ЛАВРИШЕВСКИЙ МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ

Точное время основания неизвестно. Митр. Макарий (Булгаков) относил Л. м. к числу 11 древнейших правосл. обителей, известных в Зап. Руси и Литве (Макарий. История РЦ. Кн. 3. С. 104-105). В белорусско-литов. летописях начиная со 2-й пол. XVI в. отмечается, что один из литов. князей, Римунт (варианты: Ромулт, Рымонт, Rymont), принял монашество с именем Василий. Он имел прозвище Лаврыш (Лавр, Лаврентий). Князь-инок испросил у своего дяди литов. кн. Наримонта место в пуще у р. Неман на Новгородокской земле (Новогрудский повет) и основал обитель, которая «оттоле прозвано Лаврышов манастыр» (ПСРЛ. 1975. Т. 32. С. 33-34, 135-136; 1980. Т. 35. С. 94, 150-151, 178, 198-199, 219-220). Однако нек-рые исследователи считают кн. Римунта, сына Литовского вел. кн. Тройдена, легендарным персонажем (Огицкий Д. П. Вел. кн. Войшелк // БТ. 1983. № 24. С. 176 -191). Несомненно, в этом позднем летописном рассказе, основанном на устном источнике, смешаны биографии по крайней мере неск. лиц, живших в разное время. Одним из них был Лавриш, т. е. Лаврентий. Судя по названию Л. м., именно он и был основателем этой обители. Происхождение Лавриша-Лаврентия неясно. Упоминаемый в источниках вел. кн. Тройден, правитель Литовского великого княжества (ВКЛ) (ок. 1270-1281), личность несомненно историческая. В его семье было неск. христиан. Согласно Ипатьевской летописи, у Литовского вел. кн. Тройдена «братья Борза, Соурьпоутии, Лесии, Свелкении, бяхоуть же, живоуще во с(вя)т(о)мь кр(е)щ(е)нии; сии же живяхоуть в любви, во кротости и во смиреньи, держащее правоую вероу крестьяньскоую, преизлиха любяще вероу и нищая. Си же преставишася при животе Троиденеве» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 869). Трое из этих братьев до 1274 г. погибли в войнах против владимиро-волынского кн. Василько Романовича (Там же. Стб. 871). Помимо них, как отмечают исследователи, у Литовского вел. кн. Тройдена была дочь Гаудемунда (София), которая с 1279 г. была 1-й женой полоцкого кн. Болеслава II (ок. 1251-1313), сына мазовецкого кн. Земовита I († 1262) и кнг. Переяславы, дочери кор. Даниила Романовича Галицкого. Она также стала христианкой (ПСРЛ. 1843. Т. 2. С. 345; 2003. Т. 40. С. 125; Halecki H. Dzieje unii Jagiellonskiej. Kraków, 1919. T. 1: W wiekach srednich. S. 23; Piastowie: Leksykon biograficzny. Kraków, 1999. S. 276, 278, 280, 281). Однако против тесной связи членов семьи Литовского вел. кн. Тройдена с Л. м. косвенно указывает тот факт, что его родовые земли были в Кернове, а не в Понеманье, к-рое, впрочем, входило в число владений этого правителя ВКЛ.

По мнению др. исследователей, к основанию Л. м. имел отношение Литовский вел. кн. Войшелк, старший сын литов. кор. Миндовга, Согласно Ипатьевской летописи, он «оучини собе манастырь на реце на Немне межи Литвою и Новымъгородъком» (ПСРЛ. 1998. Т. 2. Стб. 859). Эти сведения отражены в документах монастырского архива (ИБУВ ИР. Ф. 160. Д. 301). Однако эта версия не имеет самостоятельного характера, а основана на известиях Ипатьевской летописи. Между тем ее окончательная редакция, сохранившаяся в обработке, выполненной на рубеже XIII и XIV вв. в Турово-Пинском княжении, так же как и созданное в XIV в. Житие псковского св. блгв. кн. Довмонта (Тимофея), основанную поблизости вел. кн. Войшелком обитель ни разу не назвали Л. м. Это неудивительно, т. к. в крещении князь носил имя Давид, а не Василий. Монашеское имя вел. кн. Войшелка пока не установлено.

