ЛЕВ

Архиеп. Охридский (Болгарский; ок. 1037-1056); визант. богослов, полемист, участник споров между К-польской Православной и Римско-католической Церквами в сер. XI в., к-рые привели к разделению Церквей 1054 г. Время рождения и смерти Л. неизвестно; о его жизни сведений также крайне мало. Вероятно, Л. происходил из Пафлагонии (Magdalino. 1998. P. 148). Об избрании Л. на престол Охридской архиепископии известно благодаря 3 вставкам в хронику Иоанна Скилицы (кон. XI в.). Нек-рые исследователи приписывают эти интерполяции авторству еп. Михаила Девольского (Büttner. 2007. S. 23). Автор сообщает, что после смерти Охридского архиеп. Иоанна I визант. имп. Михаил IV Пафлагон избрал на его место Л. (ок. 1037). До своего архиепископства Л. занимал должность хартофилакса (секретаря) К-польской Патриархии. Согласно Скилице, Л. имел превосходное образование (Scyl. Hist. P. 400).

В сер. или во 2-й пол. 1053 г., с началом активных церковных контактов между Римом и К-полем, вероятно по заданию К-польского патриарха свт. Михаила I Кирулария (1043-1059), Л. написал «Послание об опресноках и субботах», переданное еп. Иоанну Транийскому из Юж. Италии, который в это время посещал К-поль с дипломатической миссией. На пути из Рима в К-поль Иоанн Транийский проезжал через Охрид и имел личную встречу с Л. На ней, возможно, обсуждались те вопросы, что были затронуты в письме Л. Послание Л. было обращено к Римскому папе и ко всем лат. епископам, оно обобщало аргументы к-польской богословской школы, выдвинутые ею против некоторых зап. церковных традиций (Acta et scripta. 1861. P. 52-64; RegPatr, N 862). В греч. тексте послания автором значится Л., но в лат. переводе есть преамбула, где указано, что соавтором послания был патриарх Михаил Кируларий (Acta et scripta. 1861. P. 62). Скорее всего это указывает на статус послания Л. как офиц. документа К-польской Церкви, а не на действительное авторство патриарха. Предполагается также совместное авторство Л. и патриарха Михаила Кирулария (Лебедев. 2001. С. 517-518. Примеч. 384).

Послание касается дисциплинарных и литургических вопросов: употребления мяса с кровью, поста по субботам и др. Центральная проблема - использование опресноков при совершении Евхаристии в Западной Церкви. По мысли Л., Христос совершал пасхальную вечерю и ел закланного агнца с горькими травами и опресноками, но Тайную вечерю с учениками Он совершил вслед за этим уже на квасном хлебе. Это объяснение Л. никак не подтверждает, и оно не выглядит реалистичным, т. к., согласно обычаям иудеев, все квасное должно быть убрано из жилища до начала пасхального Седера (Втор 16). По мнению Л., опресноки ничем не отличаются от бездушного камня и кирпичной глины, они символ страдания и горя, так что и Моисей повелевал вкушать их лишь один раз в год. Квасной же хлеб - живительный, одушевляющий и дающий теплоту. Это представление было характерно для визант. полемических сочинений данного периода. Оно восходит к платоновскому определению души как «способной двигать саму себя сущности». Греч. слово ἄρτος (хлеб) Л. производит от глагола αἴρω (поднимать), что позволяет ему сравнить закваску, поднимающую тесто, с мистической силой, возвышающей человека до небес (Acta et scripta. 1861. P. 57). Согласно Л., о преимуществе греч. традиции свидетельствуют также места в НЗ, где последователи Христа называются «солью земли» (соль же употребляется для изготовления квасного хлеба). Л. также вспоминает слова о том, что Христос есть «священник вовек по чину Мелхиседека» (Евр 5. 6, 10; 7. 17), некогда вынесшего Аврааму хлеб и вино (Быт 14. 18). В Мф 13. 33 Л. видит символическое изображение Церкви, к-рая вкладывает 3 меры благодати, указывающие на Отца, Сына и Св. Духа. Он задается вопросом о том, почему, если соль и дрожжи почитаются злом, Христос «дрожжевой» (т. е. возвышающей) благодатью Св. Духа поставил Своих учеников как «дрожжи» и «свет миру». Приводя цитаты из Свящ. Писания, Л. пытается доказать, что установленный 1600 лет назад Моисеем закон прекращается Евангелием.

