КИПРИАН И ИУСТИНА

Основные сведения о К. и об И. содержатся в 3 агиографических сочинениях в их честь: «Обращение Киприана», «Покаяние, или Исповедь Киприана» и «Мученичество Киприана и Иустины» (BHG, N 452-456d). Эти произведения связаны между собой сюжетно, но отличаются стилистически; кроме того, нек-рые сведения, приводимые в разных сочинениях цикла, не совпадают.

Согласно «Обращению...» (BHG, N 452b), дева И. была родом из Антиохии; ее отца звали Едесий, а мать - Клидония. Услышав через окно проповедь диак. Праилия, И. уверовала во Христа. Родители не хотели ее слушать, однако во сне им явился Христос в сонме ангельском и повелел прийти к Нему. И. вместе с родителями приняла крещение от епископа Оптата.

Аглаид, юноша из богатой и знатной семьи, влюбился в И. и предложил ей выйти за него замуж. Однако дева с негодованием отвергла предложение, сказав, что ее жених - Христос. Юноша попытался силой увезти И., но она осенила его крестным знамением, побила по щекам, толкнула на землю и порвала его одежды. Она т. о. выставила его на посмешище перед собравшимися. Разозлившись, юноша отправился к магу К., принес ему 2 таланта серебра и 2 таланта золота и попросил, чтобы тот приворожил деву. К. вызвал демона, и тот обещал помочь ему. Он дал магу зелье, к-рым нужно было окропить снаружи дом И., а сам ночью напал на деву, пытаясь завладеть ее помыслами. Однако после молитвы святой и крестного знамения бес бежал от нее и, пристыженный, явился к К. Тогда маг призвал более могущественного демона, но и с ним повторилось то же, что и с первым,- он бежал от И. в страхе. В 3-й раз К. вызвал самого диавола. Тот явился к И., приняв облик девушки, вступил с ней в беседу и стал рассказывать о преимуществах жизни в браке. Но И. быстро поняла, кто перед ней, и прогнала диавола молитвой и крестным знамением. Посрамленный диавол не хотел говорить К., чего же именно он испугался. Он взял с мага клятву, что тот не отступится от него, узнав ответ, и тогда открыл ему правду о том, что Христос непобедим, что И. прогнала его силой крестного знамения и что все демоны боятся Бога. Тогда К., несмотря на данную клятву, прогнал диавола крестным знамением и уверовал во Христа.

Собрав свои книги, он пришел к еп. Анфиму, пал ему в ноги и молил о крещении. Тот взял книги, сжег их и отпустил К., благословив. На следующий день К. пришел на литургию, и, когда диак. Астерий велел ему выйти, как оглашенному, К. отказался это сделать. Епископ в тот же день крестил его; на 8-й день К. стал чтецом и проповедником. Через год он был уже пресвитером и помощником епископа, а перед смертью еп. Анфим назначил его своим преемником. К. обратил в христианство мн. язычников; деву И. он сделал диакониссой и игуменией одного из мон-рей Антиохии. В др. редакции сочинения (BHG, N 452) говорится, что К. на 8-й день стал чтецом и проповедником, на 25-й - иподиаконом, на 50-й - диаконом, через год - пресвитером. Он обладал даром изгнания бесов и исцеления, а также много проповедовал и крестил мн. язычников.

«Исповедь Киприана» (BHG, N 453; ActaSS. Sept. T. 7. P. 222-241) написана от его лица. В ней подробно рассказано об обучении К. магии и о его служении в храмах языческих божеств. Согласно этому тексту, К. был родом из Афин, где еще с 7 лет был посвящен в служители Митры (в лат. версии - Аполлона), а затем Деметры и Афины (в Парфеноне на Акрополе). Он провел 40 дней на горе Олимп, участвуя в языческих таинствах. В 15 лет К. стал учеником 7 жрецов, потом посетил все святилища Греции. В 20 лет он отправился в Египет, в Мемфис, а в 30 - к халдеям. К. постиг вершины магии, мог общаться с диаволом и считал себя его учеником. К. поселился в Антиохии, где стал известнейшим магом и философом, к которому прибегали за помощью мн. горожане.

Далее в тексте приводится история о юноше Аглаиде и об И., во многом совпадающая с той, что изложена в «Обращении Киприана», но есть и нек-рые расхождения между этими текстами. Не только Аглаид, но и К. испытывал влечение к И.; используя магию, К. пытался создать для Аглаида девушку, похожую на И., но ему это не удалось; затем сам диавол пришел к Аглаиду в обличье И., но от одного ее имени, произнесенного юношей, он бежал в страхе. К. применял множество др. магических способов для того, чтобы добиться расположения И. или хотя бы проникнуть к ней в дом: напр., он превратился в петуха, а Аглаида обратил в воробья. Когда и в этот раз К. не добился желаемого, диавол наслал на семью И., а затем и на весь город болезни и голод, распространив при этом предсказание, что все несчастья закончатся, как только И. выйдет замуж за Аглаида. Тогда все жители города пришли к дому И. и стали просить ее согласиться на брак. Но по молитве девушки жители исцелились и голод прекратился. Тогда К. наконец осознал всю бесплодность своих стараний, понял, какова сила Божия, и отрекся от диавола. Тот не хотел оставлять К., пытался его запугать, а потом стал душить, но К. смог прогнать его крестным знамением. Затем он пошел на площадь и со слезами исповедал свои грехи перед всем народом. Некто Евсевий стал утешать К., сказав ему, что Бог прощает грехи тем, кто искренне в них сокрушается, и велел отправиться к епископу города. К. прилюдно сжег свои языческие книги, а затем пришел к епископу, к-рый удостоил его крещения. Услышав об этом, И. обрадовалась и вскоре постриглась в монахини; Аглаид также обратился ко Христу.

«Мученичество Киприана и Иустины» (BHG, N 454-456d) завершает цикл агиографических сочинений об этих святых. В нем сообщается, что в период гонений на христиан при имп. Диоклетиане (284-305) комиту Евтолмию донесли на К. и И., т. к. они проповедовали христианство и обратили в истинную веру мн. язычников. Комит, разгневавшись, велел доставить их в Дамаск. Представ перед Евтолмием, К. рассказал ему историю своего обращения в христианство и призвал правителя уверовать во Христа. Евтолмий приказал подвесить К. на дереве и строгать его тело, а И. повелел бить бычьими жилами. Святые молились и не испытывали страданий. Затем К. бросили в темницу, И. отправили в «дом Тератины». Когда она вошла туда, помещение наполнилось светом. Через неск. дней К. и И. вновь предстали перед правителем. Их бросили в котел с кипящей смолой и воском, но это не причинило вреда святым. Помощник комита Афанасий решил показать силу языческих божеств: призвав на помощь Геракла и Асклепия, он вступил в котел и тут же погиб в кипящей смоле. Тогда комит понял, что сила Христа неодолима. По совету своего родственника Теренция он написал донесение имп. Диоклетиану и отправил мучеников к нему. Император поразился прочитанному и велел усечь мучеников мечом. Они были казнены близ Никомидии, на берегу р. Галл. Тела мучеников бросили на съедение псам, их нашли благочестивые моряки (по др. версии - горшечники) из Рима и с почестями привезли в Рим. Там мощи встретила матрона Руфина (или 2 женщины - Руфина и Матрона). Она положила тела К. и И. в часовне (это место названо «Клаифор», возможно речь идет о форуме Клавдия) в центре Рима. Все, кто приходили поклониться святым, получали исцеление от недугов.

В рукописях упоминается также христианин Феоктист, к-рый проходил мимо во время казни мучеников. Он бросился к ним, обнял К. и также принял мученическую смерть.

Сщмч. Киприан. Роспись ц. Панагии Аракос в Лагудере, Кипр. До 1192 г.

Время создания этих произведений неизвестно. В первоначальном виде легенда о К. и об И. могла существовать уже в IV в., однако дошедшая до наст. времени трилогия более поздняя. Исследователи отмечают тесную связь «Обращения...» и «Мученичества...», а «Исповедь...» считается отдельным сочинением. Подтверждением служит то, что в источниках «Обращение...» и «Мученичество...» часто приводятся вместе, иногда как единое произведение, «Исповедь...» сохранилась в меньшем числе рукописей без первых двух текстов. «Обращение...», вероятно, лежало в основе всех остальных произведений цикла, т. к. оно содержит больше всего исторических фактов, 2 др. сочинения носят скорее легендарный характер. Все 3 текста были созданы разными авторами и в разное время (Delehaye. 1921. P. 321-322). Возможная датировка и хронологическая последовательность источников выглядят следующим образом: «Обращение...» появилось ок. 350 г., затем - «Исповедь...», а «Мученичество...» скорее всего было создано после 379 г. (SC. N 284. P. 22).

