ЛЕВ

(XI в.), митр. Халкидонский (до 21 марта 1082 - нач. 1086, кон. 1094/нач. 1095-?), богослов, противник имп. Алексея I Комнина (1081-1118). Основной источник сведений о жизни и об учении Л.- рукопись Великой Лавры на Афоне, к-рая была описана в 1886-1887 гг. мон. Александром (Лавриотом) под № 139 и датирована XIII в. В ней содержится подборка разнородных по жанру кратких текстов, касающихся фигуры Л. В 1900 г. мон. Александр частично опубликовал ее, однако затем она была утрачена и не была доступна исследователям более 100 лет. В 2003 г. Э. Ламберц совместно с библиотекарем Великой Лавры Никодимом обнаружил кодекс и датировал его кон. XI в. Однако полноценного описания рукописи (ей был присвоен № 196) не существует (Lamberz. 2003. S. 180). Несмотря на то, что это собрание содержит в т. ч. сочинения оппонентов Л. (они остались неизданными), компиляция предположительно принадлежит одному из его сторонников. 1-я часть сборника содержит речи Антиохийского патриарха Иоанна V (IV) Оксита, обращенные к Алексею I Комнину в февр.-марте 1091 г. (Λαυριώτης. 1900. Σ. 354-358, 362-365; новое издание с использованием архива Л. Пти, также работавшего с афонским кодексом - Gautier. 1970. P. 18-55). 2-я часть сборника содержит переписку Л. с его единомышленниками и противниками. Она открывается посланием Л. к императору с критикой его политики конфискации церковной утвари (Λαυριώτης. 1900. Σ. 403-404). Затем следуют 2 письма Л. из ссылки, одно из к-рых надписано «протовестиариссе Анне» (Ibid. Σ. 404-405), однако в действительности было адресовано теще императора Марии Болгарской (Grumel. 1946. P. 127-130), а другое - патриарху Николаю III Грамматику (Λαυριώτης. 1900. Σ. 405-407). В. Грюмель полагал, что патриарх не мог быть истинным адресатом послания (Grumel. 1946. P. 130-132), однако его аргументация была отвергнута (Γλαβίνας. 1972. Σ. 146-149). Завершают собрание 3 послания богословского содержания: Василия, митр. Евхаитского,- севастократору Исааку Комнину (Λαυριώτης. 1900. Σ. 411-413), Николая Адрианопольского - Л. (Ibid. Σ. 413) и Л.- Николаю (Ibid. Σ. 414-416, 445-447, 455-456).

Дата поставления Л. митрополитом Халкидонским неизвестна, впервые он упоминается в материалах суда над философом Иоанном Италом от 21 марта 1082 г. (Gouillard J. Le procès officiel de Jean l'Italien: Les actes et leurs sous-entendus // TM. 1985. Vol. 9. P. 141). Поводом для столкновения Л. с императором и Патриархатом стало решение Алексея Комнина, за которым стоял его брат севастократор Исаак, переплавлять драгоценную церковную утварь (в т. ч. со священными изображениями) в монеты и использовать их для выплаты жалованья наемникам, необходимым для борьбы с Робертом Гвискаром. Исаак выступил с этой идеей в нач. 1082 г.; была начата конфискация церковного имущества, вызвавшая недовольство значительной части общества, идейным лидером к-рой стал Л. В послании к Алексею (Λαυριώτης. 1900. Σ. 403-404) он описывал поношение, к-рое терпят церкви и мон-ри, сравнивая это преступление с поступком иудеев, распявших Спасителя. Л. подчеркивал, что не удовлетворится обещанием императора более не прибегать к подобным мерам, данным Алексеем в хрисовуле от авг. 1082 г. (RegImp, N 1085). По словам Л., было необходимо не только вернуть Церкви конфискованное, но и низложить патриарха Евстратия Гариду. Исследователи предлагают разные датировки этого послания: лето 1082 г. (Grumel. 1946. P. 126), дек. 1082 - 1083 г. (Stephanou. 1943. P. 42-43), 2-я пол. 1083 г. (Γλαβίνας. 1972. Σ. 86-87). Др. выступления Л. против патриарха не сохранились, но о них подробно рассказано в судебном документе 1086 г. (RegImp, N 1130). Из него следует, что Л. обвинял патриарха в т. ч. и в присвоении церковного имущества. Узнав об этом, Евстратий потребовал устроить специальное разбирательство, в ходе которого был признан невиновным (Sakkélion. 1878. Р. 114-116; RegPatr, N 932).

