Электронная версия разработана при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
© 1998 - 2023 Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия».
[Греч. ῾Η Θεία λειτουργία τοῦ ἀποστόλου ᾿Ιακώβου τοῦ ᾿Αδελφοθέου], общее название неск. чинов литургии, так или иначе связанных с традицией Иерусалимской Православной Церкви. Основателем литургической традиции Иерусалимской Церкви считается ее 1-й епископ - ап. от 70 Иаков, брат Господень (ср.: Гал 1. 18-19). Однако значение Иерусалима как адм., культурного и религ. центра после разрушения города в результате Иудейских войн и постройки рим. имп. Адрианом на его руинах рим. колонии Элия Капитолина практически сошло на нет. Тогда же изменился и статус находившейся в городе христианской общины, которая сложилась заново, поскольку прежнее население Иерусалима покинуло его практически полностью. К IV в. епископская кафедра Элии Капитолины находилась в канонической зависимости от митрополии Кесарии Палестинской и вряд ли обладала самостоятельной литургической традицией. Поэтому о преемственности между богослужением первохристианской общины, возглавлявшейся св. Иаковом, братом Господним, и теми текстами средневек. богослужебных рукописей, которые озаглавлены как Литургия апостола Иакова, можно говорить только с очень большой долей условности. Достаточно показательно также то, что в раннехрист. литургико-канонических памятниках ап. Иакову, брату Господню, составление литургии отнюдь не усваивается. Так, в «Канонах святых апостолов» (III в.) регламентация евхаристического богослужения приписывается апостолам Петру и Иоанну Богослову (главы 25, 26. 1), а в «Апостольских постановлениях» (ок. 380), якобы записанных сщмч. Климентом Римским,- их братьям: ап. Андрею Первозванному (литургия оглашенных: VIII 6-11) и ап. Иакову Зеведееву (литургия верных: VIII 12-15); ап. Иакову, брату Господню, «Апостольские постановления» усваивают лишь чины вечерни и утрени, о приносящих начатки и заупокойные (VIII 35-44).
Однако при епископах свт. Макарии (при к-ром св. равноапостольными Константином и Еленой было начато строительство христ. храмов на местах Распятия, Воскресения и Рождества Христовых), свт. Максиме (при к-ром состоялось освящение главного храмового комплекса города - см. Гроба Господня (Воскресения Христова) храм в Иерусалиме) и особенно свт. Кирилле Иерусалимском город постепенно восстановил свое значение главного религ. центра в Палестине и одного из важнейших на Востоке в целом. В частности, литургическая традиция Иерусалима (см. ст. Иерусалимское богослужение) к кон. IV в. отличалась самобытностью и была даже более развита, чем богослужение др. христианских центров того времени. Так, паломница кон. IV в. Эгерия писала об этой традиции следующее: «Приятнее всего и наиболее примечательно здесь то, что всегда, как песни, так и антифоны и чтения, а также и молитвы, произносимые епископом, читаются так, что всегда оказываются приспособленными и подходящими ко дню, который празднуется, и к месту, где совершается служба» (ППС. 1889. Т. 20. С. 171). Эти и др. достоинства иерусалимской богослужебной традиции, равно как и то, что Иерусалим стал местом постоянного литургического взаимообмена между представителями самых разных христианских центров, посещавшими город с целью паломничества, привели к тому, что и евхаристическая литургия Иерусалима, в какой-то момент своей истории получившая имя Л. а. И.- но не в смысле непосредственного авторства ап. Иакова, а в смысле принадлежности этой литургии к кафедре, к-рую он некогда основал,- сделалась известна достаточно широко.
Первые тексты, содержащие данные о литургии Иерусалима, относятся к IV в.- это уже упоминавшееся «Паломничество» Эгерии, содержащее лишь краткие описания общего хода богослужений, и «Тайноводственные беседы», приписываемые свт. Кириллу Иерусалимскому (в нек-рых рукописях - свт. Кириллу вместе с еп. Иоанном Иерусалимским либо только еп. Иоанну; возможно, еп. Иоанн редактировал беседы после смерти свт. Кирилла). В них приводится ряд цитат из евхаристического чина Иерусалимской Церкви. Цитаты достаточно обширны, что позволяет не только составить по ним представление о чине литургии в целом, но и восстановить текст значительной части анафоры (Brightman. 1896. P. 464-470). Исследователи высказывали ряд предположений о происхождении этой анафоры, о ее богословских особенностях, о наличии или об отсутствии в ее гипотетическом оригинальном тексте тех или иных частей (см.: Kretschmar. 1956; Shepherd. 1963; Cuming. 1974; Cutrone. 1978; Spinks. 1989; Fenwick. 1992. P. 36-43; Burreson. 1997).
С V в. в распоряжении ученых имеются уже самые непосредственные источники по истории богослужения в Св. граде и шире в Палестине: тексты литургических книг Иерусалимской Церкви. В основном они сохранились в арм. и груз. переводах: таковы арм. перевод иерусалимского Лекционария (указателя библейских чтений и сопровождавших их песнопений на весь год), отражающий традицию V в., грузинские перевод того же Лекционария, отражающий традицию VI-VII вв., перевод древнего Тропология (сборник песнопений на весь год, дополняющий указания Лекционария), перевод иерусалимской Л. а. И., выполненный предположительно до VI Вселенского Собора.
Собственно оригинальный греч. текст греч. Л. а. И. также хорошо известен начиная с рубежа VIII и IX вв., причем число его рукописей достаточно велико. Впрочем, многие из них относятся к поствизант. времени и не предназначались для богослужебного употребления. Тексту этих рукописей соответствуют правосл. сирийский (возможно, существовал и арабский) - «мелькитский» - перевод Л. а. И., ее поздний груз. перевод в рукописи Vat. Borg. Iber. 7 и слав. переводы XVI-XVII вв. (а по новейшим данным, мог существовать и ранний, X или XI в.).
Последним греч. памятником, где Л. а. И. еще представлена как обычная литургия Иерусалима, является Святогробский Типикон 1122 г., сохранившийся в рукописи Hieros. S. Crucis. 43 (впрочем, и он, вероятно, отражает более раннюю практику; изд. текста: Παπαδόπουλος-Κεραμεύς. ᾿Ανάλεκτα. Τ. 2. Σ. 1-254). Он содержит ряд ценных сведений о порядке совершения Л. а. И., прежде всего - об исполнявшихся за этой литургией песнопениях (см.: ¥ аладза. 2014).
За пределами Палестины и ориентировавшихся на иерусалимское богослужение стран Кавказа евхаристический чин, приписываемый ап. Иакову, брату Господню, издавна практиковался в регионе Антиохии. В традиц. богослужебных книгах сиро-яковитов литургия его имени занимает место основного евхаристического чина. На основе полного чина Л. а. И. предположительно в XIII в. яковитским церковным деятелем Абу-ль-Фараджем ибн Харуном (в епископстве - Григорий, мафриан Месопотамии) по прозвищу Бар Эбрей (Бар Эврайо) был создан ее сокращенный вариант, также входящий в сиро-яковитские богослужебные книги. Помимо сиро-яковитов сир. Л. а. И. употребляется у маронитов; известны также ее древние переводы на армянский (ныне не употребляется), коптский (ныне не употребляется; известен только фрагмент - в Белого монастыря Евхологии), эфиопский (входит в стандартные богослужебные книги Эфиопской Церкви) языки. Сир. Л. а. И. совпадает с греческой лишь в центральной части: от молитвы на лобзание мира и до преломления св. Хлеба, тогда как литургия оглашенных, порядок принесения Даров и чин причащения в греч. и сир. Л. а. И. изложены по-разному.
