinden. Danzig, 1873. S. 236-237). Значительная часть переселенцев участвовала в осушении болот в низовьях дельты р. Висла, между Данцигом (ныне Гданьск), Эльбингом (ныне Эльблонг) и Мариенбургом (ныне Мальборк). Голландцы, как опытные специалисты в строительстве каналов и ирригационных систем, успешно справились с работой, сделав землю пригодной для сельского хозяйства. В благодарность эти земли были отданы им во владение, жить в городах М. не разрешалось. Переселившись в Польшу, они сохранили язык предков и стали там известны под названием «холландорферы», т. к. их поселки сохраняли сугубо голл. черты. Со временем анабаптисты-меннониты преуспели в аграрном секторе, став отличными фермерами. Их положение в Пруссии ухудшилось в кон. XVIII в. В 1780 г. общину обязали платить налог в 5 тыс. талеров, в 1790 г. у них было отнято право приобретать в Пруссии землю. В связи с этим начиная с 1789 г. по приглашению Екатерины II М. начали переселяться в Российскую империю. Позднее большое число М. эмигрировало из Пруссии в Сев. Америку, а оставшиеся здесь в 1945 г. были депортированы в Германию вместе с др. немцами.

Меннонитская церковь Alexanderwohl, шт. Канзас, США. 1886 г., ХХ в.

После смерти Менно Симонса (1561) преследования его сторонников в Нидерландах снова усилились, поэтому с кон. 60-х гг. XVI в. они уезжали в Англию, во Францию, в Германию и Польшу. Последовали вскоре и новые расколы. Один из них получил название фризско-фламандского. Бауэнс был обвинен братьями в злоупотреблениях властью и отстранен от активной деятельности (хотя и не запрещен в служении). В 1565 г. Д. Филипс все же запретил служить ему и еще 6 старейшинам. Это вызвало большое неудовольствие среди М. Фрисландии, где Бауэнс крестил ранее неск. тысяч человек и где он поселился (во Франекере) после отказа от активной деятельности. Разрешить конфликт попытался Д. Филипс, специально прибывший из Данцига (Пруссия) вместе с 2 местными руководителями, но достигнуть мира не удалось. Д. Филипс встал на сторону фламандцев и со свойственной ему прямотой отлучил от церкви всех фризов (июнь 1567). В свою очередь фризы, к к-рым присоединился давний оппонент Д. Филипса Бауэнс, отлучили фламандцев, а 8 июля 1567 г. и самого Д. Филипса, к-рый, впрочем, уже не считал ни Бауэнса, ни фризов членами церкви М. Сразу после смерти Д. Филипса в 1568 г. Бауэнс вернулся к проповеднической деятельности в качестве лидера фризов-меннонитов. Фризско-фламандский раскол, начавшийся во Франекере (Фрисландия), распространился в сев. части Европы: во Фландрии церковь М. тоже разделилась, особенно в общине Антверпена, где можно было найти сторонников и фризов и фламандцев. Но в целом это не стало проблемой М. в Бельгии, потому что там почти все приходы принадлежали сторонникам фламандцев. И в Пруссии и в России, куда М. позже переселились, они тоже были разобщены. Эти 2 группы уже не имели географического размежевания, а стали просто частями одного религ. движения, 2 партиями. В России, где раскол длился гораздо дольше, чем в Нидерландах, разногласия не имели никакого отношения ни к Фрисландии, ни к Фландрии. Так, по старофламандским правилам только старейшины, а не проповедники имели право рукополагать пресвитеров в подотчетных им общинах. В 1789 г., во время переселения в Россию, этот пункт расхождения с фризами был особенно острым и сохранился в новой среде обитания, в нек-рых фламандских общинах эта практика существовала до 1900 г. В колонии Кронсвейде (1789-1943) Екатеринославской губ. России (ныне с. Владимирское Запорожской обл. Украины) жили сторонники фризской партии, а хортицкая меннонитская церковь все в той же Запорожской земле состояла в основном из последователей фламандской партии. И те и другие были переселенцами из Данцигского р-на Пруссии. Разделение проходило через общины и семьи. В одной общине в одном поселении проходили 2 отдельные церковные службы. Если муж был выходцем из фризов, а его жена относилась к фламанд. общине или наоборот, то семьи распадались. Когда кто-то заключал брак с представителем противоположной партии, то он подлежал запрету и отлучению. Любого члена одной партии, пожелавшего присоединиться к другой, перекрещивали. Российские власти, не заинтересованные в смуте и раздорах, адм. мерами старались объединить группы.

Несколько лет спустя произошло разделение в партии фризов в связи с практикой отлучения. Лидеры фризов П. Богарт, Л. Герритс (1534-1612), Я. Хендрикс, к к-рым присоединился Х. Реникс в 1589-1590 гг., образовали умеренную группу «Молодые, или мягкие, фризы», к-рая выступала против строгих отлучений. Главой нового объединения стал Герритс, безуспешно пытавшийся предотвратить еще в 1567 г. раскол между фризами и фламандцами, а позднее прилагал большие усилия к достижению единства. В 1591 г. под его руководством «Молодые фризы» соединились с верхнегерм. единоверцами, через 2 года - с ватерландцами. Вдохновленный успехами консолидации и единения, Герритс опять предпринял попытку примирить фламандцев и фризов в 1604 г., но безуспешно. Др. вождем М., активно стремившимся достичь единства среди общин анабаптистов-меннонитов, был лидер ватерландцев Ганс де Рис (1553-1638). Он приветствовал слияние верхнегерм. М. с «Молодыми фризами», подписавшими 1 мая 1591 г. т. н. Кёльнскую концепцию, к-рая послужила основой для дальнейшего объединения братьев и создания «Братства умиротворенных». Когда в XVII в. «Швейцарские братья» у себя на родине подверглись очередным гонениям, голл. единоверцы смогли убедить власти в Нидерландах оказать помощь гонимым собратьям. Рис прилагал большие усилия к интеграции ватерландцев в союз «Братство умиротворенных» с фризами и «Верхнегерманскими братьями». Но к 1610 г. стало ясно, что такой союз - образование неустойчивое. В ватерландских общинах изгнания из рядов и церковные отлучения были крайне редки, воздержание и бойкот не практиковались, смешанные браки с иноверцами не были серьезной проблемой. Фризы и «Верхнегерманские братья» были строже в этих вопросах. Поэтому, к великому разочарованию Риса, в 1613 г. союз распался. 20 лет спустя после фризско-фламанд. раскола разделились уже сами фламандцы - на «Умеренных фламандцев» и более консервативных «Старых фламандцев». Расколы и попытки примирений чередовались, ослабляя движение М. в целом. Но в Дордрехте в 1632 г. объединились «Умеренные фламандцы» и большинство «Старых фламандцев» на основе Дортского (Дордрехтского) исповедания (Dordrecht Confession), текст к-рого составил Адриан Корнелис (1581-1632), старейшина меннонитской фламандской общины Дордрехта. Только 2 фламанд. группы не присоединились к образовавшемуся союзу: «Гронингенские старые фламандцы» и «Данцигские старые фламандцы».

В XVII в. расколы внутри меннонитского движения продолжились. В 1664 г. одна из групп, основанная проповедником Галенусом Абрахамсом де Ханом (1622-1706) из Зирикзе, носила название «Ламмисты» (также «галенисты» - по имени руководителя) и придерживалась более либеральных взглядов на мн. вопросы религ. практики, в то время как др. группа, известная как «Соннисты», под рук. проповедника Самюэля Апостола (1638-1699), сохраняла строгие порядки. В ходе их противостояния, названного «Война агнцев», название «Фламандские меннониты» вышло из употребления и утратило свое значение. Только «Гронингенские старые фламандцы» и «Данцигские старые фламандцы» сохраняли названия своих групп до XIX в. В 1735 г. «Соннисты» основали свою меннонитскую семинарию в Амстердаме. В 1801 г. «Ламмисты» и «Соннисты» воссоединились.

