КОРНИЛИЙ

Прп. Корнилий Комельский. Икона. XIX в. (ВГИАХМЗ) Основными источниками биографических сведений о К. являются его Житие, известное более чем в 40 списках кон. XVI-XIX в. (перечень см.: Сергеев. 2000), акты Корнилиева Комельского мон-ря, а также жития учеников К., прежде всего преподобных Геннадия Костромского и Кирилла Новоезерского. Житие К., несмотря на ряд заимствований, богато фактами, находящими подтверждение в документальных источниках. Оно сохранилось в неск. редакциях: Первоначальная возникла в 60-70-х гг. XVI в. (РНБ. Кир.-Бел. № 28/1267; РГБ. Попов. № 94); Основная была создана, вероятно, ок. 1589 г. иноком Нафанаилом, к-рого В. О. Ключевский считал единственным автором Жития (наиболее ранние списки: РНБ. Погод. № 787, 1606 г.; РГБ. Рогож. № 176, до 1608 г. и др.). Основная редакция вошла в Четьи-Минеи Германа Тулупова (заглавие: «Месяца маия въ 19 житие и подвизи преподобнаго отца нашего Корнилия, новаго чюдотворца рускаго, града Вологды в пределех, иже на Комельском лесу пречестный монастырь поставльшаго, Пречистыа Владычица нашеа Богородица, честнаго и славнаго ея Введения, и в нем общежитие составльшаго и братию совокупль. Благослови отче»; нач.: «Разум убо православным християном духовных муж жития ползы ради испытовати...»). Она состоит из предисловия, собственно Жития, 9 посмертных чудес (2 из них датированы: 1-е - 1542 г.; 9-е - 1556-1557 гг.), 2 прижизненных чудес, помещенных после посмертных, рассказа об ученике святого Геннадии и Похвального слова (при создании памятника было использовано Похвальное слово Кириллу Белозерскому; по наблюдениям Т. Б. Карбасовой, объем заимствований значительный - ок. 1/3 текста). Основная редакция часто переписывалась вместе с монастырским Уставом К. и посвященной святому Службой (в некоторых списках к ним присоединены тропарь и кондак на обретение мощей К. и молитва святому). В рукописях, содержащих этот комплекс, отсутствуют, как правило, статьи иного содержания, поэтому их можно условно называть «корнилиевскими сборниками».

1-я Проложная редакция Жития была написана, видимо, специально для 1-го издания мартовской половины Пролога (М., 1643). Еще 2 Проложные редакции созданы во 2-й пол. XVII в., вероятно, составителями сборников, в к-рых они находятся (РНБ. Погод. № 637; РГИА. Ф. 834. Оп. 2. № 1296; см.: Сергеев. Проложные редакции Жития Корнилия Комельского. 2004).

Во 2-й пол. XVII в. получили распространение списки с новым чудом К., датируемым 1651 г. (это единственное чудо, записанное после чудес, составленных в кон. XVI в.). Известны списки XVIII в. с подбором выписок из Жития (см., напр.: РГБ. Ф. 228. № 148. Л. 106 об.- 108). В одной из редакций памятника, условно именуемой «Архивской», пересказ Устава К. в Житии был заменен полным текстом (РГАДА. Собр. МГАМИД. Ф. 181. Оп. 4. № 326, кон. XVII в.). Известны поздние переработки Жития без чудес (КБМЗ. РК 120, XIX в.), с комментариями (Там же. РК 129, XIX в.).

Лит. источниками Жития являются Пространная редакция Жития Павла Обнорского, Житие Кирилла Белозерского, написанное Пахомием Сербом, и, вероятно, Минейная редакция Жития Димитрия Прилуцкого. Ряд эпизодов восходит к Житиям Сергия Радонежского (Пахомиевской редакции) и Феодосия Печерского. Кроме того, автор, возможно, пользовался летописным источником, близким к Вологодско-Пермской летописи.

К. род. в Ростове, он был 4-м сыном в семье Феодора (в иночестве Феодосий) и Варвары Крюковых. В Житии говорится, что отец К. был известен вел. князю, в роду Крюковых упоминается некая кнг. Евфросиния (Синодик Корнилиева Комельского мон-ря (ВОКМ. № 2008. Л. 17 об.-18)). Существует предположение, что К. происходил из семьи потомственных дьяков (Стрельников. 2009. С. 122). Старший брат отца Лукиан служил дьяком при дворе вел. кнг. Марии Ярославны, жены Василия II Васильевича (Тёмного). По повелению вел. князя семья Феодора Крюкова переехала в Москву, юноша был взят на дьяческую службу ко двору вел. княгини. Однако в 20 лет он вместе с дядей Лукианом принял постриг в Кирилловом Белозерском мон-ре. Одним из послушаний инока было переписывание книг: «...к сим же и книги писаше въ церковь, свидетели же сим книги его в Кирилове и ныне» (РНБ. Кир.-Бел. № 28/1267. Л. 5 об., посл. четв. XVI в.). После 7 лет пребывания в обители К. привел в мон-рь из Ростова брата Акинфия, постригшегося с именем Анфим. Некоторое время спустя К. отправился странствовать, побывал в Новгороде, где свт. Геннадий (Гонзов), архиеп. Новгородский, предложил ему принять священнический сан. Однако К. отказался и поселился в пустыни близ Новгорода, вскоре покинул ее и перешел в тверскую Савватиеву пуст.

В 1496 или 1497 г., как сообщает Житие, К. основал пустыньку в Комельском лесу, на месте слияния рек Талицы и Нурмы. У Московской дороги иноки водрузили крест, возле него прохожие оставляли милостыню, которую мон. Ананий по благословению игумена собирал и приносил в обитель. Однажды он утаил часть денег. На литургии, когда Ананий подошел приложиться к иконе, она поднялась вверх. Тогда монах раскаялся, и К. его простил. В 1501 г. митр. Симон рукоположил К. во священника, что говорит о связях К. с митрополичьей кафедрой (во ВГИАХМЗ сохр. подлинник ставленой грамоты: Собр. Вологодского архиерейского дома. Оп. 2. Д. 1). В мон-ре были построены 2 церкви, в честь Введения во храм Пресв. Богородицы (сначала маленькая, затем большего размера; освящена в 1515) и во имя св. Антония Великого (о явлении св. Антония К. рассказано в одном из прижизненных чудес в Житии), а также больница, пекарня, поварня, богадельня. Сразу началась распашка земель; по словам Жития, игумен стал «тяжарем» (пахарем). Известны купчие и данные на имя К. 1516, 1518 гг.; сохранилась купчая 1525/26 г. кн. Ивана Нащоки Кемского на земли Корнилиева мон-ря с автографом К. (оригинал грамоты: СПб ИИ РАН. Ф. 11: Колл. Археогр. комис. № 100; опубл.: Акты юридические, или Собрание форм старинного делопроизводства. СПб., 1838. № 78. С. 121-122). В свое время эти земли дал обители вкладом «по душе» кн. С. А. Шелешпанский: сельцо Никольское, с. Кукобой на р. Ухтоме, сельцо Пантино с 10 деревнями. Все это кн. Иван Нащока купил за 100 р. и в придачу дал коня, лес, пожни и рыбные ловли.

