НУБИЯ
[Греч. Νουβία; лат. Nubia; араб. 
; от этнонима «ноба» (нуба)], топоним, в средневековой лит-ре обозначавший бассейн среднего течения Нила (по большей части соответствует территории совр. Республики Судан (см. Судан)); центр христианства в VI-XVI вв. В географическом плане это зона нильских порогов (от Асуана до слияния Белого и Голубого Нила), к-рую населяли носители нубийских наречий нило-сахарской языковой семьи (в наст. время нубийцы занимают несколько меньший ареал, чем в средневековье,- участок от 1-го до 4-го порога). В культурно-историческом отношении Н. можно определить как расположенную выше 1-го порога полосу Нильской долины, народы которой испытывали культурное, а иногда и политическое влияние со стороны Египта; в средние века это воздействие привело к возникновению в регионе самобытной христ. цивилизации.
На протяжении неск. тысячелетий долина Нила являлась единственным коридором, соединявшим цивилизации Средиземноморья с Африкой южнее Сахары. Н. стала каналом, по к-рому осуществлялся культурный и торговый обмен, местом соприкосновения рас и религий, одним из немногих регионов Тропической Африки, где сложилась собственная относительно жизнестойкая гос. традиция. В фараоновский период Н., именовавшаяся Куш, многократно становилась объектом военных походов, колонизации и культурного воздействия со стороны Египта (см. Египет Древний). В VIII-VII вв. до Р. Х. оформившееся между 3-м и 4-м порогом гос. образование Напата сумело на короткое время установить власть над Египтом (XXV, т. н. Эфиопская, династия). Ок. 300 г. до Р. Х. южнее 5-го порога (плес Шенди) возник новый политический центр долины - империя Мероэ, к-рая на пике своего могущества распространила власть вплоть до Красного м. К нач. IV в. гос-во Мероэ пришло в упадок, прервались масштабное храмовое строительство, возведение помпезных царских гробниц в форме пирамид, изготовление керамики на гончарном круге и др.; все это сменили культурно-политический полицентризм, «варваризация», ослабление внешних торговых связей, редкие и небольшие по размерам поселения, грубая керамика, вылепленная вручную, и возросшая милитаризация жизни. Характерной чертой «переходной эпохи» (ок. 350 - ок. 550) стало возведение тысяч погребальных курганов знати, в к-рых обнаружены многочисленный инвентарь и следы человеческих жертвоприношений.
В этот период в бассейне среднего Нила начала складываться новая этнокультурная идентичность, в определенной степени сохранившаяся до настоящего времени,- нубийцы (народы нуба, или ноба, в античных источниках). В течение нескольких веков нубийцы и блеммии (предки кушитских беджа, пришедшие из Аравийской пустыни в район южнее Асуана) совершали набеги на Египет и друг на друга. Известно о нападениях блеммиев в кон. IV - 1-й пол. V в. на Синайскую обитель и монастыри Фиваиды. В царских гробницах Нижней Н. археологи находят трофейную церковную утварь. В религиозном плане нубийцы и блеммии были связаны с храмовым комплексом Исиды на о-ве Филе, к югу от Асуана. Именно там были найдены греч. граффити VI в., авторы которых впервые называют себя этнонимом «нубиец».
К V в. сформировались 3 нубийских царства: в Нижней Н., между 1-м и 3-м порогом Нила,- Нобадия (Нобатия) с центром в крепости Каср-Ибрим, а затем в г. Фарас; южнее, за труднопроходимым 3-м порогом, выступавшим естественным политическим рубежом,- Макурия (араб. Эль-Мукурра) со столицей в Ст. Донголе; выше по течению от слияния Нила и Атбары, на прежних землях Мероэ,- Алодия (Алоа; араб. Алва) со столицей в Собе близ совр. Хартума.
Христианизация Н.
По причине соседства Н. с Египтом и Аксумским царством, где с IV в. начало распространяться христианство, появились гипотезы о достаточно раннем знакомстве нубийцев с христ. вероучением. Высказывались предположения о проникновении христианства на территорию совр. Судана через рим. порты на Красном м. и далее - через караванные маршруты Аравийской (Восточной) пустыни (Christides. 1994), речным путем по Нилу, а также со стороны Эфиопии. В Фарасе археологами были найдены остатки довольно скромной церкви из сырцового кирпича на каменном фундаменте, к-рую отнесли к сер. V в. Ок. 500 г. руины церкви были перекрыты пластом с развалинами дворца языческого правителя, что свидетельствует о подавлении или об ослаблении христ. общины (Шинни. 1986. С. 151-152). В любом случае христ. присутствие в регионе было точечным. Вторая волна христианизации среднего Нила относится к VI в. Этот процесс принял целенаправленный характер в 535-537 гг., когда по указу византийского имп. Юстиниана I храм Исиды на о-ве Филе был обращен в церковь (Procop. Bella. I 19. 36-37) и на острове учреждена епископская кафедра с миссионерскими задачами.
Развалины Каср-Ибрима, ЕгипетМонофизитский хронист Иоанн Эфесский (VI в.) передает несколько беллетризованный рассказ об отправке ок. 542 г. в Нобадию миссии монофизитской ориентации во главе со свящ. Юлианом, к-рому покровительствовала имп. Феодора, и параллельного посольства от имп. Юстиниана с целью обратить нубийцев в халкидонское Православие (см. Вселенский IV Собор). Имп. Феодора угрозами заставила егип. наместника задержать миссионеров императора и сделать так, чтобы монофизитское посольство прибыло в Нобадию первым. Т. о., нубийская элита восприняла христианство в виде монофизитства и впосл. отвергла предложение принять правосл. (халкидонское) вероучение. В совр. науке подвергаются сомнению степень религ. расхождений Юстиниана и Феодоры и соответственно достоверность предания Иоанна Эфесского (см., в частности: Munro-Hay. 1982/1983. P. 89. Not. 10; Suermann. 1998; Scholz. 2010; Грацианский М. В. Император Юстиниан Великий и наследие Халкидонского Собора. М., 2016. С. 186-204).