В связи с отъездом большого числа ортодоксальных М. за океан их численность в Европе существенно уменьшилась, а взгляды эволюционировали в сторону свободомыслия и веротерпимости. В эпоху борьбы за независимость Нидерландов голл. М. вопреки своему вероучению вступали в армию Вильгельма I Оранского (1533-1584), а также нередко жертвовали свои состояния в пользу зарождавшегося гос-ва. Так, Богарт, один из лидеров «Молодых фризов», в ответ на письмо принца Вильгельма от 5 мая 1572 г. помог в сборе средств для продолжения войны за независимость Нидерландов. Предоставленная помощь способствовала толерантному отношению принца-кальвиниста и его единоверцев к М. Поэтому к нач. 1575 г. гонения на М. в Нидерландах были в целом прекращены, как и вмешательство гражданских и церковных властей в деятельность общин. Убедив власти в своей лояльности, к сер. XVII в. голл. М. получили свободу богослужения. Торговля с Гренландией, китобойный промысел и ловля селедки почти полностью были в руках М. Они также активно занимались судостроением и торговали древесиной. В Амстердаме и вдоль р. Зан они главенствовали в производстве продуктов питания, в Дренте составляли большинство рабочих в текстильной промышленности. После обретения Нидерландами независимости от католич. Испании Вильгельм Оранский проводил политику религ. терпимости. Когда в Мидделбурге местные власти закрыли магазины, принадлежавшие М., пытаясь принудить их поступать на военную службу, принц Оранский в письме от 26 янв. 1577 г. приказал оставить М. в покое, как мирных и полезных для общества граждан. После принятия Утрехтской унии 23 янв. 1579 г. каждый человек мог свободно исповедовать свою религию. Это не означало прекращения давления, но М. больше не грозила опасность идти за веру в тюрьму или на костер. Реформатские священнослужители по-прежнему прерывали их богослужения и смеялись над обрядом, но правительство все чаще выступало в защиту М. Тем не менее до XIX в. для М. не существовало полной свободы богослужения.

В течение XVI-XVII вв. общины консервативных М. продолжали практику запретов и отлучений в семье, что ослабляло рост движения в целом. В нач. XVIII в. запреты и воздержания в семьях перестают практиковаться всеми консервативными М., за исключением группы Я. Якобса. Нек-рые представители нового поколения М., особенно из «строгих» общин, разочаровавшись в принципах, исповедуемых их отцами, переходили на сторону господствовавших протестантских конфессий, в частности в реформатскую церковь. Наиболее радикально настроенные начиная с XVII в. переселялись в Нов. Свет. Взгляды оставшихся в Европе М. становились все более свободными и либеральными и этим отличались от взглядов единоверцев за океаном. В XVII-XVIII вв. М. стали довольно многочисленной и респектабельной группой как в Голландии, так и в нек-рых районах Германии. Они успешно вели торговлю, стали состоятельными людьми. Так, в XVII в. мн. М. были врачами, поскольку доступ к этой профессии был для них открыт. Врачи, как наиболее образованные в братстве, часто служили и пасторами. М.-инженеры внесли значительный вклад в осушение болот. К 1700 г. количество крещеных в меннонитских общинах достигло 160 тыс. чел. В 1795 г. голл. М. были уравнены в правах с католиками и кальвинистами. На Амстердамском Соборе состоялось объединение всех меннонитских церквей страны. Они посылали свои миссии на о-в Ява, в Индию, Индонезию, строили благотворительные заведения, в нач. XIX в. в Амстердаме была открыта семинария для подготовки проповедников.

«Швейцарские братья» в отличие от голландских и северогерманских единоверцев сохраняли единство своих рядов до 1693-1697 гг. Во 2-й пол. XVII в. из братства выделяется меннонитская община в Эльзасе под рук. Якоба Аммана (1656-1730), к-рого называли также Амишем или Амишем Меннонитским. Харизматичный проповедник, он считал, что голландские и германские анабаптисты отклонились от учения Менно Симонса и Дордрехтского исповедания веры 1632 г. Будучи сторонником строгой церковной дисциплины, он выступал за суровое применение практики избегания, воздержания и запретов, неукоснительное соблюдение социальной изоляции отлученных членов общины. Он считал, что с провинившимися никто не должен общаться до их полного раскаяния, и настаивал на соблюдении этих правил и внутри семьи. До тех пор пока отлученный супруг не покается, с ним запрещалось даже принимать пищу за одним столом. Это раскололо М. Юж. Германии, Эльзаса и Швейцарии и привело к отделению сторонников Аммана, назвавших себя «Амиши». Позднее «Амиши» были вынуждены, спасаясь от преследований, эмигрировать в Сев. Америку, а оставшиеся в Европе постепенно вновь объединились с М.

Меннонитская церковь в Куаутемок, шт. Чиуауа, Мексика. ХХ в.

С 1663 г. последователи Менно разных толков и деноминаций, спасаясь от гонений, эмигрировали в Нов. Свет. Это были 40 чел. из Зап. и Юж. Германии (в первую очередь из Пфальца). Первое постоянное поселение М. в США, в Джермантауне (совр. район г. Филадельфия, шт. Пенсильвания), основала 6 окт. 1683 г. группа меннонитских переселенцев из Крефельда (Германия), поселения с таким же названием появились в Миннесоте и Мэриленде. Сообщения на родину от 1-й волны эмигрантов из Пфальца вызвали энтузиазм у их земляков. С 1710 г. немецкоязычная община Пенсильвании пополнилась поселенцами из Пфальца, Бадена, Вюртемберга и Рейнланда; центрами заселения стали города Аллентаун, Херши, Ланкастер, Йорк. В 1711 г. примеру переселенцев последовали несколько больших меннонитских семей из Швейцарии и Юж. Германии, переехавшие в графство Ланкастер (Пенсильвания). В XVIII в. большинство М. сначала приезжали в Пенсильванию, а затем отправлялись дальше. Для своих поселений голландские и немецкие М. выбирали обычно зап. границу. Значительные миграционные потоки М. в Пенсильванию наблюдались в нач. XIX в., во время наполеоновских войн. С 1812 по 1860 г. очередная волна мигрантов М. из Швейцарии и Юж. Германии поселилась на зап. территориях - в штатах Огайо, Индиана, Иллинойс, Миссури, Виргиния и в канадской провинции Онтарио. Большинство М. до кон. XIX в. занимались фермерством. Они сохранили свой диалект нем. языка, пользуясь им в быту и за богослужением. Даже в колониальный период М. имели определенные религ. свободы, а их единоверцы в Европе продолжали страдать от преследований, находя недолгое убежище под покровительством того или иного лояльного к ним монарха.

Однако и в Нов. Свете М. испытывали определенные трудности. В 1783 г. в графстве Ланкастер М. были обвинены в гос. измене за оказание помощи нищим брит. солдатам во время Войны за независимость в Сев. Америке. М. совместно с квакерами выступали против рабовладения. Верные принципам пацифизма, М. уклонялись от участия в войне за независимость, что вызывало непонимание и неприятие со стороны других переселенцев и вынуждало их уезжать с насиженных мест. В период Гражданской войны в США 1861-1865 гг. М. платили высокие налоги за отказ от воинской повинности. Если член семьи не мог позволить себе заплатить налог, община распродавала часть имущества, чтобы внести необходимую сумму. Все это укрепляло авторитет общины. Акцент на приоритете церковной общности перед индивидуумом и семьей базировался на практике коллективной ответственности. Такой подход стал типичным для меннонитских церквей. По окончании гражданской войны в США начали прибывать М. из России, которые основали колонии в Канзасе, Небраске и Юж. Дакоте, а также обосновались в канадской провинции Манитоба. В то время как прогрессивная часть М. постепенно ассимилировалась, более консервативные М. начали эмигрировать в Лат. Америку, облюбовав Мексику, Бразилию и Парагвай. В Канаду М. стали уезжать вскоре после начала Войны за независимость в США. Во время первой мировой войны увеличился поток М.-беженцев из США в Канаду, а после второй мировой войны - в Лат. Америку. В Сев. Америке М. не избежали разделений и дробления на отдельные группы. Первый раскол произошел там в 1778 г. Большинство руководителей М. решительно выступили против присяги на верность, обязательной для всех жителей Пенсильвании по Акту ассамблеи от 13 июня 1777 г. Они также высказались против уплаты специального военного налога в размере 2 фунтов и 10 шиллингов, взимаемого в 1777 г. К. Фанк (1731-1811), поддержавший войну за независимость, был смещен с должности епископа, отстранен от служения проповедником и исключен из церкви. Фанк и его последователи основали 4 общины, проводившие богослужения отдельно от остальных М. Фанкиты просуществовали до 1855 г. В Сев. Америке М. разделились на множество мелких групп и деноминаций по географическим и др. причинам.