Низложение Евстратия в июле 1084 г., формально никак не связанное с его противостоянием с Л., не удовлетворило митрополита. Он отказывался вступать в литургическое общение с новым патриархом Николаем III Грамматиком, поминавшим во время богослужений Евстратия, и настаивал на исключении его имени из диптихов. Алексей приступил к разрешению конфликта лишь год спустя, когда после смерти Роберта Гвискара (17 июля 1085) сумел вернуться из зап. похода. Император организовал неск. заседаний, на последнем из к-рых, 2 дек. 1085 г., Л. пошел на уступки, заявив, что не знал об исходе разбирательства по обвинениям, выдвинутым против Евстратия (Sakkélion. 1878. Р. 118-121). Несмотря на примирение, Л. не изменил своей позиции по существу и, уже не называя конкретных виновников по именам, продолжил рассуждать о недопустимости десакрализации священной утвари («Апология» Л. в неопубл. ркп. Scorial. Y.11.7, о ней см.: Γλαβίνας. 1972. Σ. 109-115).

В янв. 1086 г. Алексей и патриарх созвали собрание из членов сената и 25 архиереев, на к-ром предложили Л. или вступить с патриархом в литургическое общение, или сформулировать свои обвинения открыто на суде. Л. отказался делать как одно, так и другое, ссылаясь на то, что не обязан служить вместе с патриархом, поскольку у него есть свой клир в ц. вмц. Евфимии, с к-рым он может совершать службу в столице (Sakkélion. 1878. Р. 122). В ходе разбирательства Алексей воздержался от переведения дискуссии в догматическую плоскость, поэтому Л. был осужден только на канонических основаниях, а не обвинен в ереси. Было установлено, что Л., во-первых, пренебрег процедурой судебного разбирательства, подавая жалобы на патриарха напрямую императору, минуя церковный суд; во-вторых, не признал имп. документ о невиновности патриарха; в-третьих, отказался сформулировать обвинения в письменном виде, выступив не как законный обвинитель, а как клеветник (Ibid. P. 125-127). Также на суде было сказано, что Л. выступает «обвинителем христиан» (χριστιανοκατήγορος) - этот термин с рубежа VIII и IX вв. обозначал иконоборцев. Т. о. император предостерегал Л. от углубления в догматику, показывая, что если это произойдет, то он выдвинет обвинение в иконоборчестве (Луховицкий. 2014. С. 103). Вероятно, вскоре после этих событий последовало смещение Л. с митрополичьей кафедры (Γλαβίνας. 1972. Σ. 126-130). Затем Л. был отправлен в ссылку, если верить Анне Комнине, в Созополь, датировка этого события колеблется от кон. 1087 до 1089 г. (Ibid. Σ. 138-141). При этом император пытался примириться с Л. и предлагал условия для возвращения в столицу (Λαυριώτης. 1900. Σ. 405), однако тот был непреклонен, не признавал своего низложения и продолжал называть себя архиереем, сравнивая свою судьбу с судьбой свт. Иоанна Златоуста (Ibid. Σ. 404-405).

