КАРПОВ

Георгий Григорьевич (7.06.1898, Кронштадт С.-Петербургской губ.- 18.12.1967, Москва), советский гос. деятель, председатель Совета по делам РПЦ при Правительстве СССР в 1943-1960 гг. Из рабочей семьи. Окончил начальную городскую школу (1911) и школу ремесленных учеников (1915) в Кронштадте. В 1915-1918 гг. работал слесарем на Электромеханическом заводе Кронштадтского военного порта. С февр. 1918 г. служил на красном Балтийском флоте, был машинистом на военном транспорте «Аргунь». С янв. 1920 г. член РКП(б). В июле 1921 г. стал комиссаром на транспорте «Борго», затем председателем парткома канонерки «Хивинец». Поступил в Петроградский ун-т, но не закончил учебу.

Г. Г. Карпов. Фотография. 1940-е гг.С июля 1922 г. на службе в органах госбезопасности. В 1922-1933 гг. помощник уполномоченного, уполномоченный, старший уполномоченный, оперуполномоченный, помощник начальника отд-ния Постоянного представительства ОГПУ в Ленинградском военном окр. В 1933-1935 гг. помощник начальника, зам. начальника УНКВД Карельской АССР. В 1935-1938 гг. помощник начальника отделения, зам. начальника отделения, начальник отделения УГБ НКВД по Ленинградской обл. Капитан госбезопасности (март 1936). В 1938-1939 гг. начальник Псковского окружного отдела НКВД. Был переведен в Москву для работы в центральном аппарате органов госбезопасности. В 1939-1941 гг. зам. начальника отделения, начальник отделения, зам. начальника отдела НКВД (февр.-авг. 1941 НКГБ). Майор госбезопасности (май 1941). В дек. 1941 г. назначен начальником 4-го отдела («по борьбе с церковной и сектантской контрреволюцией») Секретно-политического управления НКГБ. С мая 1943 г. начальник 5-го отдела («по борьбе с духовенством всех конфессий») 2-го управления НКГБ. Полковник госбезопасности (февр. 1943).

Занимался организацией встречи И. В. Сталина и наркома иностранных дел В. М. Молотова с патриаршим местоблюстителем митр. Сергием (Страгородским; патриарх Московский и всея Руси в 1943-1944), митр. Алексием (Симанским; с 1945 патриарх Московский и всея Руси Алексий I) и митр. Николаем (Ярушевичем) и принимал в ней участие 4 сент. 1943 г. Эта встреча положила начало новому этапу государственно-церковных отношений в СССР. Церкви были предоставлены определенные права и возможности для возрождения в стране религ. жизни, но под строгим контролем Советского гос-ва. Накануне встречи К. был вызван к Сталину для консультаций о положении РПЦ и др. Поместных Православных Церквей. В ходе беседы Сталин высказался за создание специального гос. органа для осуществления связи между правительством и Московским Патриархатом. Постановлением Совета народных комиссаров (СНК) СССР от 14 сент. 1943 г. был организован Совет по делам РПЦ при СНК СССР (с 1946 при Совете Министров СССР). Председателем Совета стал К., сохранивший также пост начальника 5-го отдела НКГБ (с 1946 отдел «О» по «оперативной работе среди духовенства» МГБ).

Под рук. К. в короткий срок в условиях военного времени была создана принципиально новая гос. структура с аппаратом уполномоченных на местах. Как глава Совета по делам РПЦ, К. рассматривал вопросы об открытии храмов и молельных домов, учебной и издательской деятельности Русской Церкви, решал финансовые и юридические проблемы церковных орг-ций и духовенства; проводил рабочие совещания с уполномоченными Совета, часто выезжал в регионы для проверки их работы. Во время служебных командировок принимал решения по ходатайствам верующих; встречался с епархиальными архиереями, со священнослужителями и с представителями местных властей, разъяснял принципы новой церковной политики.

Патриарх Алексий I и Г. Г. Карпов с деятелями культуры. Фотография. 50-е гг. ХХ в. (Ар-хив ЦНЦ «Православная энциклопедия»)С 1945 г. под особым контролем К. находилась международная деятельность Русской Церкви. Он занимался организацией визитов делегаций Московского Патриархата в зарубежные страны, обсуждал с патриархом Алексием I приоритеты внешнеполитических мероприятий Церкви, конкретные задачи, к-рые необходимо было решить во время визитов, согласовывал состав делегаций, кандидатуры их руководителей. В 1945-1946 гг. К. внес значительный вклад в урегулирование взаимоотношений между СССР и новыми правительствами стран Вост. Европы, с одной стороны, и Болгарской, Румынской и Сербской Православными Церквами - с другой. Деятельность К. в это время получила высокую оценку советского руководства. В февр. 1945 г. он был награжден орденом Ленина, в июле того же года ему было присвоено звание генерал-майора НКГБ. Кроме того, К. был награжден орденами Красной Звезды (1937), «Знак Почёта» (1943), Красного Знамени (1944), Трудового Красного Знамени (1946).