Вслед за крещением Нобадии началось устроение церквей (известна, в частности, копт. надпись, датируемая ок. 559, об обращении в церковь языческого храма в Дендуре). Нубийские приходы первоначально управлялись епископом о-ва Филе, пока монофизитский Александрийский патриарх в 566 (или 569) г. не рукоположил 1-го епископа Н.- Лонгина. В 578 г. он крестил юж. царство Алодия, где ему пришлось бороться с ересью еп. Юлиана Галикарнасского, распространившейся из Аксума.
Срединное нубийское царство Макурия находилось в конфликте со своими сев. и юж. соседями - Нобадией, ее союзниками блеммиями и Алодией. Союз Нобадии и Алодии против общего врага скрепляли их возможная принадлежность к одной субэтнической нубийской группе и общее монофизитское вероисповедание. В 569 или 573 г. элита Макурии приняла христианство в форме халкидонитства (Munro-Hay. 1982/1983. P. 88-91), что могло быть обусловлено именно противостоянием с монофизитской Нобадией. Из сообщения хрониста Иоанна Бикларийского, современника описываемых событий, известно о посольстве макурийцев в К-поль в 573 г. Черты византийской архитектуры распознаются в церквах Ст. Донголы. Характерно, что макурийцы, не желая обращения в монофизитство своих юж. соседей, пытались перехватить Нубийского еп. Лонгина, направлявшегося с миссионерскими целями в Алодию, и ему пришлось огибать земли Макурии по Аравийской пустыне (Kirwan. Notes. 1935. P. 58). В то же время между монофизитскими и халкидонитскими общинами Н. не заметно четких различий в богослужении и церковном искусстве. У нубийцев не было той этнически окрашенной приверженности к монофизитству и неприятия греч. Церкви, которую демонстрировали копты в Египте. В культуре царств Н. отмечено значительное греко-византийское влияние на протяжении всего средневековья.
Христианизация 3 царств Н. изображается в нарративных источниках как быстрая и беспроблемная. Вместе с тем историки скептически относятся к слишком точным датам крещения нубийцев, приводимым в средневек. летописании. Несомненно, что жители Нижней Н. познакомились с христианством значительно раньше того времени, когда в страну прибыла миссия свящ. Юлиана. При этом сам процесс христианизации был постепенным, растянувшимся на неск. поколений. Археологи отмечают смену погребального ритуала (появление «христианского» типа трупоположения, ориентированного по линии «восток-запад» и без многочисленного инвентаря), распространение в поселениях глиняных ламп с христ. символикой, замену постмероитской керамики новыми типами утвари, ассоциирующимися с христ. традицией. Все эти изменения в материальной культуре происходили не параллельно друг другу. Кроме того, заметно, что они первоначально развивались к северу от 2-го порога и лишь впосл. распространились на более юж. области долины Нила. Самым удивительным в эволюции погребального ритуала нубийцев является исчезновение пышных царских захоронений в курганах после 500 г., задолго до миссий свящ. Юлиана и еп. Лонгина. Наиболее убедительным объяснением изменения заупокойного культа представляется именно христианизация правящей элиты (Шинни. 1986. С. 149-155; Edwards. 2004. P. 216-219).
Н. и мусульманский мир в VII-XI вв.
Арабские завоевания сыграли определяющую роль в истории Н., навсегда отрезав ее от остального христ. мира, за исключением Коптской Церкви (некоторое влияние на Н. продолжали оказывать христ. культуры Вост. Средиземноморья). В ходе завоевания Египта мусульманами арабский полководец Абдаллах ибн Саад (или Укба ибн Нафи) вторгся в Н. (641/2), однако, как считается, потерпел неудачу. Второе вторжение в Нобадию Абдаллах, ставший к тому времени наместником Египта, предпринял в 651/2 г. По итогам похода между нубийцами и мусульманами было заключено компромиссное соглашение, т. н. бакт (от лат. pactum - договор, пакт). Средневек. араб. историки расходятся в понимании этого договора: одни трактуют его как обязательство уплаты Нобадией регулярной дани в обмен на мир и безопасность нубийских торговцев на мусульм. территории, другие рассматривают «бакт» как набор обоюдных обязательств сторон, прежде всего в плане поставок оговоренных товаров. Согласно арабо-мусульм. традиции, помимо договоренности о взаимном ненападении и возвращении беглых рабов и преступников нубийцы взяли на себя обязательство ежегодно поставлять в Египет 360 рабов в обмен на зерно, ткани и вино. В нубийской столице должна была функционировать мечеть, а араб. торговцам гарантировалась свобода передвижения. Однако араб. исторические сочинения, повествующие об отношениях с Н., были созданы неск. веков спустя после описываемых в них событий и не могут считаться надежным источником. Содержание «бакта» было переработано в трудах мусульм. юристов и историков исходя из их собственных представлений о том, как должны выглядеть отношения мусульм. державы с соседями-иноверцами. По нек-рым признакам можно заключить, что арабы потерпели поражение в столкновении с нубийцами в 651/2 г., и лишь в трудах позднейших летописцев поражение превратилось в победу, а «бакт» - в обязательство уплаты дани. Не исключено, что нубийцы воспринимали эти отношения по-другому. В архаичных аграрных обществах Сев.-Вост. Африки был принят ритуальный обмен дарами между правителями сопредельных стран как механизм поддержания мирных отношений и внешнеэкономических связей, которые считались прерогативой царской власти. Возможно, «бакт», никогда не существовавший как письменный документ, обозначал именно такой ритуал периодической отправки даров, за к-рые нубийцы ожидали получить равноценные ответные подарки. Так или иначе, соглашение с араб. наместником обеспечило Н. более полутысячи лет относительно мирного сосуществования с мусульманами.
Коллапс Александрийской Православной Церкви, наступивший после араб. завоевания Египта, привел к кризису и Церковь Макурии. Лишенный возможности иметь епископов, рукоположенных правосл. патриархом, царь Макурии обратился с просьбой о духовном окормлении его народа к копт. Александрийскому патриарху Исааку (688/9-691). Т. о., Макурия приняла монофизитское исповедание, как и остальные нубийские царства. Это, впрочем, не улучшило отношений царей Донголы с их противниками из Фараса: в Нобадии даже задерживали епископов, посланных из Александрии в Макурию. На рубеже VII и VIII вв. произошло финальное столкновение 2 гос-в, в к-ром царь Макурии одержал верх и присоединил земли Нобадии. В Фарасе и др. селениях Нижней Н. были найдены эпиграфические надписи нач. VIII в. с датировкой по годам правления царя Донголы Меркурия, что как нельзя лучше свидетельствует об изменении политической конфигурации в регионе. Отныне в Фарасе правил не самостоятельный государь, а эпарх - наместник властителя Макурии.