Вопрос, считать ли М. религ. группой или же этноконфессиональным сообществом, остается открытым. М., эмигрировавшие в ХVI в. в Польшу, а из нее в Россию, в этническом отношении представляли собой фламандцев, голландцев, фризов и нижних саксонцев. Они всегда жили обособленно, что способствовало сохранению ими своих обычаев и языка XVI-XVII вв. До переселения в Россию М. были более 200 лет польск. подданными. Еще в 1750 г. в Польше во всех меннонитских общинах богослужения совершались на голл. языке, в Данциге, к-рый был присоединен к Пруссии в 1793 г., проповеди читали на голл. языке еще в 1790 г., т. е. после переселения первых М. в Россию. М., переселившиеся в Россию, окончательно утратили знание голл. языка, только в некоторых меннонитских семьях сохранились старые голл. книги: Библии, катехизисы, песенники и др. Даже на территории Сев. Германии, где с XVI в. существовали меннонитские общины, основанные выходцами из Нидерландов, немецкий в качестве языка богослужения и проповедей стал использоваться не ранее XVIII в.: в Гамбурге и Альтоне - с 1786 г., во Фридрихштадте - после 1826 г., в Крефельде - с 1839 г., в Эмдене - с 1889 г., в вестфальской колонии Гронау - с 1922 г. Разговорным языком М. в России оставался особый диалект т. н. платдойч (Plattdeutsche), богослужебным и литературным являлся исключительно лит. нем. язык. Это обстоятельство вводит многих в заблуждение и дает повод ошибочно считать М. немцами. На голл. происхождение М. в Зап. Пруссии, потомки к-рых впосл. переселились частью в Россию, указывается и во мн. научных трудах по истории М. В России изначально М. отличали от нем. колонистов. В кн. «Наши колонии» А. А. Клауса, чиновника Мин-ва гос. имуществ, приведено письмо 1806 г. А. Э. дю Плесси, герцога Ришелье, херсонского военного губернатора, министру внутренних дел, в к-ром М. противопоставляются немцам. К этому письму автор книги делает следующее примечание: «Термин «немецкий» не относится до меннонитов, которые составляют совершенно отдельную категорию поселенцев. Это замечание просим иметь в виду и впредь, так как настоящее различие между немецкими колонистами и меннонитами усвоено и официальными актами и нами» (Клаус А. А. Наши колонии: Опыты и мат-лы по истории и статистике иностранной колонизации в России. СПб., 1869. Вып. 1. С. 21). Заключение М. браков только внутри своей конфессиональной общности привело в России к завершению процесса формирования этноконфессиональной общности. В результате длительного развития в условиях эндогамности М., подобно др. замкнутым сообществам, прошли путь от деноминации к этноконфессиональной общности, т. е. приобрели признаки этноса. Для представителей таких социальных групп (в российском контексте близкими к ним являются староверы, молокане, духоборы) характерным являлось осознание собственной автономности и конфессиональной исключительности. Отделявшие себя от окружающего социума, этнического и конфессионального массива, меннонитские колонии отличались не только хозяйственными, культурными и этническими особенностями, но прежде всего высоким уровнем групповой самоидентификации. Именно данная особенность позволяла сохранять осознание собственной богоизбранности и пацифистские позиции; определяющее значение аграрной деятельности, позволявшей вести в некотором смысле автономное существование; религ. воспитание и эндогамию. Были общины М. и среди нем. колонистов в России, с к-рыми их нередко путали. Традиционно в народе М. считали немцами из-за языка, на к-ром те говорили. Но это не голландский и не немецкий, а особый диалект платдойч.

Российские меннониты на альтернативной военной службе в лесничестве. Фотография. 1907 г.

В 1763 г. имп. Екатерина II издала манифест «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселиться в губерниях, в которых они пожелают». В 80-х гг. XVIII в. иммиграция в страну становится массовой, т. к. в Пруссии против М. был издан ограничительный акт, по к-рому «ни одному меннониту, который не изъявляет готовности пожертвовать свободой от рекрутчины, не должно впредь быть позволяемо… приобретать недвижимые имения...» (Писаревский. 1917. С. 9). 7 сент. 1787 г. имп. Екатерина II заключила с М. договор о переселении их в Российскую империю. Указом императрицы был определен ряд социально-экономических привилегий и льгот М., а также им были обещаны свобода вероисповедания, освобождение от военной и гражданской службы, от уплаты налогов на 10 лет, выделялось по 500 р. на переезд и обзаведение хозяйством на новом месте. Каждое семейство получило по 65 десятин земли. Эти льготы давались переселенцам и их потомкам. В свою очередь М. были обязаны предоставлять квартиры и подводы для проходивших через их селения войск, содержать в порядке местные дороги и мосты, платить поземельную подать по 15 к. с десятины удобной земли. М. было запрещено заниматься религ. прозелитизмом среди правосл. населения.

Первые М. переселились из Пруссии в Россию в 1789 г. 228 семей основали на правом берегу Днепра колонию Хортица (ныне пос. В. Хортица близ г. Запорожье, Украина). Вновь прибывшие в 1793-1796 гг. 118 семейств расселились в существовавших уже колониях и в новых, в уездах Александровском и Новомосковском. Заселив в 1789 г. Хортицкую волость Екатеринославского у. Екатеринославской губ., 150 семейств М. в 1800 г. обосновались на р. Молочные Воды Мелитопольского у. Таврической губ., получив ок. 120 тыс. дес. земли. «Жалованная грамота» Павла I от 1800 г. давала право М. строить фабрики во всех городах империи. С этого года им разрешили варить пиво и заниматься виноделием, как для собственного употребления, так и для продажи. Условия проживания в России были для М. настолько привлекательны, что они продолжали приезжать сюда и после указа 1810 г., отменившего выдачу колонистам денежной ссуды. До 1820 г. рост меннонитских поселений происходил почти исключительно за счет вновь прибывавших из-за границы; за это время число колоний увеличилось в Молочанском окр. до 40, а в Хортицком - до 18. С 1820 г. въезд в Россию иностранных переселенцев был приостановлен. К 1835 г. Хортицкому окр. вслед. увеличившегося населения отвели новый участок земли (9492 дес.) в Александровском у., и в 1836-1852 гг. 145 семейств образовали 5 новых колоний. В 1852 г. эти колонии были окончательно отделены от Хортицкого окружного управления и образовали 3-й Меннонитский округ, названный Мариупольским. В Пруссии с 1847 г. М. стали призывать на военную службу, после этого поток М. в Россию увеличился. В 1854 г. их колонии появились в Поволжье: данцигские, мариенбургские и эльбингские М. стали селиться в Самарской губ. сначала в Новоузенском у., а потом и в Самарском и до 1874 г., когда прибыла их последняя партия, образовали 16 колоний, получив также по 15 дес. земли на человека. Все земли, как правило, находились в вечном потомственном владении колонии, без права отчуждения на сторону. Главным хозяйственным и культурным меннонитским центром в России стал Молочанский окр. С 1828 по 1866 г. здесь возникло 18 новых российских колоний. Благодаря особенностям самоорганизации М., а также политике властей, направленной на активизацию экономического потенциала поселений, в сравнительно короткое время в степи Молочанского окр. появились рощи тутовых деревьев, поселенцы стали обрабатывать землю, выращивать племенной скот. М. жили в поселках по 16-20 домов (ок. 30% каменных) на расстоянии 2-5 км один от другого и занимались преимущественно земледелием, используя модернизированные орудия и усовершенствованные технические средства. Они выращивали табак, открывали винокурни, суконные, кирпичные, черепичные и др. фабрики, мельницы и мастерские по изготовлению и ремонту земледельческих орудий.

Интерьер меннонитской церкви в Калгари, Канада. ХХ в.