С 1946 г. в СССР происходит ужесточение политики властей, в т. ч. в религ. сфере. Ослабевает влияние партийных руководителей, выступавших за более гибкую политику, в частности Молотова, курировавшего работу К. в правительстве. В июле 1947 г. по ходатайству министра госбезопасности В. С. Абакумова К. был освобожден от должности начальника отдела «О» и зачислен в запас МГБ СССР «по состоянию здоровья». Деятельность Совета по делам РПЦ стала объектом критики со стороны влиятельных сил в партийном руководстве. В кон. 1948 - нач. 1949 г. в Отделе пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) был подготовлен проект постановления «О неправильной работе Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР», в котором на Совет возлагалась ответственность за «оживление деятельности церковников и религиозной идеологии»; было предложено вынести К. выговор «за грубое нарушение директив» и «превышение предоставленных прав».

В этих условиях К. неоднократно обращался с письмами к Сталину, а 24 февр. 1949 г. добился личной встречи с главой партии и др. членами Политбюро. Сталин не поддержал начало новой антирелиг. кампании и выступил против внесения проекта постановления о Совете по делам РПЦ на утверждение Политбюро. Однако не были поддержаны и предложения К. по реформированию работы Совета, в результате чего контроль за его деятельностью был передан Отделу пропаганды и агитации ЦК. Изменение фактического статуса Совета по делам РПЦ отразилось на государственно-церковных отношениях. С 1949 г. К. последовательно выдвигал предложения по ограничению деятельности Церкви. Назначения и перемещения высших иерархов уже не обсуждались с церковным руководством, а диктовались патриарху. К. в приказном порядке рекомендовал Алексию I воздержаться от новых архиерейских хиротоний, а пустующие епископские кафедры поручать управлению архипастырей соседних епархий. Также патриарху было указано на нежелательность расширения сети духовных учебных заведений. Отказ К. в предоставлении отсрочки от военной службы студентам духовных академий и семинарий создавал проблемы для духовных учебных заведений.

Однако К. и в этот период продолжал отстаивать необходимость удовлетворения хотя бы части ходатайств верующих, открывать церкви «с учетом целесообразности», остро реагировал на многочисленные факты нарушения законодательства о культах со стороны местных органов власти. К. критиковал методы атеистической работы партийного актива на местах за продолжение традиций воинствующего безбожия 30-х гг. XX в. В качестве одного из основных аргументов в пользу сохранения сбалансированных отношений с РПЦ К. выдвигал важность международной деятельности Московского Патриархата. Несмотря на то что в целом внешнеполитическая активность РПЦ в 1948-1953 гг. неск. снизилась, партийное руководство вынуждено было считаться с безусловным значением церковной работы в международном движении за мир, в развитии отношений с правосл. Церквами стран Вост. Европы.

После смерти Сталина и с приходом к руководству коммунистической партией Н. С. Хрущёва в 1953 г. для К. настал сложный период. В марте 1955 г. он был уволен из резерва КГБ «по фактам дискредитации». В 1956 г. Комиссией партийного контроля при ЦК КПСС ему были предъявлены обвинения в нарушении законности во время работы в органах госбезопасности в 1929-1938 гг. («...производил массовые аресты ни в чем не повинных граждан, применял извращенные методы ведения следствия, а также фальсифицировал протоколы допроса арестованных»). Поднимался вопрос об исключении К. из партии, но наказание ограничилось строгим выговором с занесением в учетную карточку.

В этот период К. продолжал отстаивать свои позиции о необходимости сохранения прежней политики в отношениях с Церковью. Между тем после появления постановления ЦК КПСС от 7 июля 1954 г. «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения» в стране была развернута очередная антирелиг. кампания. На протяжении лета-осени 1954 г. К. и от своего имени, и совместно с председателем Совета по делам религиозных культов И. В. Полянским информировал ЦК КПСС об «ошибках и извращениях» в публикациях на антирелиг. тему, о фактах «грубого нарушения законодательства о религиозных культах», «грубого администрирования по отношению к церкви и верующим». Позиция, занятая К., повлияла на принятие 10 нояб. 1954 г. постановления ЦК КПСС «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения», в котором были учтены замечания и рекомендации председателя Совета по делам РПЦ.

