КРАСНЫЙ МОНАСТЫРЬ

К. м. основан в сер.- 2-й пол. IV в. и до VII в. был частью монашеского союза Белого мон-ря, состоявшего из 2 муж. мон-рей и жен. обители. Наиболее известным архимандритом союза был Шенуте (Шенуда), к-рый управлял монастырями ок. 80 лет до своей кончины (ок. 466). В копт. традиции К. м. носит имя подвижника Псоя (Пшой, Бишой; IV в.). Краткое араб. Житие Псоя содержится в верхнеегип. редакции копто-арабского Синаксаря (кон. XII - нач. XIII в.) под 5 амшира (30 янв.; SynAlex. Vol. 3. P. 792-793), где указано его греч. имя-прозвище - Петр (так же в Энкомии в честь ап. Марка Иоанна, еп. Шмуна, VI - нач. VII в.; см.: Un encomio di Marco Evangelista / Ed., trad. T. Orlandi // Orlandi T. Studi Copti. Mil., 1968. P. 18). Согласно Синаксарю, Псой, уроженец дер. Псоне (араб. Басуна), был сподвижником апы Пжоля, дяди Шенуте и возможного основателя Белого мон-ря; они подвизались на горе в Атрипе (араб. Адриба), где к ним позднее присоединился юный Шенуте, построили в этой местности храм (возможно, первоначально пещерный), а рядом с ним - отдельные келии, к-рые еще существовали во время составления Синаксаря. В Житии Шенуте, составленном Бесой (Висой; посл. треть V в.; см.: Еланская А. И. Изречения египетских отцов. СПб., 20012. С. 122), Псой назван жителем горы Псоу (вероятно, имеется в виду К. м.). Об обители сохранилось меньше исторических свидетельств, чем о Белом мон-ре, по отношению к к-рому она всегда занимала второстепенное положение. К. м. упоминают в каталогах монастырей Египта копт. свящ. Абу-ль-Макарим (кон. XII - нач. XIII в.) и мусульманский историк аль-Макризи (XV в.).

С XVII в. на мон-ри Сохага начали обращать внимание европ. путешественники. Основным объектом изучения был Белый мон-рь, сохранивший б-ку и сокровищницу. В 1845 г. обители посетил архим. Порфирий (Успенский). Первым рус. исследователем этих мон-рей стал В. Г. Бок, к-рый во время 2 командировок в Египет (1888-1889 и 1897-1898) собрал коллекцию копт. тканей и др. произведений искусства (ГЭ), провел археологические исследования Файюма, Накады, Самайны, Ахмима, сделал множество фотоснимков (Бок. 1901). В ходе исследований Бок видел в К. м. 2 надписи IX-X вв. (Там же. С. 66. Рис. 78-79; утрачены после 1973), в к-рых, согласно переводу А. Маллона, упоминались ктиторы К. м.- Коллуф и его сын диак. Павел (Mallon A. Copte (épigraphie) // DACL. 1914. Vol. 3. Сol. 2870), а также надпись 1301 г., оставленную художником мон. Меркурием из Белого мон-ря (Ibid.; Бок. 1901. Рис. 76; Monneret de Villard. 1925-1926. Vol. 2. Fig. 221).

В научной лит-ре Красный и Белый мон-ри сравнивают между собой. Оба монастыря были построены практически одновременно. Их общие планы идентичны; К. м. представляет собой упрощенную архитектурную копию Белого и уступает ему по площади (23×43,5 м, что соответствует ок. 2/3 размера Белого мон-ря). Также в храме К. м. редуцированы многие из архитектурных элементов, в нем больше симметрии, отсутствуют второстепенные детали (нартекс, развитая и многочастная форма пастофориев). Однако, по замечанию Э. Болман, храм К. м. благодаря своей сохранности в наст. время стал более важным для истории искусства памятником, чем храм Белого мон-ря, т. к. сохранившиеся в нем росписи занимают более 80% поверхности стен триконха. Уникальной считается и сохранность скульптурного декора, в особенности триконха, отчасти дверных и оконных проемов основного наоса.

