ДЕГТЯРЁВ

[Дехтерёв, Дехтярёв] Степан Аникиевич (1766, слобода Борисовка Хотмыжского у. Белгородской губ., позднее Грайворонского у. Курской губ.- 23.04.1813, Москва), русский композитор, один из значительных мастеров хоровой музыки рубежа XVIII и XIX вв., продолжатель традиций школы Д. С. Бортнянского.

Род. в семье крепостного крестьянина гр. Н. П. Шереметева. В 7-летнем возрасте музыкально одаренный мальчик был зачислен в графскую капеллу в подмосковном с. Кускове, где в те же годы пела его сестра Степанида, а позднее и брат Евдоким. В 1811 г. отец Д. Аникий благодаря труду своих детей повелением графа был полностью освобожден от оброка. Его дети получали образование в певч. школе при театре Шереметевых; занятия проводились по общим предметам, а также по муз. и театральному мастерству. Д. помимо уроков сольного пения учился игре на скрипке, фортепиано и гуслях. После ломки голоса Д. продолжал числиться в труппе театра, участвовал в драматических спектаклях, вел репетиционную работу с хором и оркестром. Для повышения уровня образования ему было разрешено посещать лекции по рус. словесности и иностранным языкам в Московском ун-те. Считается, что тогда же он брал уроки у Дж. Сарти, к-рый, по преданию, в 1790 г. возил Д. в Италию. С. Д. Шереметев, внук владельца крепостного театра, упоминал в мемуарах, что Д. некоторое время учился в Миланской консерватории (Шереметев С. Д. Отголоски XVIII в. М., 1905. Вып. 10); документальных подтверждений этому нет.

Шереметевская капелла на рубеже XVIII и XIX вв. по художественному уровню и мастерству намного превосходила др. хоровые коллективы Москвы и была сравнима лишь с с.-петербургской Придворной певческой капеллой. В репертуар крепостного театра Шереметевых включались оперы и балеты европ. композиторов А. Э. М. Гретри, Э. Р. Дуни, П. А. Монсиньи, Ф. А. Филидора; оркестр и хор исполняли произведения Й. Гайдна, Ф. Ж. Госсека, Сарти. В обязанности Д. входило редактирование и переложение для оркестра различных опер, кантат, симфоний, увертюр и дивертисментов (учитывая партии рогового оркестра) и сочинение песнопений для хора. Не являясь формально главным капельмейстером, Д. фактически определял репертуар капеллы, заботился о профессиональном уровне музыкантов, вел хоровые и оркестровые репетиции, исполнял роли (теноровые) в театральных постановках, дирижировал концертами и спектаклями. Впосл. управлял хором на богослужении в домовых церквах Шереметевых - Живоначальной Троицы в с. Останкине и Знамения на Шереметевом дворе близ ул. Воздвиженки в Москве. За годы работы в театре при Д. было поставлено не менее 75 опер рус. и европ. композиторов, хотя офиц. звание 1-го капельмейстера театра крепостной музыкант получил лишь в 1802 г. (Реестр на выдачу жалованья на 1802 г. // Левашев. С. 189).

В 90-х гг. XVIII в. духовные концерты Д. приобретали популярность и распространялись в виде рукописных списков. По этой причине граф отдавал управляющему капеллой следующие приказы: «Петру Петрову стараться наблюдать, чтоб Степан Дехтярев музыку Загряжскому и другим давать не отважился и наказать всем, чтоб смотрели за тем прилежнее» (РГАДА. Ф. 1287. Оп. 1. Ед. хр. 4819. Л. 27, 1793 г.); «у учителя Степана Дегтярева за давание им посторонним людям концертов вычесть из жалованья 5 рублей и отдать певчему Чапову за объявление об оном» (Елизарова. С. 339). В качестве руководителя капеллы Д. стали привлекать к организации публичных концертов, которые проводились во время Великого поста в московском Петровском (Большом) театре. В исполнении ораторий участвовали неск. хоровых составов, симфонические и роговой оркестры, включавшие ок. 100 чел. Так, в анонсе 1 февр. 1791 г. сообщалось, что ораторию Сарти (вероятно, «Тебе, Бога, хвалим») будут петь «певцы, певицы и музыканты их сиятельств графа Владимира Григорьевича Орлова, графа Николая Петровича Шереметева, князя Петра Михайловича Волконского, его превосходительства Гаврилы Ильича Бибикова <…> число музыкантов будет простираться более двухсот» (Моск. вед. 1791. № 10. 1 февр. Л. 8 об.). Капеллами вельмож в те годы руководили музыканты, ставшие впосл., как и Д., известными композиторами и освободившиеся от крепостной зависимости благодаря своему творчеству: Л. С. Гурилёв (крепостной В. Г. Орлова), Д. Н. Кашин (крепостной Г. И. Бибикова).