Из нубийских царей VIII в. наиболее известен Кириак (до 747 - после 768). По сообщению копт. летописи (достоверность к-рого вызывает сомнения), ок. 747/8 г. он вторгся с войском в Египет и дошел до Фустата, чтобы освободить копт. патриарха Михаила и своего посла-эпарха, заточенных в тюрьму наместником Египта Абд аль-Маликом. Большой резонанс на Ближ. Востоке имела отправка в 835/6 г. посольства ко двору аббасидского халифа аль-Мутасима от царя Макурии Захарии II (822 (?) - сер. IX в. (?)) во главе с его сыном Георгием, к-рый в ходе путешествия встречался с копт. Александрийским патриархом и католикосом Церкви Востока. Политические смуты в Египте в правление династии Ихшидидов стимулировали экспансию нубийцев на север; в 956 г. они разграбили Асуан. Ответный поход егип. армии завершился взятием Каср-Ибрима. В 963 г. нубийцы в свою очередь дошли до Ахмима в Ср. Египте (Munro-Hay. 1982/1983. P. 104-107; Шинни. 1986. С. 170-173; Edwards. 2004. P. 215).
С установлением в Египте власти Фатимидов (969) отношения гос-в долины Нила стабилизировались. Выходцы из Н. пополняли суданскую гвардию каирских халифов. Фатимиды воспринимали Макурию как своего вассала, одну из частей великой исмаилитской империи. Завоеватель Египта фатимидский полководец Джаухар переписывался с царем Макурии Георгием II относительно выплат по «бакту». Посланник Джаухара Абдаллах ибн Сулайм аль-Асвани пытался склонить нубийского царя к переходу в ислам. Аль-Асвани провел в Макурии и Алодии несколько лет и оставил детальное описание этих стран, отрывки к-рого сохранились в трудах позднейших арабо-мусульм. авторов. В годы гонений халифа аль-Хакима (нач. XI в.) предположительно усилилась миграция егип. христиан в Н., с чем может быть связано увеличение числа копт. надписей в сев. областях. Коптский патриарх Александрии, бывший главой и Нубийской Церкви, рассматривался фатимидской администрацией как удобный инструмент влияния на юж. соседей Египта. В 50-х гг. XI в. патриарх Христодул был брошен в темницу фатимидским везиром по обвинению в том, что якобы запретил царю Макурии Соломону выплачивать дань, оговоренную «бактом». Во время смуты, охватившей Фатимидский халифат в 60-х гг. XI в., предводитель араб. клана Бану аль-Канз и правитель Асуана, носивший почетное прозвище Канз ад-Даула, отложился от центральной власти. Разбитый в 1076 г. везиром Бадром аль-Джамали, он бежал в Донголу, но был выдан в Египет по настоянию патриарха Христодула, выступавшего посредником в отношениях между фатимидским везиром и царем Макурии. В 1079 г. Соломон отрекся от престола в пользу своего племянника Георгия и удалился в ц. св. Онуфрия к югу от Асуана. Там он был схвачен егип. властями и препровожден в Каир, где содержался как почетный заложник до своей смерти в 1080/81 г. (Шинни. 1986. С. 172-173, 176; Brett M. Al-Kara
za al-Marqusya: The Coptic Church in the Fatimid Empire // Egypt and Syria in the Fatimid, Ayyubid and Mamluk Eras. Leuven, 2005. [T.] 4. P. 33-60. (OLA; 140)).
Культура христианской Н. эпохи расцвета (VIII-XI вв.)
Социальный строй и материальная культура
В нубийских гос-вах доминировала матрилинейная система наследования трона (имеет древние корни в системе престолонаследия Куша), когда власть передавалась сыну сестры царя, хотя встречалось и наследование трона от отца к сыну. В церквах Фараса обнаружены также изображения женщин с титулом «мать царя», что указывает на их высокий статус в системе гос. институтов. Архаичное нубийское общество сохранило мн. черты матриархата. Женщины владели собственностью и даже выступали покровительницами Церкви, заказчицами стенных росписей и т. п. Сохранившиеся документы свидетельствуют о существовании частной собственности на землю и о возможности смены владельцев земельных участков. Крупным землевладельцем выступала Церковь, обладавшая своими «поместьями». Административная система нубийских царств заимствовала византийскую титулатуру сановников, параллельно с которой употреблялись нубийские эквиваленты тех же наименований. После присоединения Нижней Н. к царству Макурия землями на севере управлял эпарх Нобадии, имевший собственный двор и ведавший контактами с Египтом. Идентичность средневек. нубийцев, в частности восприятие друг друга жителями царств среднего Нила, остается предметом догадок. Также неясны масштабы христианизации населения, особенно в юж. царстве Алодия (Munro-Hay. 1982/1983. P. 100-101; Edwards. 2004. P. 236-239).
Между локализациями городских центров мероитской эпохи и христианской Н., как правило, не было преемства. В средневековье сложилась новая конфигурация городских и сельских поселений, достаточно плотная благодаря успехам ирригации. Для архитектуры Нижней Н. раннего средневековья характерно обилие укрепленных поселений, обнесенных прямоугольными стенами, сходных с визант. фортификациями того времени. Это строительство, возможно, отражает нестабильную ситуацию в регионе, открытом для вторжений из пустыни. В христ. эпоху крупнейшим из укрепленных городов Нобадии стал Фарас, сменивший резиденции языческих царей в качестве нового политического и религ. центра. Там ок. 620 г. был основан кафедральный собор, перестроенный в 707 г. и неоднократно обновлявшийся. Однако в целом возведение стен вокруг поселений не было правилом в средневек. архитектуре. С XII в. ввиду перманентной военной угрозы со стороны мусульм. Египта мн. селения Нижней Н. были покинуты и в регионе стали преобладать укрепленные поселки. Ядром столицы Макурии Ст. Донголы было подобие цитадели, восходящей к рубежу V и VI вв. Вне ее найдены фундаменты ряда церквей, в т. ч. разрушенной арабами в ходе вторжения 651/2 г. В средние века город разросся; в окрестностях столицы открыто неск. мон-рей, некоторые из них были действующими с VII по XIV в. Территория царства Алодия исследована археологами лишь фрагментарно. Высокая плотность населения в пойме Нила препятствует проведению раскопок, а сильная дождевая эрозия и широкое использование дерева в строительстве в эпоху средневековья предопределили плохую сохранность памятников. Все это привело к тому, что ученые судят о средневек. Судане прежде всего по материалам Нижней Н. и недооценивают значение юга. Тем не менее можно предполагать, что царство Алодия, находившееся в зоне саванн, было более обширным и населенным, обладало более многочисленными и разнообразными ресурсами, чем нубийские общества засушливого севера.
