ДУРЫЛИН

Сергей Николаевич (14.09.1886, Москва - 14.12.1954, пос. Болшево Московской обл.), свящ., поэт, прозаик (псевдоним Сергей Северный, С. Раевский и др.), искусствовед, историк лит-ры и театра, археолог, этнограф. Род. в семье купца 1-й гильдии, по матери предположительно принадлежал к роду кн. Дашковых. Детство провел в городской купеческой усадьбе, летом вместе с семьей ездил на богомолье в Тихонову калужскую в честь Успения Пресв. Богородицы пуст., Троице-Сергиеву лавру, Угрешский во имя свт. Николая Чудотворца мон-рь. В 1897-1904 гг. обучался в 4-й московской муж. гимназии. Летом 1900 г., проживая близ Рыбинска, записывал народные песни, зарисовывал старинную утварь. 1-я публикация - стихотворение «Памяти В. А. Жуковского», изданное в 1902 г. в «Московских ведомостях». Весной 1903 г. вошел в кружок земского врача А. С. Буткевича, знакомого с Л. Н. Толстым. Листовки революционно-народнического толка, получаемые Буткевичем из-за границы, воспринимались Д. с энтузиазмом, в Буткевиче он видел учителя жизни. Д. приобщился к революционным идеям и отошел от веры в Бога. Досрочно вышел из гимназии, заявив, что постыдно пользоваться привилегиями, к-рые дает образование, и что само образование он считает ложным и вредным.

Свящ. С. Н. Дурылин. Фотография. 1922 г.

В 1903-1905 гг. каждое лето жил близ Рязани, «входя» в народную жизнь. В 1904-1907 гг. неоднократно подвергался обыскам, трижды был арестован, сидел в тюрьме в Москве. Тогда же Д. осознал, что его призвание - лит-ра, поэзия. Написал сб. стихов «Первые песни». В 1905 г. (по др. данным, в 1904) принят в штат изд-ва «Посредник», был занят подготовкой материалов для народного журнала. Начал собирать свой архив. Поражение декабрьского вооруженного восстания 1905 г. в Москве пережил как личную трагедию. Летом 1906 г. предпринял 1-ю поездку на Север - в Олонецкую губ., в Архангельск, на Соловки. По возвращении, узнав о гибели своего друга, члена боевой дружины М. К. Языкова, погрузился в глубокий духовный кризис. В дневнике (Троицкие записки. Ркп. // Архив Дурылина) называл период 1906-1909 гг. «годами моей погибели». «В 907 г. я все время думал о самоубийстве»,- писал он. В письме к Буткевичу в ответ на его призыв «дело делать» обвинил старшее поколение в том, что оно «натаскивает» молодежь на революционную деятельность, не дав ей времени выработать свою философию жизни. Человеку, считал он, даны и иные устремления - «к высшему познанию мира, Вселенной, Бога, красоты мира, предвечных тайн бытия». Осенью 1907 г. редактор «Посредника» И. И. Горбунов-Посадов пригласил Д. работать в создаваемый им ж. «Свободное воспитание». В том же году вышла 1-я кн. Д. «В школьной тюрьме: Исповедь ученика» (М., 1907). В журнале он вел рубрику «Из книги и жизни», собирал и обобщал опыт школ, работающих по принципу свободного воспитания. Параллельно вел частную педагогическую практику. В 1913 г. Д. выступил с открытым письмом к редактору журнала с призывом противопоставить постулату Ж. Ж. Руссо («воспитывай, не воспитывая») воспитание в христ. нравственном законе. В июле 1908 г. побывал в Соловецком в честь Преображения Господня мон-ре, был потрясен силой веры монахов. 20 окт. 1909 г. по приглашению Горбунова-Посадова посетил Ясную Поляну, беседовал с Л. Н. Толстым. Испытав определенное влияние толстовства, Д. сделал иной выбор, обратившись к святоотеческой лит-ре. В письме к этнографу Г. С. Виноградову он определил 1910 г. как переломный в своей жизни: «Я вернулся к «вере отцов», и тут создалось у меня в душе и мысли некое хранительное ощущение Руси, вера в ее пребывающий незримый град».

