МАТФЕЙ I

[Араб.     - Матфей Бедняк] (1336, дер. Бани-Рух близ Эль-Ашмунейна - 31.12. 1408, Каир), патриарх Коптской Церкви (с 25 июля 1378). Главным источником сведений о М. является его Житие, значительная часть которого была включена в состав «Истории Александрийских патриархов». Хотя Житие было создано вскоре после смерти М. лично знавшим его младшим современником, оно написано в фольклорно-сказочном стиле, не всегда позволяющем отличить лит. топосы от реальных фактов. В копто-арабском Синаксаре (XIII-XIV вв.) память М. отсутствует, однако она отмечена под днем его кончины (5 тэрра) в эфиоп. Синаксаре, где содержится краткое сказание о М. Ряд дополнительных подробностей сообщают жития копт. святых той эпохи, а также арабо-мусульм. хроники.

М. происходил из бедной семьи, в юности был пастухом. Славился исключительным аскетизмом и благочестием. По преданию, когда некая женщина воспылала к нему страстью, плененная его красотой, особенно бровями, юноша сбрил брови, чтобы они не были причиной соблазнов. Местный епископ, видевший строгую жизнь М., рукоположил его во пресвитера в возрасте 18 лет, хотя это и противоречило канонам. Вскоре М., скрыв свой сан, вступил в братию Антония Великого монастыря, а затем переехал в Иерусалим, где жил в добровольной нищете и молчании. Тем не менее слава о его ясновидении стала распространяться среди местных христиан, и М. поспешил вернуться в свой мон-рь в Египте. Особое покровительство молодому монаху оказывал самый авторитетный из старцев обители Маркус аль-Антуни (ок. 1296-1386), впоследствии причисленный коптами к лику святых.

После нападения кипрского короля с армией крестоносцев на Александрию в окт. 1365 г. мамлюкские власти начали жестокие гонения на своих христ. подданных, которых подозревали в сочувствии к внешнему врагу. Коптская община была обложена тяжелой контрибуцией, мамлюкские отряды грабили мон-ри в пустыне. Нападению подвергся и мон-рь св. Антония. М. и Маркуса аль-Антуни жестоко избили, а потом всех монахов заковали в цепи и погнали через пустыню в Каир. Не достигнув Каира, мамлюкский военачальник получил распоряжение отпустить монахов.

Через некоторое время М. переселился в мон-рь Дейр-эль-Мухаррак в В. Египте (в копт. традиции - «гора Каскам»). Он укрепил дисциплину в мон-ре, в частности, восстановил строгий ежедневный пост. Предание повествует, как подвижник жил в пещерке рядом с мон-рем, практиковал крайнюю аскезу, одолевал искушения бесов и подчинял своей воле диких зверей в пустыне.

Несмотря на затворничество, М. стал достаточно известен и после смерти патриарха Гавриила IV (28 апр. 1378) был избран его преемником. Отшельник, не желавший мирской славы и бремени власти, пытался бежать, но неудачно. Задержанный посланцами Синода Коптской Церкви, М. поставил условием, что примет сан только с благословения отцов монастыря св. Антония. Он надеялся, что старцы пойдут навстречу его стремлению к уединению, однако братия, в т. ч. Маркус аль-Антуни, поддержали возведение М. на Патриарший престол. В июле 1378 г. в Александрии 12 епископов совершили хиротонию нового патриарха.

Став главой Коптской Церкви, М. продолжал вести аскетическую жизнь, подчеркнуто отказывался от всяких попыток копить средства на нужды Патриархии и раздал нищим казну, оставшуюся от прежнего предстоятеля. В условиях регулярно повторявшихся в кон. XIV - нач. XV в. неурожаев и голодных лет (1374-1375; 1394-1396; 1403-1404 и др.) М. сумел привлечь к благотворительной деятельности верхушку копт. общины и перенаправить часть средств христ. знати на помощь голодающим и мон-рям. В благотворительности он не делал различия между христианами, мусульманами и иудеями. Франц. путешественник Ожье д'Англюр в 1395 г. свидетельствовал, что до тысячи бедняков ежедневно получали питание в Патриархии. М. являл собой достаточно нетипичный для копт. истории пример патриарха-администратора, реально управлявшего делами своей паствы и распоряжавшегося значительными финансовыми ресурсами. При этом, согласно Житию, он нередко отдавал голодным собственный ужин, а нуждающимся епископам - свои облачения.

