МАРИАН И ИАКОВ

Мученичество (BHL, N 131; CPL, N 2050) - основной источник сведений о М. и И. В прологе говорится о скромности мучеников, «спешащих достигнуть обетованного Царства Небесного», и о необходимости описать их подвиг. Автор называет себя близким знакомым М. и И.: ранее он жил вместе с мучениками и пользовался их доверием (fiducia familiaris). Перед тем как принять мученическую смерть, М. и И. попросили автора поведать христианам об их последнем «сражении» с языческим миром, чтобы этот пример укрепил «Божий народ» в исповедании истинной веры.

Мадонна со святыми Убальдом и Себастианом. Художники Б. и В. Нуччи. XVI в. (Собор мучеников Мариона и Иакова в Губбио)

Повествование начинается с путешествия чтеца М., диак. И. и автора Мученичества по пров. Нумидия. О причинах и целях поездки ничего не говорится. Христиане прибыли в «место, именуемое Мугвы (Muguas)», пригород Цирты (ныне Константина, Алжир), и остановились в некой усадьбе (uilla). Им стало известно о преследованиях христиан, к-рые проводили военные власти в Цирте, а М. и И. получили от Бога откровение о том, что им предстоит стать мучениками. Среди христиан, вызванных из ссылки по указанию наместника провинции для повторного суда, были епископы Агапий и Секундин. Присоединившись к М. и И., они призывали собравшихся не страшиться гонений и принять мученическую смерть за веру. К тому времени, когда епископы отправились в путь, М. и И. утвердились в намерении «пройти по свежим следам их славы». Через 2 дня из Цирты в усадьбу прибыли центурионы, к-рые схватили христиан и отвели их в город. После допроса, во время к-рого мученики исповедали Христа, их бросили в тюрьму и стали пытать по указанию «центуриона и магистратов Цирты». И., обладавший сильным и решительным характером (ранее он подвергался преследованиям во время гонения на христиан при имп. Деции (249-251)), сразу заявил, что он не только христианин, но и диакон. М. назвал себя чтецом, однако палачи заподозрили его во лжи (они полагали, что мученик занимал более высокую должность в церковной иерархии) и подвергли его жестоким пыткам. Для усиления страданий его подвесили на дыбе не за руки, а за пальцы и к ногам привязали более тяжелый груз, чем обычно. Однако М. выдержал мучения и был брошен в тюрьму к др. христианам.

Повествуя о пребывании мучеников в тюрьме, автор делает отступление, посвященное их видениям и полученным ими откровениям. После пытки М. впал в глубокий сон, о к-ром он рассказал товарищам после пробуждения: мученик увидел себя перед огромным сияющим трибуналом, к которому вела длинная лестница. К судье, восседавшему на трибунале, подводили группы исповедников (confessorum singulae classes), к-рых судья приговаривал к смерти. Когда очередь дошла до М., тот поднялся по лестнице и увидел рядом с судьей св. Киприана Карфагенского, к-рый улыбнулся ему и пригласил сесть рядом. Пока судили исповедников, М. оставался на трибунале, а затем вместе со свитой проводил судью в преторий. Дорога пролегала через цветущий луг, окруженный высокими кипарисами и соснами. Когда они достигли пруда с прозрачной водой, из к-рого бил родник, судья внезапно исчез. Киприан взял чашу, наполнил ее водой и выпил, затем снова наполнил и предложил М. Мученик выпил воду, возблагодарил Бога (Deo gratias dicerem) и проснулся от звука собственных слов. Услышав рассказ М., И. вспомнил, что в пути незадолго до прибытия в Мугвы он также видел необычный сон, предвещавший мученичество. Ему явился юноша огромного роста в сияющей тунике; ноги юноши не касались земли, а голова находилась выше облаков. Проходя мимо, юноша бросил М. и И. пурпурные пояса и велел поспешить вслед за ним. Автор поясняет, что сновидения мучеников были посланы Богом (именно Его они видели в образах судьи на высоком трибунале и юноши-гиганта), как «нового рода благодать» (nouo genere gratiae), чтобы укрепить их перед подвигом. Подобное откровение также получил находившийся в тюрьме с М. и И. христианин Эмилиан: он принадлежал к всадническому сословию и достиг 50-летнего возраста, сохранив целомудрие; в заключении он постоянно молился и соблюдал строгий пост. Во сне Эмилиана вывели из тюрьмы, где его встретил родной брат, язычник, который насмешливо поинтересовался, не страдают ли христиане от темноты и голода. Эмилиан ответил, что «воины Христа даже в темноте видят сияющий свет, а голод утоляют словом Божиим». Брат предупредил Эмилиана, что заключенных христиан ожидает смертная казнь, если они не отрекутся от своей веры, и спросил, надеются ли они, «презирающие эту жизнь», получить равную для всех награду на небесах. Эмилиан указал ему на звезды, сиявшие одинаковым светом, а в ответ на дальнейшие расспросы добавил, что мученики, претерпевшие больше страданий, чем другие, удостоятся «более славного венца».

