МАНУИЛ I КОМНИН

Внешняя политика М. К. на протяжении всего правления была очень активной. Правительство М. К. взаимодействовало с большинством стран и владений христ. Европы, с крестоносцами и мусульманами на Ближ. Востоке. В отдельные периоды М. К. обращал наибольшее внимание на к.-л. одно из направлений (Восток или Запад и т. п.), и, добившись успехов, быстро разворачивал свои дипломатические и военные силы на решение др. задач. Т. о., ему удалось одержать множество частных побед в отношениях с разными странами, но укрепить положение Византии принципиально он так и не смог.

В сер. 40-х гг. XII в. интересы М. К. были сосредоточены в основном на ближневост. проблемах. Его первыми целями были отвоевание земель центральной М. Азии у сельджуков, а также контроль над Антиохийским княжеством крестоносцев. Уже весной 1143 г., продолжая политику отца, М. вел переговоры с антиохийцами и требовал передать город Византии. В 1144 г. визант. войско и флот (командующие Андроник и Иоанн Кондостефаны, Просух, Дмитрий Врана) атаковали сев. области Антиохии и овладели неск. крепостями в Киликии. Почти одновременно с византийцами активизировал свои нападения эмир Мосула Имад ад-Дин Зенги, который в дек. 1144 г. захватил у крестоносцев Эдессу. Устрашенный положением своего гос-ва, в 1145 г. кн. Раймунд Антиохийский совершил поездку в К-поль, где у гроба имп. Иоанна II подтвердил свою вассальную преданность М. К., а также согласился принять в Антиохии правосл. патриарха (этот пункт договора не был реализован).

В 1145 г. М. К. развязал войну против Иконийского султаната. Укрепив границу в Вифинии, в 1146 г. М. К. продвинулся к югу от горного массива Олимп Вифинский, одержал победу в бою при Акроине и вскоре подошел к окрестностям Икония. Сражение рядом с городом не принесло решительного результата, а к осаде Икония М. К. был не готов. Начав отход, он нанес еще неск. поражений сельджукам, но в бою у истока р. Меандр (Фригия) был ранен стрелой в ногу (Cinnam. Hist. II 9). В 1147 г. М. К. продолжил борьбу с султанатом и стал готовить осаду Икония. Однако его планы были нарушены известиями о подготовке 2-го крестового похода в Зап. Европе, и к лету 1147 г. М. К. заключил 12-летний мир с иконийским султаном Масудом I, удержав за собой ряд незначительных территорий. Войне сопутствовало заключение союза с эмиром Севастии (Сиваса) Ягибасаном Данишмандидом, к-рый в это время признал себя вассалом М. К. и выпускал монеты с изображением императора и упоминанием о себе как о рабе М. (Oikomonides. 1983).

Второй крестовый поход (1147-1149; см. ст. Крестовые походы) стал неожиданностью для Византии и серьезно нарушил политические расчеты М. К. В последующие почти 10 лет основное внимание М. К. было уделено налаживанию отношений с крестоносцами, с поддерживавшими их европ. гос-вами и преодолению невыгодных для Византии последствий крестового похода. Летом 1147 г. на Балканы пришло войско нем. крестоносцев во главе с имп. Конрадом III, участником 2-го крестового похода. Византийцы пытались препятствовать грабежам рыцарей на своей земле, что вскоре привело к стычкам и настроило византийцев и крестоносцев враждебно. Византийцы фактически оборонялись от войска Конрада III, позволяя рыцарям двигаться только по согласованным маршрутам. В нач. осени 1147 г. Конрад был переправлен М. К. в М. Азию, где вскоре был разбит тюрками. М. К. предлагал военную помощь крестоносцам в М. Азии, но получил отказ. Одновременно враждебность европейцев и возможность их союза против Византии подтвердились после нападения летом 1147 г. флота кор. Рожера II Сицилийского на греч. побережье и захвата им Корфу (Керкиры). Франц. крестоносное войско кор. Людовика VII подошло к К-полю в кон. осени 1147 г. Людовик стремился сохранять дружественные отношения с М. К. и отвергал предложения нек-рых своих сеньоров поддержать сицилийцев и вступить с Византией в войну. М. К. торжественно принял Людовика и вскоре переправил его войска в М. Азию, где под Никеей они соединились с остатками войска Конрада. Раненый Конрад вскоре вернулся в К-поль и провел при дворе М. К. зиму 1147/48 г., а весной отправился на Св. землю морским путем. После фактической неудачи 2-го крестового похода, возвращаясь в Европу, осенью 1148 г. Конрад вновь встретился с М. К. в Фессалонике; союз между 2 империями был упрочен. Конрад выражал готовность выступить против Сицилии одновременно с византийцами. В 1148/49 г. был заключен брак между племянницей М. К. Феодорой и племянником Конрада Генрихом Бабенбергом, герц. Австрийским. Весной 1150 г. также велись переговоры о династическом браке между принцем Генрихом Германским и одной из родственниц М. К. Брак, однако, так и не состоялся (вероятно, из-за смерти Генриха в 1151). Союз М. К. с Германией также оказался непрочным. После смерти Конрада III в 1152 г. его преемник имп. Фридрих I Барбаросса уже не стремился поддерживать столь же теплые отношения, видя в М. К. соперника нем. влиянию в Италии и Венгрии. Кроме того, в общественном мнении европейцев неудачи 2-го крестового похода во многом воспринимались как результат нейтральной позиции Византии, к-рая трактовалась как предательство.

В кон. 40-х гг. XII в. основные усилия М. К. были направлены на противостояние с Сицилией. Нуждаясь в союзниках на море, М. К. призвал на помощь венецианцев и в окт. 1147 г. распорядился расширить территорию венецианского торгового квартала в К-поле (RegImp, N 1365). Уже в 1148-1149 гг. он организовал походы на Балканы, в результате к-рых после многомесячной осады удалось отвоевать Корфу. Тем не менее сицилийский флот продолжал нападения на побережья, а в 1149 г. прорвался в Мраморное м. и нек-рое время крейсировал неподалеку от К-поля. Кроме того, М. К. столкнулся с тем, что власть Византии на Балканах после походов крестоносцев пошатнулась. В это же время М. К. пришлось отражать крупный набег половцев (куман) на Дунае, а также подавлять восстание серб. вассального княжества Рашка, к-рое поддерживала Венгрия. Жупан Сербии Урош II вскоре вновь признал себя вассалом М. К. Однако война с Венгрией затянулась. В 1150 г. М. К. вторгся на территорию королевства, захватил и разграбил крепость Землин. В 1154 г. венг. кор. Геза II попытался переманить на свою сторону двоюродного брата М. К. Андроника (визант. имп. Андроник I в 1183-1185), к-рый в то время командовал дунайскими крепостями Браничево и Белград. Измена Андроника вынудила М. К. продолжить войну с венграми. После 2 новых походов за Дунай в нач. 1155 г. Геза был вынужден заключить мир с М. К.

