ПИЕРИЙ

Почитание П., по-видимому, сформировалось вскоре после его кончины в Александрии, где в его честь был построен большой храм (Neue Fragmente. 1888. S. 171), о котором в числе александрийских церквей упоминает свт. Епифаний Кипрский (Epiph. Adv. haer. [Panarion] 69). Существование храма, посвященного П., не следует считать однозначным свидетельством мученической кончины святого, поскольку в этот период уже строили церкви в честь подвижников, не бывших мучениками в строгом смысле слова (Radford. 1908. Р. 45-46).

Визант. синаксари не содержат памяти П. Она встречается под 27 июня только в нек-рых Стишных Прологах, переведенных впосл. также на слав. язык (Петков, Спасова. Стиш. Пролог. Т. 10. С. 64), причем П. в них ошибочно назван пресвитером антиохийским. Эта ошибка связана, вероятно, со свидетельством Филиппа Сидского, к-рый в одном из сохранившихся фрагментов также именует П. антиохийским пресвитером (см.: Neue Fragmente. 1888. S. 170). Двустишие, посвященное святому, приписывает ему смерть от огня, что исторически недостоверно. Этой традиции следует прп. Никодим Святогорец, также указывающий в «Синаксаристе» память П. как пресвитера антиохийского под 27 июня (Νικόδημος. Συναξαριστής. Τ. 5. Σ. 289).

Память П. как антиохийского пресвитера без сказания вошла также в ВМЧ свт. Макария (Иосиф, архим. Оглавление ВМЧ. Стб. 244 (2-я паг.)). Однако свт. Димитрий (Савич (Туптало)), митр. Ростовский, в «Книге житий святых» его не упоминает. Отсутствует память П. и в совр. месяцеслове РПЦ.

В зап. традиции память П. с кратким сказанием впервые встречается в Мартирологе Адона Вьеннского (IX в.) под 4 нояб. (MartAdon. 1984. P. 374; эта дата, по мнению И. Делеэ, является произвольной - см.: MartRom. Comment. P. 497). П. здесь ошибочно назван Гиерием вслед за неверной передачей имени в переводе «Церковной истории» Евсевия, выполненном Руфином Аквилейским (MartRom. Comment. P. 497); при этом отмечено, что П. умер в правление имп. Филиппа (244-249). Эти сведения также представляют собой очевидную ошибку, причины к-рой не вполне ясны. Мартиролог Узуарда следует Мартирологу Адона (MartUsuard. 1965. P. 335), в Римском Мартирологе кард. Ц. Барония (80-е гг. XVI в.) память П. также указана под 4 нояб. (MartRom. P. 496), однако исправлена ошибка в именовании. В совр. редакции Римского Мартиролога указана та же дата (MartRom. (Vat.). P. 573).

Сочинения П. не сохранились. Представление о них можно составить из сообщений позднейших церковных писателей и по немногочисленным дошедшим до нас фрагментам. Очевидно, что корпус сочинений П. до определенного времени пользовался достаточно большой известностью; так, Палладий, еп. Еленопольский, в «Лавсаике» упоминает о П. как о «знаменитом муже», чьи сочинения ставили в один ряд с книгами, в частности, Оригена и Дидима Слепца (Palladius. Hist. Laus. (Bartelink). 11).

Свт. Фотий в «Библиотеке» сообщает о прочитанном им сборнике сочинений П., включавшем 12 Слов (λόγοι; вероятно, проповедей). Святитель в высшей степени положительно отзывается о стиле этих текстов и приводит только 2 заглавия: «На Евангелие от Луки» и «Слово на Пасху и о пророке Осии» (Phot. Bibl. 119). Прп. Иероним также упоминает Слово П. «О начале книги пророка Осии, произнесенное в день навечерия Страстей Господних» (Hieron. In Os. Prol.) и ссылается на его толкование на 1-е Послание к Коринфянам ап. Павла (Кор 7. 7) в поддержку своего воззрения на безбрачие как на норму христ. жизни (Idem. Ep. 49: Ad Pammachium). Кроме того, в «Толковании на Евангелие от Матфея» наряду с «рукописями (exemplaria) Адамантия» (т. е. Оригена) прп. Иероним упоминает и «рукописи Пиерия», т. о. можно сказать, что П. вслед за Оригеном занимался критическими исследованиями и подготовкой рукописей библейского текста (Idem. In Matth. 24. 36).

