НИКОЛАИТЫ

[Греч. Νικολαϊται], еретическое движение в истории древней Церкви, упомянутое в Откровении св. Иоанна Богослова в посланиях к 7 церквам (Откр 2. 6, 15). Воскресший Господь одобряет Церковь Эфеса за ненависть к деяниям Н. и угрожает карами церковной общине Пергама за следование их учению. Текст Откровения подчеркивает серьезность опасности со стороны этого движения: Пергамская Церковь призывается к покаянию за существование Н. в ее среде. Н. представляют значительную угрозу для Церкви, Сам Господь предвещает сражение с ними «мечом уст Моих», а Его явление в истории связывается с необходимостью искоренения лжеучения Н. (Откр 2. 16 сл.).

В Откр 2. 14 описание преступлений Н. представлено через образ Месопотамского пророка Валаама, последователи к-рого обличаются за то, что они «ели идоложертвенное и любодействовали». Очевидно, что учение Н. в Откр 2. 15 тождественно «учению Валаама» в Откр 2. 14 (Räisänen. 1995. S. 1606; Aune. 1997. P. 148). Вероятно, евангелист Иоанн обращался к своим слушателям, способным понять ассоциации, связанные с образом Валаама в евр. традиции. Описание поведения Валаама восходит к рассказу Числ 25. 1-2; 31. 16; кроме того, отрицательные коннотации с его образом представлены и в НЗ (Иуд 11; примечательно, что рассуждения ап. Петра о лжепророках, ложной свободе и безнравственности тоже содержат отсылку к образу Валаама - 2 Петр 2. 15-16). Согласно талмудической традиции, Валаам способствовал распространению идолопоклонства в среде израильтян, заставляя их есть мясо нечистых животных и склоняя их к браку с моавитянками (Санхедрин. 106а; Сота. 11a). Он служит также образом порочности и предстает одним из врагов иудаизма (Пиркей Авот. 5. 2; Гиттин. 56b, 57a). Как опасный для израильского общества лжепророк он представлен и в лит-ре эллинистического иудаизма (Philo. De vita Mos. I 48, 54; Ios. Flav. Antiq. IV 6. 6 sq.). Валаам в этом контексте становится, т. о., прообразом поведения Н., к-рые склоняют верных христиан к безнравственности и недопустимому идолослужению.

Очевидно, что учение Н., хотя они и не названы по имени, представлено и в послании к Фиатирской Церкви, где они обозначены через образ лжепророчицы Иезавели, чье имя указывает на финик. царицу Израиля, к-рая склоняла своего мужа Ахава к идолослужению (3 Цар 16. 31; 4 Цар 9. 22). Большинство исследователей полагают, что в Откр 2. 20 речь идет о той же ереси, что и в Откр 2. 14 (Aune. 1997. P. 148). Правда, в случае с последователями Иезавели эти грехи перечислены в др. порядке, поэтому возможно, что в Пергаме идолослужение было большей проблемой, в то время как в Фиатире - безнравственность (Räisänen. 1995. S. 1616). Иезавель собрала большую группу приверженцев, к-рых она вводила в заблуждение пророчеством и обольщением (Откр 2. 20-23). Из послания становится очевидно, что Церковь Фиатиры, не уделив должного внимания призыву к покаянию, оказалась глубже поражена еретическим учением этого движения, к-рое получило наименование «глубины сатанинские» (Откр 2. 21, 24). Последнее выражение может указывать на наличие в их среде некоего тайного знания, а также служить риторическим приемом в обличительной полемике (ср.: Откр 2. 9; 3. 9). Иезавели и ее сторонниками предсказываются страшные мучения, бедствия и полное истребление, спасение будет даровано только тому, кто останется чист от этого заблуждения (Откр 2. 20-25).

Мн. авторы усматривают влияние движения Н. и на др. Церкви, в послании к которым они не названы. Так, напр., обращение к Сардийской церкви по своей структуре и ключевым терминам сходно с посланием к Церкви Эфеса, где обличаются Н. (ср.: Откр 2. 2-4 и 3. 1; 2. 5а и 3. 3b; 2. 5b и 3. 3; 2. 6 и 3. 4), а обвинения в неподобающем поведении членов этих общин носят сходный характер (Räisänen. 1995. S. 1607; Janzon. 1956. P. 83). Можно предположить, что еретические движения в Церквах Эфеса, Пергама и Фиатиры были по сущности сходны, а Н. взяли под контроль существенную часть жизни этих общин.

По мнению мн. авторов, термин πορνεῦσαι - «блудить, любодействовать» (Откр 2. 14, 20) в обличениях против Н. используется метафорически, не означая впадение в реальный разврат, а как синоним их повседневной религ. практики, состоящей в т. ч. в поедании идоложертвенного и участии в совместных трапезах с язычниками (Caird. 1966. P. 44; Lohmeyer E. Die Offenbarung des Johannes. Tüb., 19532. S. 29; Räisänen. 1995. S. 1616-1618, 1627). В пользу такого понимания говорит использование в Библии понятия «прелюбодеяние» в значении «идолослужение» (см.: Иер 5. 7; 13. 27; Иез 23. 37). В то же время нельзя исключать того, что распутство и различные безнравственные практики часто сопровождали языческие священные праздники, в которых Н. могли принимать участие. В любом случае оба порицаемых действия - блуд и употребление идоложертвенной пищи - подпадают под прямой запрет апостольского собора в Иерусалиме, предписавшего воздержание от этих грехов в качестве фундаментального принципа христ. поведения в общинах, состоящих из обращенных язычников (Деян 15. 20, 28-29; 21. 25).

