ГОГЕЛЬ

Гоге́ль [франц. Goguel] Морис (1880, Париж - 1955, там же), франц. протестант. историк Церкви и библеист либерального направления. Учился на протестант. богословском фак-те Парижского ун-та, затем - в Марбурге. В 1906 г. получил кафедру НЗ в Париже, где преподавал в течение 25 лет. Г.- один из представителей франц. либерального богословия, восходящего к Э. Ж. Ренану, позднее представленного А. Ф. Луази, сторонником методологии школы истории религии (см. Истории религий школа) Ш. Гиньебером (1857-1939).

Ранние работы Г. дают представление об основных направлениях его богословских исследований: экзегезе и библейском богословии (La notion johannique de l'Esprit et ses antécédents historiques. P., 1902), отношении между провозвестием Иисуса Христа о Царстве Божием и Евангелием, возвещаемым ап. Павлом (L'Apôtre Paul et Jésus-Christ. P., 1904), догматике (W. Herrmann et le problème religieux actuel. P., 1905). В работе о лит. взаимоотношениях синоптических Евангелий (L'Évangile de Marc et ses rapports avec ceux de Mathieu et de Luc. P., 1909) Г. обосновывал распространенное в нем. лит-ре положение о приоритете Евангелия от Марка. Его докт. диссертация о ранней истории таинства Евхаристии (L'eucharistie des origines à Justin Martyr. P., 1910) и книга о повествовании о страстях в Евангелии от Иоанна (Les sources du récit johannique de la passion. P., 1910) демонстрируют способность Г. прослеживать развитие традиции в течение большого периода времени.

Во «Введении в Новый Завет» (Introduction au Nouveau Testament. P., 1922-1926. 4 t.) Г. впервые во франц. библейской лит-ре на основе собственной аргументации и с привлечением большого объема научной лит-ры изложил основные положения формирующегося в то время критического консенсуса: гипотезу 2 источников, объясняющую взаимоотношения синоптических Евангелий; неподлинность 4-го Евангелия; сложность процесса возникновения кн. Деяний св. апостолов; неподлинность послания ап. Павла к Ефесянам и его Пасторских посланий (1, 2 Тим, Тит). Работа осталась незавершенной, были опубликованы тома о синоптических Евангелиях (Les Évangiles synoptiques. P., 1923), о Евангелии от Иоанна (Le quatrième Evangile. P., 1924), о Деяниях апостолов (Le Livre des Actes. P., 1922) и о посланиях ап. Павла (Les Épîtres pauliniennes. P., 1925-1926. 2 t.). Ситуация кризиса и краха мн. попыток синтеза, в к-рой находилась исагогика предшествующего столетия, по-видимому, помешала Г. закончить работу.

В 1-м т., излагая историю синоптической проблемы, Г. выступил сторонником теории 2 источников, согласно к-рой самое раннее Евангелие - от Марка (составленное в Риме после 70 выходцем из Палестины, опиравшимся, в частности, на воспоминания ап. Петра) - было использовано др. евангелистами; 2-м древнейшим источником Евангелий от Матфея и Луки, использованным независимо (в разных редакциях), был гипотетически реконструируемый источник логий (Q) - собрание поучений Господа (датируемый временем до 70 и локализуемый в Палестине). Помимо Евангелия от Марка и источника логий др. евангелисты-синоптики имели еще и свои особые источники. Г. отвергал раннехрист. традицию авторства Евангелий от Матфея и Луки, составление этих текстов он датировал периодом между 80 и 90 гг. Г. согласен с выводом Х. Лицмана о том, что ап. Иоанн рано принял мученическую кончину и не был автором 4-го Евангелия. По Г., более поздний редактор добавил к Евангелию 21-ю гл., в к-рой «возлюбленный ученик» отождествлен с ап. Иоанном, что позволяло усвоить Евангелию от Иоанна апостольский авторитет. Первоначальное возникновение Евангелия в Сирии и его последующую редакцию в М. Азии Г. относил к периоду между 90 и 110 гг.