Для братии, число к-рой, по сведениям Жития, достигало 90 чел., К. составил общежительный Устав, его основным правилом было строгое послушание настоятелю. Даже личные письма и подарки иноки показывали игумену (это правило существовало и в Кирилловом Белозерском монастыре). Монахам полагалось иметь не более 2 одежд: «...едину ветшану и поплачену, а другую тверду» - и 2 пары обуви. Казначей следил за тем, сколько одежды и обуви находится в пользовании иноков, и не имел права давать дополнительно. Новые ризы монахи получали в обмен на старые. Личное имущество, а также изделия, сделанные своими руками, они сдавали в казну. Если в обитель приходил инок из др. монастыря со своим имуществом, от которого он не хотел отказываться, его принимали на год с условием, что имущество будет опечатано в казне. Монах мог дать милостыню из своих средств только в присутствии и с согласия казначея. Если по истечении года он не передавал имущество обители, то должен был покинуть монастырские стены, забрав свою собственность.

Жизнь в обители была строго регламентирована. Опаздывать на церковную службу и уходить раньше времени не разрешалось. После службы все расходились по кельям, пребывать на монастырской территории без дела не полагалось. Большое внимание в Уставе уделено правилам поведения во время трапезы. Она начиналась только с благословения настоятеля. Монахи входили в трапезную молча, по одному и садились на строго определенные места. Трапеза сопровождалась чтением житий святых. Говорить «вкратце нужное с тихостию» могли только настоятель, келарь и лица, приставленные для трапезного послушания. Опоздавший просил прощения у игумена или келаря. Если монах опоздал «нерадением или по некоему коварству», то ему воспрещалось присоединиться к братии. После окончания трапезы все расходились по кельям. Нахождение иноков в трапезе или в «шегнуше» (чулане, где хранилась снедь) в неурочное время не допускалось. Настоятель ночью обходил мон-рь; если слышал неполезные разговоры, стучал в окно кельи, а наутро поучал провинившихся (такое правило было заведено еще в Киево-Печерском мон-ре при св. Феодосии).

Житие рассказывает, что К. строго следил за соблюдением устава. Однажды инок, исполнявший послушание пекаря, забыл получить благословение у игумена. К. повелел увезти испеченный хлеб и выбросить на дороге. Сам святой подавал пример нестяжательной жизни. Мон. Закхей пришел к К. и попросил др. мантию взамен вязанной из лыка. К. отдал ему свою, а сам долго носил мантию Закхея. Требуя личной нестяжательности от братии, К. тратил много средств на благотворительность. В 1526 г. на вологодских землях случился сильный голод: четверть ржи стоила рубль и дороже, но даже за такую цену ее невозможно было купить. Окрестные жители толпами приходили к мон-рю, родители оставляли детей у стен обители. К. повелел всех нищих кормить каждый день, а детей определить в помещения монастырских трудников, где они получали пропитание и необходимый уход. В праздник Введения во храм Пресв. Богородицы и в день памяти св. Антония Великого К. раздавал нищим по деньге, просфоре и калачу и не возбранял подходить за милостыней неск. раз. Накануне одного из праздничных дней монастырская казна была пуста, игумен молился всю ночь. Наутро гонец привез грамоту от вел. кн. Василия III Иоанновича с повелением молиться о здравии вел. кнг. Елены и 21 р. в дар.

Строгую дисциплину, установленную настоятелем, принимали не все. В гл. 15 Устава К. говорит, что некие иноки ушли из мон-ря и ждут его смерти, чтобы вернуться и «по своей воли жити». В Житии описаны случаи открытого неповиновения игумену и даже попытки покушений на него. Автору Жития К. рассказывал о 2 раскаявшихся монахах, намеревавшихся его убить. Они спрятались под мостом через р. Нурму, подстерегая игумена, имевшего обыкновение ходить на монастырское поле и наблюдать за работами. Увидев К. в сопровождении множества людей, злоумышленники покинули укрытие и побежали на поле. Спустя некоторое время туда пришел игумен, однако совершенно один. Так повторялось неск. раз, наконец иноки поняли, что чудесная сила защищает святого.

В один из дней в лесу в безветренную погоду на К. внезапно упало дерево. Когда чудом выживший настоятель спустя 12 недель пришел на поле проверить работу «делателей», то внезапно упал с крутого склона и заболел еще сильнее. В др. раз настоятель вместе с иноками жег в лесу хворост, попал в огненное кольцо и едва не задохнулся в дыму. Тогда К. оставил обитель 12 монастырским старцам и удалился с близкими учениками на Сурское оз., расположенное в 70 верстах к юго-востоку от мон-ря. В Житии Геннадия Костромского сообщается, что К. вместе с Геннадием покинул обитель из-за ропота и непослушания братии. Как сказано в Житии К., слухи о нестроениях в мон-ре «до самого державного доидоша нань». Зимой 1528/29 г. вел. кн. Василий III Иоаннович совершал паломничество по заволжским мон-рям, где молился «чудотворцам» о даровании сына. Он побывал в Корнилиевом мон-ре; видимо, тогда обители была пожалована грамота 1529 г., согласно к-рой монастырь получал каждый год от вологодских таможенников по 5 р. «на рыбу» (ИРИ. Т. 4. С. 704-705). Василий III вызвал святого из пустыни, К. встретился с ним в Вологде. На обратном пути в Москву вел. князь вторично посетил Корнилиев мон-рь, К. добился разрешения покинуть обитель. Василий III приказал «ему и сущим с ним давать на пропитание хлеб оброчный». С 6 монахами К. ушел на Сурское оз. Ок. 1530 г. он прибыл в Москву за разрешением освятить новую церковь в Сурской пуст., но получил отказ и скрылся, а затем появился в Троице-Сергиевом мон-ре. Конфликт разрешился после того, как в Троицу приехал и Василий III, и старцы Корнилиева мон-ря. По возвращении К. в родную обитель и настоятель прп. Кассиан, «устыдеся отца, остави игуменство». 18 сент. 1531 г. Василий III пожаловал К. большие земельные владения, что было закреплено выдачей тарханной грамоты (подтверждена 7 февр. 1534). В Житии этому событию посвящена отдельная глава - «О селех и деревнях и о грамоте тарханной». Автор был хорошо знаком с текстом документа и передал в речи вел. князя основные особенности его формуляра, о чем позволяет судить оригинал (РНБ. ОСАГ. Оп. 1. № 102; копия XIX в.: РГБ. Рум. № 53. Л. 3-5). В Житии говорится, что святой отказывался от населенных земель и просил лишь «земли мало с лесом», однако вел. князь пожаловал 77 деревень в Обнорской вол., 18 починков и 79 займищ в Комельской вол. Т. о., мон-рь приобрел значительные владения в различных уездах, которые активно осваивались (об этом говорит количество починков). Кроме того, монастырские торговые экспедиции и перевозки имущества были освобождены от пошлин, а владения обители - от налогов.