Морская война с Сицилией шла с переменным успехом. В источниках сохранились упоминания о морских сражениях в 1149 г., в которых каждая из сторон объявила себя победителем, а также в 1154/55 г., когда византийцы потерпели поражение (Magdalino. 1993. P. 56-57). М. К. неск. лет готовил экспедицию в Италию, считая, что она должна была разрушить господство норманнов в юж. областях Апеннинского п-ова. Наконец, в 1155 г. М. К. воспользовался смертью кор. Рожера II и восшествием на престол Вильгельма I (февр. 1154) и отправил флот и войско на завоевание портов Апулии и Калабрии. Венеция к этому времени заключила мир с Вильгельмом и заняла позицию нейтралитета; в 1155 г. М. К. заключил союз с Генуей, также обладавшей сильным морским флотом (RegImp, N 1401, 1402). В Италии визант. полководцы добились ряда побед, их действия одобрила значительная часть местной феодальной знати, но М. К. не сумел поддерживать свои силы подкреплениями, и в мае 1156 г. визант. войско и флот стратигов Иоанна Дуки и Алексея Комнина были разгромлены норманнами при Бриндизи. После этого провала в 1158 г. византийцы эвакуировали из Италии остатки своих сил, сохранив за собой Анкону, и в том же году заключили мир с Сицилией, в основном лишь сохранив статус-кво (RegImp, N 1420).

Балканское направление политики в последующие десятилетия сохраняло большое значение для М. К. Здесь визант. правительство было озабочено проблемами подчинения сербов и одновременно расширения влияния в Адриатике и нейтрализации угроз со стороны Венгрии. Правители Рашки неоднократно пытались выступать против Византии. В 1161 г. М. К. заменил великого жупана Петрослава Уроша, показавшего свою ненадежность, его братом Десой Вукановичем. Однако против Десы М. К. пришлось организовывать карательные походы в 1162, 1168 и 1172 гг. Наконец, спустя много лет М. К. добился от него признания своей вассальной зависимости от империи. После смерти венг. кор. Гезы II в 1162 г. М. К. получил возможность вмешиваться в дела королевства, поддерживая различных претендентов на трон. М. К. предполагал посадить на трон одного из братьев Гезы, Ласло II, но после его внезапной смерти в нач. 1163 г. поддержал сначала др. брата, Иштвана IV, женатого на племяннице М. К. Марии. В 1163 г. Иштван IV потерял престол, а королем стал сын Гезы Иштван III, заключивший союз с Германией. М. К. решил признать Иштвана III, но в обмен потребовал передать Византии небольшую пограничную обл. Семешег и отправить в К-поль как заложника младшего сына Гезы Белу. После прибытия Белы М. К. развязал войну, объявив Белу законным владетелем Далмации и Хорватии. Обе области были в 1164 г. захвачены византийцами и переданы формально в управление Беле. Сам Бела неоднократно посещал К-поль, принял православие с именем Алексий и визант. титул деспота, был помолвлен с дочерью М. К. Марией (брак не состоялся) и до 1169 г. рассматривался как офиц. наследник М. К. (Cinnam. Hist. P. 202-204, 211-215, 286-288; Nicet. Chon. Hist. P. 126-128, 136-137, 158-159; Makk. 1989. P. 76-87). Война с Венгрией продолжалась неск. лет. В 1165 г. Иштван III попытался перехватить инициативу и освободил захваченный византийцами Сирмий на Дунае. Неск. византийских полководцев было взято им в плен. В ответ в 1167 г. М. К. двинул против Венгрии свои главные силы под командованием Андроника Кондостефана, и венг. войско было наголову разбито в полевом сражении близ Сирмия. Венгрия была вынуждена заключить унизительный мир, потеряв Сирмий, Далмацию, Боснию и Хорватию. После смерти Иштвана III в нач. 1173 г. королем Венгрии был сделан ставленник М. К. Бела III (1173-1196).

Отношения М. К. с Русью оставались в основном эпизодическими. Отдаленные сев. княжества не привлекали особого внимания визант. правительства, будучи по большей части сферой интересов К-польской Церкви. О вмешательствах Византии в междоусобные войны рус. князей сведений нет. Вскоре после начала своего правления М. К. заключил договор с галицким кн. Владимиром Володаревичем, по к-рому за Галичем признавалось право владения землями до Дуная (вдоль рек Днестр и Прут; RegImp, N 1332b). В визант. источниках князь упомянут как мирный сосед Византии (Cinnam. Hist. P. 115). Наиболее значительным союзником М. К. на Руси был галицкий кн. Ярослав Владимирович Осмомысл, к-рый неоднократно поддерживал походы византийцев против Венгрии во 2-й пол. 50-х и в 60-х гг. XII в. Результатом союза с Византией для Галицкого княжества стало признание К-полем владений княжества по Днестру и Пруту. В 1164-1165 гг. Андроник Комнин, двоюродный брат М. К., неоднократно конфликтовавший с императором, бежал из Византии на Русь и был принят в Галиче кн. Ярославом. Вскоре, однако, М. К. помирился с Андроником и разрешил ему вернуться в К-поль (RegImp, N 1461). Кн. Владимиро-Суздальский и Киевский Юрий (Георгий) Владимирович Долгорукий в 50-х гг. XII в. считался союзником М. К. (σύμμαχος; RegImp, N 1406). В Никоновской летописи сохранилось сообщение о договоре, который был заключен в 1163/64 г. между М. К. и кн. Андреем Юрьевичем Боголюбским о том, чтобы одновременно праздновать 1 авг. победу византийцев над тюрками и русских над камскими болгарами (RegImp, N 1449a; RegPatr, N 1054; ПСРЛ. Т. 9. С. 210). Неясно, какая именно победа М. К. имелась в виду. В нач. 60-х гг. XII в. отношения несколько осложнялись стремлением кн. Андрея вывести свои владения из церковной юрисдикции Киевской митрополии. М. К. в этой ситуации поддерживал К-польскую Церковь и патриарха Луку Хрисоверга (1157-1169/70), к-рый противился намерениям кн. Андрея (RegPatr, N 1050-1053, 1084). В Новгороде, вероятно на рубеже XV и XVI вв., возникла легенда, к-рой с М. К. связывалось происхождение иконы «Спас Златая Риза» (древнейший вариант ныне в Успенском соборе Московского Кремля). Считалось, что икона была написана самим М. К., и часто называлась «Спас царя Мануила». Синод Русской Церкви в 1735 г., а затем и совр. исследователи признали легенду недостоверной (см.: Брюсова, Щапов. 1971).