Очевидно, что название «николаиты» должно происходить от греч. имени Николай (Νικόλαος). Пытаясь гармонизировать все библейские источники о Н., ряд исследователей высказывали оригинальное предположение, что имя Николай служит символическим обозначением имени Валаам на основании их якобы сходного значения. Евр. имя Валаам ( bilʻʻām), которое является краткой формой от bālaʻʻam («он уничтожил народ») или   («владыка народа»), рассматривается как эквивалент популярной этимологии греч. имени Николай - νικᾷ λαόν («он завоевал народ»). Соответственно близкая ассоциация имен Валаам и Николай в Откр 2. 14-15 является результатом игры их значений. Впервые эта связь была отмечена в работах К. А. Хейманна (XVII в.) и развита в XIX в. (Seesemann L. Die Nikolaiten: Ein Beitrag zur ältesten Häresiologie // ThStKr. 1893. Bd. 66. S. 49), а также получила популярность в XX в. благодаря Комментарию Р. Чарлза (Charles R. H. A Critical and Exegetical Comment. on the Revelation of St. John. Edinb., 1920. Vol. 1. P. 52). Однако совр. авторы считают это мнение, основанное на популярной этимологии и утверждающее наличие в библейском тексте подобной игры слов, спекулятивным и предвзятым (Hemer. 1986. P. 89; Räisänen. 1995. S. 1608). Также высказывались еще более спорные предположения о связи названия «николаиты» с евр. корнем   - «обманывать, предавать» (Janzon. 1956. P. 89) или с евр.   - «давайте есть» (Lightfoot J. Horae Hebraicae et Talmudicae. Oxf., 1959. Vol. 4. P. 204-205).

Между тем, кроме сходности имен, не существует достаточных оснований полагать, что основателем движения Н. был происходивший из Антиохии Николай - один из 7 первых диаконов, избранных апостолами (Деян 6. 5). Подобное сопоставление восходит к церковной традиции и связано прежде всего с именем свт. Иринея Лионского, к-рый, пересказывая библейские свидетельства об этой ереси, дополнил их сведениями о том, что Н. были последователями Николая, упомянутого в Деян 6. 5 (Iren. Adv. haer. I 26. 3). Ириней рассмотрел Н. в контексте учения др. сект - евионитов и последователей гностика Керинфа. Не совсем ясно, описывает ли он Н. как существующую в его время секту или же просто включает ее в свой каталог на основании библейских свидетельств (Aune. 1997. P. 149). В то же время свидетельство Иринея не носит однородного характера, поскольку в др. месте он считает Н. предшественниками сторонников Керинфа, называя их «ветвью ложно именуемого знания» и приписывая им развернутое космологическое учение, получившее распространение среди др. лжеучений (Iren. Adv. haer. III 11. 1). Свт. Ипполит Римский уточнил это свидетельство, утверждая, что Николай отступил от «прямого учения и учил безразличию как к жизни, так и к пище. Ученики же его оскорбили Духа Святого», что и вызвало обличение их в Откровении св. Иоанном (Hipp. Refut. VII 36[24]). Версии об отпадении Николая придерживался и свт. Епифаний Кипрский, полагая, что тот заставлял «учеников совершать срамные дела» (Epiph. Adv. haer. 1. 1), уча об обретении вечной жизни посредством ежедневного пребывания в похоти. Причину такого помешательства Епифаний усматривал в чрезмерной ревности Николая к своей красивой супруге (Ibid. 5. 1). Он также считал Н. предшественниками гностиков (Ibid. 36. 1), рассматривая их учение в контексте др. лжеучений, чья практика включала в себя различные распутные действия (Ibid. 5. 2-5).