Немаловажно, что анафора Л. а. И. (общая для греч. и сир. литургий, имеющих это название) включает те же цитаты, что приводятся в «Тайноводственных поучениях» свт. Кирилла Иерусалимского, т. е. действительно восходит как минимум к IV в. Однако вместе с тем текст анафоры в богослужебных книгах существенно полнее, чем у свт. Кирилла. Первые попытки объяснить этот факт принадлежат Х. Лицманну, указавшему на влияние на текст Л. а. И. греч. литургии святителя Василия Великого (Lietzmann. 1926. S. 31-32, 53, 142-145), и Г. Диксу, предположившему, что текст греческой анафоры Л. а. И. представляет собой соединение частей из древней иерусалимской евхаристической молитвы (как у свт. Кирилла) и из «старого антиохийского чина» (Dix. 1945. P. 206). Наиболее убедительной остается теория Дж. Фенвика, продемонстрировавшего, что прототип анафоры, лежащий в основе как греческой, так и сир. Л. а. И., основывается на тексте молитвы, известной еще свт. Кириллу Иерусалимскому, к-рый был дополнен частями из ранней версии анафоры свт. Василия Великого (согласно Фенвику, это произошло в посл. трети IV в.: Fenwick. 1992. P. 301-309; ср.: Witvliet. 1997).
В то время как древнейшие сохранившиеся литургические рукописи, употребляющие наименование «Литургия апостола Иакова», относятся к VIII-IX вв. (хотя - как, напр., в случае с грузинскими рукописями - их текст может отражать более раннюю традицию), впервые это наименование достоверно засвидетельствовано в 32-м прав. Пято-Шестого (Трулльского) Собора 691 г.: «...Иаков, Христа Бога нашего по плоти брат, коему первому вверен престол Иерусалимской Церкви, и Василий, Кесарийской Церкви архиепископ, коего слава протекла по всей вселенной, письменно передав нам таинственное священнодействие, положили в Божественной литургии из воды и вина составлять святую чашу...» Из этого правила следует, что отцы Собора усматривали в наименовании «Литургия апостола Иакова» уже не только указание на принадлежность этой литургии Иерусалимской кафедре, но и на буквальное авторство св. ап. Иакова.
С течением времени подобное понимание наименования «Литургия апостола Иакова» привело к появлению легенды, согласно которой ап. Иаков записал текст литургии непосредственно со слов Господа Иисуса Христа, а в IV в. свт. Василий Великий и затем свт. Иоанн Златоуст сократили этот текст из пастырских соображений (чем и объясняется возникновение литургий святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста соответственно). Впервые эта легенда зафиксирована в знаменитом византийском агиографическом памятнике X в.- Синаксаре К-польской ц., который под 23 окт. сообщает об ап. Иакове, что он «был рукоположен Господом во епископа Иерусалима и первым письменно изложил [последование] Божественной литургии - научившись ему от Христа,- которое позднее сократил Василий Великий, а после него - [и] Златоуст, по причине немощи [молящихся] людей» (SynCP. Col. 155-156; слав. пер. помещен в Великих Минеях-Четьих митр. Макария (Окт. Кол. 1799); тексту Синаксаря близко следует и Минологий Василия II: PG. 117. Col. 121). Наибольшую же известность впосл. получил пересказ этой легенды от лица свт. Прокла К-польского, к-рый, как ученик свт. Иоанна Златоуста, был представлен уже в качестве непосредственного свидетеля сделанных свт. Иоанном «сокращений» (PG. 65. Col. 849-852); однако в действительности приписанный свт. Проклу текст был составлен греческим филологом, копиистом и фальсификатором XVI в. Константином Палеокаппой (Leroy. 1962). Описанная легенда противоречит более древней агиографической традиции, согласно которой свт. Василий Великий при составлении своей литургии не опирался на к.-л. предшествующий текст, а, напротив, «просил Бога подать ему благодать и мудрость и разумение, чтобы ему приносить Богу бескровную Жертву с помощью своих собственных слов» (изд. греческого текста: Combefis F. Sanctorum Patrum Amphilochii Iconensis, Methodii Patarensis et Andreae Cretensis opera omnia. P., 1644. P. 175; о нем: Муравьев А. В. Переписка Юлиана Отступника и св. Василия Великого (BHG, N 260) в связи с житийной традицией последнего // ВДИ. 1997. № 2. С. 138-145). Но главное противоречие этой легенды фактам состоит в том, что по внутренней логике и композиции евхаристические молитвы литургий свт. Василия и свт. Иоанна Златоуста, несмотря на тождество большинства священнических возгласов и аккламаций народа, различаются настолько, что их текст не может совпасть даже при сокращении или расширении, а имя ап. Иакова в заглавии литургии изначально указывало не на персональное авторство, а на принадлежность к иерусалимской богослужебной традиции.
Еще в XII в. канонист патриарх Антиохийский Феодор Вальсамон высказывал сомнения в том, что Л. а. И. действительно принадлежит ап. Иакову, ссылаясь на то, что помимо Трул. 32 ни одно др. каноническое правило, равно как и древнейшие памятники христ. лит-ры, ее не упоминает,- см. его 1-й канонический ответ на вопросы патриарха Александрийского Марка III (PG. 138. Col. 953). Этот канонический ответ был дан Феодором Вальсамоном, очевидно, в связи с инцидентом, случившимся в К-поле в 1194 г., когда находившийся в городе патриарх Александрийский Марк III объявил о намерении совершить Л. а. И. в храме Св. Софии, в ответ на что Феодор Вальсамон - как он сам пишет в толковании на Трул. 32 - выдвинул перед Синодом и перед царем свои возражения, расстроив планы патриарха Марка (PG. 137. Col. 621). Уже тогда, согласно Вальсамону, Л. а. И. совершалась в Палестине лишь в дни больших праздников (παρὰ τοῖς ῾Ιεροσολυμίταις κα τοῖς Παλαιστινιαίνοις ἐνεργεῖται ἐν ταῖς μεγάλαις ορταῖς - Ibid.). После XIII в. Л. а. И. вышла из богослужебной практики греч. Церквей.
Тем не менее в силу распространенности описанной выше легенды о происхождении текста Л. а. И. непосредственно от ап. Иакова, якобы записавшего его со слов Самого Господа Иисуса Христа, этот текст получил особый статус в богословии Нового времени: правосл. авторы ссылались на него в полемике с католиками по вопросу о времени пресуществления Св. Даров; протестанты использовали те или иные молитвы Л. а. И. при составлении своих богослужебных чинов; и т. д. Именно этим обусловлено большое число копий Л. а. И. в рукописях Нового времени.
Известны ок. 40 греч. рукописей, включая фрагменты, Л. а. И. (см.: Brightman. 1896. P. XLIX-LII; Mercier. 1946. P. 132 [18] - 154 [40]; Καζαμίας. 2006. Σ. 32-83). Однако примерно половина общего числа полных рукописей датируется XV в. и позднее, так что их аутентичность сомнительна.
