КОНЦЕВИЧ

И. М. Концевич. Фотография. 3-я четв. XX в. Иван Михайлович (19.10.1893, Полтава (по др. сведениям, 13.10.1893, Варшава) - 6.07. 1965, Сан-Франциско, шт. Калифорния, США), историк Церкви, публицист, брат Сиэтлского еп. РПЦЗ Нектария (Концевича). Из семьи чиновника судебного ведомства (впосл. податного инспектора). После окончания Полтавской гимназии поступил на математический фак-т Киевского ун-та. В 1915 г., во время первой мировой войны, при эвакуации ун-та из Киева перешел в Харьковский ун-т. В Харькове жил в доме свящ. Николая Загоровского, к-рому прислуживал в церкви. В 1916 и 1917 гг. К. приезжал в Оптину в честь Введения во храм Пресв. Богородицы пуст., где, по его словам, «родился духовно», пользовался руководством оптинского старца прп. Нектария (Тихонова). К. стремился к монашеству, но старец не благословил его на этот путь и посоветовал продолжать образование. Впосл. они поддерживали связь через переписку.

Во время гражданской войны К. ушел с 4-го курса ун-та и вступил в Добровольческую армию. Принимал участие в боевых действиях, был контужен. Побывал в Балаклавском во имя вмч. Георгия Победоносца мон-ре. В 1920 г. вместе с войсками Белой армии эвакуирован из Крыма. В лагере для интернированных рус. военных в Галлиполи окончил Николаевско-Алексеевское инженерное уч-ще, был произведен в офицеры. Позднее работал на прокладке туннеля в Болгарии, затем переехал во Францию. В 20-х гг. XX в., когда появилась возможность посылать письма в Советскую Россию, смог возобновить переписку с прп. Нектарием и до самой его смерти пользовался непосредственным духовным руководством одного из последних подвижников Оптиной пуст.

В 1930 г. К. окончил физико-математический фак-т в Сорбонне, а затем парижскую Высшую физико-электрическую школу, получил специальность электроинженера. Занимался проведением электролиний на юге Франции. В 1935 г. женился на Елене Юрьевне Карцевой (1893-1989). Их обвенчал в г. Алжир прот. В. В. Шустин, с к-рым они поддерживали связь в дальнейшем. Невеста была племянницей камер-фрейлины Е. А. Озеровой, жены известного религиозного писателя С. А. Нилуса. Е. Ю. Концевич стала помощницей и продолжателем дела своего мужа. У супругов Концевичей оказались нек-рые рукописи Нилуса, они занимались публикацией этих текстов, использовали их в своих произведениях. Во время второй мировой войны К. поступил в парижский Православный богословский ин-т прп. Сергия Радонежского, который окончил в 1948 г. Был удостоен звания кандидата богословия за диссертацию, к-рая была написана под рук. проф. А. В. Карташёва. В 1952 г. в Париже была издана подготовленная на материале диссертации главная работа К., кн. «Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси». Работа над книгой проходила при поддержке Свято-Сергиевского богословского ин-та, предоставившего К. стипендию, и при помощи Троицкого еп. Серафима (Иванова; впосл. архиепископ).

В том же году К. переехал в США. В 1952-1953 гг. преподавал патрологию в джорданвиллской Свято-Троицкой ДС. В 1954 г. переехал в Сан-Франциско, а последние годы провел в г. Беркли, шт. Калифорния. В это время К. помогал Братству прп. Германа Аляскинского в просветительской деятельности, сблизился с его основателями Ю. Д. Роузом (впосл. иером. Серафим) и Г. Д. Подмошенским (впосл. игум. Герман). Скончался после тяжелой продолжительной болезни и похоронен в Сан-Франциско.

Главной темой исследований К. после знакомства с оптинскими старцами было духовное делание и связанное с ним старчество в истории монашества, прежде всего русского. В 1-й, теоретической части монографии «Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси» кратко представлены основные проблемы аскетики: борьба со страстями, трезвение, Иисусова молитва, стяжание Духа Святого, святость, обожение; говорится о старчестве как о руководящем начале. Автор доказывает, что к аскетическому пути призваны не только монахи, но и миряне. Во 2-й, исторической части книги на основе изучения текстов житий ок. 80 преподобных отцов и новейшей богословской и исторической лит-ры рассмотрено практическое воплощение аскетических подвигов в древнем вост. монашестве и на Руси в X-XVII вв. (с кратким обзором XVIII-XX вв.). К. показывает, как различные духовные традиции (в т. ч. исихазм) через церковных деятелей, паломников, письменность и искусство транслировались с православного Востока на Русь, использовал введенный в оборот А. Н. Муравьёвым образ «Северной Фиваиды» и утверждал, что она ничем не уступала своему африкан. первообразу. К. выделил периоды подъема и упадка духовной жизни в рус. мон-рях, к-рые были центрами рус. духовной культуры. Упадок монашества вызывал те же процессы в др. сферах, напр. в иконописи. Наиболее серьезный кризис, по мнению К., наблюдался в период империи. Во 2-й пол. XVIII в. началось инициированное схиархим. прп. Паисием (Величковским) духовное возрождение, но оно не могло охватить всю страну.