С 1908 г. Д. слушал лекции в Московском археологическом институте. В 1910 г. поступил в институт на фак-т археографии (специальность - «история литературы и искусства»), изучал древнерус. иконопись. В 1911 г. по командировке ин-та отправился в поездку по Северу, посетил Архангельск, Соловки, Кандалакшу, совершил 200-верстный переход через Лапландию в Кемь и далее к берегам Норвегии. Описал древний Кандалакшский вавилон (лабиринт), составил кн. путевых очерков «За полуночным солнцем» с этнографической главой о лопарях (М., 1913), завершил исследование «Древнерусская иконопись и Олонецкий край» (Петрозаводск, 1913). В 1913 г. избран членом Об-ва изучения Олонецкой губ. В следующем году окончил ин-т, выпускную работу посвятил иконографии Св. Софии.

В 1908 г. вошел в кружок литераторов и художников «Сердарда», где встречался с Ю. П. Анисимовым, Б. А. Садовским, С. П. Бобровым и др. В пасхальную ночь того же года познакомился с Б. Л. Пастернаком, между ними завязалась дружба. Опубликовал статьи о В. М. Гаршине (1908), Н. В. Гоголе, к-рого считал 1-м русским мыслителем-писателем (1909), М. Ю. Лермонтове и религ. истоках его поэзии (1914). В марте 1910 г. Д. начал посещать только что созданное изд-во «Мусагет», лекции А. Белого, Э. К. Метнера, В. И. Шенрока, Эллиса (Л. Л. Кобылинского) и др., занимался в семинаре Белого, где изучались ритмика и пластика стиха А. С. Пушкина, Лермонтова, Ф. И. Тютчева. В 1911 г. в поэтической «Антологии» изд-ва опубликовал 3 сонета, посвященные католич. св. Франциску Ассизскому. В том же году в «Вагнеровском кружке» у скульптора К. Ф. Крахта прочитал доклад «Рихард Вагнер и Россия», в к-ром говорил о путях искусства и Китеже как о символе рус. народного религ. и философского сознания (опубл.: М., 1913). В изд-ве Д. близко сошелся с Эллисом, поэтом С. М. Соловьёвым, А. А. Сидоровым, увлекся символизмом, в котором видел стройную и целостную теорию познания. В 1913 г. вместе с Анисимовым, Бобровым, Сидоровым и С. Я. Рубановичем основал изд-во «Лирика», выпустил альманах под тем же названием, в к-ром Д. принадлежат 2 стихотворения: «Св. Себастьян» и «Сорок мучеников». Это были части задуманного им народного календаря - «поэтической антологии русского народа».

В 1911-1913 гг. Д. сблизился с добролюбовцами П. П. Картушиным и Н. Г. Сутковым - сторонниками учения А. М. Добролюбова о «невидимой Церкви», о прямом, без обрядов и таинств, общении с Богом. «Китежскую ночь» с 22 на 23 июня 1912 г. провел на оз. Светлояр. Итогом его размышлений явилась кн. «Церковь невидимого града: Сказание о граде Китеже». Д. не стал добролюбовцем, но интерес к их учению не терял. В 1913-1915 гг. совершал поездки по старообрядческим местам Заволжья и Калужской губ. В 1913-1914 гг. участвовал в издании на средства Картушина книг «Цветочки св. Франциска Ассизского» (написал вступительную статью), «Дао дэ цзин» (Тао-те кинг) (составил примечания) и др. Предполагалось издать Житие прп. Серафима Саровского, написанное Д. Остался незавершенным предпринятый им перевод с латыни «Зерцала совершенства» (Speculum perfectionis).

