ГРАБМАНН

[нем. Grabmann] Мартин (5.01.1875, Винтерцхофен, В. Пфальц — 9.01.1949, Айхштетт), нем. католич. теолог и философ, медиевист, исследователь средневек. философии. Начальное образование получил в гуманитарной гимназии в Айхштетте. С 1893 г. обучался в теологическом ин-те еп-ства Айхштетт, по окончании к-рого 20 марта 1898 г. рукоположен во пресвитера. В 1900–1902 гг. продолжил учебу в коллегии св. Фомы в Риме, где получил степени д-ра философии и теологии. По возвращении в Айхштетт служил в приходах еп-ства, с 1906 г. преподавал догматическое богословие в Айхштеттском теологическом ин-те. В 1913–1918 гг. занимал должность профессора христ. философии в Венском ун-те. С 1918 г. профессор догматического богословия в Мюнхенском ун-те. В 1920 г. избран членом Баварской АН с включением в состав исторической комиссии и центральной дирекции по изданию «Monumenta Germaniae Historica». В 1921 г. папой Римским Бенедиктом XV возведен в сан прелата папского двора. С 1924 г. возглавлял издание сб. «Beiträge zur Geschichte der Philosophie im Mittelalter», переименованного по его инициативе в «Beiträge zur Geschichte der Philosophie und Theologie des Mittelalters» (Документы к истории философии и теологии средних веков). В 1930 г. избран членом папской академии св. Фомы Аквинского, с 1934 г.— членом-корреспондентом Прусской АН. В 1939 г. прекратил преподавательскую деятельность в связи с закрытием нацистами теологического фак-та Мюнхенского ун-та, к-рую возобновил по окончании второй мировой войны, член-корреспондент Австрийской АН (с 1948).

Значительное влияние на становление взглядов и интересов Г. оказал один из представителей нем. неотомизма — проф. Ф. фон Паула Морготт,— под рук. к-рого в 1903 г. Г. начал работу над первой монографией, посвященной учению Фомы Аквинского о Церкви (Die Lehre deshl. Thomas von der Kirche als Gotteswerk). Во время учебы в Риме Г. познакомился с историком схоластики, префектом Ватиканской б-ки пресв. (впосл. кардинал) Франциском Эрлем, побудившим его к углубленным исследованиям не только томизма, но и всей средневек. философии и теологии.

Для Г., как и для др. представителей неотомизма, руководствовавшихся энцикликой «Aeterni patris» папы Римского Льва XIII о возрождении христ. философии в духе Фомы Аквинского, исследования в области медиевистики были попыткой восстановления христ. философии и теологии в традиц. католич. понимании, к-рое противопоставлялось назревавшим модернистским течениям в Римско-католической Церкви и секуляризации в Зап. Европе. С т. зр. Г., исторические исследования в области средневек. философии дают совр. мыслителю «надежное направление и четкие ориентиры для построения собственной философской системы» (Der Gegenwartswert. S. 91). Католич. философ должен обладать глубокими историческими познаниями и реагировать на «вызовы времени», обращаясь к найденной в прошлом истине — «вечной философии» Аристотеля и Аквината. Имеющиеся в совр. философии истинные положения являются лишь сохранившимися в той или иной степени «элементами схоластики» (scholastische Züge), поэтому «восхождение к метафизике должно осуществляться через территорию Аристотеля и схоластов» (Ibidem).

Важнейшим аспектом исследований в области медиевистики для Г. стало выявление сущности и принципов т. н. схоластического метода — универсального философско-теологического метода. По мнению Г., «схоластический метод имеет целью достичь возможного понимания содержания веры через приложение разума, то есть философии, к истинам Откровения, для того чтобы содержательно представить сверхъестественную истину мыслящему человеческому духу и сделать возможным систематическое, связное и органичное изложение спасительной истины, а также опровергнуть те возражения против Откровения, в основе которых лежит рациональная аргументация» (Methode. Bd. 1. S. 36). В силу универсальности этотметод значим не только для средних веков, но и для современности. Схоластика не есть некий исторический феномен, возникший и достигший расцвета в средневековье и исчезнувший вместе с ним; она есть там и тогда, где и когда применяется схоластический метод исследования.

В полном объеме этот метод, равно как и его результаты, обнаруживается в «Сумме теологии» Фомы Аквинского, поэтому она «была и остается даже в наше время наилучшим в методологическом и содержательном отношении систематическим изложением спекулятивной теологии, догматики и морали» (Einführung in die «Summa Theologiae». S. 135). Г. подчеркивает, что совр. развитие теологии и библейских исследований будет более успешным благодаря новому усвоению «Суммы теологии» (Ibidem). Оспаривая представление нек-рых протестант. теологов кон. XIX в. о «Сумме...» как об эклектичной смеси философских и теологических идей, базирующейся на «рациональных основаниях» (Vernunftgründe) и в большей степени являющейся аристотелианским трактатом, нежели изложением христ. теологии, Г. утверждает, что в «Сумме...» устанавливается гармония между верой и разумом благодаря четкому разделению на сверхъестественное и естественное. Учение Церкви и сверхъестественные таинства христианства органично сочетаются в ней с «энергией мысли» (Denkenergie) естественного разума, метафизикой Аристотеля, в полном соответствии с принципами схоластического метода.

Г. указывает, что томизм и «Сумма теологии» до сих пор применимы для выработки католич. позиции и для полемики с критическими по отношению к религии философскими системами. Напр., вопросы «Суммы...», касающиеся богопознания (I 1–13), являются ответом совр. агностицизму; томистская теория познания (I 85) содержит опровержение всех видов эпистемологического идеализма и субъективизма. В этическом, социальном и полит-экономическом разделах томизма Г. выделяет доктрину «народного государства», способную стать альтернативой социализму, коммунизму и неограниченному капитализму. Кроме того, Г. особо отмечает, что в нек-рых аспектах философия Фомы Аквинского согласуется с результатами совр. научных исследований (напр., в экспериментальной психологии О. Кюльпе и К. Бюлера, в логике и лингвистике), а потому томизм не является «ненаучной» и «устаревшей» философской доктриной. Но главным для современности и непреходящим значением «Суммы теологии», по мнению Г., была и остается «величественная и единственно достойная цель: в свете веры и в свете разума познать деяния Бога столь глубоко и ясно, сколь это только возможно, обратить к Богу свою внутреннюю и внешнюю жизнь — так, чтобы после праведной жизни на этой земле обрести созерцание Бога, не затемненное ничем, и обладание Им, которое невозможно утратить» (Ibid. S. 148).

Помимо исследований в области схоластики, аристотелизма и томизма большое значение имеют работы Г. по истории и филологии средневековья. Благодаря осуществленной им расшифровке манускриптов опубликовано значительное число ранее не изданных сочинений средневек. философов и теологов. Г.— автор исследований, посвященных лат. аверроизму, средневек. лингвистическим теориям (спекулятивная грамматика), лат. комментариям к Аристотелю, а также к отдельным средневек. мыслителям — Боэцию Дакийскому, Вильгельму из Мёрбеке, Матфею из Акваспарты, Фоме из Йорка, Вителло и др. В наст. время начатую Г. работу продолжает основанный его учениками в 1953 г. в Мюнхене «Grabmann-Institut».