В христ. эпоху в Н. возродилось использование гончарного круга, в кон. VI в. появились новые типы керамики, часто с явной христ. символикой. Эти красные широкие чаши с плоским дном и большие кувшины с широким горлом, восходящие к образцам рим. Египта, являются наиболее узнаваемым культурным маркером христианской Н. В IX-XI вв. мастерские Фараса и Ст. Донголы производили новые модели «классической христианской» керамики - с белой грунтовкой и более изысканными украшениями; появились сосуды на ножках и высокие цилиндрические формы (т. н. вазы). Характерной для материальной культуры Южной Н. является керамика, вылепленная вручную, часто с полихромной росписью. В позднее средневековье (после 1250) гончарное производство быстро деградирует, и к кон. христ. эпохи продукция, изготовленная на гончарном круге, исчезает (Adams W. Y. The Evolution of Christian Nubian Pottery // Kunst und Geschichte Nubiens in Christlicher Zeit. Recklinghausen, 1970. S. 111-128; Idem. 1984. P. 520-521; Idem. 1986; Edwards. 2004. P. 224, 234-236).
На пике расцвета христианской Н. керамика местных типов распространилась далеко за пределы царств среднего Нила. Ее образцы находят в Фустате, на побережье Красного м. (Хор-Нубт), в Сев. Дарфуре (Айн-Дара) и даже на территории совр. Чада (Коро-Торо). В Сев. Кордофане, в 150 км к западу от Нила, обнаружено граффити, выполненное нубийским письмом. Предположительно на нубийском языке говорили и к северу от 1-го порога, нубийское влияние чувствовалось в юж. части В. Египта (Шинни. 1986. С. 164-165, 167). В политическом плане нубийские царства тяготели к долине Нила и не пытались распространять влияние на соседние пустынные области. Земли к востоку от реки и красноморское побережье находились в зоне гравитации ислам. культуры. Возможно, нубийское присутствие было более явственным к западу, на нагорьях Кордофана, куда проникали носители нубийских языков, но в целом пока нет достаточных доказательств связей нубийских царств с лежащими к западу областями Кордофан и Дарфур (Edwards. 2004. P. 250-253). Торговые связи в долине Нила способствовали проникновению нубийцев в города Египта, а контакты с Коптской Церковью привели к появлению нубийской монашеской колонии на Св. земле. Европ. паломники и хронисты кон. XII - нач. XVI в. многократно отмечали присутствие в Иерусалиме нубийцев, имевших там собственную церковь, а также особые алтари в храме Св. Гроба и в вифлеемской базилике Рождества. Иерусалим был «окном в мир» для христианской Н. (Morolli D. C. Le fonti occidentali medievali sulla presenza nubiana in Gerusalemme // SOC. Coll. 1999. Vol. 32. P. 5-60).
Церковь и духовная культура
Хотя архиереи епархий среднего Нила ставились копт. Александрийским патриархом, нубийское христианство постепенно обретало свою региональную специфику. По данным письменных источников, насчитывалось 6 епископских престолов в Алодии и 7 - в объединенном царстве Макурии и Нобадии. Наиболее важными епархиями Нижней Н. были Каср-Ибрим, Фарас и Курта, выше по течению в роли значительного церковного центра выступала Ст. Донгола. Епископ Фараса уже в X в. носил титул митрополита, как и архиерей Донголы. О прерогативах епископов и об их взаимоотношениях известно довольно мало. Впрочем, можно говорить о тесном переплетении в нубийском обществе церковной и гос. власти. Цари носили священнический сан, а епископы, частью происходившие из среды правящей элиты, выполняли управленческие функции.
Раскопки собора Фараса дали ценнейшую информацию о предстоятелях местной христ. общины. При открытии настенных росписей собора был обнаружен список 27 епископов, занимавших Фарасскую кафедру с VII по кон. XII в., с датами их смерти (бóльшая часть смертей пришлась на летние месяцы, что неудивительно в условиях африкан. климата). Захоронения епископов относительно хорошо сохранились, и это дало возможность провести антропологические и медицинские исследования останков, а в нек-рых случаях - даже выполнить скульптурные реконструкции внешнего облика погребенных. Среди архиереев были как представители средиземноморской расы, населявшей Египет, так и выходцы из суданских народов с негроидными чертами. Европеоиды, видимо присылавшиеся из Александрии, преобладали среди епископов в первые века нубийского христианства, однако начиная с 923 г. Фарасскую кафедру занимали преимущественно носители кушитского или нубийского антропологического типа. Средний рост архиереев составлял 171-174 см. Продолжительность жизни колебалась в диапазоне от 50 до 93 лет, при этом половина епископов достигла редкого по меркам средневековья долголетия, прожив более 70 лет. Медицинский анализ выявил у погребенных возрастные изменения скелета, износ зубов, артроз, ограниченную подвижность позвоночника - проблемы с позвоночником и суставами относятся к самым распространенным заболеваниям жителей долины Нила начиная с периода неолита до наст. времени. Уникальным дополнением к антропологическим изысканиям служат прижизненные и достаточно реалистичные портреты нек-рых предстоятелей Фарасской кафедры, вошедшие в программу росписи собора (Dzierzykray-Rogalski. 1985).