Древнейшая известная к наст. времени греч. рукопись Л. а. И. обнаружена в числе новых синайских находок (в 1975 во время ремонтных работ в мон-ре вмц. Екатерины на Синае была открыта комната, заполненная рукописями) и имеет шифр Sinait. gr. (NE). MГ 118 (в каталоге П. Николопулоса 1998 г. рукопись не упом., поскольку была описана уже после его публикации). Она представляет собой неск. целых страниц и разного размера фрагменты страниц, некогда входивших в бумажный кодекс, судя по почерку, созданный в VIII-IX вв. (нек-рые сомнения в датировке вызывает материал рукописи; впрочем, бумага уже была к тому времени известна в араб. мире). Рукопись содержит молитвы и части молитв Л. а. И.- от чтения Евангелия до лобзания мира. Примерно те же молитвы содержит и пергаменный свиток Sinait. gr. (NE). E 80, XI в. Др. пергаменный свиток, Sinait. gr. (NE). E 24, XI в., включает почти всю Л. а. И., кроме начальных и (на обороте свитка) заключительных молитв. Рукопись некогда использовалась на Синае - в анафоре содержатся поминовения почивших патриархов Иерусалимских, вплоть до Христодула (966-969) и Фомы (969-978), а также епископов Синайских, вплоть до Иоанна, вероятно Иоанна IX (1071-1091). Еще один свиток, Sinait. gr. (NE). E 59, XI в., написан на бумаге и содержит только возгласы Л. а. И. на греч. языке, продублированные переводом на араб. язык; т. о., рукопись предназначалась для арабоязычного священника. Множество литургических указаний на араб. языке присутствует в бумажном кодексе Sinait. gr. (NE). Σ. 3, 1097-1098 гг. (в каталоге Николопулоса его нет), в к-ром сохранился почти полный текст Л. а. И., за исключением лишь начальных молитв. Подобные же указания, но в меньшем количестве имеются и в бумажном кодексе Sinait. gr. (NE). X 156, XI в., сохранившемся хуже, чем предыдущий, но все же содержащем достаточно большие части текста Л. а. И.; в качестве правящего архиерея здесь упоминается патриарх Иерусалимский Софроний II (1040-1059). Наличие указаний сугубо практического характера в рукописях вплоть до кон. XI в., равно как и включение в них имен правящих епископов, несомненно, свидетельствует о том, что Л. а. И. в то время еще сохранялась в богослужении Иерусалима и Синая. В пергаменном кодексе Sinait. gr. (NE). M 151, X в., есть ряд молитв Л. а. И., включая анафору; отдельно от молитв в качестве самостоятельной статьи выписаны диаконские ектении и аккламации этой литургии, что соответствует содержанию Диаконикона. Бытование Диакониконов с Л. а. И. засвидетельствовано и в рукописи Sinait. gr. 1040, XIV в., скопированной с протографа XII в. и содержащей диаконские ектении и аккламации как Л. а. И., так и Литургии свт. Иоанна Златоуста и 2 чинов Литургии Преждеосвященных Даров: к-польской и палестинской (т. е. литургии Преждеосвященных Даров апостола Иакова; см.: Дмитриевский. Описание. Т. 2. С. 128-133); среди новых синайских находок обнаружились фрагменты еще 3 листов этой рукописи: Sinait. gr. (NE). Σπ. 6 (изд.: Καζαμίας. 2006. Σ. 57). Др. фрагменты Л. а. И., имеющиеся среди новых синайских находок (в каталоге Николопулоса все они отсутствуют): X Σπ. 1, XIII-XIV вв.; X Σπ. 2, XV-XVI вв.; X Σπ. 3, X-XI вв.; X Σπ. 5, кон. X в.; X Σπ. 87, XI в. Практически все новообретенные на Синае рукописи Л. а. И. имеют важное значение для истории ее текста, тем более что до 1975 г. среди рукописей Синайского мон-ря Л. а. И. была известна лишь по уже упомянутому Диаконикону Sinait. gr. 1040, а также по бумажному кодексу XIII в. Sinait. gr. 1039 (см.: Дмитриевский. Описание. Т. 2. С. 245-246).
Вторая древнейшая рукопись Л. а. И.- пергаменный свиток Vat. gr. 2282, IX в. (см.: Baumstark, Schermann. 1903). Особенно ценно то, что он сохранился целиком; впрочем, ряд молитв литургии в нем по нек-рым причинам изначально отсутствовал. Рукопись происходит из Антиохийского Патриархата и содержит неск. записей на арабском языке.
Еще один древний свиток, Messin. gr. 177, представляет собой копию с утраченного синайского оригинала, выполненную в районе Россано (Калабрия, Юж. Италия) вскоре после 1005 г. (Jacob A. La date, la patrie et le modèle d'un rouleau italo-grec (Messanensis gr. 177) // Helikon: Riv. di tradizione e cultura classica dell'Università di Messina. R., 1982-1987. Vol. 22-27. P. 109-125). Эта рукопись, т. н. Мессинский свиток, содержит значительную часть Л. а. И., а также фрагмент Литургии ап. Марка. С Мессинского свитка по крайней мере дважды изготавливались копии, одна из них - рукопись Vat. Borg. 24, 1880 г.
Др. знаменитая рукопись, включающая Л. а. И. и также происходящая из Россано,- это Россанский кодекс, ныне Vat. gr. 1970, XIII в. По именам иерусалимских и Антиохийских патриархов, поминаемых в молитвах Л. а. И. согласно этой рукописи, можно сделать вывод, что текст Л. а. И. следует некоему протографу XI в.
Все проч. греч. рукописи Л. а. И. датируются XIV в. или позднее, когда древняя практика совершения Л. а. И. была уже забыта, и поэтому имеют ограниченную ценность. Среди этих рукописей можно выделить группу списков XVI в., представляющих собой автографы уже упомянутого выше Палеокаппы или копии таковых (Mercier. 1946. P. 26 [140] - 29 [143]). Текст Л. а. И. в них имеет ряд особенностей (ibidem), что заставляет предположить, что Палеокаппа отредактировал не только легенду о возникновении Л. а. И., приписав ее свт. Проклу К-польскому, но и сам текст литургии. Стоит отметить, что при подготовке editio princeps Л. а. И., а также при «возрождении» в XVIII (или кон. XIX?) в. практики ее совершения в Закинфской митрополии, а затем и в др. греч. епархиях был использован текст именно в этой редакции.
Как уже было отмечено, Л. а. И. уже в I тыс. по Р. Х. была переведена на сир., груз. и, возможно, слав. языки. Текст древнего перевода Л. а. И. на сир. язык (гипотеза о том, что этот текст является не переводом, а, напротив, оригиналом, не подтвердилась) стал развиваться независимо от греческого и привел к формированию совершенно самостоятельного чина сир. Л. а. И., соответствующего греч. чину только в центральной части. Он сохранился во множестве рукописей (см.: Heiming. 1953); уже с него были сделаны переводы Л. а. И. на копт., эфиоп., арм. языки. В среде правосл. сирийцев (мелькитов) был, однако, выполнен и новый сир. перевод собственно греч. Л. а. И., сохранившийся как минимум в одном списке (см.: Brock S. Catalogue of Syriac Fragments (New Finds) in the Library of the Monastery of Saint Catherine, Mount Sinai. Athens, 1995. P. 57-58).
