ЕВСТАФИЙ

Образец тайнописи из Анфологии протопсалта Евстафия. 1511 г. (ГИМ. Щук. № 350. Л. 140 об.) [молдав. Евстатие] (кон. XV - нач. XVI в.), мон. из мон-ря Путна на севере Молдавского княжества (ныне на территории Румынии), кодикограф, доместик, протопсалт, мелург. Был всесторонне образован, знаток визант. пения своего времени и нотации (т. н. средневизантийской), греч. и старослав. языков, глаголического алфавита, средневек. метода тайнописи. Из рукописей Е. сохранилось только 2 Анфологии, созданные им в мон-ре Путна: 1-я написана в 1511 г. (158 с.- ГИМ. Щук. № 350, 14 с.- БАН. Яцимир. 13. 3. 16), 2-я - в 1515 г. (ГИМ. Син. певч. № 1102). Обе рукописи были изучены в 1881 г. проф. Венского ун-та Э. Калужняцки в б-ке мон-ря Путна, проф. А. И. Яцимирским - вероятно, в 1885 г., во время осмотра румын. манускриптов (см. описание 1-й ркп.: Яцимирский. 1897). Яцимирский отмечает, что Калужняцки обнаружил в мон-ре Путна 6 разных певч. Анфологий, написанных Е. Первая рукопись из этой серии (ГИМ. Щук. № 350) привлекла ученого не муз. содержанием, а наличием необычных криптограмм, основанных на использовании неск. алфавитов (глаголического, 2 псевдоглаголических изобретения Е. и среднеболгарского кириллического) и неск. типов тайнописи («тарабарского», греческого, числового и др.). В статье, последовавшей за докладом в Австрийской АН в Вене, Калужняцки обобщил результаты изучения криптографии, которую он назвал «древней тайнописью славян» (см.: Kalužniacki. 1883). Яцимирский вернулся к этой теме в 1901 г. В наст. время известно, что Е. употреблял 6 или 7 криптографических систем (основанных на разных принципах, порой весьма сложных), а также их комбинации. 2 из этих систем имеют, по всей вероятности, индивидуальный характер и известны в наст. время только по рукописям Е. (Сперанский. 1929. С. 11-14, 45-47). Чрезвычайной редкостью для южнослав. и славяно-молдав. рукописей этого времени является употребление Е. в качестве тайнописи древнейшей (округлой) глаголицы.

Кроме этих 2 рукописей, хранящихся в российских собраниях, в б-ке мон-ря Путна осталась только певч. рукопись с визант. нотацией (Putna. 56/544/576; см.: Ciobanu, Moisescu, Ionescu. 1980). Т. о., в наст. время 3 из первоначальных 6 певч. книг, описанных Калужняцки, не найдены.

Согласно описанию одной из несохранившихся рукописей, Е. род. в дер. Кристешти в Верхней стране (Цара-де-Сус) в Молдавском княжестве (Smochină N. N. O pravilă românească din veacul al XVI-lea // BOR. 1965. N 11/12. P. 1043-1044). Кроме того, лингвистическими доказательствами румын. происхождения Е. являются: а) использование слов     имеющих характерное для румын. языка окончание жен. и среднего рода существительных в именительном падеже мн. ч.; б) «румынизация» именительного падежа в авторских атрибуциях на греч. языке (ремарка του μοναχ вместо του μοναχου); в) встречающееся в 2 случаях самоназвание Е.: «Евстатие, протопсалт из монастыря Путна» (напр., колофон ркп. ГИМ. Щук. № 350:   N       N     ƒ   N    ̇         ƒ   ƒ      N          N      ); г) особенности в использовании старослав. и греч. языков, связанные с их румын. адаптацией.

12 рукописей разных авторов (из мон-ря Путна и др. мест), в т. ч. 2 автографа Е., к-рые сохранились в Румынии, формируют корпус двуязычных Анфологий греко-слав. визант. пения. Эти рукописи свидетельствуют о сильной церковнопевч. традиции в Молдавии XV-XVI вв., формирование к-рой связано с мон-рем Путна и его школой церковного пения. 11 из этих манускриптов содержат 49 сочинений Е., что является значительным количеством для любого визант. мелурга (см.: Ciobanu. 1983. P. 116). Как и в др. 10 рукописях, в автографах Е. используется средневизант. тип нотации, характерный для калофонического певч. стиля XIV-XVI вв. Уникальной во всей серии рукописей мон-ря Путна является Анфология ГИМ. Щук. № 350, поскольку содержит больше песнопений Е. на слав. языке, чем на греческом. Это указывает на попытку Е. объединить церковные песнопения и собственно богослужение, для к-рого использовались книги исключительно на слав. языке.