До 1876 г. в Российской империи отношения со светскими властями поддерживал Попечительский комитет; позднее в случаях превышения юрисдикции губернаторской власти спорные дела направлялись непосредственно в Департамент иностранных исповеданий МВД. Решения о постройке новых молитвенных домов выдавали губернаторы при согласовании с правосл. епархиальным архиереем, в спорных случаях - с министром внутренних дел по согласованию с синодальным обер-прокурором. В религ. делах церковные старшины обладали всей полнотой власти в своих общинах в Нидерландах, Пруссии и Швейцарии. При переселении в Россию возникла параллельная организация сельского самоуправления, что породило множество конфликтов между духовными и светскими старшинами, связанных с борьбой за влияние и власть в меннонитских колониях. В результате в 1812-1819 гг. произошел раскол меннонитской общины в Молочанском окр. В частности, отделилась т. н. малая община (Kleine Gemeinde) во главе с К. Реймером. Ее представители отказались принимать участие в выборах «мирских служащих». Однако в отличие от светской власти возможности духовных старшин были не столь велики в области применения мер дисциплинарного воздействия. В целях усиления своего влияния в 1851 г. они организовали Церковный конвент, являвшийся совещательным органом духовных старшин; он выполнял представительские функции при общении с правительством, а также обладал определенными дисциплинарными полномочиями. Создание подобного церковно-адм. органа вызвало многочисленные протесты среди рядовых М., воспринявших это как ущемление своих прав и узурпацию власти конвентом. Еще одной особенностью жизни М. в России был принцип формирования органов самоуправления (церковного и сельского). Право голоса в собраниях общин имели все действительные (крещеные) их члены, но на сельских сходах - лишь «полные хозяева», причем как сельские, так и церковные старосты избирались из «полных хозяев». Т. о., безземельные сыновья и их потомки вне зависимости от уровня образования и личного состояния были ущемлены как в социальных, так и в религ. правах. С ростом числа безземельных М. подобная несправедливость привела к конфликту внутри меннонитских общин в России.

В 1871 г. в результате колонистской реформы М. были лишены статуса иностранных поселенцев и соответствующего права на внутреннее самоуправление. В 1874 г. был подготовлен новый воинский устав, согласно которому М. были лишены освобождения от воинской службы. Они воспринимали обязанность носить оружие и служить в армии как действия, противоречащие их религ. убеждениям, и многие решили покинуть Россию. Однако гр. Э. И. Тотлебен был послан к М. с сообщением об обещанных льготах относительно прохождения военной службы. Из уважения к их религиозным воззрениям по Уставу о воинской повинности 1874 г. (статьи 157, 158) М. были освобождены от ношения оружия и потому не назначались в войска, а отбывали обязательные (общие) сроки службы в нестроевых командах: в мастерских морского ведомства, в пожарных отрядах и в особых подвижных командах лесного ведомства. Эта льгота распространялась на тех, кто присоединились к вероисповеданию М. или прибыли из-за границы для проживания в Российской империи до 1 янв. 1874 г. Но даже эти льготы не остановили начавшееся переселение М. К 1876 г. из одной только Таврической губ. в Сев. Америку переехало ок. 900 семейств М. и почти столько же - из Екатеринославской губернии, выехали все швейцарские и прусские М. из Волыни и Киевской губ. Однако дальнейшие переселения, вызванные, напр., голодом в 1879-1880 гг., были незначительными. Всего из России до 1880 г. в Сев. Америку выехало ок. 18 тыc. М. В самарских поселениях проведение реформы вызвало религиозное движение «Исход», последователи которого (ок. 1 тыс. чел.) устремились в Ср. Азию. Однако большинство из них (ок. 600 чел.) туда не доехали и приняли решение не возвращаться в свои колонии, а выехать в Сев. Америку.

Меннониты в колхозе Бергталь (ныне с. Рот Фронт, Чуйская обл., Киргизия). Фо-тография. 1930 г.

М., поселившиеся в России, принадлежали к фламандской и фризской общинам, на к-рые они разделились еще у себя на родине. Каждая община существовала независимо от других, избирала своих духовных наставников и проповедников, во главе общины стоял духовный старшина. Он проповедовал, совершал крещение, хлебопреломление, утверждал проповедников и диаконов, председательствовал на общих собраниях, заботился о церковной дисциплине. В 40-х гг. XIX в. среди М. имела успех проповедническая деятельность бывш. лютеран. пастора Э. Вюста, работавшего в 40-х - нач. 50-х гг. XIX в. в России, в колониях немецкоговорящих поселенцев. Под влиянием его проповедей, в которых он призывал к покаянию и отказу от богатства, часть М. стали высказывать недовольство своими церковными собраниями и образовали движение, получившее название «вюстизм». Они провозгласили себя «прощеными грешниками, которых ждет рай». В 1855 г. из сторонников Вюста, живших в Мариупольском окр., выделилась группа гюпферов, или «танцующих братьев». Их молитвенные собрания сопровождались не только религ. песнопениями, но и хлопаньем в ладоши, подпрыгиваниями и танцами. Основания для такого типа поклонения гюпферы находили в Библии - напр., царь Давид прыгал перед ковчегом (2 Цар 6.14), а также в Пс 46 и Флп 4.4. Они назывались «чадами благодати», считали себя истинными последователями Менно Симонса. На основе гюпферства внутри М. в России возникли «Братские меннониты» (др. названия: «Меннонитская братская община», новоменнониты). Появление этой группы связано с расколом среди российских М. в 60-х гг. XIX в., первоначально в колониях на р. Молочные Воды на юге Украины, а затем и в др. местах. Разделение явилось результатом борьбы гюпферов против ортодоксальных М. и их Церковного конвента, образованного в 1851 г. на съезде духовных старейшин для попечения общин, поддержания церковного порядка и дисциплины. Сторонники конвента, или т. н. державная община, сохраняли приверженность традиционной обрядовой практике: крещение обливанием, хлебопреломление и дважды в год - раздельное для мужчин и женщин - омовение ног. После раскола они стали называться «церковные меннониты». Братские М., или «Общество меннонитского братства», дополнительно к прежним ритуалам допускали гюпферство и др. нововведения. Главным объектом их критики явилась культовая практика М., в особенности обряд крещения. Они подвергали сомнению оправданность формальных условий крещения, к-рое совершалось над лицами, достигшими 18-летнего возраста, при условии знания ими Катехизиса, усмотрев в этом отход от основного положения Менно о «крещении по вере», требовавшего предварительного «обращения к Богу и примирения с ним». Церковный конвент стал подвергать своих противников штрафам, арестам, лишать их колонистского звания, отлучать от общин. Репрессии заставили оппозицию пойти на офиц. разрыв со старыми меннонитскими общинами. 6 янв. 1860 г. в Елизабеттале Таврической губ. наиболее авторитетные гюпферы подписали заявление о своем выходе из церковной общины, адресовав его Церковному конвенту и Молочанскому окружному приказу (адм. орган меннонитского самоуправления), и объединились в особую приходскую общину со своим избранным «духовным настоятельством» (церковным руководством). Новая церковь получила название «Соединенная христианская крестящаяся по вере меннонитской братская община в России». Позднее последователей этой общины стали называть «Братские меннониты». Ритуальные изменения, внесенные «Братскими меннонитами», коснулись всей культовой практики «старой церкви». Обряд крещения проводился ими путем погружения в воду людей, почувствовавших в себе «возрождение» и «обратившихся к Богу», к хлебопреломлению допускались только принявшие крещение по вере, причащение происходило четырежды в год. Они отрицательно относились к присяге, воинской службе и отказывались занимать гос. должности. Успешная миссионерская деятельность «Братских меннонитов» обеспечила рост их общин за счет последователей «Церковных меннонитов». Первым духовным руководителем новоменнонитов стал А. Унгерн, находившийся под влиянием баптизма. «Братские меннониты» со временем приблизились в некотором отношении к баптистам. Гюпферство к 1865 г. изжило себя, баптистское же влияние на новоменнонитов усилилось.

