ГРИГОРИЙ КИПРСКИЙ

[Григорий монах с о-ва Кипр; сир.        ], восточно-сир. мон. и аскетический писатель 1-й пол. VII в., принадлежавший к Церкви Востока. Сведения о его жизни и творчестве ограничиваются 2 короткими сообщениями в «Книге целомудрия» Ишоднаха из Басры (IX в.) и в «Хронике Сеерта» (не ранее IX в.). Известно, что он был родом из Сузианы и, прежде чем стать монахом, занимался торговлей. Г. К. учился в Эдессе у некоего Моисея, какое-то время подвизался на горе Изла, а после отправился на о-в Кипр (к VII в. там было много сироязычных христиан) и стал настоятелем одного из мон-рей. Незадолго до смерти вернулся на гору Изла, где и был погребен рядом с Авгеном (сир. святой, с чьим именем поздняя сир. традиция связывает появление монашества в Сирии).

И. С. Ассемани, основываясь по преимуществу на упоминании о Г. К. в сочинениях Епифания, отождествленного этим ученым-маронитом со свт. Епифанием Кипрским, считал, что Г. К. жил в IV в. Такая датировка делала Г. К. одним из родоначальников сир. аскетической письменности. Т. зр. Ассемани была поддержана А. Минганой, считавшим, что сочинения Г. К. заполняют большие пробелы в истории раннесир. лит-ры. Он поместил творчество Г. К. между лит. деятельностью Афраата и прп. Ефрема Сирина. Р. Харрис разделял мнения Ассемани и Минганы. Изучив новозаветные цитаты в сочинениях Г. К., он обнаружил в них след неизвестного варианта раннесир. текста НЗ. Впосл. сирологи подвергли сомнению данную датировку, но только И. Хаусхерру (на основе анализа учения Г. К., а также обоснованной интерпретации одного места из «Хроники Сеерта») удалось убедительно доказать, что Г. К. жил не в IV в., а в кон. VI - нач. VII в., когда архиепископом Кипра был Аркадий. Хаусхерр предположил, что Г. К. мог быть другом Бабая Великого (из-за противостояния обоих мессалианству и оригенизму), к-рый хорошо знал Хнану Адиабенского по эдесской школе (последний учился у Моисея, возможного учителя Г. К.).

По сообщению Авдишо Нисибийского, Г. К. сочинил «одну книгу и послания». Ассемани приводит названия или первые строки (инципиты) 10 слов книги и 3 посланий (из книги: «Отрывки из слова святого Григория монаха, что на Кипре»; «Некоторые считают, что разум есть причина движений страстей»; «Братья, берегитесь бесовского коварства»; из 4-го слова: «Как тот, кто отправляется в длинный и тяжелый путь…»; из 5-го слова: «В этих трех вещах находится и обитает святая и божественная сила…»; из 6-го слова: «О братьях монахах, стоящих во главе обителей и монастырей...»; 7-е «Слово о священной феории, что по-сирийски означает «божественное видение»»; «Слово к уединенным братьям, обитающим в келлиях»; «Об упражнении добродетелей в вопросах и ответах к друзьям его Феодору и авве Епифанию, вопросившим его»; «Вопрос, который задали братья авве Григорию, о монашеском образе жизни»; послания: К Феодору монаху, К Епифанию, «Тем, кто хотят отправиться на поиски святой любви, чтобы достичь Божией любви…»).

После исследований Хаусхерра, опиравшегося на ватиканские рукописи, стали известны новые рукописи, содержащие сочинения Г. К. (Mossoul 96; Vat. Syr. 629; John Rylands Syr. 42). Фрагменты сочинений Г. К. с VIII в. встречаются в зап.-сир. монашеских антологиях (Vat. Syr. 123). Его творения свидетельствуют о знакомстве автора с творчеством Евагрия Понтийского и Иоанна Апамейского. В «Слове о священной феории...» Г. К. описывает путь достижения созерцания через длительную борьбу со страстями и усердие в молитве. Созерцание может быть простым (познание сущностей всего живого) и духовным (созерцание Божией славы, к-рую Господь открывает возлюбившим Его). Стяжание любви Божией и умирание в ней приводят к даруемому Богом обожению, выражающемуся в безмолвной молитве, к-рое Г. К. называет «безмолвным ликованием». После трудов Хаусхерра изучение наследия Г. К. практически прекратилось, остались неисследованными творчество Г. К. и его место в становлении и развитии позднесир. исихазма. В наст. время изданы 7-е слово и 3-е послание.