Через неск. дней магистраты Цирты устроили публичное слушание дела арестованных христиан (producuntur in publicum) и вынесли обвинительное заключение. Во время заседания один из присутствовавших привлек внимание язычников, которые спросили, не является ли он христианином; получив утвердительный ответ, они схватили его и присоединили к исповедникам. В связи с этим автор подчеркивает, что мужество М. и И. вдохновило др. христиан на исповедание веры перед язычниками. После заседания арестованных христиан отправили в Ламбезис, где находился наместник провинции. Там их снова заключили в тюрьму, причем клириков отделили от мирян, дела к-рых рассматривали в первую очередь. По приказу «безумствующего наместника» было казнено множество христиан. Тем временем И. увидел во сне еп. Агапия, к-рый уже принял мученическую смерть (перед этим епископу было открыто, что юным христианкам Тертулле и Антонии, о к-рых он молился, суждено умереть за Христа), и других исповедников, ранее содержавшихся в тюрьме в Цирте: они сидели за «торжественной» и «радостной» трапезой (conuiuium). К М. и И. подбежал мальчик, казненный 3 днями ранее с матерью и братом-близнецом; на шее у него была гирлянда из роз, а в руке - пальмовая ветвь. Мальчик спросил мучеников: «Куда вы спешите? Радуйтесь, завтра будете сидеть вместе с нами» (cras enim nobiscum et ipsi cenabitis).

На следующий день после этого видения наместник вынес смертный приговор М., И. и др. клирикам, содержавшимся в Ламбезисе. Их вывели из города в долину реки, на берегу к-рой должна была состояться казнь (кровь казненных смешивалась с речной водой и, по мнению автора, напоминала о «двух видах таинства» (utriusque sacramenti genus) - водном крещении и крещении кровью, т. е. о мученичестве). Осужденных было много, поэтому их разместили в один ряд, чтобы палач, проходя вдоль него, рубил им головы. При казни присутствовали родственники и друзья мучеников. Одни видели в небе юношей в белых одеждах, скачущих на белоснежных конях, другие слышали фырканье коней и топот копыт. М., исполнившись пророческим духом, предсказал скорое отмщение за кровь праведных: по его словам, страну ожидали бедствия, в т. ч. эпидемии, нападения врагов, голод, землетрясения и нашествие ядовитых насекомых. Пророчество М. должно было укрепить решимость христиан, отвергавших жизнь в гибнущем мире ради вечной жизни с Богом. После казни мать М., обнимая его обезглавленный труп, возблагодарила Бога за подвиг сына. В заключение автор прославляет «неоценимую милость всемогущего Бога и Его Христа», благодаря к-рой «верующие во имя Его» удостоились благодати и смогли искупить грехи пролитием крови.

Обстоятельства гибели мучеников

События, описанные в Мученичестве, произошли осенью 258 - весной 259 г., во время гонения на христиан при имп. Валериане (253-260). Гонение началось летом 257 г., когда руководители христ. общин были арестованы и отправлены в изгнание, а собрания христиан запрещены. Через год был издан более суровый закон, в соответствии с которым сосланных епископов и пресвитеров, не пожелавших отречься от веры, следовало осудить на смерть; репрессии также коснулись тех христиан, к-рые занимали видное положение в обществе. В сент. 258 г. св. Киприан был возвращен из ссылки в Карфаген и почти сразу же приговорен к смерти. Вероятно, примерно тогда же епископам Агапию и Секундину, к-рых М., И. и автор Мученичества встретили в Мугвах, было приказано прибыть в Цирту для повторного суда. Секундин упоминается в корпусе посланий Киприана Карфагенского (Cypr. Carth. Ep. 57, 67); в актах Карфагенского Собора 256 г. он назван епископом Цедий (ныне Хеншир-Ункиф, вилайет Хеншела, Алжир) (S. Cypriani episcopi Opera. Pars III, 4: Sententiae episcoporum numero LXXXVII de haereticis baptizandis / Ed. G. F. Diercks. Turnhout, 2004. P. 30-31. (CCSL; 3E)). На этом Соборе присутствовал также Кресцент, еп. Цирты; возможно, Агапий был его преемником. По предположению П. Франки де Кавальери, М. и И. отправились в путь из Проконсульской Африки, где они могли познакомиться с Киприаном Карфагенским (М. сразу узнал его во сне; см.: Franchi de' Cavalieri. 1900. P. 19).