Согласно др. раннему церковному преданию, которое подтверждается поздними источниками (ср.: Archiwum klasztoru Lawryszowskiego przepisane roku 1791. Л. 253), история основания Л. м. тесно связана с именем литов. князя прп. Елисея Лавришевского (прославлен в 1514). Сохранился пересказ его жизнеописания (Kojalowicz. 1650. S. 8, 36; Кузьмин А. В. Елисей, [прп., Лавришевский] // ПЭ. Т. 18. С. 406-407). В Густынской летописи, т. н. Летописном своде 1597 г., составленном при дворе кн. Константина Константиновича Острожского (его отец был владельцем Пинского княжества), была предпринята попытка согласовать сведения об основании мон-ря у р. Неман, к-рые излагаются в Ипатьевской и поздних белорусско-литов. летописях. Густынская летопись отмечает, что литов. кн. Римунт (в монашестве Елисей) жил в Л. м. В этом источнике основные факты его биографии, хотя и не все, совпадают с биографией вел. кн. Войшелка, литов. кн. Римунта - с биографией кор. Миндовга, а литов. кн. Довмонта - с биографией псковского св. блгв. кн. Довмонта (Тимофея) и отчасти - Литовского и Жямайтского вел. кн. Треняты: «Сын же Тройденов Римонт, уже во чернечестве сый (живый в монастыре Лавришевъском, имя ему чернеческое Елисей), егда услыша, яко Довъмонт стрый уби отца его и сяде на князстве, изверже из себе чернечество и, собрав войско, пойде на Довъмонта стрыя, иже порази и самого уби. И потом, собрав бояры, посади им на князстве Литовском Витена, гербу Китавров князей Римских, а сам пойде паки в монастыръ, плачася грехов своих, облечеся в чернечество» (ПСРЛ. 1843. Т. 2. С. 345; 2003. Т. 40. С. 125).

Т. о., в основании и развитии Л. м. в разное время могли принимать участие неск. принявших Православие литов. князей.

Единственным сохранившимся строением, история к-рого связана с Л. м., является ц. в честь Успения Пресв. Богородицы в дер. Лавришево Новогрудского р-на Гродненской обл. (Белоруссия). Этот храм был построен в 1775 г. Однако народное предание называет др. место первоначального заложения Л. м.- песчаный «островок» Незвище. Он находится на правом берегу Немана, напротив совр. дер. Гнесичи Новогрудского р-на Гродненской обл. Результаты археологических раскопок на территории дер. Лавришево, около Успенской ц., позволили выдвинуть предположение, что древний монастырь мог находиться на этом месте. Этому предположению не противоречат фрагменты керамической посуды XIV-XV вв., часть к-рых может относиться и к более раннему времени (Краўцэвiч. 1996. С. 234-235; Он же. Лаўрышаўскi ман-р // Археалогiя Беларусi: Энцыкл. Мiнск, 2011. Т. 2. С. 10), а также комплекс документов «о прекопании реки Болович» (Archiwum klasztoru Lawryszowskiego przepisane roku 1791. Л. 46).

История Л. м. во 2-й пол. XIII в. почти не отражена в источниках. Первые известные вклады в обитель относятся к XIV в. Неясное указание белорусско-литов. летописей на правящего кн. Наримонта интересно с т. зр. хронологии. Если отождествить его с пинским кн. Наримонтом Гедиминовичем (1345-1348), то возрождение Л. м. могло произойти во время его правления. Этому предположению не противоречит запись в Лавришевском Евангелии правосл. имени младшего сына Литовского вел. кн. Гедимина - новгородокского кн. Кориата (Михаила) († между 1358 и 1363), владения к-рого в Понеманье входили в состав Турово-Пинской епархии. Тесная связь Литовского вел. кн. Войшелка и подольского кн. Юрия Кориатовича с Владимиром-Волынским, в к-ром последний правил в 1366-1370 гг., по-видимому, может косвенно объяснить появление в мон-ре Лавришевского Евангелия. Его календарная часть в значительной мере совпадает с Холмским Евангелием, написанным в посл. трети XIII в. (Лосева О. В. О землетрясениях в греч. и древнерус. месяцесловах и об особенностях Холмского Евангелия XIII в. // Зап. ОР РГБ. М., 2000. Вып. 51. С. 343-344, 347-349; Она же. Рус. месяцесловы XI-XIV вв. М., 2001).

В сер. XIV-XV в. первыми ктиторами Л. м. стали представители литовской правящей династии и русско-литов. шляхты из Понеманья. Вкладчиками обители были правители Новгородка-Литовского. Помимо кн. Кориата (Михаила) Гедиминовича, на богомолье в Л. м. неоднократно приезжал новгород-северский, трубчевский и новгородокский кн. Корибут (Димитрий) Ольгердович. Его вклады относятся к периоду между 1377 и 1393 гг., когда он был верховным правителем Понеманья. Известно, что в Л. м. он пожаловал «Гнидковича лукно, пятип…е, и озера и морино» (Розов. 1928. Т. 1. С. 33. № 17). Не исключено, что позолоченный средник на верхней крышке переплета Лавришевского Евангелия, на к-ром был изображен вмч. Димитрий Солунский, также был выполнен на средства, полученные от этого князя.

В 1434 г. владевший почти половиной территории Новгородокского (Новогрудского) воеводства сын Киевского вел. кн. Владимира (Василия) Ольгердовича слуцкий и копыльский кн. Александр (Олелько), а также его жена вел. кнг. Анастасия Московка (дочь вел. кн. Василия I Димитриевича) вместе со «своими детми» (по-видимому, князьями Семеном и Михаилом Александровичами) пожаловали Л. м. десятину от доходов из своего дворца Турец (Там же. С. 113. № 62 (с ошибочной датировкой - 1429 г.); НИАБ. Ф. 147. Оп. 2. Д. 175. Л. 1751).