Через нек-рое время К. ушел в Кириллов мон-рь и вернулся только после назначения на пост игумена его ученика прп. Лаврентия. Сам К. затворился в келье, где провел ок. года. Зимой 1537/1538 г. он был вынужден вместе с братией спасаться бегством от татар. Согласно Житию, К. умер в возрасте 82 лет и был погребен близ Введенской ц. В Первоначальной редакции Жития и в старейших списках Основной сказано, что святой скончался «по Пасце в пятую неделю, въ время заутрении въскресныя» (19 мая приходилось на 5-е воскресенье после Пасхи в 1538). В справочной лит-ре, в большинстве поздних списков Жития и в редакции печатного Пролога ошибочно указан 1537-й как год преставления.

Монастырский Устав К. (заглавие: «О жительствѣ от божественых писаний избранна о устроении преданных нам образ от святых отець во спасение душам И писанием вдан сущим о Христѣ братиям моим во обители Преславныя Богородица, честнаго ея Введения, в ней же жителствуем»), один из немногих дошедших до наст. времени древнерус. общежительных уставов, сохранился более чем в 20 списках, датируемых XVI-XIX вв. Все они принадлежат к одной редакции. Два старейших списка (ИРЛИ (ПД). Перетц. № 29 (выявлен Я. С. Лурье, опубл.: Сергеев. 2001); РГБ. Ф. 247. № 728, включает Устав К. и «Предание» и Устав Нила Сорского) по филиграням можно датировать 30-ми гг. XVI в., следов., они могли быть прижизненными. Остальные известные списки были созданы не ранее нач. XVII в. и встречаются исключительно в рукописях, содержащих Житие К. и Службу святому. Возможно, к этому времени Устав уже не воспринимался как документ, регулирующий жизнь мон-ря. Памятник состоит из предисловия и 15 глав: 1) «О церковнѣм благочинии и о съборнѣй молитве»; 2) «О благоговѣиньствѣ и благочинии трапезном, и о пищи и питии»; 3) «Указ о ястиах и о питии»; 4) «О еже не подобает кому ясти и пити кромѣ общиа трапезы без благословениа»; 5) «О одѣждах и обущах, и о прочих вещех»; 6) «О еже не просити кому что от внѣшних мирскых или инок»; 7) «О еже не имѣти особнаго стяжаниа никому ничего»; 8) «О еже не възимати кому ничтоже нигдеже без благословениа игуменя и келарева»; 9) «О еже не приходити кому безвремѣнно въ трапезу и въ служебныа келиа»; 10) «О еже вкупѣ братиам, сходящимся на дѣло кое, подобаеть творити с молчанием и съ молитвою»; 11) «О еже не подобает из монастыря къ своим или инудѣ кудѣ безсловесно исходити»; 12) «О еже не приимати братиам милостыни себѣ по рукам ни от кого»; 13) «О еже не быти питию пианственному ни от кого»; 14) «О приходящих братиах и хотящих в мѣсте сем по смерти моей жити, имуще же стяжаниа особнаа»; 15) «О исходящих из монастыря и паки възвращающихся братиах наших». Предисловие Устава следует тексту «Предания» Нила Сорского. Отличие состоит лишь в том, что К. пропустил «Исповедание веры» и изменил правила приема в мон-рь (в Ниловом Сорском скиту никого не постригали, а у К. сказано о пострижении мирян). Устав цитирует «Предание» в 11-й гл., где говорится о необходимости безотлагательного покаяния, особенно если инок впал в согрешение, находясь вне обители. Из «Предания» заимствовано правило «происхождения от обителей», согласно к-рому монах мог покинуть мон-рь только по благословению настоятеля (гл. 15). Др. правило касалось пребывания иноков в келье: вместе монахи могли собираться в келье только ради духовных бесед и наставлений (гл. 14). Фрагменты «Предания», использованные К. в Уставе, практически не подвергались редактированию. Важным источником Устава К. стала Пространная редакция Устава Иосифа Волоцкого, в ряде принципиальных моментов - Краткая редакция. Заимствуя конкретные правила монастырской жизни, К. пропускал пространные рассуждения и патериковые повести. Гл. 1 Устава К.- «О церковном благочинии...» - соответствует 1-му Слову Устава Иосифа Волоцкого (ВМЧ. Сент. Дни 1-15. Стб. 504-505, 509, 511, 513); главы 2 и 4 - о благочинии трапезном - 2-му Слову (Там же. Стб. 513-517), гл. 5 - «О одеждах и обущах...» отчасти совпадает с 3-м (Там же. Стб. 524-525). Однако К. не включил в свой Устав деление братии на 3 «устроения» относительно пищи и одежды, присущее Пространной редакции. Фрагменты 3-го Слова содержатся в гл. 7 - «О еже не имети особнаго стяжаниа...» - и гл. 8 - «О еже не възимати кому ничтоже... без благословениа игуменя и келарева» (Там же. Стб. 522-524, 526-527). К. цитирует волоцкого игумена там, где пишет об ответственности настоятеля «о всех, иже под ним сущих». В рассуждениях о нестяжании он пропустил фразу Иосифа Волоцкого о том, что «добродетель же сию исправити неудобно не в киновии пребывающим», к-рую исследователи рассматривают как выпад против скитничества. Как установила С. А. Семячко, в Уставе К. использовано «Поучение к братии обще живущей» (текст: «Наипаче же внегда будем нѣгде внѣ монастыря и близ мирских человек, блюстися ничтоже при них не глаголати ни монастырских и братних вещей износити...» (БАН. Сол. № 7. Л. 246 об., 10-е гг. XV в.; древнейший список), из «Поучения...» заимствованы также ссылки на творения прп. Ефрема Сирина, свт. Василия Великого).

К. создал в обители книгописную мастерскую: вероятно, пострижениками святого были известный писец Исаак Собака, а также старец Артемий Троицкий. Перепиской книг занимался ученик и преемник К. прп. Лаврентий. Его автографы были специально отмечены в несохранившейся отписной книге Корнилиева Комельского монастыря 1630 г. (Ундольский В. М. Опись книгам, в степенных монастырях находившимся, составленная в XVII в. // ЧОИДР. 1848. Кн. 6. Отд. 4. С. 2), а также в отписной книге монастыря 1657 г. (Отписная книга. 1994. С. 154). Преподобный занимался перепиской книг до старости, о чем свидетельствует список Толкований свт. Иоанна Златоуста на Евангелие от Иоанна (РНБ. F.I.898), выполненный по заказу архиеп. Ионы (Думина): в его писцовой записи указано, что среди рукописей, которые привлекались для правки, был автограф К. Между тем известно, что перевод Толкований был выполнен учеником прп. Максима Грека старцем Силуаном в сер. 20-х гг. XVI в.