Лист из Анфологии протопсалата Евстафия. 1511 г. (ГИМ. Щук. №350. Л. 141)

Анализ греч. языка в текстах Е. к наст. времени учеными-эллинистами не осуществлен. Однако славист из Оксфордского ун-та А. Пеннингтон провела лингвистический анализ текстов песнопений Е. на слав. языке и сделала вывод, что орфография Е., употребление «юсов» и «еров», возвратного местоимения, случайные пропуски согласных или включение гласных указывают на влияние македон. извода церковнослав. языка XIV в., возможно в рассматриваемый период связанное с охридской школой. Судя по знакам нотации, в текстах Е. конечный «ер» часто, хотя и не во всех случаях, произносится как слог, что позволяет проводить параллели с рус. хомовым пением (см. ст. Раздельноречие).

Певч. рукописи Е. по структуре представляют собой Анфологии, содержщие основные песнопения для вечерни, утрени, 3 литургий и важнейших праздников, начиная с Рождества Пресв. Богородицы. Анфология ГИМ. Щук. № 350 была создана Е. для личного пользования и время от времени им же дополнялась. Рукопись не только включает песнопения на 2 языках, но и имеет ряд указаний на слав. языке и ладовых сигнатур и авторских атрибуций на греческом. Мн. рубрики зашифрованы, а для большей части текстов на слав. языке используются кириллический и глаголический алфавиты. Инициалы, всегда выполненные красными чернилами, содержат элементы растительного орнамента, типичные для каллиграфии молдав. рукописей; заголовки, для которых также используются красные чернила,- визант. геометрического типа. Текст песнопений выполнен аккуратным полууставом-курсивом, невмы отличаются правильной формой, ровно расположены и легко читаются. Греч. орфография значительно упрощена и иногда беспорядочна, достаточно свободно переносятся знаки из кириллического алфавита в греческий, широко распространены и обратные переносы (заимствование букв греч. алфавита в слав. тексте (α, λ) и наоборот ( вместо η)). Эти особенности подтверждают предположение о том, что в этот период использовался общий греко-кириллический алфавит.

В Центре византийских исследований в Яссах была подробно изучена муз. техника Е., особенно структура мелодических формул, использование слов λέϒε и πάλιν и специального муз. знака, к-рый был нововведением Е. Знак представляет собой перевернутую греч. букву ε, напоминающую рус. букву «э». Следует отметить, что похожий знак (Ý ), роль к-рого до сих пор не выяснена, характерен для демественной и путевой нотаций в слав. крюковых рукописях XVI-XVII вв.

Анфологии Е. содержат сочинения Петра Пелопоннесского, Иоанна Кукузеля, Иоанна Клада, Ксена Корониса, мон. Феодула, Герасима, Властира, свящ. Николая, мон. Лонгина и др. Среди сочинений Е. можно отметить «Свете тихий», Трисвятое на литургии, «Елицы во Христа», «Кресту Твоему», 3 херувимские (напр., ГИМ. Син. певч. № 1102. Л. 82-85) и особенно 11 воскресных причастнов и причастны на различные праздники (напр., «Чашу спасения» - Там же. Л. 111-112 об.; 4 из них фигурируют в рукописной традиции как его сочинения, еще 7 атрибутирует Е. греч. исследователь Д. Кономос), «Всякое дыхание» (Там же. Л. 49-51 об.), «Да умылчит» (Там же. Л. 140-143 об.). 2 сочинения Е. содержатся также в греч. рукописи, выполненной в 1527 г. диак. Макарием: Трисвятое на господские праздники на 1-й плагальный глас и «Кресту Твоему» на глас βαρύς (Lesb. Leim. 258. Fol. 196-198v).

В рукописи ГИМ. Щук. № 350 на л. 63 помещено песнопение «Достойно есть». В левом верхнем углу отмечен знак греко-визант. ладовой мартирии 3-го плагального (т. е. 7-го) гласа. Греч. версия написана красными чернилами, славянская - черными, обе соответствуют стандартным литургическим текстам. В конце страницы - ремарка в виде тайнописи, которая зафиксирована красными чернилами:  ||   ||   Ремарка расшифрована Калужняцки с помощью «тарабарского» ключа, суть к-рого заключается в замещении одного ряда букв другим (за исключением гласных, согласной и двойных согласных     ).

Используя эти правила замещения, можно прочитать:          (Достойно, известное как Аксион, на болгарском и греческом). Судя по этой ремарке, языком первоисточника был греческий. Этот пример также может способствовать решению проблемы происхождения болгарского распева.