КИРИЛЛ II

(† 1280, Переяславль, ныне Переславль-Залесский), свт. (пам. во 2-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе всех святых, в земле Российской просиявших), митр. Киевский. Вероятно, К. был уроженцем Галицко-Волынской Руси, являлся печатником (глава княжеской канцелярии) галицко-волынского кн. Даниила Романовича, возможно, был духовным лицом (как свящ. Митяй (Михаил), печатник св. кн. Димитрия Иоанновича Донского). Согласно Ипатиевской летописи, в 1241 г. печатник К. был послан кн. Даниилом в Бакоту (город на Днестре) «исписати грабительства нечестивых бояр» (ПСРЛ. Т. 2. С. 791). Затем К. защищал Бакоту от нападения кн. Ростислава Михайловича, позднее ходил с войском на подчинившуюся монголам Болоховскую землю и разорил ее. К. без достаточных оснований приписывается создание начальной части Галицко-Волынской летописи (см.: ПСРЛ. Т. 2), датирующейся 40-ми гг. XIII в. и составленной во Владимире (ныне Владимир-Волынский) при кн. Данииле Романовиче (см.: Лихачёв Д. С. Рус. летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 263-267; Присёлков М. Д. История рус. летописания XI-XV вв. СПб., 1996. С. 157-158; Ужанков А. Н. «Летописец Даниила Галицкого»: Проблема авторства // ГДРЛ. 1992. Сб. 3. С. 149-180).

Митр. Кирилл II венчает кн. Андрея Ярославича с женой. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233. Л. 995 об.)

Под 1242/43 г. в Ипатиевской летописи говорится, что, скрываясь от возвращавшихся из Венгрии монг. войск, кн. Даниил «поима с собою Курила митрополита» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 794). Очевидно, после разгрома Киева монголами в дек. 1240 г., когда исчез митр. Иосиф, у кн. Даниила, наиболее могущественного из южнорус. князей, появилось желание возвести на Киевскую митрополичью кафедру своего кандидата. К осуществлению этого плана князь приступил после возвращения из Орды весной 1246 г. (кн. Даниил совершил поездку в Орду, где признал зависимость от хана, между окт. 1245 и весной 1246, в это время Галицко-Волынское княжество посетил направлявшийся в Монголию папский легат Джованни дель Плано Карпини, к-рый передал местным епископам грамоту с предложением вернуться к единству с Римской Церковью; вероятно, во встрече участвовал и К.). Кн. Даниил послал К. через Венгрию в Никею «на поставление митрополье Роускои» (Там же. Стб. 809). В 1240-1244 гг. Патриарший престол был вакантным, поэтому поездка К. в Никею состоялась так поздно. При этом следует иметь в виду, что именно к 1246 г. на Руси сложилась благоприятная обстановка для поездки. Претендовавший на политическое первенство в Юж. Руси черниговский кн. мч. Михаил Всеволодович был убит в Орде, а др. могущественный князь Ярослав Всеволодович Суздальский, наместник к-рого сидел в Киеве во время поездки кн. Даниила в Орду, был вынужден как старший среди русских князей поехать к великому хану в Монголию, откуда он не вернулся. Первая поездка К. на поставление не достигла цели, поскольку венгерский король Бела IV просил его содействовать заключению брака между сыном кн. Даниила Львом и дочерью короля. К. вернулся, договорился о браке и сопровождал Даниила и его сына в поездке в Венгрию после заключения брака. Вероятно, лишь в 1247 г. К. смог совершить путешествие в Никею.

Зимой 1250/51 г. К., приехав в Суздальскую землю, венчал Владимирского вел. кн. Андрея Ярославича с дочерью кн. Даниила; участие в церемонии К. и Ростовского еп. св. Кирилла II было, вероятно, связано с тем, что супруги были близкими родственниками (двоюродными братом и сестрой). Этот брак скрепил союз князей, направленный против Орды. В то время К., очевидно, поддерживал антиордынские планы кн. Даниила Романовича. Вместе с тем следует отметить, что митрополит не принял участия в переговорах галицко-волынского князя с Римом о подчинении Русской Церкви власти папы. Вероятно, между митрополитом и князем возникли серьезные разногласия.

