НИМЁЛЛЕР

М. Нимёллер

[Нем. Niemöller] Мартин Фридрих Густав Эмиль (14.01.1892, Липпштадт, совр. земля Сев. Рейн-Вестфалия, Германия - 6.03.1984, Висбаден, ФРГ), религ. и общественный деятель, «личный узник Гитлера», президент ВСЦ (1961-1968). Н. род. в семье лютеранского пастора Иоганна Генриха Нимёллера (1859-1941) и Паулы Мюллер (1868-1956), в к-рой было еще 5 детей. В 1900 г. семья переехала из Липпштадта в Эльберфельд. В 1910 г. закончил евангелическую гимназию, поступил на флот и служил на кораблях «Герта» и «Тюрингия». В 1915 г. Н. был приписан к подводному флоту, а в октябре того же года стал вахтенным офицером на плавучей базе подводных лодок «Вулкан» и начал обучение на офицера-подводника. В февр. 1916 г. получил место 2-го вахтенного офицера на подводной лодке U-73. В апр. лодка была отправлена в Средиземное м. на Салоникский фронт, где несколько раз прорывала блокаду Отранто, минировала торговые пути в районе г. Порт-Саид (Египет) и потопила 2 брит. корабля. В янв. 1917 г. Н. стал штурманом подводной лодки U-39, где служил вместе с будущим гросс-адмиралом К. Дёницем. После возвращения в Киль был назначен помощником капитана на лодку U-151, выполнявшую боевые задания в районе Гибралтарского прол. и Бискайского зал. В июне 1918 г. Н. стал командиром UC-67 и выполнял боевые задачи в Средиземном м., в частности в районе порта Марсель. Награжден Железным крестом 1-й степени. В 1919 г. вышел в отставку и женился на Э. Бремер (1890-1961). Н. не признал законность нового нем. правительства и Веймарскую республику, т. к. с его т. зр. истинное немецкое гос-во могло существовать только опираясь на «трон и алтарь». Будучи убежденным националистом и антикоммунистом, в марте 1919 г. вступает во Фрайкорпс (Добровольческий корпус) - негосударственные вооруженные формирования, созданные для подавления революционных выступлений в Германии,- и в качестве командира 3-го батальона принимает участие в подавлении Рурского восстания рабочих в 1920 г. После неудачных попыток (в основном из-за отсутствия денег) заняться сельским хозяйством и стать крупным землевладельцем Н. решает в соответствии с семейной традицией изучать теологию в Мюнстерском ун-те (1919-1924).

29 июня 1924 г. в Евангелической церкви Старопрусского союза состоялась пасторская ординация Н. Духовная карьера понималась им как служение Христу и нем. народу, поэтому он поддержал партию национал-социалистов и в 1924 г. вступил в ее ряды. Служил викарием мюнстерской ц. Христа Искупителя, затем - суперинтендантом церковной провинции Вестфалия, принадлежавшей Евангелической церкви Старопрусского союза; в 1931 г. получил назначение в ц. Иисуса Христа в Далеме, пригороде Берлина. В этот период в ряде проповедей Н. говорил о том, что Германия и нем. народ нуждаются в вожде (фюрере). Перед выборами 1933 г. он выступил в поддержку политической программы национал-социалистов и назвал их движение построенным «на моральном фундаменте христианства». В 1934 г. Н. опубликовал автобиографию «От подводной лодки до кафедры проповедника» (Vom U-Boot zur Kanzel. B., 1934), где с гордостью рассказал как о своей военной службе, так и о пастырском служении. Придерживаясь традиционных для правого крыла нем. лютеран антисемитских взглядов, Н. открыто излагал их в своих проповедях. Позднее сокамерник Н. по концлагерю Заксенхаузен Лео Штейн написал статью, в которой изложил содержание их бесед (Stein L. Niemoeller speaks: An Exclusive Report One Who Lived 22 Months in Prison with the Famous German Pastor Who Defied Adolf Hitler // The National Jewish Monthly. 1941. May. P. 284-285, 301-302). Н. рассказал, что, когда он встречался с А. Гитлером в 1932 г., буд. канцлер обещал не издавать антицерковных законов и не допускать евр. погромов и создания гетто. Однако он не говорил о том, что не будет никаких ограничений для евреев. Против этого Н. ничего не имел, т. к. полагал, что, учитывая богатые традиции антисемитизма в Германии, евреи должны понимать, что им не стоит занимать гос. должности и претендовать на места в рейхстаге. Интересно, что в этот период многие нем. евреи-сионисты придерживались аналогичной точки зрения. Но евреи-христиане воспринимались Н. как братья по вере. Он не скрывал своего негативного отношения к коммунистам и социал-демократам, которые с его т. зр. были враждебно настроены к Церкви и способствовали распространению атеизма в Германии. Поэтому когда 22 марта 1933 г. в Германии начал работу 1-й концентрационный лагерь - Дахау, куда «на перевоспитание» отправляли коммунистов и социал-демократов, выступавших против Гитлера, Н. никак не отреагировал на это событие. Как и мн. др. немцы, он сделал выбор между социал-демократами и национал-социалистами в пользу последних и слишком поздно понял свою ошибку.