В мамлюкскую эпоху усилилось давление власти и общества на конфессиональные меньшинства Ближ. Востока. Обстановку религ. нетерпимости усугубляли периодически повторявшиеся вспышки эпидемии чумы, засухи и наводнения, воспринимавшиеся мусульм. населением как проявления божественного гнева за грехи людей и отступления от норм шариата. В годы эпидемий и стихийных бедствий начинались кампании по подавлению виноторговли (прочно ассоциировавшейся с христианами), наркомании, проституции и насаждению норм мусульм. благочестия, включая меры бытовой дискриминации зиммиев (иноверцев). Так, возможно, именно эпидемия легочной чумы 1379 г. вызвала волну обысков в домах коптов и других христиан с публичным уничтожением найденных у них запасов вина (al-Makrz. Pt. 5. P. 66). Подобные меры принял наместник султана эмир Савдан в июле 1387 г. ввиду задержки подъема воды в Ниле (Ta rkh Ibn al-Fu rat. Bayru t, 1936. Т. 9. P. 9). Возможно, к тому же времени относится недатированный эпизод из Жития М., связанный с предписанием эмира Савдана христ. женщинам носить изар (головное покрывало) голубого цвета согласно шариатскому установлению об отличительной одежде инаковерующих. Патриарх выступил против этой меры, опасаясь, что христианки, выделяясь в толпе, станут объектом нападок черни, и пригрозил эмиру ответными мерами христ. царей, прежде всего эфиоп. негуса. Савдан отменил распоряжение.

М. дважды предотвращал попытки мусульман разрушить копт. церкви в Каире: сначала собор Эль-Муаллака, затем мон-рь Дейр-Шахран. Во 2-м случае он, рискуя жизнью, встал на пути возбужденной толпы погромщиков. Предлогами для нападений были утверждения о незаконных перестройках церквей или подозрения, что они были возведены после мусульм. завоевания (правоведы мамлюкской эпохи считали недопустимым строительство новых церквей). Патриарх обратился к султану Баркуку (1382-1389; 1390-1399), по поручению к-рого мусульм. юристы расследовали вопрос о «сомнительных» церквах и вынесли решения о законности существования обоих храмов.

В окт. 1400 г. эмир Яльбуга ас-Салями в обстановке панических ожиданий вторжения в мамлюкское государство армии Тамерлана возглавил новую кампанию по насаждению благочестия. В христ. деревнях Шубра и Миньят-эс-Сирадж, специализировавшихся на виноделии, был устроен погром, сопровождавшийся уничтожением десятков тысяч кувшинов с вином. Одновременно в Шубре была разрушена церковь, где хранились мощи некоего мученика, имевшие важное значение для проведения копт. обряда празднования разлива Нила (мусульм. юристы считали греховными сопровождавшие праздник массовые гуляния, в к-рых участвовали и мусульмане) (al-Makrz. Pt. 6. P. 39).

Гонения, периодически обрушивавшиеся на христиан мамлюкского гос-ва, и нарастающая исламизация копт. общины вызвали ответную реакцию коптов в виде череды добровольных мученичеств. Так, в марте 1380 г. группа новообращенных мусульман, мужчин и женщин, демонстративно объявила о возвращении к прежней вере, что по законам шариата каралось смертью. После безуспешных увещеваний все они были казнены. Тогда же добровольно приняли смерть харизматичный монашеский лидер Абу Куфайфа и 3 его ученицы (Ibid. Pt. 5. P. 75). В мае был казнен мон. Арсений аль-Хабаши из мон-ря Дейр-эль-Мухаррак. Предположительно к этому же времени относится мученичество Ибрахима ас-Сурьяни. Бывш. сир. монах, он обратился в ислам, поступил на военную службу и жестоко преследовал христиан. Приближенные советовали М. проклясть вероотступника, но патриарх молился о даровании тому мученического венца. В результате Ибрахим вернулся в прежнюю веру и был казнен. Всего Коптская Церковь почитала память 49 мучеников, пострадавших в Патриаршество М. Среди них было неск. насельников мон-ря св. Антония, несомненно лично знакомых с патриархом (казнены в апр.-мае 1383), и даже католич. священники, добровольно принявшие мученичество во время паломничества в Иерусалим (не позднее нояб. 1393; Ibid. Pt. 5. P. 341-342).

Несмотря на атмосферу религиозной нетерпимости, господствовавшую в мамлюкском обществе, М. удавалось поддерживать дружеские отношения с султаном Баркуком. Бывший, как и все мамлюки, мусульманином в 1-м поколении, а по слухам даже крещенный в детстве (Фрескобальди Л. Путешествие во Святую землю // Восток-Запад: Исслед., пер., публ. М., 1982. Вып. 1. С. 28), Баркук не отличался религ. фанатизмом. Копт. летописец даже утверждал, что султан занял трон только после того, как получил благословение отцов мон-ря св. Антония. Благосклонность султана к М. проявилась и в упомянутых случаях с попытками разрушения копт. церквей в Каире, и в том, что Баркук не верил клевете на патриарха, исходившей подчас от самих же коптов. Не раз султан передавал на суд М. дела христиан, в частности имущественные тяжбы франк. купцов. Однако после свержения Баркука группой эмиров в мае 1389 г. М. пришлось пострадать за свою близость к прежнему султану. Согласно Житию, патриарха схватил эмир Минташ, фактический правитель гос-ва, и под пытками вымогал у М. сокровища Баркука, якобы оставленные на хранение патриарху. По сообщению мусульманского историка аль-Макризи (XV в.), Минташ, срочно искавший средства на снаряжение армии для дальнейшей борьбы с Баркуком, арестовал 23 нояб. 1389 г. М. и главу иудейской общины Каира, потребовав с них 100 и 50 тыс. дирхемов соответственно (al-Makrz. Pt. 5. P. 243).