Интерьер собора мучеников Мариана и Иакова в Губбио. Кон. XII — 1-я пол. XIII в.

Описание процесса над группой христиан в Карфагене, к-рый продлился с осени 258 по май 259 г., содержится в «Деяниях и видениях Луция, Монтана и их товарищей» (BHL, N 6009; CPL, N 2051). Однако обстоятельства следствия, суда и казни мучеников, описанные в «Деяниях...», отличаются от сведений, приведенных в нумидийском Мученичестве. Так, в отличие от М. и И., карфагенских мучеников не подвергали пыткам, хотя в «Деяниях...» говорится о невыносимых условиях тюремного заключения. Более суровое отношение к М. и И. можно отчасти объяснить тем, что Нумидия была императорской провинцией, во главе к-рой стоял легат, назначенный императором. Областью, постоянно подвергавшейся набегам мавританских (берберских) племен, управляли военные власти. В Ламбезисе размещалось командование 3-го легиона Августа (legio III Augusta), воины к-рого обеспечивали порядок в провинции, а также занимались розыском христиан и охраной заключенных. В допросе мучеников участвовал центурион, а палач, пытавший М., назван военным полицейским (stationarius miles; см.: Franchi de' Cavalieri. 1900. P. 19; Lanata. 1973. P. 90-91; Le Bohec. 1989. P. 464-465).

На предварительном допросе, который проводили городские магистраты Цирты, из-за их религиозных функций названные в Мученичестве «служителями диавола» (diaboli sacerdotes), особое внимание уделялось статусу арестованных в христианской общине. Закон Валериана предписывал карать в первую очередь христианских клириков, поэтому магистраты подвергли пытке М., усомнившись в его утверждении, что он был всего лишь чтецом. Предварительное следствие завершилось публичным слушанием дела, на котором магистраты вынесли обвинительное заключение (elogium fortissimae confessionis... cum parte iam damnationis; см.: Delehaye. Passions. P. 83; Lanata. 1973. P. 90).

Арестованных христиан отправили в Ламбезис, к наместнику провинции, обладавшему правом вынесения смертного приговора (ius gladii). В Мученичестве имп. легат, управлявший Нумидией, именуется просто наместником (praeses), его имя не названо. Мн. исследователи на основании косвенных данных полагали, что речь идет о Гае Макринии Дециане, который возглавлял провинцию в 50-х гг. III в. (Pallu de Lessert C. A. Fastes des provinces africaines (Proconsulaire, Numidie, Mauretanies) sous la domination romaine. P., 1896. T. 1. P. 450-451; см. также: The Acts. 1972. P. 209; Saxer. 1979. P. 89; Le Bohec. 1989. P. 471-473). По др. версии, наместником, о к-ром говорится в Мученичестве, скорее всего был Юлий Фортунациан; он упоминается в неск. надписях как легат Нумидии, занимавший должность в начале правления имп. Галлиена (260-268). Возможно, именно он приговорил к смерти Теренция и др. африкан. мучеников, сведения о которых сохранились только в визант. источниках (Birley. 1991). Однако М. Кристоль отметил, что незадолго до 260 г. Нумидия была временно подчинена юрисдикции дукса Марка Корнелия Октавиана, наместника Цезарейской Мавритании. Возможно, христиан в Ламбезисе судил его заместитель (прокуратор). По мнению исследователя, на это указывает сон М., в котором мученик увидел судью, восседавшего на трибунале «вместо наместника» (ad uicem praesidis; см.: Christol. 2003. P. 155-156; ср.: Birley. 1991. P. 604-605). Но судья, приснившийся М.,- не рим. чиновник, ожидавший мучеников в Ламбезисе, а Бог, небесный Судия (Aronen. 1984. P. 174-176; Amat. 1985. P. 135-136). Поэтому вопрос о личности наместника остается открытым.