Самое раннее точно датируемое упоминание о К. сохранилось в похвальной речи свт. Григория Богослова, произнесенной в 379 г. (Greg. Nazianz. Or. 24). Речь посвящена одноименному святому - сщмч. Киприану Карфагенскому, но в рассказе о его жизни появляются сведения, относящиеся к К. Он был философом и магом, полюбил некую деву-христианку и пытался добиться ее расположения с помощью колдовства; после неудач обратился в христианство и благодаря искреннему раскаянию и добродетельной жизни был рукоположен во диакона, затем во пресвитера и стал епископом после кончины предшественника. При этом место действия - Карфаген, время жизни - при имп. Деции (249-251) и др. факты относятся к сщмч. Киприану Карфагенскому. На основе этого сочинения высказывались разные мнения о личности и культе К. Так, И. Делеэ предположил, что К.- вымышленный персонаж, возникший в результате смешения с Киприаном Карфагенским (Delehaye. 1921. P. 322-323). Такие выводы основаны на том, что епископ Антиохии с именем Киприан, равно как и епископы Оптат и Анфим, упоминаемые в «Обращении...», не встречаются в известных списках архиереев (Fedalto. Hierarchia). Почитание К. не зафиксировано ни в зап., ни в вост. ранних календарях. Др. исследователи объясняли отсутствие К. в списках епископов тем, что он мог быть епископом Антиохии Писидийской (ActaSS. Sept. T. 7. P. 198) или же Антиохии Финикийской (это мнение поддерживает архиеп. Сергий (Спасский)). Высказывалось также предположение, что свт. Григорий мог случайно или намеренно объединить двух Киприанов, в частности из соображений церковной политики (Coman. 1961. P. 371). По другой версии, он мог пользоваться неким несохранившимся произведением, где уже были объединены истории этих 2 святых. Подтверждением этой гипотезы может служить то, что на рубеже IV и V вв. лат. поэт Пруденций посвятил сщмч. Киприану один из гимнов сб. «О венцах мучеников» (Prudent. Perist. XIII 21-34), где также объединены Жития К. и свт. Киприана Карфагенского. Сочинение похожей структуры сохранилось и в арм. версии V в. (Conybeare. 1922. S. 270).

В V в. имп. Евдокия посвятила К. похвальную песнь (Eudocia Augusta. Carmen de S. Cypriano // PG. 85. Col. 831-864). По общему содержанию это сочинение соответствует основному циклу агиографических произведений. К. назван епископом Антиохии, время кончины К. и И.- период правления имп. Диоклетиана.

Житие К. и И., составленное Симеоном Метафрастом (Symeon Metaphrastes. Vita et Martyrium sanctorum Cypriani et Justinae // PG. 115. Col. 848-881), представляет собой соединение «Обращения...» и «Мученичества...». Здесь вновь прослеживается смешение с личностью сщмч. Киприана Карфагенского (говорится, что К. был родом из Карфагена и жил при имп. Деции), а также содержатся сведения, не встречавшиеся в основных Актах (И. называется Иустой, а имя Иустина дает ей К.; император, приговоривший святых к смертной казни,- Клавдий).

Слияние житийных традиций К. и сщмч. Киприана Карфагенского отражено и в более поздних источниках. Так, в Минологии Василия II и в Синаксаре К-польской ц. мученичество К. и И. относится ко времени правления имп. Деция. В «Синаксаристе» прп. Никодима Святогорца сообщается, что К. был родом из Карфагена и пострадал при имп. Деции. Эта традиция совмещения фактов из жизни одноименных святых сохранилась и до наст. времени, напр. в сочинении митр. Софрония (Евстратиадиса) (Σωφρόνιος (Εὐστρατιάδης). ῾Αγιολόγιον. Σ. 260-261).

В агиографическое досье К. и И. входят переводы греч. Актов на вост. языки: «Обращение Киприана» - на сирийский и арабский (BHO, N 228-230), фрагменты «Исповеди Киприана» и «Мученичества Киприана, Иустины и Феоктисты» - на коптский (BHO, N 231, 232) (здесь имя христианина Феоктиста приведено в жен. варианте).

Остается открытым вопрос о родине К. По свидетельствам синаксарей и минологиев, он был родом из Антиохии, но основные источники (Акты) не упоминают происхождения К. В «Мученичестве...» рим. моряки, забравшие останки К. и И., названы соотечественниками святого, что может указывать на Рим как на его родину. Однако в нек-рых редакциях сочинения сказано, что эти моряки были из одного города не с К., а с Феоктистом.

Достоверно атрибутируемых К. произведений не сохранилось. Известны т. н. молитвы К. (BHG, N 460-461c). Это пространные молитвы для избавления от злых духов и воздействия нечистой силы. Три из 5 изданы разными исследователями, 2 остаются неопубликованными. Вероятно, они позднего происхождения, не встречаются в рукописях ранее XV в. Их авторство может приписываться К., т. к. традиционно считалось, что он имел дар повелевать духами и снимать заговоры. Автор этих молитв, христ. поэт V в., называется также Киприаном. Известны аналоги (а не точные переводы) этих молитв в слав. Требниках (см.: Алмазов. 1900. С. 90-93).

Серебряный мощевик с частицами честных глав сщмч. Киприана и мц. Иустины. 1805 г. (ц. сщмч. Киприана в Менико, Кипр)

Согласно «Мученичеству...», мощи К. и И. вскоре после гибели святых были привезены в Рим моряками, и там матрона Руфина построила в их честь храм у форума Клавдия. Некоторые исследователи считают эти сведения достоверными (Franchi de' Cavalieri. 1935; Livrea. 1998), но данные о почитании мощей К. и И. в Риме ранее XII в. отсутствуют. В эпитафии нотария Евгения и его родственников 577-578 гг., обнаруженной в Ватиканской базилике, упоминается ц. св. Киприана на Лабиканской дороге (лат. iuxta sanctum Cyprianum uia Labicana - CIL. T. 6. N 8401), однако этот храм скорее всего носил имя Киприана Карфагенского (ActaSS. Sept. T. 7. P. 247).

В «Книге о Латеранской церкви» в редакции Иоанна Диакона (2-я пол. XII в.) сообщается о 2 алтарях в нартексе Латеранского баптистерия, освященных папой Римским Анастасием IV (1153-1154). При сооружении алтаря во имя святых Руфины и Секунды были обнаружены мощи не только этих мучениц, но и К. и И. Обретенные мощи К. и И. были помещены в алтарь, освященный в день их памяти, т. е. 26 сент. (Ioannes Diaconus. Liber de ecclesia Lateranensi. 11 // PL. 78. Col. 1388). По мнению болландистов, мощи 4 названных мучеников первоначально почивали в базилике святых Руфины и Секунды на Корнелиевой дороге (с названием храма связано имя матроны Руфины, зафиксированное в агиографической легенде). К XII в. пригородная базилика начала разрушаться, хранившиеся там святыни были перенесены в Латеран и по указанию папы Анастасия IV помещены в соответствующие алтари (ActaSS. Sept. T. 7. P. 247-249). В наст. время мощи К. и И. хранятся внутри барочного алтаря, освященного в 1727 г. Кроме Латеранской базилики почитание К. и И. в средние века засвидетельствовано в др. рим. храмах, в т. ч. в базилике Санта-Мария-Маджоре (см.: Saxer V. Sainte-Marie-Majeure: Une basilique de Rome dans l'histoire de la ville et de son église (Ve-XIIIe siècle). R., 2001. P. 299-334).

В К-поле существовал мартирий К. и И. в квартале Соломонос (ἐν τοῖς Σολομῶνος), где могли храниться мощи святых (SynCP. Col. 100). Рус. паломники Стефан Новгородец (в 1348-1349) и диак. Зосима (в 1419-1422) поклонялись мощам К., находившимся в посвященном ему мон-ре в вост. части К-поля (Majeska G. P. Russian Travelers to Constantinople in the 14th and 15th Cent. Wash., 1984. P. 45, 183, 382). Вероятно, к XIV в. эти мощи были перенесены на новое место из старого мартирия (см.: Janin. Églises et monastères. P. 290-291).

В «Хронике» Леонтия Махераса (сер. XV в.) сообщается, что главы К. и И. хранятся на Кипре, в дер. Менико, куда они были принесены из Антиохии; там же находится источник с целебной водой (Leont. Makhair. Chronicle. § 39). Частицы глав и др. части мощей до сих пор сохраняются в дер. Менико в храме во имя К. и являются одними из самых почитаемых святынь на Кипре. В иконостасе этого храма есть чудотворная икона К. XVII в. В 2005 г. частицы мощей привозились на поклонение в Москву, в Зачатиевский мон-рь.

Частицы мощей К. и И. хранятся и на Афоне, в мон-рях Иверском и Ксенофонт, а также в Каламате, Патрах и др. городах Греции (Meinardus. 1970).

В вост. традиции память К. и И. отмечается 2 окт. Эта дата названа днем кончины святых в греч. версии «Мученичества...». Под этим числом их память приведена в Патмосском списке Типикона Великой ц. (IX-X вв.) (Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 11), в Синаксаре К-польской ц. (кон. X в.) (SynCP. Col. 97-100), в списке Типикона Великой ц. из мон-ря Честного Креста в Иерусалиме (XI в., архетип Х в.) (Mateos. Typicon. T. 1. P. 58). В этот же день память святых празднуется в греч. Церквах и РПЦ.

В Коптской Церкви память К. и И. отмечается в 21-й день месяца тута (18 сент.). В копто-араб. Синаксаре (XIII-XIV вв.) под этим числом помещена краткая заметка о них, в которой К. отождествлен со сщмч. Киприаном Карфагенским (SynAlex. Vol. 1. P. 285-287; SynAlex (Forget). Vol. 1. P. 33-34). В средневек. арм. Синаксаре Тер-Исраэла память К. и И. и их краткое Мученичество содержатся под 23-м числом месяца хори (2 окт.; Le Synaxaire arménien de Ter Israël / Éd. G. Bayan. P., 1911. Vol. 2: Mois de Hori. P. 319-322. (PO; T. 6. Fasc. 2)); днем литургического почитания К. и И. в Армянской Церкви является 2-й понедельник после переходящего праздника Преображения Господня.