В 1797-1809 гг. Д. жил в С.-Петербурге, в доме графа на Фонтанке, где продолжал сочинять духовную музыку (хоровые концерты, литургии), перевел с итал. муз. трактат В. Манфредини «Правила гармонические и мелодические» (СПб., 1805), присоединив к нему собственную главу о нек-рых приемах хорового письма «О мелодии скалы диатонической, о пункте tasto solo и о двух октавах» (Гл. 8). После 40 лет ему было дозволено жениться на А. Г. Кохановской (дочери бывш. актера). В этом браке родилось трое сыновей, последний уже после смерти отца.

После кончины Н. П. Шереметева в 1809 г. композитору было назначено жалованье и выдан паспорт, дававший право наниматься на работу. Семья Д. переехала в Москву и поселилась во флигеле графского особняка на Воздвиженке. Один из биографов сообщал, что композитор, «собираясь в Москву... не имел нескольких рублей для того, чтобы нанять другую подводу для перевоза своих сочинений; не желая оставаться в ненавистном для него месте, он предал их все огню» (РНБ ОР. Ф. 805. Оп. 1. Ед. хр. 98. Л. 58).

По причине чахотки Д. был вынужден переселиться в Странноприимный дом (больницу, построенную на средства Шереметевых). Несмотря на болезнь, он продолжал активно сочинять и вскоре опубликовал объявление о продаже своих новых духовных песнопений: «Продаются моего сочинения нескольких новых певческих концертов и новая же полная обедня. Господа, желающие иметь сии сочинения, которых ни у кого еще нет, благоволят присылать ко мне в шереметевскую больницу, что у Сухаревой башни» (Моск. вед. 1810. № 100. С. 3282-3283. 14 дек.).

Супруга Д. с 2 малолетними детьми, вероятно, в этом же году уехала к родным в слободу Борисовку Курской губ. В связи с приближением наполеоновских войск к Москве композитор переселился к семье. В поисках заработка он устроился учителем пения к неизвестному помещику в с. Кудинцево Льговского у. Курской губ.

После освобождения Москвы от французов Д., по-видимому, вернулся в разрушенный город, но не нашел применения своему таланту. Кончина композитора в апр. 1813 г. прошла почти незаметной для современников; лишь спустя неск. месяцев в с.-петербургской «Северной почте» был опубликован некролог: «Из Москвы, от 11 августа. К сожалению всех любителей отечественных произведений, скончался недавно здесь г. Дехтярев, знаменитый сочинитель музыки…» (Сев. почта. 1813. № 68. 23 авг.).

Вдове Д. с 3 малолетними детьми пришлось отказаться от вольной, данной ей в авг. 1815 г., поскольку полученная свобода прекращала выплату жалованья от графа и лишала семейство права проживания в графском доме. Опекунский совет при малолетнем гр. Д. Н. Шереметеве, чтобы предотвратить общественные толки, вынес решение: «Обращая внимание на 40-летнюю умершего мужа ее беспорочную и усердную службу и на отличные дарования его к сочинению музыки, которыми он <…> сделался известным музыкальными творениями своими, не уступающими лучшим композиторам <…> определяем ей, Дехтяревой, с детьми на пропитание <...> по триста рублей в год пенсии; оставляя ее сверх того по ее желанию на прежнем жительстве в Кускове» (РГИА. Ф. 1088. Оп. 3. Ед. хр. 1615. Л. 32-33).

Основное место в творчестве Д. занимали хоровые сочинения, самым крупным произведением является оратория «Минин и Пожарский, или Освобождение Москвы», впервые исполненная 9 марта 1811 г. под упр. композитора. 20 февр. 1818 г. произведение прозвучало на открытии памятника Минину и Пожарскому на Красной пл. в Москве. Композитора называли «русским Гайдном» (Тургенев А. И. Концерт г. Дехтярева // Журнал драматический. 1811. Ч. 1. № 4. С. 261), причисляя к «первейшим композиторам Европы» (Державин Г. Р. [О первом исполнении оратории Дегтярева «Минин и Пожарский»] // ВЕ. 1811. Ч. 56. № 7. С. 228-230). Др. значительное сочинение Д. в жанре оратории - «Торжество России, или Истребление врагов ея и бегство Наполеона» - не было исполнено, более того, до наст. времени ведутся споры, было ли оно написано вообще. По словам одного из биографов, «носился слух, что вторую ораторию его купил обманом какой-то иностранец и где-то выдавал за свою» (Горяйнов. 1987. С. 137).