Груз. версии Л. а. И. сохранились в большом количестве ранних - между кон. IX в. и 1-й четв. XI в.- списков. Одна рукопись, изготовленная по заказу Картлийского католикоса Симеона (предположительно Симеона III (1001-1014)), находится в Грузии (ныне в тбилисском Ин-те рукописей им. К. Кекелидзе: А 86; в XVIII в. с этой рукописи была сделана копия: А 81), еще одна - в Риме (Vat. Borg. Iber. 7, XIII-XIV вв.), а все остальные обнаружены в б-ке Синайского монастыря, поскольку там и были созданы либо были принесены туда из палестинской Великой лавры прп. Саввы Освященного. Это рукописи основного собрания Sinait. geo. 12, 53, 54, а также рукописи из новых синайских находок Sinait. geo. N 22, N 26, N 31, N 33, N 53, N 54, N 58, N 63, N 65, N 70, N 79, N 81, N 83 и, наконец, рукопись, вывезенная из мон-ря в Австрию и ныне хранящаяся в б-ке ун-та г. Грац (№ 2058/4), фрагмент к-рой оказался в Праге, где хранится в Литературном музее под номером D I IV 1 (см. обзор всех списков: Liturgia Ibero-Graeca Sancti Iacobi. 2011. P. 18-29). Все эти рукописи представляют собой кодексы разной степени сохранности - от небольших фрагментов до полного или почти полного текста литургии с приложениями. Анализ их состава позволил выявить среди них группу (рукописи Sinait. geo. 12, N 53, N 58, N 70, N 79 и тбилисский список), в к-рой отсутствует ряд интерполяций, имеющихся в проч. рукописях. Текст рукописей этой группы отражает состояние греч. Л. а. И. в эпоху, предшествовавшую VI Вселенскому Собору, что имеет огромное значение для реконструкции истории текста Л. а. И. в целом.
Среди новых находок на Синае 1975 г. были обнаружены и слав. фрагменты рукописи XI в. (Sinait. slav. 5/N), содержащей, по утверждению С. Паренти, в т. ч. и фрагмент слав. перевода Л. а. И.- или по крайней мере анафоры этой литургии (Паренти С. Листы Крылова-Успенского: вопросы методики изучения славянского текста византийских литургий // Palaeobulgarica. 2009. Т. 33. С. 3-26, здесь с. 23). Впрочем, до публикации полного текста рукописи невозможно делать к.-л. предположения о существовании раннего слав. перевода Л. а. И. и о его использовании либо влиянии на слав. литургическую книжность. Проч. слав. рукописи Л. а. И. относятся к существенно более позднему времени (хотя интерполяции отдельных молитв из Л. а. И. в тексты литургий святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста присутствуют во мн. древнерус. Служебниках, см.: Желтов М., диак. Чин Божественной литургии в древнейших (XI-XIV вв.) славянских Служебниках // БТ. 2007. Сб. 41. С. 272-359) и включают одну рукопись XVI в., РНБ. Погод. 298 (текст не опубл.), а также ряд рукописей XVII в. и копий с них XVIII-XIX вв. Нек-рые из них содержат перевод Л. а. И., выполненный монахом московского Чудова мон-ря Евфимием († 1705); по недоразумению некоторые исследователи (см.: Сырку. 1890. С. LXXXVII-LXXXVIII) отождествили переводчика Литургии Евфимия с патриархом Евфимием Тырновским († между 1402 и 1409), что до сих пор вызывает определенную путаницу в научной лит-ре. Публикацию 2 переводов Л. а. И. на церковнослав. язык по 2 рукописям XVII в. (1-й из этих переводов, по наблюдениям автора наст. статьи, близок к тексту ркп. РНБ. Погод. 298, а 2-й принадлежит Евфимию Чудовскому) осуществил П. А. Сырку (Там же. С. 177-218; ученый ошибочно приписывал 1-й перевод патриарху Тырновскому Евфимию).
Editio princeps греч. Л. а. И. вышло в королевской типографии в Париже в 1560 г. (Λειτουργίαι τῶν ἁγίων πατέρων, ᾿Ιακώβου τοῦ ἀποστόλου κα ἀδελφοθέου. Βασιλείου τοῦ Μεγάλου. ᾿Ιωάννου τοῦ Χρυσοστόμου... P., 1560, Apud. Guil. Morelium... P. 3-42). Оно было подготовлено каноником парижской ц. св. Андрея Иоанном на основе рукописи Paris. Suppl. gr. 303, изготовленной Палеокаппой по заказу кард. Лотарингского (1547-1574) Карла (Шарля) де Гиза (Mercier. 1946. P. 27 [141]), покровительствовавшего гуманистам, боровшегося с гугенотами и имевшего большое влияние на королевский двор. Издание предваряется обращением Иоанна к кард. Карлу, текстами 32-го прав. Трулльского Собора (без пагинации) и сочинения Псевдо-Прокла (в действительности Палеокаппы) «О предании Божественной литургии» (P. 1-2). Композиция книги фактически следует этому сочинению: после Л. а. И. помещены тексты сначала Литургии свт. Василия Великого, затем - свт. Иоанна Златоуста; книгу завершает подборка визант. литургических комментариев (к к-рой также, вероятно, имел отношение Палеокаппа). Практически одновременно в той же типографии вышел и подготовленный каноником Иоанном лат. перевод всех изданных им греч. текстов (Liturgiae sive Missae sanctorum Patrum: Iacobi apostoli & fratris Domini, Basilii magni... P., 1560, Apud Guil. Morelium...), включая Л. а. И. (Ibid. P. 3-31).
Впосл. текст, изданный каноником Иоанном, был многократно воспроизведен в публикациях XVII-XIX вв. (см.: Swainson. 1884. P. VI-XIII; Brightman. 1896. P. XLVIII; Mercier. 1946. P. 16 [130]), в т. ч. в книге Г. А. Даниеля «Codex liturgicus Ecclesiae universae in epitomen redactus» (Lipsiae, 1853. T. 4. P. 80-170), по которой Е. И. Ловягиным был выполнен полный русский перевод Л. а. И. в «Собрании древних литургий» (СДЛ. Т. 1. С. 139-198). Ловягину, впрочем, уже были известны и аутентичные рукописи Л. а. И., не подвергшиеся редактуре Палеокаппы - Мессинский свиток и Россанский кодекс, описанные уже Иосифом Алоизием Ассемани, проф. рим. ун-та Сапиенца, опубликовавшим текст Л. а. И. в 2 вариантах: по изданию каноника Иоанна (Assemanus J. A. Codex Liturgicus Ecclesiae Universae. P., 1716. Lib. 4, pars 2. P. 1-67) и по Мессинскому свитку (Ibid. P. 68-99).