В переводе на груз. язык сохранилось 3 версии Жития К. и И.: кименная (оригинальная), метафрастическая (расширенная) и синаксарная. Кименная редакция дошла неполностью. Считается, что уже к V в. кименное Житие было переведено на груз. язык. Л. Каджая, изучавшая палимпсест Vindob. georg. 2, содержавший в нижнем слое ханметный текст V-VI вв. Мученичества св. Христины, выявила, что перед этим произведением в рукописи было помещено Мученичество К. и И. Оба текста были написаны одной рукой и являлись частями агиографического сборника (Каджая. 1981. С. 41-44; The Old Georgian Palimpsest. 2007). Большой отрывок Жития К. и И. содержится в рукописи Иверского мон-ря на Афоне (Ath. Iver. georg. 8. Fol. 312v - 321v, X в.), днем памяти К. и И. здесь названо 21 янв. В рукописи XI в. (НЦРГ. А 95. Л. 363-385 об.) днем памяти святых указано 12 янв. Метафрастическое Житие сохранилось в 3 рукописях (НЦРГ. S 384. Л. 222-295, XI-XII вв.; Кут. 659. Л. 1, XV-XVI вв.; Кут. 4. Л. 354 об.- 366, 1565 г.), во всех днем памяти К. и И. отмечено 2 окт. Синаксарная редакция Жития была переведена на груз. язык прп. Георгием Святогорцем (Мтацминдели) в XI в. и включена им в Великий Синаксарь, сохранившийся в рукописях того же времени (НЦРГ. А 97, А 193, Н 2211; Hieros. Patr. georg. 24-25; Sinait. Iber. 4; Ath. Iver. georg. 30).

В б-ке Иерусалимской Патриархии находится груз. перевод службы К. и И. (Hieros. Patr. georg. 124. XI-XII вв. Fol. 124v), выполненный в XI в. прп. Георгием Святогорцем. Служба помещена под 2 окт., содержит 7 стихир на «Господи, воззвах», прокимен и канон с ирмосами 4-го гласа «Моря чермную пучину».

В наст. время память К. и И. в Грузинской Православной Церкви отмечается только 2 окт.

Сщмч. Киприан. Мученическая кончина сщмч. Киприана и мц. Иустины. Роспись кафоликона в честь Вознесения мон-ря Дечаны. Ок. 1350 г.

На слав. язык был переведен ряд житийных текстов, посвященных К. и И. Пространное Житие К. и И. (нач.: «Пророческим словесем сбывающимся и словесем Господа нашего Иисуса Христа о сеянней пшеници…») и Житие И. (нач.: «Явлению бывшу с небесе на землю Спаса нашего Иисуса Христа…») были переведены на слав. язык не позднее XII в., содержатся в древнейшем (иосифо-волоколамском) комплекте древнерус. Миней-Четьих (посл. четв. XV в.) (РГБ. Ф. 113. № 59) и во всех позднейших, включая ВМЧ, в составе к-рых они изданы. Южнослав. (сербские) списки обоих текстов, включенные в Торжественники минейные, известны с XIV в. (Иванова. Bibliotheca… С. 234-235). Древним переводом является также Сказание о К. и И. (нач.: «Бе едина дева именем Устина, Едесиа отца, матери Клидония…»), не засвидетельствованное в южнославянской традиции. Старший русский список читается в пергаменном новгородском Сильвестровском сборнике 2-й пол. XIV в. (РГАДА. Ф. 381. № 53); текст опубликован также в составе ВМЧ. Краткое Житие переведено не позднее XII в. в составе Синаксаря, положенного в основу Пролога нестишной редакции, старший список в древнерус. рукописи РНБ. Соф. 1324 (кон. XII - нач. XIII в.). В составе стишного Пролога вариант краткого Жития трижды переводился на слав. язык в 1-й пол. XIV в. в Болгарии и Сербии либо на Афоне, в т. ч. при Минеях служебных. «Покаяние...» К. может помещаться в рукописях вместе с пространным Житием К. и И. либо со сказанием о них (напр., в Сильвестровском сборнике, серб. Сборнике 1-й четв. XV в.: Афон, Русский Пантелеимонов мон-рь, Слав. 22, ВМЧ, и др.), а также иметь собственную рукописную традицию, напр. в составе Требников (старший список - ГИМ. Чуд. 5, нач. XIV в.). Молитва с именем К. в заглавии периодически встречается в слав. Требниках и сборниках апокрифических молитв не позднее нач. XVI в., текст ее, как и в греч. традиции, неустойчив (Алмазов. 1900. С. 92-93), рукописная традиция изучена недостаточно. В 1646 г. один из ее вариантов был опубликован в Киеве в Требнике митр. Петра (Могилы), в составе «Восследования молебного о избавлении от духов нечистых».

Служба К. и И. переведена на слав. язык не позднее 60-х гг. XI в. Древнейший (дефектный) восточнослав. список с фитной нотацией находится в составе новгородского комплекта Миней служебных 90-х гг. XI в. (РГАДА. Ф. 381. № 89, 1096 г.). Старший полный - в составе новгородского же комплекта 1-й пол. XII в.- ГИМ. Син. 160. Старшие южнославянские - в основной части (1234-1243) серб. Минеи Братка (НБС. Рс 647) и в несколько более поздней (сер.- 3-й четв. XIII в.) серб. Минее на сент.-нояб. № 53 (Там же. I.е.7) б-ки Зографского мон-ря на Афоне. В кон. XIII (?) - 1-й пол. XIV в. в Болгарии или на Афоне был осуществлен новый перевод службы К. и И. в составе Миней служебных по Иерусалимскому уставу, получивших с течением времени повсеместное распространение. Бытование службы К. и И. в слав. Минеях праздничных не исследовано. Память К. и И. регулярно встречается в месяцесловах слав. Евангелий и Апостолов начиная с древнейшего времени (Лосева О. В. Русские месяцесловы XI-XIV вв. М., 2001. С. 168).

Посвящения храмов (и даже приделов) К. и И. чрезвычайно редки. Так, в их честь освящен один из престолов московского храма Василия Блаженного на Красной пл. (ПСРЛ. Т. 13. Ч. 2. С. 320), что связано с общей системой выбора посвящений, приуроченных к памятным датам осады Казани русским войском в 1552 г.,- на 2 окт. пришлись подрыв подкопа под городскими стенами и боевые действия в городе (Там же. Ч. 1. С. 215-218). Частица мощей К. включена в панагию-мощевик Ивана Грозного, 2 другие частицы упоминаются в описи Благовещенского собора Московского Кремля 1680-1681 гг. (Христ. реликвии в Московском Кремле / Ред.-сост.: А. М. Лидов. М., 2000. С. 30, 114).

Заметного присутствия имен К. и И. в слав. фольклоре не наблюдается. Включение молитвы К. в рус. сборники заговоров носит окказиональный характер и датируется достаточно поздно - не ранее рубежа XVIII и XIX вв.

В 1586 г. Антиохийский патриарх Иоаким V Дау привез царю Феодору Иоанновичу частицы мощей К. и И. (Муравьев А. Н. Сношения России с Востоком по делам церковным. СПб., 1858. Ч. 1. С. 173). В XVII в. частицы мощей К. (и иногда И.) также неоднократно привозились в Москву с правосл. Востока: в 1625 г.- из мон-ря Ватопед (К. и И.), в 1631 г.- от К-польского патриарха Кирилла I Лукариса (только К.), в 1645 г.- от Александрийского патриарха Иоанникия (только К.) (Он же. Сношения России с Востоком. 1860. Ч. 2. С. 28, 140, 350).

Сщмч. Киприан. Икона. 1613 г. Иконописец Давид (ц. сщмч. Киприана в Менико, Кипр)

В основе лат. традиции почитания К. и И., так же как и в греческой, лежит 3 агиографических произведения: «Обращение Иустины и Киприана» (Conversio Iustinae et Cypriani - BHL, N 2047, изд.: Mombritius. 1910. P. 70-73; ActaSS. Sept. T. 7. P. 217-221; BHL, N 2048, изд.: ActaSS. Cypriani et Justinae martyrum. 1717. Col. 1621-1628), «Покаяние, или Исповедь Киприана» (Paenitentia seu confessio Cypriani - BHL, 2049; изд.: ActaSS. Cypriani et Justinae martyrum. 1717. Col. 1629-1646) и «Мученичество Киприана и Иустины» (BHL, N 2050, изд.: Mombritius. 1910. P. 73-75; BHL, N 2051, изд.: Thesaurus novus anecdotorum. 1717. Col. 1645-1650). В некоторых рукописях представлены все 3 произведения (напр., в пассионарии IX-X вв. из Санкт-Галлена (St. Gallen. Stiftsbibl. 577. P. 664-711) и в легендарии XII в. из аббатства Редон (Vat. lat. 9668. Fol. 91v - 112v)), в других - лишь одно из сочинений. Чаще всего «Обращение...» соединялось с «Мученичеством...» (напр., в сборнике Житий святых XV в.- Melk. Stiftsbibl. 16 (M. 7). Fol. 118r - 123v («Обращение...»), 123v - 127r («Мученичество...»)).

По большей части по содержанию лат. версии этих произведений совпадают с греческими, однако там встречаются и некоторые отличия. Так, в одной из версий «Обращения...» (BHL, N 2047) диакон, проповедавший И. христ. веру, назван Предием, а юноша, добивавшийся И.,- Акладием. Сообщается, что отец И. после крещения был рукоположен во пресвитера и скончался через полтора года. К. стал епископом спустя 16 лет после крещения. В BHL, N 2048 приведены подробности, которые в греч. версии встречались только в «Покаянии Киприана», а не в «Обращении...». Злой дух по указанию К. возвещает жителям Антиохии, что только брак И. может спасти город от гнева богов и от моровой язвы. У дома И. собралась толпа, требовавшая немедленно выдать И. замуж, люди то слезно умоляли отца И., то угрожали смертью его семье. Отец И. намеревался бежать из города, но по наущению диавола его дом взяли под охрану. Тогда Аглаид, питавший надежду на брак с И., был поражен божественной карой. По молитве св. девы все больные выздоровели и опасность эпидемии была предотвращена. В «Мученичестве...» упоминается имп. Клавдий (вероятно, подразумевается Клавдий II (268-270)), а не имп. Диоклетиан, как в греч. версиях. Юноша, пострадавший вместе с К. и И., назван здесь Феогнитом.