Красный мон-рь. Общий вид

Внешние стены храма толще у основания, чем наверху, украшены профилем в виде каветто («каблучок»), который напоминает об архитектурном облике стен древнеегип. храмов, выстроенных с похожими конструктивными и декоративными особенностями.

Храм К. м. с момента его основания почти непрерывно был действующим, и это способствовало его уникальной сохранности и образованию наслоений из построек разных эпох. В настоящее время для богослужений используется лишь вост. часть храма (триконх и хурус), в XX в. отгороженная стеной. Все остальное пространство некогда большой базилики превращено в открытый атриум (перекрытия базилики утрачены). По плану храм является просторной прямоугольной базиликой с алтарной частью в виде триконха с пастофориями. Пропорции, в соответствии с к-рыми боковые нефы примерно вдвое уже центрального, традиционны для сооружений подобного рода и встречались повсюду в позднеантичное время в Средиземноморье и на Ближ. Востоке.

Внутренний двор Красного мон-ря

О типологии храма есть 2 основных мнения. П. Гроссман отмечает, что в наосе расположены колоннады П-образной формы, которые делят наос на 3 продольных нефа и 1 поперечный в зап. части (т. н. возвратный неф). Также в вост. части перед триконхом расположена еще одна колоннада, образующая амбулаторный обход вокруг центрального пространства. В центре интерколумний этой колоннады более широкий по отношению ко всем остальным в базилике и увенчан т. н. триумфальной аркой, к-рая сочетается с аркой алтарной ниши. Как принято в копт. архитектуре, между колоннами установлены алтарные преграды. Т. о., в композиции храма использованы 2 типа базилик, имевших различное назначение в римской архитектуре. С одной стороны, это П-образная колоннада, известная по греч. и егип. ойкосам; с др. стороны, это 4 колоннады вдоль всех стен базилики, которые образуют амбулаторный обход, традиционный для basilica forensis (один из типов судебной базилики). В ранневизантийском Египте возвратный неф и амбулаторный обход были характерны именно для монастырской архитектуры, одним из наиболее ранних образцов к-рой является храм К. м. Гроссман называет одной из причин для образования подобных нефов решение конструктивной задачи, которая заключалась в необходимости создать перекрытия для широких пролетов деревянными балками (редкий и не очень качественный материал в Египте). Для их поддержания требовалось сооружение дополнительных опор. Такое тяготение к традиц. рим. прототипам свойственно церковной архитектуре именно В. Египта (Фиваиды) при сравнении с нижне- и среднеегип. храмовыми постройками. В последних раннехрист. архитектура была более открыта различным влияниям, особенно архитектурным стилистическим веяниям К-поля (Grossmann P. Early Christian Architecture in Egypt and Its Relationship to the Architecture of the Byzantine World // Egypt in the Byzantine World, 300-700 / Ed. R. S. Bagnall. Camb., 2007. P. 112-113).

Р. Краутхаймер также разделял егип. архитектуру раннехрист. периода на 2 основные школы: одна охватывала В. и Ср. Египет, другая - Нижний. К. м. он отнес к типичной верхнеегип. архитектуре с преобладанием базилик с галереями и алтарем в виде 3 апсид или триконха, с обильным скульптурным декором в виде композиций из колонок и ниш. Это направление возникло в Египте во 2-й трети V в. как египетский вариант развития традиции эгейского церковного зодчества (Krautheimer. 1965. P. 87).

План ц. св. Псоя. V в.