В 1645 г. греческий текст Л. а. И. в редакции Палеокаппы был издан в Венеции (см. описание этого изд.: Legrand É. Bibliographie hellénique ou Description raisonnée des ouvrages publiées par les grecs au XVIIe siècle. T. 2. P. 1. N 365). Известен ряд рукописных копий этого издания, связанных с о-вом Закинф (который с посл. четв. XV до кон. XVIII в. входил в состав Венецианской республики); нек-рые из этих рукописей имеют пометы на полях, указывающие на их богослужебное использование (Brakmann, Chronz. 2013. S. 102-106). Т. о., на Закинфе Л. а. И. совершалась по тексту в редакции Палеокаппы, возможно, уже в XVII или XVIII в. В 1886 г. архиеп. Закинфский Дионисий (Латас) опубликовал собственную редакцию текста Л. а. И., включающую ряд практических указаний (описание изд.: Legrand É., Pernot H. Bibliographie ionienne: Description raisonnée des ouvrages publiées par les grecs des Sept-Iles ou concernant ces îles du quinzième siècle а l'anné 1900. P., 1910. T. 2. P. 703. N 3505; анализ дополнений и правок издателя: Brakmann, Chronz. 2013. S. 98-102). На издании Дионисия (Латаса) основывалась «иерусалимская» редакция Л. а. И., подготовленная ректором Патриаршей школы Честного Креста в Иерусалиме (до 1909) буд. архиеп. Афинским и всея Эллады Хризостомом I (Пападопулосом), напечатанная в 1912 г. в Иерусалиме по благословению патриарха Иерусалимского Дамиана и впосл. переиздававшаяся в разных местах. Именно «иерусалимская» редакция текста Л. а. И. чаще всего использовалась в ходе «возрождения» практики совершения этой литургии в XX в.; т. о., фактически в обиходе ряда Церквей древнюю литургию подменил неаутентичный текст в редакции Палеокаппы, снабженный произвольными комментариями Дионисия (Латаса) и Хризостома (Пападопулоса).
Важный шаг по установлению аутентичного текста греч. Л. а. И. был сделан Ч. Э. Суэйнсоном, издавшим в неск. колонок тексты сразу 4 рукописей: Мессинского свитка, Россанского кодекса, бумажного кодекса XV в. Paris. gr. 2509, скопированного с протографа 1-й трети XII в. (предположительно фессалоникийского), и бумажного кодекса XV в. Paris. Suppl. gr. 476, скопированного с иерусалимского протографа кон. XII в. (Swainson. 1884. P. 214-332). Его труд, впрочем, подвергся критике со стороны Ф. Э. Брайтмана, предложившего собственную реконструкцию на основе текста Paris. gr. 2509 с разночтениями по изданным Суэйнсоном 3 др. рукописям, а также с сопоставлением с текстом по editio princeps каноника Иоанна (который Брайтман обозначает как «textus receptus» - Brightman. 1896).
В 1921-1922 годах митрополит Кесарийский Амвросий (Ставринос) опубликовал 2-томный труд, посвященный различным чинам Божественной литургии (новое, дополненное изд.: ᾿Αμβρόσιος (Σταυρινός), μητρ. Αἱ ἀρχαιόταται κα αἱ σύγχρονοι Λειτουργίαι τῶν κυριωτέρων τοῦ Χριστοῦ ᾿Εκκλησιῶν. Θεσ., 2001. (Λειτουργικὰ Βλατάδων; 4)), помимо прочего он содержал и текст Л. а. И., реконструированный митр. Амвросием на базе изданий Суэйнсона и Брайтмана (Ibid. P. 225-276). Тогда же архим. Евфимий (Делалис) напечатал текст Л. а. И. по рукописи N 5 б-ки мон-ря св. Никанора возле Козани (XIX в.), сопроводив его сопоставлением с изданиями Дионисия (Латаса) и Хризостома (Пападопулоса) (Εὐθύμιος (Δελάλης), ἀρχιμ. ᾿Ακολουθία πλήρης τοῦ ἁγίου ἐνδόξου κα πανευφήμου ἀποστόλου ᾿Ιακώβου τοῦ ᾿Αδελφοθέου κα πρώτου ἱεράρχου τῶν ῾Ιεροσολύμων. ᾿Αθῆναι, 1922-1923; Brakmann, Chronz. 2013. S. 102). Т. о., к 20-м гг. XX в. текст греч. Л. а. И. был издан в ряде версий и реконструкций, основанных на источниках разной степени достоверности.
Попытку устранить возникшую путаницу на основе тщательного текстологического анализа всех сохранившихся греч. рукописей Л. а. И. и подготовить полноценное критическое издание текста этой литургии предпринял Шарль (в монашестве Василий) Мерсье, труд к-рого, опубликованный в серии «Patrologia Orientalis» (Mercier. 1946), остается наиболее цитируемым научным изданием Л. а. И. В основе реконструируемого Мерсье текста лежат свиток Vat. gr. 2282, IX в. (обнаруженный только в 1841 и впервые введенный в научный оборот в статье: Baumstark, Schermann. 1903), и кодекс Paris. Suppl. gr. 476, но исследователь учел и ряд др. списков (впрочем, с нек-рыми из них он не работал непосредственно, всецело полагаясь на издание Суэйнсона или описания др. исследователей). Однако по очевидным причинам Мерсье не знал о большом числе рукописей, находившихся на Синае, но обнаруженных в 1975 г. или позднее; свидетельства грузинских источников ему также остались неизвестными, поэтому к наст. времени результаты его анализа в значительной степени утратили актуальность.
Опубликованные Мерсье тексты, произвольно скомпилированные и дополненные, легли в основу издания Л. а. И. И. Фундулисом (Θουντούλης. 1977), переработкой которого является издание А. Панотиса (Πανώτης. 1986), в наст. время имеющее в Элладской Церкви статус фактически официального. Здесь квазиаутентичный текст литургии, основанный на устаревшем по описанным выше причинам издании Мерсье, сопровождается произвольными уставными указаниями, восходящими к публикациям Дионисия (Латаса) и Хризостома (Пападопулоса).
В слав. мире аналогичный статус получил церковнославянский перевод Л. а. И., сделанный И. А. Гарднером (в момент публикации Л. а. И.- еп. РПЦЗ Филипп; впосл. женился и оставил сан) на основе все тех же изданий Дионисия (Латаса) и Хризостома (Пападопулоса), а также личных наблюдений Гарднера, сделанных в 1936 г. при совершении литургии патриархом Иерусалимским Тимофеем (Brakmann, Chronz. 2013. S. 89, 107). Т. н. Гарднеровский чин Л. а. И., основанный на произвольных реконструкциях греч. иерархов кон. XIX - нач. XX в. на базе текстов в редакции Палеокаппы (так что он не соответствует древним аутентичным греч. рукописям литургии) и не учитывающий даже славянские переводы XVI-XVII вв. (опубл. еще Сырку и потому вполне доступные), был впервые издан в серии статей в ж. «Святая Земля» за 1937 г. (№ 1-5, 7, 8), а затем в виде кн. «Божественная литургия св. апостола Иакова, брата Божия и первого иерарха Иерусалимского» (Владимирова, 1938), переизданной с минимальной правкой в 1970 г. в Риме для нужд униат. славяноязычного духовенства, а в кон. XX - нач. XXI в. широко разошелся в копиях и перенаборах.
Итак, все ныне употребляемые в церковной богослужебной практике издания греч. Л. а. И. и ее слав. перевода в той или иной мере ошибочны и довольно далеко отстоят от текстов древнейших рукописей, которые ждут своего исследователя. Последнее критическое издание греч. Л. а. И. на материале новых синайских находок, а также рукописей, опубликованных Мерсье и др. учеными прошлого, было осуществлено А. Казамьясом (Καζαμίας. 2006). Ученый привлек также материал некоторых грузинских списков Л. а. И., но лишь в ограниченном объеме, поэтому издание при всех его достоинствах не дает полной картины развития аутентичного текста Л. а. И. в древности.