Разочарование наступило, когда Гитлер стал утверждать главенство гос-ва над Церковью. 5-6 сент. 1933 г. на Генеральном синоде Евангелической церкви Старопрусского союза земельным епископом был избран Людвиг Мюллер - представитель т. н. немецких христиан, доверенное лицо Гитлера и уполномоченный по делам Евангелической церкви Германии. Был также принят Закон о правовых отношениях священников и церковных служащих, соответствовавший закону о гос. служащих (апр. 1933) и содержавший «арийский параграф», согласно к-рому человек неарийского происхождения или тот, кто состоит с ним в браке, не может занимать должность священника или служащего в церковном управлении. 11 сент. в Берлине 60 священников подписали «Заявление об образовании Чрезвычайного пасторского союза» (Pfarrernotbund, Чрезвычайная пасторская лига), в к-ром выступили против нарушения христ. вероисповедания и обязались служить согласно Свящ. Писанию и заветам Реформации, а также защищать тех, кого будут преследовать за веру. Н. возглавил орг-цию, а его старший брат, В. Нимёллер, стал активным членом союза. 20 окт. в Далеме состоялось 1-е заседание представителей Чрезвычайного союза (37 участников из 18 земельных церквей). Был образован руководящий орган - Братский совет, куда кроме Н. вошли еще 7 пасторов. Осознавая пропасть между нацистской и христ. идеологиями, члены Братского совета тем не менее сохраняли надежды на Гитлера как на лидера нации. Напр., Н. отправил Гитлеру поздравительную телеграмму по случаю выхода Германии из Лиги Наций. В нояб. 1933 г. он также представил «Предложения по арийскому вопросу в церкви», где предлагал своего рода размен - «арийский параграф» не применяется в Церкви, а лица евр. происхождения не подают заявления на занятие высших церковных должностей. Деятельность Чрезвычайного пасторского союза привела к образованию более широкого оппозиционного объединения - Исповеднического фронта. 24 нояб. 1933 г. в Штутгарте встретились представители евангелической церкви, к-рые не принадлежали к «немецким христианам», а также представители земельных церквей и общин. Исповеднический фронт требовал соблюдения христ. принципов и традиционных церковных отношений в земельных церквах, отставки радикальных представителей из церковного управления и образования нового, соблюдающего христ. принципы духовного мин-ва.

4 янв. 1934 г. вышел указ Мюллера, запрещавший проведение во всех церковных помещениях церковно-политических мероприятий, священникам и служителям Церкви была запрещена любая критика церковного правительства. С этого времени вступал в силу «арийский параграф». Священников еврейского происхождения должны были увольнять со службы. Полиция получила право следить за деятельностью Чрезвычайного союза и в случае необходимости запрещать митинги, изымать листовки и т. д. 7 янв. 1934 г. Чрезвычайный пасторский союз выпустил Кафедральное послание, в котором было выражено недоверие рейхсепископу Мюллеру. Председатель рейхстага Г. В. Геринг объявил союз политической оппозицией.

25 янв. 1934 г. в рейхсканцелярии состоялась встреча Гитлера и представителей протестант. духовенства как от «немецких христиан», так и от оппозиции. Фюрер попытался добиться от Н. и его сторонников добровольного отказа от сопротивления и согласия на объединение Церкви под руководством рейхсепископа. Он назвал деятельность Чрезвычайного пасторского союза борьбой против нем. гос-ва. В ответ Н. заявил, что речь идет о свободе и чистоте Церкви, а вся деятельность оппозиции базируется на чувстве политической ответственности. Начались увольнения, обыски и аресты членов Чрезвычайного союза.