Ко времени прибытия М. и И. в Ламбезисе находились заключенные клирики и миряне, вероятно присланные на суд из разных мест Нумидии. После того как наместник вынес смертный приговор множеству мирян (per dies plurimos effusione sanguinis transmittebatur ad Dominum numerosa fraternitas... laicorum), он стал рассматривать дела клириков. В Мученичестве лаконично сообщается, что наместник приговорил к смерти М., И. и др. клириков, чьи имена не названы. Их вывели из города в речную долину, расположенную среди гор, где должна была состояться казнь. Возможно, речь идет о небольшой р. Айн-Дринн, которая протекала близ Ламбезиса, хотя некоторые исследователи считали, что описание места казни лучше согласуется с горным оазисом Эль-Кантара, где находился рим. военный лагерь (Calceus Herculis; см.: Birley. 1991. P. 604-605). Однако Эль-Кантара расположена примерно в 70 км от Ламбезиса; неясно, зачем воинам потребовалось отводить приговоренных христиан на такое большое расстояние. Дата гибели мучеников может быть установлена по дням их поминовения в более поздних церковных календарях. В африкан. Карфагенском календаре память М. и И. указана под 6 мая, в Иеронимовом мартирологе - под 30 апр. и 6 мая. Т. о., мученики были казнены скорее всего весной 259 г. (Monceaux. 1902. Р. 157; The Acts. 1972. P. XXXIV; Saxer. 1979. P. 88-89).

Из Мученичества остаются не вполне ясными те принципы, которыми рим. власти руководствовались в гонениях на христиан. Согласно 2-му закону имп. Валериана, известному гл. обр. в изложении Киприана Карфагенского (Cypr. Carth. Ep. 80), преследованиям подвергались только руководители общин и видные христиане, хотя в Мученичестве сообщается также об арестах младших клириков и мирян (из них названы всадник Эмилиан и девушки Антония и Тертулла). По мнению Франки де Кавальери, «должна была существовать особая причина, установить которую агиограф нам не позволяет». Исследователь предположил, что миряне были схвачены за участие в запрещенных собраниях или сопротивление властям при аресте священников; репрессии против них могли быть связаны с особым положением Нумидии, к-рая находилась под контролем военных властей и подвергалась нападениям варваров (Franchi de' Cavalieri. 1900. P. 18-19). Согласно П. Керестешу, простые христиане могли быть арестованы в соответствии с 1-м законом Валериана (лето 257) за участие в собраниях. Несоблюдение этого закона христианами привело к тому, что в 258 г. был издан более суровый указ (Keresztes P. Two Edicts of the Emperor Valerian // VChr. 1975. Vol. 29. P. 81-95). Т. о., предположения, что гонениям подверглись только представители христ. духовенства (Monceaux. 1902. Р. 157-158) и что М. и И. ложно назвали себя клириками, желая принять смерть за Христа (Каргальцев. 2013. С. 214-215), представляются не вполне обоснованными. Однако нек-рые миряне, возможно, получили свободу: неясно, что произошло с Эмилианом и др. христианами, которых М. и И. встретили в тюрьме Цирты, а также с автором Мученичества, к-рый был арестован вместе со своими друзьями (pertrahebamur a Muguis in Cirtensem coloniam), но в отличие от них не был этапирован из Цирты в Ламбезис (ср.: Franchi de' Cavalieri. 1900. P. 16).

В Мученичестве сделан акцент на апологетических и полемических мотивах: обращаясь не только к христианам, но и к язычникам, автор прославляет мучеников, к-рые одержали победу над тленным миром и получили награду на небесах. Хотя они томились в мрачных тюрьмах, подвергались мучениям и издевательствам, Бог, ради Которого они были готовы совершить подвиг, обещал им «радость вечного света» (gaudium lucis aeternae). Вера в Бога и Его помощь духовно укрепляли мучеников и позволяли им не обращать внимания на физические страдания, поэтому они с нетерпением ожидали казни, чтобы получить свободу и вечную жизнь. В риторических отступлениях и особенно в описании сновидений, к-рое занимает центральное место в повествовании, автор призывает христиан подражать мученикам, отдавшим жизнь за Христа. Среди мотивов, характерных для африкан. христ. литературы III в.,- «исповедание Имени» (fortissima nominis confessio, in sancti nominis confessione) и пророческий дух, к-рый овладевает мучениками (prophetico spiritu iam repletus). Сновидения мучеников описываются как откровения, посланные свыше для укрепления их духа в качестве предвестия небесной славы (подробнее см.: Aronen. 1984; Amat. 1985).