Самое раннее свидетельство существования лат. версии цикла произведений о К. и об И. относится к рубежу V и VI вв. В т. н. Декрете Геласия утверждается, что Римская Церковь отвергает нек-рые агиографические сочинения (напр., Мученичества св. вмч. Георгия, мч. Кирика и мц. Иулитты), т. к. они исполнены неправдоподобных вымыслов и, по-видимому, составлены еретиками. Среди таких произведений названа «книга, именуемая «Покаяние святого Киприана»,- апокриф» (Liber qui appellatur Paenitentia sancti Cypriani - apocryphus) (Das Decretum Gelasianum de libris recipiendis et non recepiendis in kritischem Text / Hrsg. E. von Dobschütz. Lpz., 1912. S. 9, 12, 40-42, 54, 306. (TU; 38/4)).

В кон. VII в. агиографическое предание о К. и об И. было известно св. Альдхельму Малмсберийскому, к-рый включил его краткий пересказ в соч. «О девстве» (Aldhelm. De virginitate. 1919). Согласно Альдхельму, при имп. Диоклетиане в Антиохии жила дева И., к-рую тщетно пытался соблазнить с помощью волшебства К., «самый выдающийся из магов после Зороастра и Симона». Осознав тщетность своих усилий, К. уверовал во Христа и стал усердным проповедником истинной веры. Во время гонений на христиан К. и И. были схвачены, подвергнуты пыткам и казнены по приговору имп. Клавдия. В распоряжении Альдхельма несомненно находились «Обращение...» и «Мученичество...», тогда как «Покаяние...» не было им использовано. Впосл. Флодоард Реймсский включил подробный пересказ всех 3 произведений цикла в поэму «Победы, одержанные Христом в Антиохии» (Flodoardi Remensis De triumphis Christi Antiochiae gestis. I 15 // PL. 135. Col. 567-572).

Краткое сообщение о К. и об И. было помещено в Мартирологе Беды под 26 сент. Гибель мучеников датирована правлением имп. Диоклетиана, места, где они жили и пострадали, не названы. По мнению А. Кантена, в распоряжении Беды находилась одна из версий «Мученичества...» (Quentin. 1908. P. 71). Из Мартиролога Беды память К. и И. заимствовали франк. «исторические» мартирологи IX в., в т. ч. Малый Римский Мартиролог (здесь упом., что мученики пострадали в Антиохии, их мощи были перенесены в Рим) и Мартирологи Рабана Мавра (PL. 110. Col. 1171), Вандальберта Прюмского (MGH. Poet. T. 2. P. 595), Узуарда. Адон Вьеннский включил в составленный им Мартиролог пространное сказание о мучениках (ActaSS. Sept. T. 7. P. 196-197), основанное, по мнению Кантена, на «Обращении...» (версия BHL, N 2047) и на «Мученичестве...» (BHL, N 2051). Др. версия «Обращения...» (BHL, N 2048) стала источником сказания о К. и об И. в Древнеанглийском Мартирологе (IX в.). В Ирландии память К. и И. известна с XII в. (Félire Húi Gormáin = The Martyrology of Gorman / Ed. W. Stokes. L., 1895. P. 184-185), т. к. более ранние ирландские календари были основаны преимущественно на Иеронимовом Мартирологе, где память мучеников отсутствует.

Т. о., с кон. VII в. предание о К. и об И. было известно в англосакс. Британии, а в IX в. получило широкое распространение на Западе благодаря сказаниям в мартирологах. Поминовение К. и И. 26 сент. внесено в нек-рые церковные календари эпохи Каролингов (иногда указывалась только память И., а под 25 сент.- вигилия праздника; см.: Der karolingische Reichskalender und seine Überlieferung bis ins 12. Jh. / Hrsg. A. Borst. Hannover, 2001. Tl. 1. S. 1324, 1327-1328). К XI в. относятся самые ранние свидетельства литургического почитания мучеников в Риме, поминовение К. и И. указано в коллектарии рим. аббатства св. Анастасия (сер. XI в.), где приведены 2 молитвы мученикам (Jounel. 1977. P. 45-46, 61, 140, 292). Однако это единичное свидетельство, и наличие памяти мучеников в 2 мартирологах, использовавшихся в Ватиканской базилике (вероятно, XI в.- Ibid. P. 24) и в мон-ре св. Кириака (2-я четв. XI в.- Ibid. P. 49), не столь показательно. В XII в. поминовение К. и И. было включено в нек-рые рим. литургические книги, преимущественно связанные с Латеранской базиликой (напр., в пассионарий XII в. из ц. св. Климента - Ibid. P. 47-48, 76, 152). С этого времени началось богослужебное почитание К. и И. в Риме, однако оно носило локальный характер.

Со 2-й пол. XI в. поминовение «епископа и исповедника» К. 26 (или 25) сент. указывалось в календарях и мартирологах из Беневенто, Капуи и Неаполя (Brown V. A New Beneventan Calendar from Naples: The Lost «Kalendarium Tutinianum» Rediscovered // Mediaeval Studies. Toronto, 1984. Vol. 46. P. 414-415, 434). Примерно с этого же времени почитание К. и И. засвидетельствовано в Сев. Испании. «Мученичество...» включено в легендарий XI в. из монастыря Сан-Педро-де-Карденья (Escorial. b. I. 4). Вероятно, знакомство с этим текстом привело к включению памяти К. и И. под 18 сент. в нек-рые календари XI в. Согласно календарям в «Liber ordinum» из аббатства Силос (Silos. Archivo del Monasterio. 4) и в Леонском антифонарии (León. Archivo de la Catedral. 8), 18 сент. поминалась только И. или И. «с товарищами». Это позволяет предположить, что К. могли отождествлять со св. Киприаном Карфагенским, память к-рого отмечалась 14 сент. (Vives J. Santoral visigodo en calendarios e inscripciones // Analecta Sacra Tarraconensia. 1941. N 14. P. 23; Díaz y Díaz M. C. El culto de San Cipriano en Hispania // Pensamiento medieval hispano: Homenaje a Horacio Santiago-Otero / Ed. J. M. Soto Rábanos. Madrid, 1997. T. 1. P. 31-32).

Возможно, более широкое распространение праздника в честь К. и И. связано с обретением мощей мучеников в Риме (XII в.). Под римским влиянием поминовение К. и И. было заимствовано в ряде диоцезов Сев. Франции, затем Англии и др. стран. Так, в Реймсе это произошло скорее всего в XII в., как показывают богослужебные тексты из реймского кафедрального собора. В литургических книгах, использовавшихся в Реймсе в IX в., поминовение мучеников отсутствует, но оно имеется в более поздних источниках. В соборном мартирологе (XIII в.) под 26 сент. указана память К. и И., а в ординарии (XII в.) и в календаре (XIII в.) - только И. Комплекс литургических текстов для этого праздника не сложился, молитвы и песнопения заимствованы из проприев мученицам Агнессе, Агате и из общего проприя св. девам (Sacramentaire et martyrologe de l'abbaye de Saint-Remi: Martyrologe, calendrier, ordinaires et prosaire de la métropole de Reims (VIIIe-XIIIe siècles) / Éd. U. Chevalier. P., 1900. P. 59, 86, 208, 227, 249, 257). Данные богослужебных книг кафедрального собора в Лионе противоречивы: в мартирологе (вероятно, XII в.) указано празднование памяти К. и И. (Martyrologe de la Sainte Église de Lyon / Éd. J. Condamin, J.-B. Vanel. Lyon; P., 1902. P. 89; см.: Quentin. 1908. P. 231), но в самом раннем соборном ординарии поминовение мучеников отсутствует (Collomb P. Le premier ordinaire connu de la cathédrale Saint-Jean de Lyon (2e moitié du XIIe siècle) // Revue Mabillon. N. S. P., 1997. T. 8. P. 13-51). Празднование памяти К. и И. указано в календаре Сарумского Миссала (The Sarum Missal / Ed. J. W. Legg. Oxf., 1916. P. XXIX, 327), оно значится в ряде позднесредневек. календарей, преимущественно из Сев. Франции, в т. ч. Нормандии. Однако во многих литургических книгах 26 сент. указано поминовение одного К., отождествленного с Киприаном Карфагенским. Под франц. влиянием праздник св. девы И. 28 сент. стал отмечаться в Неаполе, что зафиксировано в календаре XIV в. (в более ранних календарях беневентской традиции праздник отсутствует - см.: Brown V. A New Beneventan Calendar from Naples: The Lost «Kalendarium Tutinianum» Rediscovered // Mediaeval Studies. Toronto, 1984. Vol. 46. P. 414-415, 434).