Ученые склоняются к мнению о колебаниях конфессиональной ориентации Нубийской Церкви. Считается, что 3 Фарасских епископа - Иоанн III и именовавшиеся его «[духовными] сыновьями» Мариан и Меркурий, правившие в общей сложности с 997 по 1056 г.,- были православными (мелькитами). Это можно связать с явным доминированием в этот период правосл. Церкви среди проч. немусульм. исповеданий Фатимидского халифата. В программах храмовых росписей, выполненных при этих архиереях, присутствуют иконографические типы Богоматери Елеуса и Галактотрофуса (см. «Млекопитательница»), подчеркивающие человеческую природу Христа и в силу этого несовместимые с монофизитской доктриной. На изображениях самих епископов отсутствует характерное для монофизитского духовенства головное покрывало - «шамла». В отличие от своих чернокожих предшественников на Фарасской кафедре мелькитские епископы, судя по изображениям, были смуглыми европеоидами левантийского типа. На надгробии еп. Иоанну III высечена греч. заупокойная молитва, употребляющаяся в правосл. Церкви (в отличие от копт. текстов на саркофагах его предшественников). Надгробные камни с такими греческими молитвами нередко встречаются в нубийских могильниках; поддающиеся датировке надписи относятся к 1-й трети XI в. и к 1157-1181 гг. Исследователи связывают эти периоды с преобладанием Православия в Нубийской Церкви. Возможно, сосуществование мелькитов и монофизитов в Фарасе было относительно мирным. Когда 1-й из мелькитских епископов, Иоанн III, вступил на престол, его предшественник монофизит Петр I был еще жив. Уступив мелькитам кафедральный собор, Петр тем не менее получил в распоряжение соседнюю церковь, где и был похоронен. После смерти мелькитского еп. Меркурия в 1056 г. Фарасский престол 2 года пустовал, а потом перешел в руки монофизитов. Это совпало с беспрецедентным событием - визитом в Н. копт. патриарха Христодула в 1058/59 г. (Michalowski K. Open Problems of Nubian Art and Culture in the Light of the Discoveries at Faras // Kunst und Geschichte Nubiens in Christlicher Zeit. Recklinghausen, 1970. S. 14, 16-17; Jakobielski. 1972. P. 140-146, 210-211).
Христ. церкви иногда возводились внутри языческих храмов. В др. случаях языческие святилища разрушались и их камни шли на строительство христ. базилик. Как считается, важны были не столько стройматериалы, сколько локализация церквей в древних «местах силы». Так, в районе 3-го порога известна часовня, возведенная рядом с доисторическими наскальными рисунками. На многочисленных памятниках Н., включая капеллы пирамид кладбищ Мероэ, начертаны кресты или изображения фигур с нимбами, что является своеобразным знаком включения этих сооружений в сферу христ. культуры. Большинство церквей было связано с той или иной сельской общиной. Церковные здания во мн. случаях располагались не в центре, а на окраине поселения, т. е. были возведены после христианизации Н. в уже существовавших на тот момент деревнях. Характерно также отсутствие кладбищ в непосредственной близости от церквей - нубийцы продолжали использовать старые языческие некрополи.
Наряду с сельскими церквами были монастырские и архиерейские, возможно состоявшие под царским патронажем. Мн. церкви были построены царями и представителями знати, к-рые также брали на себя расходы по росписи храмов и по переписке литургических книг и потом считались «владельцами» этих зданий и были похоронены рядом с ними. Возведение храмов служило демонстрацией благочестия и социального статуса. Этой традицией, вероятно, объясняется значительное количество церквей в относительно скромных по масштабам поселениях, а также небольшие размеры мн. церковных зданий.
Средневек. араб. авторы писали о множестве мон-рей в нубийских царствах. До 50 археологических объектов в долине среднего Нила предположительно определяются как монашеские обители. Большинство изученных археологами мон-рей принадлежит к киновиальному типу; отшельнические сообщества (лавры) гораздо труднее поддаются идентификации, потому что пустынники часто выбирали для жительства естественные пещеры. Среди мон-рей были как весьма значительные и богатые, напр. мон-рь Эль-Газали в оазисе Вади-Абу-Дом, сопоставимый по масштабам с мон-рем вмц. Екатерины на Синае, или обители, связанные с городскими центрами (Фарас, Каср-Ибрим, Ст. Донгола), так и небольшие по размерам, расположенные в уединенных оазисах или в безжизненных скальных массивах. На надгробных камнях монастырских кладбищ встречаются эпитафии на копт. языке, что позволяет предполагать наличие среди братии определенного числа коптов. Социальная роль нубийских мон-рей остается не до конца ясной. Нек-рые из них были центрами искусств и ремесел, в частности производства пергамента, имели художественные мастерские.
Языки Н.
После прекращения использования мероитского письма к сер. V в. нубийское общество в течение неск. веков оставалось лишенным собственной письменности. Христианство возродило письменную традицию, хотя неясно, насколько широко грамотность выходила за пределы царского двора, архиерейских и монашеских кругов. В средневек. Н. писали на греческом (известном и в дохрист. период), коптском и древненубийском языках. Эпиграфические тексты выполнялись на греческом и коптском, подписи к настенным изображениям - на греческом, надписи на керамике - на всех 3 языках в равной пропорции, среди граффити преобладает нубийский. Иногда один и тот же документ содержит текст на греческом и нубийском, в то время как копт. письмо использовалось отдельно от этих языков, предположительно в среде переселенцев из Египта. В греч. надписях заметно влияние нубийского синтаксиса и содержится много грамматических ошибок, а нубийские тексты изобилуют греч. словами и фразами. Считается, что греч. язык распространился в Н. в общем русле визант. влияния; возможно, он был офиц. языком двора Донголы и lingua franca образованных христиан. В отличие от греч. надписей коптские выполнены без ошибок и не имеют следов нубийского влияния. Копт. тексты написаны на саидском (верхнеегипетском) диалекте, притом что к XI в. в Коптской Церкви доминировал бохайрский (северный) диалект. С кон. XI в. резко сокращается количество надписей на копт. языке и расширяется использование нубийского. На каком из языков велось богослужение в Нубийской Церкви, остается предметом догадок.