Время создания текста. Рукописи, издания

Почитание М. и И. получило распространение в Сев. Африке. Одно из самых ранних свидетельств - проповедь блж. Августина в день их памяти (Aug. Serm. 284). Основная тема проповеди - человеческие слабость и непостоянство, проиллюстрированные примером отступничества ап. Петра; им противопоставляется дар терпения и твердости, полученный мучениками от Бога. Мать М., согласно Мученичеству, «заслуженно носившая имя Мария» (o te merito Mariam), уподобляется Пресв. Деве Марии, к-рая также радовалась подвигу Сына: «Она родила Владыку мучеников, а ты - мученика Владыки; она - Судию свидетелей, ты же - свидетеля Судии» (peperit illa martyrum principem, peperisti tu principis martyrem; peperit illa testium iudicem, peperisti tu iudicis testem). В проповеди говорится о том, что Церковь, к-рая молится за усопших, «за мучеников не молится, но скорее поручает себя их молитвам», потому что в «кровавой борьбе» они одержали «славную и полную победу».

Поминовение М. и И. указано в Карфагенском календаре (1-я пол. VI в.) под 6 мая. В Иеронимовом мартирологе, предположительно восходящем к архетипу 1-й пол. V в., память мучеников также указана, но в тексте содержатся многочисленные ошибки. Основные записи о поминовении мучеников помещены под 30 апр. (кроме М. и И. названы Агапий, Секундиан, Конкорд, Эмилиан - MartHieron. Comment. P. 219-220) и под 6 мая («В Африке епископа Секундиана, Иакова, Мариана, Конкордия...» - Ibid. P. 232-233). Память мч. Агапия, пострадавшего в Нумидии, приведена также под 28 апр. (Ibid. P. 215-216), мч. Секундиана (Секундина) - под 14 мая в Иеронимовом мартирологе и под 13 мая в Карфагенском календаре (Ibid. P. 253). По мнению Делеэ и А. Кантена, ошибочная дата 30 апр. (2-е календы мая) возникла из-за неправильного перенесения дня памяти (первоначально - 6 мая, т. е. 2-е ноны мая). Имя Конкорд могло быть связано с неверным пониманием текста Мученичества, где говорится, что епископы Агапий и Секундин были единодушны (concordes) в духовной любви (The Acts. 1972. P. 196).

В кон. XIX в. на сев. некрополе Ламбезиса была раскопана небольшая (длина 20 м) 3-нефная базилика с прямоугольной апсидой и фланкирующими ее пастофориями. В центре апсиды находилась двойная гробница с останками 2 человек; некогда над ней возвышался киворий. Было высказано предположение, что гробница могла принадлежать М. и И. Время возведения базилики трудно установить (по-видимому, остатки здания утрачены). По свидетельству археологов, в храме были найдены монеты императоров Валента (364-378) и Валентиниана I (364-375) (Besnier. 1898. P. 470-475), но низкое качество работ и широкое использование сполий позволяют датировать базилику эпохой визант. господства (VI в. или даже нач. VII в.; см.: Leone A. The End of the Pagan City: Religion, Economy, and Urbanism in Late Antique North Africa. Oxf., 2013. P. 74-75).

Предметом дискуссии стало содержание надписи в честь мучеников, обнаруженной в сер. XIX в. на скале в ущелье р. Руммель близ Константины. В надписи перечислены «хортские мученики» (marturorum Hortensium), пострадавшие 2 сент.: Мариан и Иаков, Дат (Даций?), Япин, Рустик, Крисп, Тат (Таций?), Меттун, Виктор, Сильван, Эгипций (CIL. T. 8. N 7924). По мнению большинства исследователей, надпись не связана с местом погребения мучеников, т. к. поблизости не было найдено следов христ. храма; она была выполнена скорее всего в византийскую эпоху; упомянутых в ней Мариана и Иакова не обязательно отождествлять с мучениками, пострадавшими в Ламбезисе. Возможно, надпись свидетельствует о наличии общего дня памяти самых почитаемых мучеников Нумидии (их мощи могли быть перенесены в Цирту - Monceaux. 1902. Р. 157) или мучеников, происходивших из места под названием Хорта (подробнее см.: Franchi de' Cavalieri. 1900. P. 21-26; Delehaye. Origines. P. 382-383; Idem. Passions. P. 61).