Особое почитание К. и И. сложилось в Пьяченце, где И. считалась покровительницей города (Canetti. 1993. P. 83-96). Возможно, первоначально это было связано с культом мц. Иустины (пам. зап. 7 окт.), которая почиталась как покровительница г. Падуя и которую впосл. отождествили с И. Самые ранние свидетельства существования культа некой св. Иустины в Пьяченце относятся к эпохе Каролингов (см.: ActaSS. Sept. T. 7. P. 250-251; Jensen. 2012. P. 13-14). Изданная в 808 г. грамота имп. Карла Великого адресована еп. Иулиану и клирикам соборной ц. святых Антонина и Иустины (Giarelli F. Storia di Piacenza, dalle origini ai nostri giorni. Piacenza, 1889. Vol. 1. P. 67-68, 72; MGH. Dipl. Kar. T. 1. N 207). В грамоте имп. Карла Толстого от 9 апр. 881 г. говорится о Павле, «епископе святой Церкви города Пьяченцы... в честь святых Антонина, Виктора и Иустины» (Il Registrum magnum del comune di Piacenza / Ed. A. Corna e. a. Torino, 1921. Vol. 1. P. 3-6). О том, что в IX в. кафедральный собор Пьяченцы был посвящен св. Иустине, упоминается и в др. грамотах IX в. (Golinelli P. Giustina di Antiochia o Giustina di Padova? // Sancta martyre Justina. 2004. P. 51-59). В источниках нач. XI в. сообщается о ц. девы и мц. Иустины, в которой почивали ее мощи. По-видимому, это был ораторий при епископском дворце (ActaSS. Sept. T. 7. P. 251).

Житие сщмч. Киприана и мц. Иустины из Лекционария (Piacenza. Bibl. Capit. 63. Fol. 126v)

В богослужебных книгах, которые использовались в Пьяченце, поминовение И. засвидетельствовано с XI в. В этот период кафедральный собор Пьяченцы стал именоваться в честь Девы Марии и И. О происхождении почитавшихся в соборе мощей мученицы сообщается в сказании о перенесении мощей К. и И., составленном в виде богослужебных чтений на 17 авг. (BHL, N 2054; изд.: ActaSS. Sept. T. 7. P. 258-261). Согласно этому источнику, мощи К. и И. были перенесены из Рима в Пьяченцу по указанию антипапы Иоанна XVI (Иоанна Филагата; 997-998), от них совершались исцеления. В более поздних источниках сообщается, что 17 авг. 1001 г. святыню принял еп. Сигифред (997-1031). По мнению болландистов, сказание было составлено намного позже описанных событий и не является достоверным источником (ActaSS. Sept. T. 7. P. 249-256), но многие исследователи склонны полагать, что оно было создано вскоре после перенесения мощей и изложенные в нем сведения верны. На это указывает в т. ч. изготовление в XI в. в Ломбардии небольшого реликвария (Милан, замок Сфорца), на панелях которого представлены сцены вручения ап. Петру ключей от Царства Небесного и мученичества К. и И. (см.: Tasso F. Brescia, Piacenza, Lucca: Un contesto per la cassetta-reliquiario dei santi Cipriano e Giustina del Castello Sforzesco di Milano // Arte medievale. N. S. R., 2008. Vol. 7. N 1. P. 125-136; Somma. 2011. P. 8-9). По более поздней традиции, засвидетельствованной в т. ч. Иаковом из Варацце и Петром Наталисом, в Пьяченце хранились мощи не только К. и И., но и пострадавшего с ними мч. Феоктиста. В наст. время мощи И. находятся в алтаре крипты кафедрального собора в Пьяченце.

Совершив паломничество в Палестину, еп. Альдон (до 1098 - ок. 1120) привез из К-поля Житие К. и И. на греч. языке, к-рое затем было переведено на латынь мон. Иоанном. Текст Жития был включен в состав чтений на день празднования памяти мучеников. В лекционариях 2-й пол. XII в. из б-ки кафедрального собора в Пьяченце содержится цикл из 48 чтений для оффиция в день праздника и в дни октавы К. и И. (26 сент.- 3 окт.; изд. по ркп. Piacenza. Bibl. capit. 63: Jensen. 2012. Р. 49-157). В чтениях содержится подробный пересказ «Обращения...», «Покаяния...» и «Мученичества...», после чего следует текст Жития, переведенный с греч. языка, в котором использованы «Обращение...» и «Мученичество...».

Повсеместное распространение богослужебного почитания К. и И. на Западе связано с реформой богослужебных книг после Тридентского Собора (1545-1563). День памяти мучеников (26 сент.) был включен в календарь Римского Бревиария (1568) и Римского Миссала (1570), использование которых стало обязательным в Римско-католической Церкви. Тексты мессы в честь К. и И. в основном заимствовались из общего проприя мученикам, в чтениях на день их памяти содержалось сжатое изложение агиографического предания с упоминанием о мощах, к-рые почитались в Риме (Missale Romanum ex decreto Sacrosancti Concilii Tridentini restitutum. Venetiis, 1574. P. 439; Breviarium Romanum ex decreto Sacrosancti Concilii Tridentini restitutum. Antverpiae, 1604. P. 964). В Римский Мартиролог под 26 сент. включено краткое сказание о К. и об И. В нем сообщается, что мученики пострадали в Никомидии при имп. Диоклетиане и президе Евтолмии, их тела были перенесены в Рим и впосл. положены в Латеранском баптистерии (Martyrologium Romanum ad novam kalendarii rationem et ecclesiasticae historiae veritatem restitutum. R., 1583. P. 171). В примечаниях ко 2-му изданию Мартиролога (1587) кард. Цезарь Бароний указал на поминовение К. и И. в греч. минологиях и на существование греч. версии «Мученичества...», к-рая, по его мнению, менее достоверна, чем латинская. Также кард. Ц. Бароний отметил случаи смешения К. с Киприаном Карфагенским и обратил внимание на ложную датировку его кончины в правление имп. Клавдия. Согласно Баронию, верная датировка следует из упоминания о еп. Анфиме; его кардинал отождествил с Анфимом, еп. Никомидии, пострадавшим в нач. IV в. (Martyrologium Romanum... accesserunt notationes auctore Caesaro Baronio Sorano. Venetiis, 1587. P. 437-438).

Начиная с XII в. в средневековой лит-ре получил известность образ К.- бывшего чародея, ставшего образцовым пастырем и чудотворцем, а затем принявшего смерть за Христа. Самым ранним примером считается трактат Гиральда Камбрийского «Церковная красота» (ок. 1190), в котором среди текстов о добродетельных святителях, обладавших властью над злыми духами, изложена легенда об обращении К. (Giraldus Cambrensis. Gemma ecclesiastica. I 27 // Opera / Ed. J. S. Brewer. L., 1862. T. 2. P. 96-99). В «Зерцале истории» Винцентия из Бове († ок. 1264) приведен пересказ «Обращения...» и «Мученичества...», за к-рым следует гл. «Из какого жалкого состояния обратился Киприан» с кратким изложением «Покаяния...» (Vincentius Bellovacensis. Speculum historiale. XII 119-122 // Speculum quadruplex, sive Speculum maius. Douai, 1624. Graz, 1965. T. 4. P. 492-494). В сочинениях Гиральда и Винцентия особое внимание уделено отношениям К. и диавола, а также причинам и обстоятельствам обращения мученика ко Христу.

Подробное изложение «Обращения...» содержится в «Золотой легенде» Иакова из Варацце, в главе, посвященной И. (Iacobus de Voragine. Legenda aurea sive legende sanctorum. 138 // Idem (Iacopo da Varazze). Legenda Aurea / Ed. G. P. Maggioni. Firenze, 1998. Vol. 2. P. 971-976). Версия Иакова, в к-рой основное внимание уделено искушениям И., договору К. с демоном и победе святых над ним, получила наибольшее распространение в зап. лит-ре. На ней основано краткое сказание в «Перечне святых» Петра Наталиса, где, однако, сообщается, что К. и И. пострадали в Дамаске и были казнены в Никомидии ок. 280 г., при имп. Клавдии. Преимущественно в этом тексте описаны пытки, которым палачи подвергали мучеников (Petr. Natal. CatSS. VIII 121). Легенда об отношениях К. со злыми духами использована в демонологическом трактате доминиканца Николя Жакье († 1472) «Бич еретических ведьм» (Flagellum haereticorum fascinariorum auctore fratre Nicolao Iaquerio. Francofurti, 1581. P. 100-103). Со ссылкой на Винцентия из Бове здесь пересказывается «Обращение...», подчеркивается возможность одолеть диавола при помощи всемогущего Бога. В стихотворении англикан. священника и астролога Э. Аскема († 1559), основанном на «Покаянии Киприана», говорится о тщетности и бессмысленности греховного чародейства, к-рое следует отринуть, чтобы следовать Божиим заповедям (Robinson F. C. «The Complaynt off Sanct Cipriane, the Grett Nigromancer»: A Poem by Anthony Ascham // The Review of English Studies. N. S. Oxf., 1976. Vol. 27. N 107. P. 257-265).

В XVI в. на Западе стал доступен новый агиографический текст - сказание о К. и об И. в составе Минология Симеона Метафраста, переведенного на латынь еп. Луиджи Липпомано (Vitae sanctorum priscorum patrum / Ed. A. Lipomanus. R., 1558. T. 6. Fol. 303-308v). Липпомано указал на смешение у Метафраста сведений о К. и о Киприане Карфагенском, справедливо отметив, что это смешение происходит из ранних источников. Он не нашел существенных отличий Жития, составленного Метафрастом, от сказания Адона Вьеннского, за исключением датировки гибели мучеников (при имп. Диоклетиане - у Адона, при Клавдии - у Метафраста). Как и в греч. оригинале, Житие К. и И. было помещено Липпомано под 2 окт., но картузианец Лаврентий Сурий, выбравший этот текст для составленного им сборника Житий святых, поместил его под 26 сент. в соответствии с днем памяти мучеников в зап. календарях (De probatis Sanctorum historiis / Ed. L. Surius. Coloniae Agrippinae, 1574. T. 5. P. 351-359).