Почти одновременно с гюпферами возникают меннонитские общины «Иерусалимских друзей» (темнлеровцев), вместе с гюпферами в 1864-1866 гг. (более 200 семейств) переселившиеся на Кавказ. В 1872 г. новоменнонитские общины объединились в Союз новоменнонитского братства, и в том же году состоялась их 1-я конференция. После трудных переговоров правительство признало их в качестве самостоятельной религ. организации «Братские меннониты». В 70-х гг. XIX в. многие из них эмигрировали в Сев. Америку, образовав там впосл. Меннонитскую братскую церковь Сев. Америки. К 1914 г. на территории России проживало более 104 тыс. М., из них к «Братским меннонитам» относили себя 7 тыс. действительных членов церкви и 17 тыс. т. н. приближенных членов (всего 40 общин), что составило 1/5 часть всех М. в России. Крупнейшими колониями М. в дореволюционной России были: Гальбштадт (ок. 1 тыс. жителей) Молочанского окр.; Эйнлаге (ок. 900) и Шенгорст (ок. 1500) Хортицкого окр.; Шенталь (ок. 700) Мариупольского окр.; Кеппенталь и Гансау Николаевского окр. (Новоузенского у. Самарской губ.). Округа Молочанский, Хортицкий и Мариупольский образовали «Новороссийское братство меннонитов». С 1883 г. стали созываться Всеобщие меннонитские конференции. Для участия в их работе с 1906 г., а официально - с 1910 г. были приглашены «Братские меннониты» (объединившиеся в 1872 в единую орг-цию). Наиболее важное значение для объединения меннонитских конфессий в России имела конференция, проходившая 26-27 нояб. 1910 г. в колонии Шензее Бердянского у., на к-рой 1/3 делегатов составляли «Братские меннониты». Предметами обсуждения были положения, высказанные меннонитскими общинами в России по поводу разъяснения нек-рых пунктов «Кратких пояснений» и «Законопроекта о религиозных обществах и общинах» (от 4 окт. 1910), а также вопросы о создании больницы «Вифания» для нервнобольных и школы для глухонемых в Тиге и др. Конференция положила начало официальному сотрудничеству церковных и братских М. На ней была образована Комиссия по делам веры (позднее Комиссия по церковным делам). В ее функции входило представительство интересов М. перед правительством. В состав комиссии вошли: старшина А. Герц (колония Орлофф), Д. Г. Эпп (оба - «Церковные меннониты») и Г. Браун («Братские меннониты»). Важную роль в общественной жизни М. стали играть основанные в нач. ХХ в. газеты «Die Friedenstimme» (1903) и «Der Botschafter» (1905), на их страницах активно обсуждались научные проблемы, стоявшие перед меннонитским сообществом. Сложившаяся обстановка вызвала интерес М. к исследованию своей истории. Так, в основанном в 1908 г. в Гальбштадте изд-ве «Радуга» были опубликованы труды П. М. Фризена и Ф. Исаака по истории М.

Революцию 1905-1907 гг. М. встретили достаточно настороженно, поскольку лозунги ее инициаторов - крайне левых радикалов (эсеров, большевиков и пр.) - затрагивали право частной собственности М. В то же время М. приветствовали Манифест 17 октября 1905 г., который наряду с прочими демократическими свободами провозгласил принцип свободы совести. В целом же политические симпатии большинства М. тяготели к демократическим программам правоцентристских партий (кадеты, октябристы).

М. высоко ценили образование, среди них не было неграмотных, кроме того, требование российских властей проводить раздельное обучение мальчиков и девочек вызвало, с одной стороны, глубокое недовольство среди М., т. к. являлось прямым нарушением старинной меннонитской традиции совместного обучения молодежи, с другой - дало импульс к развитию целой сети жен. уч-щ. В кон. XIX в. все больше юношей стремились получить высшее образование. Так, в 1914 г. только в С.-Петербурге в различных вузах училось более 70 М. Первыми российскими М., получившими высшее образование, были братья Эзау - Якоб (врач) и Иоганн (инженер). В связи с тем, что М. запрещено было создавать собственные религиозные учебные заведения, остро стоял вопрос о квалифицированной богословской подготовке церковных учителей - проповедников и духовных старшин. Кандидаты в проповедники для «Церковных меннонитов» обучались богословию в миссионерской школе в Бармене (Германия), в семинарии в Санкт-Хришоне при Базельской миссии (Швейцария) и на богословском фак-те Базельского и Тюбингенского ун-тов. Проповедники «Братских меннонитов» получали образование в баптистской семинарии в Гамбурге, а также в библейской школе «Альянс» в Берлине. Власти отмечали благотворное влияние М. на рус. крестьян, М. отстаивали идею непротивления злу, были трудолюбивы, сохраняли крупные богатые хозяйства, любили порядок, были «нравственны, гуманны и трезвы» (Крестьянинов В. Ф. Меннониты. М., 1967. С. 22).

В годы первой мировой войны обострился вопрос об идентичности М., проживавших в России. Сформировались 2 противоположные точки зрения. Ряд периодических изданий прямо ассоциировал М. с Германией, с к-рой Россия вела войну, и называл М. угрозой для безопасности страны. Раздавались призывы отнять у них землю и передать участникам войны, т. е. решить т. о. задачу земельного обеспечения рус. крестьян. Другие отстаивали голл. происхождение этой этноконфессиональной группы и соответственно доказывали, что никакой угрозы со стороны М. не существует. Сами М. активно демонстрировали свою лояльность российскому гос-ву, подчеркивали свое голл. происхождение и равнодушие к интересам Германии. Тем не менее в меннонитских церквах и школах было запрещено использование нем. языка, перестала выходить меннонитская периодика, их землевладения и проч. крупная собственность подпали под действие т. н. ликвидационных законов. Все эти меры были предприняты властями, несмотря на то что в этот период 13 тыс. М. самоотверженно выполняли свой гражданский долг: 7 тыс. работали санитарами, 6 тыс. трудились в лесных командах. Кроме того, нек-рые меннонитские предприятия успешно выполняли крупные заказы военного ведомства. Стремясь выйти из-под действия ликвидационных законов, М. неоднократно обращались в высшие инстанции Российской империи, доказывая свое голландское происхождение, однако эти попытки успеха не имели.

Меннонитская семья в Боливии. Фото-графия. Нач. XXI в.

Февральская революция 1917 г. в России с удовлетворением была встречена большинством М. Провозглашенные Временным правительством демократические свободы: равноправие всех граждан России, свобода слова, совести, печати, союзов и т. п.- соответствовали их политическим идеалам. Весной того же года Временное правительство приостановило (но не отменило) исполнение ликвидационных законов и сняло запрет на издание немецкоязычной прессы. Однако от нового руководства страны не последовало заявления о политической реабилитации рус. немцев (в т. ч. М.). С целью выработки мер по защите интересов М. и решения острых внутренних проблем в авг. 1917 г. в колонии Орлов на Молочных Водах состоялся Всеобщий меннонитский съезд, на к-ром присутствовали уполномоченные всех меннонитских общин России. Важное место в его работе занимали аграрный и школьный вопросы, проблемы организационного объединения меннонитских общин и проч.