Имп. Мануил I Комнин. Бронзовая монета. Аверс. Реверс. 1143–1180 гг. (Дамбартон-Окс, Вашингтон)После поражения итал. экспедиции 1156 г. М. К. не предпринимал серьезных попыток вмешиваться в ситуацию в Зап. Европе. Несмотря на трения с имп. Фридрихом Барбароссой, между Византией и Германией продолжался почти ежегодный обмен посольствами. В 1170 г. К-поль посетил канцлер Римско-Германской империи Кристиан Майнцский. Кроме того, эпизодически дипломатические контакты М. К. происходили с большинством крупных феодальных дворов Европы, в т. ч. с франц. кор. Людовиком VII, англ. кор. Генрихом II, с герм. герцогами Саксонии, Баварии, Австрии, графством Тулуза. Ок. 1172 г. в К-поле побывал герц. Саксонии Генрих Лев, отправлявшийся в паломничество на Св. землю (Magdalino. 1993. P. 83, 92). В Италии значительные провизант. партии в среде знати поддерживались почти во всех крупных городах, включая Рим и Милан. В 1167 г. М. К. выделил средства миланцам на восстановление городских стен после погрома города Фридрихом в 1162 г. Важную роль в визант. политике играло расширение родственных связей Комнинов, что мн. зап. политики готовы были приветствовать. В 1166 г., когда на сицилийский престол вступил кор. Вильгельм II, византийское посольство предложило ему жениться на дочери М. К. Марии (RegImp, N 1504). Переговоры о браке длились неск. лет, но свадьба не состоялась. В 1171 г. Реймсский архиепископ убеждал французского кор. Людовика VII отказаться выдавать дочь за сына имп. Фридриха, а заключить брачный союз с М. К.; но король с ним не согласился (PL. 200. Col. 783). В 1170 г. племянница М. К. Евдокия была выдана замуж за Одона Франджипане, представителя знатной рим. фамилии; свадьба состоялась в Вероли в присутствии Римского папы Александра III. Пользуясь разрывом между Фридрихом и папой Александром III, М. К. поддерживал все более тесные контакты с Римской курией, видя в ней важного союзника в укреплении визант. влияния в Италии. Между папой и императором велись многолетние переговоры, в ходе к-рых обсуждался проект преодоления Великой схизмы 1054 г. По условиям этого соглашения папа должен был провозгласить М. К. единственным законным рим. императором (тем самым полностью поставив вне закона притязания Германии). Наиболее интенсивно переговоры по этим вопросам вели визант. посольства в Риме в 1167 и 1169 гг. (RegImp, N 1480). Но, поскольку проблемы в церковных отношениях так и не были решены, этот проект не получил развития, а после примирения имп. Фридриха с Римской курией в 1177 г. полностью потерял актуальность для папства и Италии (Magdalino. 1993. P. 86). Впрочем, заключая мир с Фридрихом, папа заставил его поклясться в том, что Германия помирится с К-полем. Во время Латеранского III Собора в 1179 г. папа Александр по-прежнему проявлял интерес к отношениям с М. К. Вскоре после Собора в К-поль были направлены легаты для разъяснений принятых решений М. К. В это же время союз М. К. с Венецией, важный в 40-50-х гг. XII в., постепенно разрушился. Венецианцы неодобрительно смотрели на захват Далмации византийцами, стремились ограничить дальнейшую экспансию М. К. в регион Адриатики и поддерживали союз с Германией. К кон. 60-х - нач. 70-х гг. XII в., напротив, укрепились союзнические отношения Византии с Генуей и Пизой (RegImp, N 1488, 1497-1499). 12 марта 1171 г. М. К. объявил о разрыве отношений с республикой; все венецианцы были изгнаны с территории Византии, их имущество конфисковано (RegImp, N 1500-1501). Началась новая византийско-венецианская война, в ходе к-рой флот М. К. успешно отражал попытки венецианцев нападать на визант. побережья Греции. В 1173 г. имп. Фридрих поддержал Венецию и отправил войско для захвата Анконы, одного из главных городов Италии, находившихся в союзе с М. К., однако осада была безуспешна. В 1175 г. мирные отношения и торговые договоры между противниками были восстановлены, после того как М. К. получил известия о возможном союзе Венеции с Сицилией.

На вост. направлении в 1-е десятилетие после крестового похода визант. политика также переживала упадок. Тем не менее теснимые все сильнее мусульманами крестоносные гос-ва нуждались в союзниках. В 1150 г., когда Антиохийское княжество и Эдесское графство одновременно лишились правителей, М. К. попытался вмешаться в ситуацию, выкупил у графини Беатрисы Эдесской оставшиеся в ее власти крепости в Сирии, а ко двору кн. Констанции направил своего кесаря Иоанна Рожера (RegImp, N 1379). Инициатива М. К. завершилась неудачей, т. к. приобретенные крепости византийцы не успели обеспечить защитой, и они были вскоре захвачены Нур ад-Дином, а Иоанн Рожер вынужден был покинуть Антиохию, после того как Констанция вышла замуж за Райнальда де Шатильона, к-рый и стал новым графом (Cinnam. P. 122-123; Wilhelmi Tyrensis Chronicon. 1986. P. 770-775, 781-785; Mich. Syr. Chron. P. 288-291, 293-297). В нач. 50-х гг. XII в. значительная часть прежних завоеваний в Киликии, в т. ч. Тарс, была отвоевана арм. кн. Торосом II Рубенидом, к-рый бежал из визант. плена и нанес тяжелое поражение Андронику Комнину близ Мопсуестии (Мамистры). Византийцы уверенно контролировали лишь Селевкию (ныне Силифке, Турция) и неск. др. приморских крепостей. В 1156 г. Райнальд Антиохийский и Торос совершили нападение на визант. Кипр и разграбили там ряд гаваней, захватили в плен дук Иоанна Комнина и Михаила Врану и большое число др. местных жителей, получив с них значительные суммы в качестве выкупа. Это нападение было воспринято М. К. как прямой вызов Византии со стороны мелких гос-в, лишь временно избавившихся от опеки и угрозы империи.