Г. полагал, что составление кн. Деяний явилось результатом сложного процесса: первоначальный вариант позднее использовал автор «Книги Феофилу», изменив вводную часть и добавив рассказ о Вознесении. Оригинал книги, согласно Г., датируется приблизительно 80-90-ми гг. I в. Допуская наличие легендарного материала в кн. Деяний, Г. считал, что автор использовал все же исторически ценные источники.

Мн. распространенные в новозаветной науке положения Г. не принял. В работе «Эсхатология и апокалиптика» (Eschatologie et Apocalyptique // RHR. 1932. T. 106) он не разделяет позиций И. Вейса и А. Швейцера, к-рые считали, что эсхатологическое учение Иисуса Христа определено прежде всего совр. Ему представлениями иудейской апокалиптики. Он не согласен и с Р. Бультманом, для к-рого важнейшим эсхатологическим моментом человеческой экзистенции является ситуация решения верующего. Кроме того, Г. отвергал и характерную для школы анализа жанровых форм низкую оценку исторической достоверности НЗ, якобы составленного из слабо связанных друг с другом вероучительных и литургических фрагментов, что не позволяло сделать никакой исторической реконструкции.

Опыт такой реконструкции истории первоначального христианства Г. предложил в 1-м т. трилогии «Иисус и начала христианства» (Jésus et les origines du christianisme. P., 1932-1947. 3 vol.). Г. понимал, что попытка описать истоки раннего христианства была рискованной, т. к. многим в то время казалось невозможным соединить «фрагментарные элементы евангельской традиции», к-рые подвергались беспощадной исторической критике. В 1-м т. «Жизнь Иисуса» (La vie de Jésus. P., 1932; абсолютно перераб. изд.: Jésus. P., 19502) Г. исходил из того, что в рассказе самого раннего евангелиста Марка дана надежная канва событий и рассказано о содержании земного служения Иисуса Христа. Оценивая историческую достоверность евангельской традиции, Г. принял т. н. критерий несводимости (утверждение аутентичности слов Иисуса Христа на основании их отличия от формулировок, принятых в первохрист. Церкви). Однако он подчеркивал, что этот критерий должен быть дополнен «критерием когерентности», согласно к-рому «слова Иисуса, подлинность которых может быть установлена, в свою очередь, могут служить пробным камнем для оценки подлинности других высказываний, связанных с ними или гармонично их дополняющих» (P. 207-208). Написанная в период господства скептицизма в библеистике книга Г., несмотря на нек-рые существенные критические выводы, основана на уверенности в достоверности значительной части НЗ.

В реконструкции истории первохрист. Церкви (La naissance du christianisme. P., 1946; L'Église primitive. P., 1947) Г. опирался на общую концепцию феномена религии (во многом определенной мировоззрением А. Бергсона), согласно к-рой нет чисто динамичной, так же как и чисто статичной, религии, но существуют только ситуации, в к-рых преобладает тот или иной элемент этих типов религии. Стремясь дать представление о первоначальном христианстве в его исторической преемственности и во внутренней связи, Г. показывал, как после Крестной смерти Христа возникала новая вера в Его Воскресение и как она нашла выражение в новом учении, разнообразные ранние формы к-рого, появившиеся как результат формирования и борьбы иудеохрист. и паулинистической тенденций, постепенно сближались, пока не слились в завершенную систему, объединившую вероучение, иерархическую орг-цию и церковное право. По Г., она возникала во II в., «в раннем католицизме» св. Иринея Лионского и Тертуллиана. Процесс отвержения форм вероучения и организации, не соответствовавших условиям жизни христ. общины, по Г., происходил не под внешним влиянием. Он явился следствием развития новой веры в Воскресшего, внутреннего единства христ. общины, основанного на чувстве братства в воскресшем и прославленном Христе. Вывод Г. о внутренней динамике христ. веры во многом повлиял на распространение в науке позиции, в основе к-рой лежит понимание особенности первоначального христианства в сравнении с др. религиями Вост. Средиземноморья и незначительного влияния последних на него.