В этот период Н. открыто выступил против Гитлера, заявив о несовместимости христ. веры и культа фюрера. Его регулярно привозили в гестапо для дачи объяснений (один кратковременный арест и более 40 задержаний) и запрещали проповедовать. 11 апр. был создан Нюрнбергский теологический комитет, к-рый работал над подготовкой 1-го синода Исповедующей церкви в Бармене. 15 апр. к его работе присоединился Н. 22 апр. в Ульме было заявлено об образовании Исповедующей церкви, 2 мая принято решение о созыве синода. 29-31 мая 1934 г. синод прошел в Бармене при участии 138 делегатов из 18 земельных церквей, как священников, так и мирян. Н. был избран в Братский совет синода. 31 мая участники синода приняли Барменскую декларацию, в к-рой говорилось о том, что незыблемой основой Церкви является «Евангелие Иисуса Христа, как свидетельствуют Священное Писание и Символы веры Реформации», и подчеркивалось, что общность веры и единство Немецкой евангелической церкви нарушены действиями господствующей церковной партии «немецких христиан». Текст декларации состоял из 6 пунктов, в каждом из них со ссылкой на Свящ. Писание доказывалась необходимость следования подлинной вере без ложных истин и кумиров. В пунктах 2-3 декларации подчеркивалось, что Исповедующая церковь отвергает «ложное учение, согласно которому есть сферы нашей жизни, где мы должны поклоняться не Иисусу Христу, а другим господам». 12 авг. 1934 г. Братский совет в Кафедральном послании объявил, что поддержка церковного правительства является изменой Богу, и призвал к отказу исполнять издаваемые им церковные законы, а в особенности не принимать присягу фюреру. 3 сент. 1934 г. на совещании епископов, представлявших «немецких христиан», Мюллер приказал объединить евангелические церкви Баварии, Вюртемберга, Ганновера в единую гос. церковь (рейхскирхе). 19-20 окт. 1934 г. в Далеме на синоде Исповедующей церкви было заявлено, что насильственные действия церковных властей нарушили церковное право и конституцию Немецкой евангелической церкви. Синод призвал своих сторонников игнорировать указания Мюллера и отказаться от сотрудничества с теми, кто признают его церковное правительство. Итогом противостояния стало распоряжение Мюллера от 20 нояб. 1934 г. о возвращении земельных церквей в прежнее правовое состояние.

Н. и его сторонники стремились к созданию единой независимой Евангелической церкви, но единства внутри движения не было. Умеренное крыло («интактные» лютеран. церкви) было склонно к компромиссу с руководством имперской Церкви и с представителями гос. власти. Радикальное крыло (т. н. далемцы) во главе с Н. выступало против связи с рейхскирхе. 22 нояб. 1934 г. после многочисленных дискуссий было принято решение о создании 1-го Временного церковного руководства Немецкой евангелической церкви. В приветственном послании Временного руководства от 30 нояб. отмечалось, что Церкви необходимо доверие и признание со стороны государства, любовь к немецкому народу, невмешательство в политические проблемы. Н. и его сторонники в знак протеста против этого послания вышли из состава Братского совета. 16 июля 1935 г. указом Гитлера было образовано Имперское церковное мин-во во главе с Г. Керлем, наделявшимся полнотой власти над христ. Церквами. 24 сент. 1935 г. был принят закон о гарантиях Немецкой евангелической церкви, существенно ограничивавший свободу ее деятельности; 8 окт. на основании этого закона был организован Имперский комитет по делам Евангелической церкви. В результате непрекращающихся разногласий на 4-м Исповедническом синоде 17-19 февр. 1936 г. в Бад-Энхаузене произошел раскол. Предметом спора стал вопрос о возможном сотрудничестве с новыми церковными инстанциями. Самыми последовательными в борьбе с нацизмом оставались «далемцы» - члены Чрезвычайного пасторского союза во главе с Н. 27 июня 1937 г. в Берлине состоялась последняя проповедь Н. в Третьем рейхе. Он сообщил о том, что 23 июня гестапо прямо у алтаря арестовало 8 членов Братского совета, и заявил: «Больше мы не можем хранить молчание, которое нам велел соблюдать человек, в то время как Господь велит нам говорить! Мы должны повиноваться Господу, а не человеку!» Гитлер пришел в ярость, назвав проповеди Н. политической агитацией. 1 июля 1937 г. Н. был арестован и через 8 месяцев предстал перед т. н. специальным судом р-на Моабит в Берлине. Он был признан виновным в «оскорблении кафедры» и приговорен к штрафу в 2 тыс. марок и 7 месяцам заключения. Поскольку Н. находился в заключении уже больше назначенного срока, то после того как он заплатил штраф, его освободили в зале суда. Н. вышел из здания, но уже на ступенях был арестован гестапо и отправлен в концлагерь Заксенхаузен «на перевоспитание», а позднее был переведен в Дахау (со статусом «личного заключенного» Гитлера), где находился вместе с бывшим канцлером Австрии К. фон Шушнигом, банкирами Ф. Тиссеном и Я. Х. Г. Шахтом, а также с членами королевских домов - Филиппом Гессенским и Фридрихом Прусским. Джордж Белл, еп. Чичестерский, развернул в брит. прессе кампанию, к-рая помогла сохранить Н. жизнь. Позднее стало известно, что в 1938 г. П. Й. Геббельс убедил Гитлера в необходимости казни Н. Альфред Эрнст Розенберг выступил против этой идеи, т. к. полагал, что это решение даст возможность таким людям, как еп. Дж. Белл, «атаковать немецкое правительство». Гитлер принял во внимание его доводы, решая судьбу узника. Начавшаяся вторая мировая война показала, что Н. продолжал оставаться националистом и патриотом. Он написал письмо адмиралу Э. Й. А. Редеру с просьбой зачислить его во флот. Письмо было передано Геббельсу, который заявил, что Н. пытается спасти свою жизнь, и придал гласности эту просьбу. Сторонники Н. назвали письмо подделкой, изготовленной с целью подрыва авторитета Н., и в Британии он стал одним из символов сопротивления в нацистской Германии.