К 1-й поездке К. в Суздальскую землю следует отнести установление личных отношений митрополита с кн. св. Александром Ярославичем Невским. Отдельные контакты между ними должны были иметь место и ранее, т. к. после возвращения кн. Александра из путешествия в Монголию в 1249 г. ему «приказаша... Кыев» - кафедральный город митрополита. Встреча с кн. Александром произошла в Новгороде, куда К. приехал, чтобы поставить на кафедру нового архиепископа, к-рым по настоянию новгородцев стал Далмат. Во время пребывания К. в Новгороде кн. Александр заболел, его выздоровление летописец связывал с молитвами «блаженного» митрополита. В 1252 г. Орда направила войска против князей Андрея Ярославича и Даниила Романовича. Андрей бежал «за море», Владимирский стол занял Александр Невский, а на юге началась длительная война между кн. Даниилом и ордынским полководцем Куремсой. Когда кн. Александр прибыл во Владимир-на-Клязьме, митрополит вместе с «игуменами» и «гражанами» встретил его у Золотых ворот. Очевидно, что митрополит своим авторитетом поддержал того из рус. князей, кто стремился сохранить рус. земли, избегая открытого столкновения с Ордой. В дальнейшем К. оставался в Сев.-Вост. Руси, а когда в 1256 г. началась война Новгорода со Швецией, митрополит не только прибыл с кн. Александром в Новгород, но и провожал выступавшее в поход русское войско до Копорья. Так митрополит выказал поддержку проводившейся Александром Невским политике активного противостояния агрессии зап. лат. соседей. За походом последовало объявление папой Александром IV крестового похода против союзников Новгорода - карел. К. оказался в ином лагере, чем кн. Даниил Галицкий, получивший из Рима королевскую корону. Вероятно, в этом следует видеть одну из причин, почему митрополит долгое время находился в Сев.-Вост. Руси.

Во 2-й пол. 50-х XIII в., после разрыва кн. Даниила Галицкого с Римом, К., вероятно, вернулся в Киев, до 1261/62 г. известия о его пребывании в Сев.-Вост. Руси отсутствуют. Возможно, во время пребывания в Юж. Руси по соглашению с Ордой К. перенес в Сарай резиденцию епископов Переяславля Русского (см. Крутицкая и Коломенская епархия), в 1261 г. поставил на кафедру еп. Митрофана. Вероятно, находясь в Киеве, К. обратился к поселившемуся в Болгарии члену рус. княжеского рода «деспоту болгарам» Иакову Святославу с просьбой прислать рукопись Кормчей книги. «Испросив у патриарха» Тырновского рукопись Кормчей, Иаков Святослав приказал в 1262 г. писцу Иоанну Драгославу с помощниками переписать кодекс и отослал список в Киев. Эта Кормчая принадлежала к неизвестной в то время на Руси Сербской редакции, она включала отсутствовавшие в Древнеславянской Кормчей материалы законодательства XI-XII вв. и комментарии визант. юристов XII в. В 1284 г. в Рязанской епископии была сделана копия Кормчей Сербской редакции: по-видимому, К. рассылал копии рукописи по епархиям. После 1261 г. снова появляются известия о пребывании К. в Сев.-Вост. Руси. В сент. 1262 г. митрополит поставил на Ростовскую кафедру еп. Игнатия. В нояб. 1263 г., согласно Житию св. кн. Александра Невского, К. участвовал в его погребении во Владимире-на-Клязьме.

Кончина блв. кн. Александра Невского в Городецком мон-ре. 1899–1901 гг. Фрагмент картины. Худож. М. В. Нестеров (ГРМ)

После проведения во 2-й пол. 50-х гг. XIII в. переписи населения рус. земель для обложения данью в пользу Орды представители духовенства были освобождены от уплаты дани и не были внесены в перепись. 1 авг. 1267 г. К. получил ярлык хана Менгу-Тимура, по к-рому священники и монахи освобождались от к.-л. налогов и обязанностей в пользу ордынских властей. Освобождение распространялось и на братьев и сыновей священников, живущих вместе с ними. Церковные земли и церковные «мастера» должны были остаться за Церковью. Запрещалось «хулить» веру, отнимать или портить церковные книги. В ярлыке указывалось, что все это делается для представителей духовенства, «да правым сердцем Богови за нас и за племя наше молятся и благословляють нас» (ПРП. Вып. 3. С. 467). Выдачу «ярлыка» только частично можно объяснить стремлением язычников-политеистов располагать к себе богов разных религий. Внимание к интересам Русской Церкви было связано также с тем, что с помощью митрополичьей кафедры правители Золотой Орды хотели установить связи с восстановленной в 1261 г. Византийской империей, к-рая интересовала ордынских правителей и как возможный союзник в борьбе с враждебными правителями Ирана, и как страна, через к-рую можно было найти путь к такому противнику гос-ва ильханов, как Египет.