В основу нубийского алфавита было положено копт. письмо с добавлением 3 знаков для звуков, отсутствующих в коптском (возможно, заимствованы из мероитской письменности). Древнейший датированный документ на нубийском языке (надпись из Эс-Сабу) относится к 795 г. Сохранившиеся тексты (в основном фрагменты) носят религиозный и юридический характер. Нубийцы применяли копт. летоисчисление по «эре мучеников». До наст. времени сохранились нубийские диалекты донгола, кенузи, махас и фадиджа в долине Нила (все больше вытесняются араб. языком), а также нубийские диалекты горного Кордофана и Дарфура. Письменный древненубийский язык (ближе всего к совр. диалекту фадиджа или махас), судя по всему, был достаточно стандартизирован, в то же время в устном бытовом общении употреблялись различные диалекты нубийского и, возможно, др. языков. Неизвестно, в какой мере письменность применялась в светских областях деятельности, в частности в гос. управлении и торговле, и произошел ли в нубийском обществе сдвиг от преобладания устной памяти к традиции письменной фиксации информации (Завадовский Ю. Н., Смагина Е. Б. Нубийский язык. М., 1986; Browne G. M. Introduction to Old Nubian. B., 1989; Jakobielski. 1972. P. 13-15; Шинни. 1986. С. 163, 166-167, 174; Edwards. 2004. P. 239-247).
Упадок христианской Н. (кон. XII-XV в.)
На рубеже 60-х и 70-х гг. XII в. Фатимидов отстранила от власти в Египте суннитская династия Айюбидов. Суданская гвардия, последний оплот халифа, была разгромлена отрядами Салах ад-Дина. Возможно, с этим переворотом и попыткой Н. оказать поддержку Фатимидам связаны нападение нубийцев на Асуан в 1171 г. и дальнейшее их продвижение в В. Египет. В ответ на юг выступило айюбидское войско во главе с братом Салах ад-Дина Шамс ад-Даулой Тураншахом. В янв. 1173 г. он взял Каср-Ибрим. Город был разграблен, соборная церковь превращена в мечеть. В ходе военных действий пострадал и Фарас, его собор и ряд др. построек в центре города были заброшены. Тураншах отправил в Донголу посольство, к-рое должно было получить представление о ресурсах страны. Результаты этой разведки разочаровали Айюбидов, и через 2 года они отозвали свой гарнизон из Каср-Ибрима. Фарасский собор, на время заброшенный и занесенный песком, в XIII в. был восстановлен и снова расписан. Однако качество строительных работ и росписей свидетельствует о начавшемся упадке нубийской культуры.
Решительные изменения в характере нубийско-мусульм. отношений произошли после прихода к власти в Египте мамлюков, развернувших экспансию под знаменем джихада по всем направлениям. Егип. султаны успешно вмешивались в династийные распри нубийской элиты, часть которой стала ориентироваться на союз с мусульманами. Так, племянник царя Давида Шеканда, к-рому султан Бейбарс в 1275 г. помог овладеть троном, передал под управление Египта сев. часть страны, прилегающую к Асуану (ее население было обложено джизьей), согласился на увеличение выплат по «бакту» и на особую дань экзотическими африкан. животными. С кон. XIII в. также отмечены массовые поставки в Египет суданских рабов. Унижение Макурии было подчеркнуто разрушением церкви в Донголе. В 80-90-х гг. XIII в. несколько раз занимал трон и свергался мамлюками царь Донголы Шемамун.
Постепенно у правителей Н. вошло в практику апеллировать к мамлюкским властям. В 1311 г. в мамлюкскую столицу ездил последний христ. царь Донголы Каранбас (Куданбас). В 1316 г. он в чем-то провинился, и в Н. была отправлена султанская армия, чтобы посадить на престол одного из членов правящего рода Макурии, жившего заложником в Египте и принявшего ислам,- Абдаллаха Баршамбу. Каранбас и члены его рода были пленены и уведены в Каир. Баршамба обратил тронный зал царского дворца Донголы в мечеть, о чем сохранилась соответствующая посвятительная надпись от мая 1317 г. Султан ан-Насир Мухаммад продолжал политические игры с нубийцами, поочередно выпуская из заточения царственных заложников, свергавших друг друга, и направляя в Н. карательные армии. Каранбас сумел вторично занять трон ок. 1323 г., но вскоре был низложен своим племянником Канз ад-Даулой и бежал в Асуан, рассчитывая на егип. помощь. Канз ад-Даула, еще ранее принявший ислам, сумел удержаться у власти и положил начало династии, к-рая правила Донголой неск. десятилетий.
Хотя царствующий род стал мусульманским, большинство нубийцев еще сохраняли христ. веру. В то же время в стране начали распространяться ислам и араб. культура. С XII в. с севера и востока в Н. проникали араб. племена, в частности племенной союз Джухайна, расселившийся и к западу от Нила. Овладев Дарфуром, кочевники отрезали Нобадию от торговых связей с внутренней Африкой и нанесли удар по нильской торговле, составлявшей основу экономического благосостояния нубийских царств. К этой же эпохе относится расцвет транссахарской караванной торговли в Зап. Африке, явившейся альтернативой нильскому пути. Важнейшую роль в политической истории В. Египта и Н. играло племя Бану аль-Канз, распространившееся от Асуана до Красного м. и разорявшее оазисы и земли долины реки. В ходе династических конфликтов ок. 60-х гг. XIV в. Макурия оказалась разделена на 2 удела со столицами в Донголе и Дау (гос-во Дотаво; ныне Гебель-Адда). Оба княжества обращались в Каир с просьбами о помощи в борьбе с Бану аль-Канз. Отправленное султаном аль-Ашрафом Шаабаном (1363-1376) войско пришло на помощь нубийскому царю и нанесло поражение бедуинам. Источники сообщают, что политический центр гос-ва в это время оставался в Дау ввиду запустения Донголы. Известна грамота копт. Александрийского патриарха Гавриила IV от 1372 г. о поставлении Тимофея, еп. Каср-Ибрима и Фараса,- укрупнение епархий может быть истолковано как признак угасания христианства в Нижней Н.