С началом Октябрьской революции 1917 г. политическая ситуация в России резко обострилась и вскоре переросла в гражданскую войну, к-рая затронула все слои населения, в т. ч. М. Богатые хлебом, скотом и проч. имуществом, их поселения стали объектами для реквизиций и грабежей многих военно-политических группировок революционного характера или просто уголовных банд. На Украине, в частности, особенно большой урон экономике М. был нанесен повстанческими отрядами Н. И. Махно. Грабежи и убийства в колониях М. временно прекратились лишь с оккупацией Украины австро-германскими войсками весной 1918 г. Для защиты от нападений махновцев командование предложило сформировать в каждом поселении М. отряды местной самообороны. Однако их создание противоречило одному из основных постулатов меннонитской веры - отказу от ношения оружия и прохождения воинской службы. Поэтому на специально созванной в колонии Лихтенау меннонитской религ. конференции этот вопрос был подвергнут всестороннему обсуждению. Несмотря на категорический отказ большинства проповедников одобрить создание отрядов самообороны, была принята резолюция, позволявшая решить проблему компромиссным путем. В частности, говорилось о том, что религиозная община М. в целом по-прежнему будет придерживаться незыблемости догмата об отказе от ношения оружия, однако каждый меннонит в отдельности волен лично принимать решение об использовании оружия для защиты; в результате отряды самообороны были созданы во мн. колониях М. После ухода австро-герм. войск они первое время успешно отражали нападения небольших отрядов махновцев (кон. дек. 1918 - нач. марта 1919 на Молочных Водах, февр. 1919 в хортицких колониях). Однако после заключения махновцами союза с властью большевиков сопротивление меннонитской самообороны было сломлено. С приходом на Украину армии ген. А. И. Деникина наиболее активные участники самообороны вступили в нее добровольцами. Основная же часть меннонитского населения как Украины, так и Поволжья и Сибири старалась в годы войны придерживаться политического нейтралитета. Однако несмотря на это на Украине осенью 1919 г. махновцами было полностью уничтожено неск. поселений и убито более 500 чел. После окончания гражданской войны поселения М. находились в состоянии глубочайшего социально-экономического кризиса. Значительно сократилось поголовье лошадей и крупного рогатого скота, резко снизились посевные площади. Большинство предприятий сельскохозяйственного машиностроения и перерабатывающей промышленности были разрушены или не работали. В т. н. материнских поселениях оказалось большое количество беженцев из разоренных дочерних колоний, имений и хуторов. В результате продразверстки и массового раскулачивания у населения практически были исчерпаны запасы продовольствия. Засуха лета 1920 г. в Поволжье и лета 1921 г. на юге Украины усугубила положение М., начался голод. В хортицких и молочанских колониях на Украине голодало от 75 до 100% жителей, но число голодных смертей среди М. по сравнению со смертностью местного населения было относительно невелико, поскольку М. своевременно и в необходимых объемах оказывалась продовольственная и иная помощь заграничными благотворительными организациями. С началом осуществления в стране нэпа меннонитские хозяйства и предприятия постепенно стали восстанавливаться. Большую роль в защите экономических и духовных интересов М. сыграли кооперативные орг-ции Союз граждан голландского происхождения (1922-1926) и Всероссийский меннонитский сельскохозяйственный союз (1923-1928). Серьезной преградой на пути экономического развития в 1-й пол. 20-х гг. XX в. стала нерешенность земельного вопроса. В результате т. н. уравнительного землеустройства 1921-1922 гг. общины М. потеряли значительную часть своих земельных владений, частные земли большинства крупных и средних собственников из числа М. были конфискованы. В колониях большое количество безземельного населения не имели необходимых средств для нормального существования. В соответствии с приоритетами советской национальной политики значительная часть меннонитских населенных пунктов была включена в состав немецких национальных территориально-административных единиц - Молочанского (1924) и Высокопольского (1926) районов в УССР, Автономной Советской Социалистической Республики Немцев Поволжья (1918), Гальбштадтского р-на (1927) в РСФСР, а также большого числа немецких сельских советов на Украине, в Сибири и Ср. Азии. После окончания гражданской войны Советское гос-во первоначально проводило толерантную политику по отношению к мелким конфессиональным группам с целью ослабления влияния православной, евангелическо-лютеранской и католической Церквей. М. частично восстановили молитвенные дома и школы, открыли новые, проводили религиозно-просветительскую работу. Для подготовки проповедников создавались библейские школы-семинарии: в Чонграве близ Симферополя (1918-1924), в Давлеканове близ Уфы (1923-1926), в Карагуе, а затем в Каменке под Оренбургом (1923-1926). Снятие ограничений на проповедническую деятельность привело к активизации миссионерской работы новоменнонитских проповедников как среди М., так и среди иноконфессионального (инонационального) населения (Сибирь, Ср. Азия). Появились новые пиетистские группы и кружки. Однако в целом антирелигиозная политика советской власти вскоре стала создавать немалые сложности в работе учебно-просветительских заведений М. Давление со стороны властей главным образом было направлено на претворение в жизнь декрета об отделении Церкви от гос-ва. В поселениях М. стали принудительно выселять церковные организации из общих со школами помещений. В школах осуществлялась активная атеистическая пропаганда. Особенное внимание власти уделяли борьбе с групповым обучением детей основам вероучений. Виновные привлекались к судебной ответственности по ст. 121 УК.

Памятник меннонитам, жертвам репрессий XX в. в В. Хортице, Украина. 2009 г.

Антирелиг. политика властей и нерешенность земельного вопроса стали главными причинами эмиграции в Сев. Америку и другие страны. Несмотря на препятствия властей, с 1923 по 1929 г. за рубеж выехало свыше 12 тыс. М. Оставшиеся же в СССР М. проявляли большую активность и целеустремленность в борьбе за признание своих религиозных прав. 24 мая 1924 г. Комиссия по религиозным делам меннонитов СССР обратилась со специальным меморандумом в ЦИК СССР, в к-ром изложила свои основные требования. М. настаивали на предоставлении им права на свободное проведение религ. собраний в молитвенных и частных домах как для взрослых, так и для детей, различного рода мероприятий религ. характера среди молодежи, выдачи разрешения на преподавание Закона Божия и основ вероучения в школе, требовали прекращения атеистической пропаганды в учебных заведениях. Кроме того, М. просили разрешить создание специального детдома для меннонитских детей-сирот, издание религ. лит-ры и периодики, освободить меннонитов как от воинской повинности, так и от всеобщего военного обучения. М. предлагали заменить эту службу общественно полезными для гос-ва работами, а присягу - простым обещанием сохранять верность служебному долгу. Эти же и некоторые другие требования были изложены в итоговом документе, принятом на проходившем в янв. 1925 г. в Москве Всесоюзном съезде меннонитских общин. Власти были вынуждены по ряду пунктов пойти на уступки. Во 2-й пол. 1925 г. было дано разрешение на издание меннонитской периодики. С нояб. 1925 по июнь 1928 г. тиражом 3 тыс. экз. в месяц выходила «Наша газета» (нем. Unser Blatt) - орган Всесоюзной конференции меннонитских общин СССР. В 1925 г. власти согласились с тем, что освобождение от службы в армии возможно в случае, если меннонит в индивидуальном порядке документально докажет свою принадлежность к общине М. Служба в строевых частях для молодых М. была заменена работой в строительных подразделениях. Так, при одном из стрелковых корпусов был сформирован внештатный рабочий батальон. Личный состав этой части работал на строительстве железной дороги. Осенью 1927 г. в нем служили среди евангеликов и правосл. сектантов 527 М. Однако такая альтернативная служба просуществовала недолго. Опубликованный в апр. 1929 г. закон о религ. культах, а затем и последовавшая за ним инструкция по его применению сделали почти невозможной открытую деятельность церкви М. В 30-х гг. XX в. были закрыты все молитвенные дома, запрещено проведение богослужебных собраний и работа всех религ. об-в и проч. Мн. меннонитские проповедники и учителя были арестованы и сосланы в лагеря. Только в Молочанском окр. из 150 проповедников было репрессировано более 110 чел. С осени 1929 г. в поселениях М. началась массовая коллективизация, и к весне 1930 г. в колхозах уже находилось ок. 90% меннонитских хозяйств. В ходе коллективизации проводилось раскулачивание, семьи принудительно переселялись на т. н. кулацкие выселки, а впоследствии в большинстве своем - в северные районы СССР и Сибирь. Крупномасштабная антирелигиозная кампания и начавшаяся принудительная коллективизация повлияли на отъезд за границу многих М. осенью 1929 г. В надежде получить разрешение на выезд за рубеж в Москву устремились десятки меннонитских семей из Сибири и Украины, продав за бесценок, а частью просто бросив свои дома и имущество. Однако выехать удалось только ок. 6 тыс. чел. (в Бразилию, Парагвай и Канаду). Оставшиеся же в принудительном порядке были возвращены в места проживания. На Алтае протесты М. по поводу религ. притеснений, насильственной коллективизации и запрета эмиграции в июле 1930 г. привели к восстанию, вскоре подавленному специальным отрядом НКВД. Разорительные хлебозаготовительные кампании, проводившиеся в 1929-1932 гг. властями в поселениях М. на Украине, в Поволжье и нек-рых др. районах СССР, привели к возникновению там к кон. 1932 г. острейшего продовольственного кризиса, переросшего весной следующего года в крупномасштабный голод, жертвами к-рого стали сотни М. В период политических репрессий с 1929 по 1941 г. в различных регионах СССР были репрессированы тысячи М. (до 20% взрослого муж. населения).