Триконх базилики К. м. является архитектурной формой, широко известной в рим. время. В ранневизант. период она активно применялась во мн. региональных школах (Египет, Палестина, Аравия, Греция). В храме К. м. триконх имеет не очень развитый вид: апсиды простой полукруглой формы, с небольшим увеличением длины краев за счет параллельных отрезков стен. В центре пространство имеет квадратные очертания, а не прямоугольные, как в Белом мон-ре. Общая ширина триконха соответствует ширине центрального нефа, лишь немного превосходя его. По сторонам от триконха расположены симметричные пастофории, каждый из них имеет сложную Г-образную форму и огибает одну из боковых апсид. Их перекрытия образуются коробовыми сводами над длинными частями и малыми куполами - над короткими. Боковые нефы через дверные проемы, к-рые начинали и заканчивали эту сложную конструкцию коридоров-пастофориев, были связаны с изолированным алтарным пространством. Все они открывались в пространство храма через изящно оформленные порталы, особенно у боковых выходов в нефы. По мнению Гроссмана, триконх в К. м. был сооружен до строительства остальной части храма (Dayr Anba  Bishoi. 1991. P. 740). Однако Х. Г. Зеверин не нашел для этой теории достаточного количества фактических подтверждений (Severin. 2008. P. 109). Он считает, что разница между качеством кладки и декора в триконхе и самой базилике обусловлена тем, что для строительства наиболее значимой части храма были наняты специалисты, в то время как над остальной постройкой могли работать монахи. По различным теориям, совр. каменный сферический купол на парусах над центральной частью триконха был возведен на месте деревянного свода между IX и XII вв. Купол опирается на квадратное основание стен, которые прорезаны прямоугольными окнами с боковыми полуколонками по сторонам.

Центральный пролет триконха фланкируют 2 высокие колонны. Все 3 апсиды оформлены изящной и подчеркнуто выделенной композицией из 2 ярусов полуколонок. Они опираются на акцентированные скромными профилями пьедесталы и поддерживают антаблементы (чистый фриз без украшений и простой карниз). Помещенные между ними ниши оформляются традиционными для рим. и раннехрист. архитектуры Египта разорванными фронтонами и полуфронтонами (последний термин подразумевает фронтон без горизонтального карниза, опирающийся на колонки). Среди них можно выделить 2 основных типа: с дополнительными изломами скатов и ломанный с треугольным завершением. Их сочетание с колонками разного размера создает 2-ярусный декор всех 3 апсид триконха. В нижней части более крупные и широкие ниши оформлены полуфронтонами и заключены между полуколонками большого ордера; в верхней части более скромные по размерам ниши оформлены фронтонами и заключены между пилястрами малого ордера. В случае, когда верх увенчивается фронтоном, ниша внутри более низкая и фланкируется дополнительными пилястрами. Оформление дверных проемов, которые связывают пастофории с боковыми нефами и триконхом, идентично. Малые ниши вместе с полукружиями апсид, полукуполами над ними и куполом в центре образуют красивый ритмический строй арочных и сферических форм. Аналогичные ниши с фронтонами и полуфронтонами встречаются в оформлении основного наоса базилики. Их конхи украшены не живописным, а рельефным декором (флоральные, геометрические мотивы) и по сравнению с интерьером Белого мон-ря более малочисленны. По замечаниям исследователей, их конструкция и декор более развиты и отражают по сравнению с Белым мон-рем позднюю стадию возведения храма. Их хаотично-живописное расположение дополняют более строгие ряды окон по 1-му, 2-му и в отдельных частях по 3-му ярусам. Нижние ряды окон имеют полукруглую форму, с сужающимися ко внешней стороне простенками, которые впосл. были заложены до узких проемов прямоугольной формы. В верхних частях здания окна небольшие, прямоугольные и напоминают машикули.

С юж. стороны к базилике К. м. примыкает галерея с подъемом на 2-й этаж (в юго-зап. углу). Также в ней была устроена часовня, апсида к-рой обращена на запад. Над боковыми нефами возвышался 2-й ярус хор, имевших, видимо, П-образную форму и окружавших центральное пространство базилики. Нартекс, традиционно предварявший вход в базилики, в К. м. отсутствует. Зап. сторона лишена входов, но по центру каждой из боковых стен расположены 2 просторных и симметричных друг другу дверных проема. В зап. части сев. стены была сделана дополнительная дверь. Однако, по мнению Зеверина, все существующие ныне входы появились в процессе работ, проведенных в К. м. в 1906-1907 гг. Комитетом по реставрации араб. памятников искусства: отдельные детали оказались расположенными не на своих оригинальных местах и определить их первоначальное положение не представляется возможным (Dayr Anba  Bishoi. 1991. P. 740). Входы были вторично оформлены и римскими, и ранневизант. деталями - боковыми пилястрами с коринфскими капителями и 2-3 рядами перемычек со сложными флоральными и геометрическими мотивами, с включением в них изображений животных и христ. символов. Над перемычками кирпичной кладкой были выложены глухие тимпанные окна. Триконх же, напротив, сохранился в относительно аутентичном виде.