Пока Н. находился в Дахау, от дифтерита умерла его младшая дочь Юта, 28 февр. 1939 г. старший сын был убит в Померании. Др. сын позднее попал в плен на Восточном фронте. В конце войны Н. и др. политические заключенные были отправлены в австр. Тироль с приказом ликвидировать в случае опасности их освобождения противником, однако приказ выполнен не был и узников освободили войска союзников. Н. перевезли на территорию Италии, где с ним работали представители амер. властей. С одной стороны, он поддержал стремление американцев не допустить расширения влияния СССР в Европе и особенно в Германии, с другой - осудил амер. план Моргентау, предусматривавший расчленение Германии, ее демилитаризацию и превращение в аграрную страну с передачей наиболее важных промышленных районов под международный контроль. Н. считал этот план попыткой «уничтожения самих основ существования немецкого народа». 5 июня 1945 г. он выступил на пресс-конференции в Неаполе и признал, что подавал прошение о зачислении в военно-морской флот в начале войны. Он также заявил, что никогда не конфликтовал с Гитлером по политическим вопросам, а только по религиозным. Честность не оценили, и в прессе развернулась кампания против Н. В результате он потерял статус борца против гитлеровского режима, т. к. никогда не выступал против расовых теорий фашистов, а только против религ. политики, направленной на подавление Церкви в Германии.

В этот период теология Н. начинает приобретать новое звучание. Если раньше он подчеркивал служение национальной Церкви «своему» народу как ее первейшую задачу, то теперь стал призывать Церковь стремиться к преодолению границ, рас и идеологий. Отсюда, пусть и позднее, но полное признание вины в том, что Церкви в Германии ответственны за приход Гитлера к власти. Это был период пересмотра Н. своих устоявшихся националистских и консервативных убеждений. Он стал одним из инициаторов и главным автором распространенного 19 окт. 1945 г. «Заявления Совета Евангелической церкви Германии представителям Экуменического совета церквей», больше известного как «Штутгартское покаяние» (Stuttgarter Schulderkl ärung ). В декларации, в частности, говорилось: «С большой болью мы констатируем, что через нас были причинены бесконечные страдания многим народам и странам. То, что мы всегда говорили нашим общинам, то и сейчас мы говорим от имени всей церкви. Хотя мы долгие годы от имени Иисуса Христа боролись против духа, который нашел свое ужасное выражение в национал-социалистическом насильственном режиме, мы совершаем покаяние и признаемся в том, что не были достаточно мужественными, не молились достаточно усердно, недостаточно верили и любили». Заявление вызвало неоднозначную реакцию в христ. кругах Германии. Одни полагали, что оно имеет неоправданно резкий характер, особенно в вопросе о коллективной вине нем. народа. Такой т. зр. придерживался, в частности, О. Дибелиус. Другие считали его туманным, малосодержательным, особенно в той части, к-рая касается конкретной вины немцев и Церкви. То, что «Заявление...» все-таки было принято, пусть и в такой дипломатической форме,- это заслуга Н. Побывавший в концлагере, много переживший и осознавший, Н. в послевоенных проповедях и выступлениях нередко говорил о вине и ответственности Немецкой евангелической церкви и всех христиан Германии за случившееся в стране, призывал не перекладывать вину на плечи других, а покаяться и перед людьми и перед Богом - взять всю вину на себя. «Эта вина ложится на немецкий народ и немецкое имя, так же и на христианство», т. к. «в нашем мире и с нашим именем» совершались эти ужасные злодеяния (цит. по: Бровко. 2009. С. 422). Если бы евангелические христиане и пасторы говорили правду о происходящем, подчеркивал Н., тогда, вероятно, десятки тысяч сложили бы свои головы на плахе, но были бы спасены миллионы, и это было бы по-христиански. Н. говорил о вреде антикоммунизма и антисемитизма, мешавших осознать события, о своей собственной вине, когда он поддался распространенному утверждению, что террор касается только коммунистов: «Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист. Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ. Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я же не член профсоюза. Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог выступить против этого» (Там же. С. 422). Это высказывание Н., существующее также в стихотворной форме, получило мировую известность и было переведено на мн. языки.