После вторичного воцарения Баркука и его смерти, при молодом султане Фарадже (1399-1412), положение М. снова пошатнулось. 19 дек. 1400 г., в разгар противоборства мамлюков с Тамерланом, эмир Яльбуга арестовал патриарха и потребовал от него значительных выплат. М. клялся, что потратил все средства на помощь беднякам - мусульманам и христианам. Возможно, именно тогда произошел описанный в Житии эпизод, когда Яльбуга в споре с патриархом выхватил меч, угрожая зарубить неуступчивого старца, но М. спокойно подставил шею под клинок, и эмир отступил. Житие добавляет, что эмир вскоре попал в опалу и был заточен в темницу, где по молитвам патриарха и оставался до своей смерти.

Автор Жития отмечает авторитет М. у др. христ. общин - православных (румов), обращавшихся к его суду, и католиков (франков), присылавших ему богатые дары (согласно Житию, один из европ. королей даже изготовил церковное облачение с изображением М.). Однако наиболее тесные связи коптский патриарх поддерживал с единоверцами из Эфиопии. Эти узы определялись не только канонической зависимостью Эфиопской Церкви от Александрийского престола и тем, что патриарх выступал посредником в политических контактах султана Баркука и эфиоп. негуса, но и тем, что, по преданию, негус Давид II проявлял особую благосклонность к М., который предрек его вступление на престол. Эфиоп. правитель присылал патриарху щедрую милостыню, являвшуюся одним из основных источников дохода Коптской Церкви.

Контакты Эфиопии с западноевроп. христианами вызывали естественную озабоченность каирских султанов, опасавшихся оказаться «в клещах» христ. военного союза. М. выглядел посредником в этих контактах, что, возможно, стало поводом для заговора против патриарха, организованного эмиром Джемаль ад-Дином, одним из влиятельных сановников султана Фараджа. Эмир, известный как жестокий гонитель христиан, тайно отправил посланцев к правителям Хиджаза и Йемена, уговаривая их написать егип. султану, что копт. патриарх побуждает эфиоп. негуса разрушить Мекку. Согласно Житию, М. чудесным образом узнал об этом и молил Бога забрать его душу раньше, чем прибудут гонцы с грамотами, чтобы христиане не подверглись репрессиям из-за него. Джемаль ад-Дин продолжал угрожать патриарху и преследовать его, несмотря на то, что приближенные М. отдали эмиру 500 тыс. дирхемов из патриаршей казны. В дом патриарха явились приставы, чтобы доставить его к эмиру. М., предвидя час своей смерти, попросил у них отсрочки на один день и той же ночью скончался. Толпы народа, включая представителей др. общин, провожали его в последний путь. Патриарх был похоронен в мон-ре Дейр-эль-Хандак под Каиром. В течение года после его кончины происходили чудеса и знамения.

Уже при жизни М. почитался как великий святой, провидец и чудотворец. Его Житие сохранило множество свидетельств о совершенных им исцелениях, об изгнании бесов, даже о воскрешении мертвых, о его даре предвидения будущего, чтении людских помыслов и знании их тайных грехов, а также о божественном наказании, настигавшем врагов патриарха. К поколению М. принадлежит целый ряд известных коптских святых, так или иначе связанных с ним: его духовный наставник Маркус аль-Антуни, к советам которого М. продолжал обращаться, даже став патриархом; Ибрахим аль-Фани (1321-1396), игумен мон-ря св. Антония и впоследствии сподвижник М. в его благотворительной деятельности в Каире; Анба Рувайс (1334-1404), отшельник-чудотворец, в 1371 г. переселившийся в Каир и сблизившийся с М. (гробница М. находится рядом с могилой Анбы Рувайса в церкви, носящей его имя).

Ист.: History of the Patriarchs of the Egyptian Church / Ed. Y. Abd al-Masih, O. H. E. Burmester, A. S. Atiya, A. Khater. Le Caire, 1970. Vol. 3. Pt. 3. P. 235-271; al-Makrz, Ahmad ibn ‘Al. Kita b as-sulu k li-ma‘rifat duwal al-mulu k. Bayru t, 1997. Pt. 5-6; Le synaxaire éthiopien: Mois de terr / Éd., trad. G. Colin. Turnhout, 1990. P. 34-41. (PO; T. 45. Fasc. 1).