ИОВИЙ МОНАХ

[греч. ᾿Ιοβίος μοναχός], (1-я пол. VI в.), церковный писатель, участник полемики с монофизитами. Биографических сведений не сохранилось. Автор произведения «Рассмотрение божественного Домостроительства» (οἰκονομικὴ πραγματεία). В научный оборот сочинение вошло с лат. заглавием «De Verbo incarnato commentarius» (Комментарий о воплощении Слова), отражающим содержание текста. Два обширных фрагмента сочинения И. М. сохранились в «Библиотеке» (сборнике текстов) патриарха К-польского свт. Фотия (PG. 103. Col. 736-829) и в катенах на Евангелие от Луки (PG. 86. Col. 3313-3320). Из вступления к описанию произведения И. М. у свт. Фотия известно, что этот автор полемизировал с Севиром, патриархом Антиохийским, и что он писал по просьбе некоего добродетельного мужа, возможно монаха. На основании этих данных определяется и время жизни и деятельности И. М.

Произведение И. М. состояло из 9 книг по 45 глав и нек-рых вставок. Оно посвящено утверждению правосл. (халкидонского) учения о воплощении Спасителя и 2 природах во Христе. Свт. Фотий отмечает, что И. М., как правило, верно формулирует проблемы, но при их решении зачастую не справляется с логическими доказательствами. Тем не менее Фотий обращает внимание на превосходное знание И. М. Свящ. Писания. Однако И. М. прибегает и к довольно вольным аллегорическим интерпретациям. Так, царь Вавилонский (Ис 14. 12) у него выступает как князь демонов.

В первых 2 книгах богослов рассуждает о том, почему воплотилось именно Слово, а не Отец или Дух Святой. Согласно И. М., Слово воплотилось, т. к. сам человек был почтен от Бога даром слова и разума. После грехопадения он превратился в неразумное существо (ἄλογος), поэтому и было необходимо воплощения Слова (Логоса), чтобы из неразумного существа вновь сделать разумное. Христос был положен в яслях с животными, и это означало, что Он пришел к тем, кто превратился в неразумных и стал подобен животным. При этом следует учитывать, что Сын также и Премудрость Божия. Продолжая эту идею в 3-й книге, И. М. приходит к следующему выводу: как посредством Слова было все сотворено, так посредством Слова воплощенного все и обновлено. Далее И. М. переходит к вопросу, почему не было возможно спасение через людей или ангелов. Богослов отмечает, что попытки научить праведности осуществлялись через Моисея и пророков, однако запятнанный болезнью греха человек (а греху причастны все люди) не может исцелить других от той же болезни. Ангелы, как слуги Бога, не имеют той полноты силы и власти над болезнью человечества, какой обладает Слово, посредством Которого сотворен человек. В 4-й и 5-й книгах, по словам Фотия, не содержится ничего, кроме повторения предыдущего. В 6-й книге И. М. объявляет, что второе лицо Троицы будет и судией мира при Втором пришествии, потому что именно посредством Него мир был сотворен. 8-я книга посвящена вопросам триадологии. В 9-й книге И. М. делает обобщение предыдущих рассуждений и дает свое видение тайны домостроительства Божия, а также размышляет, почему пришествие Христа так долго откладывалось. И. М. рассматривает домостроительство спасения как постепенный процесс откровения. Изначально замысел Божий открывался в Ветхом Завете постепенно, не во всей полноте, чтобы люди могли воспринять его. Сначала идеи спасения давалась людям в форме упования на внешнее благополучие, но тем самым они приучились к упованию на Божие искупление как таковое. И. М. говорит о распространении даров божественной благодати через поколения, предшествовавшие воплощению, так что ветхозаветные поколения тоже были причастны благодати Христа. И. М. не чужда и идея о проповеди Христа в аду.

В дошедших фрагментах и резюме у Фотия ни разу не встречается упоминание имени Оригена, однако в экзегетике И. М. прослеживается его сильное влияние, особенно в использовании духовного смысла Писания как аллегории. В ангелологии И. М. заметно влияние корпуса текстов «Ареопагитики», ставшего известным в нач. VI в.

Деятельность И. М. находится в рамках неохалкидонизма - интеллектуального движения в Византии, вызванного спорами вокруг Халкидонского ороса, к к-рому принадлежали также мн. др. полемисты с монофизитством: Иоанн Грамматик Кесарийский, Леонтий Византийский, Леонтий Иерусалимский и др.