Братский совет Исповедующей церкви, где по-прежнему был высок авторитет Н., также разработал Дармштадтское послание «Слово о политическом пути нашего народа» (авг. 1947) и «Заявление по еврейскому вопросу» (апр. 1948). В этих документах, в особенности в Дармштадтском послании, признавалась ответственность протестант. церквей и нем. народа за происходившее при фашизме, осуждался антисемитизм. Эти документы заложили фундамент для нового, христианского гуманистического мировоззрения.

После войны Н. стал одним из лидеров Евангелической церкви в Германии, он возглавлял Управление внешних сношений Евангелической церкви (1945-1956), был главой (епископом) Евангелической церкви в Гессен-Нассау (1947-1964), входил в Совет евангелических церквей Германии (1948-1955). В 1952 г. по приглашению патриарха Алексия I (Симанского) посетил СССР. По итогам встречи был принят документ о дальнейшем сотрудничестве между Немецкой евангелической и Русской Православной Церквами. После возвращения в Германию Н. заявил, что не может принять коммунизм, однако заметил, что «его идеалы очень сильно отличаются от наших, которые совсем перепутались с самым низменным материализмом». Н. также говорил, что постепенно приобщается к идее социализма, т. к. краеугольным камнем его размышлений стал тезис о деньгах как о главном зле. Н. выступил против холодной войны, считая, что «не по-христиански вести войну за спасение Христианской Церкви, ибо Христианская Церковь не нуждается в спасении». Церковь не боится большевизма и должна служить коммунистам так же, как и др. человеческим существам. В то время как Церковь не приемлет коммунизм как вероучение, так же как она отрицает все др. вероучения, с коммунизмом должно и можно бороться и побеждать духовным оружием. Все др. усилия будут напрасными. Н. стал противником производства и распространения ядерного оружия и присоединился к Всемирному движению за мир. Он назвал атомную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки аморальной, а президента США Гарри Трумэна - величайшим в мире убийцей после Гитлера.

7 авг. 1961 г. Н. и его жена попали в автокатастрофу. Жена погибла. После выздоровления Н. вошел в состав Всемирного комитета защиты мира, 7 лет был президентом ВСЦ (1961-1968). С 1969 г. член Президиума Всемирного Совета мира. Н. также опубликовал кн. «Единый мир или никакого мира» (Eine Welt oder keine Welt. Fr./M., 1964), в к-рой рассказал о своих политических взглядах. С 1957 г. президент Немецкого об-ва мира (объединение противников войны). В 1974 г., после закрытия последнего, стал президентом Немецкого об-ва борьбы за мир. В 1965 г. Н. посетил Сев. Вьетнам и встретился с Хо Ши Мином. Он написал, что «президент Северного Вьетнама не фанатик. Он очень сильный и решительный человек, но способен слушать, то, что очень редко встречается у лиц такого положения». За свою борьбу за мир Н. был удостоен неск. наград: Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» (1967), Золотой медали мира им. Ф. Жолио Кюри (1965) и Большого креста «За заслуги» (1971). В 1971 г. Н. женился на Сибил фон Шелл. Он активно поддерживал внепарламентскую оппозицию в ФРГ, выступал против гонки вооружений и за мирное сосуществование между социалистическими и капиталистическими странами. Изменение политических взглядов Н. привело к серьезным разногласиям с церковными властями и выходу из Синода Гессен-Нассау. Он выступал против нарушения прав человека в Германии, в частности против т. н. запретов на профессию, когда активистам левого толка не разрешали работать педагогами, журналистами и т. д. В янв. 1980 г. Н. передал свое место на кладбище семье умершего лидера левого студенческого движения 60-70-х гг. и основателю «Новых левых» А. В. Р. Дучке. На 90-летнем юбилее Н., подводя итоги своей жизни, заметил, что начинал свою политическую карьеру как ультраконсерватор, к-рый хотел, чтобы кайзер вернулся, затем стал революционером, а если доживет до ста лет, то, может быть, станет анархистом.