Средневек. сказания о К. и об И. были положены испан. драматургом П. Кальдероном де ла Баркой в основу драмы «Маг-чудодей» («Волшебный маг» - Calderón de la Barca P. El mágico prodigioso (1637); рус. пер.: Кальдерон де ла Барка П. Драмы / Пер.: К. Бальмонт. М., 1989. Кн. 2. С. 262-402). Основным источником сюжета драмы послужило сказание о К. и об И. в «Соцветии святых» испан. иезуита Педро де Рибаденейры (Ribadeneira P., de. Flos Sanctorum, o Libro de las Vidas de los Santos. Madrid, 1610. Pt. 1. P. 662-664), составленное с учетом неск. более ранних текстов, а также, возможно, издание Сурия. Отступления Кальдерона от средневековой легенды заключаются не только во введении новых персонажей, но и в изменении сюжетной линии. В драме диавол встречает юного философа К., который ищет истинную мудрость, и пытается помешать его стараниям, чтобы юноша не смог обрести веру в христианского Бога. Для этого диавол обманом заставляет его выступить посредником между друзьями, влюбленными в юную христианку И. Посредничество К. приводит к тому, что он сам влюбляется в И. На 2-м плане разворачивается соперничество слуг К. за сердце Ливии, легкомысленной служанки И., которое грубой чувственностью оттеняет высокое чувство К. В отчаянии герой отдается слепой страсти и соглашается отдать душу диаволу. Злой дух немедленно является К. и предлагает заключить договор, обещая обучить его тайнам черной магии. Пока К. осваивает волшебное искусство, диавол искушает И. и терпит неудачу, но по городу распространяются слухи о безнравственном поведении девушки. В конце концов К. с помощью заклинаний призывает любимую, но вместо нее появляется полуистлевший скелет. Потребовав от диавола объяснений, юноша узнаёт, что И. находится под защитой всемогущего Бога, и разрывает договор. Тем временем власти заключают в тюрьму членов тайной церкви, И. оказывается среди схваченных христиан. Вернувшись в Антиохию после длительного отсутствия, К. предстает перед правителем Аврелием и исповедует Христа, благодаря Которому он обрел истинную любовь и подлинное знание. Мучеников уводят на казнь. Посрамленный диавол по воле Бога открывает жителям города правду: несмотря на искушения и соблазны, И. осталась чистой и верной Христу, а договор, по которому К. отдал душу демону, расторгнут кровью мученика. Основные темы «Мага-чудодея» - борьба чувства с разумом, бессилие зла и путь человека к истине. Диавол, к-рый пытается разрушить веру К. в силу разума и веру И. в Бога, терпит поражение. В ходе религиозной полемики, развернувшейся в XVII в., Кальдерон подчеркивает свободу воли человека, который, опираясь на разум, способен самостоятельно достичь спасения (диспуты о спасительной благодати и предопределении устраивались не только между католич. и протестантскими полемистами, но и среди католических богословов: напр., в Испании на рубеже XVI и XVII вв.- полемика Луиса де Молины, представлявшего иезуитов, и доминиканца Доминго Баньеса). Признавая всемогущество Провидения и не разделяя позицию Молины, Кальдерон тем не менее делал акцент на свободе воли, к-рая, опираясь на силу человеческого разума, способна противостоять судьбе (см., напр.: Parker A. A. The Mind and Art of Calderón. Camb.; N. Y., 1988. P. 110-113).

Образ К.-чернокнижника присутствует и в других художественных произведениях, напр. в англ. трагикомедии «Две благородные дамы» (1622 - Miller G. L. «The Two Noble Ladies»: An Ed. of an Anonymous Elisabethan Play: Diss. Emporia (Kansas), 1968). Интерпретация легенды об обращении К. здесь выдержана в протестант. духе, подчеркивается значение Библии как Слова Божия, источника знаний об истине. В повествование введен и молитвенник, к-рому придаются свойства талисмана, защищающего И. от злых духов (Williamson E. The Materiality of Religion in Early Modern English Drama. Farnham, 2009. P. 151-153). Предание о К.-чернокнижнике в числе др. средневек. сказаний повлияло на формирование легенды о чародее Фаусте, ученом, к-рый отрекся от Бога и заключил договор с диаволом, чтобы получить безграничные знания (драма К. Марло «Трагическая история доктора Фауста» (1-е изд.: 1604), трагедия И. В. Гёте «Фауст» (1806-1831) и др.). Наиболее существенным считается влияние драмы Кальдерона на трагедию Гёте (см.: Palmer, More. 1965. P. 41-58; Brown J. K. Goethe's «Faust»: The German Tragedy. Ithaca (N. Y.), 1986. P. 19).

Образ К. как могущественного чародея использовался не только в художественной лит-ре, но и в фольклоре. В некоторых регионах Европы ему приписывалось составление гримуаров (пособий по колдовству, сборников заклинаний). В сев. части Пиренейского п-ова, в Португалии, а впосл. и в Бразилии имела хождение «Книга св. Киприана» (испан. Libro de San Cipriano; португ. Livro de São Cipriano). О ней упоминается в документах инквизиционных процессов XVI-XVII вв., однако, по-видимому, речь шла о разных колдовских книгах, составителем к-рых считался К. Сборники с таким названием создавались и в XVIII-XIX вв. В разных версиях «Книги св. Киприана» содержались молитвы исцеления и экзорцизма, заклинания, описания гаданий и обрядов белой и черной магии, наряду с текстами церковного происхождения присутствовали молитвы диаволу. Считалось, что рукописи «Книги...» обладали колдовской силой, а их чтение было смертным грехом и закрывало перед человеком путь к спасению (Barreiro B. Brujos y astrólogos de la Inquisición de Galicia y el famoso Libro de San Cipriano. La Coruña, 1885. Madrid, 1973; Lafoz H. El Libro de San Cipriano en la Ribagorza, Sobrarbe y Somontano // I Congreso de Aragón de Etnología y Antropología. Zaragoza, 1981. P. 67-71). В Дании и Норвегии был известен гримуар «Киприан» (Cyprianus); как и в Испании, это название могло применяться к разным магическим книгам. В них были собраны заговоры и заклинания, вместе с молитвами Богу и святым имелись формулы призывания нечистых духов и заключения договора с диаволом (см. публикацию отдельных текстов по норвеж. рукописям XVII-XIX вв.: Bang A. C. Norske Hexeformularer og Magiske Opskrifter. Kristiania, 1901. S. 582-607). Предполагаемого составителя гримуаров Киприана могли отождествлять с К. или с Киприаном Карфагенским. Согласно др. представлениям, он был дат. или норвеж. чернокнижником, заключившим сделку с нечистым духом. По одной из версий, К. был настолько злобным человеком, что бесы не допустили его в преисподнюю. Вернувшись на землю, он написал 9 книг черной магии, к-рые были положены в основу всех колдовских сборников. Согласно позднейшей версии, бытовавшей в нач. ХХ в. среди норвеж. переселенцев в Сев. Америке, гримуар был составлен монахиней из Мексики, к-рую в 1351 г. заточил в темницу развратный священник. Потеряв надежду на спасение, она записала кровью на обрывках одежды известные ей магические секреты (Stokker. 2001. P. 406).

В ходе литургической реформы, проведенной в соответствии с решениями Ватиканского II Собора, из общего календаря Римско-католической Церкви были исключены дни памяти тех святых, исторические данные о к-рых были признаны недостаточными или недостоверными (новый календарь утвержден motu proprio папы Римского Павла VI «Mysterii paschalis» от 14 февр. 1969). В числе проч. святых было прекращено общецерковное поминовение К. и И., их память отсутствует и в Римском Мартирологе (по изд. 2001). Тем не менее день памяти мучеников отмечается в тех храмах, покровителями к-рых они являются. В еп-стве Пьяченца-Боббио 26 сент. совершается торжественное празднование (sollemnitas) памяти И.- покровительницы диоцеза и кафедрального собора.

Сцены из жития сщмч. Киприана и мц. Иустины. Миниатюра из Гомилий свт. Григория Назианзина. Между 879 и 882 гг. (Paris. gr. 510. Fol. 332v)

В зависимости от прочтения житийного текста К. предстает или зрелым мужчиной с короткой бородой и вьющимися волосами, или седовласым человеком со средней (или чуть ниже среднего) длины клиновидной бородой; в святительском облачении: фелони, с епитрахилью, омофором, в руках - Евангелие. В характеристике И. обычно подчеркивается ее молодость; она облачена в платье и мафорий с обязательным включением красного цвета или его оттенков, являющихся, как и крест в руке, знаком мученического подвига. Ранние изображения К. и И. представлены на миниатюрах к Гомилиям свт. Григория Назианзина (к 24-му Слову). Так, в рукописи из Парижской национальной б-ки (Paris. gr. 510. Fol. 332v, между 879 и 882 гг.) на листовой миниатюре, разделенной на 2 регистра, каждый из к-рых включает по 2 сцены, проиллюстрирован рассказ об обращении К. в веру юной христианкой И. В верхнем регистре справа язычник К. совершает колдовские действия, привораживая И.: К.- молодой темнобородый мужчина с короткими вьющимися волосами, облачен в голубую тогу, лишь наполовину скрывающую его обнаженный торс, представлен сидящим на престоле с подножием, рядом стоит наполненная купель, в к-рую К. погрузил мужскую и женскую скульптурные фигурки; как философа и мага его характеризируют окружающие предметы - большая сфера на столе слева, свиток в левой руке. В том же регистре слева показано моление И.: дева стоит перед киворием в 3/4-ном повороте с молитвенным жестом поднятых рук, смотрит вверх; облачена в охристый мафорий и платье розовых тонов, изображена с нимбом, вверху в медальоне оплечный образ Иисуса Христа. В верхнем регистре по сторонам по диагонали помещены изображения 2 кивориев как противопоставление христианства и язычества: слева, на переднем плане, показан киворий на золотых колонках с золотым же сводом, который осеняет престол, покрытый красной индитией. Киворий справа отодвинут на задний план, внутри этого сооружения, исполненного в голубых тонах, стоит золотой идол. В нижнем регистре на фоне архитектурных колонок, разделенных горкой, показаны события после уверования К. во Христа (К. везде с нимбом). Справа епископ крестит К. в водах источника (реки), а слева - мучение святого (варят в котле со смолой), к-рый молитвенно воздел руки (орант), рядом - ему отсекают голову, слева замыкает композицию фигура человека в длинном хитоне и плаще с тавлионом, взирающего на подвиг К., вероятно упомянутого в Житии мч. Феоктиста.