Композитором было создано ок. 150 хоровых концертов, неск. духовно-муз. циклов литургии, «Всенощное бдение» и множество одночастных духовно-муз. песнопений. Из них на рубеже XIX и XX вв. было издано ок. 50 концертов (Сб. концертов соч. А. Веделя и С. Дегтярева / Под ред. И. В. С. и К. И. К. СПб.[: Киреев], 1917. № 27, 28 и др.); из 25 полных «Обеден» (Моск. вед. 1808. № 45) уцелела лишь одна; утеряны «Всенощное бдение» и более 50 духовных концертов. В последнее время издано еще неск. концертов (Двенадцать духовных концертов для хора без сопровождения / Науч. реконструкция: А. В. Лебедева-Емелина и Н. И. Тетерина. М., 2006) и «Литургия» (Традиц. жанры рус. духовной музыки и современность: Сб. ст. / Ред.-сост.: Ю. И. Паисов. М., 2004. Вып. 2. С. 108-161). Подробные перечни духовно-муз. произведений Д. опубликованы в изданиях: Левашев. С. 196-197; Лебедева-Емелина. С. 353-456.

Д. начал сочинять духовные концерты в кон. 80-х гг. XVIII в. и писал их до самой смерти, несмотря на указ имп. Павла I от 10 мая 1797 г. о запрете на исполнение концертов в церквах. Стиль произведений Д. в целом типичен для рубежа XVIII и XIX вв.: преобладают 3- и 4-частные композиции, аккордово-гармонический склад чередуется с имитациями и фугированными формами. Встречаются фуги в финалах («Изми мя от враг моих», «Не ревнуй лукавнующим», «Пойте Господеви, живущему в Сионе»). Самая сильная сторона сочинений Д.- глубина содержания при сдержанности выражения, проникновенное «музыкальное» прочтение строк псалмов, лирическая эмоциональная открытость. В качестве лит. основы для концертов композитор чаще всего использовал строки псалмов, но встречаются также тексты догматиков, различных стихир и тропарей.

Нередко духовно-муз. сочинения Д. распространялись под производными от отчества композитора псевдонимами - Аникиев (встречаются в петербургских архивах) или Никеев (в перечнях «Московских ведомостей»).

По стилю и форме произведения Д. ориентированы на сочинения Бортнянского. Известно, что между ними были творческие контакты (с 80-х гг. встречались в усадьбе Шереметевых и в С.-Петербурге). По словам Шереметева, «Бортнянский часто у него бывал и давал ему свои сочинения на просмотр» (РГАДА. Ф. 1287. Оп. 1. Ед. хр. 5636. Л. 20), однако общению музыкантов препятствовало социальное неравенство (Бортнянский был дворянином). Влияние на творчество композитора А. Л. Веделя можно обнаружить в виртуозных сольных ариозных эпизодах в партиях тенора и дисканта, в использовании ритмов светских жанров (напр., траурного марша, оперного дуэта), в речитативах в сольных партиях. Поэтому мн. концерты одного композитора приписывались другому («Благословлю Господа, вразумившего мя», «Боже мой, вонми ми», «Величая, величаю Тя», «Гряди от Ливана невесто» и др.). Иногда в рукописях концертов Д. встречаются ошибочные указания на авторство А. Сапиенцы-мл., казанского композитора А. Новикова. В нек-рых случаях при отсутствии автографа невозможно определить авторство, учитывая сходство музыкально-эстетических принципов классицизма и сентиментализма, влиявшее на формирование муз. стиля. Авторство считается безусловным, если сочинение присутствует в нотном автографе, у Д. это сборник 18 концертов (из собр. Дворца-музея творчества крепостных в Останкине; из них 13 концертов опубл.).

Исследователи церковной музыки кон. XIX - нач. ХХ в. (протоиереи Димитрий Разумовский и Василий Металлов, А. В. Преображенский) упрекали Д., как и др. композиторов того времени, в излишней светскости церковных песнопений, называя музыку рус. классицизма пренебрежительным словом «итальянщина». Ориентирование на европ. образцы в кон. XVIII в. было нормой для муз. эстетики не только в России. Современники ценили музыку Д. за яркую эмоциональность, запоминающиеся мелодические обороты. Примечателен отзыв кн. Н. Д. Горчакова, либреттиста оратории: «Господин Дехтерев есть один из превосходнейших новых авторов певческой музыки… Строгие критики не одобряют в нем излишнюю склонность к руладам, но… он их употребляет очень кстати и с приличностию к его вкусу... Конечно, не должно руладами отнимать силу священных слов... но где есть они в сочинениях Дехтерева, то служат, так сказать, оттенкою слов, отголоском чувства, которое изливается из сердца… и в таком расположении души чувства текут в различных изгибах голосов, и, наконец, во всей полноте своей производят то, что мы называем восторгом» (Горчаков Н. Д. Опыт вокальной или певч. музыки в России от древнейших времен до нынешнего усовершенствования сего искусства. М., 1808. С. 29).