Соблюдение поста по субботам Л. отождествляет с соблюдением дня покоя, шабата, у иудеев. С помощью НЗ он показывает необязательность соблюдения субботы для христиан (Мф 12. 1; Мк 2. 27; Лк 6. 1-4). По мысли Л., с пришествием в мир Христа суббота была упразднена как часть старого закона.

В вопросе запрета на употребление крови и удавленины Л. прибегает к авторитету ВЗ: «Не ешьте крови ни из какого тела, потому что душа всякого тела есть кровь его» (Лев 17. 14). Л. сравнивает христиан, употребляющих удавленину в пищу, с язычниками, которые едят идоложертвенное, и с иудеями (что не вполне понятно). Л. пишет, что христиане нечисты, если добавляют к своей вере различные правила, такие как употребление удавленины. Те же, кто веруют во Христа и сохраняют опресноки и субботние дни («франки»), не являются ни настоящими иудеями, ни «чистыми христианами». Используя выражение свт. Василия Великого, Л. уподобляет их «пестрой шкуре леопарда». Положение о замене ветхого закона новым неоднократно приводится Л., однако это не мешает ему ссылаться на Пятикнижие, говоря о запрете есть удавленину. Также Л. упрекает последователей зап. обряда в том, что они поют на литургии «Аллилуия» и «Бог Господь и явися нам» в дни Великого поста.

В заключении основной части послания, резюмируя вышесказанное, Л. просит оставить обычай употребления опресноков «для безбожных иудеев», а употребление удавленины - «для неверующих и варварских язычников». Иудеев же он сравнивает со слепцами, к-рые оставили свет и пребывают в тени неразумения. Посему он призывает оставить закон для них и прийти к свету истины.

В конце послания Л. просит еп. Иоанна Транийского прочитать это письмо вместе с паствой неск. раз, дабы исправить обычаи, а также перевести письмо на латынь и разослать епископам в Италии. Кроме того, Л. обещает дополнить это послание вторым для изъяснения основ христ. вероучения. Несмотря на критику, тон письма Л. дипломатичен. Он никак не намекает на возможность разрыва отношений, а отступления латинян считает лишь заблуждениями, к-рые пришли в Западную Церковь от иудеев и варваров. Римского папу Л. именует «почтеннейшим», а еп. Иоанна и всех франков - «людьми Божиими». Собственно богословские и церковно-политические вопросы (Filioque, примат Римского престола) в послании не затрагиваются.

В Римской курии письмо Л. вызвало большой интерес; его перевел на латынь кард. Гумберт. В кон. 1053 или нач. 1054 г., вероятно также Гумбертом, был составлен на него ответ (Libellus) от Римского папы Льва IX на имя патриарха Михаила Кирулария и Л. В папском послании патриарху Михаилу Кируларию Л. назван «клеветником Церкви», к-рый появился спустя 1020 лет после Страстей Спасителя. Впрочем, большинство исследователей считают, что это резкое по тону папское послание не было отправлено в К-поль. Наиболее значительным откликом на письмо Л. стал составленный тогда же в Римской курии «Диалог», в котором содержится вольная интерпретация письма Л. условными персонажами, греком и латинянином; обвинения Л. отвергаются. «Диалог» был отправлен в К-поль и в последующие месяцы 1054 г. использовался обеими сторонами в полемике (см.: Бармин. 2006. С. 130-142).

Сохранились также 2 др. послания Л., написанные, возможно, в 1-й пол. 1054 г. (Bеck. Kirche und theol. Literatur. S. 318, 535). В них содержатся разъяснения к 1-му посланию, частично повторяющие его содержание. Л. сравнивает латинян, использующих опресноки, уже не только с иудеями, но и с армянами. По его мнению, опресноки символизируют Моисеев закон ВЗ и должны уйти из употребления с торжеством закона Спасителя. Следов использования этих посланий Л. в церковной полемике не сохранилось (2-е послание: Павлов. 1878. С. 146-151; Büttner. 2007. S. 206-219; 3-е послание: Λέων ᾿Οχρίδας. 1887; Büttner. 2007. S. 228-257).