В рукописи Гомилий свт. Григория Назианзина из б-ки Амброзианы в Милане (Ambros. E 49-50 inf. Pag. 346-347, нач. IX в.) К. и И. представлены на развороте листов; в рукописи из Парижской национальной б-ки (Paris. Coislin. 239. Fol. 50, XI-XII вв.) фронтально в рост с мученическим крестом в руках изображена И., рядом слева - фигура седобородого человека, указывающего на святую, идентифицируется как образ свт. Григория Назианзина (жест святителя можно истолковать как проповеднический), 2 муж. фигуры рядом с ним символизируют слушающий народ.

Сщмч. Киприан и мц. Иустина. Миниатюра из Минология Василия II. 1-я четв. XI в. (Vat. gr. 1613. P. 80)

Образы К. и И. вместе встречаются, как правило, в минейных циклах (в настенной живописи, в миниатюрах, на иконах и позже в гравированных святцах). На миниатюрах: в Минологии Василия II (Vat. gr. 1613. P. 80, 1-я четв. XI в.) и в Минологии с циклами двунадесятых праздников и Жития вмч. Димитрия Солунского Димитрия Палеолога (Bodl. f.1. Fol. 320, 1322-1340 гг.) - в сцене мучения показано усекновение главы К.; И., взирая на казнь, стоит рядом в молитвенной позе; в греч. минологии из ГИМ (Син. греч. 175. Л. 19, посл. четв. XI в.) - И. усекают голову, К. стоит и благословляет ее (в той же рукописи. Л. 4); а также в греч. минологии (Vindob. hist. gr. 6. Fol. 2v, 2-я пол. XI в.), в греко-груз. рукописи (т. н. Афонской книге образцов) (РНБ. O.I.58. Л. 80, кон. XV в.) - в рост. В настенных минологиях в росписи храмов: Св. Троицы мон-ря Козия (Румыния), ок. 1386 г., и кафоликона мон-ря Дионисиат на Афоне, 1546-1547 гг.,- в мучении. На иконах: на Синайском гексаптихе (2-я пол. XI - 1-я пол. XII в., мон-рь вмц. Екатерины на Синае) - оба в мучении, на рус. минеях нач. XVII в. (ЦАК МДА) - оба в рост. На гравированных святцах: Г. П. Тепчегорского (1713, 1722) на листе на октябрь - парное изображение, К. преклонных лет, с недлинной бородой, в фелони, с митрой на голове, правой рукой благословляет, в левой - Евангелие, И.- с непокрытой головой, в опущенной правой руке держит пальмовую ветвь; на листе святцев на март работы И. К. Любецкого (1730) К. показан средовеком с короткой бородой, в фелони с оплечьем, с непокрытой головой, правой рукой благословляет, в левой - Евангелие, И. с платом на голове.

Мученичество сщмч. Киприана. Роспись кафоликона в честь Успения Пресв. Богородицы мон-ря Грачаница. Ок. 1320 г.

В ряде случаев в минейные циклы образ И. не включался (в т. ч. в сцену мученичества, напр., в росписи ц. Успения Богородицы мон-ря Грачаница (Косово), ок. 1320 г., и в ц. св. Апостолов [св. Спаса], в Печской Патриархии (Косово), 1561 г., К. усекают голову; в ц. вмч. Георгия в Старо-Нагоричино (Македония), 1317-1318 гг., в ц. вмч. Димитрия Маркова мон-ря близ Скопье, Македония, ок. 1376-1381 гг., и в ц. свт. Николая в Пелиново (Черногория), 1717-1718 гг., К. изображен погрудно; в ц. Вознесения мон-ря Дечаны (Косово), ок. 1350 г.- в рост).

На изображениях, не связанных с минейными циклами, святые представлены как парно, так и по отдельности. Образы К. больше распространены, однако вне миней отсутствие И. затрудняет атрибуцию святого, к-рого смешивают со сщмч. Киприаном, еп. Карфагенским, особенно это касается храмовых росписей, где К. представлен среди др. святителей. Одним из таких, напр., является изображение в ц. Панагии Аракос близ Лагудеры, 1192 г. Мастер Феодор Апсевд разместил ростовой образ святого в алтарной зоне, в нише на сев. стене вимы, выделив его по размерам среди других святителей, предстоящих престолу. К. облачен в охристый подризник и бледно-пурпурного цвета фелонь, с омофором, епитрахилью и палицей; у него в руках развернутый вверх свиток с текстом молитвы Пресв. Богородице. Если данное изображение - образ сщмч. Киприана, еп. Антиохийского, то оно является наиболее ранним свидетельством почитания этого святого на Кипре, т. е. до перенесения мощей К. и И. на Кипр в XIII в.

Ряд икон К. и И. связан с Кипром, особенно с дер. Менико в митрополии Морфу, в церкви которой были положены честные главы святых. Между 1359 и 1369 гг. попечением кор. Кипра Петра I Лузиньяна, исцелившегося от мощей, старый храм был разрушен, а на его месте построен новый во имя сщмч. Киприана. В наосе храма в проскинитарии находится чудотворная икона К., созданная, согласно подписи на нижнем поле, в 1613 г. иконописцем Давидом. Это - поясное изображение святителя, благословляющего правой рукой, а покровенной левой придерживающего Евангелие. Святитель изображен фронтально, по пояс, вьющиеся волосы тронуты сединой, клиновидная борода немного не доходит до середины груди. Фелонь красного цвета обильно украшена золотым растительным орнаментом (в технике сграффито), золотом же орнаментированы кресты на омофоре; элементы орнамента на нимбе органично сочетаются с орнаментом на фелони. В иконе сохранены лучшие черты поствизант. живописи: пропорции выверенные, личное письмо плотное, лессировки смягчают яркую декоративность локального цветового решения, придавая краскам глубину. Внизу по центру в икону вмонтирован мощевик. В местном ряду иконостаса, для к-рого, очевидно, и создавалась икона К., его в наст. время замещает изготовленный в 1800 г. серебряный позолоченный оклад (лик - полиграфическая копия иконы 1613 г.). Во вкладной надписи на нижнем поле оклада упомянуто имя его создателя - художника Иоанна Корнароса; мастер внес изменения в иконографию. Так, в левой непокрытой руке К.- Евангелие с Распятием на окладе и посох. В иконостасе особое отношение к образу подчеркивают завеса (в виде шторок) и вотивные привески. К иконостасу справа примыкает выделенная киотом фреска на юж. стене с изображением К. и И. (1860). Святые представлены на темно-синем фоне поколенно в легком повороте друг к другу, К.- слева, И.- справа. Облачение К., убеленного сединами старца, традиционно, он одет в крещатую фелонь красного цвета. Одежды И. составляют красный гиматий поверх платья с декоративным поясом, на голове спадающий назад светлый плат, из-под к-рого видны пряди волос. В правой руке И. держит крест, в левой - пальмовую ветвь - символ победы над смертью. Фреска по иконографии и стилю исполнения (диспропорции рисунка, упрощенная цветовая гамма, плоскостность) близка к созданному неск. годами ранее изображению на храмовом диптихе (1856), где К. и И. представлены в верхней киотчатой части, их благословляет Иисус Христос из облачного сегмента. И. держит в правой руке крест и пальмовую ветвь, в левой - горящую свечу; плат декорирован украшением в передней части, на свисающем конце - кисть. В храме также хранится рукопись с Последованием службы К. и И., украшенная выходной миниатюрой с образом К. Согласно приписке, рукопись была создана в 1830 г. в кипрском мон-ре Махера иером. Митрофаном. Иконография выполненного в графической манере изображения традиционна: поколенный образ седовласого святителя в крещатой фелони, держащего в непокрытой левой руке Евангелие и благословляющего десницей. Рельефные изображения К. и И. (фронтально, по пояс) украшают крышку серебряного с позолотой мощевика (1805) с честными главами святых. Еще один серебряный позолоченный мощевик был изготовлен в 2002 г., на его крышке - написанные в стиле фресок ц. Панагии Аракос образы К. и И. работы иером. Амвросия. О почитании К. и И. на Кипре свидетельствуют также их иконы в др. храмах, напр. икона XIX в. «Святые Киприан и Иустина» в ц. свт. Авксивия в Астромеритисе.

Сщмч. Киприан и мц. Иустина с житием. Икона. Нач. XVIII в. (Музей икон, Рекклингхаузен)

Единственной в своем роде является рус. житийная икона К. и И. с 16 клеймами (нач. XVIII в., музей икон Рекклингхаузен, Германия); святые представлены в среднике в 3/4-ном повороте друг напротив друга на пейзажном фоне предстоящими в молении Спасителю на троне в облачном сегменте. В среднике и в клеймах К. изображен средовеком. В 10 клеймах проиллюстрированы бесовские искушения К. и И.