В сохранившихся фрагментах «Христианской истории» Филиппа Сидского говорится о сочинении, посвященном началу Книги прор. Осии. Также историк пишет о «множестве иных значимых творений, особенно посвященных Богородице», о жизнеописании сщмч. Памфила, цитирует некий текст, в к-ром аллегорически объяснялись библейские имена. Из сообщений Филиппа Сидского можно сделать вывод, что у П. было по меньшей мере 2 Слова на Пасху, поскольку один из фрагментов «Христианской истории» воспроизводит рассказ П. из «первого Слова на Пасху» о том, что у ап. Павла была жена, к-рую он убедил посвятить себя Богу (Neue Fragmente. 1888. S. 169-171); не исключено, что цитируемое прп. Иеронимом толкование, также посвященное вопросу о браке, взято из этого же Слова (Radford. 1908. Р. 47-48). Как о толкователе Писания (наряду с Оригеном и прочими) о П. говорится в «Лавсаике», что также свидетельствует о наличии у святого экзегетических сочинений (Palladius. Hist. Laus. (Bartelink). 55); вероятно, именно оттуда происходят цитируемые Филиппом Сидским объяснения библейских имен.

Сведения о нравственных и догматических воззрениях П. достаточно фрагментарны. Наиболее подробно этот вопрос рассматривается свт. Фотием в «Библиотеке». Как отмечает святитель, в сочинениях П. «много вещей, которые чужды нашим церковным установлениям, но, видимо, соответствуют древним обычаям». Суммируя триадологическое учение александрийского мыслителя, свт. Фотий говорит, что в отношении Отца и Сына оно может считаться православным, несмотря на несоответствие его терминологии сложившемуся впосл. богословскому языку: хотя П. говорил о первых двух Лицах Божества как о различных «сущностях» (οὐσίαι) и «природах» (φύσεις), этими терминами он передавал то значение, к-рое в позднейшем богословии будет усваиваться слову «ипостась» (ὑπόστασις). Вместе с тем, по оценке свт. Фотия, пневматология П. является еретической, поскольку тот считает Св. Духа неравночестным Отцу и Сыну (вероятно, здесь нашел отражение субординационизм Оригена).

Особое внимание в «Библиотеке» уделяется возможности использовать сочинения П. для апологии иконопочитания. Свт. Фотий сообщает, что в «Слове на Евангелие от Луки» александрийский святой употребляет выражения, к-рые можно использовать для доказательства принципа «честь образа восходит на первообраз». Не вполне ясным остается, о чем именно говорил П.; Л. Б. Редфорд выражал сомнения в том, что речь могла идти о литургическом почитании священных изображений, и предполагал, что патриарх мог усмотреть подтверждение тезисов иконопочитателей в тексте, посвященном иной проблематике (Radford. 1908. Р. 54-55). Резко отрицательно свт. Фотий отзывается о рассуждениях П. о херувимах, изготовленных прор. Моисеем, и о столпе Иакова. Однако из-за вероятной порчи текста «Библиотеки» (Ibid. P. 53) представляется затруднительным сказать, что именно вызвало критику святителя. По всей вероятности, как предположил Редфорд, речь могла идти об излишне спиритуалистическом и символическом понимании назначения изображений (Ibidem).

П. также подвергся осуждению со стороны свт. Фотия за разделение оригенистического учения о предсуществовании душ. Общую оценку воззрений П. святитель дает в соч. «Слово о тайноводстве Святого Духа»; перечисляя авторитетных церковных писателей, он называет и имена 5 дидаскалов Александрийского уч-ща: Пантена, Климента Александрийского, П., Памфила и Феогноста, заметив далее: «Они мужи священные и учители священных учений; хотя не все их положения мы целиком принимаем, мы воздаем им честь и хвалу, почитая за добродетельную жизнь и священное учение по прочим вопросам... особенно Памфила и Пиерия, потому что они прославились и мученическими подвигами» (Phot. De Spirit. Sanct. myst. 75).