Текст груз. перевода греч. Л. а. И. был впервые введен в научный оборот прот. К. Кекелидзе, опубликовавшим сначала свой русский перевод Л. а. И. по тбилисской рукописи (Кекелидзе. 1908), а затем по просьбе Ф. Конибира и оригинальный грузинский текст самого кодекса (Он же. 1912). Вскоре Конибир в соавторстве с О. Уордропом представил комментированный английский перевод груз. версии Л. а. И. (Conybeare, Wardrop. 1913-1914). Но ученым было известно о существовании и др. грузинских рукописей Л. а. И., находившихся в библиотеке Синайского монастыря (см. обзор археографических исследований грузинской синайской коллекции: Liturgia Ibero-Graeca Sancti Iacobi. 2011. P. 11-17). Одна из этих рукописей была приобретена австрийским литургистом Гуго Шухардтом в кон. XIX в. и вывезена в Грац. Это сделало ее более доступной исследователям - в частности, сщмч. Григорию (Перадзе), который сопоставил ее текст с тбилисской рукописью (Peradze. 1932). Выводы сщмч. Георгия были оспорены М. Тархнишвили (Tarchnishvili. 1948), издавшим в авторитетной сер. «Corpus Scriptorum Christianorum Orientalium» свою реконструкцию древнего груз. перевода Л. а. И. на материале все тех же 2 рукописей (из Тбилиси и из Граца: Tarchnishvili. 1950. (CSCO; 122). P. 1-34), а также позднейший грузинский перевод Л. а. И. по списку Vat. Borg. Iber. 7 (Ibid. P. 35-63), который отражает уже не старую, а новую редакцию этой литургии - как в греческих рукописях кон. IX - XII в. Издание Тархнишвили сопровождалось латинским переводом (Ibid. (CSCO; 123). P. 1-47), что делало текст доступным для широкого круга исследователей. Вскоре оно было дополнено материалом пражского фрагмента, происходившего из рукописи, оказавшейся в Граце (Jedlička. 1961). Впрочем, с публикацией в 40-х гг. XX в. описаний синайской грузинской коллекции стало ясно, что издание Тархнишвили нельзя считать окончательным, поскольку оно не учитывает еще неск. списков. А с обнаружением на Синае после 1975 г. большого количества новых рукописей необходимость в полноценном критическом издании Л. а. И. сделалась очевидной. После продолжительной работы, начавшейся в 1990 г., такое издание было подготовлено группой груз. ученых - Л. Хевсуриани, М. Шанидзе, М. Кавтарией и Т. Церадзе - при участии бельг. исследователя С. Верхельста (Liturgia Ibero-Graeca Sancti Iacobi. 2011). Издание содержит текстологический анализ всех сохранившихся груз. рукописей Л. а. И., кроме Vat. Borg. Iber. 7, и публикацию критического древнегрузинского текста (подготовлены груз. учеными), параллельный англ. перевод текста литургии (сделан Шанидзе), а также его греч. ретроверсию (реконструкция оригинала, с которого сделан древнегруз. перевод) и литургико-богословский комментарий (выполнены Верхельстом).
Текст сир. Л. а. И., сохранявшейся в Сиро-яковитской Церкви в непрерывном богослужебном употреблении на протяжении мн. веков, содержится в большом количестве литургических изданий этой Церкви и ее ответвления - Маланкарской ортодоксальной Сирийской Церкви, а также в римско-католических изданиях, предназначенных для представителей Сирийской католической Церкви, Сиро-маланкарской католической Церкви, Маронитской Церкви. Критическое издание анафоры сир. Л. а. И., а также проч. молитв этого чина, начиная с молитвы лобзания мира, было осуществлено О. Хаймингом в научной серии Папского Восточного ин-та «Anaphorae Syriacae» (Heiming. 1953); анафора получила номер XIV. В том же томе вышло и подготовленное А. Расом издание анафоры и проч. молитв - под номером XV - краткой сир. версии Л. а. И. (Raes. 1953), предположительно созданной Абу-ль-Фараджем ибн Харуном (см. выше).
В самой ранней сохранившейся редакции греч. Л. а. И., представленной в древнегруз. переводе согласно тем рукописям кон. IX-X в., к-рые свободны от интерполяций X-XI вв., практически все молитвы обращены к Богу Отцу или одновременно к Отцу и Сыну и Св. Духу, что соответствует древнейшей церковной традиции. Исключение составляют только 2 молитвы: на возношение св. Хлеба и на его раздробление. Вероятно, обе молитвы являются относительно поздними - VI или даже VII в.- вставками в чин литургии, обусловленными переосмыслением литургических жестов возношения и раздробления св. Хлеба в ту эпоху. На интерполятивный характер молитвы на раздробление св. Хлеба указывает и ее заглавие: «Молитва на раздробление: Слово архиепископа Афанасия».
Еще одна встречающаяся в древнегруз. версии Л. а. И. атрибуция помещена перед молитвой на лобзание мира: «Молитва святого Иакова, апостола, первого епископа Иерусалимского». Очевидно, что это заглавие относится не только к молитве на лобзание мира, но и к последующим преанафоральным молитвам и анафоре. Это именно те молитвы, что совпадают у греч. и сир. чинов Л. а. И.
Открывают Л. а. И. в ее древнегрузинской версии молитва на вход священника (вернее, предстоятеля: здесь и ниже под «священником» понимается совершитель литургии - епископ или пресвитер) в храм и 3 молитвы «предложения святой просфоры». Следуют молитва на облачение священника и 3 молитвы на его вход в алтарь и начало каждения. Рукописи упоминают ектению диакона (текст не приводится; несомненно, появление ектении в самом начале службы - литургическая инновация: вероятно, не старше VIII в.), и поется тропарь на вход - одно из изменяемых песнопений Л. а. И., к к-рым также относятся прокимен и аллилуиарий, тропари на умовение рук, «на Святые [Дары]» (т. е. на великий вход) и после причащения (Leeb. 1970. S. 37-136); тексты всех этих песнопений на различные праздники сохранились в древнегрузинском переводе иерусалимского гимнографического сб. Тропология - Древнем Иадгари. При пении тропаря совершается вход в алтарь и читается молитва перед пением Трисвятого.
Следуют Трисвятое и молитва после него. Начинаются чтения из Свящ. Писания, включающие прокимен, отрывок Апостола (а в некоторые дни года, согласно древнему иерусалимскому Лекционарию, сохранившемуся в арм. и груз. переводах, также и отрывок ВЗ), аллилуиарий и отрывок Евангелия. Чтение Евангелия предваряется и завершается священнической молитвой.
Сразу после Евангелия произносится диаконская ектения, содержательно напоминающая объединенные мирную и просительную ектении византийской традиции, и читается молитва главопреклонения - вероятно, предназначенная для отпуста тех, кто не остаются в храме во время последующего священнодействия.