В условиях, когда преемники кн. Александра Невского не обладали его авторитетом, роль митрополита в Сев.-Вост. Руси стала особенно значительной. В 1270 г. новгородцы изгнали из города вел. кн. Ярослава Ярославича, обвинив его в нарушениях «ряда» с новгородцами. Хотя «князи вси» ручались за Ярослава, что он исправит нарушения, новгородцы отказывались его принять. Дело изменило лишь поручительство за кн. Ярослава митрополита. В близком по времени к событиям источнике - Синодальном списке Новгородской I летописи - обращение К. к новгородцам состоит из неск. фраз, изложенных в форме прямой речи (НПЛ. С. 89, 321; ср.: ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 240). В Никоновской летописи (20-е гг. XVI в.) помещено небольшое послание митрополита, в котором наряду с обращением к новгородцам излагалось представление о превосходстве духовной власти над светской (ПСРЛ. Т. 10. С. 149). Является ли это послание подлинным сочинением XIII в., неясно.

В 1273 г. К. прибыл в Сев.-Вост. Русь и привел с собой св. Серапиона, архим. Киево-Печерского мон-ря, к-рого поставил епископом Владимирским. С этой поездкой, очевидно, связан созыв церковного Собора, от которого сохранились постановления, включенные в Кормчую Русской редакции. В преамбуле соборных решений говорится, что в Соборе участвовали Новгородский архиеп. Далмат, епископы Игнатий Ростовский, Феогност Сарайский и Симеон Полоцкий, съехавшиеся на поставление еп. Серапиона. Еп. Далмат скончался 21 окт. 1273 г., а до этого серьезно болел, следов., Собор состоялся раньше этой даты (в лит-ре Собор нередко ошибочно датируется 1274 г.). Большое внимание, уделенное в соборных постановлениях нарушениям в церковной жизни и сохранению языческих обычаев в «новгородских пределах», не оставляет сомнений в том, что Новгородский епископ активно участвовал в Соборе. По мнению Я. Н. Щапова, Собор состоялся в Киеве в 1273 г. Однако этому предположению противоречит состав участников Собора, на к-ром присутствовал Полоцкий епископ и не было, кроме Сарайского (видимо, митрополичьего викария), др. епископов из южнорус. земель. Поэтому представляется более вероятным, что Собор состоялся во Владимире-на-Клязьме.

Введение к решениям Собора составлено от имени К. Как следует из преамбулы, участники Собора придавали особое значение своей работе. Пороки клириков и мирян стали одной из причин «Божьего гнева», обрушившегося на Русскую землю с нашествием монголов. Искоренение этих пороков должно было снискать для Руси милость Бога и способствовать ее освобождению (последняя мысль была особенно ярко выражена в современных решениям Собора проповедях свт. Серапиона). Одним из важных орудий для устранения зол, по мнению участников Собора, должна была стать новая Кормчая, где правила были приведены с объяснениями, облегчающими их использование (они «ныне же облисташа, рекше истолкованы быша, и благодатью Божиею ясно сияють, неведения тму отгоняюще, и все просвещающе светом разумным, и от грех избавляюще» - ПДРКП. Стб. 85). Наиболее важным делом участники Собора считали подготовку достойных священнослужителей. Епископы обязаны были тщательно проверять ставленников, за к-рых выступали поручителями их духовные отцы, 7 священников и др. «добрые сведители». Таким путем церковная иерархия хотела устранить неприемлемую практику, когда светские патроны храмов стремились поставить в них священниками угодных себе людей, не обращая внимания на то, способны ли они к пастырской деятельности. Одновременно были приложены усилия для того, чтобы оградить ставленников и священников от притеснений со стороны вышестоящих духовных лиц. К. распорядился распространить на др. епархии практику, установленную в митрополичьей области, когда при поставлении следовало только дать клирошанам 7 гривен «от поповьства и от дьяконства от обоего», очевидно, как плату за труды по обучению буд. священнослужителя. Резко осуждались попытки взимать к.-л. взносы в связи с созывом Соборов и попытки отлучать людей от Церкви «скаредного деля прибытка». Отцы Собора уделили внимание правильному совершению церковных таинств, запретили крестить через обливание (вероятно, реакция на контакты с лат. миром на территории Юго-Зап. Руси). Особой задачей духовенства должна была стать борьба с языческими обычаями, которые, по мнению отцов Собора, особенно прочно сохранялись в Новгородской земле (Там же. Стб. 89-100). Т. о., в тяжелых условиях 2-й пол. XIII в. К. представил обширный план улучшения жизни и положения Русской Церкви и рус. общества.