С осени 1912 по июнь 1918 г. был секретарем Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьёва. Вошел в круг религ. философов, друзей Вл. С. Соловьёва, среди к-рых были кн. Е. Н. Трубецкой, С. Н. Булгаков, свящ. П. А. Флоренский, В. Ф. Эрн. Д. разделял учение Соловьёва о Вселенской Церкви, но полагал, что тот уделил мало внимания «невидимой Церкви». В дек. 1913 г. Д. выступил на заседании об-ва с докладом «Н. С. Лесков: Опыт характеристики личности и религиозного творчества». Начал работу над книгой о Лескове для серии «Русские мыслители» изд-ва «Путь». Замыслил ее в 3 частях: личность, творчество, религия, из к-рых успел закончить 1-ю. В 1915 г. на закрытом заседании общества прочел доклад «Град Софии: Царьград и св. София в русской народном религиозном сознании». Рассматривая собор Св. Софии как образ Вселенской Софии, он говорил, что рано или поздно К-поль должен перейти к России, а Москва - стать Третьим Римом во главе всех правосл. народов. С Д. не согласились гр. Ю. А. Олсуфьев, Булгаков, М. А. Новосёлов (см. Михаил, мч.), В. А. Кожевников, Вяч. И. Иванов. В 1916 г. Д. начал заниматься творчеством К. Н. Леонтьева, изучал его философию истории, религ. взгляды. Считал, что восточные повести ставят его в ряд с Пушкиным, Лермонтовым, Тютчевым. Собирал материалы для книги о Леонтьеве. В окт. 1918 г. по завещанию свящ. Иосифа Фуделя, с к-рым Д. был близок, получил все права на издание произведений Леонтьева и его архив. Д. был членом Братства святителей Московских, «Кружка ищущих христианского просвещения».

«Тяжелые думы» (свящ. С. Н. Дурылин). Худож. М. В. Нестеров. 1926 г. (ЦАК МДА)В мае 1913 г., на Пасху, Д. с матерью, А. В. Дурылиной, впервые посетил Оптину пуст., исповедовался у иеросхим. прп. Анатолия (Потапова). По приезде написал, что в Оптиной молитва «кажется короче» и легче произносятся слова «смирения, простоты и беспомощности»; это «место, куда можно прийти плакать о себе и о всем мире, где мне... вспомнилось и помянулось молитвенно все дорогое и милое... и все, что верилось и желалось вокруг России» (Буткевич Т. А. Восп. Ркп. // Архив Дурылина). Смерть матери 11 нояб. 1914 г. на фоне начавшейся войны стала для Д. потрясением. Через неск. дней после похорон, а также предположительно в янв. 1915 г. он ездил в Оптину пуст. в состоянии, близком к нервному истощению, просил у старца Анатолия благословения поступить в мон-рь. Старец (со слов И. А. Комиссаровой-Дурылиной) ответил: «Носи монастырь в сердце своем, а время покажет, в какой монастырь тебе идти». В июле 1915 г. Д. писал: «Я был на пороге двух аскетизмов: в юности рационалистического, интеллигентского, теперь стою на пороге полумонашеского... И я знаю, что должен стоять,- постояв, переступить этот порог и уйти... А во мне борется что-то, я люблю молодость, красоту, вот это самое тело» (Там же). По возвращении из Оптиной пуст. в 1916 г. в ст. «Начальник тишины» (1916) Д. цитировал слова Гоголя об Оптиной и продолжал от себя: «Да, быть в Оптиной,- быть в ней всегда, когда пишешь, учишься, работаешь, страдаешь, умираешь далеко от нее...» (Русь прикровенная. С. 317). К этому времени Д. был духовным сыном старца Анатолия. Начиная с 1915 г. собирал материалы по истории Оптиной и ее старчества, особенно интересовался личностью прп. иеросхим. Амвросия (Гренкова). Письменные источники дополнял беседами с насельниками мон-ря, еп. бывш. Уфимским Михеем (Алексеевым), схиигум. Феодосием (Поморцевым) и др.