Богоматерь «Млекопитательница» с предстоящими архангелами и святыми. Роспись ц. св. Псоя. Пропись XI–XII вв. по слоям V–VIII вв. (?)

Хотя строительство храма К. м. большинство исследователей датируют 2-й пол. V в., Зеверин на основе анализа архитектурных особенностей и скульптурного декора предложил для основного наоса датировку 525-550 гг., а для системы декора - 533-566 гг. От первых строительных работ по закладке триконха до последних декоративных украшений базилики, по его мнению, прошло около века. Этой периодизации придерживается также Болман, относя 1-й слой росписей к нач. VI в. Гроссман ранее датировал постройку VI в., но впосл. остановился на датировке кон. V в.

Капители храма были вырезаны специально для христ. постройки в течение 1 строительного этапа. Зеверин предлагает для них более чем развернутую классификацию. Все они относятся к коринфскому ордеру и состоят из 2 колец аканфовых листьев, по 8 в каждом ряду, если это капитель колонны, и по 4 - если капитель пилястры, хотя их количество часто нарушается. Кавликулы по сравнению с классическими образцами укрупнены и акцентированы, дополнены несколькими листьями. Моделировка аканфа относится к т. н. мягкому аканфу, или мелкозубчатому (по принятой для визант. искусства типологии Р. Кауча), но выделяется его специфический егип. характер с более жесткими проработками деталей в стиле ранневизант. маньеризма. Внутренние завитки либо редуцированы, либо полностью сняты, что указывает на христ. стилистику даже при отсутствии в декоре к.-л. специфических религ. символов (для ранневизант. декора V-VI вв. характерны сокращение элементов классического ордера, асимметричность). Капители в декоре триконха различаются размерами: нижний ряд колонн украшен крупными элементами, верхние - более мелкими. Ни одна капитель не повторяет другую. В целом они выглядят более архаичными с тяготением к рим. канонам, а дверные проемы оформлены более свободно организованными деталями.

Фусты колонн в базилике и триконхе собраны из рим. сполий, вырезанных из серого и частично красного гранита. Оба вида гранита скорее всего из Асуана, хотя в большинстве случаев асуанский красный гранит сочетался с серым гранитом из троадских каменоломен (М. Азия). Неск. колонн в триконхе сделаны из мрамора, но все они покрыты слоями росписей, за исключением нижних фустов, к-рые постепенно потеряли окраску. Одна из колонн в наосе сделана из зеленого камня. Колонны имеют стандартные для рим. времени размеры, их верхние и нижние части оформлены традиц. профилировками, впрочем, их не всегда удается заметить, т. к. часть колонн в разное время была распилена и подогнана по размеру для необходимых частей храма и его конструкций. Нужная высота в наосе выдерживается также за счет варьирования высоты пьедесталов, к-рые вырезаны из гранита или выложены кирпичной кладкой. Наиболее сохранные фусты использованы в алтарной части, их длину при необходимости уменьшали или увеличивали. Помимо рим. фустов колонн в храме также обнаружена древнеегип. сполия с частично сохранившимся характерным декором (базальтовая т. н. молельня с канопами, содержавшими внутренности погребенного). Она, видимо, использовалась в литургических целях, если не была помещена на территорию мон-ря в более поздний период.

Росписи алтарной части храма К. м. важны для истории визант. и копт. искусства. В нач. XXI в. была проведена полномасштабная и тщательная реставрация фресок под рук. Болман (Темплский ун-т). Реставраторы выделили 4 разновременных слоя росписей, но не во всех частях храма эта характеристика однородна. Наибольшее количество записей и поновлений было обнаружено в апсидах триконха, в пастофориях своды были расписаны лишь дважды. Датировка первоначальных росписей колеблется от V до VIII в.; нет единого мнения и относительно более поздних слоев. Последний и лучше всего сохранившийся слой росписей относят к XI-XII вв. В К. м. живописными средствами имитируется тот декор, к-рый в Белом мон-ре был выполнен в технике резьбы по камню, что указывает на недостаток средств при возведении более скромной постройки К. м. Вместе с тем подобный тип декора относят к позднеантичной эстетике. Болман находит ему параллели в копт. искусстве VI-VIII вв. и предполагает происхождение подобных иллюзорных приемов в местных традиц. изображениях эллинистического и рим. периодов.