В Великую Отечественную войну многие М. были депортированы в вост. районы СССР. Однако, если план депортации немецкого населения в сент.-окт. 1941 г. из Поволжья и Крыма удалось осуществить практически полностью, то нем. (в т. ч. и меннонитское) население Украины было вывезено лишь частично: хортицкие и заградовские поселения М. в этот период находились уже на оккупированной герм. войсками территории. Всего в вост. районы СССР (Сибирь и Казахстан) было вывезено до 20 тыс. М. Во время герм. оккупации 1941-1943 гг. произошло оживление религ. жизни находившихся там М. Были открыты многие церкви, вновь стали проводиться молитвенные собрания. Однако осенью 1943 - весной 1944 г. отступавшие под натиском Красной Армии фашистские войска эвакуировали большинство меннонитского населения Украины в Вартегау. Здесь практически все советские М. получили герм. гражданство, мн. мужчины были мобилизованы в нем. армию. В кон. 1944 - нач. 1945 г. ок. 35 тыс. М. оказались за границей. 12 тыс. из них добрались до Канады и Юж. Америки; большинство же было принудительно репатриировано в СССР и направлено на объекты трудармии (взрослые мужчины и женщины), а также в места проживания депортированного немецкого населения, в основном в Таджикистан. После 1943 г. в связи с изменениями в религиозной политике советского правительства среди депортированных М. наблюдался подъем духовной жизни. Наметилось и увеличение количества верующих в меннонитских церквах. В случаях если верующих было очень мало и невозможно было организовать самостоятельную общину, они присоединялись к ближайшей церкви родственной конфессии. Так, «Братские меннониты», проживавшие в Сталинабаде (ныне Душанбе), в 1947 г. вошли в общину рус. евангельских христиан-баптистов, в 1948 г. то же произошло в Новосибирске. Значительное число «Церковных меннонитов» также вынуждены были присоединиться к общинам родственных конфессий. С 1954 г. было позволено проводить молитвенные собрания на немецком языке, 13 дек. 1955 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР с М., как и со всех советских немцев, был снят режим спецпоселения, однако им запрещалось возвращение в места довоенного проживания, можно было свободно перемещаться только в пределах азиат. части СССР. С 1956 г. были восстановлены офиц. контакты со Всемирным меннонитским братством. В этот же период началось общее оживление духовной жизни меннонитских общин. Так, в Приуралье создавались новые общины и проводились тайные богослужения в частных домах. Наибольшей активностью отличалась проповедническая деятельность «Братских меннонитов». В целом же в 50-х гг. XX в. отмечалось усиление экуменистических тенденций между представителями различных меннонитских конфессий, попытки М. отстоять свои права как самостоятельной религ. орг-ции пресекались властями.

В 1959-1964 гг. в СССР проводилась широкая антирелиг. кампания, в результате к-рой почти половина церквей была вновь закрыта, а их духовные наставники высланы. В этой обстановке в 1963 г. «Братские меннониты» (ок. 16 500 верующих) вынуждены были присоединиться к Всесоюзному Совету Евангельских христиан-баптистов (ВСЕХБ). К 1985 г. в составе ВСЕХБ находилось более 60 общин «Братских меннонитов». Кроме того, существовало более 300 небольших групп, входивших на правах автономных секций в состав баптистских общин. Ряд М. (Я. Фаст, П. Эннс, Ф. Виртц, Вальтер Шульц, Т. Квиринг и др.) вошли в состав руководства ВСЕХБ. После того как в 1961 г. «инициативники» во главе с Г. П. Винсом вышли из ВСЕХБ и создали свой незарегистрированный Совет Церквей, за ними последовала и часть «Братских меннонитов». Однако почти одновременно возникло и движение «Братских меннонитов» за создание и регистрацию своих общин, независимых как от офиц. ВСЕХБ, так и от неофиц. Совета общин. М. справедливо опасались, что, находясь в вышеназванных орг-циях, они утратят свою идентичность, произойдут «баптизация» и русификация их учения. Поэтому в 1967 г. в Караганде (Казахстан) была зарегистрирована 1-я независимая братская община. К 1985 г. существовало 25 общин (как зарегистрированных, так и не имевших регистрации). Число верующих в них составляло 5-10% от общего числа М. Важнейшее значение для жизни М. имел Указ Президиума Верховного Совета СССР от 29 авг. 1964 г., в котором с советских немцев официально снималось обвинение в измене родине. Указ не давал права возвращения в родные места. Вместе с тем были открыты языковые школы, стали транслировать специальные радиопрограммы и издавать лит-ру на нем. языке (гл. обр. в Алма-Ате, т. к. в Казахстане проживала бо́льшая часть советских немцев и М.). Лишь в 1972 г. М., как и всем советским немцам, было разрешено вернуться в места довоенного проживания. Однако, учитывая, что прежние меннонитские поселения были разрушены или заселены др. жителями, нек-рые М. переселились в Прибалтику и в Молдавию. Кроме того, после разрешения выезда в Зап. Германию для воссоединения семей с 1973 по 1986 г. СССР покинуло ок. 13 тыс. М. Среди тех М., кто остались в СССР, в 70-80-х гг. XX в. шли процессы консолидации, число официально зарегистрированных общин М. росло медленно. Среди проживавших тогда в СССР 50 тыс. лиц «меннонитского происхождения» с церковью были связаны лишь 30-40% (Безносова О. Меннониты / Электр. Энциклопедия немцев России // enc.rusdeutsch.ru [Электр. ресурс]).

Начиная с 1987 г. все большее влияние на жизнь общин М. стала оказывать массовая эмиграция за рубеж. Она привела к уменьшению численности членов общин или к полной их ликвидации. Отток квалифицированных проповедников, евангелистов и духовных наставников создал значительные сложности в отправлении религ. обрядов среди существовавших общин. У совр. российских М. почти нет конфессиональных различий с баптистами в силу того, что во время преследований верующих в советскую эпоху практически единственным легальным способом самосохранения меннонитских общин (которым запрещалось регистрироваться как представителям самостоятельной конфессии) было вхождение их в состав уже зарегистрированных «русских» баптист. общин. Однако после распада СССР в 1991 г. М. вышли из состава баптистских общин и создали собственные конфессиональные объединения: в Оренбуржье (центр в с. Кичкасс Переволоцкого р-на Оренбургской обл.) и ряд крупных общин в др. областях. Распад СССР и образование новых независимых гос-в привели, с одной стороны, к некоторому оживлению внутрицерковной и миссионерской деятельности М., с другой - к активизации процесса их массового переселения в Германию, а оттуда в др. страны. Число М. в России на 2012 г. составляло ок. 3 тыс. чел. (Mennonite World Conference. World Directory. Kitchener // Mennonite World Conference, 2012. P. 16).

Хор амер. меннониток. Фотография. Нач. XXI в.

В основе конфессиональных взглядов М. лежат общепротестант. идеи (авторитет Библии, спасение верой, всеобщее священство) с поправкой на тезисы анабаптист. Шлайтхаймского исповедания 1527 г. и труды Менно Симонса (особенно «Основание христианской доктрины», 1539). Кодификация учения была проведена на Дортском синоде (Нидерланды) 21 апр. 1632 г. в «Декларации главных статей нашей христианской веры» (или Дордрехтском исповедании). К основным канонам вероучения М. относятся также покаяние в грехах, сознательное крещение по вере (обливанием в помещении молитвенных домов у староменнонитов, погружением у новоменнонитов), обряды причащения (хлебопреломление) и омовения ног. Наиболее же характерным вероисповедным принципом М. является религ. пацифизм: проповедь смирения, воздержание от применения силы и принесения присяги, выразившиеся в отказе от исполнения воинской повинности и несения гос. службы.

Большинство М. придерживаются доктрины о Божественной Троице, но есть и те, кто по своим взглядам фактически являются унитарианцами (отвергают догмат о Троице). В целом М. свойственно убеждение в том, что главное - это не догматические положения, а личная святость и жизнь по христ. заповедям. М. считают себя избранными, поэтому каждый верующий несет ответственность перед Богом не только за собственную нравственность, но и за чистоту душ своих единоверцев. Среди М. чрезвычайно велико значение церковной дисциплины и широко распространена практика церковных наказаний (отлучение) за бытовые прегрешения (пьянство, табакокурение и проч.) в форме ущемления гражданских прав провинившихся членов общины (экономический бойкот, изгнание из общины).