Февральскую революцию 1917 г. Д. встретил с воодушевлением. После восстановления Патриаршества надеялся на духовное возрождение Церкви. Писал статьи для религиозного ж. «Возрождение». В 1917 г. отправился в свою последнюю поездку по Северу, в том же году побывал в Оптиной пуст. В нач. марта 1918 г. получил приглашение участвовать вместе со свящ. П. Флоренским, Новосёловым и С. П. Мансуровым в разработке программы пастырских уч-щ, к-рые должны были заменить духовные семинарии. Тесно общался с В. В. Розановым, Олсуфьевыми, Мансуровыми, Новосёловым. Присутствовал на заседаниях Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры, готовил к изданию опись лавры XVII в. В апр. 1919 г. Д. прочитал в Даниловом мон-ре цикл лекций об иконе для слушателей богословских курсов, был намечен план семинара об Оптиной пуст. В Москве пытался убедить власти сохранить Оптину пуст. хотя бы как музей. В 1920 г. вступил во Всероссийский союз писателей.

В марте 1918 г. перенес тяжелую операцию, в мае-июне жил в Оптиной пуст., затем в Сергиевском посаде, по благословению старца Анатолия исполнял «полумонашеский обиход» (молитвы, церковные службы, чтение Евангелия, Апостола). Переписывался со старцем (сохранилось 13 писем старца к Д. за 1917-1919), посещал Оптину летом 1919 г. дважды и во время Великого поста 1921 г. Вел дневник «Троицкие записки». На весну 1919 г. был намечен постриг Д. Отвечая на вопрос, можно ли в самом себе совместить монашество и художественное творчество, делал вывод: «Нельзя двоякого вынести... Сожги одно или другое, но сожги». Однако старец Анатолий не советовал поступать в Оптину пуст., будущее к-рой не было определено, предлагал отложить постриг и обратиться к Волоколамскому еп. Феодору (Поздеевскому), управляющему Даниловым во имя прп. Даниила Столпника московским мон-рем.

Большое влияние на Д. оказал прот. прав. Алексий Мечёв, благословивший его не идти в монахи и принять священство. Старец Анатолий также благословил его на этот шаг. 15 марта 1920 г. в Троицком храме Данилова мон-ря еп. Феодор рукоположил Д. во иерея (целибат). Служил в Москве, в ц. Николая Чудотворца в Клённиках, настоятелем к-рой был прот. Алексий. Служба в большом приходе оказалась для Д. слишком тяжелой. В 1921 г. он был переведен настоятелем в Боголюбскую часовню у Варварских ворот. Жил при часовне, в келье в Варварской башне Китай-города. В 1922 г. назначен настоятелем ц. Воскресения Христова в Кадашах, но не успел занять место.

Мемориальный дом-музей свящ. С. Н. Дурылина в Болшеве. Фотография. 2006 г.

В ночь с 11 на 12 июля того же года Д. был арестован. В авг. переведен во Владимирскую тюрьму. В ночь на 28 окт. участвовал в богослужении в камере № 17, где вместе с ним оказались Крутицкий архиеп. Никандр (Феноменов), Астраханский архиеп. сщмч. Фаддей (Успенский), Суздальский еп. Василий (Зуммер), иером. священноисп. Афанасий (Сахаров; впосл. епископ Ковровский) и др. О смягчении участи Д. ходатайствовали его духовные дети и друзья, пользуясь своими широкими связями. В частности, архит. А. В. Щусев обратился к наркому просвещения А. В. Луначарскому. Д. был приговорен к адм. высылке в Курган на 2 года, но был выслан в Челябинск. Прот. Алексий благословил Д. на отъезд, подарил ему Евангелие с надписью (впосл. передано в музей Троице-Сергиевой лавры) и отправил с ним в качестве помощницы И. А. Комиссарову из сестринской общины ц. Николая Чудотворца в Клённиках.