Однако свидетельства раннехрист. писателей не отличаются единством: нек-рые авторы рассматривали происхождение Н. иначе, полагая невозможным, чтобы преемник апостолов мог оказаться ересиархом. Так, напр., Климент Александрийский рассматривал их доктрину в контексте полемики с др. гностическими лжеучениями, полагая, что Н. извратили учение этого апостольского мужа, некритично восприняв его слова о том, что «следует пренебрегать (злоупотреблять) плотью» (δεῖν παραχρῆσθαι τῇ σαρκί). Т. о. Н., утопая в сладострастии, сокращали свою жизнь, ослабляли свое тело и портили вслед за телом душу. Между тем, по мнению Климента, Николай, будучи аскетом, призывал этими словами к умерщвлению плоти, т. е. к ее укрощению и обузданию чувственности (Clem. Alex. Strom. II 20. 118). Николай всю жизнь прожил с одной женой и воспитал в чистоте своих детей. Также Климент приводит предание, что 1-й диакон, будучи обвинен апостолами в ревности, привел к ним свою красивую жену и предложил вступить с ней в отношения, желая показать, что «страсть к жене не владеет им», демонстрируя, что следует «пренебрегать плотью», т. о. исполняя слова Спасителя из Мф 6. 24 (Clem. Alex. Strom. III 4. 25). Это предание пересказывают Евсевий Кесарийский (Euseb. Hist. eccl. III 29) и Беда Достопочтенный (Beda. Expl. Apoc. 1. 2). Евсевий Кесарийский, кроме того, замечает, что к Николаю возводили свое происхождение сами Н., а эта ересь просуществовала недолгое время (Euseb. Hist. eccl. III 29). О Николае как о ересиархе, несвязанном с апостолами, говорится и в Комментарии Икумения (Oecum. Thessal. In Apoc. 2. 9). Тертуллиан, следуя словам Откровения, с одной стороны, упоминал о Н. как о «ревнителях похоти и разнузданности» (Tertull. Adv. Marcion. I 29), с др. стороны, замечал, что в его время появились «другие николаиты» - гностическая секта «Каинова (Caiana) ересь», тем самым он использовал название Н. в расширительном значении (Idem. De praescript. haer. 33). У Викторина Петавского содержится описание религ. практики Н., состоявшей в том, что идоложертвенное мясо после «изгнания диавола» могло быть принимаемо в пищу и что «всякий, предающийся греху, обретал бы на 8-й день покой» (Vict. Petav. Comm. in Apoc. // CSEL. 49. P. 32-34). В VIII в. св. Беда приводит мнение, что помимо употребления в пищу идоложертвенного Н. проповедовали языческие представления о сотворении мира (Beda. Expl. Apoc. 1. 2). По мнению Андрея Кесарийского, Валаам (Откр 2. 14), соблазнивший на блуд и идолослужение Валака, служит символом диавола, посеявшего Н. как плевелы среди верных (Andr. Caes. Apoc. 2. 5).

На основании противоречивых патристических свидетельств неясна до конца связь между Николаем и Н., а также соотношение между библейскими Н. и др. сектой более позднего времени с тем же названием. Вопрос об их гностическом происхождении, к-рое активно отстаивал А. Гарнак (Harnack. 1923), не имеет ясного решения ввиду ограниченности источников, а также их яркой полемической направленности (Caird. 1966. P. 52; ср.: Hemer. 1986. P. 94). Кроме того, ни распутство, ни поедание идоложертвенного никогда не служило отличительной чертой ранних гностических движений (Räisänen. 1995. S. 1624; Aune. 1997. P. 148). Скорее явление Н. создало базу для зарождения др. еретических движений в древней Церкви, в т. ч. и гностических. В тексте Откровения Н. представлены не как отдельная, изолированная антихрист. секта, о к-рой мы знаем из поздних источников, но как часть церковного сообщества Эфеса и Пергама (Räisänen. 1995. S. 1624). Н. выступают в тексте Откровения как носители заблуждений в области практической стороны религ. жизни, но в то же время они изображены не просто некой подгруппой внутри Церкви, ставшей более снисходительной к религ. практикам, к-рые царят в окружающем их обществе. В посланиях к Церквам их идеи названы учением (Откр 2. 14, 15, 20, 24). Возможно, их лидеры считали себя апостолами (Откр 2. 2), пророками (Откр 2. 20) и активно искали новых последователей. Высказывалась также непопулярная гипотеза, рассматривающая Н. как представителей синкретического малоазийского культа, почитающих фригийских богов (Janzon. 1956. P. 106). Возможно, движение Н. носило ярко выраженный антизаконнический характер, возникший на фоне давления культа императора и языческого окружения (Hemer. 1986. P. 94). В этом контексте мн. исследователи рассматривали Н. как заблуждающихся христиан, осуждение к-рых в тексте Откровения могло служить отражением полемики с идеями ап. Павла. Мн. авторы видят источник появления Н. в неверной интерпретации христ. учения, в слишком буквальном и некритичном восприятии представленной у ап. Павла идеи о степени применения христ. свободы (см., напр.: 1 Кор 8; Рим 14 - Hemer. 1986. P. 93-94; Räisänen. 1995. S. 1623, 1629). Можно предположить, что и лидеры этого движения, слишком прямолейно истолковывая слова ап. Павла об идолах как о «ничто» (1 Кор 8. 4; ср.: Рим 14. 14), считали, что и сопутствующие их почитанию культы не в состоянии нанести к.-л. существенный вред христианам. Вероятно в контексте НЗ Н. становятся одним из знамений возрастающей апостасии (Мф 24. 11; Фес 2. 3) христ. общин эпохи скорого ожидания Второго пришествия, что приводит ряд исследователей к мысли о появлении Н. как об одном из основных поводов для создания кн. Откровение (Fiorenza E. S. Apocalyptic and Gnosis in Revelation // JBL. 1973. Vol. 92. P. 565-581; см.: Räisänen. 1995. S. 1635, 1638).