Монография «Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси» была задумана как 1-я часть трилогии, 2-я часть должна была быть посвящена прп. Паисию (Величковскому) и его ученикам, 3-я - Оптиной пуст. и ее старцам. Последние годы жизни К. готовил материалы по истории Оптиной пуст., в 1953 г. опубликовал очерк «Иеросхимонах Нектарий, последний оптинский старец». Е. Ю. Концевич помогала мужу собирать материал для его книг. Завершить трилогию К. не успел, после его смерти жена и Подмошенский доработали 3-ю часть, к-рая была опубликована в 1970 г. под названием «Оптина пустынь и ее время». Впосл. она неоднократно переиздавалась, в т. ч. в 2008 г. в Оптиной пуст. в существенно отредактированном виде. В этой монографии важное место занимает определение и объяснение понятия старчества; по мнению К., оно не было разработано в богословской лит-ре. Он связал старчество со служением пророков апостольских времен, для к-рого нужна не иерархическая степень, а особый благодатный дар, харизма. К. отстаивал т. зр., что духовничество родилось из монастырского старчества и является его вторичной формой. В то же время в этом явлении заключается опасность «превышения власти» - псевдостарчества. Книга стала самым крупным опубликованным произведением по истории Оптиной пуст., представленной здесь прежде всего через биографии людей, имевших отношение к обители: знаменитых старцев, настоятелей, митр. Московского свт. Филарета (Дроздова), И. В. и П. В. Киреевских и др. В оптинских старцах К. видит стяжателей даров Духа Святого в новую эпоху, для к-рой была характерна измена прежним обычаям и нравам. Он полемизировал с прот. С. И. Четвериковым, И. К. Смоличем, считавшими, что после прп. старца Амвросия (Гренкова) оптинское старчество хотя и «не угасло, но не имело прежней силы и славы». К. полагает, что всю полноту благодатных дарований имели и следующие старцы, уменьшилось лишь число верующих; он впервые подробно изложил историю «оптинской смуты» нач. 10-х гг. XX в. Книга изобилует описаниями назидательных случаев, свидетельствами очевидцев последних лет Оптиной пуст., в т. ч. самого автора. Для произведения характерна художественная образность: автор сравнивает Оптину с «белым городом-кремлем», поэтически обыгрывает имена оптинских старцев Льва, Амвросия и Нектария.

В своих исследованиях К. также затрагивал темы нехрист. религ. течений. Кн. «Истоки душевной катастрофы Л. Н. Толстого», изданная в 1960 г., посвящена анализу эволюции религ. взглядов писателя, к-рая привела его к отходу от Православия и к отпадению от Церкви значительного числа его сторонников (см. Толстовство). К. указывает, что Толстой со свойственным ему духом самоутверждения претендовал на понимание высших духовных истин, но подходил к этим вопросам исключительно рационалистически, отрицая всякий мистический опыт. Он долго трудился над рационализацией христианства, которая приносила ему «умственное наслаждение», на следующей стадии богоискательства погрузился в изучение восточных религий и пришел к некой широкой панрелигии с Универсальным Духом, но сам не мог верить в него всей душой. Именно борьба с христианством, с т. зр. К., принесла Толстому всемирную известность, а в России она подготовила почву для революции. К. излагает альтернативную версию событий, связанных с последними днями жизни писателя. Согласно данной версии, Синод не поручал оптинскому старцу прп. Иосифу (Литовкину) приехать на ст. Астапово к умирающему Толстому, сам писатель отправил в Оптину телеграмму с просьбой об этом, но этот факт был скрыт от общественности лицами, враждебными Церкви.

В качестве приложения к книге о Толстом вышло исследование К. «Православие и буддизм». Опираясь на святоотеческую лит-ру, труды русских религ. философов XIX-XX вв., он кратко представил основы правосл. учения и аскезы, а затем сравнивал и противопоставлял их индуистским понятиям: смирение - и самоутверждение, чувство своего могущества; свобода воли, стремление к абсолютному Бытию - и к небытию, к уничтожению личности; борьба с грехом - и стирание грани между добром и злом; добровольное мученичество христ. святых - и принцип непротивления злу. К. писал о пластичности индуизма, о поглощении им буддийских идей и философии, а также о распространенном на Западе неоиндуизме, к-рый заимствовал многое из христианства. В США К. выпускал статьи и читал публичные лекции о русских святых: равноап. вел. кн. Владимире, свт. Димитрии Ростовском, св. прав. Иоанне Кронштадтском, оптинском старце прп. Макарии (Иванове), письма к-рого он систематизировал по темам, и др.

Основные работы К. были изданы в России уже после его смерти, в 90-х гг. XX в.