Осенью 1158 г. М. К. начал большой поход со своими главными силами в Киликию и Сирию. Готовясь к этому предприятию, М. К. в 1157 г. привлек на свою сторону иерусалимского кор. Балдуина III, к-рый женился на племяннице М. К. Феодоре, в качестве приданого за к-рой Балдуин получил 100 тыс. золотых номисм (RegImp, N 1412). После начала наступления М. К. в Киликию ни Торос II Рубенид, ни Райнальд Антиохийский сопротивляться армии М. К. не могли, и оба вскоре принесли М. К. вассальную присягу. В нояб. 1158 г. византийцы вновь заняли Киликию. Торосу была сохранена часть его владений, существенно сокращенных за счет неск. стратегически важных крепостей. Райнальд же был принят М. К. в Мопсуестии, был им прощен и должен был стать важнейшим союзником М. К. на Востоке и принять в Антиохии православного патриарха (RegImp, N 1430-1431). Позднее по разным причинам крестоносцы вновь отказались от приезда архипастыря из К-поля. 12 апр. 1159 г. М. К. совершил триумфальный въезд в Антиохию, сидя на коне, которого под уздцы вел кн. Райнальд. В течение 8 дней в Антиохии происходили празднования с пирами и турнирами. М. К. раздавал щедрые дары местной знати и народу. Влияние М. К. и Византии в целом было существенно укреплено. В мае 1159 г. М. К. возглавил объединенное войско византийцев и крестоносцев и начал наступление на Алеппо (Халеб) вдоль р. Риндак. М. К. отправил Нур ад-Дину ультиматум, потребовав вернуть Эдессу и все захваченные территории крестоносных гос-в. Нур ад-Дин в ответ прислал посольство, к-рое объявило о согласии султана в обмен на мир освободить без всяких условий всех 6 тыс. пленников-христиан, находившихся в его владениях. М. К. заключил мирный договор, вероятно посчитав, что быстрая победа над Нур ад-Дином вновь сделает его поддержку ненужной для крестоносцев (RegImp, N 1432). В это же время, находясь в Сирии, М. К. получил известие о заговоре против него в К-поле. Он вынужден был сократить свое присутствие в отдаленном регионе и срочно с частью армии возвращаться в столицу. Как сообщают визант. источники, во главе заговора стоял один из наиболее влиятельных чиновников, Феодор Стиппиот, к-рый был уличен в тайных сношениях с Сицилийским королевством (Nicet. Chon. Hist. P. 112-113; Magdalino. 1993. P. 198-200). Пребывание М. К. на Востоке не привело к существенным изменениям границ, но благодаря ему начался период роста влияния Византии на крестоносные гос-ва.

Влияние М. К. на Ближ. Востоке в последующие годы возрастало. В 1159 г., возвращаясь из Сирии в К-поль, М. К. столкнулся с нападением иконийского султана Кылыч-Арслана II, к-рый попытался помешать проходу визант. войска через его владения. После короткой войны были восстановлены мирные отношения, а в 1161 г. Кылыч-Арслан посетил К-поль, провел в гостях у М. К. 80 дней, получил богатейшие дары и признал себя вассалом М. К. в обмен на поддержку Византии в его борьбе против др. сельджукских гос-в в М. Азии (Cinnam. Hist. P. 190-202, 204-208; Nicet. Chon. Hist. P. 118-120; Mich. Syr. Chron. P. 319; RegImp, N 1444, 1446-1447). В Антиохии роль М. К. становилась тем сильнее, чем более опасным было военно-политическое положение княжества. В нояб. 1160 г. кн. Райнальд был захвачен в плен Нур ад-Дином. Он был освобожден лишь в 1176 г., вероятнее всего, за выкуп, данный М. К., и вскоре посетил К-поль (Magdalino. 1993. P. 97). На Рождество 1161 г. М. К. женился на кнж. Марии Антиохийской; новым правителем княжества стал ее брат Боэмунд III, уже сильно зависевший от М. К. В авг. 1164 г. крестоносцы потерпели очередное поражение в битве при Хариме и в плен попали Боэмунд III, кн. Раймунд Триполийский и визант. дука Киликии Константин Коломан. Боэмунд был освобожден летом 1165 г. Возможно, М. К. выкупил знатных пленников, использовав средства из визант. казны. Сразу после освобождения Боэмунд приехал в К-поль, где встретился с М. К., и вернулся в Антиохию в сопровождении православного патриарха Афанасия I (Wilhelmi Tyrensis. Chronicon. 1986. P. 878; Mich. Syr. Chron. P. 326). Между 1175 и 1178 гг., после смерти своей 1-й жены, Боэмунд женился на племяннице М. К. Феодоре (Wilhelmi Tyrensis. Chronicon. 1986. P. 1012). Во 2-й пол. 60-х гг. XII в. сложился союз Византии и Иерусалимского королевства. В 1167 г. иерусалимский кор. Альмарик (Амори) женился на племяннице М. К. Марии и также признал себя вассалом Византии (Cinnam. Hist. P. 237-238; Wilhelmi Tyrensis. Chronicon. 1986. P. 913; RegImp, N 1477). Результатом союза был вскоре организованный совместный удар по мусульм. Египту, к-рый в это время уже виделся как главная угроза существованию крестоносных гос-в. Планы М. К. и Амори включали захват всего Египта и его раздел (RegImp, N 1483). Осенью 1169 г. войско и флот М. К. из 200 кораблей во главе с мегадукой Андроником Кондостефаном соединились с силами иерусалимцев в Аскалоне, а 27 окт. начали осаду приморской крепости Дамиетта. Однако египтяне успели подготовиться к нападению; крепость имела большие запасы провианта, а между союзниками вскоре начались разногласия. Спустя неск. месяцев кор. Амори самостоятельно заключил мир с египтянами, что окончательно сорвало экспедицию. На обратном пути визант. флот попал в бурю и потерял часть кораблей. Тем не менее союз М. К. с Иерусалимом сохранился. В 1171 г. кор. Амори посетил К-поль. В 1177 г. объединенный флот союзников вновь пытался напасть на Египет, но план был сорван еще до начала военных действий, т. к. часть иерусалимской знати выступила против войны.

Т. о., эти предприятия завершились неудачей и стали крупнейшим внешнеполитическим провалом для крестоносцев. Вместо попыток выстроить мирные отношения с егип. правителем Салах-ад-Дином (1169-1193) М. К. и крестоносцы в течение многих лет демонстрировали свою крайнюю враждебность, что в 80-х гг. XII в. привело к катастрофе всего сообщества крестоносных гос-в на Ближ. Востоке. Кроме того, атаки Египта явно не отвечали интересам Византии и стали одной из дорогостоящих и провальных авантюр М. К. Одновременно к 1170 г. М. К. вновь потерял большинство своих владений в Киликии, где преемник Тороса кн. Мжеж вступил в союз с Нур ад-Дином и захватил основные визант. крепости.