Политическая анархия и доминирование Бану аль-Канз в В. Египте, прекращение торговли по Нилу и между Нилом и Красным м., упадок Донголы превратили Нижнюю Н. в маргинальную область. Это способствовало относительно долгому сохранению изолированного очага нубийского христианства - княжества Дотаво. Первые упоминания о царях Дотаво относятся еще к XII в. Возможно, это была ветвь правящего дома Макурии, находившаяся в вассальных отношениях с правителями Донголы. По другой версии, «царями Дотаво» титуловали себя эпархи Нижней Н. В этой зоне продолжали употребляться нубийский язык и письменность. Самый поздний документ, относящийся к Дотаво, датируется 1484 г. и содержит имена неск. сановников и епископа Каср-Ибрима. После этого времени и до прихода османов в 60-х гг. XVI в. об истории Нижней Н. практически ничего не известно. Археологами обследован ряд поселений в районе 3-го порога, еще бывших обитаемыми в XV - нач. XVI в., однако нет признаков того, что их жители оставались христианами.
Гораздо менее изучена история юж. нубийского царства Алодия. Оно испытывало давление со стороны как арабских и кушитских племен засушливого севера, к-рых влекли тучные пастбища саванн, так и народа фундж, продвигавшегося с юга, от великих болот Белого Нила. Фундж, принадлежавшие к той же расовой и языковой группе, что и сев. нубийцы, возможно, были поверхностно христианизированы, однако к XVI в., вслед за угасанием христ. центров долины Нила, приняли ислам. Раскопки столицы Алодии Собы показали, что город едва ли процветал после XIII в. Некоторые его церкви были разрушены, а гробницы при них разграблены. Отголоски племенных преданий сев. кочевников указывают на то, что именно эти народы, возможно, сокрушили христианскую государственность на землях Алодии, но впоследствии вынуждены были подчиниться власти фундж. К нач. XVI в. Соба однозначно лежала в развалинах, а с 1504 г. политическим центром Судана стал султанат Фундж с центром в Сеннаре, на берегах Голубого Нила (Jakobielski. 1972. P. 160-168; O'Fahey, Spaulding. 1974. P. 15-33; Munro-Hay. 1982/1983. P. 129-134; Adams. 1984. P. 531-539; Шинни. 1986. С. 176-182; Edwards. 2004. P. 215-216, 253-254).
В сообщениях католич. миссионеров, работавших в Африке в Новое время, сохранились сведения (впрочем, не вполне надежные) о реликтах нубийского христианства. Португ. миссия в Эфиопии ок. 1500 г. получила информацию о существовании на берегах Нила многочисленных, но раздробленных христ. политических образований со своими замками и церквами. В 1520 г. португ. иезуит Франсишку Алвариш был свидетелем прибытия в Эфиопию делегации нубийских христиан, просивших прислать им священников, однако эфиоп. христ. цивилизация в этот период сама находилась в тяжелом кризисе и не могла помочь своим соседям. Последнее, не очень надежное упоминание об изолированной христианской общине нубийцев в районе 3-го порога относится к 1742 г. (Bowers. 1985. P. 7). Европ. ученые XIX в., открывшие нубийские церкви в районе 2-го порога, были удивлены их хорошей сохранностью, не соответствующей представлениям об исчезновении христианства за 4-5 веков до того. Возможно, местное население, даже утратив христ. традиции, продолжало с почтением относиться к церковным зданиям и надеялось на то, что когда-нибудь в эти храмы вернутся священники (O'Fahey, Spaulding. 1974. P. 19; Adams W. The Twilight of Nubian Christianity // Nubia: Récentes recherches. Warsz., 1975. P. 11-17; Idem. 1984. P. 543-544; Bowers. 1985; Шинни. 1986. С. 181).
Причины угасания нубийского христианства являются одной из самых сложных проблем истории Сев.-Вост. Африки. Очевидно, что его нельзя объяснить лишь военным натиском мусульм. соседей. Из полутора сотен нубийских церквей, изученных археологами, только несколько были обращены в мечети или целенаправленно разрушены, остальные оказались просто заброшены. В то же время мамлюкское вмешательство несомненно привело к деградации военно-политических структур Макурии, сохранявших христ. цивилизацию среднего Нила. Еще большую роль сыграл начавшийся в XII в. наплыв в долину реки арабизированных кочевых племен из соседних пустынь, возможно стимулированный некими природно-климатическими или демографическими факторами. Нубийские цари могли относительно успешно и долго сдерживать натиск мусульм. Египта к югу от 1-го порога, но оказались неспособны противостоять стихийному проникновению номадов по всему периметру долины. Христ. население берегов Нила было разделено на изолированные островки в окружении кочевых племен. Недееспособность власти, готовой идти на союзы с кочевниками и принятие ислама, привела к деморализации коренного населения и последующей его ассимиляции в массе исламизированных пришельцев.
Нубийская Церковь утратила большую часть своего духовного потенциала. Это заметно по изменениям храмовой архитектуры: самые последние из построенных в Н. церквей с трудом могли вместить 10 чел. Нарастающая пропасть между духовенством и народом привела к тому, что мирянам физически не осталось места внутри храмов в ходе богослужений, т. е. основная масса населения была оторвана от церковной жизни и христ. культуры. Нубийское население едва ли можно считать глубоко воцерковленным: христианство, как впосл. и ислам, лишь тонким слоем покрыло массив первобытных африкан. традиций. Поскольку высшее духовенство было тесно связано с правящей элитой, исламизация царской династии и последующий распад государственности привели к кризису церковных структур, лишенных поддержки власти и народа. Вероятно, к началу позднего средневековья пришло в упадок монашество и были утрачены механизмы воспроизводства духовной культуры. Нубийское христианство оказалось в критической зависимости от поддержки извне, но связи со слабеющей Коптской Церковью тоже начали рваться. Возможно, это было вызвано засильем кочевых племен в В. Египте и угасанием торговой активности на Ниле. Изоляция стала фатальной для христианской культуры среднего Нила.
В науке также высказывалось мнение о коренной трансформации социального строя нубийских гос-в начиная с XII-XIII вв. В Нильской долине стал формироваться светский по духу военно-феодальный уклад, отмеченный в т. ч. массовым строительством домов-башен и замков, а также деградацией экономики, выродившейся в натуральное хозяйство. С падением нубийских царств замки локальных феодалов превратились в разбойничьи гнезда, контролировавшие движение по реке и прилегающим караванным путям. Эти процессы феодализации и архаизации не оставляли места для сохранения сколько-нибудь влиятельных церковных структур (Adams. 1984. P. 508-520, 540-545; Bowers. 1985).