В письмах из ссылки Л. сформулировал оригинальное учение об образе, развивавшее антииконоборческую мысль VIII-IX вв. (Stephanou. 1946; Γλαβίνας. 1972. Σ. 161-174). Согласно его учению, под «образом» можно понимать и запечатленный на иконе «характир» (χαρακτήρ) отдельно от «материи иконы» (εἰκονικὴ ὕλη), и «материю иконы» отдельно от «характира», и сочетание «характира» и «материи». Телесный (σωματικὴ) «характир» Христа «богоипостасен» и «заслуживает служебного поклонения (λατρευτικῶς) сам по себе»: «...пресвятому характиру Христа [воздается] служебное поклонение, которое подобает лишь Его божественной природе» (Γλαβίνας. 1972. Σ. 414-415). Л. отвергал обвинения в «поклонении твари», утверждая, что «материю иконы, на которой получает служебное поклонение Его божественный характир, мы почитаем относительно - как божественное приношение» (Ibid. Σ. 416). При этом Л. называл своих противников новыми язычниками и новыми иудеями (Ibid. Σ. 406), приписывал им «нечестие» (ἀσέβεια), но воздерживался от прямых обвинений в иконоборчестве, лишь намекая, что может их выдвинуть в будущем (Ibid. Σ. 456). Подобная осторожная политика обеих сторон позволила избежать схизмы (Луховицкий. 2014. С. 101-104). Богословский ответ на учение Л. был дан в сочинениях Евстратия, митр. Никейского (᾿Ανδρόνικος. 1866), к-рый для опровержения Л. прибег к аргументации, сходной с иконоборческой (Lourié. 2006; Он же (Лурье). 2006. С. 506-514). Др. оппонентом Л. стал севастократор Исаак, к-рый составил святоотеческий флорилегий, опровергавший учение Л. Этот текст, содержащий свидетельства из трудов патриархов К-польских Германа I и Никифора I, прп. Феодора Студита и Деяний VII Вселенского Собора, входит в состав неизданной части коллекции мон. Александра (Stephanou. 1946. P. 188-189; Grumel. 1946. P. 123-124; Γλαβίνας. 1972. Σ. 174-177; Barber. 2007. P. 143-144).

Дата примирительного Собора во Влахернах (RegPatr, N 965) была предметом научной полемики: реконструкция П. Стефану, согласно к-рой он состоялся в июне 1091 г. (Stephanou. 1943. P. 57-64), была подвергнута убедительной критике (Γλαβίνας. 1972. Σ. 179-182), новая датировка кон. 1094 - нач. 1095 г. обоснована П. Готье (Gautier. 1971. P. 280-284). В Соборе приняли участие имп. Алексей, севастократор Исаак, более 40 сановников, патриархи К-польский Николай и Иерусалимский Симеон II, более 20 митрополитов и архиепископов, 14 игуменов мон-рей. На Соборе Л. отказался от своего учения об иконах, признав его противоречащим положениям VII Вселенского Собора и Синодика в Неделю Православия, и был прощен, а вскоре восстановлен на Халкидонской кафедре (Nicetas Choniates. 1832. P. 7; RegPatr, N 966). О дальнейшей судьбе Л. ничего не известно.

Существует рассказ, возможно свидетельствующий о не увенчавшейся успехом попытке прославления Л. как святого. Некоему благочестивому иерею Великой ц. Фоме во сне явился Л. Он был облачен в царские одежды, а на голове его красовался огромный золотой тюрбан. Когда иерей Фома спросил, не боится ли Л. гнева императора, тот ответил, что носит эти одежды по праву, как исповедник и обличитель ереси (Λαυριώτης. 1900. Σ. 365). Откликом на эти попытки может быть и сообщение Анны Комнины о чудесном явлении Л., к-рое спасло жизнь Георгию Палеологу в битве с печенегами (Ann. Comn. Alex. P. 215). В то же время в др. главах Анна описывает Л. как противоречивую фигуру: по ее словам, он был «человек не слишком большого ума и учености, но весьма добродетельный, обладавший жестким и угрюмым нравом», а «некоторые его доводы имели благовидные основания [...] другие же были совершенно неправильны». При этом Анна искажала позицию Л., говоря, что он выступал за «служебное поклонение» иконам (Ibid. P. 145-146; цит. по пер. Я. Н. Любарского).