Почитание святого началось сразу после его преставления. Из 9-го Чуда Жития (о загорании свечи у гроба святого) можно сделать вывод, что в кон. 50-х гг. XVI в. в мон-ре служили панихиды по основателю обители, но уже в 60-70-х гг. одновременно были написаны Первоначальная редакция Жития и тропарь и кондак святому. К. упоминается в перечне святых из Латухинской Степенной книги, составленном во время царствования Иоанна IV Васильевича Грозного (Латухинская Степенная книга. 1676 г. / Изд. подгот.: Н. Н. Покровский, А. В. Сиренов. М., 2012. С. 34). Общерус. празднование установлено на Соборе 25 янв. 1600 г. патриархом Иовом (сохр. грамота от 21 февр. 1600, направленная в Корнилиев монастырь игум. Иосифу: «...а велел чудотворцу Корнилию Комельскому праздновати вечерню и всенощное пение и литургию Божию служити в соборней апостольстей церкви Пречистыя Богородицы честнаго и славнаго ея Успения… и в митрополиях, и во архиепископьях, и в епископьях у соборных церквей и во всей великой Русии» - ААЭ. Т. 2. № 222. C. 379; Мат-лы... 2: Акты Корнильево-Комельского монастыря. 1994. С. 103-105). Полная Служба К., представленная Собору, состояла из стихир и канона на великой вечерне. В нек-рых рукописях встречается начало Службы на малой вечерне и молитвы святому. Существовала также Служба (тропарь и кондак) на обретение мощей К., приуроченная к 10 июня (сохр. в ряде списков, в т. ч.: РНБ. Соф. № 439). В рукописи 2-й трети XVII в. (РНБ. Q.ХVII.198. Л. 16 об.) среди выписок о святом есть указание, что его мощи были перенесены 10 июня 1604 г. К XIX в. память об этом событии в монастыре была утрачена: 10 июня отмечался приход святого в Комельский лес, после службы совершался крестный ход к часовне, стоявшей у дороги близ мон-ря.

Память К. помещалась в святцы с 3-й четв. XVI в. (РНБ. Мих. Q.6, 60-е гг. XVI в.), однако не систематически (встречается под 9 янв., 19 июня, 9 июля, 9 дек.). Память К., тропарь и кондак святому находятся в 1-м офиц. издании месяцеслова - в святцах 1646 г. (Карбасова Т. Б. Святцы 1646 г.: Памяти рус. святых // Рус. агиография: Исслед., мат-лы, публикации. СПб., 2011. С. 288-289). К. упоминается в Стихираре месячном певческого нотированного сборника кон. 80-х - нач. 90-х гг. XVI в. (РНБ. Кир.-Бел. № 586/843; см.: Рамазанова. 2004. С. 47, 284, 315). Поскольку в месяцесловах служебников и уставов (Голубинский. Канонизация святых. С. 236, 238), а также в Служебных Минеях память К. отсутствует, некоторые исследователи считают, что до кон. XVII в. преподобный общерусским святым не считался (Лебедь. 2011. С. 200). Память К. под 19 мая включена в Палинодию Захарии Копыстенского (РИБ. Т. 4. Стб. 853).

Об особом почитании К. и его мон-ря во 2-й пол. XVI - нач. XVII в. свидетельствует именование обители лаврой (напр., в Житии св. Адриана Пошехонского). К ученикам преподобного причислены святые Кирилл Новоезерский, Геннадий Костромской, Адриан Пошехонский, Филипп Ирапский, Иродион Илоезерский, Даниил Шужгорский, Симон Сойгинский, Зосима Ворбозомский (единственное известие о Зосиме, содержащееся в грамоте кн. Михаила Андреевича, ставит под сомнение ученичество Зосимы). Имя К. использовалось и для создания поздних агиографических легенд, напр. в Житии Кирилла Челмогорского (XVII в.).

Мощи К. находились в арке сев. стены под спудом в церкви его имени, возведенной в 1856 г. на месте древней ц. во имя Феодора Стратилата, к-рая была пристроена в кон. XVI в. к юж. стене Введенского собора (согласно описи 1657 г., в храме Феодора Стратилата существовал придел во имя К.). На месте погребения святого находилась деревянная рака, украшенная в 1821 г. серебряной чеканной ризой с позолоченным венцом. В XIX - нач. XX в. в Воскресенской ц. обители находился чудотворный образ преподобного; с этой иконой жители г. Грязовца (бывш. монастырского с. Грязивицы) проводили крестные ходы во времена неурожаев, эпидемий. В ризнице хранились фелонь из белой камки и часть власяницы, по преданию принадлежавшие К. (Зверинский. Т. 2. № 884). В монастырских описях 2-й пол. XVII в. упоминались «судки чудотворца Корнилия деревянные».

В XIX в. А. Ф. Ковалевский составил Акафист святому (Акафист преподобному и богоносному отцу нашему Корнилию игумену Вологодскому. М., 1894, 1897).

Обитель закрыли в 1924 г., в помещениях был устроен санаторий, затем здесь размещалась тюрьма, позднее - обл. психиатрическая больница. Большая часть построек разрушена в 30-х гг. XX в., на территории обители сохранились стены трапезной палаты, настоятельских келий и руины храма.

Согласно указаниям иконописных подлинников посл. трети XVII - 40-х гг. XIX в. под 19 мая и в редких случаях под 9 янв. и 9 дек., облик К. уподобляется внешности свт. Григория Богослова, иногда - преподобных Димитрия Прилуцкого или Кирилла Белозерского: «...впросед, брада доле Богослова и шире, мало повилась»; «...подобен Кириллу Белозерскому» (ИРЛИ (ПД). Бобк. № 4. Л. 63, 112). Неизменно подчеркивается такая особенность иконографии К., как кудрявые волосы: «...подобием сед изтемна, власы главными кудреват, брада широка аки Григория Богослова, ризы преподобническия» (Филимонов. Иконописный подлинник. С. 349; Большаков. Подлинник иконописный. С. 100); «...сед, брада широка Григория Богослова, власы кудреваты» (ИРЛИ (ПД). Перетц. № 524. Л. 162; аналогичные описания см.: РНБ. Погод. № 1930. Л. 130; ИРЛИ (ПД). Отд. поступления. Оп. 23. № 294. Л. 160; БАН. Строг. № 66. Л. 108 - добавлено: «риза празелень, преподобническая»); «...сед, кудреват, брада проста и тупа, короче Дмитриевы Прилуцкаго, мало повилась, ризы преподобническия» (РНБ. Погод. № 1931. Л. 76). В пособии для иконописцев В. Д. Фартусова 1910 г., отразившем академическую традицию в иконописании, о К. сказано: «…типа русскаго, из бояр, старец 82 лет, волосы кудрявы, борода средней величины, но широкая и с большой сединой; одежды преподобническия, в епитрахили, как пресвитер. Можно ему писать хартию с его изречением: «Заповеди Божия хранити; к тому же и устав монастырский и чин церковный твердо блюсти»» (Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 287).

Прп. Корнилий Комельский. Покров. 1-я пол. — сер. XVII в. (ВГИАХМЗ)

Иконография К. сравнительно обширна и разнообразна. В одном только Корнилиевом Комельском мон-ре в 1676 г. было ок. 30 образов святого различных иконографических вариантов и стилей письма («на золоте», «на краске», в басменных окладах; многие из них упом. и в описи 1657 г.: Отписная книга. 1994). На раке К. находился образ, по преданию написанный на гробовой доске, покрытый серебряным чеканным окладом 1821 г. (Корнилиев Комельский Введенский мон-рь Вологодской еп. Грязовецкого у. Вологда, 1904. С. 45; Степановский И. К. Вологодская старина: Ист.-археол. сб. Вологда, 1890. С. 264). На раку преподобного был возложен покров с образом Божией Матери «Знамение» в возглавии. В Переписной отписной книге имущества, казны и вотчин Корнилиева Комельского мон-ря, составленной иподиаконом архиеп. Вологодского Симона К. В. Щёткиным (РНБ. ОСРК (Ф. 550). Q.IV.395), содержится следующее описание нагробных изображений: «На чюдотворцове гробу образ преподобнаго чюдотворца Корнилия, обложен серебром басмяным, золочен. Венец серебряной, обложен басмяного окладу, золочен, а в венце три камешка, цата серебряная, резная, золочена. Да покров, а на нем вышит ево, чюдотворцов, образ разными шелки, а венец шит золотом, около венца обнизь жемчюжная, в одну строчку, а около ризы, шито золотом, а в возглавии ево, чюдотворцова, образа вышит образ Знамение Пречистыя Богородицы. По полям того покрова вышит золотом ево, чюдотворцов, тропарь и кондак… Над гробом чюдотворца Корнилия образ большой, местной, обложен серебром басменым, золочен» (Переписные книги. 2011. С. 316).

Упомянутый шитый покров (в 1775 указан как ветхий, с 1902 помещен при раке святого на сев. стороне) - самое раннее из сохранившихся изображений святого (1-я пол.- сер. XVII в., ВГИАХМЗ). На шитом шелковыми, золотными и серебряными нитями покрове К. показан прямолично в рост, в монашеских одеждах - светлой рясе, коричневой мантии и светло-голубой схиме с откинутым на плечи куколем. Обе руки перед грудью: правая - в благословляющем именословно жесте, в левой - развернутый вниз свиток с частично утраченным традиц. текстом («Не скорбите убо братия…»). Лоб и щеки К. изрезаны морщинами, нос прямой, брови дугообразные, глаза широко раскрыты, усы сливаются с широкой округлой бородой, имеющей графичную коричневую разделку прядей по основному светлому тону; волосы волнистые, надо лбом 4 завитка и небольшие кудрявые локоны под ушами. На каймах вязью пряденым золотом вышит тропарь и кондак преподобному, вверху, над нимбом,- образ Божией Матери «Знамение» («Воплощение»), который нередко дополнял и иконы К. (см., напр.: Переписные книги. 2011. С. 317).

Моление прп. Корнилия Комельского Пресв. Богородице. Икона. Посл. треть XVII в. (ВГИАХМЗ)

В местном ряду иконостаса собора Введения во храм Пресв. Богородицы и его приделов находились единоличные образы К., а над сев. дверями - «образ Пречистыя Богородицы Введения да чюдотворцов Антония Великаго да Корнилия на одной дске» (Там же. С. 311-312, 314). В описи упоминаются иконы с изображением К. среди припадающих святых: 3-фигурный ростовой Деисус с образами «в подножии Антония Великаго да Корнилия чюдотворца» и «образ Спасов Вседержителя, по странам… два ангела парящих, а в подножии образа Кирил Белоозерский да Корнилий чюдотворец» (Там же. С. 312). Из-за посвящения одного из храмов обители прп. Антонию Великому К. часто писали в паре с этим святым в составе различных композиций: на хоругви «образ Спасов во облаце, а по странам преподобные Антоний Великий да Корнилий чюдотворец»; на запрестольных иконах с изображением свт. Николая Чудотворца, прп. Антония Великого и К.; на образе Спаса с херувимами и припадающими прп. Антонием Великим и К.; на образе «Знамения Пречистыя Богородицы, по странам Антония Великаго да Корнилия чюдотворца»; на иконе «Антония Великаго да Корнилия чюдотворца, во облаце Спасов образ»; прп. Антоний и К. были изображены возле св. ворот и др. (Там же. С. 313, 315, 317-318, 330, 342). Образ К. упоминается также среди приписных святых на иконах и выносных крестах, один из к-рых, судя по надписи с датой 7112 (1604) г., был изготовлен вскоре после прославления святого (Там же. С. 336).

Согласно монастырской описи 1676 г., образ К. был в составе 2 деисусных чинов: в придельном храме во имя К. Введенского собора и в теплой ц. прп. Антония Великого (напротив прп. Павла Обнорского; см.: Там же. С. 315, 317). Кроме храмов и 3 часовен Корнилиева Комельского мон-ря образ преподобного мог входить в деисусный ряд иконостаса в посвященных ему храмах. На иконе из деисусного чина нач. XVIII в. (ГИМ; см.: Обитель прп. Сергия: Кат. выст. / ГИМ. М., 2014. С. 125. Кат. 101) К. представлен поколенно склоненным в молении вполоборота влево, с седыми волнистыми волосами традиц. длины, но с гуменцом (тонзурой) на темени, что является редкой, если не уникальной, деталью в иконографии святого. Ростовое изображение К. в молении, представленного вполоборота, помещено в одном из киотов на столбике царских врат сер.- 3-й четв. XVII в., происходящих из ц. сщмч. Климента в Унском посаде Архангельской губ. (ГРМ; см.: Федосеева М. В. Памятники древнерус. прикладного искусства, вывезенные акад. В. В. Сусловым из Архангельской губ. // Программа «Храм»: Сб. мат-лов. СПб., 1994. Вып. 6. С. 98-108). Образы К.- одного, в молении Богоматери или в числе избранных святых - встречаются в описях мон-рей Вологодского региона (см., напр.: Переписные книги. 2011. С. 101, 115, 225-226). Одна из икон необычного извода - К. с моделью храма в руке - сохранялась в Сретенском соборе с. Савватьева (бывш. Савватиевой пуст.) ([Димитрий (Самбикин), архиеп.] Тверской патерик: Краткие сведения о тверских местночтимых святых. Каз., 1908. С. 64, 66).

Моление прп. Корнилия Комельского Пресв. Богородице. Икона. Кон. XVII — нач. XVIII в. (ВГИАХМЗ)

Относительно распространенным изводом иконографии К., лит. источник к-рого не найден, является «Моление прп. Корнилия Комельского Пресвятой Богородице». Нек-рые пядницы с этим сюжетом уже в описи 1676 г. упоминались как ветхие: «...на дву странах от церковных дверей да от брацкаго стола две иконы пядницы Моление Пречистыя Богородицы, а у подножия у обеих икон Корнилей чюдотворец, обе писаны на краске, ветхи» (Переписные книги. 2011. С. 318). Наиболее ранние известные образцы, близкие по иконографии и стилю, датируются посл. третью XVII в.: иконы из собора свт. Николая Чудотворца в Кадникове (ВГИАХМЗ) и из Рухлядной палаты Соловецкого мон-ря (АМИИ; см.: Наследие Соловецкого мон-ря в музеях Архангельской обл.: Кат. / Сост.: Т. М. Кольцова. М., 2006. С. 32-33. Кат. 24), прорись с иконы XVII в. из Сийского лицевого подлинника (Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 300-301. № 148). В левой части композиции - Божия Матерь на облаке, в небольшом повороте вправо, с развернутым свитком в левой руке, обращенная к Спасу в облаках. Справа Ей предстоит коленопреклоненный К. в монашеском облачении, правая рука - с именословным перстосложением, левая раскрыта ладонью перед грудью. У него характерные кудри, обрамляющие лик под шапкой волос, куколь за головой. На иконе кон. XVII - нач. XVIII в. из ц. св. Иоанна Предтечи в Дюдиковой пуст. Вологды (ВГИАХМЗ) аналогичная композиция и позы персонажей, отличается пейзаж: вместо монохромного позема - живописные горки с замысловатыми растениями, создающими атмосферу сказочного сада. Лишь изгиб реки за спиной К. обозначает конкретное место в глухом Комельском лесу на берегу р. Нурмы. Изображения солнца и луны в верхней части композиции напоминают о молении святого днем и ночью, предшествовавшем основанию обители.

В более поздних произведениях написаны одна или две кельи под высоким деревом с пышной кроной или под неск. деревьями. Такого рода обитель изображена на иконе кон. XVIII - нач. XIX в. и на прориси на бумаге кон. XIX в. (обе в ГИМ; см.: Прп. Сергий Радонежский / Авт.-сост.: Н. Н. Чугреева. М., 1992. С. 215, 270. Ил. 119; Иконные образцы XVII - нач. XIX в. / ГИМ; сост.: З. П. Морозова. М., 1994. [Вып.:] Иконография рус. святых. С. 16, 30 - вверху образ Спаса Нерукотворного), а также на иконах XVIII-XIX вв. из ц. вмч. Георгия в Вологде, из собора Рождества Христова в Грязовце, из ц. Казанской иконы Божией Матери в с. Порошине Грязовецкого у. и на иконе неизвестного происхождения (все в собрании ВГИАХМЗ). Очевидно, сюжет моления К. возник в период формирования его иконографии и в XIX - нач. XX в. использовался при создании «раздаточных» икон небольшого размера, предназначавшихся для паломников мон-ря. Примером служит образок на кипарисовой доске кон. XIX - нач. XX в. (ВГИАХМЗ) с сокращенным иконографическим вариантом - без образа Спасителя. Для нужд паломников в это время заказывали также небольшие иконки с поясным или поколенным прямоличным изображением К. упрощенного письма (ЦМиАР, частное собрание в Ярославле, ц. прав. Лазаря в Вологде).

Прп. Корнилий Комельский, с житием. Икона. Кон. XVIII в. (?) (собор Рождества Пресв. Богородицы в Вологде)

Извод К. с видом обители встречается в искусстве XIX в.: напр., 2 иконы, бытовавшие в Грязовецком р-не (ВГИАХМЗ), основаны на различных источниках иконографии. На одной К. написан в рост в правой части композиции, его правая рука прижата к груди. Слева в облаках - образ Спаса в сиянии, под ним на берегу реки - условное изображение обители с основными церковными зданиями. На полях - «приписные» святые: блгв. кн. Иоанн Угличский (прп. Игнатий Прилуцкий) и равноап. Мария Магдалина, т. е. икона, вероятно, писалась на заказ. На др. иконе фигура благословляющего святого со свитком в левой руке помещена в левой части композиции, справа вверху - поясной образ Богоматери с Младенцем, внизу - панорама Корнилиева Комельского мон-ря с подробным и достоверным изображением архитектурного ансамбля. На обороте - дарственная надпись 1907 г. от настоятеля обители архим. сщмч. Антония (Быстрова). К этому изводу принадлежит и золотофонный образ из собора Рождества Пресв. Богородицы в Вологде. Такие изображения создавались партиями на рубеже XIX и XX вв. в иконописных селах Владимирской губ. или писались в самом мон-ре.

Уникальным произведением является образ К. с 44 клеймами жития под записью кон. ХVIII в. из собора Рождества Пресв. Богородицы в Вологде. Известно, что в обители существовала икона К. с таким же количеством клейм, созданная до 1643 г. (Барсуков. Источники агиографии. Стб. 315; Отписная книга. 1994. С. 143; Переписные книги. 2011. Стб. 317). В среднике - фронтальное ростовое изображение благословляющего К., в его левой руке - развернутый свиток с текстом: «Братï повинитес наставником[ъ…]». Святой облачен в розовато-охристую рясу, вишнево-коричневую мантию, синие куколь и параман, фигура приземистая, ноги широко расставлены. У К. недлинная окладистая борода с проседью и кудрявые волосы, обрамляющие одинаковыми буклями лик с правильными крупными чертами, испещренный морщинами. Вверху - образ Спаса Нерукотворного.

По периметру средника в 2 ряда расположены клейма с сюжетами: рождения К. в Ростове; крещения К.; пострига К. в монашество в Кирилловом Белозерском мон-ре; возвращения К. домой для увещевания брата Акинфия (Иакинфа); рукоположения К. во диакона; пострига Акинфия в монашество; встречи К. со свт. Новгородским Геннадием; намерения свт. Геннадия рукоположить К. во священника; свт. Геннадий благословляет К. на безмолвие (?); пустынножительства К. и беседы с паломником; прихода К. в Комельский лес на берегу р. Нурмы (?); чуда о разбойниках, заснувших близ кельи К. (в 3 клеймах); К. благословляет мон. Ананию собирать милостыню при дороге для пополнения монастырской казны; чуда с иконой во время литургии и покаяние мон. Анании; покаяния монахов-нарядчиков, замышлявших убийство К. под мостом (?); явления К. в тонком сне прп. Антония Великого, указавшего раздавать просфоры и калачи нищим; приезда в обитель вел. кн. Василия III Иоанновича и беседы его с К.; чудесного сохранения обители во время нашествия татар; К. молитвой исцеляет руку мон. Иова (?); исцеления от ран монастырского служителя Василия; К. перед кончиной вручает братию игум. Лаврентию; преставления К. В клеймах 25-44 представлены посмертные чудеса: за исключением 31-го клейма, иллюстрирующего чудо о загоревшейся свече, это исцеления у гроба чудотворца, в т. ч. мон. Корнилия от зубной боли и Мокия, у к-рого отнялась нога. Преобладают исцеления душевнобольных, трактуемые как изгнание бесов, причем покидающие человека злые духи изображены нередко даже в случаях болезни иного характера (напр., в 37-м клейме с исцелением кн. С. И. Гагарина). К. показан в клеймах с учетом его возраста, в нек-рых сценах в клобуке, но в основном его образ соотносится с иконографией средника.

Фрагмент иконы «Прп. Корнилий Комельский, с житием». Кон. XVIII в. (?) (собор Рождества Пресв. Богородицы в Вологде)

Сюжеты из Жития К. проиллюстрированы на миниатюрах лицевых рукописей, в частности в Сборнике житий Вологодских святых кон. XVII - нач. XVIII в. (ГИМ. Увар. № 107. Л. 224 об.- 225; см.: Шульгина Э. В. Лицевой сб. Житий вологодских святых XVII в. (ГИМ. Увар. 107-1°) // Хризограф. М., 2005. Вып. 2. С. 242-261. Ил. 10, 11). На 2 миниатюрах, разделенных на 3 регистра, представлены основание обители и постройка кельи, мон-рь К. с церковью, труды по устроению обители и прижизненные чудеса К.- с разбойниками, с мон. Ананией, с 2 монахами, покушавшимися на К. возле моста, а также чудо в лесу во время сбора хвороста. Изображения К. можно обнаружить и в клеймах житийных икон его учеников - преподобных Геннадия Костромского, Кирилла Новоезерского и Филиппа Ирапского: напр., на иконах «Прп. Геннадий Костромской, с 20 клеймами жития» 80-х гг. XVII в. (частное собрание; см.: Шесть веков рус. иконы: Новые открытия: Кат. выст. / ЦМиАР. М., 2007. С. 44, 167-168. Кат. 28), где К. написан в клобуке; «Прп. Кирилл Новоезерский, с 44 клеймами жития» кон. XVII - 1-й четв. XVIII в. из деревянной ц. прор. Илии в Белозерске (КБМЗ); «Прп. Филипп Ирапский, с 14 клеймами жития» кон. XVIII в. (ЧерМО; см.: Куликова О. В. Древние лики Рус. Севера: Из музейного собр. икон XIV-XIX вв. г. Череповца. М., 2009. С. 192-193, 237. Кат. 99. Ил. 100-101).