В греч. Ерминии иером. Дионисия Фурноаграфиота (ок. 1730-1733) К. и И. упомянуты в Минее на октябрь в разд. «Как изображаются страдания мучеников каждого месяца всего года»: «Святой Киприан, старец с круглою бородою, и Иустина были усечены мечом» (Ерминия ДФ. Ч. 3. § 21. Окт. 2). В месяцеслове рус. иконописного подлинника по списку Г. Д. Филимонова (XVIII в.) приведено описание облика святых: «Киприан подобием рус, брада доле Козмины, на конец космочки, риза святительская, во омофоре, в руце Евангелие; Иустина лицом красотою предивна, на главе наметка, спустила на правое плечо, риза верх празелень, испод лазоревый, власы вышли из-за уха, рука молебна, а в другой крест» (Филимонов. Иконописный подлинник. С. 164-165). То же в сводном Большаковском иконописном подлиннике (XVIII в.; Большаков. Подлинник иконописный. С. 35-36), но в части Лицевых святцев с прорисями левая рука (в зеркальном переводе) И. покровенна, правая открыта ладонью вовне в молитвенном жесте (Там же. С. 17). В. Д. Фартусов в «Руководстве к писанию икон» (М., 1910) вносит колоритные дополнения к характеристике образа святых, давая точные указания в отношении их возраста: К.- «типа арабского, из северной Африки; средних лет; лицом очень смуглый, с небольшой курчавой черной бородой, разделенной на пряди. В руках у него хартия с его изречением: Жив Христос, Бог мой, сохранивый мя от диавола и девицу чисту соблюдый и помиловавый мя»; И.- «типа сирийского (из Антиохии сирской), лицом очень красива, средних лет; одежда на ней - белый хитон, перепоясанный через плечи крестом, как у дьякониссы, сверху епанча, на голове плат. В руке хартия с надписью ее изречения: Великое и неизреченное есть воздаяние в чистоте живущим и чудо есть велие, яко людие о сицевом сокровище великом чистоты ангельския не брегут ни мало» (Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 33-34).

Сщмч. Киприан. Начало последования службы сщмч. Киприану. Разворот рукописи «Последование службы сщмч. Киприану и мц. Иустине». 1830 г. (ц. сщмч. Киприана в Менико, Кипр)

Согласно Типикону Великой ц. IX-XI вв. (Mateos. Typicon. T. 1. P. 58), память К. и И. отмечается 2 окт.; богослужебное последование включает прокимен из Пс 63, Апостол (Евр 10. 32-38a), аллилуиарий со стихом из Пс 36, Евангелие (Лк 21. 12-19), причастен Пс 32. 1.

В Студийско-Алексиевском Типиконе 1034 г. (Пентковский. Типикон. С. 287), к-рый отражает самую раннюю сохранившуюся редакцию студийского Синаксаря, память К. и И. также отмечается 2 окт.; служба имеет праздничные особенности: стихиры и тропари канона Минеи поются «по двоици», т. е. все или нек-рые из этих песнопений повторяются. В версии этого же Типикона по рукописи ГИМ. Син. № 333 (Л. 11), 1398 г., К. и И. указан общий отпустительный тропарь; на литургии назначается прокимен из Пс 67, аллилуиарий со стихом из Пс 36, чтения и причастен те же, что и в Типиконе Великой ц.

В слав. рукописных Минеях студийской традиции (напр., ГИМ. Син. № 160, XII в.- см.: Горский, Невоструев. Описание. Отд. 3. Ч. 2. С. 17; также см.: Ягич. Служебные Минеи. С. 11-16) последование К. и И. 2 окт. состоит из канона, 4 стихир-подобнов, дополнительных стихир, 2 седальнов. В Стихирарях могут помещаться 2 стихиры-самогласна К. и И., что указывает на праздничный статус их службы (напр., см.: БАН. 34.7.6, XII в.- Sticherarium palaeoslvavicum petropolitanum / Ed. N. Schildovsky. Hauniae, 2000. (MMB; 12); РГБ. Ф. 304/I. № 22).

В Евергетидском Типиконе 2-й пол. XI в. (Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 288) память К. и И. отмечена 2 окт.: стихиры и канон святым поются на 6, на утрене поется «Бог Господь», указан отпустительный тропарь 4-го гласа Κα τρόπος μέτοχος̇ (   ), кондак, седален, после 9-й песни канона поется праздничный светилен ῾Ο οὐρανὸν τοῖς ἄστροις̇ (  ), назначается по 2 дополнительные стихиры (1 самогласен и 1 подобен) на вечерне и на утрене; на литургии указан прокимен из Пс 115, Апостол (1 Тим 1. 12-17), аллилуиарий со стихом из Пс 131, Евангелие и причастен те же, что и в Типиконе Великой ц.

Согласно Мессинскому Типикону 1131 г. (Arranz. Typicon. P. 35), 2 окт., в день памяти К. и И., совершается служба с пением на утрене «Бог Господь» и тропарем; последование помимо канона, стихир и седальна включает отпустительный тропарь (тот же, что и в Евергетидском Типиконе), 3 стихиры-самогласна, кондак, светилен; на литургии служба та же, что и в Евергетидском Типиконе, за исключением Евангелия - Ин 10. 9-16.

В Георгия Мтацминдели Типиконе сер. XI в., к-рый отражает афонскую редакцию Студийского устава, сохранившуюся в груз. переводе (Кекелидзе. Литургические груз. памятники. С. 236), на литургии указан Апостол (1 Тим 1. 15-[17?]), чтение то же, что в Типиконе Великой ц., но от середины, «от полу».

В различных редакциях Иерусалимского устава указания о совершении службы К. и И. 2 окт. не имеют значительных отличий; совершается служба с пением на утрене «Бог Господь» и тропарем (тем же, что и в Типиконах студийской традиции). Помимо канона, цикла стихир-подобнов и седальна последование К. и И. содержит 3 стихиры-самогласна, кондак с икосом и светилен. На литургии указания в целом те же, что и в Мессинском Типиконе, кроме причастна - Пс 111. 6b; Апостол может варьироваться: напр., одни греческие печатные издания назначают Евр 4. 14 - 5. 6, другие - Евр 10. 32-38a, третьи, включая совр. рус. издания,- 1 Тим 1. 12-17; евангельское чтение варьируется реже - в одной из ранних редакций Иерусалимского устава назначается Ин 15. 1-7 (Lossky. Typicon. P. 175). В рус. редакциях Иерусалимского устава 2 окт. обозначается знаком (т. н. шестеричный святой - ст. Знаки праздников месяцеслова): стихиры и канон поются на 6, на литургии назначаются блаженны с тропарями из канона К. и И. (в одних Типиконах - 3-я и 6-я песни, в др.- тропари Октоиха и песнь 3-я из канона святым; последнее указание печатается в рус. изданиях Типикона начиная с 1682).

Последование К. и И. в совр. богослужебных книгах включает следующие элементы: отпустительный тропарь 4-го гласа Κα τρόπος μέτοχος̇ (   ); в слав. Минее кондак 1-го гласа     (᾿Εκ τέχνης μαγικῆς̇ - греч. текст см.: Амфилохий. Кондакарий. С. 205) с икосом; в греч. Минеях др. кондак, плагального 4-го (т. е. 8-го) гласа,- ῾Ως ἱεράρχην τίμιον̇ (   - см.: Там же. С. 61-62) с икосом; канон (в совр. Минеях автор не указан, однако в рукописях канон приписывается Феофану Начертанному - напр., см.: Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 288) 4-го гласа с акростихом Μέλπω μάκαρ σου τὴν κυπρίζουσαν χάριν (     ), ирмос: Θαλάσσης τὸ ἐρυθραῖον πέλαγος̇ (   ), нач.: Μετὰ τῆς ὑπερκοσμίου τάξεως νῦν αὐλιζόμενος (     ); 3 стихиры-самогласна и цикл стихир-подобнов; светилен; седален.

В дер. Менико на о-ве Кипр, где К. и И. особо почитаются, в день их памяти поется иное последование, составленное Х. Бусьясом. Оно содержит: дополнительный отпустительный тропарь 5-го гласа «Иерарше треблаженне...»; дополнительный кондак 2-го гласа «Низложителя демонов почтим...»; канон с акростихом «Покрыйте меня, Киприане и Иустино. Х. М. Б.», плагального 4-го (т. е. 8-го) гласа, ирмос: «Воду прошед...», нач.: «Тверди страстотерпцы»; несколько стихир (см.: Священномученик Киприан в Менико. [Эвриху], 2009. С. 89-101).

В рукописях сохранились песнопения К. и И., не вошедшие в совр. издания богослужебных книг: кондак плагального 4-го (т. е. 8-го) гласа    (см.: Амфилохий. Кондакарий. С. 237); дополнительный икос (Там же. С. 162); иной канон, приписываемый Феофану Начертанному, с акростихом Κυπριανὸν τὸν ἀοίδιμον ᾄσμασι μάρτυρα μέλπω (Киприана, прославленного песнями, мученика, воспеваю) плагального 2-го (т. е. 6-го) гласа, ирмос: ῾Ως ἐν ἠπείρῳ̇ (   ), нач.: Κάλλους ἀρρήτου κα δόξης τῆς τριφεγγοῦς (Доброты неизреченной и славы трисветлой; см.: Ταμεῖον. Σ. 53); седален (см.: Ягич. Служебные Минеи. С. 11-12).