Диакон возглашает: «В мире да воспоем», поется тропарь на умовение рук, затем диакон призывает: «Да никто из немощных, никто из недостойных, никто из не могущих [молиться с нами], но друг друга проверьте, [встаньте] все прямо!» Поется тропарь «на Святые [Дары]». Сразу после принесения Даров диакон говорит: «В премудрости вонмем», и народ произносит Символ веры. Диакон: «Станем добре, отрешимся от всего и все вместе помолимся Господу», священник читает молитву на лобзание мира и произносит: «Мир всем», и затем следует обычный ответ народа. Диакон возглашает: «Целуйте друг друга лобзанием святым», а после лобзания: «Главы наши преклоним Господу», и священник произносит главопреклонную молитву.
Далее в тексте литургии описано благословение священника диаконом и упоминается произнесение диаконом той же ектении, что и после Евангелия (текст здесь уже не приводится, за исключением дополнительного прошения о принесенных Дарах и о приносящих их священнослужителях). Священник читает молитву о себе самом: «Посетивший нас милостью и щедротами, Господи...» - и испрашивает прощение у сослужащих, после чего прибавляет еще одну молитву - о том, чтобы евхаристическое Приношение, несмотря на недостоинство служащих, было принято Богом и принесло молящимся духовные плоды. Наконец, священник возглашает: «Мир всем», и следует обычный ответ народа, после чего диакон возглашает: «Станем добре, станем благоговейно, станем со страхом, вонмем этой святой анафоре, ибо Богу приносим Жертву», народ отвечает: «Милость, мир, жертва хвалы». С приготовленных Даров снимается воздух, что сопровождается священнической молитвой, и начинается анафора Л. а. И.
Открывается традиционным диалогом предстоятеля и народа, затем, после начального обращения к Богу, упоминается тема сотворения мира и описывается величественная картина прославления Творца всем мирозданием, служащая переходом к рассказу о небесной литургии и воспеванию ангельской песни: «Свят, свят, свят Господь Саваоф, полны небо и земля...» Следует рассказ о домостроительстве спасения падшего человечества, совершённого Сыном Божиим, переходящий в повествование о Тайной вечере. После анамнесиса произносится моление покаянного характера и следует эпиклеза - призывание Св. Духа на предложенные Дары, включающая достаточно пространный рассказ о Самом Св. Духе. Эпиклезу завершает моление о плодах причащения, и начинается продолжительная серия поминовений: о св. местах, о патриархе и епископах Иерусалимской Церкви, о г. Иерусалиме, о клире и народе, о самом служащем, об императорах, о немощных, о заключенных и страждущих, о путешествующих и труждающихся, об одержимых нечистыми духами, о природных условиях и плодоношении земли, о принесших приношения, обо всех, кого помянули или забыли помянуть. Затем вспоминаются все святые и священник возглашает: «Особенно [удостой нас помянуть] Пресвятую... Владычицу нашу Богородицу...» - и тайно прибавляет: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою» (трижды). Вспоминаются св. Иоанн Предтеча, св. апостолы (по именам), св. первомч. Стефан, важнейшие святые ВЗ (по именам), нек-рые святые мученики и мученицы (по именам), св. жены-мироносицы, св. ап. Иаков, брат Господень. Далее перечисляются имена «святых отцов наших, учителей» - наиболее известных и авторитетных святителей древности, а также места проведения и число участников Вселенских Соборов. Вспоминаются имена наиболее почитаемых преподобных; поминаются все почившие в мире с Церковью; произносятся имена усопших благочестивых императоров, начиная со св. равноапостольных Константина и Елены. Далее при необходимости возглашаются имена др. усопших и произносится общее заупокойное поминовение. Анафору завершают возгласы «Благодатью и щедротами и человеколюбием...» и «Мир всем» с последующим обычным ответом народа.
После анафоры диакон произносит непродолжительную ектению, а священник читает молитву об окончательном очищении душ молящихся и о приобщении их к святости Божией, завершаемую возгласом «И сподоби нас, Владыко...», как в к-польских литургиях. Народ поет: «Отче наш», а священник прибавляет дополнительное прошение (т. н. эмболизм), как в сир. и егип. литургиях. Следуют главопреклонная молитва и молитва, раскрывающая содержание возгласа «Святая святым», затем молитва перед возношением Св. Даров и само возношение с указанным возгласом, в ответ на к-рый народ поет: «Един Свят, един Господь Иисус Христос во славу Бога Отца со Святым Духом, Емуже слава во веки веков. Аминь». Совершаются преломление св. Хлеба, погружение его части во св. Чашу, раздробление св. Хлеба, причащение клириков и мирян; все эти священнодействия сопровождаются соответствующими молитвенными формулами.
По завершении причащения исполняется специальный тропарь (см. «Да исполнятся уста наша»), диакон возглашает краткую ектению, а священник читает благодарственную молитву, к которой после возгласа «Мир всем» прибавляется главопреклонная молитва. Диакон: «В мире Христовом да будем сохранены», народ: «Во имя Господне, Господи, благослови», и совершается отпуст. Священнослужители входят в диаконник, где диакон произносит ектению (текст не приводится; вероятно, это такое же нововведение, как ектения в самом начале службы) и происходит потребление Св. Даров; текст завершается 2 молитвами священнослужителей по окончании службы с благодарением за причащение.
В интерполированной редакции, согласно груз. рукописям X-XI вв., в чин Л. а. И. включен еще ряд молитв: неск. молитв над кадилом в разных местах чина; 2-я молитва после Евангелия; молитвы священника о своем недостоинстве, содержательно дублирующие молитву «Посетивший нас милостью и щедротами, Господи...» (одна из них, приписанная свт. Василию,- это знаменитая молитва «Никтоже достоин»; другая, также надписанная его именем, совпадает с 1-й частью молитвы после великого входа из литургии свт. Василия Великого; еще одна - со 2-й частью той же молитвы; в груз. рукописях появляется еще и молитва, приписываемая св. Дионисию Ареопагиту); дополнительные молитвы при причащении; дополнительная молитва в диаконнике по окончании службы.
Греч. рукописи, даже древнейшие, отражают еще более поздний вид чина Л. а. И. Перед службой появляется пространная покаянная молитва священника о себе самом (а в приложении к тексту литургии - аналогичная молитва о желающих причаститься; она входит в совр. рус. правосл. Требник в качестве 2-й молитвы чина исповеди). Исчезают молитвы: на вход священника в храм и на его облачение, 2-я молитва на «предложение святой просфоры» (при этом 1-я молитва перемещается на позицию после великого входа, что имеет определенное значение для богословского осмысления чина), молитва перед Трисвятым (точнее, на ее место встает молитва, к-рая помещалась после Трисвятого) и главопреклонная молитва после Евангелия и диаконской ектении; часть аккламаций диакона и народа видоизменяются или исчезают. Интерполяции, появившиеся в груз. рукописях с X в., напротив, в основном имеются - это и ряд молитв над кадилом, и дополнительные молитвы священника о себе перед анафорой (там же появляется еще и молитва над завесой алтаря). Диаконская ектения в начале службы выписана уже полностью, а ектения после Евангелия разделена на 2 части, одна из к-рых читается между Апостолом - вернее, аллилуиарием - и Евангелием. Такая композиция очень сомнительна литургически, поскольку не только разрывает ектению, но и отрывает аллилуиарий от Евангелия, к которому он должен служить вступлением.