На основании Иеронимова мартиролога поминовение М., И. и др. мучеников было внесено в «исторические» мартирологи эпохи Каролингов. В мартирологе Флора Лионского под 29 апр. указана память епископов Агапия и Секундина, «воина» Эмилиана, «посвященных дев» Тертуллы и Антонии и «некой женщины с детьми-близнецами», пострадавших в Цирте при имп. Валериане; под 30 апр.- чтеца М. и диак. И., пострадавших в Ламбезисе при имп. Деции (см.: Quentin. 1908. P. 266-267, 376-377). Краткие сказания, составленные Флором на основе Мученичества, без изменений воспроизведены в мартирологе Адона Вьеннского и с сокращениями - в мартирологе Узуарда. Поминовение М. и И. содержится также в др. мартирологах IX в., но его нет в раннесредневек. календарях, что свидетельствует об отсутствии литургического почитания мучеников (Der karolingische Reichskalender und seine Überlieferung bis ins 12. Jh. / Hrsg. A. Borst. Hannover, 2001. Tl. 2. S. 831. (MGH. Mem.; 2)). На основании мартиролога Узуарда памяти Агапия, Секундина и др. мучеников 29 апр. и М. и И. 30 апр. были внесены кард. Цезарем Баронием в Римский Мартиролог (MartRom. Comment. P. 161-164). В современной редакции Римского Мартиролога поминовение еп. Агапия, пострадавшего в Цирте, указано под 28 апр.; под 4 мая приведено краткое сказание о мучениках Агапии, Секундине, Эмилиане, Тертулле и Антонии, восходящее к Флору Лионскому; под 6 мая указана память М. и И. (MartRom. (Vat.). P. 244, 255, 258). В этот день поминовение М. и И. совершается в католич. диоцезах Сев. Африки.

В средние века местное почитание М., И., Агапия и Секундина (Секунда) сложилось в обл. Умбрия (Италия), где, по преданию, хранились мощи мучеников. Перенесение мощей предположительно состоялось в V-VI вв., когда в Сев. Африке существовало королевство вандалов, хотя достоверных сведений об этом нет (Lanzoni. Diocesi. P. 480-481). Считается, что мощи сначала хранились в Амелии, затем в Губбио. На рубеже X и XI вв. в Губбио была составлена новая редакция Мученичества М. и И. (BHL, N 132d = BHL, N 5526m) со сказанием о перенесении их мощей (BHL, N 5526n; см.: Dolbeau F. Les manuscrits hagiographiques de Gubbio // AnBoll. 1977. T. 95. P. 373). Эту редакцию текста использовал св. Петр Дамиани в соч. «Объяснение видений святых мучеников Мариана и Иакова», в котором дается аллегорическое и нравственное толкование сновидений, описанных в Мученичестве (PL. 144. Col. 1031-1036; см.: Engels. 1984).

Согласно сказанию о перенесении мощей, кафедральный собор в Губбио издавна был посвящен мученикам. Достоверные сведения об этом относятся лишь к XI в. В 1138 г. папа Римский Иннокентий II впервые даровал грамоту с привилегиями капитулу соборной ц. св. Мариана в Губбио (Italia Pontificia / Ed. P. F. Kehr. B., 1909. Vol. 4. P. 83-85). С XII в. известно о церкви, освященной во имя святых Агапия и Секундина (Сан-Секондо), при к-рой существовал капитул регулярных каноников (папская привилегия 1142 г.- Ibid. P. 85-86). В позднейшем Мученичестве св. Секунд представлен как местный святой - мученик, пострадавший в нач. IV в. в Умбрии (см.: Scorza Barcellona F. S. Secondo (BHL 7558-60) tra Amelia e Gubbio // Augustinianum. 1984. Vol. 24. P. 281-292).

В 1188 г. папа Климент III разрешил епископу и горожанам перенести мощи святых, хранившиеся в Губбио, в связи со строительством города на другом месте. В кон. XII в. началось возведение кафедрального собора во имя М. и И. (завершено в 1241; фасад пристроен во 2-й четв. XIV в.). Мощи М. и И. хранятся в главном алтаре собора. В 2003 г. во время ремонтных работ в монастырской ц. Сан-Секондо был обнаружен ковчег с мощами святых Секундина, Агапия и Секунда, находившийся с 1343 г. внутри главного алтаря. В честь этого события Губбио посетили католич. епископы Алжира, Константины и Орана. М. и И. почитаются как покровители еп-ства Губбио (вместе со св. Убальдом); поминовение мучеников совершается 30 апр.