Лит.: Butler A. J. The Ancient Coptic Churches of Egypt. Oxf., 1884. 2 vol.; Бок В. Г. Материалы по археологии христианского Египта. СПб., 1901; Clarke S. Christian Antiquities in the Nile Valley. Oxf., 1912; Monneret de Villard U. Les couvents près de Sohâg (Deir el-Abiad et Deir el-Ahmar). Mil., 1925-1926. 2 vol.; Evers H.-G., Romero R. Rotes und Weisses Kloster bei Sohag: Probleme der Rekonstruktion // Christentum am Nil / Hrsg. K. Wessel. Recklinghausen, 1964. S. 175-194; Krautheimer R. Early Christian and Byzantine Architecture. New Haven; L., 1965. P. 85-90; Meinardus O. Some Lesser Known Wall-Paintings in the Red Monastery at Sohâg // Bull. de la Société d'archéologie copte. Le Caire, 1969/1970. Vol. 20. P. 111-117; idem. The Semi-Domes of the Red Monastery at Sohâg // Ibid. 1974/1975. Vol. 22. P. 79-86; idem. Christian Egypt, Ancient and Modern. Cairo, 19772. P. 404-405; Grossmann P. Soha g // Archiv für Orientforschung. Graz, 1974/1977. Bd. 25. S. 323-325; idem. The Triconchoi in Early Christian Churches of Egypt and their Origins in the Architecture of Classical Rome // Roma e l'Egitto nell'antichità classica. R., 1992. P. 181-190; idem. Christliche Architektur in Ägypten. Leiden; Boston; Köln, 2002; Dayr Anba  Bishoi // CoptE. 1991. Vol. 3. P. 736-740; Stollmayer I. Spätantike Trikonchoskirchen - ein Baukonzept? // JAC. 1999. Bd. 42. S. 116-157; Zibawi M. Images de l'Égypte chrétienne: Iconologie copte. P., 2003. P. 97-101; Grossmann P., Brooks-Hedstrom D., Abdal-Rassul M., Bolman E. S. The Excavation in the Monastery of Apa Shenute (Dayr Anba Shinuda) at Suhag // DOP. 2004. Vol. 58. P. 371-382; Kinney D. Conservation and Documentation of the Wall Paintings at the Red Monastery, Sohag // The Egyptian Antiquities Conservation Project (EAC): Report on Work at Deir Anba Bishoi (Red Monastery). December 2004 [Электр. версия]; Bolman E. S. Late Antique Aesthetics, Chromophobia, and the Red Monastery, Sohag, Egypt // Eastern Christian Art. Leuven, 2006. Vol. 3. P. 1-24; eadem. The Red Monastery Conservation Project, 2004 Campaign: New Contributions to the Corpus of Late Antique Art // Interactions: Artistic Interchange between the Eastern and Western Worlds in the Medieval Period / Ed. C. Hourihane. Princeton, 2007. P. 260-281; eadem. The Iconography of the Eucharist?: Early Byzantine Painting, the Prothesis, and the Red Monastery // ᾿Αναθήματα ορτικά: Studies in Honor of Th. F. Mathews / Ed. J. D. Alchermes e. a. Mainz, 2009. P. 57-66; McKenzie J. The Architecture of Alexandria and Egypt, 300 B. C. to A. D. 700. New Haven; L., 2007. P. 279-281; Dilley P. Dipinti in Late Antiquity and Shenoute's Monastic Federation: Text and Image in the Paintings of the Red Monastery // ZfPE. 2008. Bd. 165. S. 111-128; Severin H.-G. On the Architectural Decoration and Dating of the Church of Dayr Anba  Bšu y («Red Monastery») near Su ha ğ in Upper Egypt // DOP. 2008. Vol. 62. P. 75-112.