К XV - нач. XVI в. сохранились сведения о не менее чем 14 вкладах в Л. м., к-рые фиксировались на свободных местах на пергаменных листах Лавришевского Евангелия. По-видимому, к сер. XV в. относится распоряжение кн. А(ндрея?) Борисовича об отдаче в пользу Л. м. десятины и нек-рых сел (Щапов. 1976. Ч. 1. С. 80). Предположительно его можно отождествить со старшим сыном кн. Бориса Ивановича Глинского († после 1442), верного соратника и члена великокняжеской рады вел. кн. Свидригайло (Болеслава) Ольгердовича. Кн. А. Б. Глинский был дядей литовского и московского служилого кн. В. Л. Тёмного Глинского, отца вел. кнг. Елены Васильевны Глинской. В XV в. связь ее рода с Понеманьем и Турово-Пинским Полесьем была тесной. Здесь располагались владения ее семьи, представители к-рой иногда занимали в Новгородке должность воеводы.

Др. часть вкладов относится к 40/50-90-м гг. XV в. Речь идет о пожалованиях в пользу Л. м. членов семей братьев панов Волчка и Гриня Есковичей, Волчка Гавсовича, Юрия (Юшки), Коташа и Панька Беликовичей, Шубичей. Они касались передачи в обитель отдельных полей рядом со своими селами, «нивы заровной», людей «с ушатцем меда и со всей службой» или «с землей и со всеми уходы». В 1388 г. предки этих вкладчиков бояре Гавс и Белик выступали перед польск. кор. Владиславом Ягайло как поручители за своего правосл. сюзерена кн. Корибута (Димитрия). Во вкладах Фетиньи, вдовы пана Волчка Гавсовича, а также пана Лукьяна Шубы Л. м. впервые упоминается как архимандрития. По-видимому, первым настоятелем, носившим звание архимандрита, был Никита (Щапов. 1976. Ч. 1. С. 80-81; Русiна. 1999. С. 100-101. № 2, 5). Время повышения статуса Л. м. совпадает со временем управления Киевской митрополией свт. Ионы, хотя, возможно, что свою автономию обитель получила несколько позднее - при Западнорусском митр.-униате Григории.

10 авг. 1486 г. подскарбий польск. кор. Казимира IV Ягеллончика пан Иван Александрович Стретович передал Л. м. право на 30 коп жита со своего имения Березовец. В одном случае до 1495-1500 гг. (ранее он ошибочно датировался 1401 г.) писцом вкладной записи выступил кн. Федор Львович, родной брат И. Л. Мамая, В. Л. и М. Л. Дородного (Немца) Глинских (Щапов. 1976. Ч. 1. С. 81-82).

Кроме того, для понимания роли Л. м. в церковной жизни Зап. Руси важен состав послухов, выступавших свидетелями при передаче или обмене своего вклада в пользу обители. В одном из случаев у пана Ивана Глебовича, пожаловавшего в Л. м. «поле у Милошеве», послухом был влиятельный в ВКЛ боярин пан Богдан Хребтович (Русiна. 1999. С. 99-100). Он был отцом пана Мартина Богдановича, к-рый женился на кнж. Федке Львовне, родной сестре князей И. Л., В. Л., Ф. Л. и М. Л. Глинских. 16 мая 1492 г. литов. дворный подскарбий и королевский наместник в Слониме Иван Богданович Литавор, старший брат пана Мартина, купив у вдовы пана Яцка Гавсовича и ее детей двор Деревную, подтвердил архим. Феодосию и братии Л. м. их права на десятину с этого имения, к-рую его прежние владельцы «давали… издавна на Пречистое дом к манастырю Лаврашовоу». Договорившись с монахами, пан И. Б. Литавор Хребтович обменял ее и «придал» вместо этой десятины в Л. м. одну тяглую службу в Милошеве, выкупленную им у своего младшего брата пана Василия (Лiцкевiч. № 23. С. 37-38).

В числе послухов в грамотах Л. м. также фигурируют и 5 братьев - новгородокские бояре Мацько, Стецько, Васька, Олехно и Александр Войниловичи (Русiна. 1999. С. 98, 100, 101). Представитель этого рода Федко, владевший имениями в Городецком повете, был сторонником правосл. партии в ВКЛ вел. кн. Свидригайло (Болеслава) Ольгердовича. Ок. 1524 г. бояре Феодосий и Яков Войниловичи выступали свидетелями на межевании владений Л. м. со своими соседями (Boniecki A. Poczet rodów w Wielkiem księstwie Litewskiem w XV i XVI w. Warsz., 1887. S. 379). Однако самым известным из них был архим. Феодосий (Войнилович), настоятель Киево-Печерского мон-ря (до 1 сент. 1482 - после 10 марта 1493). Не исключено, что в молодости он принял постриг в Л. м. Его появление в Киеве было связано с церковной политикой княжеской семьи Слуцких-Олельковичей, бывших ктиторами обеих обителей.