Митр. Кирилл II отлучает от служения свт. Игнатия, еп. Ростовского. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (БАН. 31.7.30-1. Л. 116)

Есть основание полагать, что после Собора К. вернулся на юг. Нареченного Новгородского архиеп. Климента (преемника скончавшегося в окт. 1273 еп. Далмата) в кон. 1273 г. послали на поставление в Киев, откуда он вернулся в Новгород лишь в авг. 1276 г. Причины задержки остаются неясными. В Киеве же, очевидно, был хиротонисан и Владимирский еп. Феодор, преемник умершего в 1275 г. свт. Серапиона. Зимой 1279/80 г. Сарайский еп. Феогност (поставленный К. в 1269 вместо принявшего схиму Митрофана) вернулся из К-поля, куда он ездил как посол митрополита и хана Менгу-Тимура (Присёлков. Троицкая летопись. С. 336-337). Этим временем следует датировать еще один памятник древнерус. канонического права - ответы К-польского патриарха Иоанна XI Векка и патриаршего Синода на вопросы, заданные еп. Феогностом (вероятно, по поручению К.), к-рые касаются применения норм канонического права и богослужения (ПДРКП. Стб. 129-140. № 12).

В Сев.-Вост. Русь митрополит приехал в 1280 г. В Троицкой летописи (московский свод нач. XV в.) говорится, что К. «отлучи от службы» Ростовского еп. Игнатия, поскольку тот через 9 недель после смерти ростовского кн. св. Глеба Васильевича (Васильковича) приказал перенести его останки из кафедрального Успенского собора в ростовский Спасский на Песках мон-рь. Далее сообщается, что митрополит наказал епископа за то, что тот осудил мертвеца «преже суда Божиа», а раньше, при жизни князя, пил и ел с ним, принимал от него дары. Позднее митрополит снял запрет по ходатайству ростовского кн. Дмитрия Борисовича (Присёлков. Троицкая летопись. С. 337). Иначе изложен тот же сюжет в памятниках ростовского летописания. Здесь говорится, что митрополит разгневался на епископа «по оклеветанью... и расмотрив, пакы благослови его» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 525-526).

В кон. 1280 г. К. находился в Переяславле Залесском - столице княжества вел. кн. Владимирского св. Димитрия Александровича, там же летописями отмечено пребывание епископов Климента Новгородского, Игнатия Ростовского и Феодора Владимирского. По гипотезе Щапова, в Переяславле состоялся Собор, на к-ром получила одобрение новая редакция Кормчей, где тексты правил из Древнеславянской Кормчей были соединены с комментариями византийских юристов, заимствованными из Кормчей Сербской редакции. Текст был дополнен новыми статьями, содержавшими ряд правил и поучений, памятники древнерус. канонического права, в их числе и соборные правила 1273 г. Древнейший сохранившийся список новой Кормчей Русской редакции был переписан в кон. XIII в. в Новгороде «стяжаниемь» Новгородского архиеп. Климента (пергаменная Синодальная Кормчая ГИМ. Син. № 132, датировка которой остается дискуссионной: 1280-1291). Исследование т. н. Волынской Кормчей (сохранились копии текста, переписанного в 1286/87 для владимиро-волынского кн. Владимира (Иоанна) Васильковича) показало, что в этом памятнике отразился ранний этап работы над Кормчей Русской редакции (тексты из Древнеславянской Кормчей здесь соединены с визант. комментариями XI-XII вв., включены решения Собора 1273 г., но отсутствуют мн. статьи новгородского списка кон. XIII в. и др. сходных с ним списков). Очевидно, во 2-й пол. 70-х гг. XIII в. в таком варианте К. рассылал новую редакцию Кормчей книги по епархиям юга Руси.

По сведениям Новгородской владычной летописи, митрополит скончался 6 дек. 1280 г., по сведениям Троицкой летописи - 7 дек. в Переяславле Залесском, останки его были перевезены во Владимир-на-Клязьме, затем в Киев, похоронены в кафедральном соборе Св. Софии; К. был последним из Киевских митрополитов, погребенных в этом храме. На стене киевского Софийского собора сохранилась надпись-граффито: «Месяца ноября в 27 день скончался раб Божий митрополит Кюрило» (Высоцкий С. А. Древнерусские надписи Софии Киевской XI-XIV вв. К., 1966. Вып. 1. С. 95. № 50). А. В. Поппе полагает, что в надписи речь идет о К.; однако несовпадение летописных дат с датой граффито может означать, что в надписи имеется в виду митр. Кирилл I (II) (1224-1233).

Канонизацией К. следует считать включение его имени в Собор всех святых, в земле Российской просиявших, состав к-рого был определен в сер. 70-х гг. XX в. при подготовке к изданию богослужебных Миней (Минея (МП). Май. Ч. 3. С. 357).

Иконография