Но самое яркое отличие Л. а. И. в сохранившихся греческих рукописях от древней редакции литургии, засвидетельствованной в грузинском переводе,- это окончательное исчезновение ветхозаветного чтения (в рукописях указано чтение только Апостола и Евангелия) и исключение из чина тропаря на умовение рук, а также превращение тропаря на вход Св. Даров и тропаря после причащения из изменяемых (в зависимости от праздника) песнопений в фиксированные («Да молчит всякая плоть» и «Да исполнятся уста наша» соответственно). Эти перемены в чинопоследовании, несомненно, связаны с отказом от использования древнего иерусалимского гимнографического сборника, Тропология (где и содержались изменяемые песнопения Л. а. И.), и с заменой древней лекционарной системы новой, где уже не было предусмотрено чтение ВЗ за литургией.
В отдельных греч. рукописях эпохи до XIII в., пока Л. а. И. еще совершалась на практике на Синае и, возможно, где-то еще, в чине засвидетельствованы нек-рые дополнительные молитвы: над кадилом, во время причащения и - очевидно, по образцу визант. литургий - заамвонные. В рукописях XVI в. и позднее, как правило, содержится текст уже в редакции Палеокаппы.
Л. а. И. не прерывалось у сирийцев, а у греков с XIII (у грузин - после XI) в. она полностью перестала использоваться. Изначально эта литургия не имела употребления за пределами Иерусалимского (включая Синай, где она продержалась дольше всего) и Антиохийского Патриархатов, а также Грузии, но после араб. завоевания греч. Востока беженцы принесли ее в Юж. Италию, а известный случай с патриархом Александрийским Марком III свидетельствует о знакомстве с ней и в Египте. Тем не менее с XIV по XVI в. нет сообщений о совершении Л. а. И. где бы то ни было в правосл. мире.
«Восстановление» - а в действительности изобретение заново - практики совершения Л. а. И. греч. духовенством сначала на о-ве Закинф, а затем и в др. регионах, несомненно, было связано с распространением легенды о записи текста этой литургии ап. Иаковом со слов Самого Господа. Этому немало способствовала деятельность Палеокаппы, который в ходе полемики с представителями западных конфессий приписал эту легенду свт. Проклу К-польскому, а затем широко распространил свою подделку вместе с собственной редакцией текста Л. а. И. в зап. богословской среде.
Порядок совершения Л. а. И. на Закинфе в XVIII-XIX вв. неизвестен. Даже сам факт использования этой литургии духовенством этого острова между XVII и кон. XIX в. можно подтвердить лишь утверждениями (не вполне однозначными) некоторых авторов того времени, а также наличием в принадлежавших этому духовенству рукописях помет практического характера. Фактически становление особого чина Л. а. И., известного в совр. правосл. традиции, связано с личностью архиеп. Закинфского Дионисия (Латаса), опубликовавшего в 1886 г. свое видение этого чина, а затем начавшего работу по его пропаганде в греч. церковных кругах, в целом увенчавшуюся успехом (за исключением того, что в итоге чин получил широкое распространение не в редакции Дионисия (Латаса), а в ее переработках авторства Хризостома (Пападопулоса) и А. Панотиса). Внешние особенности этого чина: восседание духовенства посреди храма во время чтений, провозглашение ектений лицом к народу и т. д.- не имеют отношения к аутентичной древней традиции Иерусалимской Церкви. Более того, эти особенности имитируют порядок совершения литургии в Церкви Востока (у несториан): вероятно, архиеп. Дионисий исходил из анахронистической теории, относившей этот порядок к традициям апостольского времени, что в соединении с убеждением об апостольском происхождении текста Л. а. И. и заставило его вписать этот текст в указанный порядок. В действительности же богослужение Церкви Востока, хотя и может считаться несколько более архаичным, чем др. богослужебные традиции, ни в коем случае не является «первоначальным». Это лишь одна из древних локальных традиций (см. Восточно-сирийский обряд), вовсе не тождественная др. локальным традициям - напр., иерусалимской: в частности, обычай восседания в центре храма во время чтений, предполагающий устройство в центре храма т. н. бемы, хорошо известен по храмам Севера и Востока Сирии, но не засвидетельствован в Палестине; и т. д.
Произвольно выдуманный внешний порядок совершения Л. а. И. в наст. время может соединяться с иными нововведениями - напр., с выносом св. престола в центр храма и совершением литургии священником, стоящим лицом к народу (против чего выступил даже Панотис: Πανώτης. 1991). По сути «восстановление» Л. а. И. открыло в греч. церковной среде путь к разнообразным литургическим экспериментам - как правило, неудачным (каковы, напр., предписание архиеп. Афинского и всей Эллады Христодула о совершении 1 сент., в «день защиты природы», литургии из VIII кн. «Апостольских постановлений», содержащей полуарианские выражения, и т. д.).
«Восстановленная» Л. а. И. плохо соотносится с подлинным богослужением древнего Иерусалима: в ней по-прежнему нет тропаря на умовение рук, др. песнопения, которые должны быть изменяемыми, остаются фиксированными, выбор литургических чтений не ориентируется на древний иерусалимский Лекционарий (даже день ставшего уже обычным совершения Л. а. И.- на память ап. Иакова - выбран не по иерусалимскому, а по к-польскому календарю!), в чине присутствуют перечисленные выше поздние интерполяции и искажения.
В слав. правосл. мире санкция на «восстановление» Л. а. И. была впервые дана Синодом РПЦЗ, одобрившим издание слав. текста Л. а. И. 1938 г., подготовленное еп. (на тот момент) Филиппом (Гарднером) на базе редакции Хризостома (Пападопулоса). Порядок Л. а. И. в этом издании, как и в его рим. версии 1970 г., содержит те же недочеты, что и в греческих изданиях. Но и язык перевода оставляет желать лучшего: Гарднер, вместо того чтобы воспользоваться аутентичными слав. переводами XVI-XVII вв., к-рые были ему вполне доступны благодаря изданию Сырку, сам сделал перевод, часто неудачный и изобилующий русизмами.
В 1939 г. болг. архим. Парфений (Стоянов; впосл. епископ Левкийский) представил собственную версию славянского текста литургии, основанную не на греч. тексте, а на его немецком переводе (Партений (Стоянов). 1939). После 1938 г., познакомившись с гарднеровским текстом, он подготовил новую версию, основанную уже на греч. издании Л. а. И. в редакции Хризостома (Пападопулоса) (Александрия, 1931); к 25-летию интронизации экзарха Стефана на Софийской кафедре эта версия была опубликована (Партений (Стоянов). 1948) и вошла в практику Болгарской Церкви, где и совершается на память ап. Иакова (23 окт.) и в Неделю праотец.
На совр. греч. изданиях основаны и тексты Л. а. И. на разговорных языках, предназначенные для правосл. диаспоры, напр.: «The Divine Liturgy of Saint James (Iakovos), Brother of the Lord» (подготовлено греч. Колледжем Св. Креста: Brookline (MA), 1988); «The Divine Liturgy of St. James» (подготовлено монахами т. н. Нового скита возле г. Уайт-Крик, шт. Нью-Йорк, США: The New Skete, 1996).
В тех местах, где Л. а. И. «восстановлена», она может совершаться либо только на память ап. Иакова, либо еще и в Неделю праотец или в Неделю по Рождестве Христовом, когда тоже вспоминается ап. Иаков.
Электронная версия разработана при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
© 1998 - 2023 Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия».