ШВЕДОВ

Константин Николаевич (25.07.1886, Москва — 13.08.1954, Нью-Йорк), рус. композитор, хоровой дирижер, педагог. Род. в семье рабочего кузнечного цеха. В 1895–1904 гг. обучался в московском Синодальном училище церковного пения, к-рое окончил с занесением его имени на золотую доску почета (его же окончили братья Ш. Иван и Дмитрий, ставшие профессиональными музыкантами).

В 1904–1915 гг. Ш. работал в Синодальном уч-ще, где в разные годы преподавал коллективную игру на скрипке и фортепиано, контрапункт строгого и свободного стилей, чтение хоровых партитур, формы муз. сочинений. В 1904–1909 гг. учился в Московской консерватории по классу специальной теории и свободного сочинения у С. И. Танеева и М. М. Ипполитова-Иванова; выпускной работой Ш. стала кантата «Иоанн Дамаскин» для оркестра, солистов, мужского и смешанного хоров; окончил консерваторию с большой серебряной медалью, получив звание свободного художника. В 1912–1925 гг. преподавал там же сольфеджио, гармонию, элементарную теорию музыки (с 1918 профессор). В 1916 г. в изд-ве П. И. Юргенсона в Москве Ш. опубликовал работу «О модуляциях в близкие строи». В анонсе специального выпуска ж. «Музыкальный современник» (не издан) указана его ст. «Древнерусская музыкальная терминология». Обладая отличной подготовкой как пианист, выступал в концертах в качестве аккомпаниатора. Был регентом в церквах прп. Сергия Радонежского в Рогожской слободе и Живоначальной Троицы в Вишняках (здесь управлял хором любителей).

В 1920 г. Ш. уехал в Екатеринодар (ныне Краснодар), где преподавал теорию музыки и композицию в муз. школе, в том же году преобразованной в консерваторию; аккомпанировал на концертах певцам, сочинял музыку. Переехав в Тифлис (ныне Тбилиси), преподавал в консерватории.

Не позднее лета 1922 г. возвратился в Москву, был хормейстером и концертмейстером в Музыкальной студии Московского художественного театра под рук. В. И. Немировича-Данченко. Организовал при студии муж. вокальный квартет (С. Ф. Фёдоров, П. Г. Игнатьев, И. В. Звигунов, М. М. Попов) и руководил им.

В 1925 г. вместе с Музыкальной студией Московского художественного театра Ш. отправился на гастроли в Зап. Европу (Берлин, Бремен, Лейпциг, Прага), а затем в США, где отзывы о спектаклях были восторженными. Рецензент из рус. газ. «Новый мир» особенно хвалил хор под упр. Ш., а критик из газ. «The New York World» писал о том, что хор студии превосходил хоры, к-рые он когда-либо слышал (Храмов А. Муз. студия Моск. художественного театра // Новый мир: Газ. Н.-Й., 1925. 19 дек.). Муж. квартет выступал в Нью-Йорке и др. городах, его репертуар состоял в основном из классической светской музыки, а также из обработок народных песен, выполненных Ш. По завершении гастролей (проходили также в Бостоне, Филадельфии, Вашингтоне, Кливленде, Цинциннати, Чикаго, Детройте) студия вернулась в СССР, но неск. человек, в т. ч. Ш., остались в США. В этот период Ш. аккомпанировал Н. В. Плевицкой, Д. А. Смирнову, Н. П. Кошиц и др. певцам, возможно, Ф. И. Шаляпину; иногда выступал как пианист-солист. 7 мая 1931 г. в Малом зале Карнеги-холл в Нью-Йорке певцы Г. Глазе (сопрано) и М. С. Сперанский (баритон, бывш. певец Музыкальной студии Малого художественного театра) дали концерт, в к-ром 2-е отделение состояло из музыки Ш.

В эмиграции продолжал работу с вокальными ансамблями малого состава, созданными, по-видимому, с его помощью и исполнявшими его музыку. В кон. 20-х гг. XX в. Ш. руководил смешанным Русским художественным квартетом (Глазе, Е. Дмитриева (меццо-сопрано), Н. Бузановский (тенор), Сперанский), к-рый специализировался на рус. музыке. В сер. 30-х гг. выступал как концертмейстер квинтета в составе: Л. Троицкий (1-й тенор), С. Е. Андреев (2-й тенор), Н. Антонов (1-й бас), Апостолов (2-й бас) и М. Батаев (бас-октава), а также муж. квинтета «Русские императорские певцы» (The Russian Imperial Singers; М. Дидо (1-й тенор), Д. Крион (2-й тенор), С. Слепушкин (баритон), А. Григорьев (бас) и И. Зрагевский (бас-октава)). С. Е. Андреев был регентом Свято-Покровского кафедрального собора в Нью-Йорке. Судя по неоднократному упоминанию его фамилии в документах архива Ш., а также посвящению Андрееву целого ряда композиций, Ш. с ним тесно сотрудничал и скорее всего они были дружны. Преемник Андреева на должности регента с 1950 г. Н. П. Афонский включал в репертуар хора Покровского собора сочинения Ш.

Ш. многократно участвовал в рус. концертах, собраниях, вечерах в Нью-Йорке и окрестностях. В качестве члена Кружка русского духовного общения в нач. 30-х гг. принимал участие в литературно-муз. собраниях, приуроченных к дням памяти выдающихся деятелей рус. культуры и событиям истории России. На торжественном вечере 28 марта 1931 г., посвященном 50-летию смерти М. П. Мусоргского, Ш. произнес о нем слово. 31 окт. того же года кружок провел вечер «Пушкин в музыке» (Ш. выступил в роли концертмейстера), 19 дек.— вечер рус. музыки, посвященный «поруганным русским храмам и умолкшим колоколам», здесь Кремлевский художественный квартет под аккомпанемент Ш. исполнил его кантату «Иоанн Дамаскин». С 1934 г. Ш. выполнял заказы С. В. Рахманинова по подготовке к изданию его композиций; это сотрудничество продолжалось по меньшей мере до 1941 г. Ш. был востребован и как муз. педагог. В своей частной студии в Нью-Йорке он давал уроки по теории музыки, композиции, фортепиано, разучивал партии с певцами. В числе его учеников были такие известные музыканты, как И. К. Букетов и А. В. Хаев. В 1942–1943 гг. у Ш. обучалась теории музыки и композиции внучка Рахманинова С. П. Волконская.

Как регент Ш. управлял хором в рус. приходе в Бабилоне на о-ве Лонг-Айленд. Возможно, нек-рые написанные им духовные композиции создавались для хора этого храма. В последние годы жизни работал над книгой по композиции, к-рую не успел окончить. Умер от онкологического заболевания.

Композиторское творчество Ш., насчитывавшее 61 опус, изначально развивалось по светскому и духовному направлениям. Бо€льшая его часть — вокальная музыка с текстами на рус. и церковнослав. языках, написанная для солистов, вокальных ансамблей малого состава, а также для мужского и смешанного хоров. В России он написал неск. циклов романсов, сочинения для фортепиано, одноактные оперы-миниатюры на тексты А. П. Чехова, осуществил обработки народных песен для муж. квартета. После революции создал неск. произведений «в духе времени»: хоры «Погибшим борцам», «Узник», вокальные поэмы «Мцыри» (для голоса и оркестра, на текст М. Ю. Лермонтова) и «Двенадцать» (для голоса и фортепиано, на текст А. А. Блока; напечатана Музсектором Госиздата в 1924).

Большое место Ш. уделял рус. духовной музыке, к-рую начал писать в консерваторские годы. Его сочинения неоднократно звучали на концертах московского Синодального хора. 10 дек. 1906 г. была исполнена композиция «Памяти старца Оптиной пустыни иеросхимонаха Амвросия». В репертуар заграничного турне хора 1911 г. было включено «Тебе поем» Ш. 24 нояб. 1913 г. хор исполнил 7 номеров из нового сочинения Ш.— Литургии св. Иоанна Златоуста. 6 дек. 1914 г. на концерте в Петрограде композиции Ш. под его управлением были исполнены хором Мариинского театра. 17 отдельных хоров и Литургия св. Иоанна Златоуста Ш. были опубликованы изд-вом Юргенсона в Москве в 1910–1917 гг. Соч. «Тебе поем» было издано ок. 1913 г. на англ. языке под ред. Н. Л. Нордена амер. нотоиздательской фирмой The Boston Music Co.

Отзывы о духовной музыке Ш. в прессе были противоречивыми. С одной стороны, на страницах периодических изданий, в частности «Хорового и регентского дела», можно было прочесть, что музыка Ш. умозрительна, излишне суха, стилистически разнородна, нецерковна по духу и т. д. С др. стороны, муз. критик Н. Д. Кашкин считал, что Ш. обладает выдающимся композиторским талантом, а написанную им Литургию предпочитал Литургиям Чайковского и Рахманинова (Ф. И. Шаляпин: Лит. наследство. Письма: В 3 т. М., 1976. Т. 1 / Ред-сост.: Е. А. Грошева, коммент.: Е. А. Грошева, И. Ф. Шаляпина. С. 594–595). В своем творчестве Ш., как и др. выпускники Синодального уч-ща его поколения (Н. С. Голованова, А. Г. Чеснокова и др.), порой достаточно стилистически свободно трактовал идеи основоположников Нового направления, развивая их более современным муз. языком. По словам составителя «Словаря православного русского церковного пения» Д. С. Семёнова, молодые «синодалы» были сравнительно мало связаны со школой А. Д. Кастальского, П. Г. Чеснокова, А. Т. Гречанинова «в смысле использования обиходных мелодий и способа их гармонизаций, а также творчества в духе этих гармонизаций. Богатый гармонический ряд, сложные контрапунктические разработки, оригинальное голосоведение и неожиданные модуляции, диссонирующие аккорды, получающие своеобразное разрешение, картинность в музыкальной иллюстрации текста — вот отличительные черты творчества Шведова, особенно ярко выразившиеся в его Литургии св Иоанна Златоуста… Творчество Шведова безусловно не для церкви. Это церковная музыка, стремящаяся выйти из рамок богослужебного пения и требующая музыкально развитого слушателя» (Семёнов. 1961).

Несмотря на сложное отношение современников к духовной музыке Ш., в 10-х гг. XX в. он вошел в число признанных мастеров Нового направления. Вскоре после Февральской революции 1917 г. один из публицистов выражал надежду, что «свободная Россия» по достоинству оценит вклад этих композиторов (Хроника журнала «Музыкальный современник». 1917. Вып. 19. С. 6). Однако широкую известность Ш. как духовный композитор на родине получил лишь в кон. XX в.

В период эмиграции муз. творчество Ш. во многом определялось заказами и гораздо более скромными, чем в России, исполнительскими ресурсами. Часть новых светских произведений была предназначена для театральных трупп — русской и украинской, а также для певцов-солистов. По заказу был составлен сб. «Песни русского народа: Для смешанного хора» (изд.: N. Y., 1939). Ш. также написал музыку к укр. муз. фильму «Наталка-Полтавка» (1936, студия В. К. Авраменко в Нью-Йорке), фортепианные произведения, в т. ч. Вариации на тему «Эй, ухнем» (изд.: N. Y., 1942).

Основным направлением композиторского творчества Ш. в зарубежный период стала хоровая музыка, к-рая создавалась для Хора донских казаков под упр. С. А. Жарова, для смешанного хора Покровского кафедрального собора Нью-Йорка под упр. С. Е. Андреева (концертное название «Russian Cathedral Choir»), а также для муж. квартета, в к-ром пел этот регент. Андрееву посвящена Литургия св. Иоанна Златоуста (Op. 40), написанная Ш. в 1935 г., судя по характеру музыки, не для концертных, а для литургических нужд. В этом произведении «все достижения Нового направления реализовываются в условиях камерного состава, четырехголосного мужского квартета. Здесь и выразительная самодостаточность каждого голоса, работа с фактурой и тембром, внимание к фонической краске аккорда (мягкая диссонантная вертикаль), смелые гармонические ходы, активное использование диатонических ладов…» (Ефимова. 2014. С. 250). Из духовной музыки, написанной Ш. во 2-й пол. 30-х — 40-х гг., Андрееву посвящены также сочинения для смешанного хора «Из псалма 21» (Op. 44, № 2), «Ныне отпущаеши» для хора и тенора соло (Op. 47), 8 догматиков большого знаменного распева (Op. 53) и «От юности моея». Для смешанного хора написаны также Псалом Давида № 145 и Величание в Неделю Ваий московского напева, для basso-profundo и муж. квартета — Великая ектения (янв. 1938).

Еще большие плоды принесло сотрудничество Ш. с его бывш. учеником по Синодальному уч-щу Жаровым. Их встреча произошла в Нью-Йорке в 1930 г., куда «донцы» приехали на гастроли. Ш., по его собственным словам, стал «лейб-композитором» этого хора, для к-рого с 30-х гг. он писал хоровые сцены и кантаты, делал обработки народных, казачьих и советских массовых песен. Ш. до конца своей жизни увлеченно и плодотворно работал с этим коллективом, к-рый наследовал мн. традиции Синодального хора и распространял по всему миру музыку Нового направления. Хору Жарова Ш. посвятил «Поминовение усопших воинов» на напев «Со святыми упокой» (Op. 56, 1943) для солиста и муж. хора. Для муж. хора в этот период им написаны также произведения: «Взбранной Воеводе» (Op. 42, 2 июня 1937), «Плотию уснув» знаменного распева (Op. 55), «Христос воскресе», «Благословен, еси, Господи» знаменного распева (Op. 46, 1948), «На реках Вавилонских». Для Донского казачьего хора были также написаны кантаты для хора и солистов «Музыкально-историческая справка о Донском казачьем хоре С. А. Жарова» (Op. 39, 1934), «К 950-летию Крещения Руси» (Op. 45, 1938), хоровая сюита «Воспоминание о П. И. Чайковском» (Op. 51, 1940; создана на основе музыки Пятой симфонии композитора), «Обмен дипломатическими нотами Турецкого султана и Запорожских казаков (1764 г.)» (Oр. 58). Очевидна связь этих сочинений с хоровыми сценами и кантатами Кастальского — учителя Ш. и Жарова. Ш. делал для казачьего хора виртуозные обработки русских, казачьих, украинских народных песен, эстрадных казачьих песен и др. (часть из них изданы: Album of Russian Folk Songs, from the Repertoire of Don Cossack Chorus under the Direction of S. Jaroff / Ed. C. Shvedoff. [N. Y.,] 19412). Хор в своих выступлениях в основном не заменял инструментальное сопровождение голосами певцов. Располагавший беспрецедентно широким голосовым диапазоном и феноменальной техникой, хор мастерски воплощал виртуозные и новаторские по форме композиции Ш. Благодаря работе с этим коллективом в 30–40-х гг. XX в. Ш. внес большой вклад в развитие концертных традиций Нового направления. Для исполнения на концертной эстраде предназначалась и его духовная музыка, к-рая создавалась по заказу хора. Будучи более опытным мастером, Ш. давал Жарову подробные указания по интерпретации его сочинений и др. профессиональные советы, став, по сути дела, наставником Жарова. В свою очередь благодаря концертной деятельности хора, продолжавшейся под рук. Жарова до 1978 г., имя Ш. узнали слушатели во мн. странах мира. Хор донских казаков под упр. Жарова пел 16 авг. 1954 г. на отпевании Ш. в ц. Христа Спасителя в Нью-Йорке, а затем на его погребении на Свято-Владимирском кладбище в Рова-Фармс (тауншип Джексон, шт. Нью-Джерси), созданном Русским объединенным об-вом взаимопомощи в Америке.