МНОГОРАСПЕВНОСТЬ

Типологическое свойство рус. церковного пения, раскрывающееся «в возможности существования каждого певческого текста в нескольких (во многих) музыкальных интерпретациях» (Фролов. 1983. С. 12). Это понятие, впервые сформулированное и теоретически осмысленное С. В. Фроловым в исследовании знаменного пения, в наст. время употребляется и по отношению к др. монодическим распевам, и к многоголосию (как безлинейному, так и партесному).

Фролов выделил 2 основные гипотезы о происхождении этого явления, сложившиеся в муз. медиевистике. Первая, автором к-рой является С. В. Смоленский, заключается в том, что «расхождения в распевах одного и того же текста могли существовать всегда и должны были определяться географическими и хронологическими условиями интонирования каждого конкретного текста» (Там же. С. 16). Вторая гипотеза, принадлежащая прот. Д. В. Разумовскому, к-рой придерживалось большое количество исследователей, связывает явление М. с фактом фиксации в рукописях указаний на различные «переводы» (Там же). Эти гипотезы отражают разные этапы развития древнерус. певч. искусства. До сер. XVI в. в каждой рукописи помещался преимущественно один вариант интерпретации одного текста. Ранним примером повторения в одной рукописи к.-л. текста с различными распевами является параллельное изложение 2 подобников в сборнике иером. Евфросина (2-я пол. XV - нач. XVI в.; РНБ. Кир.-Бел. № 9/1086; см. об этом: Там же. С. 41). С сер. XVI в. постепенно устанавливается традиция параллельного помещения в одной рукописи одинаковых текстов с разными распевами, к-рые сопровождаются ремарками «ин роспев», «ин перевод» и проч. (в наст. время при описании новых распевов используются термины: «вид», «тип», «род» распева, «редакция», «версия», «произведение», «вариант», «мелотип»).

Исследованию М. в песнопениях литургии посвящены работы Т. В. Швец и М. В. Макаровской. Макаровская сообщает, что в 40-70-х гг. ХVI в. в краткую редакцию литургии почти не проникает М.: существовали варианты напевов «Единородный Сын», «Иже херувимы», «Достойно есть», но их чаще выносили в отдельную подборку за пределами чинопоследования; прямо в тексте службы мог быть выписан вариант «аллилуия» по чтении Апостола. С кон. XVI - нач. ХVII в. М. широко распространяется в литургийном Обиходе (как и в др. певч. книгах), охватывая, кроме названных, следующие песнопения: «Слава Тебе, Господи», Трисвятое, «Елицы», «Кресту Твоему», «Отца и Сына», «Благословен Грядый», «Буди имя Господне» (Макаровская. 1999).

М. стала проникать и в теоретические руководства - фитники, где отдельные строки выписывались в 2 вариантах распева, разные варианты могли помещаться в разных фитниках. «Многораспевность как изначальное свойство фитных строк становится отличительной чертой теоретического осмысления фитных разводов» (Гусейнова. 2012).

А. В. Кузькина указывает на М. в виде наличия разных мелотипов киевского распева в обиходной части Ирмологионов XVII-XVIII вв., в которой встречаются группы песнопений на один текст (Кузькина. 2017).

Исследователи фиксируют М. в многоголосных распевах Трисвятого, при этом сохраняется мелодический рисунок нижнего голоса, но всякий раз иначе ритмизуется, средний голос повторяется в разных вариантах, а верхний обычно обновляется (см.: Трисвятое. 1997).

В партесном пении М. проявляется в 2 аспектах: с одной стороны, в многообразии первоисточников, заимствованных из древнерус. мелоса, с другой - она приобретает новое качество в различных многоголосных обработках одной и той же мелодии. Так происходит именно в постоянном партесном многоголосии, партесных гармонизациях, мелодическим стержнем к-рых являлись церковные распевы, помещенные в теноровой партии. М. своеобразно отражает эволюцию постоянного многоголосия как в плане постепенного введения в многоголосный обиход все новых распевов, так и в развитии принципов их гармонизации (см.: Плотникова 2015. С. 216-232). Первый аспект М. отмечается в исследованиях, посвященных к.-л. одному рукописному памятнику. Напр., Н. В. Гурьева изучила уникальный по составу Обиход (Син. певч. № 657), содержащий 13 гармонизаций различных распевов «Единородный Сыне», 48 - херувимской песни, 16 - «Достойно есть» и т. д. (Городецкая. 2000. С. 416-428). Второй аспект изучается на материале разных источников, содержащих разнообразные гармонизации одного напева (см.: Плотникова. 2005).