В сер. 70-х гг. XII в. М. К. начал свой наиболее важный внешнеполитический проект, разорвав отношения с иконийским султаном Кылыч-Арсланом. В 1174 г., после смерти Нур ад-Дина, Кылыч-Арслан выгнал из их владений неск. султанов из рода Данишмандидов в Вост. Анатолии. Оскорбленные мусульм. правители бежали в К-поль, и их просьбы о защите М. К. использовал в качестве предлога для войны против Икония. В 1175 г. византийцы начали усиливать оборону своих пограничных крепостей Дорилей (близ совр. Эскишехира, Турция) и Сувлей. М. К. объявил поход против Икония священной войной за освобождение захваченных тюрками визант. земель, фактически крестовым походом (Cinnam. Hist. P. 299; Nicet. Chon. Hist. P. 178-179; Magdalino. 1993. P. 96; Lilie. 1977). В сент. 1176 г., собрав свои силы и контингенты союзников из Сербии, Венгрии и Италии, М. К. начал наступление. Он предполагал прорваться к Иконию с запада, по долине Меандра и через Фригийское плато. Когда поход уже начался, в лагерь М. К. явилось сельджукское посольство, к-рое от имени Кылыч-Арслана еще раз предложило заключить мир на условиях статус-кво, но получило отказ М. К. В результате ряда тактических ошибок 17 сент. войско М. К. попало в засаду в горном проходе недалеко от крепости Мириокефал (близ оз. Бейшехир, совр. Турция). В этом сражении византийцы понесли большие потери и продвинуться дальше на восток не смогли. По сообщению визант. историков, М. К., видя разгром, намеревался даже покинуть войско, но его удержал от этого поступка Андроник Кондостефан. Среди погибших были кн. Балдуин Антиохийский, сын кн. Райнальда, и видный визант. полководец севаст Иоанн Кантакузин. Поход завершился провалом; византийцы были вынуждены заключить краткое перемирие и по его условиям разрушить укрепления Сувлея (RegImp, N 1523a). Однако это поражение не означало катастрофы для визант. владений в М. Азии. Территориальных потерь империя не понесла, а ее оборона по-прежнему могла быть эффективной. Попытка Кылыч-Арслана вторгнуться в долину Меандра в 1177 г. закончилась для него разгромом (Nicet. Chon. Hist. P. 192-193). В 1177 г. в письме имп. Фридриху Барбароссе М. К. мог пытаться убедить адресата, что султан подчинился Византии как вассал, хотя Фридрих в это время принимал посольство Кылыч-Арслана и имел прямо противоположные сведения (RegImp, N 1524a; Annales Stadenses // MGH. SS. T. 16. P. 349). Вероятно, офиц. пропаганда М. К. так и не признала поражения. Престиж М. К. в последние годы на Западе оставался высоким. Ок. 1179 г. дочь М. К. Мария была выдана замуж за Райнера (Ренье), сына маркиза Вильгельма V Монферратского, перешедшего на службу Византии. Райнер принял имя Иоанн, получил титул кесаря и вступил в права управления Фессалоникой в качестве феода. В 1179 г. М. К. также пытался выдать свою племянницу Евдокию за брата арагонского короля, но арагонский двор отказался от этого союза из опасений вражды со стороны Германии. Наконец, 2 марта 1180 г. в К-поле состоялась свадьба 10-летнего сына М. К. Алексея и 8-летней принцессы Агнессы (Анны), дочери франц. кор. Людовика VII.

М. К. заболел в марте 1180 г. и последние полгода жизни почти не занимался гос. делами. Перед смертью он отрекся от астрологии, к-рой увлекался ранее, и принял монашеский постриг с именем Матфей. Был похоронен в специально построенном для него храме-герооне в мон-ре Пантократора в К-поле. Могила утрачена после завоевания К-поля турками-османами в 1453 г.

М. К. был одним из наиболее вестернизированных визант. императоров. Его связи с Зап. Европой и с гос-вами крестоносцев были постоянными и многообразными. Европ. дипломатам, политикам, рыцарям и купцам импонировали имидж двора М. К., его щедрость к зап. феодалам, переходившим на службу Византии. Он увлекался рыцарскими турнирами, не раз проявлял личное мужество в боях. Брачная политика М. К. ставила визант. имп. фамилию в один ряд с крупнейшими зап. королевскими домами. Он интересовался богословием и др. науками, поддерживал интеллектуалов не только среди греков, но и среди приезжих лат. ученых. При дворе М. К. постоянно находилось значительное число выходцев из Европы, в т. ч. богословы-советники. Наиболее влиятельным из них в 60-х гг. XII в. стал Гуго Этериан. Вместе с тем широта интересов М. К. отнюдь не означала его стремления изменить правосл. вере. Следует считать опровергнутым мнение ряда исследователей преимущественно кон. XIX - нач. XX в. о некоем «униатстве» М. К. или по крайней мере о его готовности заключить унию с католиками ценой измены визант. правосл. традиции (напр., см.: Лопарев. 1907; RegPatr, N 1121-1122). Оно опиралось в основном на недостоверные представления об эпохе М. К. и в совр. исследованиях не обсуждается.

М. К. основывалась на традиц. принципах взаимоотношений государства и Церкви с учетом целого ряда существенных изменений, внесенных с началом правления династии Комнинов в кон. XI в. Имп. Алексей I Комнин видел в Церкви важный ресурс, сплачивавший византийское общество вокруг имп. власти. С кон. XI - нач. XII в. в Церкви восторжествовала тенденция к консерватизму; более активно, чем ранее, выявлялись и преследовались ереси. Вместе с тем имп. власть чаще участвовала в церковных делах, с одной стороны поддерживая положение и привилегии церковной иерархии, но с другой - требуя от нее лояльности и поддержки в важнейших политических вопросах, участия во внешнеполитических мероприятиях империи, в частности в проведении богословских диспутов с иноверцами. Кроме того, к сер. XII в. существенно изменился социальный облик визант. церковной иерархии. Постоянная работа к-польской академии, реформированной в сер. XI в., начала приносить свои плоды. В среде иерархов и патриарших советников появилось большое число высокообразованных людей, отличавшихся глубокими знаниями как в христ. богословии, так и в античной науке и философии. Церковные советники часто не занимали высоких постов, имели сан пресвитера или диакона, служили в составе клира собора Св. Софии, а также группы патриарших дидаскалов (учителей, советников патриарха по различным вопросам). Притом что общий штат клира собора Св. Софии в сер. XII в. несколько сократился по сравнению с началом века (с 700 до 500 чел.), влияние этой группы существенно возросло. Эта группа образованных клириков не обладала внутренним единством, но пользовалась авторитетом и в Церкви и при дворе и неоднократно заставляла считаться со своим мнением весь состав К-польских Соборов. После бедного событиями церковной истории правления имп. Иоанна II Комнина приход М. К. к власти обозначил резкую перемену в деятельности к-польского клира и иерархии. С первых месяцев правления М. К. проявил себя как очень инициативный лидер, активно и ревниво занимавшийся подбором кадров на важнейшие церковные посты и предлагавший Синоду различные варианты решения церковно-политических и богословских вопросов.