Известны довольно ранние изображения К. в монументальной живописи. В программе алтарной росписи Софийского собора в Вологде (1686-1688, артель Д. Г. Плеханова) его образ размещен на юж. стене придела св. Иоанна Предтечи в диаконнике собора в числе 10 преподобных, в т. ч. Вологодских (преподобные Димитрий Прилуцкий, Павел Обнорский и К.). Ростовое изображение К. не имеет ярко выраженных индивидуальных особенностей, широкая густая борода немного длиннее, чем обычно, в левой руке - свиток. Не исключено, что К. написан и на одном из оконных откосов на юж. стене Успенского собора Троице-Сергиевой лавры (1684, та же артель). Образ К. введен и в стенопись галереи рус. святых, ведущей в пещерную ц. прп. Иова Почаевского в Почаевской Успенской лавре (мастера иеродиаконы Паисий и Анатолий, кон. 60-х - 70-е гг. XIX в., поновление - 70-е гг. XX в., ок. 2010). В одной из групп подвижников XVI в. святой представлен седобородым старцем в профиль на переднем плане, голова покрыта куколем. Такое изображение в академической манере не соответствует более ранней иконографической традиции, сложившейся на вологодских землях. Образ К. в медальоне был включен в программу росписи одной из хорных арок в зап. части храма Христа Спасителя в Москве (70-е гг. XIX в., худож. Фартусов; см.: Мостовский М. С. Храм Христа Спасителя / [Сост. заключ. части: Б. Споров]. М., 1996п. С. 82).

Преподобные Павел Обнорский и Корнилий Комельский. Фрагмент покровца. 2-я пол. XIX в. (ВГИАХМЗ)

По-видимому, образ К. вышит в рост среди изображений рус. святых на вставном подоле XVIII в. к саккосу митр. Казанского Лаврентия 60-х гг. XVII в. (ГОМРТ; см.: Силкин А. В. Лицевое шитье строгановских мастерских. М., 2009. С. 268-271. Кат. 102). В собрании ВГИАХМЗ хранится комплект литургических покровов 2-й пол. XIX в. (до 1884 - по описи этого года были поставлены на подкладах номера), происходящий из Корнилиева Комельского монастыря. На крещатом покровце и воздухе в технике цветного графического рисунка выполнены 2 ростовых образа К.: единоличный и вместе с прп. Павлом Обнорским. Тип К. имеет отличия: в парном изображении у него кудрявые волосы, лежащие на голове округлой шапкой, с небольшими залысинами на лбу, в другом - пышная прическа с прямым пробором, более длинная и округлая борода. Уверенный изящный рисунок характеризует работу профессионального мастера, возможно специализировавшегося на книжной миниатюре.

Богоматерь с Младенцем, с предстоящими преподобными Корнилием и Иннокентием Комельскими. Икона. Нач. ХХ в. (ц. прав. Лазаря в Вологде)

К. часто писали на иконах вместе с др. Вологодскими чудотворцами. В описи имущества глушицких «старого» Покровского и Иоанно-Предтеченского Сосновецкого мон-рей 1775 г. значится «образ преподобного князя Игнатия, игумена Димитрия Прилуцкого, Александра Куштского, Павла Обнорского, Корнилия Комелского, Григория Пелшемского чюдотворцев стоящие. В средине, в возглавии образ Господа Вседержителя…» (РНБ. ОСРК (Ф. 550). F.IV.744. Л. 24; см.: Переписные книги. 2011. С. 225-226). В 1723 г. Иван Никифоров написал образ К. и его ученика прп. Филиппа Ирапского в молении Св. Троице (Рыбаков А. А. Вологодская икона: Центры худож. культуры земли Вологодской XIII-XVIII вв. М., 1995. С. 263. Примеч. 5). На большой иконе (Белозерский обл. КМ; см. отчет от 2 нояб. 2006 худож.-реставратора О. А. Соколовой) изображена на облаке Богородица с Младенцем с припадающими избранными, в т. ч. Белозерскими, святыми; К.- седовласый старец в левой группе. Образ, предварительно датированный кон. XVII - 1-й пол. XVIII в., происходит, вероятно, из Андогской Успенской пуст. (ныне Белозерского р-на) (привезен из экспедиции в 1989). В иконостасе ц. прав. Лазаря в Вологде слева от царских врат находится икона «Богоматерь с Младенцем, с предстоящими преподобными Корнилием и Иннокентием Комельскими» на золотом чеканном фоне - работа в масляной технике иконописных мастерских нач. ХХ в. Святые показаны вполоборота, их фигуры соразмерны по величине фигуре Богоматери, у К. в руке свиток с надписью: «Б[огороди]це Дѣво, христïаномъ прибѣжище, Ты намъ помози на Тебе надѣемс».

Преподобные Агапит Киево-Печерский и Корнилий Комельский. Икона. Кон. XIX в. (собор Рождества Пресв. Богородицы в Вологде)

Известны изображения К. в ряду избранных святых: напр., на иконе преподобных 2-й четв.- сер. XVIII в. (частное собрание в Москве) - напротив прп. Адриана Пошехонского. Некоторые иконы имеют патрональный характер, напр. образ «Ангел-хранитель, с прп. Корнилием Комельским и мц. Параскевой» 2-й трети XIX в. относительно крупного размера (ЦМиАР). К. написан в нижнем регистре справа от ангела-хранителя на Иверской иконе Божией Матери, с избранными святыми нач. XIX в. (надвратная ц. свт. Николая Чудотворца Псково-Печерского мон-ря). На образе кон. XIX в. из собора Рождества Пресв. Богородицы в Вологде запечатлены прп. Агапит Киево-Печерский и К. (его волосы со значительной сединой разделены на прямой пробор, в руке свиток с текстом: «Потщитес уб братï мо дховнïи»).