В этот период духовная жизнь Д. протекала незаметно для других, он не носил рясу. Встречающиеся в лит-ре сведения о том, что Д. снял с себя сан, документально не подтверждены. Сохранились свидетельства о его тайном священнослужении (в частности, о том, что в Челябинске он тайно отпевал расстрелянных, тела к-рых монахи вылавливали из реки). Худож. М. В. Нестеров, по словам его дочери Н. М. Нестеровой, до конца жизни считал Д. своим духовником.

10 янв. 1923 г. Д. был принят в готовящийся к открытию Челябинский губ. краеведческий музей на должность ученого археолога, зав. отделом археологии и этнографии. При помощи Луначарского получил у Главнауки средства на раскопку курганов, 1-й был раскопан под его рук. в июне 1924 г. Начал составлять книгу о Нестерове, вышедшую посмертно в 1965 г. Осенью 1924 г. высылка была досрочно прекращена, в дек. того же года Д. вернулся в Москву. Устроился работать в ГАХН сверхштатным сотрудником. Жил в Москве и в Муранове.

В янв.-февр. 1926 г. Нестеров писал портрет Д. в черном подряснике под названием «Тяжелые думы», отражающим его душевное состояние в тот период. Размышляя о том, что Церковь оказалась бессильна предотвратить социальную катастрофу, видел причину в упадке веры и несоответствии священнослужителей требованиям времени. Лето 1926 г. провел в Коктебеле, где подружился с М. А. Волошиным.

10 июня 1927 г. вновь арестован, в нояб. того же года выслан в Томск. 28 июля 1930 г. ссылка заменена разрешением проживать в 7 областях и округах сроком на 3 года. Д. поехал в Киржач. Ожидание нового ареста привело его на грань нервного срыва. В 1931 г. к Д. приехал врач-невропатолог свящ. С. А. Никитин (впосл. Стефан, еп. Можайский). 29 июля 1933 г. Д. зарегистрировал брак с Комиссаровой, сопровождавшей его во время обеих ссылок.

В 1933 г. Д. переехал в Москву. В 1934 г. стал членом Союза советских писателей, в 1935 г.- старшим научным сотрудником Музея Малого театра. С 1939 г. работал в ИМЛИ в Лермонтовской и Толстовской группах, участвовал в подготовке академических изданий собраний сочинений Гоголя, А. Н. Островского. В 1944 г. Д. была присвоена степень д-ра филологических наук по совокупности работ. С 1945 г. профессор, зав. кафедрой рус. и советского театра в ГИТИС и старший научный сотрудник Ин-та истории искусств АН СССР (сектор истории театра). Участвовал в создании ряда обобщающих трудов по истории театра, написал серию творческих биографий артистов Малого, Художественного театров (М. С. Щепкина, П. М. Садовского, В. Н. Пашенной и др.), капитальную монографию о М. Н. Ермоловой. Автор ок. 800 работ. Считался влиятельным театральным критиком.

Еще в 1936 г. в связи с резким ухудшением здоровья Д. поселился в пос. Болшево (Московская обл.). Есть свидетельства, что в его доме хранился антиминс. Дом Д. стал центром притяжения театральной Москвы, артистов Малого, Художественного театров, писателей, художников, музыкантов. Д. оставил записки «В своем углу», к-рые вел в 1924-1932 гг. Относился к ним как к историческому документу, вкладывал в них письма друзей и др. материалы. С 1930 г. создавал автобиографический цикл, из к-рого успел написать (не полностью) 1-ю кн. «В родном углу» в 4 частях.

В 1949 г. награжден орденом Трудового Красного Знамени.

В Москве Д. отпевали как мирянина, в Киеве, где был похоронен его дед, прошло заочное отпевание Д. как священника. Похоронен в Москве на Даниловском кладбище. В 1993 г. был создан Дом-музей Д. в Болшеве.