В течение первых 15 лет правления М. К. постоянно вмешивался в церковные дела, поставляя и сменяя К-польских патриархов. Вероятно, большинство архипастырей, побывавших на этом посту за это время, по тем или иным причинам не удовлетворяли М. К. В истории К-польской Церкви до османской эпохи политика М. К. в 1-ю половину его правления является почти уникальным примером столь частых смен патриархов в результате вмешательства императора. Вскоре после прибытия М. К. в К-поль летом 1143 г. фактически по его выбору был возведен на Патриарший престол Михаил II Куркуас, монах из монастыря Оксия (Nicet. Chon. Hist. P. 51-52; Michael Italicos. 1972. P. 77, 292). В авг. 1143 г. митр. Василий Тианский в Каппадокии возбудил дело против 2 подчиненных ему епископов, обвинив их в богомильстве, а также в том, что они были рукоположены с нарушением канонов. К-польский Синод разбирал это дело в окт. 1143 г. и объявил о низложении епископов. Был осужден за богомильство также мон. Нифонт, к-рый выступал в защиту епископов. Окончательно его осуждение было подтверждено Синодом в февр. 1144 г. (RegImp, N 1332e; RegPatr, N 1011-1015; Gouillard. 1978. P. 68-80). Активное участие двора М. К. в этих событиях подчеркивалось присутствием на заседаниях великого друнгария (командующего флотом) Константина Комнина, имп. протасикрита Льва Иканата, а также архиеп. Охридского Иоанна Комнина, к-рый, вероятно, представлял в данном случае не столько свою кафедру, сколько правящую семью. На фоне обострения споров с богомилами в это же время Синод издал постановление, оправдывавшее сожжение богомилов по решению церковного суда, без санкции светских властей (RegPatr, N 1020-1020a). В 1146 г. патриарх Михаил II покинул престол, и его сменил патриарх Косма II Аттик, который вскоре также вызвал крайнее недовольство М. К. По сведениям Никиты Хониата, М. К. получил донос о том, что патриарх пытался устроить заговор, чтобы свергнуть М. К. и посадить на трон его старшего брата Исаака (Nicet. Chon. Hist. P. 80). 26 февр. 1147 г. в к-польском Влахернском дворце в присутствии М. К. состоялся судебный процесс над патриархом. Косма был обвинен в связях с прежде осужденным Нифонтом и низложен (RegImp, N 1351; ῾Ράλλης, Ποτλής. Σύνταγμα. Τ. 5. Σ. 307-311). Его сменил Николай IV Музалон, настоятель к-польского мон-ря Космидион, к-рый прежде был поставлен архиепископом Кипра, но отрекся от этого престола из-за конфликтов с кипрскими чиновниками. Эти факты, особенно его отречение от епископского сана, через нек-рое время стали причиной и его низложения. Вероятно, М. К. благоволил к Николаю, но на этот раз вынужден был считаться с законными претензиями к-польских канонистов к его возведению на Патриаршество. Николай Музалон пытался защищаться от обвинений и вступал в прямую полемику с М. К., к-рый регулярно присутствовал на заседаниях Синода. Николай высказывал мнение о том, что епископ, однажды рукоположенный, сохраняет свой сан до смерти независимо от к.-л. обстоятельств, однако это не убедило императора и Синод (Darrouzès. Documents inedits. 1966. P. 66-74, 310-331). Изменившееся отношение М. К. к патриарху предопределило исход этих диспутов. В февр. 1151 г. Николай IV был принужден к отречению и его сменил Феодот II. Фактически инциденты 1147 и 1151 гг. показали, что К-польская Церковь того времени не имела к.-л. действенных механизмов смены патриарха в случае необходимости, а также если патриарх не желал добровольно уйти на покой. В основном Церковь полагалась лишь на политическую волю гос. власти, и с этой т. зр., вмешательство М. К. было единственно возможной и приемлемой для всех формой взаимоотношений Церкви и гос-ва. Со смертью Феодота в 1153 г. Патриарший престол некоторое время оставался вакантным. Осенью 1154 г. патриархом был избран Неофит I, но он отрекся от престола еще до интронизации. Следующим патриархом стал Константин IV Хлиарин (1154-1157), умерший спустя краткое время. Важнейшим событием этих лет стала дискуссия партии диаконов собора Св. Софии Сотириха Пантевгена, Никифора Василаки и еп. Николая Мефонского о смысле литургического выражения «Ты бо еси Приносяй и Приносимый, и Приемляй и Раздаваемый, Христе Боже наш» и Собор 1156-1157 гг. (см. ст. Константинопольские Соборы).