Образ К. иногда вводился в майские минейные циклы (как правило, изображен вместе со сщмч. Патрикием Прусским): напр., на гравированных святцах 1714, 1722 гг. Г. П. Тепчегорского, 1730 г. И. К. Любецкого (раскрашенные экземпляры 2-й четв., сер.- 2-й пол. XVIII в. в РГБ; см.: Ермакова, Хромов. Рус. гравюра. С. 37, 43-44, 48-49, 52. Кат. 33. 9, 34. 9, 35. 8); на эмалевых святцах на май посл. трети XVIII в. (ГМИР), 2-й пол. XIX в. (Нововалаамский мон-рь в Финляндии). Редкое изображение К. в виде средовека в схимническом куколе имеется на палехской или вязниковской минее 1-й пол. XIX в. предположительно письма Т. И. Гагаева (комплект икон-святцев из собрания А. Глезера в Германии, с 2007 - в собрании М. Е. Елизаветина; см.: Рус. иконы в собр. М. Де Буара (Елизаветина): Кат. выст. / Авт.-сост.: Н. И. Комашко и др. М., 2009. С. 232, 335, 339. Кат. 135. 9). К. со свитком в руке (надпись: «п корнилiи ко(м)») представлен рядом с прп. Арсением Комельским на одной из минейных икон рус. святых кон. XIX в. из старообрядческой Даниловской моленной в Казани (ГМИИРТ).

Прп. Корнилий Комельский. Фрагмент иконы «Господь Вседержитель с сонмом Вологодских чудотворцев». 1779 г. Иконописцы Д. и И. Сумароковы (ВГИАХМЗ)

Известно много композиций «Господь Вседержитель, с сонмом Вологодских чудотворцев», куда включался и образ К. На иконах подобного извода расположение фигуры святого варьируется (чаще изображен в нижней части правой группы предстоящих), но типичные особенности внешнего облика К. остаются неизменными. Примерами являются иконы 3-й четв. XVII в. (под записью XIX в.) из иконостаса собора Спаса Всемилостивого Димитриева Прилуцкого мон-ря; 1-й пол. XVIII в. из ц. Спаса Преображения на Болоте; XVIII в. из Троицкой (Герасимовской) ц. на Кайсаровом ручье (святой внизу слева, согбенный, седой, с глубокими морщинами на лбу, у него небольшая окладистая борода); XVIII в. из ц. Рождества Пресв. Богородицы на Верхнем долу в Вологде (все в собрании ВГИАХМЗ); а также иконы 2-й пол. XVIII в. (ВУИАХМЗ); посл. трети XVIII в. (АМИИ) и др. На идентичных по иконографии больших иконах 1778 г. московской мастерской Л. К. Ершова из кафедрального Троицкого собора Архангельска (АМИИ) и 1779 г. письма Д. и И. Сумароковых из ц. свт. Николая Чудотворца во Владычной слободе Вологды (ВГИАХМЗ) К. представлен в правой группе, в ряду с преподобными Павлом Обнорским и Стефаном Комельским. На иконе XVIII в. (ГРМ) К. в глубоком поклоне припадает к ногам Спасителя вместе с прп. Димитрием Прилуцким.

Как К. идентифицируют преподобного с этим именем на иконе свящ. Георгия Алексеева «Новгородские святые» (1728, ГТГ; см.: Бекенёва Н. Г. Об иконе «Образ новгородских святых» из собр. ГТГ // Худож. наследие: Хранение, исслед., реставрация: Сб. ст. / ВНИИР. М., 1984. № 9(39). С. 95), но скорее там изображен прп. Корнилий Палеостровский. К. писали в изводе «Собор Тверских святых», в частности в верхнем ряду на иконе 1890-х гг.- 1902 г., созданной по заказу члена Тверской УАК И. Я. Кункина (находилась в Троицкой ц. Кашина; см.: Димитрий (Самбикин). 1908. С. 3-4, 8. Ил.). Образ святого присутствует и в совр. произведениях с этим сюжетом: на иконе из собора Св. Троицы («Белая Троица») в Твери (после 1989, иконописец А. Б. Запруднов), из ц. блж. Ксении Петербургской (2007, иконописец М. Г. Кондрашова).

Моление прп. Корнилия Комельского Пресв. Богородице. 1989 г. Худож. С. Б. Симаков (УИХМ)

В композиции «Собор русских святых», сложившейся в Выговской пуст., погрудный или поясной образ К. (с отличиями во внешности) включен в правую группу преподобных на иконах кон. XVIII - нач. XIX в. (МИИРК), 1814 г. письма П. Тимофеева из бывш. собрания ЦАМ СПбДА и сер.- 2-й пол. XIX в. из моленной в дер. М. Горка Виноградовского р-на Архангельской обл. (ГРМ), 1-й четв. XIX в. из собрания Г. В. Лепса (Юхименко, Горшкова. Иконы собр. Г. Лепса. С. 128-131. Кат. 34), 1-й пол. XIX в. из дер. Чаженьга Каргопольского р-на Архангельской обл. (ГТГ; см.: Icônes russes: Les saints: [Exposition] fondation P. Gianadda. Martigny (Suisse); Lausanne, 2000. P. 142-143. Cat. 52) и др. В устоявшейся иконографии К. написан на иконе рус. чудотворцев нач. XIX в. из Черновицкой обл. (НКПИКЗ).

В XX в. образ К. был помещен в группе Вологодских чудотворцев на иконах «Все святые, в земле Русской просиявшие» письма мон. Иулиании (Соколовой), созданных в 1934 г., нач. и кон. 50-х гг. XX в. (ТСЛ, СДМ; см.: Алдошина Н. Е. Благословенный труд. М., 2001. С. 231-239); воспроизводился на их списках кон. XX - нач. XXI в. (Н. Е. Алдошина, Н. В. Масюкова и др.). Среди произведений совр. иконописи оригинальной иконографией отличаются иконы, созданные учениками иконописной школы при МДА. На поясном единоличном образе К. в его левой руке - модель белокаменного храма с 2 куполами (2000, иконописец инокиня Агния (Щербакова)). На стилистически близком образе «Собор Комельских преподобных» (2000, иконописец Н. В. Кривоногова, обе иконы в собрании Иконописной школы) изображены в рост преподобные Сергий Нуромский, Павел Обнорский, Лаврентий Комельский и К. Последний, крайний справа, выделяется индивидуализированным обликом (шапка густых кудрявых волос и волнистая, более широкая внизу борода). Новый извод представлен на Вологодской иконе Божией Матери из иконостаса придела во имя прп. Кирилла Новоезерского ц. блгв. вел. кн. Александра Невского в Вологде (ок. 2002, вологодский иконописец А. М. Зубов). В средник с полукруглым верхом вписан поясной образ Богоматери с Младенцем на левой руке, выше - полуфигура благословляющего Спасителя. По периметру расположены поясные изображения Вологодских чудотворцев, среди к-рых - К. со свитком в руке.

На картине 1989 г. худож. С. Б. Симакова (ныне игум. Рафаил; галерея совр. правосл. искусства в Угличе (УИХМ)) в живописной стилистике на холсте показано явление Богоматери К. (творческая переработка иконописного извода). Рельефный образ святого имеется на бронзовом поклонном кресте, установленном на месте разрушенного Спасо-Всеградского собора в Вологде (1997, скульптор А. В. Климков): К. изображен на наклонной перекладине, рядом с прп. Кириллом Новоезерским, напротив Череповецких преподобных. К. представлен также в росписи ц. Покрова Пресв. Богородицы на Козлене в Вологде (1998-2000, худож. А. Ю. Демидов). В сонме Вологодских святых образ К. в орнаментированной «арке» входит в программу росписи часовни прп. Филиппа Ирапского в Череповце (1999-2000, мастера иконописной школы при МДА под рук. А. В. Алёшина).