Нубийский этнос, возникший на обломках империи Мероэ, через тысячу с небольшим лет завершил свой жизненный путь, превратившись в изолированный реликт. При иных обстоятельствах христ. традиция могла бы быть унаследована теми племенами, к-рые стали доминировать в долине Нила после нубийцев. Однако эти народы уже были носителями арабо-мусульм. культуры, достаточно динамичной и способной к растворению остатков суданского христианства.
rkh Ibn al-Fu rat. Bayru t, 1936-1938. Т. 5-9; al-Maqrz, Ahmad ibn ‘Al. Kita b al-hitat al-maqrziyya. Bayru t, 1959. Т. 3; idem. Kita b as-sulu k li-ma‘rifat duwal al-mulu k. Bayru t, 1997. 8 t.; The Churches and Monasteries of Egypt and Some Neighbouring Countries: Attributed to Abû-Sâlih, the Armenian / Ed. B. T. A. Evetts. Oxf., 1895. Piscataway (N. J.), 2001r; Moufazzal Ibn Abil-Fazail. Histoire des sultans Mamlouks / Éd., trad. E. Brochet. P., 1920. Fasc. 2. (PO; T. 14. Fasc. 3).
Церковная архитектура и изобразительное искусство Н.
Христ. период истории Н.- это 6 веков сравнительно мирного времени, благодаря чему сохранилось значительное количество археологических памятников. Только между 1-м и 3-м порогами Нила известно ок. 150 церквей; южнее их число сокращается. Церковная архитектура отличается большим разнообразием размеров и форм. В научной среде выдвигались различные схемы как типологии, так и хронологии церквей Н., но ни одна из них не получила всеобщего признания. Тем не менее можно выделить основные направления эволюции церковной архитектуры. На смену ранним, крайне примитивным формам начиная с сер. VI в. приходят базилики, часто больших размеров, как, напр., кафедральный собор Каср-Ибрима. Этот тип храма несомненно был заимствован из соседнего Египта. Единственным украшением ранних церквей была каменная резьба, в частности резные художественно оформленные капители колонн из песчаника и красного гранита, к-рые нередко отражают греко-римский и египетский стили. Возможно, часть каменного декора уже в готовом виде ввозилась из Эгейского региона. Скульптура, колонны, оформление дверных и оконных проемов получили широкое распространение в храмовых сооружениях с VI по VIII в., в частности в связи с введением балочной кровли. В оформлении доминируют изображения крестов, растительный орнамент, зооморфные и орнитоморфные элементы.
Араб. завоевания привели к расстройству средиземноморской торговли и прекращению импорта древесины и камня в долину Нила. В течение приблизительно 2 веков эти материалы исчезают из церковной архитектуры, уступая место необожженному кирпичу. Плоские крыши и каменные колонны сменяются кирпичными сводами и куполами. В VII-VIII вв. постепенно распространяются специфические «нубийские» варианты церковной архитектуры, похожие скорее не на египетские, а на сиро-палестинские образцы - гибридные формы купольной базилики и крестово-купольного храма с добавлением внутренних комнат и входов с северной и южной сторон церкви. Характерной чертой планировки стала галерея вдоль вост. стены храма за кафедрой, соединяющая 2 маленьких пастофория по сторонам алтаря. Большинство помещений из-за жаркого климата были темными, с небольшими окнами. Основными направлениями эволюции нубийского храма были уменьшение его размеров (самые поздние образцы достигают едва ли 10% площади первых базилик), изменение пропорций от длинных и узких строений до почти квадратных, сокращение разнообразия строительных материалов и разрастание алтарной части за счет наоса. В поздних типах храмов (XII-XIV вв.), уменьшившихся в размерах до прямоугольника со сторонами от 6 до 16 м, уже не оставалось места для мирян (предположительно самой маленькой считается церковь в Абд-эль-Гадире).
Настенная живопись в оформлении храмов появляется с VIII в. Ее яркие образцы (в технике альсекко - по сухой штукатурке), по большей части VIII - 1-й пол. IX в., были обнаружены при раскопках в Фарасе (более 10 культовых сооружений, 2 из к-рых отличаются внушительными размерами). Только в кафедральном храме было найдено ок. 170 отдельных сюжетов; из наиболее хорошо сохранившихся - изображения Рождества Христова, прав. Анны, матери Пресв. Богородицы, трех отроков в пещи огненной, апостолов Петра и Иоанна Богослова и др. Важную группу составляют изображения нубийских епископов (в юго-вост. части собора их было по меньшей мере 14). Эти произведения имеют ряд особенностей, отражающих местные нубийские реалии: епископы изображены с темными лицами, пастухи в сцене Рождества Христова - со своеобразно уложенными волосами, а вол отличается особой формой рогов и горбом. Первоначально роспись (вероятнее всего, заимствованная от египтян) была упрощенной, ее отличала бедная цветовая гамма, но постепенно четкость и яркость цветов нарастали. На основе неск. последовательных слоев, обнаруженных в кафедральном соборе Фараса, были условно выделены 9 живописных стилей (фиолетовый, поздний фиолетовый, промежуточный, белый, желто-красный, 3 многоцветных и поздний). Отличительные черты художественных приемов, использованных в Фарасе, указывают на наличие в этом районе Н. местной живописной школы.
Большинство сохранившихся произведений нубийской живописи относятся к памятникам монументального искусства. Исключение составляют немногочисленные иконы и книжная миниатюра, образцы которых представлены в Национальном музее Судана (Хартум). Иконы в основном вырезали из дерева или слоновой кости. Резьба по слоновой кости широко использовалась для украшения различных предметов (в виде вставок). Большая часть произведений изобразительного искусства Н. была уничтожена или повреждена вслед. воздействия неблагоприятных климатических условий и др. факторов (в частности, с появлением в регионе мусульман, когда изображения людей и ангелов замазывали или сбивали со стен). Однако целый ряд храмов сохранился благодаря тому, что они были заброшены и занесены песком, при этом внутреннее убранство осталось нетронутым (напр., церкви в Сонки-Тино и Абдаллах-Нирки). В наст. время памятники нубийского церковного искусства представлены гл. обр. в Национальном музее Судана и в Галерее Фарас им. проф. К. Михаловского в Национальном музее в Варшаве.
- Рубрики
- Ключевые слова
- См.также