Несмотря на серию острых внутрицерковных конфликтов, М. К. последовательно сохранял направление гос. политики по поддержке клира и иерархии. В июле 1146 г. он издал хрисовул, которым мон-ри К-поля и его окрестностей получали право владения земельными угодьями, даже если у них ранее не было надлежащих документов, подтверждавших их права (RegImp, N 1347; PG. 133. Col. 709-710; ῾Ράλλης, Ποτλής. Σύνταγμα. Τ. 5. Σ. 598). Подобные привилегии в 1148-1158 гг. после издания неск. новых хрисовулов получили епископские храмы, собор Св. Софии и мон-ри К-поля (RegImp, N 1372, 1384, 1390, 1419, 1425; ῾Ράλλης, Ποτλής. Σύνταγμα. Τ. 5. Σ. 598-603, 605-611; Magdalino. 1993. P. 285). В кон. 50-х гг. XII в. еп. Николай Мефонский в панегирике М. К. благодарил императора за освобождение клира от уплаты налогов (Orationes duae // Demetrakopoulos A. Bibliotheca ecclesiastica. Lpz., 1866. P. 45-46). Некий поворот в политике М. К. обозначился в нояб. 1158 г. с изданием хрисовула, к-рым отменялись его прежние имп. акты, если они не соответствовали действующим законам. В частности, это означало отмену и ряда привилегий монастырей и церковных кафедр, которыми они пользовались в предыдущий период, особенно в вопросах не вполне законного, не подтвержденного документально владения землями. С этого времени М. К. стал строже относиться к раздаче привилегий; в позднейших хрисовулах неоднократно заявлял о верховенстве закона и об обязанности императора им руководствоваться. Простагмой 1173 г. предписывалось провинциальным епископам, которые подолгу находились в К-поле без причины, немедленно покинуть столицу. Кроме того, исследователи отмечают, что в последние 15 лет своего правления М. К. несколько изменил отношение к богословию. Будучи широко образован и, по уверению современника Никиты Хониата, обладая даром красноречия, М. К. стал все больше внимания уделять богословию (Nicet. Chon. Hist. P. 210). Если в первые десятилетия своего правления он имел склонность видеть в богословии лишь развлечение в периоды между делами войны и дипломатии, то теперь начал воспринимать его как основу всех своих интересов (Magdalino. 1993. P. 290). В нач. 70-х гг. XII в. по заказу М. К. великий друнгарий Андроник Каматир подготовил трактат «Священное всеоружие», составленный из цитат св. отцов, раскрывающих суть правосл. вероучения и многочисленных ересей. При дворе М. К. в этот же период были созданы «Богословские главы» Михаила Глики, а патриарший хартофилакс Феодор Вальсамон (см. Феодор IV Вальсамон, патриарх Антиохийский) начал работу над большим собранием толкований церковных канонов. В комментариях Вальсамона проявились нек-рые тенденции развития взглядов М. К. в последние годы его правления. Вальсамон с готовностью оправдывал вмешательства императора в дела Церкви, полагал избрание патриархов по воле императора естественным, считал, что император вправе судить патриарха, отступившего от веры, поскольку император является одновременно эпистемонархом (ἐπιστημονάρχης; букв.- начальник дисциплины; ῾Ράλλης, Ποτλής. Σύνταγμα. Τ. 5. Σ. 149). Последний термин, говорящий об особом статусе императора в Церкви и его расширенных правах, получил распространение и обрел политический смысл в эпоху М. К. (Angold. 1995. P. 101-103; Дагрон. 2010. С. 312-319). До сер. XII в. понятие «эпистемонарх» использовалось лишь для обозначения монастырских служащих, следящих за внешним видом монахов и за порядком в хозяйстве монастыря. Впервые по-новому этот термин прозвучал в 1147 г. в синодальном акте о смещении патриарха Космы II. В нем сказано, что М. К. провел исследование этого дела «в силу своих полномочий эпистемонарха» (῾Ράλλης, Ποτλής. Σύνταγμα. Τ. 5. Σ. 309). Подобные упоминания о неких особых правах императора при М. К. встречаются в документах неоднократно. Нововведения означали существенное расширение полномочий императора в Церкви. Теоретическое осмысление нововведений происходило уже спустя десятилетия после смерти М. К. В сохранившихся визант. канонических сочинениях наиболее полно претензии М. К. обобщили Феодор Вальсамон и Димитрий Хоматиан в кон. XII - нач. XIII в. Согласно им, император председательствует на Соборах и придает их решениям законную силу, утверждает церковную иерархию, издает законы о поведении и статусе чинов духовенства всей Церкви, производит замещение вакантных кафедр, перестановку епископов, может менять статус кафедры в церковной иерархии (Pitra. Analecta sacra. 1891. Vol. 6. Col. 632, 645-646; ῾Ράλλης, Ποτλής. Σύνταγμα. Τ. 5. Σ. 429; Дагрон. 2010. С. 315, 336-337). Отголоски этой церковно-политической концепции встречались в различных документах XIII в., однако в связи с крахом визант. государственности эти идеи не получили развития.

Наиболее значительным церковным деятелем эпохи М. К. стал К-польский патриарх Лука Хрисоверг (1157-1169/70). Длительный срок его пребывания на престоле говорит о том, что в этот период после десятилетий поисков М. К. наконец обрел в лице патриарха достойного духовного пастыря, чья деятельность была полезна и для Церкви, и для Комнинов. Тем не менее взаимное уважение между императором и патриархом не исключало споров по ряду вопросов политики и права.

Не позже 1160 г. при дворе М. К. возник богословский спор об отношении к евангельскому изречению Христа «Отец Мой болий Меня» (Ин 14. 28), к-рый стал крупнейшим событием общественной и церковной жизни Византии этой эпохи. Начало спору было положено на собеседованиях М. К. со своим другом Гуго Этерианом, лат. богословом и дипломатом (Cinnam. Hist. P. 251-257; Nicet. Chon. Hist.; RegPatr, N 1059-1067, 1075-1077, 1109-1117; Gouillard. Synodikon. P. 216-221; Dondaine. 1958. P. 480-482). В отличие от предыдущих конфликтов, которые появлялись в среде образованного к-польского клира, эти богословские разногласия были выявлены в имп. дворце. Оппонентом Этериана и главным выразителем традиц. учения стал византийский дипломат Димитрий Лампский, неоднократно бывавший на Западе, знакомый с различными идеями католич. схоластики, и М. К. был вовлечен в ход споров в гораздо большей степени, чем во всех предыдущих случаях. Он фактически выступил сторонником Этериана и в ходе обсуждения проблемы и выработки общецерковного решения проявил большую настойчивость, лично добиваясь принятия близкого ему мнения, к-рое первоначально поддерживало меньшинство к-польских интеллектуалов. М. К., вероятно, при помощи ближайших советников формулировал богословскую доктрину, подбирал необходимые для ее обоснования выдержки из трудов отцов Церкви, готовил оформление гос. законодательства в соответствии с принимаемым богословским решением. Важнейшими помощниками М. К. в этот период были хартофилакс Иоанн Агиофеодорит, вероятный автор ряда др. соборных документов, а также протекдик (председатель церковного суда) Михаил Анхиал (К-польский патриарх Михаил III Анхиал в 1170-1178). Вопрос о соотношении Отца и Сына обсуждался в храмах, частных домах, едва не доходило до разговоров о возможном анафематствовании императора.

Спор был разрешен на К-польском Соборе в марте 1166 г. За основу определения были положены выступления и сочинения Этериана. Главный соборный акт, изданный от имени М. К., получил название «Эктесис» (RegPatr, N 1075, 1080; RegImp, N 1466a, 1469; Mango. 1963; Darrouzès. Listes synodales. 1970. P. 61-71, 78, 95-96; Σάκκος. 1968. Τ. 2. Σ. 141-143, 167-173; Petit. 1904; PG. 133. Col. 774-782; 140. Col. 236-252). М. К. и все его современники рассматривали его как важнейший законодательный акт своего времени. Текст «Эктесиса» был высечен на каменных плитах и помещен в соборе Св. Софии для всеобщего ознакомления (там же он находится в наст. время). Принятая Собором богословская формула была вставлена в синодик Великой ц., который зачитывается в праздник Торжества Православия.