Меннонитская община организована по принципу конгрегационизма: каждая община-церковь (конгрегация), объединяющая неск. мелких поместных общин с единым религиозно-общественным центром, имеет право на полное внутреннее самоуправление. Решения к.-л. объединений меннонитских конгрегаций имеют рекомендательный характер и должны быть утверждены на общем собрании каждой меннонитской церкви. Духовенство как иерархия отвергается, хотя существуют церковные должности. Община управляется церковными старшинами и их помощниками-диаконами (проповедниками - Prediger), церковными учителями (ältester Lehrer), избираемыми общим собранием из числа самых достойных крещеных (действительных) ее членов. В функции духовных старшин входит наблюдение за точным исполнением правил богослужения, моральным обликом единоверцев, проведением школьных занятий. Духовные старшины обладают определенными дисциплинарными правами, хотя решение об отлучении кого-либо из верующих должно быть подтверждено общим собранием всей общины.

Церковные советы меннонитских общин оказывают решающее влияние на духовную жизнь и прежде всего на школу, т. к., подобно всем протестантам, М. большое значение придают влиянию школы на воспитание и укрепление в вере. Более того, хотя профессиональное занятие искусством и было объявлено «греховным», всячески поощрялось развитие духовной музыки и пения под руководством одобренных общинами учителей и наставников.

На всем протяжении своего существования вне зависимости от страны проживания М. стремились придерживаться своего традиц. уклада жизни, говорить на своем языке и заключать внутриконфессиональные браки. Т. о., М. представляют собой сложившуюся на протяжении столетий этноконфессиональную общность с четко выраженной самоидентификацией по отношению к окружающему миру.

Особое значение для М. имеет вопрос общения с др. христианами как один из аспектов борьбы за чистоту собственных рядов. Исторически сложилось так, что часть М. (фламандские и швейцарские М.) выступала за полную самоизоляцию и безусловное «закрытое хлебопреломление» (богослужение), а часть (фризские) допускала общение с близкими по духу религ. группами (особенно с пиетистами и гуттерами).

Основным видом богослужений у М. является молитвенное собрание, к-рое включает чтение молитв и Слова Божия, пение духовных гимнов. Проповедовать у М. могут как мужчины, так и женщины. Молитвы имеют характер живых импровизаций, а для хоровых песнопений староменнониты используют гимны из сборников «Gesangbuch» и «Кirchliche Сhorale», а также псалмы Давида. Новоменнониты берут тексты из «Glaubenstimme», «Гайтнеткланге» и «Freue Bottschaft», а иногда используют «Zionslieder» (как и баптисты в России).

Большинство М. требуют, чтобы верующие носили простую одежду, а женщины покрывали голову во время богослужения. Все члены общины носят одежду одного фасона, к-рую шьют для себя сами. Для мужчин характерны рубахи и комбинезоны из плотной ткани, для женщин - длинные однотонные или цветастые платья с рукавами, закрывающими плечи. Представители нек-рых общин носят одежду темных тонов, во мн. случаях без пуговиц.

В наст. время М. существуют как объединение автономных общин. В 1930 г. была создана Всемирная меннонитская конференция (ВМК), к-рая объединила меннонитские церкви, берущие начало из анабаптистского движения XVI в. Собирается конференция каждые 5 лет. Согласно информации ВМК, все деноминации анабаптистско-меннонитских церквей насчитывают порядка 2,1 млн крещеных верующих в 87 странах мира (2015 г.). 34,8% общин М. находятся в Африке, 32,3% - в Сев. Америке, 20,4% - в Азии и Тихоокеанском регионе, 9,5% - в Лат. Америке и странах Карибского бассейна, 3,1% - в Европе. Т. о., большинство меннонитских общин находятся за пределами Европы и их количество продолжает расти. В Африке в 1920 г. насчитывалось лишь 200 М., в 1958 г.- 27 809, а в 1997 г.- уже 322 708 чел. В Азии и Тихоокеанском регионе в 1920 г. было 40 тыс. М., в 1958 г. их число уменьшилось до 36 013 чел., а в 1997 г. возросло до 157 075 чел. В Лат. Америке ситуация сходна с Африкой: от 100 чел. в 1920 г. до 102 496 чел. в 1997 г. В Сев. Америке - рост числа М. от 261 300 чел. в 1920 г. через временное уменьшение в 1958 г. до 212 439 чел. и до 415 978 чел. в 1997 г. В Европе, на родине меннонитского движения, отмечено последовательное снижение численности в XX в.: с 202 500 чел. в 1920 г., 91 764 - в 1958 г. до 61 886 чел. в 1997 г. По состоянию на 2012 г. самые большие группы М. проживают в США (529 тыс.), в Демократической Республике Конго (235 тыс.), Эфиопии (224 тыс.), Индии (149,8 тыс.), Канаде (137 тыс.), Индонезии (108,5 тыс.), Танзании (64 тыс.), Германии (46,7 тыс.), Зимбабве (42 тыс.), Кении (34,5 тыс.), Парагвае (33 тыс.), Мексике (32 тыс.), Боливии (24,9 тыс.), Нигерии (19 тыс.) и Анголе (18,8 тыс.).

Большинство М. в США и других странах продолжают жить так, как их предки в XVIII в., не признавая благ цивилизации (электричества, телефона, телевизора), существуя внутри своих замкнутых общин. Они запрещают себе иметь все формы роскоши, некоторые из них не пользуются автомобилями, совр. мебелью, не приемлют фотографирования и даже не слушают музыку, записанную на современных электронных носителях, предпочитая хоровое церковное пение, как и их далекие предки. В основе образа жизни М. лежит честный труд, традиционно связанный с земледелием. Программы в местных школах утверждаются Советом старейшин. Детей учат только тому, что впосл. пригодится им на практике: геометрии, чтобы суметь построить дом, механике, чтобы справиться с плугом или починить повозку, языку стран проживания, чтобы вести торговлю, и еще нек-рым предметам. М. отвергают практически все достижения научно-технического прогресса, на жизнь зарабатывают сельским хозяйством и продажей экотоваров. Необходимую энергию для перемола зерна или сбивания масла, для работы ткацких станков они получают от ветряных мельниц. Кроме частных угодий под присмотром Совета старейшин М. содержат и общественные поля. На выручку от продажи урожая с этих полей местные жители поддерживают дороги в надлежащем состоянии, платят зарплату школьным учителям, кузнецу, акушерке. Более урбанизированы по сравнению с др. группами М., живущие на западе США, они в меньшей степени сохранили свои традиции. Этот процесс начался со времени первой мировой войны и особенно усилился в последующие годы. В отмеченный период многие утратили знание нем. языка, необходимого для совершения богослужений. В XX в. все большее число М. в Сев. Америке переселялись в городские районы. Это привело к тому, что в настоящее время в США только 1/3 М. являются фермерами, еще 1/3 проживает в сельских общинах и 1/3 - жители городов. Тем не менее изменения в жизни М. хоть и медленно, но происходят. Здания для религиозных собраний становятся просторнее, обстановка в них отвечает совр. требованиям. Широкое распространение получила молитва без священника. Большое внимание уделяется чтению и толкованию Библии (в первую очередь НЗ), во время службы обсуждают истории из жизни членов общины, рассказывают о том, как кто-то из присутствующих работал над укреплением своей и чужой веры в течение недели. Существует и молчаливая молитва («Сегодня Бог будет разговаривать с нами»). Чаще всего во время богослужений звучит традиц. 4-голосное пение, но нек-рые общины отдают предпочтение органной и фортепианной музыке. Меннонитская церковь стала более открытой, одежда свободной, распространились браки с представителями др. конфессий. М. Нидерландов стали 1-й деноминацией, разрешившей в 1905 г. женщинам быть рукоположенными в качестве священнослужителей (Анна Зернике в 1911). Вместо изоляции от мира М. нашли способ свидетельствовать о своей вере во взаимодействии с людьми, работая в миротворческих и др. международных проектах. В то же время былая культурная самобытность М. постепенно исчезает. Мн. М. уже не занимаются исключительно сельским хозяйством, а часть общин предпочитает жить в больших городах.