В 1955-1957 гг. наметилось некоторое улучшение во взаимоотношениях Церкви и гос-ва. К. поддерживал большинство ходатайств и просьб, с к-рыми обращались к правительству патриарх и Свящ. Синод. К. отстаивал мнение, к-рое неоднократно высказывал в письмах в вышестоящие инстанции, что, «прежде чем предъявлять руководству церкви требования об улучшении внешней работы, надо удовлетворять некоторые просьбы патриарха, которые не нашли до сих пор положительного решения, что не способствует укреплению установившихся взаимоотношений между церковью и государством и мешает проведению через церковь нужных нам мероприятий». В течение длительного времени в правительстве рассматривался вопрос о передаче под резиденцию патриарха помещений Новодевичьего или Донского мон-ря, т. к. выделенный в 1943 г. Патриархии особняк в Чистом пер. мало подходил для встреч с главами др. правосл. Церквей. К. поддерживал просьбы митр. Николая (Ярушевича) о выделении участка земли под строительство здания для Отдела внешних церковных сношений. В этот период К. выдвигал предложения об отмене постановления ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» 1929 г. и о разработке нового Закона о религиозных культах, о необходимости принятия новых положений о Совете по делам РПЦ и Совете по делам религиозных культов и об их объединении в один гос. орган. Однако все эти предложения были отклонены ЦК КПСС «за нецелесообразностью» как способствующие укреплению положения Церкви. В это время в ЦК КПСС, с одной стороны, нарастало беспокойство из-за роста авторитета Русской Церкви на международной арене, с другой - выражалось недовольство, что Московский Патриархат «не прилагал достаточных усилий» для того, чтобы побудить Поместные Православные Церкви к изменению отношения к экуменизму и войти во Всемирный Совет Церквей «в целях оказания влияния на его характер и направление деятельности». В том, что эта задача не была реализована, ЦК видел недоработку Совета по делам РПЦ и лично К.

С лета 1957 г. в партийном руководстве усиливается тенденция к пересмотру прежнего курса религ. политики и усилению давления на Церковь. В 1957-1958 гг. ЦК КПСС произвел замену практически всего руководящего состава Совета по делам РПЦ. Были уволены и отправлены на пенсию И. И. Иванов, Г. Т. Уткин, к-рые работали с К. с момента основания Совета, зам. председателя Совета с 1945 г. С. К. Белышев. С 1957 г. К. трижды ставил вопрос о своей отставке, однако каждый раз в ЦК находили это «нецелесообразным», поскольку глава Совета пользовался уважением и авторитетом среди епископата, имел определенное влияние на патриарха Алексия I. Кроме того, отстранение К. могло вызвать нежелательные отклики в заграничных церковных и политических кругах. До определенного времени сохранение К. на его посту должно было маскировать фактическое изменение гос. политики по отношению к Церкви.

Осенью 1958 г. Совет Министров СССР принял ряд постановлений, резко ограничивавших деятельность религ. орг-ций. К. обязан был претворять новый правительственный курс в жизнь. Однако деятельность главы Совета приобретает в этот период двойственный характер. Одновременно с рапортами в ЦК КПСС о дальнейших мерах по ограничению влияния Церкви в обществе, К. составляет инструкцию уполномоченным, в к-рой осуждает практику проведения собраний трудящихся о закрытии церквей, участие уполномоченных в индивидуальной работе с верующими, в работе по «выявлению детей и молодежи в церквях». Наряду с материалами о «незаконной деятельности церковников» К. регулярно представлял в правительство и ЦК КПСС информацию о фактах «грубого администрирования» со стороны местных органов власти. Резко негативной была реакция К. на методы, с помощью к-рых выполнялось постановление о закрытии мон-рей на Украине, в Молдавии и в республиках Прибалтики. К., привыкший действовать исходя не из идеологических догм, а из конкретных гос. интересов, выражал непонимание необходимости наступления на Церковь.

Попытки К. осторожно сдерживать антицерковную политику не могли серьезно повлиять на ситуацию, поскольку новый курс проводился с одобрения высшего партийного руководства. На протяжении 1959 г. К. вместе с патриархом тщетно добивался приема у Хрущёва. Передавая Хрущёву просьбы Алексия I о личной встрече, К. сопровождал их докладными записками, в к-рых он, принимая линию на ограничение деятельности религ. орг-ций, продолжал настаивать на сохранении прежнего курса в отношениях с РПЦ с целью ее «использования в государственных интересах». В этом он убеждал Хрущёва и в последнем своем письме в качестве председателя Совета по делам РПЦ в янв. 1960 г.

13 янв. 1960 г. было принято постановление ЦК КПСС «О мерах по ликвидации нарушений духовенством советского законодательства о культах». Практически все направления работы Совета по делам РПЦ получили в постановлении негативную оценку. В нем также содержалась критика лично К. После этого дальнейшая его работа в качестве главы Совета по делам РПЦ была уже невозможна. 25 янв. Комиссия партийного контроля при ЦК КПСС приняла решение об исключении К. из партии, что, однако, не было утверждено Секретариатом ЦК. 6 февр. 1960 г. было подписано постановление Совета Министров СССР об освобождении К. от должности председателя Совета по делам РПЦ. 12 апр. того же года назначенный на эту должность В. А. Куроедов на совещании уполномоченных по делам РПЦ указал на основные ошибки Совета при своем предшественнике. По мнению партийного руководства, «он непоследовательно проводил линию партии и государства в отношении церкви и скатывался зачастую на позиции обслуживания церковных организаций. Занимая защитнические позиции по отношению к церкви, совет вел линию не на борьбу с нарушениями духовенством законодательства о культах, а на ограждение церковных интересов». (Письма и диалоги. 1994. С. 62). Отставка К., т. о., стала этапом перехода руководства СССР к более решительным и жестким действиям против Церкви.

На пенсии К. проживал в Москве. Был похоронен на Новодевичьем кладбище.