После Собора в течение неск. лет происходили преследования несогласных с принятой доктриной. Ок. 1167 г. попали в опалу Алексей Аксух и двоюродный брат М. К. Андроник, возможно из-за их несогласия с соборными постановлениями. Известно, что оппозиционные варианты богословских решений находили поддержку среди ряда представителей правящей фамилии. В 1166 г. на стороне Димитрия Лампского выступали Алексей Кондостефан и его шурин Никифор Вриенний, близкие родственники М. К. (Cinnam. Hist. P. 252-257; Magdalino. 1993. P. 217, 290). В янв. 1168 г. был лишен сана диак. Василий Педиадит, сочинивший стихи, содержавшие хулу на принятый догмат (RegPatr, N 1077). В нач. 1170 г., после смерти патриарха Луки Хрисоверга и избрания новым патриархом Михаила Анхиала, в К-поле состоялись 2 Собора, на к-рых М. К. председательствовал. На Соборе 30 янв. 1170 г. был осужден митр. Корфу Константин, к-рый говорил об умершем патриархе как о еретике (RegPatr, N 1109). Собор 18 февр. разбирал сочинения Иоанна Ириника, настоятеля мон-ря Ватала на горе Ворадион, неподалеку от столицы, к-рый также был уличен в ереси и лишен сана (RegPatr, N 1110-1116). Низложению и отлучению подвергся также ряд лиц, у к-рых были обнаружены сочинения Иоанна Ириника. Однако сопротивление «Эктесису» М. К. в Церкви, отмеченное в источниках, продолжалось еще мн. десятилетия спустя (Gouillard. Synodikon. P. 223-225).

Во 2-й половине своего правления М. К. организовал также ряд переговоров с представителями различных христ. конфессий и мусульманами на Ближ. Востоке. Эти контакты не привели к к.-л. существенным результатам, но ясно обозначили активную позицию Византии в религ. политике и продемонстрировали использование М. К. религ. фактора как ресурса для укрепления позиций империи в мире. В сер. 60-х гг. XII в. по инициативе М. К. начались встречи между визант. наместником Киликии Алексеем и католикосом Армянской Апостольской Церкви Нерсесом IV Шнорали (1166-1173). В 1169 г. в Киликийскую Армению было отправлено посольство во главе с Феорианом для переговоров о церковном объединении. Католикос Нерсес послал М. К. пространное изложение своей веры (Троицкий И. Изложение веры Церкви Армянской, начертанное Нерсесом, католикосом армянским, по требованию Боголюбивого государя греков Мануила: Ист.-догматич. исслед. в связи с вопросом о воссоединении Армянской Церкви с Православной. СПб., 1875; RegImp, N 1470a, 1489, 1505-1506, 1527; RegPatr, N 1123-1124, 1132). В итоге многолетних переговоров в 1178/79 г. состоялся Собор Армянской Церкви в Ромкле (Румкале) во главе с католикосом Григором IV, на котором было подтверждено желание единства, но к.-л. значимых решений в отношении к халкидонскому вероучению принято не было. Со смертью М. К. переговоры прервались. В 1169 г. и в нач. 70-х гг. XII в. М. К. также отправлял письма патриарху Сирийской яковитской Церкви Михаилу Сирийцу, однако эти контакты не получили развития (RegImp, N 1490; Mich. Syr. Chron. Vol. 2. P. 335).

В 1178 г. преемником патриарха Михаила III стал патриарх Харитон, бывш. настоятель столичного монастыря Манганы. Спустя год его сменил патриарх Феодосий I Ворадиот (1179-1183). Последний религ. спор эпохи М. К. напрямую был связан с ростом опыта общения византийцев с иноверцами. В апр. 1180 г., уже будучи болен, М. К. предложил Синоду рассмотреть новый томос, в котором обосновывалось изменение текста чина крещения для мусульман, переходящих в Православие, состоящее в изъятии из него упоминания об анафеме богу Мухаммада («Анафема богу Мухаммада, о котором он говорит, что он есть бог, который не рождал, не был рожден»; цитата из 112-й суры Корана). Предполагая, что тем самым, хотя бы и косвенно, подвергается анафеме Бог Творец, М. К. заявлял, что это упоминание служит соблазном для переходящих в христианство. Вопрос неск. раз обсуждался М. К. и Синодом в составе большого числа архиереев; император предлагал пространные и краткие варианты определения с аргументацией в пользу изменения чина крещения. Патриарх Феодосий и большинство деятелей Церкви упорно сопротивлялись этой реформе. Особенно резко против нововведения выступил знаменитый ритор митр. Евстафий Фессалоникийский, к-рый заявил имп. секретарю: «Мозг в моей голове был бы попран ногами… если бы я признал истинным Богом скотоподобного деторастлителя, учителя и наставника на все гнусные дела» (Nicet. Chon. Hist. P. 215-218). Окончательное решение было компромиссным. М. К. и Синод согласились убрать упоминание об анафеме богу Мухаммада, но вставить анафему Мухаммаду, его учению и всем его последователям (RegImp, N 1534b-d; Darrouzès. Tomos inedit. 1972).

Отношение М. К. к монашеству обозначило ряд существенных проблем монашеской традиции в Византии XII в. Исследователями отмечено, что современники М. К. нередко весьма критично относились к образу жизни монахов; снизился авторитет мон-рей, подвижников и святых в это время (Kazhdan, Epistein. 1985). Вероятно пытаясь найти решение этих проблем, М. К. основал мон-рь арх. Михаила в Катаскепи, недалеко от К-поля, на берегу Чёрного м. Мон-рь был лишен земельных владений и должен был существовать как самостоятельный центр духовной жизни, независимый от знатных ктиторов. При отсутствии имений монахи были освобождены от управленческих функций и должны были полностью посвятить себя молитве (Nicet. Chon. Hist. P. 206-207; Eustathius Thessalonicensis. Opuscula / Ed. T. L. F. Tafel. Fr./M., 1832. P. 207-208). М. К. также вкладывал большие средства в реставрацию древних мон-рей и при этом препятствовал основанию новых, в чем современники видели его значительное отличие от прежних императоров. Впрочем, названия мон-рей, восстановленных М. К., в источниках почти не сохранились (Angold. 1995. P. 286-301). Известно лишь о покровительстве М. К. Маманта святого монастырю близ К-поля (RegImp, N 1381а, 1426). В 1169 г. М. К. организовал перенесение из Эфеса в К-поль камня оплакивания, на к-рый, по преданию, было положено тело Христа после снятия Его с Креста. М. К. нес святыню на плечах в процессии по К-полю. Камень был помещен в ц. Богородицы Фара близ Большого дворца в Константинополе; после смерти М. К. его перенесли в мон-рь Пантократора (Cinnam. Hist. P. 277-278; Nicet. Chon. Hist. P. 222).